Полицейская ведьма

      — Ах… — тяжко и морщась выдохнула Эва, когда Артур за локоть поддернул её, чтобы была расторопней. — П-почему… Я вся…              Мямлила между надрывными выдохами, что и не разобрать толком слов. Пыталась идти, но это было почти непосильно. На самой последней каменной ступеньке не выдержала и запнулась, полетела вниз, где практически сразу с коротким, тонким воскликом приземлилась боком на холодный пол. Взвыла.              — Мне больно… — страдальчески протянула она, пока по щекам обильно текли слёзы. — Я не могу… Артур…              Он резво присел возле неё и помог приподняться. Облокотил спиной об стенку и ладонями обхватил мокрое, запачканное лицо, которое так и продолжалось кривиться от измученности и боли.              — Ч-что со мной…? — надломленно, Эва жалостливо заглянула ему в глаза. — Откуда… Эта кровь? К-куда… Мы идём? Пожалуйста… П-пожалуйста, хватит…              — Зачем ты разбила лампу? — спросил он с долей усталого отчаяния.              Натужно терпя болезненные пульсации, она слабо сквозь плачь нахмурилась.              — К-какую… Лампу? К-какую ла… — так и не смогла договорить, сморщено и лениво свесив голову.              Он приоткрыл губы, будто бы не веря в то, что услышал. Смотрел, ища в этом подвох, пытался раскусить и распознать ложь.              Протяжно мыча и жмурясь, Эва приложила ладонь к левому плечу, а Артур же посмотрел на неё ещё пару секунд, прежде чем встать и поднять на руки. Понёс по коридору, в конце которого было видно оранжевый свет. Пройдя, вышел в основную часть и она мельком, мутноватым взором увидела не менее странное место, чем было то, в котором она находилась ранее. Большущая, круглая комната, по периметру которой каждые метра полтора размещались… Решётки. За ним не иначе как камеры. Очередные клетки. И опять… В одну из которых её засадят. Артур подошёл к левой стороне, где возле дверей стояла Агата. За это короткое время Эва успела оглядеться ещё немного и потому заметила, что в середине была большая выемка, в которой горели толстые пни и крупные брёвна.              Занёс во внутрь камеры и положил на кровать.              — Подлатай её. — пальцем указал он Агате на лежащую позади него Эву. — Шея. Плечо. И колено. Отмой. Дай ей новую одежду, немного еды и питья.              — Добав…              — Нет. — резко прервал, смирив суровым взглядом. — Никакого зелья.              — Браслет?              — Наложи барьер на решётку перед уходом. — мимолётно взглянув на помятую Эву, устало и безучастно смотрящую в одну точку перед собой, только после стремительно зашагал на выход. — И не смей ничего тут оставлять.              — Поняла. — казалось, будто Агата немного напряглась от его строгости, которой он одарил её в конце.              Агата осмотрела её, даже не подойдя и на шаг ближе, а затем всё также молча развернулась и тоже ушла. В последний момент услышав щелчок, Эва поняла, что замок закрыли и она снова осталась совсем одна, а потому сдалась и устало закрыла глаза. Кровать была примерно такой же, как и прошлая: вполне чистой и мягкой, так что поддаться той же дрёме было несложно и не особо зазорно.              Щелчок.              Крупно вздрогнула и приоткрыла веки. Не успела уснуть слишком глубоко, как Агата уже вернулась. Принесла полную баклажку с водой и спортивную чёрную сумку, из которой, присев на корточки, стала размеренно что-то раскладывать. Лёжа на боку, Эва просто наблюдала за её действиями и… Ждала.              Агата замочила тряпку в небольшой пластмассовой чашке, в которую предварительно налила тёплой воды, и подошла со всем этим ближе к кровати.              — Поднимись. — ровно произнесла она.              Эва нерасторопно и вновь морщась, с тихими и натужными стонами, приняла положение сидя, а Агата сразу же уселась рядом и начала вытирать ей шею, иногда споласкивая тряпку в чашке. Со временем перешла и на линию челюсти, затем опустилась к плечам и ключицам.              