Сразимся на желание?

— О, звезды... — прохрипел Инк, тяжело заваливаясь на полуразрушенную стену дома Сноудина и корчась от боли. Каждая его кость была покрыта глубокими, как впадина, трещинами, из которых сочилась чернильная кровь. На одежде множество порезов. Правая рука отказывалась работать. Тяжко выдохнув, хранитель АВ перевел глазницы на Эррора. — Мне кажется или ты пытался меня убить? — Может быть, — пробубнил разрушитель, не спеша садясь неподалеку и морщась от ужасной боли — в конце концов, его тоже не хило потрепало. — Выиграл ведь я? — А магия осталась? У меня только на лечение. Хотя не уверен, что полностью смогу себя залечить, у меня тело все переломано, а на такое, обычно, уходит много магии. «Так тебе и надо, мудак бездушный», — ухмыльнулся разрушитель, радуясь его травмам. — Осталась. Десяток ошибок смогу без проблем уничтожить. Вот только отдохнуть все же придется. — Хорошо, — ответил Инк, начиная краской залечивать правую руку. — Может поговорим, чтоб время скоротать? — Я не хочу с тобой говорить... — но в тот же миг раздался страдальческий вздох и обреченное, — Хотя разве что-то зависит от моего желания? Черт, — Эррор закусил губу и в мыслях продолжил. — «Какой же ты мудак». Раздраженно вздохнув, разрушитель взглянул на скелета. На глазницы попалась розовая краска. — Если хочешь о чем-то поговорить, то лучше расскажи про розовую краску. Хранитель АВ тут же прикрыл ладонью розовый флакон, скрывая его от любопытных зрачков. — Ты уж прости, но рассказывать я не собираюсь. Может лучше расскажешь почему ты постоянно наблюдаешь за Андерновелой? Почти каждый раз когда я прихожу к тебе, окно в эту вселенную открыто. Сначала я думал, что ты планируешь на нее напасть, но... Нет. Да и если так вспомнить, то ты вообще никогда не нападал на нее. Это... Так странно. Эррор вопросительно изогнул бровные дуги, явно недоумевая из-за столь тупого вопроса. — Разве это не очевидно? Она мне нравится, потому я и не нападаю. Планирую ее уничтожить одной из самых последних. Инк с неким неверием уставился на разрушителя, отрываясь от ран. — Оке-е-ей, допустим. Но... Почему? Ладно Оутертейл — пустое, тихое место, схожее на пустоту, но... Андерновела? Я не понимаю. Разрушитель раздраженно цокнул, закатив зрачки. — Я могу спросить тебя то же самое. Хотя ты, очевидно, не помнишь ее сюжета, раз не понимаешь. — Ну... — произнес Инк, продолжив лечить правую руку. — Вообще, ты прав. Слушай, тогда может завтра вместе за ней понаблюдаем? «Только попробуй снова завалиться в мою пустоту, я тебе все конечности оторву и кину в лаву Хотлэнда», — к сожалению, угроза осталась лишь в мыслях, а вслух пришлось выдавить полное распирающей ненависти: — Ладно. — Отлично, — улыбнулся хранитель АВ, принимаясь за трещины на левой. — Кстати, тебя подлечить? Эррор открыл рот, чтобы послать скелета куда подальше, вот только в голове прозвучала до тошноты надоевшая фраза: «Я хочу, чтобы ты относился ко мне лучше», что тут же натолкнула на мысль о доверии. И которую разрушитель сразу же отогнал, как бешеную дворнягу: кому-кому, а этой бездушной лицемерной твари он доверять не собирается. Уж тем более после того паршивого желания, которое отчетливо показало, что тот не заслуживает хотя бы капли доверия. «И все же придется», — от этой мысли захотелось впасть в перезагрузку и больше никогда не вернутся. А еще проклинать себя до хрипа. Сбежать, чтоб не отвечать за собственное «Я выполню это желание, чего бы мне этого не стоило». — А с чего бы тебе лечить врага?! — стараясь не поддаваться панике, воскликнул разрушитель. Инк лишь недоуменно похлопал глазницами и растеряно произнес: — Просто хочу, ну и все, как бы... Звучало неубедительно. Лживо. И как этому существу доверится, ведь кто знает, что у ненормального на уме, в чем его истинный мотив? Может он не залечит, а наоборот, еще больше навредит. Может хранитель АВ еще сильнее раздробит кости. Может оторвать конечности. И даже может залить в трещины яд, заставив скелета медленно умирать в агонии. — Ты же знаешь, что я Дриму обо всем рассказываю, — начал успокаивать его Инк. — Да и вину я тоже смогу почувствовать, если что. Да и вспомни, я же тебя как-то уже лечил, и, внимание, все было в порядке. Ну же, Эррор, мне можно доверять. «Действительно. Он же может чувствовать вину», — пытался успокоить себя скелет, делая глубокий вдох — «Спокойствие. Только спокойствие. Нужно просто дать себя полечить. Он меня не убьет. По крайней мере, он, кажется, и правда никогда не врал», — Эррор нервно усмехнулся, — «Даже как-то не верится — эгоистичный мудак, который никогда не врет. Хотя я и правда не помню хотя б одного раза, когда бы я его поймал на вранье. Вероятно, он