Смешанные

Это было жарким августом. Дни шли. Недели сменялись неделями, а солнце неистово пекло. В воздухе держалась небольшая влажность и духота. Многие люди и шаманы, кроме меня, предпочитали держаться далеко в тени. В такие моменты я ценила свою предрасположенность к температурам, жара меня не касалась. Всё-таки Япония, а не Египет – таких тяжких температур не появится. Наши занятия с Оккоцу двигались в быстром темпе. Он учился хорошо так же, как усваивал новый материал. Иногда с ним дралась Маки, за чем я с некоторым удовольствием наблюдала – раньше были любимыми персонажами. Пока я бы не назвала Зенин очень сильным магом – она недавно здесь, однако её клан обесценивал, оставляя на четвёртом ранге. Маки способная. И мне не нужно знать сюжет манги, чтобы определить это – в глазах светится уверенность, в стойке, положении, речи, как морально держалась. К великому счастью или сожалению, чтобы получить её одобрение, не нужно глядеть в рот. Маки определит сама. Её недовольство Сатору трудно не заметить, но не думаю, что из-за этого считала его слабым или трезво не могла оценить силу своего сенсея. Потому я к ней не лезла, игнорируя ворчание по поводу обучения. – Кто так обращается с оружием? – как-то спросила. – Хочешь удивить противника – добейся оригинальных техник, – я толкнула ногой застрявшее в земле лезвие, ударяя прямо по рукояти, – а для них нужно оригинальное использование. – Ты её скорее сломаешь! – Всегда смогу сделать новое, – и пожала плечами. Вместе с Ютой тренировалась и я. Моя прежняя физическая форма медленно, но верно возвращалась в норму. Единственное, что напрягало, когда речь заходила о количестве энергии, в которой Юте почти не было равных. Я же рисковала в те моменты, еле не сталкиваясь с разъярённой, ревнивой Рикой. В спокойные минуты возвращения «домой», мысли наполнялись негативом: что-то не так; прежней силы нет; нельзя отставать. На самом деле, я до сих пор была слабой... Энергии не хватало. Мой уровень не сравнится с «нашим Богом», достаточно взглянуть в дно небесно-голубых глаз. Первым делом, переступив порог квартиры, я помылась и метнулась к холодильнику: на полках у Годжо всегда можно найти моти, данго, торты, чизкейки и куча другой всякой всячины – где его взгляд в витрине магазина ляжет. Я не любительница сладкого – этим фактором из немногих мы с ним разнились. Испытывала смешанные чувства, когда ела. За несколько месяцев, помимо банок газировки, самой дорогой китайской лапши, до безумства вкусной курицы, которую готовил именно Годжо – с моим появлением также оказались: тофу, рис, сёмга, кислые соуса, онигири, темаки и персики. О персики! Как же я люблю их, несмотря на фруктозу, которую переносила легче. Однако много персиков никогда не получалось съесть, ведь сколько жизней бы не прожила, переедая их, всегда зарабатывала аллергию. Таким образом персики на столе лежали по две-три штуки и лично для меня, поскольку старалась их отгородить от Годжо и самой не перегнуть палку. Белокурый сосед, как обычно, лежал в своей комнате, видимо, сам недавно вернулся с работы. Не стала заглядывать, чтобы поздороваться, мы не всегда это делали, даже если жили вместе. Я просто отдавала большую часть зарплаты на проживание с ним. И вообще, я бы возмущалась, если бы квартира не была настолько безупречной и холодильник оказывался пуст, но нет, потому молчала. Я не понимала, что хотел Сатору, с какой целью позвал жить с ним. И к чему ранее слова, что я сама захочу съехать, когда не выдержу? Он ничего не говорил. Как «поле чудес», крути барабан и, может, что-то толковое выпадет. Однако ни в речи, ни в словах, ни в действиях того не было толка. Иногда казалось, что Сатору меня в чём-то подозревал, взглядом анализировал. В последние дни так вообще, будто мнение обо мне поменял. У нас был разный график: он всегда выходил утром, а я днём, то ближе к вечеру. Если проснулась очень рано и успела застать Годжо на кухне, мы болтали о самых