Скованные

      Десять.       Он ударяет палкой этого выскочку-специалиста, который всеми силами пытается превзойти его. Чёртов щенок. Дейн готов на всё, только чтобы подлизаться к новому руководству, чтобы его заметили. Парень морщится, но снова переходит в атаку. Крутясь вокруг него, как змея. Ривен вспоминает, каким он встретил этого специалиста в первый день. Милый мальчик. Готовый защищать всех вокруг и точно знающий, что его предназначение — спасать невинных от опасности. А он под руководством Беатрикс превратил его в копию себя. В улучшенную версию. Да, конечно. Улучшенную. Ривен уходит от удара, который уж точно пробил бы ему голову, если бы его реакция не была такой быстрой. Слава Сильве. Его труды по его обучению не прошли даром, как он считал. Дейн крутится, словно волчок. Теперь его действие более точно. У Ривена нет времени зализывать раны, хотя от повреждения хочется согнуться пополам. Хорошо, что он не пообедал сегодня. Он отскакивает, ловя взглядом Беатрикс. Она ухмыляется, наблюдая за битвой её щенков. Прекрасно. Специалист даже уверен, что это она надоумила своего папашу, или кто он там ей, стравить его и Дейна. Хотя последний был очень даже не против.       Девять       Удары раздаются по всему тренировочному полю. Скай где-то поблизости. Он не знал, поможет ли вчерашнее откровение вернуть их дружбу, какой она была до всех этих событий, но надеялся, что Скай поймёт. Должен понять. Оружие противника проносится прямо перед его лицом. Да он издевается? Сначала эта фея со своими попытками подправить его природную красоту, теперь ещё и Дейн. Фея. Чёртова фея разума. Теперь она будто специально сталкивалась с ним, а его непреодолимо тянуло к ней. За утро они виделись три раза. Первый — когда она была со своими соседками. Он был уверен, что эти глупые девчонки строили очередной план по свержению Розалинды. Это так идиотски. Они будто бы не понимали, что они не в сказке, ничего не бывает так просто. Второй — она зажималась со своим голубком в саду, где он спрятал траву. Такие милые, такие влюблённые. Мерзость. Кажется, она не заметила его. Конечно, от тебя за километры сквозит ненавистью, думаешь, это легко не заметить? Третий — в коридоре. Их любимое место столкновения. Он подумывал о том, чтобы придушить её прямо здесь и сейчас. За что? За то, что она открыла тебе глаза на всё происходящее? За то, что заставила тебя почувствовать вновь? Пусть это и был гнев, ничтожность и ярость. Но это уж лучше, чем ничего. За то, что она чуть не сломала ему нос! Вот за что. Ну да, конечно. Четыре раза, он видел её четыре раза. Прямо сейчас она стояла в совершенно противоположном месте тому, где была Беатрикс. В своём глупом свитере и идиотскими волосами, собранными, теперь уже, в один хвост. А Даулинг точно не допустила ошибку в её возрасте, когда принимала её? Она словно была отвлечена от всего мира, постукивая пальцами по муляжу меча в её руках. С оружием она выглядела ещё нелепей, чем раньше.       Восемь       Дейн, воспользовавшись тем, что он отвлёкся, сделал подсечку, прижав палку к его горлу. Он снова проиграл. Чёрт. Беатрикс сжирает их взглядом, а затем, ухмыляясь, хлопает в ладоши. Эта стерва жить не может без унижений. Именно поэтому она тебе понравилась? Именно поэтому. Беатрикс не волновало мнение окружающих, Ривен делал вид, что его тоже. Беатрикс шла по головам к своей цели, Ривен делал вид, что способен на это тоже. Беатрикс обводила всех вокруг своего тонкого пальца с длинными ногтями, Ривен делал вид, что тоже. Он отталкивает руку, поданную Дейном. Ривен швыряет искусственный меч на землю, выходя с поля. Да пошли они.

