Салочки

В какой момент его жизнь свернула не туда? Может, когда он стал полицейским? Или когда его матери пришлось устроиться в «Красный бархат», так как семье стало не хватать денег из-за его обучения? Будь в доме достаток, она бы не пошла на работу и не погибла в теракте. К этим мыслям Хидэо возвращался каждый раз, когда на душе появлялась неподъемная тяжесть. Он был безмерно благодарен родителям за то, что те помогли реализовать его детскую мечту. Если бы не они, Хидэо ни за что не смог бы стать так близок к космосу. Хотя бы на какое-то время. Калифорнийский технический университет являлся довольно элитным учебным заведением, попасть в которое являлось почетом невероятного уровня. Каждый выпустившийся специалист почти гарантированно мог занять важную должность при государстве или в популярной частной компании. В общем, обучение в этом университете было билетиком в светлое и богатое будущее. На факультет аэрокосмического инжиниринга было всего тридцать мест, пять из которых были бюджетными. Конкурс на специальность нельзя было назвать космическим, но Хидэо все равно перенервничал, ежедневно проверяя списки. Поступить на бюджет не получилось даже с третьего раза, но по мере обучения была возможность, при отличной успеваемости, занять место ушедшего бюджетника. Многие старшекурсники, да и не только они указывают на то, что первый курс можно считать адаптационным, в который стоит сконцентрироваться на знакомстве со студентами, преподавателями и, в целом, осознанию своего нового статуса студента. У Хидэо же получилось все наоборот: первый курс выдался самым напряженным из всех. Он рвал жилы с самого начала обучения, участвовал во всевозможных мероприятиях, ярмарках, выставках, лишь бы выделиться из общей массы и зарекомендовать себя как надежного, исполнительного и, самое главное, достойного бюджета студента. В награду за подобные старания и идеальную успеваемость, родители оплатили сыну съемную квартиру, чтобы ему не пришлось ютиться в маленькой комнате в общежитии с не самым приятным соседом. Подготовка домашних работ, в большинстве своем длящаяся до самой ночи, мешала соседу, который стал периодически ворчать на Хидэо. Не хватало, чтобы он начал жаловаться куратору — это могло повредить чудесной репутации Мураты. На самом деле Хидэо даже не приходилось притворяться хорошим парнем, чтобы сложить о себе приятное впечатление. Что в школе, что в университете у него была своя небольшая компания, с которой он проводил свободное время — в университете эта компания появилась ближе к третьему курсу, когда ощутимый пласт нагрузки упал с его плеч. Даже те, с кем он не был близко знаком, отзывались о нем положительно. Но все эти старания оказались тщетны перед суровой реальностью. Пять бюджетников, занимающих свои места, никак не хотели их уступать. А благодаря одной не самой приятной ситуации, парень узнал, что вряд ли когда-то уступят. Главный претендент на вылет оказался сыном местной телезвезды. Остальные четверо обладали не менее занимательными достижениями. Если родство с известным человеком вообще можно было назвать достижением. Эта несправедливость особенно сильно ударила по самолюбию Хидэо. Разве так можно? Он со школьной скамьи интересовался космосом, инженерным делом, даже в четырнадцать лет смог починить отцовскую машину, участвовал во многочисленных олимпиадах по астрономии и физике, в конце концов, три года с небольшими передышками готовился к вступительным экзаменам! А сынишка богатенького человека занял место благодаря десятку купюр. Летние каникулы Хидэо провел в небольшом кризисе, пытаясь принять тот факт, что даже при всех его стараниях, достижениях и знаниях, за которые его хвалили многие преподаватели в университете, он не сможет пробиться выше своего нынешнего положения. В какой-то момент парень задумался о том, чтобы устроиться на подработку, но одного разговора с отцом хватило, чтобы эта идея тут же отпала. — Совсем сдурел, что ли? — спросил Рюсукэ тогда. — Хочешь совсем от нагрузки подохнуть?! — Ну, — Хидэо замялся пытаясь придумать, как помягче донести до родителей свое желание помочь им. — я хочу немного облегчить вашу финансовую нагрузку по моему обеспечению. Он как сейчас помнит тот тяжелый и мрачный взгляд, которым его сверлил отец. Рюсукэ тогда еще вернулся с суточной смены. В общем, момент был подгадан очень неудачно. — Я не для того твой отец, чтобы ты со своими мозгами работал в ресторане быстрого питания, — на удивление мягко произнес он. От предшествующего гнева осталась только небольшая складочка между бровями. Эта фраза отпечаталась в сознании офицера до конца жизни. Благодаря ней он отпустил ситуацию с «блатными бюджетниками». Да, Хидэо периодически возвращался к мысли о несправедливости своего положения, но она уже не коробила его с такой силой