Железный ветер

Мамаев курган окутывала тяжелая морось. Стив поправил воротник пальто и осторожно откололся от делегации. Баки тенью скользнул следом. Февраль в Волгограде был странным. Сырым, слякотным и промозглым. И по такой дрянной погоде отмечали очередную годовщину разгрома немцев под Сталинградом. Стив уже несколько раз отругал себя за то, что принял приглашение Ассы. На Баки такая погода давила с силой асфальтового катка. Ему бы домой, к солнцу. Густой туман почти по пояс скрыл исполинскую фигуру с занесенным мечом. Родина-мать откровенно пугала. Баки вдруг дернул Стива за рукав и кивком указал на длинную стену с выбитыми чеканными буквами. −Красиво сказано. – проговорил Баки, не сводя глаз со стены. −Переведешь? – попросил Стив. Русский ему так и не поддался, несмотря на всю суперсолдатскую обучаемость. −«Железный ветер бил им в лицо, а они все шли вперед, и снова чувство суеверного страха охватывало противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?..». – перевел Баки. И мир стал еще серее, чем был. Стив в панике обернулся. Баки рядом не было. Никого не было. И Мамаева кургана тоже. Вернее, возвышенность-то была, но статуя исчезла. И стены. И пруд. И фигура скорбящей женщины. Кругом расстилалась выжженная черная земля вперемежку с грязным снегом. Глухо, как сквозь вату, доносился лихорадочный стук. Стиву потребовалась целая секунда, чтобы вспомнить. Так работают станковые пулеметы. Стив попятился, и правая нога вдруг попала в пустоту. Он кубарем покатился вниз, успевая удивляться, почему ему не больно. Наконец, падение закончилось. Стив кое-как сел, потряс головой и тут же вжался в землю. Он свалился в полуразрушенную стрелковую ячейку. Мимо прошмыгнул солдат в грязной, но явно советской форме. Стива он будто и не видел. Боец, пригибаясь, зайцем проскочил открытое место и нырнул в окоп. Стив уставился на свои ладони. Сквозь них просвечивала земля. Да что же это, черт побери, такое? Роджерс осторожно поднялся и скользнул в тот же окоп, где минутой раньше скрылся боец. По нему не стреляли. Потому что?.. Не видели? В окопе, тесно прижавшись друг к другу, сидели солдаты. Стив заглянул в лицо одному из них и отшатнулся. Кожа туго обтянула кости и казалось, что она вот-вот треснет. На этом худом испачканном грязью и кровью лице жили только глаза. Большие светло-серые, почти как у Баки, и горячие, словно все пламя этого мира. Бойцы молча сидели в окопе под огнем и чего-то ждали. С другой стороны в окоп скатился кто-то еще. Стив обернулся. Перед ним стояла, пригнувшись, Асса Леденёва в распахнутой на груди шинели. Грязные распущенные волосы потеряли свою белизну и неопрятными сосульками свисали по обеим сторонам закопченного лица. Будто что-то почувствовав, Асса зло скривилась, скрутила волосы в жгут и убрала под воротник гимнастерки. −Товарищ Гроза. – растянул губы в страшном подобии улыбки тот сероглазый солдат. – Хорошо, что вы пришли. Он говорил по-русски, но Стив его почему-то понимал. Асса дернула уголком рта. −Как же я вас оставлю. У нас приказ. Сбросить фашистов с кургана. В который раз. −Подкрепление будет? – спросил другой солдат с совершенно седой головой. −Нет. – ответила Асса. – Попробуем удержаться своими силами. Стив ожидал чего угодно. Проклятий, ропота, криков. Но никто ничего не сказал. Сероглазый солдат пожал плечами и поудобнее перехватил винтовку. −Есть удержать своими силами. Леденёва сбросила шинель, подняла со дна окопа винтовку и покачала головой. −У кого остались патроны – беречь. Пойдем в штыковую. Солдат с перевязанной несвежим бинтом рукой молча потянул из винтовки длинный почему-то идеально-чистый штык. Асса осторожно выглянула из-за разбитого бруствера и тут же пригнулась. Над головой просвистела целая очередь. −Черт, хоть бы одну гранату. – прошипела она. – Там пулеметное гнездо. Ладно… Стиву сбоку было прекрасно видно, как Асса сжала зубы и коротким ласковым движением ладони погладила приклад. Стива будто током ударило. Точно так же Баки иногда прикасался к любимому ножу. −Рота! – неожиданно