Обязанности

Набитая временем рука пишет отчёт быстро и понятно. В заключении указана причина смерти отравление. Имя пациентки осталось неизвестным, ясна только причина смерти и вероятное орудие – мышьяк. Вписав это в отчёт, патологоанатом спокойно оставляет свою подпись и расшифровку – Винсент А. Ибаньес. Рядом, указывает дату: 12.18.1992. Он кладёт ручку и складывает бумагу в папку, оставив на столе, ближе к углу, чтобы она не мешалась на столе в будущем. Теперь, можно спокойно завершить рабочий день, отправляясь на выходные. Сняв с себя халат, Винсент будто бы очищается от всей той тяжести, накопившейся на нëм за день. Вернее, от всех тех обязанностей, которые у него были. Теперь он – обычный гражданин и просто уставший за неделю работяга. Это последняя неделя перед рождеством, так что неделя предстоит долгой и весьма затратной. Цены к праздникам нещадно растут как на украшения, так и на продукты, - беспощадно растут чуть ли не каждый день. Да, есть купоны и скидки, но они особо не помогают. Ситуацию Винса улучшало то, что он живëт один... Кажется, один. — Я дома, — сказал куда-то в пустоту прихожей Альегро, параллельно снимая с себя куртку, аккуратно повесив её на вешалку. В ответ тишина, а потому, вечер пройдёт в относительной тишине – самое то после рабочего дня. Поужинать и после лёгкого освежающего душа лечь спать в тёплую уютную постель. Два дня выходных впереди, а после и рождество. Оно должно наступить буквально на следующей неделе, в субботу. Разувшись и оставив тяжёлую куртку в прихожей, Альегро проходит дальше по своему жилищу, уходя в ванную. Там, он ненадолго засматривается на своё отражение, любуясь собой. Волосы, чуть темнее тона кожи, с белыми прядями на макушке выглядят чудесно и закреплены хвостиком на затылке; красные глаза хорошо контрастируют с фиолетовым цветом, покрывавшим всего Винсента целиком, исключая одежду. Взгляд окидывает стройное крупное тело, одетое в чёрную рубашку, из-под коротких рукавов которой, видны сильные руки, опущенные «по швам». Штаны в цвет рубашки с глубокими карманами, в которые очень много что вмещается. Винсу пока не доводилось проверять что именно и в каком объёме, но как показывает практика – что-то вроде кухонного ножа точно нашло бы там место. Акт самолюбования прерывает звонок телефона в соседней комнате. От неожиданности, Ибаньес чуть вздрагивает, но спустя мгновение спешит ответить. Может приключилось что-нибудь, рисковать не хотелось. — Алло? — спрашивает судмедэксперт, прислушиваясь к голосу на том конце провода. — Алло, это Винсент? Мужской голос звучит знакомо, но одновременно по-чужому, как если бы звонящий был кем-то из прошлого… в голову закрадываются такие мысли, но Альегро решает повременить называть звонящего по имени. — Да, а это кто? — Дж..й…с… Связь прерывается, мешая разговору. Звук просто пропадает либо не слышится вовсе. Особенно усложняло всё то, что из-за паршивенького качества самого телефона, на слух давил ещё и треск. Винсент на секунду замолкает и раздражённо выдыхает. Ибаньес терпеть не может, когда подобное случается. К тому же, он сейчас не в лучшем расположении духа. — Кто-кто? — переспрашивает Винс. — Говори чётче. — Д…й…н… Подобное не на шутку выбешивает, однако, злость быстро сменяется на испуг, Альегро ощущает, что пространства вокруг словно более не существует, лишь леденящая пустота. Будь у Винса возможность дышать, наверняка изо рта бы вышел пар, однако, Ибаньес начал задыхаться. Страх сдавливает грудь, а сознание ныне объято тревогой. Винс падает в бесконечную пустоту и, кажется, начинает в ней растворятся. Все воспоминания, успехи, любые привычки и само тело не играет никакой роли, ты умираешь снова и снова. Горло дерёт, голова раскалывается и хочется выкашлять из себя что-то, но безуспешно. — Винсент! Альегро открывает глаза и видит перед собой встревоженного Бишопа. Уборщик держит руки на плечах Ибаньеса, а после того, как последний свёл брови к переносице, отстранился и выдохнул. — И что это, нахрен, было? — твёрдо спрашивает Винсент, уперев руки в бока. Призрак молчит, прикусывая губу. Он