как раньше. В любом случае, он никак не мог повлиять на всю ситуацию, так зачем же лишний раз тратить на нее нервы и время? В таком темпе прошла вся его учебная жизнь. На протяжении восьми лет родители тянули лямку бесконечных расходов, которые начались оплатой бесчисленных репетиторов и курсов и закончились пятилетним обучением на платной основе и съемом квартиры. Стоило ли говорить, насколько сильно это ударило по семейному бюджету? Хидэо замечал изменения в родном доме, когда возвращался туда на время каникул. То тут то там пропадала знакомая мебель. Однажды придя в гости парень обратил внимание на то, что вместо любимого старого дивана стоит небольшой диванчик, не годящийся ни в какое сравнение с предыдущим. — А куда диван делся? — Да у него пружины повыскакивали, отец твой поднабрал немного, а диван очень расстроился из-за этого и сломался. — И что, что я поднабрал! — по-доброму возмутился Рюсукэ и похлопал себя по живу, — но диван и в самом деле был уже старым, да… И так было не только с диваном: большой вместительный и новомодный для того периода холодильник, кондиционер, стиральная машина, старинные книги, коллекционные диски, которые коллекционировал отец — все это либо было заменено дешевыми аналогами, либо исчезло вовсе. Только через три года после окончания университета Хидэо узнал, что все эти вещи были проданы, а Юа — которая всю свою жизнь положила на воспитание сына и ведение домашнего быта, в чем и нашла свое счастье — пошла на работу. А стоило ли оно того? Конечно, стоило. Ответили его родители на выпускном. Но теперь, стоя рядом с мемориалом или сидя в одиночестве на работе над нераскрытыми делами, Хидэо сомневался в этом. Конечно, фактически, в смерти матери не было его вины, но избавиться от уничтожающего изнутри чувства, которое предательски появлялось в моменты самой большой слабости, было невозможно. Если бы он не поступил все могло быть хорошо. И пусть у него «с его мозгами» была бы низкооплачиваемая работа в магазине быстрого питания, так бы он смог сохранить семью. А теперь что? Мать мертва, отец спился, пусть и всячески отрицает это, а Хидэо — гениальный инженер, сидит в полицейском участке и пытается составить фоторобот преступника по словам плохо говорящей по-английски иммигранту, у которой украли сумку. Но Хидэо отлично понимал, почему находится здесь. Ему нужно было найти справедливость для своей матери. Во что бы то ни стало. И та обнаруженная папка с делом «Красного бархата» должна была ему, как будто бы, помочь, но на деле только приблизила мужчину к пропасти отчаяния. А теперь новый луч надежды пробился с самой неожиданной стороны. Федеральный преступник предложил ему помочь в поиске подрывника. Взамен всего лишь надо искать двойных агентов среди своих коллег. Вроде, небольшая плата за справедливость, разве нет? Или… все же нет? Можно ли считать помощь преступнику в поиске таких же преступников — преступлением? Не делает ли это его автоматически соучастником? Но ведь ни Кафка ни он не совершают никакое преступление, даже наоборот. Может, все дело в стигматизации? Мурата в самом деле верил, что человек, который может хладнокровно убить человека, не сможет пойти на следующий день и с чистым сердцем помогать сиротам. Подобные действия являются либо имитацией, либо спланированной акцией по отбеливанию собственной репутации. Довольно странное заявление для полицейского, но, наверное, эта «правда» была хрупкой дощечкой под ногами Хидэо, позволяющей ему продолжать бороться с трудностями, находясь на работе. На самом деле, он давно уже все понял, но признавать это было так болезненно, что он продолжал как маленький ребенок верить, что мир делится на черное и белое и что за каждым виновным придет властная рука правосудия, которая поставит все на свои места. Эти размышления загнали Мурату в настолько подавленное состояние, что почти час он пролежал на полу, смотря в потолок и анализируя ситуацию. С трудом поднявшись, Хидэо облокотился на спинку дивана. Тело немного ныло от продолжительного лежания на полу. Он посмотрел на часы: время перевалило за четыре часа дня. Мужчина еще успевал немного вздремнуть, прежде чем собираться на работу, но он был не в том состоянии, чтобы спать. Разве можно было спокойно жить после подобных потрясений? Некоторое время поразмыслив, он сделал себе несколько сэндвичей с ветчиной, листьями салата, майонезом и сыром и достал стремянку. Ностальгия по студенческим годам напомнила ему о нескольких коробках, в которых хранились некоторые вещи после выпуска, хранящиеся и пылящиеся на полке стеллажа. Перед продажей родительского дома Хидэо забрал оттуда почти все самое важное, что у него осталось после учебы, и перевез это в новую съемную квартиру. Первая коробка оказалась довольно легкой. В ней лежали макеты, которые с