Пелена Нави

Проходя через сени, я наконец задумалась – не поторопилась ли свою жизнь богам посвящать? Может, есть иной способ отыскать Верею? Может стоило растрясти Драгана, узнать о чём он разговор с моей сестрой в ту ночь вёл? Я заявилась к дому старосты под вечер первого дня общих поисков с твёрдым намерением выяснить причину их перебранки, но Драган упёрся хуже тупого барана – всё твердил, что то не моего ума дело и на исчезновение Вереи никак повлиять не могло; закралась мысль, а не водились ли они....ближе чем мне кажется? Впрочем, озвучивать вопрос я не стала и, бросив парню напоследок пару колкостей, ушла восвояси. Может зря отступила? Хотя, продолжи настаивать на своём – он бы просто наорал на меня в сердцах. Но к отцу моему Драган часто заглядывает, и даже пересекаться с ним взглядами после такого было бы невозможно. А если призадуматься, и без того тяжко. Не выношу его с тех пор, как злобно отвергать меня начал. И как Верея его терпит? Уже на пороге горницы столкнулась с Сианой. Та аж оторопела, окинув меня изумлённым взглядом, словно впервые в жизни увидела. В её глазах застыл вопрос, который она так и не высказала, заглянув мне через плечо. Должно быть, заметила старшего брата и решила отложить разговор до лучших времён. Вместо этого она запоздало поздоровалась и поспешила уйти. Сколько себя помню, Сиана всегда была робкой, но почему-то в тот момент её поведение показалось мне странным. Впрочем, сразу заострять на нём внимание я не стала, голова была занята другими заботами. Вид хозяйки дома, что и вправду ожидала меня за столом, оторвал от мыслей. — Здравствуйте. — Промолвила я, кивком обозначая уважение. — Здравствуй-здравствуй, Лада. — Ответила та, слегка приподняв кончики губ. — Вижу, не передумала. Хорошо. Затем кивнула каким-то собственным мыслям и указала на лавку напротив. — Садись, в ногах правды нет. Честно говоря, я удивилась. Мне отчего-то казалось, что в первый же день мы пойдём к большому капищу, совершим подношения, да там же урок и проведём, однако старшая жрица ничем не выдавала намерение в скором времени покинуть дом. Подавив желание задать вертевшийся на языке вопрос, послушно села и заглянула женщине в глаза, ожидая продолжения. — Вижу я, не очень-то хочется тебе на месте сидеть, но придётся. — Проговорила жрица без какого-либо упрёка. — Сегодня урок устный, не торопись деяния совершать. Я встрепенулась. Как точно ей удалось угадать мой настрой. Особенно торопливость. Действительно ведь спешила как можно скорее чин жрицы получить. Неужели у меня на лице всё написано? — Простите. Я просто едва представляла, как простые обыватели проводниками божьей воли становятся. — Опомнившись, тут же потупила взгляд и извинилась. — Ничего страшного. — Жрица, не сменив добродушного тона, склонила голову набок. — Ну что, начнём? Ответила не сразу. Где-то в глубине души кошкой стал царапаться позабытый давеча страх. Однако решимость во что бы то ни стало выручить Верею ума не покидала, напоминая зачем я вообще пожаловала. — Да. — Твёрдо ответила я, переведя дух. *** Спустя, наверное, часу два мы наконец закончили. Вспомнили былины, наговоры и, конечно же молитвы. Уделили внимание правилам проведения обрядов: подношений, жертвоприношений животных и...людей. На самой, казалось бы мрачной части я постаралась не зацикливаться, дабы не помышлять о том, что на убийства ради единоличного желания решаюсь; всё не так. Любые жертвы всегда приносятся ради общего блага, по воле богов. Иначе стали бы жрецы окроплять руки кровью – груз на душу брать? Как бы то ни было, служители богов тоже люди, ни к чему преуменьшать их чувства. Наверняка хоть раз в жизни в их голову закрадывались сомнения об избранной цели. Являлись перед глазами те, чьи бренные тела была закланы их руками. Но ни жрецы, ни волхвы не сворачивали с пути. Они находили в себе силы избавиться от наваждения