незаурядных вещах. Чаще всего сталкивались вечером или в выходные. Я не трогала его, как и он не трогал меня – так ощущался холод и невидимая стена между нами. И сегодня я бы не трогала его, как обычно, как и планировала, пока в голову не закралась мысль. Теперь я не знала точно, что будет в будущем, его изменения на лицо. Могу попытаться лишь угадать, что к следующему году объявится Юджи, а после начнётся арка Сибуя (из-за которой реально нервничаю), однако Гето жив, по логике, Кендзяку не объявится. И всё же с каждым разом я думала вернуться к пику возможностей, как когда-то. Некоторые техники, используемые тысячу лет назад, сейчас не практикую, а стоило бы – это проблема. Я не знала, с чего начать. Только если... Дверь в его комнату оказалась приоткрытой, через щель получилось заметить разложившуюся мужскую фигуру на кровати, и моя головёшка пролезла в эту щель. – Сатору? – зачем-то спросила я, хотя понятно, что кроме него там никто иной лежать не мог. – О, Киёмидзу, пришла. «Да что ты... Наверняка ведь понял, только к подъезду подошла. Не делай вид, что моё появление –неожиданность», – но я промолчала на его слова. – Ага. У меня вопрос возник. – Валяй, – его весёлый взгляд не отрывался от экрана. – Как долго ты обучался расширению территории? – Это было быстро, – с лёгкостью ответил, – а что вдруг? «Ну конечно, он же Годжо... Вопрос из разряда: зря спросила» – Интересно стало. Мне нужно отработать старые техники, как и разобраться с территорией... – последнее предложение вышло скомкано, задумчиво. Я опёрлась о дверной косяк. – Просишь у меня помощи? – М-м-м... Нет, забудь, – махнула рукой, возвращаясь в коридор, – сама разберусь. И я ушла к себе в комнату под странным взглядом голубых глаз и сжатых в линию губ. Уверена, последние слова он услышал, с его-то слухом. Если Сатору имеет хоть дольку заинтересованности во мне и развития моих способностей, он поможет. «Ну, должен помочь... Вроде» Словно с камнем на плечах, я заперлась у себя, направляясь к открытому окну. Каждый день под вечер меня встречал знакомый вид многоэтажек и частных домиков вдали, искрящихся центров и кафе во тьме. Сотнями лет назад здесь сто пудов не было всех этих построек. Возможно, когда-то на этом месте стояла деревушка, состоящая из домиков японской традиционной архитектуры из тёмной или красной черепицы, а её окружала всякая растительность с где-то журчащим ручейком. Нет, я не рассуждала, как те старухи на скамье, просто не жаловалась на счёт изменений. И не важно, где я и кто я. Процесс развития остановить нельзя. Люди всегда будут стремиться к совершенству, и я понимаю их. Единственный, кому, наверное, бессмысленно стремиться к совершенству – Годжо Сатору. Потому что уже совершенен.

***

На следующий день проснулась я самым ненавистным путём – насильственным. Практиковали точки на моём теле многие: в студенческие годы – сенсей, в клане – брат, в квартире Сатору – Сатору. Все почему-то считали, что очень классно будить меня, когда приспичит, не задумываясь, с каким резким шоком я вскакиваю и потом в течение часа хожу подобно сомнамбуле. – Наконец-то! – искрящиеся счастьем, лицо Годжо остановилось от меня в нескольких сантиметрах – очень близко, так, что пришлось вжаться в подушку. «Опять какой-то пошлый сон?» – но тот сейчас не стремился сделать что-то смущающее. – Собирайся быстрей, – отпустив очки обратно на глаза, он кинул мне вещи, в которых хожу гулять в последнее время: чёрные джинсовые шорты, белая водолазка без рукавов. «Он копался в моих вещах?» – К чему спешка? Что-то произошло? – полусонно пролепетала я, приподнявшись на локтях. – Короче, я решил, что сегодня пойдём на тренировку. – Зачем? – глаза округлились. – Тупой вопрос. Попрактикуешься в расширении территории. Я моей голове на несколько секунд возникла бьющая в тарелки обезьяна, а потом дошло. И о чём я думала вчера вечером? Видимо, позабыла о тренировках с ним и как он тренировался раньше сам. А раньше