течением времени заметно потускнели и немного помялись — удивительно, что они вообще сохранились. Самой маленькой модели спутника оказалось почти восемь лет — эта был первый макет, который им задали сделать в конце первого курса. Взяв его в руки, Хидэо будто снова окунулся в ту атмосферу бессонных ночей, которая сейчас вызывала некоторое благоговение, а не отчаяние, как это было тогда. В следующей коробке лежали толстые папки с чертежами. Только взглянув на них, у Хидэо немного закружилась голова от количества деталей и маленьких подписей, но стоило задержать взгляд подольше, как он начал вспоминать все. Как оказалось, знания настолько прочно закрепились в его голове, что, даже за пять лет работы в полиции не выветрились. Это осознание принесло некоторое спокойствие. Значит, не все потеряно. В своих самых смелых мечтах он иногда представлял, как увольняется с работы, проходит различные курсы, чтобы освежить и закрепить имеющиеся знания, и идет работать по специальности. Хидэо не раз слышал от знакомых, что со временем даже любимое хобби приедается и становится ненавистным, когда перерастает в работу. Но Мурата уже прошел такой тернистый путь к делу мечты, что вряд ли когда-нибудь сможет очерстветь к профессии. Третья коробка поразила своим наполнением: огромное количество канцелярских предметов, целое кладбище циркулей и линеек. Создавалось впечатление, что Хидэо перепутал две коробки и сохранил ту, что надо было выкинуть. Четвертая, заключительная коробка оказалась самой тяжелой. В ней лежало несколько учебников, выдаваемых исключительно на его факультете, и три записных книжки. В груди что-то затрепетало, когда он взглянул на них. Это были его ежедневники, которые он вел во время студенчества. Где-то в квартире должны были лежать такие же дневники, только со школьных времен. Он загорелся идеей отыскать каждый. Сложив три ежедневника на кухонный стол, он принялся рыскать по квартире, словно служебная собака в поисках взрывчатки. Один из блокнотов был особенно важен, так как Хидэо какое-то время увлекался фотографией и поэтому множество из первых снимков прошлого сохранились именно в нем. Через полчаса поисков на столе лежало семь ежедневников. Довольно мало за тридцать два года жизни, но Хидэо начал их вести только в тринадцать, и то не очень регулярно. К тому же, если в школе еще была возможность хотя бы три-четыре раза в неделю записывать свои мысли, то в студенчестве такой роскошью как «свободное время» Хидэо распоряжался более увлекательно. Заварив себе чай, он с некоторым волнением открыл первую записную книжку. Она была самой потрепанной, когда-то острые, края скруглились, а рисунок стерся, обнажив пожелтевшую бумагу обложки. Страницы, на удивление, почти сохранили свой первозданный вид, а качественный клей до сих пор держал их вместе. 10.13.2004 «Сегодня ходили в магазин, чтобы купить новые теннисные ракетки, и заодно купили этот блокнот! Он оказался таким дешевым и таким красивым, что я не смог устоять! Теперь буду тут писать, наверное. Я еще подумаю.» 01.01.2005 «МНЕ ПОДАРИЛИ ТЕЛЕСКОП! ТЕ! ЛЕ! СКОП! САНТА! Я ТАК ТЕБЕ БЛАГОДАРЕН (хотя я видел, что родителям приехала какая-то посылка с amazon несколько дней назад) Прости, дневник, я в тебя совсем ничего не писал, потому что забыл :( Но теперь точно буду!!! Клянусь! Буду свои наблюдения с телескопа записывать» 01.24.2005 «Зимой очень сложно смотреть на звезды, у нас тут часто снег идет, поэтому небо постоянно затянуто тучами. Кроме серости ничего не видно :( А еще, видишь, я не забыл про тебя!» 02.28.2005 «Сегодня я рассматривал звезды. Вообще, я очень давно их смог рассмотреть, но опять забыл сюда написать. Звезды очень красиво сверкают! Смог рассмотреть созвездие Лебедя, Цефея, Дракона, Малой и Большой Медведицы. На самом деле, сколько бы не пытался рассматривать созвездия что на картинках, что в небе, не могу увидеть там никаких животных. У Греков и Египтян точно была развитая фантазия.» 03.10.2005 «Я сегодня самый успешный человек на планете! Я. СМОГ. ПОЧИНИТЬ. МАШИНУ. ОТЦА! Сам с себя был в шоке! Пока ехали, машина начала сильно тарахтеть, хорошо хоть, мы были совсем недалеко от дома. Папа сначала не понял, что происходит, но я предложил ему помощь. Я быстро догадался, что дело в стучащем цилиндре. Мне просто один раз дали разобрать и собрать двигатель нашей старой машины, поэтому сразу понял, в чем дело! Папа за это свозил меня в Burger King. Этот день я запомню навсегда.» Хидэо не мог перестать улыбаться, перечитывая записи. Эта легкость и наивность, с которой были написаны строчки, веяла таким умиротворением, что, все больше вовлекаясь в чтение, мужчина начал забывать обо всех нынешних тревогах. Беспокойство за совсем юного мальчика, пишущего свои мысли ночью с фонариком под одеялом, захватило его с головой.

