Привыкай жить в темноте

Эва

Я застыла полусогнутая на кровати, стараясь уловить в шуме за дверью хоть что-то. Амен сказал не выходить. Тело подчинилось, наливая мышцы свинцом, а вот в голове зудела мысль ослушаться. Страх, беспокойство, непонимание — я испытываю это на постоянной основе, но сейчас причина не в Монтане, и от этого почему-то тяжелее. Вдруг вернулся тот мерзкий человек с красными волосами? Или кто похуже? А если их много? Вряд ли Амен успел нажить только одного недоброжелателя. Что с ним будет? Проклятье! Почему за него переживаю, а не за себя? Подкормил шоколадом, и меня уже передергивает от одной мысли, что он пострадает. Возможно, там полиция и отец, который скрутит Картера и заберет меня. Или выстрелит, действуя на опережение… Я на цыпочках подкралась к двери. Тихий разговор без тембра и малейшей возможности различить говорящих. Не похоже на задержание, да и на визит каких-то страшных врагов. Женский плач, нет, вой, сквозь который пробирались неразборчивые слова. Девушка. Ночью, в какой-то глуши. Что вообще происходит?! Ноги сами засеменили в коридор, откуда я добралась до прихожей. Горел свет, резко падающий на низкую трясущуюся незнакомку в черном кожаном тренче. Она сгорбилась и сложила руки в умоляющем жесте, пока на нее сверху вниз смотрел Картер. Подозрительно близко стоящий к ней Картер. — Пожалуйста! Пожа-а-алуйста, Амен! — незнакомка кивала головой и зажмуривала густо накрашенные глаза. — Помоги. — Ты уверена, что… — начал он, но осекся, резко обернувшись ко мне. — Зашла обратно. Я приоткрыла рот, чувствуя, как лицо начинает гореть. О чем она просит? Почему он так спокойно ей отвечал, а на меня рявкнул? — Эва, — голос отдавал сталью. — Зашла. Обратно. Я почти добежала до спальни, а еще почти заплакала. Конечно, с какой-то незнакомкой он вежлив, а мне готов шею свернуть. Взобравшись на кровать, я затравленно смотрела в сторону двери. Это для меня она незнакомка, а для Амена, видимо, какой-то важный человек. Может, это она его в ту ночь помадой испачкала? Я резко ударила себя по щеке. Откуда, откуда эти мысли? Должна расстраиваться, что это не меня спасать пришли, а вместо этого… Ревность? Помню, когда мы встречались с Ливием, и я замечала слишком навязчивые прикосновения подружек к нему, ощущала именно это. Такой склизкий жар, липнущий к груди. Захотелось подойти к стене и биться головой до тех пор, пока не дойдет — нельзя так чувствовать. Нельзя же, да? Надеюсь, Монтана вернется и ударит за непослушание, потому что мне просто необходимо физическое напоминание о том, кем он является. Нужна боль, та, которую Амен причиняет перманентно. Или уже нет? Он ведь не делал ничего плохого с той самой ночи. — Меня не будет пару дней, — захлопнув дверь, сразу сказал Монтана. Он уже в другой одежде — джинсы, кофта, болотный бомбер. При ней, что ли, переодевался? Пока я настырно моргала, стараясь не думать, Амен оказался рядом и склонился надо мной. — Будешь плохо себя вести — окажешься в подвале, — захватив прядь моих волос, он накрутил ее себе на палец и потянул. — А потом я вернусь, и ты не захочешь оттуда выходить. — А… А как я окажусь в подвале без тебя? — Агния поможет. При этом, вероятно, раздерет твою мордашку. Не бушуй, в общем. Женские драки зачастую опаснее мужских. Холодная ирония должна была пугать, но на деле лишь раздражала. Мы же менее часа назад планировали просмотр фильма, а теперь он говорит так же, как когда я только попала сюда. Безразлично и надменно. Или так было всегда, а моя воспаленная фантазия просто нарисовала другого Амена. — Кто это? Агния? — Ты видела ее в прихожей, — просто ответил он. — Идем. — Я спросила не об этом. Кем она тебе приходится? Мой голос звучал неестественно уверенно. С чего взяла, что могу допрашивать его, и это не закончится плачевно? Амен не отвечал, мы уже успели выйти из спальни, а я успела мысленно себя придушить. — Старая знакомая. Я так и порывалась узнать подробности, но, хвала небесам, хватило мозгов этого не делать. Только смотрела в широкую спину впереди и понимала, что не хотела бы, чтобы Амен покидал дом и оставлял меня со своей знакомой. Агния стояла на том же месте, сжимая в руках скрипучий тренч. Темное платье едва не трескалось на ее пышных формах. В таком виде приезжают ночью к старым знакомым? — Спасибо! Спасибо! — запричитала она, кидаясь к Амену, который выставил руку. — Рано благодаришь, — отмахнулся он. — Ключи дай. На своей машине не поеду. Порывшись в объемной, конечно же, кожаной сумке, она всучила ему брелок. — Приятной ночи, дамы, — усмехнулся Амен. Как только хлопнула дверь, Агния поменялась в лице. Исчезли смятение и жалобность. Теперь вытянутые темные глаза неприятно щурились, осматривая меня. Несмотря на то, что вид ее напоминал бездомную кошку, надменность била через край. Ей не мешали ни растрепанное каре, ни густые разводы туши. — Чего уставилась? — скривилась она, быстро подходя ко мне. — Это ты на меня уставилась. Кажется, жизнь с Аменом научила меня не пасовать перед грубостью. Уверена, раньше бы я стушевалась в подобной ситуации. — Лучше не дерзи мне, малявка, я не в настроении. Я не удержалась и чуть растянула губы. Та, которая назвала меня «малявкой», была почти на полголовы ниже. — Не ты одна. Мы пометали друг в друга ядовитые взгляды еще немного, а после я ушла в спальню. Но обдумать происходящее не вышло: Агния бесцеремонно появилась в поле зрения и принялась рыться в шкафу. — Это мои вещи. Могла бы спросить. — Слушай, для заложницы ты слишком наглая, — выцепив пижаму, ответила она. — Вообще-то эти тряпки выбирала я. В своем же бутике. Вытаращив глаза, я обрабатывала информацию. Насколько она близка Монтане, раз даже вещи мне подбирала? — Простоват бутик, — изображая безразличие, ответила я. — Это кэжуал, детка, — цокнула Агния. — К тому же, я видела твои фотки. Не скажу, что там наряды с Каннского фестиваля. Да пошла ты! Я действительно была готова ее послать, но прикусила язык, не понимая, на что способна Агния. Монтана наверняка держит рядом наполовину безумную мадам. Она вышла, но вскоре прокричала мое имя из ванной. Агния сидела на корточках, выдвигая ящики под раковиной. Как у себя дома. Вероятно, она и