Сразимся на желание?

— Да твою же... — едва слышно выругался Эррор, оперевшись плечом об почерневшее дерево. Каждый рваный вдох отдавался волной боли по сломанным ребрам. Кровь залила глазницу. Обняв себя ослабевшими руками, скелет слегка сжимал одежду, морщился и, прокручивая битву в голове, пытался понять, как он так быстро израсходовал почти всю магию. «Скорее всего, слишком резво атаковал», — предположил разрушитель, — «Слишком сильно обрадовался возможности спокойно уничтожать ошибки». Сверля Инка злобным взглядом, скелет тихо процедил, — Тц, сколько уже можно? Загадывай уже. — Да погоди ты, — отмахнулся от него хранитель АВ. — В голову ничего не идет. Если бы у меня было чуть побольше времени... Ладно, неважно. Сейчас придумаю. В следующий раз надо будет думать заранее... — С чего ты взял, что будет следующий раз? — А ты так просто откажешься от уничтожения десяти АВ? «Действительно», — согласился Эррор, прикрывая веки и тихо вздыхая, — «Интересно, желание будет нормальным или этот ненормальный...». Разрушитель резко открыл глазницы. Зрачки сузились в мелкие песчинки. Душа сжалась, желая уйти от неприятного холода страха. Скелет нервно выдохнул и еще сильнее сжал себя в объятьях, — «Ненормальный...». Скелет совсем не вовремя вспомнил одну интересную вещь — Инк бездушный. У хранителя АВ нет совести, морали, он не может почувствовать стыд или вину за свои поступки. Поэтому он мог творить всё, что вздумается. А еще хранитель АВ ненормальный. Эррор не помнит, из-за чего он так считает, но, скорее всего, не из-за какого-то пустяка. От этого становилось еще больше не по себе. И теперь, когда разрушитель проиграл и пообещал сделать что угодно, Инк может сделать с несчастным всё. За исключением перемирия. «Всё...», — повторил скелет, стараясь представить самые различные ужасы и жестокие издевательства. — Ммм... — Разрушитель вздрогнул. — Я так ничего и не придумал. — Хранитель АВ достал из-за спины кисть, — Может тогда чай у меня выпьем? — А более абсурдное желание можно было придумать? — проворчал Эррор, чувствуя, как ледяные пальцы страха отпускают душу. «Видимо, пронесло», — скелет облегченно вздохнул. — Хорошо, сейчас придумаю что-то более абсурдное, — произнес хранителей АВ, закатив зрачки. Разрушитель поднял глазницы к темным сводам пещеры, едва не взвыв диким зверем. И кто его за языки тянул? Мог ведь промолчать и выпить кружку чая, а теперь придется позориться. Или что там ему в черепушку взбредет? Зачем он вообще предложил сразиться на желание? — Ты сарказма вообще не понимаешь?! — в панике крикнул разрушитель, надеясь на то, что хранитель АВ опять неудачно шутит. — О, придумал! — Разбил его надежды Инк. Скелет отпил желтой краски, и в глазницах заплясали озорные чертята. На лице расползлась широкая улыбка, от которой Эррор сильнее напрягся. Хранитель АВ достал кисть из-за спины, и открыл портал. — Пойдем. — Куда? — негромко выпалил скелет, с опаской покосившись на разлитую лужу чернил. — Узнаешь. — Инк прищурил глаза, — Или, может, ты испугался? — Еще чего! — возмутился разрушитель и уверенно подошел к порталу. Но зайти не решился. Остановился у самого края и боязливо уставился в беспросветный омут, что вел в неизвестность. Возможно, эта неизвестность странная. Возможно, опасная. Возможно, роковая. От Инка, от этого ненормального, бездушного скелета, можно ожидать чего угодно. А может Эррор просто себя накручивает? Может все не так страшно, как кажется? Может хранитель АВ не станет издеваться? К сожалению, ответ находится по ту сторону чернильной лужи. — Все-таки испугался? Да, он боялся, но показывать и признавать свой страх не намерен, особенно врагу. Разрушитель, сжав кулаки, злобно что-то прошипел и шагнул в портал. Холод тут же поглотил с головой, затягивая в склизкую черноту. Через миг глазницы скелета столкнулись со звездами, пылающими пронзительным холодом. Правда, не все сияли, как снег под белесыми лучами Солнца. Некоторые из них безмолвно тонули в беспокойной синеве, теряясь в темных, почти черных водах небосклона или в цветных туманностях: одна из них тянулась вдаль дымчатой рекой из сапфиров, другая клубилась снежной бурей, третья расплывалась абстрактным лавандовым полем... Тихий шелест раздался совсем рядом. Эррор, недоумевая, повернул