***

Спустя почти три дня бесцельного блуждания по городу и ночевке в машине Франц наконец-то добрался до квартиры. Только бросив взгляд на кровать, он ощутил такую тяжесть в теле, что обессиленно скатился на пол прямо рядом с дверью. «Работа выполнена, теперь остается ждать, пока этот офицеришка наконец определиться в своих метаниях», — устало подумал Франц, снова с трудом поднимаясь на ноги. Прежде чем ложиться спать нужно было освежиться. Бросив костюм в стирку, он забрался в душевую кабинку, которая была даже теснее, чем казалось со стороны. Одному Францу являлось проблематичным развернуться так, чтобы случайно не смахнуть какой-нибудь флакон с полочки. По этой причине все самые дорогие бутыльки стояли снаружи. Уныло сверля взглядом пластиковую стенку, Франц простоял под душем около двадцати минут и только потом начал мыться. Все банные процедуры заняли у него час. Несмотря на довольно одиозный образ жизни, Кафка умудрился сохранить свое здоровье на относительно приемлемом уровне. А многоступенчатому уходу за волосами и кожей лица мог позавидовать любой бьюти-блоггер. Закутавшись в халат, Франц вышел из ванной и тут же скривился от неприятного запаха. От него так пахнуть не могло, но тогда от чего же? Причина обнаружилась довольно быстро: посуда, которую он отказывался мыть на протяжении полутора недель, превратилась в пушистую и вонючую помойку. Первым желанием было спалить это все до тла, но, пересилив брезгливость, парень все-таки взял себя в руки, надел перчатки и с чистой совестью избавился не только от плесневелой еды, но и от грязной посуды. В любом случае, он был абсолютно не против купить новый комплект, нежели отмывать это недоразумение. Его не самая уютная каморка начинала походить на притон. Для завершения картины не хватало только использованных шприцов. Открыв нараспашку окна, парень выглянул на улицу. Вечер в Лос-Анджелесе был, наверное, самым активным периодом за весь день. Это было промежуточное время, в которое два мира: мир криминала и мир обычных людей — пересекался особенно заметно. Какой-то рядовой житель даже не подозревал, что прямо сейчас рядом с ним может происходить какое-то преступление. Даже самым лютым конспирологам, считающим, что все в полиции и других органах давно куплены мафией, было далеко до понимания истиной картины. В этом случае, поговорка: «Меньше знаешь — крепче спишь» — была как нельзя кстати. Недолго послушав гул машин, он отстранился от окна и направился к двери. Стоило ее только открыть, как создался такой сквозняк, что полы халата встрепенулись. Как оказалось, сосед напротив тоже решил приоткрыть дверцу, и теперь свежий воздух выдувал запах затхлости и гнили. Пристально наблюдая за дверным проемом, Франц невольно вспоминал многочисленные сериалы, где жители небольших городов даже не запирали входную дверь на ночь. Если бы он так делал, то вряд ли бы дожил до двадцати шести лет. К тому же, горький жизненный опыт показал, что даже днем запертая дверь может не спасти. Когда воздух в квартире наконец избавился от горького привкуса стухшего мяса, Франц мог наконец-то лечь в кровать. Вооружившись телефоном, он включил первый попавшийся сериал. Следить за происходящим он перестал где-то на третьей минуте, когда один из актеров напомнил ему Мурату. Мысли тут же отправились к офицеру и тому, как тот придавливал его к полу в поцелуе. «Да уж, под чем я был когда пообещал ему секс. А хотя, он вроде симпатичный, можно в целом разок и попробовать… — подумал он. — Но он не особо тянет на рокового обольстителя, как бы девственником не оказался». Он не запомнил, чем завершились эти его размышления, так как усталость взяла свое, и в первые за долгое время парень уснул до полуночи.