есть у себя дома. — Что? — облокотившись на стену, спросила я. — Не видела здесь мицелярку? Черт, это действительно его женщина, которая… просто взяла и съехала на месяц, чтобы Амен меня здесь подержал? Как такое вообще возможно? — Не видела, — едва разжимая зубы, сказала я. Сморщив свой микронос, Агния принялась натирать лицо мылом. Вода смешивалась с тоналкой, тенями и ошметками матовой помады. — А что с зеркалом? — Разбилось. Выдохнув, я продолжила ее рассматривать. Взгляд зацепился за громоздкое кольцо на безымянном. Нет, нет, нет. Она его жена. Немного пошатываясь, я вернулась в спальню, где несколько часов пыталась избавиться от скопища бриллиантов перед глазами. Вставал ли Монтана на одно колено, когда делал ей предложение? На меня будто одна за одной падали стены этой чертовой комнаты, дробя кости и мысли. А как же все те ситуации с неоднозначными подтекстами? Нет же! С однозначными! Он меня до оргазма пистолетом довел, а еще пальцы в рот пихал, а еще чуть не изнасиловал. И это все при живой жене? А она что? Не в курсе? Боже, да я сплю в их кровати, а та даже бровью не ведет! Как так можно? Странно, что задаюсь этим вопросом. Вообще-то Амен — убийца. Вообще-то из-за Амена вся моя жизнь утопает в болоте. Вообще-то Амен прикончит меня в финале. Действительно волнует не это, а наличие жены, проблемы которой он ринулся решать ночью? Да. Зачем спорить с тем, что въелось на клеточном уровне. Постоянно отрицаю, но меня к нему влечет. Это тошнотворно и, вероятно, смертельно, но я не могу просто взять и отключить дурацкое сердце. Оно конвульсиями заходится каждый раз, когда Монтана ведет себя нормально. Потом подключается память, которая с доскональной точностью воспроизводит каждую секунду. Он зашил мне ногу, он помогал ходить, он, в конце концов, притащил мой любимый шоколад, плитки которого лежат на прикроватной тумбочке и душат одним своим видом! Я била подушку. Руками, головой. Вгрызалась в нее зубами, мечтая вырезать пару кадров из этой жуткой драмы и вернуться к «Посмотрим завтра». Я хочу смотреть с ним долбанное «Лицо со шрамом», а не изнывать от… предательства? Что вообще? Должна судьбу благодарить, что он мне руки и ноги не переломал, а вместо этого злюсь, что женат. Сквозь отодвинутую штору бежала полоса рассвета. Я думала, бессонница может наведываться только рядом с Аменом, но оказалось, пустующая половина кровати еще хуже. Во что он меня превратил? Наверняка же специально. Любит свою чертову Агнию, а меня мучает. Это же все из-за его разборок с отцом. Что ж, поздравляю, Монтана, дочь своего недруга ты тоже заставил страдать. Причем намного сильнее, чем от синяков. Во рту было ужасно сухо. Я поплелась на кухню, не желая знать, в какой половине дома обосновалась Агния. Только вот узнать все же пришлось. Я вскрикнула, включив свет — она сидела на стуле, взобравшись с ногами, и смотрела в стену. — Что с тобой? Я медленно подошла к ней, улавливая в застывшем теле что-то ненормальное. — Его убьют и меня вместе с ним. От широкой улыбки я поежилась, но все же села рядом. — Почему? Агния запрокинула голову и принялась трогать руками лицо. Она будто не ощущала собственных касаний: оттягивала нижние веки, терла щеки, залезала пальцами в рот. Казалось, передо мной один из пациентов психиатрической клиники, которому не рассчитали дозу препарата. — Да под чем ты? — Фентанил, — легко ответила она, косясь на меня. — Все говорят, что он сильнее героина раз в сто. Идиоты, просто не пробовали чистый. Это всего лишь химозный суррогат, который еще и отпускает быстро. Меня не оттолкнули ее слова, звучащие, как откровения заядлого наркомана. Клиника провернула и со мной нечто похожее, я не вправе осуждать других. — Тогда зачем его принимала? — Чтобы протянуть еще несколько суток, — сказала Агния и принялась рыться в хламе из своей сумки, разбросанном по столу, — блять. Она кинула за плечо пустую таблетницу и замолчала. Покачивалась, нервничала. — Ты его любишь? — неожиданно для самой себя спросила я. — Мы слишком много времени вместе для любви, — выпрямившись, задумчиво проговорила Агния. — Он классно трахается, не избивает и привык. Я тоже привыкла. — Звучит не очень, — честно ответила я, пока ногти впивались в ладони. Слишком много они вместе. По нему не скажешь. Странно, почему Картер разменивается на такое? На стабильность? Он же как проклятая атомная электростанция. К чему ему отношения-привычка? — А у тебя как? Принцы, носящие на руках и поющие за окном? — съязвила она со злобой. — Что-то ни один не пришел спасать принцессу от дракона. Знаешь, почему? Да потому что все они эгоистичные обмудки, кого бы из себя не строили. Даже те, которые обхаживают дочь шерифа округа. Вряд ли Агнии нужен был собеседник. Поток сознания так и рвался наружу. И раздражал. — Ты судишь обо мне по отцовской должности. Не кажется, что это слишком поверхностно? — Ой, ну конечно. Ты сто процентов глубокая и интересная личность, — едко посмеялась Агния. — Девочка, у тебя все на лице написано. Хотя… Кажется, приход окатил ее очередной волной. Она расслабленно прикрыла глаза и положила локти на стол. — Что? — Ты же спишь с Картером. Для такой, как ты, это умно. Но предупрежу: не сработает. Амену женщины крышу не сносят. Твоя манипуляция изначально провальна, как и любая другая. Я едва не подавилась воздухом. И не от того, что меня буквально назвали подстилкой. Ей вообще все равно на измены? — Почему ты так спокойно об этом говоришь? — А как должна? — изогнув брови, спросила она. — Блин, да что с тобой не так?! Он же твой муж. Мои возмущения немного отрезвили Агнию. Так я подумала. Она закрыла лицо руками и приземлила его на столешницу, беззвучно дергая плечами. Но то, что я приняла за плач, оказалось смехом. — Детка, как ты до этого додумалась? — Агния подняла голову, вытирая слезы в уголках глаз. — Я и Картер? — Так… кто вы друг другу тогда? У тебя же кольцо, — смущенно ответила я. — Кольцо от его дружка. От Тизиана. Мой муженек опять что-то натворил. Я попросила Амена помочь. Я осела, чувствуя резкое расслабление во всем теле. Тизиан. Амен упоминал это имя. Получается, я все не так поняла. Меня напрягало, с какой радостью эта мысль растекалась