он пинал меня от души. Это ещё я молчу, что Мегуми после щелбана от Годжо пришлось идти лечиться к Сёко. В любом случае жаловаться бесполезно и некогда. Во-первых, виновата сама, во-вторых, всё не так плохо, не каждый день выпадает шанс позаниматься с сильнейшим шаманом в мире. В течение часа я туда-сюда семенила по квартире, в попытках адекватно собраться. Взглянув в зеркало в ванной, я оценивающе оглядела себя и решила сделать высокий хвост. Ох, эти серые глаза видели слишком много, а цвет волос и длина почти никак не менялись. Цвет волос особенно. Из еды я закинула в себя... Выпила только чай. Аппетита после такого подъема откровенно не оказалось. С зубной щёткой во рту я окликнула Годжо: – Будем тренироваться в техникуме? – неразборчиво. – Хочешь расхерачить его окончательно? – расслабленно и с какой-то лёгкой усмешкой спросил он откуда-то с кухни. – В другом месте. Я выглянула из ванной комнаты, обнаружив, как он закинул ноги на другую спинку стула рядом - находился в излюбленной позе. Выплёвывая содержимое пасты в раковину и позже полоща рот, я задумалась... А где тогда, ведь вправду? – Ну ты там долго ещё?! – уже агрессивно возмутился. Покидая ванную комнату со словами: «Да-да-да», я метнулась в коридор обувать шлёпанцы. В любом плане Годжо был слишком быстр. У него не существовало лишних действий, поэтому из рук толком никогда ничего не валилось, по сравнению со мной. Поэтому он раздражённо цокал, когда я долго копошилась. В жизни с ним в принципе стоит привыкнуть к резким действиям: как к глухим неожиданным хлопкам двери и отсутствию именно у себя личного пространства, ибо своё он хранит как зеницу ока. Шаги же по комнате его услышать почти невозможно, равносильно хождению Иисуса по воде. Покинув квартиру, вскоре дом и пройдя несколько кварталов, мы за десять минут оказались в лесистом парке. Вокруг стояла тишина. Красовалась природа в своём истинном обличии, распуская хвойные деревья по бокам, в тени которых удалось спрятаться от палящего солнца. Годжо остановился посередине каменистой тропы и взглянул вверх, опуская тёмные очки на нос. Я, затаив дыхание, наблюдала, как мужская фигура медленно поднимается в небо. Он даже не скрывал свои способности... Что люди подумают? И как потом объясняться? Наконец, минуя несколько секунд, подошва обуви коснулась земли обратно. Единственное, что он сказал под моим вопросительным взглядом: – Это будет интересно, – скорее подмечая это для себя, гадко скалясь от приятной мысли. И встал позади, обхватывая правой мою талию и левой мою руку – достаточно крепко сжал. Я не успела смутиться. Моргнула и его хватка ослабла, а мои глаза округлились, когда оказались в совершенно ином месте. – Тошнит? – спросил. – Нет, вроде... А должно? – хотя сейчас, начиная обрабатывать все ощущения в теле, уловила мигом исчезнувшие крутящие позывы. – Отлично, – довольно улыбаясь, зашагал в неизвестном направлении, – некоторым плохо в первый раз. – Как старый полуразрушенный храм с огромной каменистой территорией рядом поможет нам с тренировками? Где мы вообще? – я оглянулась. Здесь был ещё более густой лес, чем прошлый, а среди макушек деревьев виднелись, усаженные растительностью, холмы и горы – чем-то напоминало местность рядом с колледжем. Я так вслух и предположила. – Не-а. Мы севернее от него, – вскинул палец куда-то в сторону, полагаю, техникума. И он начал муторно всё мне разжёвывать, как ребёнку малому: – Я которые недели забивал на одно муторное здание и всё не находил возможности его выполнить, – полагаю, Сатору почувствовал энергию приближающегося проклятья тоже, от чего меня смутило, но не его. – Особый ранг одолею с лёгкостью, но чертов храм был та-а-ак далеко-о... – земля мелко задрожала, предвещая нечто явно нехорошее. Я просчитывала секунды перед прыжком или, чтобы вовремя уклониться, пока «Бог» будто жаловался на свою скучную рутину шамана. – Я уже думал всё скинуть на своих студентов, им не помешает