***

      Семь.       Муза выходит за пределы барьера, оставаясь незамеченной. Ей нужно привести мысли в порядок. Танцы. Они всегда помогали ей в трудные времена. Она помнила, как находила успокоение в них, в музыке, в высоких нотах, которые пела ей мама. После её ухода она забросила своё хобби. Отец больше не мог смотреть на её выступления, да и она сама не выносила это без её поддержки. Музыка быстрая, и она пытается подстроиться под её ритм. Ни черта не выходит. Будто бы все её танцевальные навыки остались далеко в прошлом, навеки похороненные вместе с её матерью.       Шесть.       Здесь она чувствует себя собой. Только она. Только её ярость. Только её боль. Только её сила. Только её. Эмпатия была тяжким даром, а во время войны особенно. Если она начнётся, её просто разорвёт от чужих чувств. Она была уверена в этом. Почему она не могла родиться феей воды, как Аиша? Или света, как Стелла? Да чего угодно, только не разума. От её способностей никому не стало лучше. Она приносит лишь вред всем вокруг, в том числе и себе. Но ведь ты помогла Сэму. И… Ривену. Да. Только последний не нуждался в её помощи. И она сделала это совсем не осознанно. Ей было совершенно плевать на этого самодовольного специалиста, но теперь его эмоции постоянно вторгались ей в голову, затмевая другие. Она чувствовала его неприятие, его злость, его ярость, его печаль, его потерянность. Она читала его, как открытую книгу, и не могла остановиться. Он манил её к себе, словно мотыльков свет. И да, она знала, что в конце концов случается с несчастными насекомыми.       Пять.       Она прикрывает глаза, покачивая бёдрами в незамысловатом танце. Слышать музыку мало — нужно жить ей. Снова. Снова эти эмоции. Злость на весь мир. Отлично, ещё этого ей не хватало.       — Шпионишь за мной? — не открывая глаза, спрашивает она. Никакого ответа. Сначала она думает, что её магия подвела её. Что это наваждение. Но нет. Вальяжной походкой, с сигаретой в одной руке, а фляжкой — в другой, он выходит из-за огромного дерева с огромными размашистыми ветвями. Он облокачивается на ствол, продолжая курить. А дым змейками выходит из его лёгких. Муза напрягается, так как из-за наркотиков его сознание притупляется. Тяжело понять, его намерения. — Это платное представление       — Считай, что это плата за моральный ущерб, — он указывает на свой нос, ухмыляясь. Это точно не раздражение. Точно. — Снова читаешь меня? Ну давай же, расскажи мне, что я чувствую, фея       Муза сосредотачивается, выбрасывая из головы всё. Она слышит шелест травы. Слышит, как птицы поднимают тонкие ветки с земли. Слышит, как продолжает стучать оружие на тренировочном поле. Слышит, как загорается огонь. Как бьёт молния. Как течёт вода. Она слышит, как бьётся его сердце. Быстро и беспощадно. Как шевелится его кадык, когда он глотает обжигающую порцию алкоголя. Её поражает этот калейдоскоп. Будто кто-то вылил в него всю палитру с тёмными красками, тщательно перемешав. Она не знает, как описать эти эмоции, скрываемые за надменным лицом специалиста. Страх за друга, чувства собственной ничтожности перед другими. Никто не поймёт меня. Никто не поддержит. Никто. Никогда. Муза трясёт головой, пытаясь отвлечься, не получается.       Четыре.       — Пустота. Ты пустой, словно бездна.       — Врёшь, — ухмыляется специалист, швыряя окурок в сторону. — Просто ты даже представить себе не можешь, каково это - вот и молчишь. Только вообрази, тебе кажется, что ты, наконец, нашла единомышленников. Тебя поддерживают, тебя понимают. Ты загоняешь в свои сети смазливого первокурсника. Ты думаешь, что вертишь этим мальчиком сама, но всё оказывается наоборот. Тебя используют. И ты понимаешь это, просто не можешь оправиться от яда, который всегда был в тебе. А он просто был катализатором этого проклятия. Ты отталкиваешь единственного человека, который никогда не отворачивался от тебя. На твои чувства вешают кандалы, сковывая. И ты ничего не чувствуешь. Пока не встречаешься с фиолетовым ураганом. И ты всё осознаёшь. Пытаешься исправиться. Но из-за одной ёбаной ошибки никто не принимает тебя обратно. И ты мечешься из стороны в сторону, словно тупой мяч, потому что каждая сторона пинает тебя. Твои старые друзья считают тебя чёртовым предателем, и ты даже готов согласиться с этим. А новые, — Ривен отталкивается от дерева, медленно ступая навстречу фее. — А новым на тебя совершенно плевать. Ведь ты, как зверёк, заведённый на прихоть избалованной девчонке. Сначала все умиляются тобой, играются, а потом забывают. Я чувствую себя этим ебаным хомяком, крутящимся в колесе, лишь бы быть чем-то занятым. Ничтожество, да? Или как это называется?       — Это жизнь. Все люди совершают ошибки. Все чувствуют себя раздавленными, все сгорают от стыда, но потом всё приходит в норму, всё забывается, всё улучшается…       — О, не надо мне этих «всё будет хорошо» и прочей фигни. Ты же знаешь, что не всё заканчивается счастливым концом? Ведь знаешь? — Муза снова вздёргивает подбородок, смотря на него с вызовом. Чёрт бы побрал этих фей разума. — Позволь объяснить, жизнь — это дерьмо, которое засасывает тебя. А ты пытаешься выбраться, но, только получаешь призрачную надежду на победу, тебя окунает с головой. В конце концов ты просто сдаёшься и умираешь       Три.       — Ты даже не пытаешься бороться. Вот в чём проблема. Жизнь наполнена кучей цветов: ярких и не очень. Всё чередуется. Но нет одного дерьма, — девушка выдыхает, сжимая пальцы. Хрустя ими. Хоть Ривен и не эмпат, но он уверен, что это нервозность. Да ладно? Заткнись. Он снова усмехается, делая несколько глотков из фляжки. А она смотрит по сторонам в растерянности. Видимо, его откровения вытащили её из собственного мирка, разбив о его жестокий мир. Добро пожаловать! Чувствуй себя, как дома. Она снова поднимает глаза. Не фиолетовые. — Я чувствую отчаяние. Но ты не пустой. В тебе куча разных чувств, и ты не так плох и потерян, как сам думаешь.       Он подходит ближе, оказываясь прямо перед ней. Последние глотки алкоголя точно были лишними. Фея забавно прищуривается, и ему хочется улыбнуться. Она до жути неправильная. Начиная от длинных цветных гетр, заканчивая конским хвостом на макушке. Совсем не его типаж. В его вкусе такие, как Беатрикс. Ему никогда не нравились хорошие девочки. Слишком скучные. Слишком правильные. Но он чувствует, что фея разума многогранна и, судя по своему острому язычку с кучей колкостей, припасённых прямо для тебя, не такая уж хорошая.       — Я снова получу в нос?       — Позже.       Два.       Она не может сдвинуться с места, погружаясь в эту искренность. Даже когда пальцы Ривена сжимаются на её шее, грубо притягивая к себе. Это всё он. Это всё он. Да? Тогда почему ты так поддаёшься всем его касанием? Он, как чёртов змей-искуситель в райском саду. Ривен резкий, агрессивный. Он то кусает её губы, слизывая капельки крови языком. То жестоко сминает их. Сэм. Её милый, нежный мальчик Сэм. Он, как тихая гавань. Как место, где она, наконец, обрела спокойствие. Он, как домашний очаг. С ним её способности под контролем. Ривен — шторм, ураган. Агрессия и страсть. Ей тяжело с ним, её тело стонет от боли, она будто бы гниёт. И она точно не выдержит этого. Она взорвётся. Взорвётся, унеся за собой всё светлое. Но ей плевать. Ей нравится тонуть. Ведь лучше сгореть, чем угаснуть.       Один.       Звонкая пощёчина. Злые выкрики. Его ухмылка. Ебаный фиолетовый. И пустота, исчезающая на задворках памяти. Она снова уходит, не оборачиваясь. Но Ривен уверен, что это не конец. Точно не конец.