внутри. — И он все бросил, побежав исполнять твою просьбу, — констатировала я с прищуром. — Это как-то не в характере Амена. — А ты успела узнать его характер? — игриво ухмыльнулась Агния. — Не обманывайся. Трахаться с мужчиной не значит его понимать. — Да не спали мы! — выпалила я. — Тогда все еще хуже, чем я думаю, — посерьезнела она. — Мой тебе совет… — Я советов не просила, — перебила я. — Просто объясни, что происходит. — С чего бы? — С того, что нам сидеть здесь вместе не пойми сколько. Есть более актуальные темы для разговора? Я не узнавала собственный голос. Такой резкий и решительный. Ни одного заикания. Неужели все потому, что хотела точно знать — их с Аменом ничего не связывает, помимо ее мужа? — Слабоумие и отвага. Мне нравится, — Агния выпрямила спину, перебрасывая ногу на ногу. — Ладно, ты права, делать здесь нечего. Прошлой ночью к нам в дом вломились трое бугаев и утащили моего муженька. — И? — И я приехала сюда, потому что, кроме Амена, его никто не вытащит. — Откуда? — От человека, который полштата завалит и глазом не моргнет. От тона Агнии стало не по себе. Он пропитался страхом, который напрочь смел наркотическое опьянение. Я вспомнила, как подслушала разговор Картера с красноволосым. — Гектор? — уточнила я. Она напряглась, будто я ее по щеке хлестнула. — Аккуратнее, длинный язык в могилу сводит. — Тогда почему ты еще не на кладбище? — Да вы посмотрите на нее! Удивляешь, — одобрительно кивнула Агния. — Да, речь о нем. И это полная задница. — Если все так серьезно, почему Амен ринулся помогать? Агния просканировала меня своими глазами-миндалинами и встала. По-хозяйски покопалась в кухонных шкафчиках, заварила чай и небрежно прокатила кружку в мою сторону. — Во-первых, Тизиан нужен ему, чтобы оповещать, как идут дела с твоим отцом, — растворяя в своей кружке вторую ложку сахара, начала Агния. — Во-вторых, он помог Амену в прошлом. Хотя я бы не назвала это помощью. — В плане? — Эва, — она впервые обратилась ко мне по имени, — ты же понимаешь, что если Картер узнает о наших с тобой откровениях, то обеим шеи свернет? — Догадываюсь. — Черт с тобой, ненавижу болтливость от дряни, — дернулась Агния. — Я подробностей не знаю, Тизиан только по пьяни что-то бросает. Он говорил, Амен раньше в больнице работал, обычной жизнью жил, а потом попал за решетку по милости твоего папули. По ту сторону колючей проволоки свои законы. Если не хочешь, чтобы о тебя вытирали ноги, нужно искать покровительства. Амен плюнул на это, отвечал любому, кто пытался надавить. Тиз заприметил в нем потенциал, шепнул, кому надо, и вышел с ним на свободу. Ну как, на свободу. Под крыло тварей, прислуживающих Гектору. Руки кололи мурашки. Папа посадил Амена? Он поэтому ему мстит? Считает, что незаслуженно? Возможно ли такое? Вспоминаю, как ловко тот орудовал хирургической иглой, как потом обрабатывал шов. Амен действительно хороший врач, за что его сажать? Но и отец всегда был справедлив. Рациональность отступила, как только представила Амена в камере. Если был невиновен, как с этим справился? Его бросили в улей убийц, воров, насильников. Обычного человека, ни в чем не повинного. Пожалуй, у него не было выхода. Только озлобиться и примкнуть к Гектору. — К-как им удалось освободиться? — выдавила я. Мне нужно было говорить и слушать дальше, тишина щипала глаза. — Ты бы хоть для общего развития интересовалась преступным миром. У тебя же есть информатор в лице отца, — с каким-то поучающим тоном продолжила Агния. — Тизиана туда запихнули, чтобы проверить шестерок на вшивость. Ну знаешь, некоторые забывают правила, когда им предлагают сотрудничать со следствием. — Правила? — Не сдавай своих. У Гектора очень густая паутина из уличных барыг и мелких наемников. Обычно им достается, и те попадают за решетку. На зоне формируют свою экосистему, из которой некоторые так и норовят выпутаться. Выдадут своего координатора, получат камеру получше, а после — заточку под ребра. У нас нет греха тяжелее предательства, а за грехи нужно платить. Воздух сгущался, царапая легкие. Системы, правила… Агния будто сюжет боевика пересказывала, только вот один из героев почти три недели держит меня взаперти. Получается, ее рассказ более чем реален. — Боже, да не строй ты такое лицо. Мы не в Диснейленде, детка, — спокойно отпив чай, сказала она. — Так вот, пока Тиз проверял обстановку, присмотрелся к Амену. Понял, что убийца из него бы вышел отменный. Разговорился, дал несколько указаний, и тот выполнил все безупречно. — Указаний, то есть уб-бийств? — сжимая пальцами кружку, спросила я. — Ага. Потом Тиз связался со своим боссом и вытащил бонусом Амена. — Каким бонусом? Мы же про т-тюрьму говорим… — А-а-а, детка, утомляешь, — встряхнув волосами, протянула она. — В полиции полно крыс, которые Джеффри Дамера выпустили бы, если бы за него попросили и внесли достаточную сумму. Новые документы, немножко волшебства со счетом в банке, и ты другой человек. — Тогда почему не освободили всех, кто связан с Гектором? — Эй, как же видимость страны, которая тратит миллиарды баксов на борьбу с преступностью ежегодно? Везде должен быть баланс. Мы же не хотим, чтобы такие, как ты, выходили на митинги и возмущались беззаконию. — Если у Гектора столько возможностей, почему его не остановят те, кто выше? Правительство, сенат, ФБР, не знаю. Это же огромный риск. — И огромные деньги, Эва. Всей этой системе не одно десятилетие. У каждого штата есть свой глава, под которым сидят сотни преданных псов. Они занимаются всем, от чего ты морщишь нос, а потом пихают в рот политикам и легавым пачки стодолларовых купюр ежемесячно. Эту схему разве что в Конституцию не вписали, настолько она отлажена. Я сидела с вытаращенными пустыми глазами. Нет, понимала, что мы не в утопии живем, везде есть грязь и несправедливость. Но, получается, это не единичные случаи, а целый чертов мир со своим укладом и законами. Мир, который намертво скреплен с нашим, нормальным. Или нет ничего нормального, только отрисованная с официальных трибун картинка? — Так, засиделись мы, — она хлопнула в ладоши. — Я сплю в гостиной, только попробуй меня разбудить. Повеселевшая Агния ушла, а я осталась наедине с темнеющей действительностью.