Вода ещё в самом начала приобрела красноватый оттенок…              — Зачем ты это делаешь? — Эва не сопротивлялась, иногда и сама отодвигала голову в сторону, чтобы той было легче мыть. Но Агата не ответила, продолжая увлечённо заниматься своим делом. — Пожалуйста… Помоги мне.              Это было весьма наивно. И очевидно. Никакой помощи не последовало бы. Даже взгляда и того не получила. Но всё же смогла заметить, что зрачки её были немного расширены. Да и её послушное поведение. Как у… Какого-то послушного андроида до девиационного состояния. А ещё движения… Какие-то… Искусственные. И Эву вдруг осенило. Всё это так похоже… На внушение. Ведь именно так и её жертвы становились отрешёнными и зомбированными после того, как и их зрачки становились чуть больше и оставались такими, пока находились под влиянием магических сил. Но, видимо, в случае с Агатой… Внушение на ней перманентно. Либо что-то надето, чтобы она в принципе была послушной и только по отношению к конкретным людям, либо… Ей так это заложили в сознание. В любом случае вряд ли получится проломить это. Тем более обычными словами и действиями. К тому же и сил… Своих собственных, физических… Уже толком и не осталось. Уже и желания бороться тоже почти нет…              Закончив с мытьём, Агата отошла к сумке и после вернулась уже с аккуратно сложенной в стопку одеждой. Спортивный чёрный костюм. Что же… И это неплохо. Вероятно, вещи ещё и совершенно новые, как по указке, так что… Эва начала медленно раздеваться. Однако в момент, когда только-только с трудом сняла свою мокрую и обляпанную уже подсохшей кровью кофту, Агата остановила её, лаконично произнеся «Стой».              Снова отошла к сумке и вернулась уже с круглой, тёмно-синей баночкой.              Эва без возражений дала ей сделать то, что она задумала. Как оказалось, в банке мазь. И когда ею начали вполне осторожно мазать, то в нос тут же звонко ударил запах эвкалипта и лимона, а смазанное место через некоторое время немного нагрелось. Более того, боль внутри и снаружи плеча очень уж скоро и постепенно перестала быть такой тревожащей и неприятной. Надев новый верх, пришло время снять старый низ. И вновь её остановили: Агата начала промывать водой и после смазывать мазью подранное колено. Эву неслабо удивило. Рана… С небольшим желтоватым свечением мази весьма стремительно стянулась и исчезла. Боль внутри ещё немного осталась, как и в случае с плечом, также никуда не исчезло и красноватое пятно вместо кровоточащих царапин, но в основном… Можно сказать, что всё стало гораздо лучше и теперь почти, как новенькая.              Мазь… Не иначе как магическая.              Закончив с болячками и одеждой, наступил момент еды и питья. Малиновый тёплый чай. Натуральный, не слишком сладкий, но очень вкусный. Едой оказался небольшой сэндвич, но тоже домашнего приготовления. С ветчиной и сыром, майонезным соусом и даже свежими листиками салата. Трапеза приободрила и даже словно бы вселила надежду опять.              — Можно мне… — но Агата вновь проигнорировала её, продолжая упёрто собирать то, что принесла. — Ещё чая…              Ноль реакции.              — Я хочу в туалет.              А здесь, на удивление, Агата посмотрела на неё. Поднялась и протянула руку. Не понимая, Эва встала, и её схватили чуть ниже плеча, а затем сразу же повели вперёд. Хотя бы не так быстро и грубо, как делал это Артур после того, как она проснулась почему-то в самом крайнем домике общины…              Вместе пошли обратно к лестнице, ведущей наверх, в главный зал церкви, но выйдя туда, не направились к двери через которую пришли, а наоборот, двинулись к задней части, ко второму и запасному выходу. Оказавшись на светлеющей от восходящего из-под серых туч солнца улице, направились по расчищенной от снега тропинке вперёд. Эва сразу заметила прямо по курсу небольшое, деревянное построение. Вероятно, уличный туалет. Зато аж сразу на две кабинки! Почти солидно и впечатляюще…              Немного дёрнувшись в сторону, тут же резко дёрнули назад, и послышался громкий стрекот под мелкие синеватые вспышки. Что же… Попытка не пытка, проверить стоило. У Агаты были действенные и опасные средства её остановить — электрошокер, которым она, остановившись, припугнула, приподняв его у живота. Когда же убедилась, что настороженная Эва всё предельно поняла, то вновь продолжила путь.              