голову к появившемуся Инку. — Хочу, чтобы ты красиво нарисовал местный пейзаж, — сказал белый скелет, подходя к обрыву. — Ты издеваешься? — Тут же послышалось от ошарашенного разрушителя. Нет, он, конечно, ожидал издевательств, но более жестоких, возможно, даже постыдных и омерзительных. Чего угодно, но точно не такого. Зачем Инку вообще такое загадывать? В любом случае всё обошлось — его домыслы оказались не больше бреда разыгравшейся фантазии. Хранитель АВ сел на самом краю и, положив рядом свою огромную кисть, обернулся к Эррору, который так и не шелохнулся. — Конечно же, — произнес Инк, всё также радостно улыбаясь. Отойдя от шока, разрушитель нахмурился, вспомнив желание, — «Стоп... Красиво нарисовать?.. И как я должен это сделать, если ни разу в жизни кисть в руках не держал?!» — Подожди, а обязательно красиво? — Да. Похоже, Эррору все таки придется страдать. Скривившись, скелет вспомнил, как однажды попытался разнообразить свой досуг и сел рисовать. В итоге он остался у разорванного листа, на краю истерики. Разрушитель уже в деталях представил как попытки нарисовать нечто прекрасное сжирают последние силы и нервы. Как в один миг осталась лишь остервенелая злость. Как и так треснутая голова стала раскалываться еще больше. Как его яростные вопли, наверняка направленные в сторону Инка, отдаются болью в сломанных ребрах... — Забыл как ходить? — Вдруг подал голос виновник его будущих страданий. — А я то думал, что это у меня плохая память. — Ты же знаешь, что я ни разу в жизни не рисовал? — спросил скелет, подходя к обрыву. — Как я, по твоему, смогу нарисовать что-то красивое? — Я тебе помогу. Немного. Да и пейзаж не такой уж и сложный. В общем, не беспокойся. В этот раз ты не будешь сильно страдать. Эррор резко остановился, прокрутив в голове последнее предложение: «В этот раз ты не будешь сильно страдать». «В этот раз...», — повторил разрушитель, с тревогой уставившись на хранителя АВ, и испуганно произнес: — Что ты имел в виду под «сильно страдать»? — Ну, не знаю, — пожал плечами скелет. — Наверное, ммм... Игры с детьми? Ты же их, вроде, не переносишь, да? Или что-то в этом духе. Успокоившись, Эррор усмехнулся, вспомнив еще одну интересную вещь — Инк довольно безобидный. Пусть он и бездушный, плохо понимающий других, их чувства, и не ощущающий вины или стыда. «Так что вряд ли он станет чересчур жестоко издеваться... Наверное, стоит снова сразиться на желание», — вдруг подумал скелет. « Да и, в конце концов, глупо отказываться от шанса уничтожить десять ошибок за раз...», — рассуждал скелет, садясь слева от Инка. «А если он все же загадает что-то ужасное?..», — и все же сложно не сомневаться, ведь разрушитель понимал, что хранитель АВ может запросто такое пожелать, да и никакого доверия бездушный не вызывал, — «А еще я наверняка его достал. Он может захотеть отыграться». Внезапно разрушитель почувствовал как нечто холодное скользнуло по черепу. — Не трогай меня! — Он машинально достал нити, но воспользоваться ими не мог — глазницу заполонили надписи об ошибке. — Так я тебя и не трогал... — растерянно произносит Инк, стоявший с кистью позади разрушителя. — Всего лишь подлечил твою голову. — Мне не нужна твоя помощь, — процедил Эррор, убирая нити обратно в глазницу и ощупал череп. «Не соврал», — невольно подмечает скелет, не найдя трещин. Разрушитель, вытерев рукавом глазницу от подсохшей крови, старался успокоиться. Сбоку послышались шорохи: видимо, хранитель АВ снова сел. Шелест, скорее всего, листов бумаги. «Инк собирается рисовать?», — и в подтверждении своей догадки разрушитель слышит едва уловимое шуршание карандаша, резво скользящего по бумаге. «А чем мне придётся рисовать?», — вдруг задался он вопросом. В начале Эррору казалось, что ему дадут кисти, но сейчас скелет вспомнил, что картины пишутся не только красками. Да и хранитель АВ мог без проблем создать недостающие материалы. Чем еще можно их рисовать, помимо красок и карандашей, разрушитель не знал, из-за чего готовился увидеть нечто необычное. Вскоре надписи об ошибке пропали и Эррор мог увидеть как Инк торопливо что-то вырисовывал карандашом в блокноте с плотными желтоватыми листами. Вдруг белый скелет поднял взгляд на разрушителя, взял лежащий рядом квадратный холст, размером не больше