***

Чтобы связаться с Гектором, недостаточно набрать соответствующий номер. Необходимо чуть качнуть своеобразную бюрократическую машину, в которой вместо шестеренок крутятся секретари, охранники и прочие приближенные. Несколько звонков им позволили получить адрес яхт-клуба, неподалеку от Лос-Анджелеса, где сейчас коротал свой досуг Гектор. Выбравшись из белой ауди, Амен кинул ключи парковщику и взошел на длинный пирс. Усталость дергала мышцы, а закатное солнце кололо жаром кожу. У обрыва пирса стояла белоснежная махина, закрывающая горизонт. Амена обыскали на наличие оружия и провели по палубе, провожая в нижнее помещение с огромным черным столом и кожаными сиденьями. — День добрый, Амен, — показывая крупные белые зубы, отозвался Гектор и подобрался к гостю с рукопожатием. — Не сказал бы, — опустив взгляд на него, ответил Картер. Ростом Гектор был чуть выше среднего, но все равно предпочитал носить туфли на скрытой платформе. Это был мужчина чуть за пятьдесят, отличавшийся симметрией квадратного лица и безупречным загаром. Гектор следил за всем, в том числе и за собой, потому подкаченный торс скрывала засученная голубая рубашка. Она не кричала о своей цене, тем не менее стоила нескольких месячных зарплат среднестатистического гражданина. Ему не нужны были увесистые перстни и громоздкие часы — статус тек по его венам, проступая во всяком снисходительном жесте. — Какие-то проблемы? — подняв острые ровные брови, уточнил он. — Брось, старина, расслабься, сейчас во всем разберемся. Рукопожатие затягивалось, противореча словам. Гектор любил лживое дружелюбие, с каким дети отрывают лапки жукам. Казалось, и руку Картера вырвет через пару секунд, точнее, прикажет сделать это двум охранникам, застывшим у входа. Но привычные уловки не действовали на Амена, как и всегда — тот дышал ровно и едва не зевал. — Чем тебе не угодил Тизиан? — спросил Картер, как только они расположились за противоположными сторонами стола. — Амен, я же не ежедневник. Как предлагаешь запомнить имена всех своих людей? Что за Тизиан? — цепляя круглой вилкой устрицу, проговорил Гектор. Он выглядел увлеченным моллюском, но на деле ловил периферией зрения лицо собеседника. На фоне играл джаз и отголосками слышались океанические волны, но громче всего был скрежет вилки о раковину. — Тот, что связывает твоих людей с копами и поглядывает за Пентагоном, — объяснил Амен, прекрасно понимая, что собеседник притворствует. У Гектора отличная память. Он знает биографии своих приближенных вплоть до любимых щеночков, подвешенных на дереве уличной шпаной. Это может показаться странным, но он действительно коллекционирует детские травмы, триггеры и прочую психологическую чушь. Это болевые точки. Надавишь — польется гной. Налепишь пластырь — станешь благородным. Кнут и пряник для Гектора — идеальная модель воспитания, к тому же, универсальная. — Точно, — смакуя белое сухое, засиял он. — Какая-то очень уж темная история получается. Паренек допросил Гонзалесса, не без твоей помощи получил ответы и… Как дело обстояло дальше? Никак в толк не возьму. — Полагаю, ответить может только мексиканец. Амен вел пальцем вдоль ножа, лежащего у тарелки. Редкостное дерьмо — так он оценивал ситуацию, понимая, что дело оказалось серьезнее, чем считал. — Аш думает, что вы его убили, — замерев со склоненной в сторону головой, произнес он. Секунда, минута. В Амене не читалось реакции. Он прекрасно понимал, что его мозги легко могут разлететься по каюте, покрыв извилинами белоснежную скатерть, но понимал и другое. Гектор ценит ресурс. Преданный, работоспособный. Без доказательств не станет кивать охране, чтобы та устроила пальбу. А доказательства у Картера на языке, которым он ни за что ни вильнет. — Нет. Аш ошибается, — расслабленно ответил Амен. — Не торопись. Гектор махнул рукой, и в помещении буквально материализовался официант. — Подлей, — кивнув на бутылку, приказал он. — Угощайся, Амен. Весьма недурный купаж. — Не люблю вино. — Пить что-то иное с мидиями — преступление. — Как хорошо, что моллюсков тоже не переношу. — Так скомандуй, парнишка передаст повару твои пожелания, — улыбаясь, на секунду перевел взгляд на официанта, и этого хватило, чтобы последний побледнел. — Ты абсолютно точно голоден с дороги. — Поужинать мог бы в месте поближе. — Зря. Есть в морских тварях что-то эдакое. Жирнющий краб с самых глубин. Там он чувствует себя королем, а потом лежит на моей тарелке, и я по одной отрываю его клешни, — причмокивая, рассуждал он. — Это дело привычки. Взойдешь на трон в Сан-Диего, и у тебя будет время взять лучшее от всех кухонь мира. — На рестораны мне и сейчас хватает. — Я о другом, Амен. Ты станешь королем, прямо как этот негодник, — Гектор постучал пальцем по хитину краба в центре стола. — Только тебя никто не выловит. Ну, кроме меня, конечно же. Уверен, до такого не дойдем. Так вот, это абсолютно другой уровень, совершенно другая власть. Она и сейчас у тебя есть. Не слукавлю, если назову тебя лучшим. Но сейчас ты подчиняешься, подчиняешься мне, и тебя определенно это выводит. Так ведь? Выводит, но не сознается. — Так будет и когда я пойду на повышение в Сан-Диего, — констатировал Картер. — Безусловно. Рад, что это понимаешь. Ты останешься моим, ну, вассалом, — вращая пузатый бокал в руке, усмехнулся он. — Я говорю о больших высотах. О далеком будущем. — Ну? — Я ведь не дурак, знаю, мой век не вечен. Наследника нет, как и хоть сколько-нибудь толкового родственника. Не люблю загадывать, но сказать должен: не вижу более достойную кандидатуру на свое место, кроме тебя. Поверить Гектору можно было легко. Такие, как он, стремятся настругать побольше наследников. Амен видит в этом отголоски книжной мафии: чистая кровь, текущее по венам превосходство, честь и прочее. Но они не в книгах. Только на памяти Картера в других штатах убили нескольких боссов, и на их место пришли бестолочи-отпрыски, проблем от которых больше, чем от Интерпола. На самом деле, глава штата Калифорния грезил идеей оставить после себя продолжение. Амен слышал об этом не раз, разговаривая шлюх, которые захаживали к нему. Только вот существовали нюансы. Картер тоже искал болевые точки, а нашел целый набор сексуальных девиаций. Гектор, прежде чем войти в даму, сосал молодым парням, преимущественно, несовершеннолетним. Только так мог возбудиться. А еще он определенно ненавидел женщин. Амен понял это, когда услышал более мерзкие рассказы. Чтобы поднять свой вялый член, Гектор смотрел, как на его постели его люди по несколько часов насилуют его шлюху, а потом кончал в полубессознательное тело. Хоть где-то судьба оказалась справедлива — плод не зародился ни в одной из женщин. — Есть Аш. Есть сынки глав других штатов. Что же, никого не выбрал за столько лет? — Мелко, Амен. Избалованные статусом сосунки не удержат в руках то, что держу я. — А я удержу? — попивая воду, уточнил Картер. — Ты способен на это. По всем законам логики Амен должен был загореться, должен был