зычно крикнула Асса. – Слушай мою команду! В штыки! И они встали. И пошли. Прямо туда, где пулеметным стуком хохотала смерть. Снег начался как-то совершенно внезапно. Налетел ветер, взвихрил колючую крупу и погнал ее следом за Красной Армией прямо на позиции немцев. Пулемет на мгновение смолк. И этой крохотной передышки Ассе хватило, чтобы в два прыжка оказаться рядом, насадить на штык первого номера, отвесить такого пинка второму, что Стив отчетливо расслышал хруст костей. Ветер, бивший в спину, вдруг поменял направление, и ударил в лицо. Советские солдаты молчали. Боец с перевязанной рукой ловко управлялся с винтовкой. Штык порхал. Сквозь усилившуюся метель Стив разглядел, как фигуры в темно-зеленой форме отхлынули. Свежий снег окрасился ярко-алой кровью. Кто-то закричал страшно, нечеловечески страшно. Мелькнули длинные волосы. Асса. Леденёва очутилась рядом с немецким лейтенантиком со смешными оттопыренными ушами. Лейтенантик был так молод. Он просто стоял и смотрел на свою смерть. Белую Смерть. Асса вскинула винтовку и одним движением вогнала залитый кровью штык в живот молодому немцу. А снег все падал. Стив почему-то чувствовал, как сильный ледяной ветер дерет лицо. Железный ветер. Наконец, все стихло. Остатки роты собрались в немецких окопах. Асса, сильно прищурившись, наблюдала за передвижениями откатившихся фашистов. −Переждут метель и опять полезут. – процедила она. – Суки. На спине одного из бойцов захрипела рация. Асса тут же вцепилась в нее, как голодный в кусок хлеба. Выслушала что-то, кивнула самой себе и непонятно произнесла: −Высота 102, принято. Одними «Катюшами». Повторяю, одними «Катюшами», огонь на меня. И, отбросив наушники, закричала: −Ложись! Солдаты послушно попадали на дно окопа. Стив выпрямился и, не таясь, выглянул наружу. У подножия кургана лежал стертый с лица земли город. Над ним стоял густой черный дым, будто где-то горела нефть. Где-то южнее вспыхивали огоньки разрывов. Звуки долетали с опозданием. На севере весомо рявкнуло что-то крупнокалиберное. Волга встала льдом, но и там что-то происходило. А потом полыхнуло так, что Стив присел. Над головой неслись яркие хвостатые молнии. И взрывались тут и там, выворачивая огромные комья земли. Вой стоял такой, будто все грешники Ада кричали от непереносимых мук. Асса лежала на дне окопа, одной рукой обнимая оказавшегося рядом с ней раненного бойца, а другой прикрывая голову от сыплющейся сверху земли. Стив отчаянно зажмурился. И открыл глаза в тишине. Рукав по-прежнему сжимали пальцы Баки. Будто и не было ничего. −«Железный ветер бил им в лицо, а они все шли вперед, и снова чувство суеверного страха охватывало противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?..». – то ли повторил, то ли сказал в первый раз Баки. −«Да, мы были простыми смертными, и мало кто уцелел из нас, но все мы выполнили свой патриотический долг перед священной матерью-Родиной».* – хрипловато проговорил над ухом знакомый голос. Стив порывисто обернулся. За спиной стояла Асса в длинном черном пальто. Распущенные белые волосы волной падали на плечи. На левом лацкане трепетала свернутая бантиком лента двух цветов – оранжевого и черного. −Ты видел, да? – тихо спросила она. −Да. – кивнул Стив. – Я видел… Баки склонил голову к плечу и внимательно посмотрел на Ассу. Он будто и не удивлялся ничему. −У вас часто так? – спросил он. Асса неопределенно повела плечом. −Камень шалит. Это не только здесь. В Бресте тоже… Затягивает. И под Смоленском. И на Ржевском выступе. Много где так. −Ясно. Баки опустил голову и закрылся волосами. Стив не стал ни о чем спрашивать. −С днем победы, Асса. – проговорил он. Тонкие губы сложились в улыбку. −Спасибо, Стив. Налетевший ветер разогнал туман. Выступила, будто из занавеса, фигура с мечом. Асса смотрела куда-то наверх и бог знает, что там видела. Стив обернулся. Туда, где лежал город. Дымили трубы заводов на севере. Величаво несла свои воды серо-стальная зимняя Волга. Сновали машины по проспекту. Ни следа того стертого города. Город-герой отказался умирать.