смотрит в сторону, сам не до конца осознавая и понимая, что произошло. Винс выдыхает и поправляет спавшую на лицо чёлку, отчаянно желая выйти из состояния некоторого транса. — Что с тобой? — Бишоп, кажется, ещё никогда ранее не был встревожен состоянием сожителя, как сейчас. — Я прихожу домой и вижу, как ты стоишь тупишь посреди комнаты, что-то себя бормоча под нос. Это нормально по-твоему? — после секунды тишины, Винсент потрясывает Винса за плечи. — Не молчи. В следующую секунду Винсент получает довольно сильный толчок в грудь, от чего чуть не падает, ибо подобное действие со стороны Альегро было неожиданностью. Бишоп с явным замешательством смотрит на мужчину, хмурясь. — Не охренел ли ты, часом? — возмутился он. — Не прикасайся ко мне. Я не многого прошу. — Ты просишь не много, а дохера, — фыкрнул Винсент. — Скажи спасибо, что ещё стоишь здесь. Любое волнение за благополучие Винса, улетучились моментально, после подобного жеста в ответ на попытки поддержать и помочь. Такое всегда бесило, да просто выводило из себя. — Сам разберусь, — заявил Альегро и скрылся на кухне. Его взгляд привлекли разложенные на столешнице продукты. От подобного «беспорядка» стало только хуже, Винс просто не выносил бардака и пытался держать всё на своих местах. Он не был на этом помешан, но ему становилось легче от знания того, что он может быстро что-то найти и вернуть на то же самое место. Поддерживать, так сказать, чистоту и порядок в доме. Хотя, когда он только поселился в доме Бишопа, пришлось учить того поддерживать порядок в квартире. Сделать это за почти год совместной жизни не удалось и не удаётся до сих пор. — Ты что тут устроил?! — негодовал призрак, обернувшись и чуть напугавшись внезапного появления Винсента на кухне. — Я тебе что говорил на этот счёт? — Я всё уберу, не беспокойся, пап, — ответил он, язвительно обратившись к Винсу как к родителю. — Ты со мной не шути, Бишоп. — Это ты мне не указывай, что и как мне надо делать, чтобы его величество не ударило меня чем посильнее, понял? Живёшь в моей квартире, трогаешь мои вещи и домогаешься моего тела. Не много ли чести для дохляка вроде тебя? Наступило мгновение тишины. Винс смотрел в пустоту, даже не пытаясь осознать всей той ярости, закипающей в нём. Бишоп перешёл границу, это было ясно, но вот насколько далеко? Его не было видно во всей той черноте за гранью дозволенного. — Беги блять. — Какие мы обидчивые, — Бишоп не останавливался. Вероятно, не осознавал, что именно его может ожидать. — Что, так задело то, что тебе в лицо сказали, что нихера сделать не можешь? Сдох каким-то тупым способом, раз я не вижу на твоём «теле» видимых травм. Ты был каким-то больным на башку идиотом с наклонностями психопата. А я тебя ещё терплю с твоими ебучими выходками! Каждое новое слово было сравни пуле, пущенной неумелым, но довольно метким стрелком. Сколько таких пуль было уже не ясно, речь Винсента смешалась с каким-то шумом на фоне, слова были не различимы и кроме злости не чувствовалось более ничего. — Что, сказать нечего? — завершил свою речь Бишоп, забив последний гвоздь в крышку своего гроба. — Конечно! Винсент Как-там-тебя Ибаньес не станет опускаться до уровня сраных бедняков, ещё не допустивших ошибок, чтобы довести себя до смер… — Его прервал сильный удар в лицо. Он был наполнен жестокостью и ненавистью. Бишоп падает на пол, ударившись об стену головой. После, следует ещё череда ударов по голове, лицу. В завершении, Альегро начинает Винсента душить, что-то крича ему. Он себя не слышит, как и жалких криков агрессора. Ему нет дела до этого. В эту минуту насрать абсолютно, что будет позже, есть только сейчас. Только сейчас Альегро готов ядом изливаться, лишь бы Бишоп сдох здесь и сейчас, в луже собственных слёз и крови. Глядя на измазанное в крови лицо Винсента, Альегро на секунду замешкался, а после, подавив в себе чувство удовольствия от подобной картины, сквозь зубы сказал: — Бишоп, ты тупой ублюдок. Мерзость какую только можно себе представить. С этими словами, Альегро с гордо поднятой головой удалился в другую комнату, громко хлопнув дверью.