тренировка. Особенно Юта очень хорошо прокачался с весны, а с силой Панды, Маки и техникой Тоге – пошло бы на пользу. – Да ты просто хочешь скинуть работу на других! – взрыв чуть не задел меня после недовольного выкрика. Я успела высоко подпрыгнуть, разглядывая среди ошмётков грязи, поднявшейся клубами пыли и песка, белую макушку. Опилки деревьев и камни под ногами не достигли его из-за бесконечности, лишь притянулись, некоторое отскочили. Годжо проигнорировал мои слова, проигнорировал в принципе всё, продолжая уверенно болтать, словно наш разговор никто не прервал: – Я бы попросил Нанами и Сугуру, но они предатели – послали меня! Проклятье тяжело зашагало в сторону мага. Запах от него шёл просто отвратительный – смесь подобная тухлому мясу, то ли старой тряпки, которой вытерли рвоту – прям как в аниме описывал Гето, каковы они на вкус. Оно булькало. У тёмно-болотного цвета дряни присутствовало три головы, подобные человеческим, глаза по всему телу, пара рук и маленькие ножки, что в теории держать его бы не смогли, о практики речи не идёт. – Ну ты посмотри, какой урод! – будто прочёл мои мысли. Сатору рывком запрыгнул тому на плечи, согнулся в коленях и, намертво схватившись за подобие шеи, вырвал вместе с позвоночником голову. – И должен изгонять их я! У меня своих дел нет, что ли? – безумная улыбка играла на его губах, пока проклятье орало, корчась в конвульсиях и истекая бьющимся фонтанчиком тёмно-фиолетовой крови. И даже в таком случае его чёрная свободная футболка, брюки и туфли остались чисты, поскольку обратно ступил на землю, а без соприкосновения с противником бесконечность опять возымела эффект. Тоже оказавшись на земле, я захамала перед лицом – пыль заслоняла обзор. Теперь местностью вокруг стала ещё чище, ибо взрывом снесло и неподалеку стоящие деревья, и старый храм. – А потом меня осенило! Этим проклятьем можешь заняться ты! – картина стояла пугающая: счастливый Годжо вальяжно направлялся в мою сторону, раскинув руки, когда сзади него тварь уже теряла ориентацию в пространстве. Он остановился в нескольких метрах напротив меня. – Как это относится к расширению территории? – нервно поинтересовалась я, раздумывая, стоит ли создать катану из-за возникшей проблемы с проклятьем. Сатору расслабился, сложив руки в карманы. – Я практиковался в расширении территории чаще вне техникума, чтобы не задеть никого, – поскольку раньше наблюдала за его тренировками, я помнила единичные случаи, когда тот вправду куда-то уходил, – но разве тебе это нужно? – То есть? – я нахмурилась, не очень поняв вопрос, словно за ним имелось второе дно с другим смыслом. – Когда приехал тебя забирать, о тебе всплыла новая интересная информация – я лишь принял к сведению. А месяц назад откопали ещё... – его тон мне не понравился, он стал более серьёзным, сказала бы, даже угрожающим. И нет, дело не в сумасшедшем состоянии секунды назад. – Ты живёшь в этом мире уже которые столетия. Наблюдаешь за людьми и изменениями порядков в обществе. Кроме роста, внешне ты почти никак не отличаешься от своей копии тысячу лет назад, ваши имена абсолютно идентичны. Думаю, ты помнишь гораздо больше, чем сейчас сидящие старейшины. Директор Яга также сказал, ранее ты ходила к ним что-то рассказывать. Эти старые пни просили рассказать о прошлом – времена правления Сукуны? – краешком губ он легко улыбнулся. – Точно. Ты ведь помнишь все свои клановые техники, правильно? Тебе помощь с самого начала была не нужна. Паззл наконец-то сложился в моей голове, что имел ввиду Сатору. Вспоминая его реакцию на меня в первый год обучения в колледже, устремлённое внимание, ощущения слежки и анализа меня, также предложение пожить с ним и мысли, что он изменил мнение обо мне. Всё это было обоснованно – Годжо не доверял мне с самого начала. Хоть в тот раз я и призналась на пляже в симпатии, потом сказала, что это шутка (остальные события были сном), он запомнил это, а потом обернул против меня. Годжо знал, что, не