задохнуться в предвкушении, но вместо этого плавно отставил стакан. Он помнил, зачем он здесь, и золотые горы мало его интересовали. — К чему мне эта информация в данный момент? — Чтобы понимал, как много теряешь, если вдруг лжешь по поводу Гонзалесса, — честно ответил Гектор. — Я ничего не утверждаю, лишь спрашиваю, мертв тот или нет? Его пропажа стоит мне десятки миллионов каждую неделю, но я готов закрыть на это глаза. Отрублю голову твоему кудрявому дружку, чтобы остальным неповадно было, а тебя оставлю. За честность. Слово даю, только скажи мне правду. Амен не желал задумываться по одной простой причине: он виноват и скидывать это на Тизиана не хочет. Не то чтобы труп этого ублюдка стал бы неподъемным камнем на шее Картера. Но это низко. Так же низко, как решение шерифа скинуть свое преступление на жениха убитой. Так поступают трусы. За такое Амен бы назвал себя отбросом. И Эва бы назвала. Почему-то именно сейчас он о ней вспомнил. — Правда. К гипотетической смерти Гонзалесса ни я, ни Тизиан отношения не имеем. — Замечательно! — засиял Гектор. — Тогда пусть Аш мотается и ищет мне этого проклятого мексиканца. — Могу узнать, где Тизиан? — Конечно. Раз уж ты честен со мной… Гектор озвучил адрес промышленного склада, а после приказал охраннику связаться с теми, кто допрашивал Тизиана: — Скажи, что его заберет Ду-ше-губ, — играюще произнес он и поднялся. Во время рукопожатия Гектор положил ладонь на плечо Картера. Жест для него крайне редкий, выражающий полное доверие. Или только выглядящий так. — Знаешь, в тебе я более всего уважаю преданность. Преданность своей покойной невесте. Элла, правильно? — Эмма, — проскрипел Амен. Гектор отошел на несколько шагов, оценивая безэмоциональное лицо. Прошелся по каюте, скрестив руки в замок за спиной. — Да, точно. Я знаю, что ты делаешь это все во имя ее светлой памяти. А вот Аш рассказал какую-то небылицу. Вроде того, что ты спишь с дочерью шерифа. Держаться Картеру становилось труднее. Гектор частенько заводил разговоры об Эмме, нарочно сдирая корку с глубокой раны. Амен привык к такому, а вот упоминание Эвы несколько сбивало. Нужно ответить так, чтобы обесценить девчонку, показать, что она — абсолютное ничего. На всякий случай, ведь Гектор никогда не спрашивает просто так. — Случается. — Так это правда? Трахаешься с той, чей отец убил Эмму? — с веселым удивлением спросил он. — Ну я же не железный, — безразлично ответил Амен. — Нужно на ком-то пар спускать. — Должно быть, представляешь рожу Холланда, когда берешь ее? Звучит жестоко. — Как есть. — Что ж, ладно, — теряя интерес, произнес Гектор. — Но это же не помешает нашим планам, так ведь? Не сжалишься над ее папашей в последний момент? Я уже подготовил новую кандидатуру для шерифского кресла. — Я и сжалюсь? С чего бы? — улыбка Картера походила на глубокий шрам. — Вдруг привязался к девчушке. Всякое случается. Даже с такими, как ты. Гектор продолжал метать оценивающие взгляды, а Амен — сжимать кулаки в карманах. От разговора «между делом» в воздухе едва не сверкали искры. — Глупость, — излишне небрежно ответил Картер. — Не беспокойся, подобного не случится. — Хорошо, что мы во всем разобрались.

***

Через час Амен тащил полуживого Тизиана к машине. Били его неприлично много, так, что глаза перестали открываться. — В тачке молчи, — бросил Картер, прежде чем впихнуть его на заднее сиденье. Заведя мотор, он в очередной раз кинул взгляд на маленькую точку около селектора. Парковщик оставил прослушку. Ближе к утру они добрались до Юты, где Картер остановился у мотеля с перекошенной неоновой вывеской. Хозяин не задавал вопросов, получив несколько крупных купюр, и предоставил два затхлых номера. — Где труп? — заперев дверь, спросил Амен. — Это твой первый вопрос? Реально, чувак? — дернулся осевший в кресле Тизиан. — Меня чуть не убили, и я тебя все равно не выдал! — Значит так, — Картер навис над ним, хватая за пропитанную засохшей кровью футболку, — добить тебя и я могу, если продолжишь верещать. Кончай строить мученика и отвечай на вопросы. Амен оттолкнул его, и в ушах у Тизиана зазвенело. — Гонзалесса сожрали свиньи, — морщась, он размял шею. — Я отвез его на ферму к бабке Агнии. — Поехал той же ночью, когда мексиканец сдох? — Нет, я же не совсем олень. Прокатился с трупом в багажнике до девятого района, где обитал Гонзалесс, помаячил там, чтобы были свидетели, вернулся домой. Потом поехал с Агни к бабке в Аризону типа в гости. — Трепался? — Нет. Карга эта и так меня на дух не переносит, а Агния… не хотел ее пугать. — Тогда считай, дело закрыто. — А ничего, что Аш, как полоумный, ищет мексиканца? — Ну поплачь. Трупа нет, следов нет, а свиньи в другом штате и вряд ли расскажут, кем ужинали. — Надо проверить, — вскочил Тизиан, пошатываясь. — Надо, надо проверить. Надо ехать на ферму, вдруг там осталось его барахло. Он беспокойно озирался по сторонам и уже видел, как ему выпускают кишки. — Допроверяешься, — рявкнул Амен. — За тобой уже следят, в тачке жучок. Не рыпайся и перестань параноить. Живи как обычно. Не вздумай никуда ехать. — Жучок? — Ты как думал? Завтра в дороге болтай о чем угодно, кроме трупа. Может, Гектор купится, что не заметили прослушку. — Ладно-ладно… А куда мы едем? И почему на машине Агни? Как ты вообще меня нашел? — Это она меня нашла, — хмыкнул Картер. — Сам ее спросишь, когда увидишь. — Оу, а Агния… Она с мелкой Холланд? Не боишься, что моя ее загрызет? От фамилии шерифа Амен непроизвольно оскалился. Эва носит такую же. Почему все чаще об этом забывает? Уже в своем номере Картер стоял под ржавой водой в душе. Думал, зачем усложнил себе жизнь. Вероятно, Гектор и правда его помиловал бы, расскажи Амен правду. Этот благочестивый мудак никогда не врет. Скрывает, недоговаривает, манипулирует, но не врет. Видимо, хочет соблюсти хоть одну заповедь. Амену смешна эта закономерность: чем страшнее человек, тем упорнее тот верит в бога. Гектор тратит миллионы на строительство протестантских церквей, будто они откупят его на том свете. Раздражаясь от скрипучего пола, Амен лег на жесткую кровать. По сути, каждый день теперь должен проходить в томительном ожидании, всплывет ли правда. Но это прерогатива Тизиана или любого другого, кто ценит жизнь. Картер знает, что все лучшее уже прошло. Оно в могиле Эммы. Не бояться смерти удобно, особенно, работая на Гектора. Картер повернулся на бок. В последнее время он часто так делает, чтобы увидеть, как Эва притворяется спящей. Потом не выдерживает, засыпает, волосы так и норовят упасть на глаза, а Картер перехватывает их, убирая за ухо. Во сне она не дрожит от его касаний. В картонном номере кровать намного меньше, но Эва уместилась бы и на ней. Сжалась, свернулась и дышала бы часто, как она привыкла. Глаза не собирались закрываться. Они рисовали худой силуэт. Лицо, шею, руку, которая тянется к Амену, а потом боязливо опускается. Эва могла бы так сделать, Картер знает. Знает, что она не просто боится. В страхе рождается что-то новое.