тридцати сантиметров, и протянул Эррору. — А кисть? — спросил разрушитель, кладя полотно на колени. Замерев на мгновенье, хранитель АВ прижал к себе блокнот и суетливо завертел головой, пытаясь, судя по всему, найти в траве кисточку. Но, к огромному удивлению Эррора, он достал целый пенал с кистями различного размера. Инк протянул одну из кистей скелету и спросил: — Ты же знаешь, что ее надо держать... Ну... Примерно, как спицу? В прищуренных алых глазницах вспыхнула ярость. Грубо вырвав кисточку, Эррор едва разборчиво процедил: — Я не тупой. Он глубоко вздохнул и посмотрел на пустой холст. Злость в мгновенье смыло волной растерянности. С чего начать? Где вообще краски? Нахмурившись, он посмотрел на хранителя АВ. Разрушитель уже собирался что-то спросить, но Инк ткнул пальцем на баночки с, краской, стоящие между скелетами. Там же была емкость с зеленоватой водой, рядом с которой лежал листок бумаги в цветных пятнах. «Ладно... А с чего начать-то?», — спросил себя Эррор, задумчиво смотря на кисточку, — «Наверное, правильно её взять?». Разрушитель взглянул на ладонь хранителя АВ, чтобы удостовериться в том, что он правильно понял как держать кисть. Взяв инструмент как надо, скелет тут же почувствовал как деревянная часть, которая намного толще тонких спиц, непривычно и неудобно ощущается меж пальцев. «И что теперь?», — разрушитель с легкой растерянностью в глазницах посмотрел на краски. — Помочь? — вдруг послышалось от Инка. Эррор хотел процедить что-то вроде: «обойдусь», но вовремя останавился, понимая, что пустое полотно всё также вводит его в растерянность. Сжав кисточку едва не до хруста, он сердито пробормотал: — С чего начать? — Ммм... Так... Тебе ведь надо только небо нарисовать... Тогда холст стоит полностью закрасить в темно-синий, а затем уже добавить туманности и звезды. Эррор взглянул на баночки. Пробежав по ним глазницами, он не заметил нужной краски и уже хотел спросить где она, но хранитель АВ, видимо, прочитав его мысли, сказал: — Смешай. Разрушитель поднял бровную дугу. — Ну вот смотри, — начал объяснять Инк и макнул кисточку в синюю краску. — Сначала берешь одну краску и наносишь её на палитру, — он нарисовал кружок на листке бумаги, что лежал рядом с баночкой воды. — Потом моешь кисть и берешь другой цвет. — ополоснув инструмент в воде, скелет взял немного черного и нанес его поверх синего круга. Вскоре краски смешались, образуя темно-синий. — Если что, можно смешивать более двух цветов. Но тебе бы я не советовал этого делать. Эррор перевёл задумчивый взгляд на белый холст, — «Значит, закрасить фон и нарисовать туманности и звезды». Звучало легко. Но даже самое простое, покрас полотна, дался скелету не так легко — то на кисть слишком сильно надавит, от чего ворс превращался в кляксу, а обойма царапала холст, оставляя белые ранки, то цвет при смешивании получился другой, что заметно лишь после нанесение его на рисунок, то большим пальцем неудачно схватиться за полотно и сотрет часть краски. Но самое сложное было не сломать кисть, на которую разрушитель периодически хотел выплеснуть злость, накатывающую из-за тихих смешков Инка. «Дальше, кажется, меня ждет ад», — недовольно сказал про себя Эррор, раздраженно вздохнув. В голове в деталях всплыли образы продолжения его страданий. Он уже слышит как Инк громко издевательски смеется над жалкими попытками, и чувствует как лопаются последние нервные клетки. От одной фантазии в душе заклокотала ярость. Вновь сдавив кисть едва не до хруста, разрушитель злостно сказал себе, — «Я потом его обязательно убью». — Дальше туманности и звезды, — подсказал хранитель АВ. — Я не тупой. Без тебя знаю. — в бешенстве процедил скелет, и резко поднял глазницы к небу. Хруст кисточки. Негромко проматерившись, разрушитель мысленно наслал проклятья на Создателей, Инка и заодно на свои слова: «...