Воцарилось молчание – жрица, закончив очередной рассказ, отошла попить воды. От долгих разговоров у меня заболела голова и взор подёрнулся едва заметной пеленой. Даже дышать стало тяжелее. Стоило хозяйке исчезнуть из поля зрения, как обстановка совсем душить стала, гнать меня прочь за порог этого дома. Закралась догадка: «Неужто я на хвосте нечисть принесла? Может, поглощённая разговором женщина не заметила?» Не успела я её отринуть, как старшая жрица вернулась. Поглощённая думами я едва расслышала приближавшиеся шаги. — Что-ж, Лада, на этом урок окончен. Не голодна ли ты? Призадумавшись лишь на миг, помотала головой. Есть мне теперь совсем не хотелось. — Тогда можешь идти. Было приятно с тобой поговорить. — Благодарю, старшая жрица. Попрощавшись, я опять поспешила уйти. Задерживаться отчего-то не хотелось ни тогда, ни сейчас. К тому же, матушке обещала соседей обойти. Покинув избу, вновь ощутила зиявшую в груди дыру. Она ныла, тянула помыслить об ужасном, негласно велела испугаться и убежать как можно дальше: прямиком в лес, наплевав на туман, ведь Верея может умереть, пока я готовлюсь! Однако голова моя была пуста. Ни раздумий, ни чувств не осталось. Лишь боль сердечная, – которую никак не могла ни заглушить, ни прогнать, – стала моим спутником по дороге домой. *** Был уже полдень, когда я с зажатой в руке корзинкой подошла к дому старосты и по совместительству кузнеца. Принесла пряжу, которую напряла ещё Верея, – у старого топора оказалось напрочь отвалилась голова, теперь я должна была обменять её на новый. Не задумываясь, занесла свободную руку, чтобы постучаться, но тут же оторопела: что если в такое время хозяев нет дома? Из этой мысли внезапно родилось неприятное предчувствие, разливаясь по разуму сомнениями и опутывая конечности тонкой нитью страха, внезапно решившего вновь очнуться Принялась размышлять, стоит ли верить этому предчувствию? Что такого в мысли о том, что кого-то может не быть дома в такой час? Наверняка на работе...погоди-ка, работа.... Сегодня Драган к нам домой не заглядывал, я поинтересовалась у отца. Сезон посевов ещё не начался, и в поле он быть не мог. Стало быть, должен был ремесло батюшки своего познавать... Отвлекаясь, огляделась. Предыдущие доводы стали казаться бредом. Разозлившись на себя и привычку делать преждевременные выводы, резко помотала головой. С чего вообще решила, что в доме старосты никого нет, если даже не постучалась? К счастью, прохожих не заметила, значит никто не видел, как я недоумённо топталась на чужом крыльце. Не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Поджав губы, я наконец постучалась. Тишина. По ту сторону не раздалось и шороха. Стала ждать, да только время как назло замедлило ход. — Есть кто дома? — Промолвила довольно громко, в нетерпении постучав ещё пару раз. И снова нет ответа.... По коже пробежал неприятный холодок. Неужели предчувствие снова меня не обмануло? Эта догадка отчего-то вызвала горечь и разозлила пуще прежнего. — Да ну, нет. — Добавила я, чересчур неестественно усмехнувшись. — Не может быть, я же не провидица. По крайней мере пока... И правда. Глупости какие. И староста, и его сын, скорее всего, отлучились по каким-то неотложным делам, а я напридумывала себе невесть что и теряюсь в собственных бреднях. — Дура. — Пробубнила под нос, спускаясь по ступенькам. Вот так мои дела в тот день окончились, пора бы и возвратиться. Но не тут-то было. Домой я не вернулась, наоборот – отправилась на самый край деревни. Туда, где живут отшельники. По крайней мере, так говорила Верея, слова которой не вызывали сомнений – то ли она всегда бывала очень убедительна, то ли я просто не могла ей не верить... Кстати, никогда раньше не задумывалась, почему отшельники приняли решение оградить себя от остального мира. Не представляла, что на самом деле могло сподвигнуть их на такой шаг. Мне казалось, словно