***

Эва

Той же ночью

Из-за «посиделок» с Агнией до утра и лавины пугающей информации я провалялась весь следующий день, глядя в потолок. Мне столько всего хотелось узнать, и все было связано с Аменом. Вообще-то, гораздо правильнее абстрагироваться от того, что вывалила на меня Агния. Какая разница, что произошло с Монтаной, если сейчас он самое настоящее чудовище? Большая. У всего есть причины, узнав которые реально что-то исправить. Его исправить? Да ладно, пока происходит наоборот — только он в моей голове копается. И если бы только в голове… Вспоминаю, как порой меняются его глаза, как из мертвецки-спокойных становятся безумными. Где в этом огромном диапазоне настоящее? Где хирург, который явно любил свое дело? Где человек, которого несправедливо осудили? Да, в последнем я уверена. Монтана не стал бы мстить отцу просто так. — Эй, — послышался голос Агнии из-за нагло распахнутой двери, — не спится? — Вроде того, — я лениво покосилась на нее. После она затащила меня на кухню, чтобы приготовить еду на утро. Сказала, что Тизиан и Амен должны вернуться к этому времени. Было странно. Во-первых, карбонара в качестве завтрака — крайне сомнительная затея. Я объясняла, что сливочный соус застынет к тому времени и паста превратится буквально в кусок камня, но Агния шикнула. Это любимое блюдо Тизиана. А что насчет Амена? Он ест все и никогда не говорит, чего бы ему хотелось. Во-вторых, мы выглядели так, будто ждем любимых с работы. Суетились, аккуратно нарезали бекон, следили, чтобы тот не пригорел. Агния болтала о сложностях управления бутиком: налоги, подворовывающие консультантки, дотошные покупательницы. Все было слишком тепло, светло и временами забавно. — Ты не раз была в этом доме, так ведь? — спросила я, когда она достала из нижнего шкафчика мармелад, о существовании которого я не догадывалась. — Ага, — протягивая мне мармеладных мишек, кивнула Агния. — Недавно сидели здесь с муженьком почти месяц. Он накосячил, плохо спрятал труп, на него вышли копы. Нужно было пересидеть. — И Амен отдал вам свой дом? И жил с вами? — Упаси Господь, — посмеялась она. — Не уверена, что Картер появлялся здесь хоть раз с момента покупки. Он не особо похож на человека, который по выходным выбирается в домик у озера. — Озеро? — оживилась я. — Так, что за вопросы такие? Сбежать надумала? — усмехнулась Агния, вертя в руке нож. — Я… Я не это имела в виду! Просто интересно, — быстро оправдалась, ведь правда даже не думала о побеге. Ни разу за эти дни про него не вспоминала, хотя надо было бы. Агния не то чтобы сильно бдительна, но… Зачем? Картер все равно найдет меня. Точно найдет и точно накажет, а мы же только, ну, разговаривать по-человечески начали. Я не хочу этим рисковать. — Учти, бью я больно. Иногда смертельно. — Ты тоже… убивала? — чуть не подавившись мармеладом, спросила я. — Я только защищалась, — с грустью ответила она. — От кого? Агния резко переключилась на пасту, упорно размешивая ту. У нее дрожали руки. — Эта история не для твоих ушей. Я подошла ближе, замечая, как намокают густые ресницы. Она такая боевая, но один несчастный вопрос довел до слез. — Почему? — Ты не поймешь, а твое осуждение мне не нужно. — Я похожа на ту, которая осуждает? — Похожа на сраную залюбленную девку, которая никогда бед не знала! — Агния бросила лопатку в сторону, отчего по столешнице рассыпались пятна. — Черт! Она потянулась за тряпкой, но я схватила ее первая. — Не переживай так, — тихо сказала я, убирая грязь. — Ты не права на мой счет, проблем всегда хватало. Но не говори, если не хочешь. Мы молча доготовили, а она не переставала на меня коситься. С тарелкой Агния поплелась в гостиную. Я увязалась за ней. Видела, что обидела, но совершенно не понимала, как к ней подступиться. — В семнадцать я бросила школу и пошла работать в стрипушник. Слова Агнии были резкими и громкими, будто та выносила себе приговор. Я отставила пасту на столик и повернулась к ней, обняв подушку. — Ну и? Не прикидывайся, что тебе не противно, — съязвила она, ерзая на диване. — Не противно, — честно ответила я. — Думаю, это не так просто, как кажется. Ну, каблуки, танцы, постоянные нагрузки. Да и психологически… — Психологически это ебаный ад, — продолжила она, повеселев. — Я думала, будет весело и денег заработаю. А еще мать взбешу, но ей как было срать, так и осталось. Ей всегда было дело только до мужиков. — Моей тоже, — не сдержавшись, ухмыльнулась я. — Да? — Она свалила, когда мне было пять, и больше не появлялась, — с улыбкой ответила я. — Оу, ладно, я поторопилась на твой счет… — Есть такое. Продолжай. — Эм-м-м, вскоре я поняла, что десяток смятых баксов за смену, это мой максимум. Многие девочки трахались с клиентами. Более прибыльное дело, но я не решалась. Не хотела становиться шлюхой. — Почему не ушла? — Уже чувствовала себя испорченной. Ну, как пойти на нормальную работу после того, как ежедневно отмываешь задницу от взглядов старых мудаков? Я думала, что уже опустилась. — Но ты же просто танцевала… — Какая ты лапочка, — Агния надула губы. — Понимаешь, я выходила из клуба утром и видела, как каждый прохожий морщится. Наверное, мне просто так казалось, но… короче, не видела уже выхода. Решила однажды согласиться на приват с продолжением. Испугалась. В итоге огрела этого деда бутылкой шампанского и сперла деньги. Он умер. Пришлось отрабатывать. Агния отвернулась, расчесывая ключицы. Я хотела помочь, может, обнять, но понимала, что ей будет противна моя жалость. — Я столько хуев повидала, мама родная… Потом приглянулась одному барыге. Он был моложе остальных и называл кошкой. Уломала меня выкупить. Дома у Тэда был настоящий притон, на кухне варили мет, а в зале… меня трахали все желающие. Знаешь, вроде акции: закупись оптом и насилуй Агнию, сколько вздумается. — Черт, да как ты… выжила? — шокированно прошептала я. — Картер. Он пришел к Тэду, потому что тот перестал платить за покровительство. Амен перебил там всех на пару со своим дружком. С Борисом, кажется. У того был какой-то жуткий кривой акцент. А еще он хотел меня пристрелить. Я вылупилась на нее, боясь вздохнуть. Агния махнула рукой и продолжила: — Амен его остановил, когда посмотрел на мой живот. Не знаю, сколько была беременна, но никто не замечал. А он заметил. Забрал с собой, в машине сидел Тизиан. Веселый такой, шутил всю дорогу. С того дня мы и вместе. Ребенка потеряла, естественно, но оно и к лучшему… — Ты… — я запнулась, стоило ей устремить на меня свои тоскливые глаза, — такая сильная, Агния. — Не ври, — она поморщилась и заморгала чаще. — Если бы была такой, то ушла бы в самом начале. — Эй, перестань! — возмутилась я. — Уверена, после подобного