Эва сделала своё дело довольно быстро, благо было уже достаточно светло, чтобы что-то разглядеть и не упасть, да и задерживаться не было никакого смысла, а на улице к тому же ещё и холодно. В самой же кабинке даже имелся рулон трёхслойной бумаги, и в целом там не было слишком грязно или ужасающе зловонно. Видимо, за этим местом ухаживают и пользуются. Как минимум, скорее всего приводят тех же пленных справить нужду или ходят сами охраняющие. Передержка ведь может быть долгой и даже требовательной. Хах… Да это прям как в отеле! Или всё же… Классической тюрьме. Один в один. Ведь в отелях…              Не лишают свободы.              Вернулись в клетку тем же путём и такой же скоростью. Агата наконец окончательно дособрала все вещи и ушла, в конце проведя ладонью у двери. Решётка волной осветилась синеватым свечением, которое плавно разошлось по площади и исчезло.              Барьер наложен.              Браслета не было. Как и зелья, но остатки его в всё ещё играли в организме. Замок и барьер тоже были неприятными преградами, но, возможно, получилось бы поскорее восстановиться и даже… Выбраться? Магия ведь должна вернуться с такими условиями. Хотя… И в этом, скорее всего, свой нюанс и какой-то подвох. Необходимо быть осторожной… А в сложившемся одиночестве как раз была возможность обо всём подумать. О побеге. Однако в голове то и дело навязчиво и пугающе всплывали те мысли о крови на одежде и… Абсолютном незнании и понимании… Откуда всё это взялось.              Что-то произошло…              Но…              Что?              Спать не хотелось. Но и размышлять, как оказалось, было слишком терзающим занятием. Непонятно чем можно было подать себе хоть каких-то идей или хотя бы как скоротать нудное ожидание. Вокруг стало ещё пустее, чем в прошлом месте… Тут совсем ничего нет. Даже стола и лампы. Одна лишь кровать.              Качнувшись, сморщилась, когда в голове проскочила и тут же исчезла яркая вспышка.              С натужным тихим мычанием и попытками держаться ровнее, уложилась на кровать. Смотрела вперёд. Единственный источник света теперь большой костёр из середины круглого и огромного зала, который ей видно, увы, только лишь через толстые прутья. Горячие языки пламени танцевали в своём особом загадочном обряде, гипнотизируя и успокаивая переутомлённые волнением сознание и тело. Внезапно уши уловили хруст и небольшое эхо со всегда одинаковым интервалом. Шаги. Кто-то пришёл. Вряд ли Агата. Она ходит тише и не так быстро. Не поднялась, не затревожилась. Только немного подготовилась. Уже и не понятно… Увидит ли она знакомое лицо или же это будет кто-то новый?              Ещё хуже, если будет кто-то новый и при этом же знакомый…              Звук непрерывно становился громче. Приближался. С правой стороны из-за стены наконец вышли и встали прямо напротив клетки. Эва почти мгновенно поняла кто пришёл её навестить. Он стоял спиной к огню, так что отсутствие освещения скрывало почти всё, что у него спереди, но сам силуэт… Она ни с кем не перепутает. Слишком уж… Стал близок ей за эти дни.              — Удивительно… — лениво начал он, вальяжно облокотившись руками на решётку. — Твои знакомые, похоже, медленно выходят на нужный след.              Эва усмехнулась, так и не поднявшись.              — На твой след. — беззлобно исправила она, увидев, как он достал телефон и взглянул в экран. Вероятно, кто-то всегда уведомлял его обо всём важном и приближающемся.              Спрятав телефон обратно в карман, Артур усмехнулся.              — Это не имеет значения. Уже поздно. И ритуал состоится прямо сегодня. Здесь.              — Ох… — просипела Эва, медленно приподнявшись в положение сидя, отчего пару позвонков и костей тихо хрустнуло. — Так вот почему мы так резко спустя столько дней сменили место…              — Верно.              Повисла тишина. Они бесцельно смотрели друг на друга.              Но первой это не выдержала Эва:              — Зачем… — жалобно сведя брови на переносице, она устало выдохнула. — Просто зачем?              — Тебе уже ответили на этот вопрос. — Артур выпрямился, отстраняясь от решётки. — Чтобы вернуть мою мать.              — Я… — заикнулась, еле качая головой. — Я не понимаю.              Он же глубоко вздохнул.              — Но всё ведь проще некуда! Я просто хочу вернуть дорогого мне человека к жизни. — уголок его губ вдруг дёрнулся в ухмылке. — Вообще-то… Ты и сама могла всё это время вернуть свою родную мать.              Ну конечно…              Конечно.              Как же он мог вот так взять и не знать об этом тоже?              — Но зачем тогда всё это? — поинтересовалась она, обводя руками пространство вокруг. — Зачем передавать силы? Если я, получается, сама могу вернуть твою маму обратно.              Артур с очередной усмешкой чуток наклонил голову на бок.              — Я ведь уже говорил… Дело не только лишь в банальной жажде власти… Не только лишь. — начал медленно шагать в сторону, не сводя с неё глаз. — И сама эта сила… Мне вполне нравится. А ещё я буду весьма не против… Её заполучить. Как приятный бонус. И на всякий случай на будущее.              Артур дёрнулся и со стуком схватился за прутья так внезапно, что Эва подпрыгнула на месте и отступилась назад, распахнув глаза и полностью вся застыв после.              — В отличии от тебя… — процедил он, смиряя недовольным взглядом. — У меня всего одна основная способность! Та… Которой ты пользуешься так легко и просто. Так часто. Не ощущая затем усталости… Не чувствуя, как потратились внутренние запасы магии… Даже и маленькой капли убытка… Из того огромного океана. То, что даёт тебе возможность… Вертеть людьми, как пожелается.              — Внушение… — тихо сорвалось у неё само собой, когда пришло чёткое озарение.              — Подчинение. — почти шёпотом хищно выдал он свой вариант. — И только благодаря этому мне удалось многого добиться. Этого плана…              С резким выпадом, он ладонью хлопнул по прутьям и сжал их сильнее, приближаясь лицом ещё больше.              — Да с этой силой можно было бы столько всего сделать! — громко воскликнул он, плотно стискивая челюсти. — Чуть ли не завоевать весь мир! Но ты никогда не давала ей волю и упускала весь её потенциал… Будто тебе это было не нужно. Будто забила. Будто… Ты выше этого! Да… Да! Меня дико раздражает, что такая мощь в руках кого-то вроде тебя! Той, из-за которой эта сила просто существует зря! Но уж я то точно найду ей хорошее применение… Люди всё равно и всегда поступают отвратительно, в своей выгоде, не думая о чужих жизнях, судьбах и проблемах…              Эва фыркнула, отводя глаза и едва ли вовсе не закатывая их. После сразу же перевела взгляд обратно и увидела, что Артур… Удивлён.              — Больше похоже на оправдание. — скрестила она руки на груди.              — Что? — нахмурился он.              — Это оправдание. Твоим отвратительным поступкам. — встала. Держа руки всё также вместе, неторопливо маленькими шагами стала приближаться к нему. — Да. Везде и во все времена есть люди, что поступают плохо и несправедливо. Делают гадости или порой очень ужасные вещи. И этим ты пытаешься прикрыться, ведь раз уж они, все они так делают, то почему же не можешь и ты, верно? Значит, что и тебе тоже можно, что ты тоже не святой. Что в случае чего, то таких отвратных людей не жалко и от них можно легко избавиться, а то и вовсе тем самым заодно благородно очистить Землю. — подойдя достаточно близко, остановилась. В двух метрах, чтобы не быть пойманной его руками. — Но нет… Нет, Артур. Если кто-то другой позволяет себе грабить или убивать другого, то это совсем не значит, что ты или другие могут поступать так же. Что это нормально или ты можешь их самолично казнить. Это самое глупое, что только можно было в этом увидеть. И знаешь… Люди вообще-то к тому же ещё делают и хорошие дела. Бывают и сами хорошими тоже. При этом, несмотря на ошибки и всё же иногда плохие действия. И лучше уж тогда оставаться справедливым и честным насколько это возможно, жить свою собственную жизнь… Чем идти по головам и безжалостно рушить чьи-то судьбы, навечно в итоге оставаясь виноватым и неся ужасную ношу.              