включая брата, я доверяю ему так же сильно. Теперь мне стало понятно, почему он не мог мне полностью раскрыться или довериться, как обычно общался с Гето, я была подозрительна и это в основном и полностью моя ошибка, что я позволила ему такие мысли. – Раз я опасная... – сделала я осторожный шаг назад. – Почему ты позволил мне приблизиться к своим ученикам и жить под одной крышей, когда так рискуешь? По твоему описанию я и вовсе не человек. – его тяжелый взгляд прожигал меня. Что-то внутри сильно, больно сжалось. Мне стало по-настоящему страшно потерять весь свой «прогресс», достигший здесь. – Знаешь, мне не составит труда изгнать проклятье, а также избавиться и от тебя, – да, в бою с Сатору я определённо проиграю. Не готова. Горько усмехнулась. – Да ты чокнутый... Дальше разговор не продлился. Рядом произошёл второй взрыв энергии, и нам пришлось ретироваться в сторону. – Если хочешь убить – убивай сейчас! Я не собираюсь с тобой драться, Сатору! – крикнула спокойно висевшему в воздухе. – Не хочу. От тебя польза есть, – он точно издевался, наблюдая за вдруг развязавшимся моим боем с проклятьем внизу. Анализировал ли он меня сейчас? Не знаю. Хотела ли я ему что-то доказать? Возможно. Задание Годжо на то и предназначено Годжо, чтобы его выполнил он, а не кто-то иной. Опыт с Оккоцу помог мне вернуть прежнюю быструю реакцию – я уклонялась от выпадов твари; отрезала части тела с помощью появившегося оружия, однако гад регенерировался. Лезвие свистело и искрилось воздухе, когда проносилось или красиво крутилось в моих руках. С обычной катаной у меня бы так не вышло, с ней не чувствую легкости движений. «Сатору считал, что за тренировку сойдёт бой с проклятьем? Хорошо...» Мои техники всегда сжирали много энергии, от чего на любой бой мне давалось малое количество времени перед тем, как просто выдохнусь, истратив весь запас сил. Каплю негативной энергии я истратила лишь на создание оружия, мне придётся за раз вспомнить все детали, если действительно хотела применить территорию. От этого трещала голова и потели ладони, настолько давно этого не делала... Я сложила перед собой ладони, потом средние пальцы так, что они касались костяшки противоположной ладони и провернула левую руку: средние пальцы торчали в стороны. – «Полюс температур». И пространство вокруг нас изменилось: внутри территории было светло, но практически ничего не видно, словно густой туман днём опустился на землю; под ногами лежал пепел слоями, чем-то напоминал снег; в самой середине стояло с опадающими розовыми листьями вишнёвое дерево Сакуры, а под ним из-под земли торчали рукояти катаны лезвиями вниз. Была в подобном месте, когда ещё являлась разделённой. Сюда я приходила, чтобы встретиться во снах с Киёмидзу – второй частью души. Я спрыгнула с дерева и направилась к впереди стоящей истуканом фигуре проклятья. – Как ты себя ощущаешь? Наверное, очень плохо, ведь это не туман, а пар. Воздух нагревается и становится влажным, заполняет полностью пространство, из-за чего дышать становится в два раза тяжелее. А камни, что лежат на поверхности земли и их накрывает пепел, раскалённые от повышенной температуры. Слава Богу, у меня обувь, тебе босиком стоять труднее. С каждой секундой температура воздуха поднимается, так же с телом, минимальная температура человека тридцать шесть и шесть, не знаю, как у проклятий, в любом случае доходя до сорока или сорока двух она свертывается. Я же до шестидесяти ещё буду стоять живчиком – моя техника помогает не свёртываться белку раньше времени, поддерживать кровь горячей и держать тело. Если меня потрогать, кожа всегда тёплая. Дойдя до восьмидесяти и больше, ты просто сваришься. Прям как я до ста. Будут лежать наши кости. Хотя... У проклятий они есть? Ну раз позвоночник у тебя был, значит, и всё остальное должно быть в наличии. Лезвие с хлюпающим звуком плавно вошло в чужое тело. Тварь изо всех сил старалась прийти в себя, и у неё это еле вышло – попыталось