И снова в прах

Ториэль и сама не знала, почему она так старательно выбирает, куда поставить лапу, как широко сделать следующий шаг. Может быть, всё потому, что пыль, устилающая пол, по большей части состояла из неё самой? Нельзя сказать, что Ториэль жалела саму себя - просто она чувствовала потребность относиться к своему прошлому с маленькой толикой уважения. Где-то среди этих серых песчинок есть остатки той прежней Ториэль, что с добродушной улыбкой встречала попавшего в Руины человека, той Ториэль, что готовила пироги с улитками и проводила своё время, перечитывая до дыр зачитанные книги. Впрочем, ей повезло - частичка души, что представляла ту, прошлую Ториэль, смогла умереть по-настоящему. А оставшаяся часть была вынуждена погибать снова и снова, сотни, тысячи, миллионы раз. И с каждой смертью её новая жизнь становилась чуточку короче предыдущей. Быть может, когда-нибудь она очнётся всего на несколько секунд, затем на секунду, потом всего на миг? И наконец-то растворится между мирами, никогда больше не оживая и не умирая? Впрочем, это было бы слишком хорошо. Дойдя до кресла, Ториэль с трудом взялась за подлокотник и осторожно села. Осторожность не помешала бы, кресло ещё респаунов пятьсот назад принялось настороженно скрипеть. Пожалуй, когда-нибудь она его продавит... Интересно, что сказал бы на это Санс? Он не осмелится пошутить насчёт её веса, но вот креслу не избежать убийственного каламбура... Эта мысль не вызвала даже тени улыбки на измученной морде. Ториэль просто чуть подалась вперёд и застыла, словно изваяние, смотря вперёд невидящими глазами. Интересно, придёт ли сегодня человек? Или он уже ушёл, понимая, что её судьба всё равно предрешена? Впрочем нет, даже это уже не интересовало Ториэль. Какая разница от того, когда и по какой причине она умрёт? Она неосторожно пошевелилась и на секунду выражение её морды исказилось. Мантия на груди слегка увлажнилась. Дело в том, что рана, сокрытая одеждой, появлялась уже столько раз, что больше не заживала полностью даже во время её очередного "оживления". От неудачного движения она раскрылась и острая боль пронзила Ториэль, но она смогла справиться с ней. За столько раз привыкаешь даже к боли. Откуда-то издалека донёсся стук. Опять он? Этот парень никогда не успокоится... Нет, прости, дружище - у неё уже нет сил встать с этого проклятого кресла. Да и зачем? Всё равно их судьба предрешена, её, его, всех. В прах, из праха и снова в прах. Ториэль вздохнула. Осталось ещё два-три часа. И всё сначала.