Несколько тихих секунд и…              Артур засмеялся.              Протяжно, задорно, запрокидывая голову и держа ладонь на груди. Отсмеявшись же, с выдохом и растянувшейся широкой улыбкой, посмотрел на неё. Приблизился, почти протискивая голову между железок.              — И это мне говоришь ты? — его глаза блестели нотками безумства. — Та, которая сама использовала силы для того, чтобы добиваться своего? Как лицемерно и эгоистично…              — А не сам ли ты просто хочешь эгоистично избавиться от чувства вины, что убил свою мать своим же рождением, а? — дерзко парировала, горделиво вздёрнув подбородок. Даже голос и манера стали куда живее. — И таким вот благим и светлым намерением, оживить маму, дорогого человека! Пытаешься оправдать всё ещё эти свои гадкие поступки?              — Что? — скривился он.              — Её возвращение в сути бессмысленно. Ты и сам знаешь это. Понимаешь. Ты ведь даже не знал её. Она не знала тебя. Поэтому… Ничего, кроме как банально загладить вину… Тут и не остаётся. Перед ней и… Отцом. Очистить и своё сознание от этой тяготы, что явно постоянно напоминала о себе, преследуя с самого детства. С самого… Первого твоего дня.              Лицо Эвы внезапно исказилось: нижняя губа надулась и выступила вперёд, брови опустились ниже, а голубые глаза смотрели так невинно.              — Или же маленькому мальчику настолько сильно не хватило любви мамочки? — протянула она нарочито жалобно.              Издеваясь.              Затем губы растянулись в наглой и надменной улыбке, пока Артур так и смотрел на всё это с абсолютным ступором. Скривившись во внезапно вспыхнувшей ярости, он дёрнулся, словно бы желая вырвать решётку голыми руками, а после уже схватиться за её шею и крепко, надолго сжать.              — Да тебе-то откуда знать каково это быть любимой дочерью и иметь любящую мать?! — злостно воскликнул Артур, скалясь. — Семью! Или хотя бы отца!              Эва ухмыльнулась, прикрывая глаза.              — Я не цепляюсь за мать. — посмотрела ему прямо в зрачки. Толком ничего и не видно, но она уверена, что они очень расширены от нахлынувшего бешенства. — Не цепляюсь и за Виолу. Родного отца тоже. По сути… Пускай и неприятно, но они все сделали меня той, кто я есть теперь. Привели меня… К Ванессе. К моим друзьям из бюро. Так что… — дразняще усмехнулась, сделав пару шагов ближе и снизив тон, создавая таинство, заискивание и некую игривость. — Уж я то вполне знаю, что такое любящая мать и что такое быть любимой дочерью. Как и что такое полноценная семья и верные друзья…              — Не волнуйся… — еле разборчиво от рвущегося вперёд гнева, сердито прошипел он сквозь зубы, прожигая ненавистным взглядом. — Я тоже совсем скоро это узнаю. А тебя… Всего лишу.              Более не задержался, сразу развернувшись и психованно широкими шагами направившись в сторону выхода. Эва выждала пару секунд, бездвижно следя за ним, и только после выдохнула, заметно расслабившись всем телом.              — «Ещё есть время…» — закрыла она глаза. — «Но дела плохи. Ритуал… Сегодня. Нельзя отдавать им силы. Умирать тут. Это ведь…»              В мыслях нарастающе и отдалённо на фоне зазвучал знакомый женский голос. Нежно, с улыбкой, явно о чём-то хорошем и по-доброму. Его верно сопроводили всплывшие следом приятные ощущения ласки и безопасности, ясного неба и трепетной теплоты. В воображении с каждой секундой всё чётче вырисовывался силуэт: он постепенно осветился, показывая уже конкретный образ и лицо. Светлые, волнистые и длинные волосы бросились во внимание первыми, затем радостная улыбка и сверкающие жизнью зелёные глаза. Всё вместе. Всё это вместе с вдруг нахлынувшими ощущениями сложилось в одно ёмкое и конкретное слово.              Один ответ.              Одно имя.              И Эва тут же поняла, когда её пробило тревожное осознание, которое точно станет горькой явью, если ничего не предпринять. Это жестокая истина.              Если с ней что-то случится…              Она…              Не вынесет этого.