дотронуться до меня, однако было слишком поздно, тело разделилось на двоя – туловище оказалось отдельно от ног и упало. Когда я воткнула лезвие ещё раз, заставляя с помощью техники поднять температуру проклятья больше и сварить его, из моего носа потекла кровь, а тело затряслось. Я прикрыла правой ладонью нос. – Это тело не выдерживает таких нагрузок, – сказала мысли вслух. Использование территории спустя столько времени также плохо повлияло на меня. В этом и была проблема территории, почему я считала её недоделанной, почему я все остальные техники считала не подходящими для меня – они поглощали слишком много энергии. В другом теле тысячу лет назад я бы смогла это выдержать, но после ряда перерождений, уже в другом – нет. И речи идти не может, я просто умру. Послышалось тресканье стекла, и моя территория исчезла. Проклятье в итоге изгнала. Температура тела стала медленно приходить в норму и мне полегчало. Я заметила его. – Почему не хочешь убить? – и попыталась скрыть своё тяжёлое дыхание, мелко трясущиеся колени и спрятать кровь. Я опиралась всем весом на левую руку, держащуюся за катану. Сатору, удовлетворённый картиной, спустился на землю, забавно оглядывая меня. Конечно, он уже всё понял. – Не услышала? Сказал же, польза есть. Я не как те старики, мне плевать проклятье ты или нет, если ты на стороне шаманов. – Я не проклятье... Тело человеческое, а то, что душа перерождается – другое. – О-о, так ты старуха? – Нет! – Но живёшь же больше тысячи лет. – Твоя душа тоже могла жить много лет, просто прошлые жизни ты не помнишь. Так со всеми, – он промолчал, – и сознание моё соответствует телу. Так что мне двадцать семь. – Это надо Сугуру рассказать, – он посмеялся и направился снимать завесу, которую поставил во время моего боя с проклятьем. «И всё? Так просто?» Я стыдливо возвела глаза к небу. Будет «чудесно», если он опять мне не поверил. Однако главное – тяжелое ощущение пропало. Сатору не собирался меня убивать, поэтому всё не настолько плохо. Когда завеса оказалась снята, я остановилась неподалёку. На улице ещё стоял день и солнце светило прямо в глаза, от чего приходилось жмуриться. На замену дрожи в теле пришла усталость. – Ты идёшь? Чего встала? – тот обернулся, не осознавая моей причины стояния позади. – Сатору, теперь ты мне доверяешь? Что ты думаешь обо мне? Я была любительницей разговоров на тяжелые темы, по сравнению с ним. Он молча встал, не улыбаясь, обдумывая ответ. – Так это шутка была, – я вскинула бровь, – я перестал к тебе хреново относиться после задания со звёздным сосудом. Также, когда узнал инфу о тебе, то и мнение поменялось, – это он так мне отомстил за ситуацию на пляже. – В какую сторону поменялось? В плохую или в хорошую? – Не знаю, – улыбнулся маг. – Ну всё, вопрос закрыт. Хватит обсуждать это – тема достала. Вздохнув и повинуясь более приятным чувствам, уголки губ тоже поднялись, и я засеменила за ним. – Тема достала, как обычно, – повторила. Годжо до сих пор не любил разговаривать по душам, но сейчас его ответ, мне показалось, был правдив. – А что теперь с жильём? – Ах да, завтра можешь съезжать. – Завтра?! – Не, если можешь сегодня, давай сегодня. – СЕГОДНЯ?! Ты меня выгоняешь?! – Я в итоге разобрался с чем хотел, теперь ты свободна. Мне хотелось раскрыть рот от удивления, не то от чужой наглости, точно он мне всё это время делал одолжение. – Кстати, я сделал фото, – он покачал телефоном, показывая экран: на снимках я выглядела самым идиотским образом. И как он успел словить кадры? Я промолчала. Мне ещё нужен Годжо, с ним не стоит ссориться. – Слушай, так нельзя... Я тебе большую часть своей зарплаты отдавала на проживание. Дай мне время накопить. – Я подумаю. – Директор будет зол, если со мной что-то произойдёт. – Для этого существуют общежития у техникума. – Совсем немного, Сатору. Его лицо скрутило гримасой недовольства. – Ла-адно. – Спасибо, – и я вновь улыбнулась. – На обратном пути зайдём за моти, я должен заесть это.