Home

— Я подумаю об этом завтра. Драко устало отводит взгляд от пышной копны отвратительной грязнокровки и пытается воссоздать длинные загорелые пальцы на своих бледных и костлявых руках. О, прекрасный резонанс грязи и величия. Только вот грязью он чувствовал лишь себя. Грейнджер не была воплощением его идеалов, она сметала их со своего пути и создавала новые, по своему образу и подобию. Она убивала в нем все малфоевское и это до жути пугало. Малфой — это чистая кровь, это воплощение благородия. Малфой — грязь. Ее самая ужасная форма. Гермиона же смеётся запрокидывая голову и подрагивая всем телом, она улыбается всегда лишь кончиками губ, а злится всегда очень громко и страшно. Он сколько угодно мог говорить о различиях их воспитания, о том, как все эти чистокровные принцессы отличались, но сравнивать ее с кем-то — невозможно. Гермиона Грейнджер уникальна, уникальная в своём непотребстве, в каком своём жесте, в манере общения. О, Драко многое бы отдал чтобы она хоть раз взглянула на него так же, как на своих никчемных друзей. Поттер и Уизли заставляли его кровь вскипать и выжигать органы кислотной ревностью. Желчь. На вкус как едкая желчь, он морщился и проглатывал — она не его. И не будет. Он Малфой — чистокровный наследник самого богатого рода магического Лондона. Он слеплен и наполнен грязью, поэтому к Гермионе и близко не подойдёт, не испачкает эти красные, вишневые губы, не прикоснется проклятыми пальцами к Свету. У него есть чувства, а ещё в нем все Малфоевское, поэтому он движется к главному входу трапезной и следит за разветвлениями вен на руках — голубые. У Гермионы такие же, но он подумает об этом завтра. И прикоснуться к ней тоже никогда не сможет — завтра оказывается неожиданно далеким и бесконечно беспросветным.