наши думы в некоторой степени схожи; они, как и я, заставляли себя водить общение с односельчанами и в какой-то момент просто устали. Столкнулись с непониманием, но не имели сил его разрешить. Вот только у них хватило смелости отдалиться, а я без семьи жизни не представляю Шла вперёд, витая в облаках совсем безоблачных небес, и только тяжесть корзинки с пряжей удерживала меня в Яви. Думы неслись бурным потоком. Они затапливали выстроенные мною берега, точно переполненная после ливня река. В тот день, когда объявили о пропаже Вереи, мир рассекла невидимая молния. Она разделила мою жизнь на до и после, которое я смутно представляла вдали от сестры – моей опоры, частички души. Обычно Верея защищала меня, а теперь за краткое время нужно изловчиться, выучиться и выручить её из беды уже мне. А смогу ли? Хватит ли сил? Всё одно. Должна. Плохого предчувствия доводы не вызывали, равно как и страха. Я уже дала обещание и обязана его исполнить. И даже в тот миг, следуя к Венцене из последней надежды узнать что-то о сестре, я не чувствовала ни страха, ни восторга. Жена старосты, оставившая семью, когда-то вызывала любопытство вместе с чувством отторжения, но то и не важно, я ведь не родниться с ней собралась, а просто поговорить. Впереди уже и избушка Венцены показалась. По крайней мере такой я её себе и представляла из рассказов сестрицы и отрывков случайно подслушанных разговоров. Старая, покосившаяся, с закрытыми ставнями, которые, по словам сестрицы, никогда не открывались. Когда-то прекрасные узоры, высеченные на них, подгнили, лишённые ухода. А крыльцо и вовсе плесенью поросло. Бегло осмотрев внешнее убранство, я подошла ближе. Постучалась. И вновь нет ответа, точно сговорились мне не отворять. Впрочем, делать-то и нечего. Возведя глаза к небу и тяжело вздохнув, стала ждать. Затем раза три пришлось к ней с перерывами стучать, чтобы наконец услышать заветное позволение войти. Сени, как и представшая передо мной горница мало чем отличались от внешнего виды избы. Всюду были грязь и пыль, по углам паутина. Лишь стоявшее под скамьёй ведро, глиняный горшок и гребень на столе да скромное пристанище на печи – напоминали, что у дома всё же есть хозяйка. Которая, к слову, встретила меня не слезая со своей постели. Приосанившись, слегка растрёпанная Венцена поприветствовала меня натянутой улыбкой. Взор был лишён чего-то, кроме бесконечной усталости. Но нечто в глубине души подсказывало – моему приходу она совершенно не рада. — Здравствуй....— Отшельница склонила голову набок, вглядываясь в моё лицо. — Я запамятовала твоё имя, но ты кажется сестра затеря... — Лада. Меня зовут Лада. — Выпалила я, не позволяя ей договорить. — И тебе не хворать, Венцена. Руки крепче сжали ручку корзинки. Едва брошенная фраза здорово вывела из себя. Но браниться с хозяйкой дома не толку нет, по крайней мере до тех пор, пока не выяснила то, в чём нуждалась. Опустила взгляд и глубоко вздохнула, дабы не выдать гнева; заметь Венцена хоть каплю раздражения во взгляде незваной гостьи – точно выпроводит. — Вот как. Не серчай, просто ваша история дошла даже до нас. — Жена старосты осеклась. Пока я отвлеклась, пытаясь собраться с мыслями, Венцена уже спустилась с печи и оказалась прямо перед носом. Стремительное приближение ошеломило. Ранее она явно не хотела меня впускать и даже не встретила, а теперь смотрела на меня так, словно ей действительно было любопытно, зачем я пришла. И что движило этой измотанной на вид женщиной? Какие думы таились в её голове? — Так что же привело тебя ко мне? — Я хочу узнать о Верее. — Произнесла я с особым чувством, надеясь, что Венцена не станет увиливать. — Видела ли ты её в ту ночь? Хозяйка дома несколько раз хлопнула округлившимися в изумлении глазами. Странно, но мой вопрос, судя по всему застал её врасплох. Неужели Венцена действительно видела Верею в тот роковой момент?