я сделаю всё что угодно...». Без очков, туманности выглядели, как размытые цветные пятна. Естественно, они выглядели не так. Эррор до боли сцепил зубы, попутно превращая несчастный инструмент в щепки. Надевать очки перед врагом, да и вообще перед кем-либо — не вариант. — Ты сломал мою кисть... — вдруг слегка печально раздалось от Инка, который уже закончил со своим рисунком и сейчас наблюдал за разрушителем. — Я могу нарисовать лишь звезды? — Ммм... Пожалуй, нет. Так слишком просто. Но я могу дать тебе губку, чтобы было проще нарисовать туманности. — Губку? — Недоумевая, повторил Эррор и, нахмурившись, пытался вспомнить где он слышал это слово и что оно значит. Тем временем хранитель АВ взял свою огромную кисть и махнул ей в воздухе, создавая черную кляксу, что тут же преобразовалась в желтый параллелепипед. Положив орудие обратно, Инк протянул губку разрушителю, который принял ее с крайней осторожностью, подозрительно косясь на скелета. Эррор повертел в руках желтое нечто, стараясь понять как этим можно рисовать. Вдруг хранитель АВ встал и, поймав хмурый, растерянный взгляд разрушителя, обошел сидящего скелета. Скелет сел почти вплотную к нему, от чего Эррор крупно вздрогнул, явно давя желание отодвинуться подальше. Только разрушитель собрался спросить какого черта Инк творит как тот внезапно приобнял черного скелета, бережно обхватив его запястье правой руки, скрытое под рукавом. За такую выходку хранитель АВ тут же получил локтем в ребра и забушевавшие лаги. В миг убрав руку от Эррора, скелет тихо прошипел от боли и глухо произнес: — У меня, вообще-то, тоже рёбра сломаны. — Еще раз попробуешь сделать какую-то хрень, и я их вырву. — В бешенстве бросил скелет. Он бы с удовольствием прямо сейчас воплотил свою угрозу в жизнь, вот только сначала нужно закончить осточертевший рисунок. — Я, вообще-то, хотел показать как ей пользоваться. — А на словах никак? — свирепо спросил разрушитель, отодвигаясь к банкам с красками. — Да... Наверное, можно. Прости, я просто привык на примере показывать... Кхм. Для начала нужно макнуть губку в нужный цвет, а затем... Ммм... Легким касанием?.. В общем, потом надо нанести его на холст. И слегка растушевать. Тогда будет похоже на туманности. А и новый цвет лучше брать чистой стороной. Разрушитель тяжко вздохнул. «Скоро это кончится», — пытался утешить себя Эррор и унять бушующую в душе злость. Взяв из пенала новую кисть, скелет смешал красный и белый. Он окунул меньшую сторону губки в бледно-розовый. Скелет собирался нанести цвет на полотно, но внезапный вопрос Инка отвлек его: — Слушай, а с чего ты взял, что я тебя трогал? Ну, я тогда тебя кистью подлечил, а ты сказал, что я тебя... Эррор в гневе сжал зубы до скрипа, — «Только его нескончаемой болтовни не хватало для нервного срыва». — Ты сам говорил, что, в отличие от других, холодный, как снег в Сноудине, — яростно перебил его разрушитель, молясь избежать дальнейшего разговора и больше не слышать голоса, что, кажется, доведет его до белого каления. — Откуда ты это знаешь? Губка жалобно скрипнула под сдавившими ее пальцами. Кажется, еще немного и порвется пополам. — Сам же рассказывал, идиот забывчивый. — Эррор, рвано дыша, еле сдерживался, чтоб прямо сейчас не прибить скелета. — Ого, так, значит, ты меня слушаешь во время битв? А я думал... — Звезды, да заткнись, пока я тебя не придушил! В ответ послышался звонкий, точно издевательский, смех. Тот, что он представлял себе, только еще отвратнее и громче. Злость взревела, отдаваясь огненным эхом в душе и дрожью в руках. Всё. Нервы сдали. Набросившись на Инка, Эррор сорвал с того шарф, чтобы не мешал, и, забив на боль от касаний, до хруста сдавил шейные позвонки, то ли пытаясь задушить, то ли сломать шею. В ответ хранитель АВ сделал неожиданное — залез разрушителю под одежду и легким движением погладил крестец. Эррор тут же отскочил от скелета, ошарашенно глядя в его сторону, отчаянно стараясь не впасть перезагрузку и отползая как можно дальше. Откашлявшись, Инк сипло произнёс: — Ты уж прости, но не сделай я этого, ты бы меня убил. Разрушитель что-то крикнул в ответ, но голос звучал слишком залаганно, от чего слова было невозможно разобрать. Встав, хранитель АВ осмотрелся. Краски баночки упали, некоторые, судя по их отсутствию, укатились с обрыва. Губки и холста тоже не наблюдалось. Надев шарф, скелет подошел к разрушителю и, подобрав кисть, сказал: — Ладно, продолжим завтра. Просто ты сейчас явно не в состоянии рисовать, да и холст упал туда, от куда мы точно его не достанем. Тогда завтра... Встретимся здесь. Часов в восемь, по местному времени. Эррор, что-то шипя под нос, кивнул в знак согласия, и хранитель АВ, открыв портал, растворился в чернилах.