Сразимся на желание?

По черному черепу легонько стукнули ворсом гигантской кисти. Закрыв окно с кодом, Эррор обернулся к приветливо улыбающемуся Инку. Достав нити, разрушитель уже хотел атаковать, вот только... Приглядевшись, чернокостный скелет заметил, что шарф у хранителя АВ, да и пояс с красками, отсутствовали. А одежда изрядно помята, словно ее хорошенько скомкали и приложили разок другой чем-то тяжелым, как, к примеру, стволом огромной ели. А под глазницами, точно неглубокие ямы, пролегли тени. Да и вообще, разрушитель еще вчера, когда Инк пришел к нему в пустоту, заметил невыспавшийся вид скелета. Хотя и позавчера дела обстояли схоже... — Ты не спал? — догадался Эррор. — Ну... да, — не отрицал скелет. — Тогда чего пришел? — Разрушитель недовольно нахмурился, явно негодуя из-за его проступка. — Вселенную защищать? «Логично», — согласился Эррор, оплетая Инка нитями и открывая портал в свою пустоту. — И зачем ты меня сюда притащил? — задался вопросом хранитель АВ, оглядывая белую пустоту и синие нити, свисающие с потолка. — Спать. — А почему к себе? — Потому что только так я смогу проследить за тем, чтобы ты нигде не скрылся. Да и я больше не хочу видеть тот кошмар, — Эррор невольно скривился, вспоминая тот жуткий бардак и грязную постель. — Может мне Дриму об этом сказать? Он, вроде как, тебе мозги на место вправляет. — Не надо, пожалуйста... — умоляюще пролепетал скелет. — Дрим начнет читать разного рода лекции, а это тот еще ад: он не успокоится пока не доведет тебя до желания самоубиться, — от ужаса даже невольно Инк съежился и, видимо, вспоминал не самые приятные события. — Если тебе это так важно, то я сам уберусь. — Серьезно? — Эррор поднял бровную дугу, — А если я потом проверю? — Можешь хоть завтра проверять, там все будет убрано. — Я проверю. — Хорошо. Синие нити, наконец, отпустили белокостного скелета. Вслед за ним опустился и гамак, обычно висящий где-то среди подвешенных кукол. Инк оглядел место для предстоящего ночлега. В принципе, хранитель АВ не против, вот только у него еще есть дела, о чем он и сообщил разрушителю: — Прости, но я вынужден отказаться: у меня дела. Эррор тут же сердито нахмурился и, раздраженно цокнув, схватил скелета за локоть, сказав: — Ты же устал, дела могут подождать. Инк хотел возразить, но скелет улегся в гамак, затащив за собой хранителя АВ. Теплые руки легли на его лопатки, прижав к груди и не желая отпускать. Пораженно вздохнув, Инк смиренно положил голову на чужое плечо и поудобнее устроился на скелете: пространства хватало лишь на одного, и сбоку никак не протиснуться. Но хранитель АВ не жаловался на внезапное нарушение планов, даже наоборот, скелет был безмерно рад. Уж очень ему хотелось еще хотя бы раз уснуть с разрушителем в обнимку, почувствовать ту приятную тяжесть сладкой неги, забыться в летнем тепле, переполниться мыслями и чувствами. И, раз выпал такой шанс, пусть все остальное подождет: и недорисованная картина, и Создатели, и ждущий его Дрим. — Кстати, ты еще позавчера, когда я к тебе на чай пришел, выглядел вяло, — Вдруг вспомнил Эррор. — В чем причина? В ответ Инк что-то невнятно промычал, не особо желая говорить правду. — И чего ты молчишь? Ты же знаешь, что от правды ничего не изменится. Хранитель АВ глубоко вздохнул, будто объявляя некую безвыходность положения, ведь он должен поступить по справедливости и сказать. В конце концов, Эррор же рассказывает о своем, так почему он не должен? Очередной вздох и до чернокостного скелета донесся робкий лепет: — Помнишь мое последнее желание?.. Если честно... То оно стало для меня... Ну... Как новый источник вдохновения, при чем такой сильный, что... Ну... Я подзабил на свои обязанности, и попросту рисовал все эти три дня... Да, я и спал, ну и, конечно же, ел, но, должен признаться, мало... — Тогда после сна тебя нужно будет еще и накормить. — Мне надо идти работать, там ее наверняка столько накопилось... — Хранитель АВ тяжело вздохнул, уже представляя десять «прекрасных» часов в области набросков. — Ну, по крайней мере, за эту неделю было мало вселенных разрушено, да и Создатели успокоились. — Уничтоженные ошибки как-то влияют на твою работу? — удивился разрушитель. — Да. Чем больше вселенных разрушено, тем больше мне надо помогать в создательстве, — Инк безрадостно хмыкнул, и едва разборчиво пробормотал. — До недавнего времени у меня вообще почти не оставалось свободного времени: Создатели взбесились из-за того, что я позволил уничтожать тебе десять вселенных за раз. — Ты идиот? — Хранитель АВ приподнялся на локтях, с недоумением заглядывая