большинство не смогли бы жить дальше. А ты сидишь здесь, красивая и уверенная. Ты не сломалась. Это поражает. — Зараза мелкая, — буркнула Агния и обняла меня. Она всхлипнула пару раз, и эти звуки резанули по сердцу. Агни была совсем маленькой, когда попала в тот кошмар. Всего семнадцать. И справилась. Точнее, ей кое-кто помог. Амен. Он пришел убивать, а в итоге спас. Сжалился над зарождающейся жизнью. — Извини, а Амен когда-то вспоминал тот случай? — спросила я после того, как Агния отпрянула. — Ну, в баре примерно через полгода спросил, какой был срок. Показалось, он был расстроен, увидев меня в обтягивающем платье без малейшего намека на живот. Я кивнула, пока внутри расползалось нечто теплое. История просто ужасна, но Амен в ней — положительный персонаж. Конечно, с оговоркой на то, что в этот притон заявился, чтобы убить. Да и не только туда. Агния ясно дала понять, что он постоянно занимается такими вещами. «Такими вещами». Убийца, Эва! Вот, кто он! Пустой звук. Снова. Я смирилась с тем, что Картер надо мной издевался, а теперь принимаю и то, что несет смерть. И как спокойно это делаю! Черт, да как это называется?! — Так что у вас с ним, раз не спите? — как назло спросила Агния. Что у нас? Проклятая шизофрения. — Ничего. — Не ври, — Агния подползла ко мне ближе. — Я наоткровенничалась. Твоя очередь. — Что может быть между похитителем и его жертвой? — Что угодно, детка. — Я не знаю. Он жестоко со мной обращался. Однажды чуть не утопил, а потом… ну… хотел… он почти меня из-… приставал в общем. — Странно. — Что именно? — Чуть, почти. Если бы Картер хотел, он бы утопил и трахнул. Хотя, пожалуй, в другой последовательности, — спокойно проговорила она. — А еще ты спишь с ним в одной кровати. — Ну, чтобы не сбежала, — я пожала плечами. — Подвал надежнее, не находишь? — хитро прищурилась Агния. — Да и вообще, сон — достаточно интимная вещь. Зачем засыпать рядом с чужим человеком? Вот тебе же наверняка некомфортно… Или… — Что «или»? Конечно, мне это не нравится, — затараторила я. — Оправдывайся. Так вот, Картер никого к себе не подпускает. Я знаю девок, с которыми он трахался. Он сделает дело и вышвыривает, даже не разговаривает особо. Ему все равно. Чистая физиология. — Много таких… девок? — с отвращением спросила я. — Хватает. С их делишками по-другому никак. Тизиан, вон, половину эскортниц в ЛА знает. Надо же стресс снимать после того, как кишки кому-нибудь выпустишь. — Что? Он тебе изменяет, и ты так спокойно об этом говоришь? — Ну да. Секс мне вообще до фонаря. Если ему надо, пусть ходит. Любит-то меня. — Но это же… — я растерянно подбирала слова, — такой интимный процесс, важный… — Говоришь так, будто никогда им не занималась, — Агния заулыбалась, но перестала, взглянув на меня. — Божечки! Да ладно? Ты девственница?! — Д-давай не будем об этом, — вжимаясь в спинку, ответила я. — И что ты? Втрескалась в своего похитителя и хочешь, чтобы он стал первым? — Агния! Я дышала обрывисто и против воли представляла его руки на собственном теле. Не так, как в ту ночь с красным атласом. Нет. Спокойные касания. Нежные. Запах его геля для душа. Шероховатые пальцы. Глаза. — Если серьезно, то не смей, — жесткий голос Агнии вернул меня в реальность. — Потерпи, пока он тебя выпустит, и живи нормально. Влюбись нормально. Не в него. — Я в него не… — Вижу, — строго продолжила она. — Ты не такая безмозглая, как я решила сначала. Поэтому скажу: он в любом случае сделает очень больно. А если не он, так наш мир. Тебе нужно другое. — Хватит. Ты все выдумала! — Да? Эва, у тебя глаза горят, а должны слезиться. Хлесткие слова осели в тишине. Агния здесь сутки и уже все поняла, а я никак не могу. Разве возможно в него влюбиться? — Ой, только не заплачь. Ладно, не бывшей шлюхе тебя учить. Закрыли тему, — теплее отозвалась Агния. Почему-то я не ушла в комнату. Агния включила телек, проигнорировав вопросы, точно ли можно это делать. Она переключалась быстрее телевизионных каналов, и я вместе с ней. Остановились на «Друзьях». Теплые оттенки, закадровый смех, нелепые ситуации. Так непривычно. Обычно в этом доме ничего, кроме наших с Аменом голосов, нет.

***

Проснулась от того, что меня пихала в бок нога Агнии. Отодвинув ее, я схватилась за раскалывающуюся голову — сериал все еще лепетал на фоне. Пульт был где-то под дрыхнующей Агнией. Я дошла до плазмы и вырубила ее. По комнате расходился бледный свет. Раннее утро, должно быть, Амен и Тизиан скоро вернутся. Я бродила глазами по темным панелям на той стене, где висел телевизор. По бокам в углублениях тянулись полки. В основном пустые, но на некоторых стояли книги. Я редко захаживала в гостиную, потому все казалось новым. Решив посмотреть, что за литература может храниться в доме Монтаны, я подошла ближе, но осеклась, заметив в глубине одной из полок мигающую точку. — Ну что ты там мнешься? — пробубнила Агния. — Лучше воды мне принеси. — Тут. Тут что-то… Подойди. — Ну? — она оказалась рядом, уперев руки в бока. Я тыкнула пальцем на пропадающую красную точку. — Срань! — воскликнула Агния и вытащила эту штуку, сразу расплющивая ее пальцами. — Это прослушка. — Амена? — удивилась я. — Какого, нахрен, Амена, он здесь живет! Был кто-то в доме? — Ну, странный тип с красными волосами. — Аш… — испуганно прошептала она. — Значит так, парни скоро приедут, а мы… а мы пока обыщем все. — Думаешь, еще есть? — Вот и узнаем. — Мне кажется, Картеру не понравится, если мы все перевернем. — А мне кажется, Картеру не понравится, что в его доме жучок. Давай! Не болтай. Следующие пару часов мы вместе выворачивали наизнанку каждую комнату, даже террасу обследовали. Попутно я анализировала то, что помнила из разговора Аша и Амена. Мексиканец, подозрения красноволосого, угрозы. У них из-за этого проблемы? Мы ничего не нашли, но паника усиливалась. Ни Картера, ни его друга, а, по подсчетам Агнии, они уже должны были вернуться. Чтобы отвлечься, мы решили убрать то, что устроили. Возвращали вещи на свои места, даже полы помыли, а потом и остальные поверхности. Время бежало, за окнами вниз ползло солнце, но их все не было. — Не понимаю, — Агния нервно дожевывала остатки вчерашней пасты, к поеданию которой мы возвращались уже пару раз. — Зачем сюда явился Аш? Об этом месте никто не знает. — Ему Тизиан ключи дал, — ляпнула я и тут же заткнулась. — В смысле? Почему? Так Амен тоже связан с тем дерьмом, из-за которого утащили Тиза? Агния становилась похожу на медузу Горгону, которая собиралась придушить меня своими щупальцами. — Я ничего не знаю, — проронила я, глядя в тарелку. — Знаешь! — она подвинулась и вцепилась ногтями в ворот моей кофты, оттягивая тот к себе. — Сказала быстро, или я тебе