и правда никогда не лжет. Да и он прав, тогда, в Оутертейле, он меня залечил, причем просто так. Черт. В любом случае придется дать себя лечить. Для хороших отношений нужно ведь доверие, да? Конечно же да, а как иначе?». Разрушитель медленно выдохнул и взглянул на Инка. Тот терпеливо ждал, с удивлением и едва заметным восхищением рассматривал задумавшегося разрушителя. «Придется. Просто придется. Да и я же могу убить его, если что», — Эррор достал нити и, затолкав куда подальше кричащие матом тревогу и плохое предчувствие, неуверенно прошептал: — Ладно. Хранитель АВ аж засиял, едва сдержавшись от дополнительной порции желтой краски. — Но сделаешь хоть что-то не так, — пригрозил разрушитель, — и я оторву тебе башку. — Конечно-конечно, — закивал Инк, поспешно садясь на корточки рядом со скелетом. Разноцветные пальцы напряженно подрагивали, готовясь в любую секунду наброситься и отделить белые позвонки друг от друга. Зрачки остервенело вцепились в хранителя АВ, желая не упустить ни одного движения. Инк же, шумно выдохнув, не спеша приблизил кисточку к ранам на черепе и перевел взгляд на разрушителя, как бы говоря, что он начинает. Нервно сглотнув, Эррор чувствовал как ворс медленно скользил по трещинам, оставляя за собой целую кость и неприятный холод. И все же тревога никуда не делась, лишь усилилась. Только Инк вновь притронулся к ранам, как тот не выдержал, дернулся, и чужие запястья оплели синие нити, не давая шелохнуться. Ощупал череп — вроде, рассыпаться в прах не собирается. Молча отпустил хранителя АВ, позволив лечению продолжиться. Тем временем Инк уже перебрался к ногам, с усердием закрашивая большую трещину на берцовой кости. «И правда лечит», — вдруг осознал Эррор. Поверить в происходящее безумие было сложно, но возможно. В конце концов, хранитель АВ ненормальный и, скорее всего, даже Создатели не ведают, что творится в его черепушке. «Неужто ему и правда можно доверять?», — но эту мысль разрушитель тут же отогнал. Тем временем Инк уже закончил с голенью и хотел оголить бедро, чтоб залечить и его, но был остановлен нитью, впившейся до крови в шею, и угрожающим оскалом. Так что начал лечить вторую, попутно размышляя как развеять накалившееся напряжение. — Кхм, — растеряно начал Инк, — Знаешь, когда я рассказал Дриму о своем желании, он сказал, что в нем довольно много чувств. Не знаешь, что это могло значить? «Там скорее больше эгоизма и лицемерия, чем чувств», — скривился Эррор и сухо бросил: — Нет. — У Блу не могу спросить, он ведь не знает о битвах на желания, а Дрим не может объяснить. Ладно, впрочем, неважно. Давай лучше сними плащ, мне теперь руки нужно залечить. Разрушитель кивнул и, оглядывая свои кости, неторопливо оголил руки. — Знаешь, — глухо выдохнул Инк, сияя глупой улыбкой и яркими, как золотые лучи, зрачками, — все-таки это действительно восхищает. Ты, несмотря на сложность и, возможно, даже невозможность желания, все-равно пытаешься его выполнить, — скелет заглянул в глазницы разрушителя, невольно расплывшись в еще более счастливой улыбке, и прошептал. — Я очень рад. Эррор же замер, растерявшись и не веря увиденному и услышанному. Инк выглядел по-настоящему счастливым. Возможно, от него сейчас лился позитив похлеще, чем от Дрима. И самое удивительное то, что не было ни капли злорадства, торжества. Лишь искреннее, как у детей, счастье. Странно. Очень-очень странно. Где же та самая злая искра, которая возникает у безумных злодеев, чьи планы выполняются крайне успешно? Или Эррор уже настолько ослеп? Иная причина? А разве тут может быть что-то еще? — Ладно, остались лишь ребра и позвоночник, — вывел из шока голос Инка. Разрушитель тут же яростно оскалился под рьяно запестрившие лаги: — Может мне еще и душу призвать?! Услышать подобное от ненормального было равноценно призыву на добровольную смерть, ведь ребра и позвоночник — одни из самых уязвимых мест. Позвоночнику хватит одного точного удара, чтоб сломаться пополам, а ребрам одного удара, чтобы выпустить душу на волю. А душа и жизнь, как минимум, очень важны. Особенно душа, которую можно серьезно покалечить и после оставить не самые приятные последствия. Позволить касаться там — это буквально полностью довериться. Иначе говоря безумие. Абсолютное безумие, от которого лучше отгородиться трехэтажными матами и смертоносными нитями. Что, собственно, Эррор и собирался сделать, даже если ничего толком и не видел, но его перебил явно непонимающий Инк: — Ну, ладно... Тогда, получается, все. — Замечательно, а теперь заткнись. Мне надо прийти в себя. Хранитель АВ коротко кивнул и сел неподалеку, невольно вспомнив как разрушитель нерешительно доверился, и вновь разошелся в теплой улыбке.