в слегка смущенное и раздраженное лицо Эррора. — Зачем ты мне давал, да и до сих пор даешь так много разрушать? Тебе же от этого только хуже. — Но... — замялся скелет, и неловко прошептал. — Ты же из-за этого становишься счастливее... — Ты идиот, — констатировал факт разрушитель. — Нужно и о себе думать. Я могу уничтожать меньше, если надо, — Хранитель АВ растерянно замотал головой, собираясь произнести что-то вроде: «Не нужно!», но Эррор оказался быстрее. — Не больше семи вселенных в неделю. Можешь даже не приходить: я буду уничтожать лишь те ошибки, которым осталось недолго. На перемирие я не соглашусь: мне и правда очень нравится уничтожать их. Но и тебе я плохо делать не хочу. Ладно? — Я не знаю... — выдохнул хранитель АВ в полной растерянности. — Я... Я подумаю... О, звезды... Эррор... Эррор готов почти что перестать разрушать, ради него. Ради Инка. Кажется, где-то в груди взорвался целый флакон желтой краски. Ее капли осели на кости и начали приятно плавиться от горящей внутри радости. На лице, под блаженный вздох, до исступления разошлась улыбка. Слезы выступили в краях глазниц, блестев от искренности. Вот бы ему раствориться в летнем тепле ладоней, осторожно держащих за спину. Вот бы тонуть в великолепных алых глазницах, что превзойдут любой расписной закат. Вот бы наконец с упоением прошептать о том, что мучает грудную клетку. Едва сдержав рвотный порыв, хранитель АВ до ощутимой дрожи уцепился пальцами за черную одежду и с тихим стуком нежно поцеловал Эррора в щеку. Инку так давно хотелось подарить ему как можно больше ласки и тепла. Хотелось, чтобы разрушитель всей душой почувствовал его терзающие мысли и желания. Хотелось, чтобы ответили взаимностью и крепко-крепко прижали к себе. А сейчас случилось такое! Сдержаться от распирающих желаний, мыслей и чувств оказалось выше его сил. Отстранившись, хранитель АВ увидел заметно посиневшее лицо разрушителя, шокировано уставившегося на него. Инк тихо усмехнулся и, мягко улыбаясь под сияние желто-розовых зрачков, глухо прошептал: — Знаешь... Для меня ты дороже, чем вся мультивселенная. Я... — хотелось что-то сказать, признаться, но хранитель АВ попросту не знал что именно, зато он понимал, что едва держится, чтоб не расцеловать скелета под ним. — Я рад, что ты есть у меня, — пусть Инк хотел сказать не совсем это, но жажда в чем-то сознаться поугасла. Хранитель АВ не спеша лег обратно и закрыл глазницы, готовясь уснуть среди этого летнего тепла, странных мечт и сладких желаний. Но вдруг, с замиранием дыхания, он уловил невесомую ласку вдоль позвоночника и едва слышные слова: — Взаимно. Эррор смущенно прикусил губу, чувствуя как приятный холод обнимает разгорячившиеся от внезапного поцелуя кости, душу и целый неукротимый пожар, вспыхнувший из-за неизвестных чувств. Разрушитель и сам не понимал как умудрился угодить в самую чащу пламени, и откуда оно вообще взялось. Скелет помнит как они играли в снежки, как Инк в один момент оказался так близко, что цветные зрачки приобрели четкую форму, и как душа тогда притаилась, точно перед бурей. Помнит как хранитель АВ сказал о том, что он прекрасен, как в тот момент что-то екнуло внутри, будто заискрилось. Помнит, что подобное происходило не впервые. Помнит как чувствовал их, когда они мирно сидели рядом, тихо и не спешно о чем-то разговаривая. Помнит как внутри что-то щемило от теплых улыбки и взгляда. Помнит как хотелось подольше видеть Инка счастливым. Помнит как проскакивало желание задержать мимолетные касания еще хотя бы на секунду. Помнит как непонятное чувство частично подтолкнуло на доверие. Помнит как именно оно заставило так буйно залагать, когда Инк оголил ребра. Помнит как мутные мысли охмурили рассудок, пока изображение черных ребер переносили на холст. Помнит как она ярко горела последнюю пару дней, или, может, даже последнюю неделю. Разрушитель помнит многое — ясно и нет, но, в принципе, это не важно. Он не помнит главного: как душу наполнил этот необузданный огонь и как эта чертовщина вообще зовется. Вдруг неподалеку от гамака открылся портал, из которого выскочил обеспокоенный Дрим с громким вопросом: — Ты не видел Ин... Он так и застыл с открытым ртом и округленными глазницами. И правда — ощущение, что еще немного и они лопнут, пойдут по краям глубокими трещинами. В следующий миг хранитель позитива, видимо, поняв, что он здесь лишний, молча ретировался обратно в портал. «Надеюсь больше неожиданных гостей не будет», — недовольно подумал разрушитель, притягивая нитями спицы. Разрушителю еще долго предстоит вот так пролежать. Хотя он только за.