глаза выдавлю. Поверь, умею. — Я только подслушала отрывок разговора! Аш говорил про убийство какого-то мексиканца, Амен отрицал. Довольна? Выговорившись, я почувствовала облегчение. И не потому что она мне угрожала. Монтана делает это в сотни раз страшнее. Просто я надеялась, что Агния тоже что-то знает, и вместе мы поймем, насколько все плохо. Я тоже волновалась. Тяжело признавать, но хотела уже увидеть эти ледяные глаза. И руки. И волосы. — Какой еще мексиканец? — она заняла прежнее положение и нахмурилась. — Их в ЛА едва ли не больше, чем американцев. — Который торгует наркотиками. — Таких еще больше… Разговор зашел в тупик. К вечеру Агния тупо ходила из комнаты в комнату, сгрызая красный маникюр. В какой-то момент мы снова рухнули на диван. Пытались говорить о шмотках, но напряжения это не снимало. С Аменом точно что-то случилось. Вдруг он уже мертв? Меня потряхивало от этой мысли. Да, человек он, мягко говоря, не лучший, и его смерть подарила бы мне свободу, но… я хочу увидеть его. Просто хочу без каких-либо оправданий. Вскоре Агния засопела на моем плече. Глазам было больно моргать. Я не спала нормально с тех пор, как Монтана уехал. С ним, конечно, это тоже не всегда выходило, но теперь бы я с радостью отрубилась, зная, что на противоположной стороне кровати он…

***

— …Малы-ы-ышка, ты же уверяла, что не по девочкам. Я подскочила, услышав смеющийся громкий голос. Завертела головой — на спинку дивана положил локти какой-то мужчина с пучком на голове. Его лицо отекло и было покрыто ссадинами, глаза окружали красно-синие гематомы, но он все равно широко улыбался. — Ты — Тизиан? — прохрипела я. — Какая проницательная. Он самый. Тизиан подмигнул менее заплывшим глазом и потащил просыпающуюся Агнию на себя. — Ай!.. Что… Ты! — она завизжала и запрыгнула на простонавшего Тизиана. — Живой! — Живой, живой, только грыжу с тобой заработаю. — Мало тебе будет, ушлепок! — Агния хлестнула его по щеке. — Во что ты опять ввязался?! — Какая же ты все-таки стерва. Он не дал ей ответить, принявшись целовать. Активно и с достаточно мерзкими звуками, но мне даже отворачиваться не хотелось. Агния так переживала, а оказалось, все в порядке. Я радовалась до того момента, пока не поняла, что больше в комнате никого нет. — Где Амен? — подскакивая к едва не начавшей раздеваться паре, спросила я. — Малышка, он точно не захочет со мной целоваться, — заржал Тизиан, отрываясь от подруги. — Где он? — настойчивее повторила я. — На улице, только не бей. Я мгновенно оказалась у входной двери и раскрыла ее, сразу увидев в сумерках большой силуэт у забора. Пока Монтана запирал ворота, я побежала навстречу. Гранитная дорожка оказалась такой длинной, что успела задохнуться, но все равно добралась до него. Амен резко обернулся и замахнулся. Я не собиралась уворачиваться, только юркнула к нему и обняла. — Ты чего? Как же я соскучилась по грубому железному голосу. От этого прижалась сильнее. Амена тяжело обнять полностью, руки остались в районе лопаток. Он теплый даже через пару слоев одежды, но при этом ощущается, как самая твердая порода камня. Лицо счесывала ткань бомбера, о которую я не переставала тереться. — Живой, — прошептала я то же, что вопила Агния своему мужу. — Что? Амен звучал растерянно и не шевелился. Его руки ко мне не прикасались, и я впервые этому не обрадовалась. — Д-думала, не в-вернешься, — говорила я, почти жуя его куртку. — Успела обрадоваться? — Нет. — Почему? Суть разговора доходила до меня медленно. Потом поняла — я, черт возьми, молиться должна была, что больше его не увижу. Так наверняка думал Амен. Я отступила, посмотрев в напряженные глаза. — Переживала за тебя, — унимая дрожь в голосе, ответила я. Его взгляд вскрывал черепную коробку, будто норовя узнать, лгу ли. Смотри, Амен, смотри. Я честна и от волнения не могу удержать язык за щелкающими зубами. Он надолго прикрыл глаза и чуть нахмурился, а потом бросил взгляд вниз. — Ну куда в носках? — почти прошипел он и дернул меня за запястье. Амен поставил меня на свои ботинки, вынуждая встать на носочки, и положил руку на талию. Ее холод проникал через кофту и крался меж ребер дальше, прямиком к сердцу. Я схватилась за его шею и запрокинула голову. Какой же высокий. — Ты странно себя ведешь, — с подозрением начал он, захватывая пальцами подбородок. — Агния тебе дрянь какую-то дала? — Нет, у нее закончилась, — усмехнулась я. — Тогда в чем дело? — Не можешь поверить, что волновалась? По его лицу пробегала растерянность. Очень блекло и ненавязчиво, но я замечала или просто придумывала ее. Амен, наверное, не привык, что его ждут. Может, он и жестокий потому, что с ним так обходятся? Я же не знаю, я же ничего о нем не знаю, а хочется до слез! — Может, что-то натворила в мое отсутствие? Его ладонь спустилась к шее, но нисколько ее не сжимала, только большой палец гладил разрывающуюся вену. — Убралась, — шикнула я, — вместе с Агнией. А еще мы приготовили вам карбонару, но успели съесть, пока ждали. Никто из вас же даже телефон не удосужился включить. — Ты меня отчитываешь? — подняв брови, спросил он. — Не кажется, что это мое занятие? — Не кажется. Так сложно было предупредить, что позже вернетесь? — Мы остановились в мотеле. Телефон сел. Такой ответ устроит? Или тебе более подробный отчет подготовить? Он едва не смеялся. Наверное, опять играет. Амен же постоянно этим занимается, так ведь? Дергает за ниточки, как нелепую марионетку. Сейчас поплачь, следом испугайся, теперь обними и привяжись к своему кукловоду. Вот так, ягненок, давай, повесели хозяина! Я резко отпрянула, едва не упав, и поплелась обратно. Все мысли вокруг него жужжат. Разобраться в нем хочу, показать, что не враг ему. Для чего, боже? Он ненавидит моего отца и поэтому треплет мою душу. Вот, я хороший, вот, я плохой, вот, ты заснуть без меня не можешь. — Да стой ты, — раздраженно рявкнул он и нагнал меня, дергая за плечо. — Еще посмеяться желаешь? — Что? — Амен! Мы одновременно повернулись к Тизиану, бегущему со ступенек. За ним следовала нервная Агния. — Потом, — Амен махнул им рукой. — У тебя в гостиной тоже жучок был, — все же сказал Тизиан, оказываясь рядом. — Тоже? — удивилась я. Оба меня проигнорировали. Амен выхватил из его рук раздавленную прослушку. — Мы все обыскали, больше не нашли, — аккуратно сказала Агния. — А этот когда заметили? От тона Картера хотелось бежать, не оборачиваясь. — Утром сегодня, — опустив глаза, ответила Агния. — О чем говорили в гостиной? Амен выжидающе посмотрел на меня, и во рту сразу же пересохло. Я не хотела, я очень не хотела отвечать. — Да так, о разном, — голос Агнии дрогнул. — Эва, — кажется, он перестал моргать, — о чем именно?