Из Киева в Иерусалим

— Мессина мне представлялась менее суетливой.  — Еще не полдень, через пару часов улицы станут людней, - улыбнулся старший крестоносец - Альбрехт - и погладил свою лошадь по гриве.  — Не наблюдаю в этом ничего радостного - девушка фыркнула и откинулась на стену.   В Мессину - гавань по пути в Святую Землю - они прибыли несколько дней назад. Но на месте оказалось, что нужный им корабль выйдет из порта не раньше, чем через неделю. Девушку это вполне устроило, Альбрехт только нахмурился. А вот младший рыцарь - Эмиль - чуть чувств от возмущения не лишился. Но делать было нечего. Они обосновались на постоялом дворе. Целительницу крестоносцы почти не видели: она заплатила хозяину и ушла в свои покои, а после спускалась только на завтраки и ужины. Хотя, судя по наблюдениям Альбрехта, она без дела не сидела и нашла работу и здесь. К концу их пребывания люди на улицах стали поговаривать о чудесных исцелениях в местных целительских палатах.  Сегодня они планировали отплывать, поэтому с утра собрались внизу. Эмиля послали за припасами и водой как самого младшего, Альбрехт, как знаток, взялся за лошадей, а их ценный груз спустилась только к обеду с черными кругами под глазами и крайне говорящим выражением лица, по которому можно было понять, что именно она думает обо всем этом путешествии и где его видит. Она уселась за стол и невидяще уставилась перед собой. — Если удастся отплыть сегодня, то через три дня въедем в ворота Иерусалима, - первым завел разговор старший крестоносец.  Целительница моргнула и перевела взгляд на него.  — Я это уже слышала, раз пять, ваш товарищ весьма разговорчив.  — Ловкость его языка не уступает ловкости меча.  На эту фразу она лишь скептически выгнула бровь.  — Он довольно молод и вряд ли способен настолько хорошо сражаться.  — Вы его недооцениваете, госпожа, - улыбнулся Альбрехт.  Девушка ничего не ответила, подперла щеку рукой и стала разглядывать толпу снаружи.  *** Эмиль явно никуда не спешил и вернулся только через час, благополучно пропустив разговор про свои выдающиеся способности. Но благо вернулся он с достаточным количеством провианта и воды. Даже какую-то сдачу с выданных денег принес. Его тут же запрягли складывать сумки и крепить их на уже оседланных лошадей.  Девушка в это время еще раз сходила на верх за оставшейся сумкой, однако по возвращению с ней оказался и непонятно откуда взявшийся меч. Оба крестоносца синхронно округлили глаза, едва заметив оружие. Целительница же только фыркнула и закрепила ножны возле своего седла, перекинула через плечо сумку и выжидательно посмотрела на своих проводничков. — Ну так мы идем или вы дальше будете стоять как истуканы? - поинтересовалась она.  — А…да…..мы идем, - пробормотал Эмиль.  — Вы владеете мечом, госпожа? - осторожно спросил Альбрехт. Он уже понял, что пытаться вызнать что-то у этой девчонки - дохлое дело. На все вопросы отвечала односложно, не вдаваясь в детали.  — Владею, - хмыкнула она и повела своего коня к выходу с постоялого двора.  Крестоносцы переглянулись и единогласно решили больше ни о чем не спрашивать.  Как и говорил Альбрехт, к обеду город ожил окончательно. По улицам носились дети всевозможных возрастов, кто постарше - по поручениям взрослых, а кто помладше - просто так. Отовсюду звучала разговоры, девушки и женщины спешили на базар за продуктами, а мужчины от мало до велика занимались самой разной работой: кто в кузнице, кто в порту, кто как раз на базарах и в лавках.  Крестоносцы пробирались сквозь толпу, ведя за собой лошадей. Девушка же шла чуть поодаль и рассматривала город. Некоторые мимо проходящие радостно здоровались с ней, спрашивали, куда она направляется, и опечалено вздыхали, узнав о ее отъезде. Целительница легко им улыбалась, отвечала на вопросы и уверяла, что еще как-нибудь заскочит на чай.  Эмиль, увидев такое, споткнулся о какой-то камешек и чуть не пропахал носом брусчатку. Девушка спокойно проплыла мимо него, сочувственно потрепав по гриве его коня. Животное довольно всхрапнуло и пошло вперед хозяина за ней. Рыцарь же глубоко оскорбился таким отношением со стороны боевого товарища и демонстративно не общался с ним до самого причала.  Альбрехт на дурачество товарища только убито вздохнул - видать не в первый раз.  *** Гавань была еще оживленней нежели город - в порт как раз прибыл торговый корабль из Египта. По улицам сновали купцы - мужчины среднего возраста в богатых одеждах и расшитых бисером немесах - и моряки - загорелые широкоплечие с обветренными лицами и яркими глазами. Первые часто вели за собой на привязи верблюдов, нагруженных тюками с товарами, и уже прям там начинали предлагать прохожим товары, а вторые радостно здоровались со старыми знакомыми из гавани и рассказывали последние новости.  Наши товарищи продвигались сквозь яркую толпу вместе с лошадьми. По дороге девушка каким-то чудесным образом умудрилась сторговаться - весьма громко и бурно - с каким-то мужичком и выцепить целую сумку нужных трав едва ли не за бесценок.  — Торговец, сколько за это? - она остановилась около одной из повозок, перебирая в руках нужные травы. Мужчина тут же улыбнулся во все тридцать два и радостно подлетел к ней.  — Для такой красивой девушки можно и за две золотых отдать!  Целительница выгнула бровь.  — Две золотых? За эти сухоцветы? Да легче самой нарвать и обработать, - она демонстративно растерла между пальцами листик перед лицом торговца и двинулась прочь.  Тот явно не хотел терять перспективного клиента и мигом согласился скинуть цену.  — Хорошо хорошо! Одна золотая!  — За одну золотую в Риме можно годовой запас на весь лазарет закупить, - безапелляционно парировала девушка, продолжая движение.  В итоге цена сбилась до пять серебряных. У крестоносцев аж челюсти отвесили от такого: с двух золотых до пяти серебряных. А целительница довольно улыбнулась и чуть ли не вприпрыжку пошла дальше по набережной.  Потом у другого она умудрилась примерно таким же образом достать заморские сладости  - в дорогу, как выразилась на афонаревше-вытянувшиеся лица послов. — Со сладким лучше думается, - сообщила девушка, закинула в рот засахаренный цукат и спокойненько пошла дальше, разглядывая содержимое других повозок.  Крестоносцы обреченно переглянулись. Как-то они не учли, что доставка лекаря будет сопровождаться чем-то выходящим за рамки среднестатистической поездки, а зря - авось нервы бы сэкономили.  Нужный им корабль стоял в порту готовый к отплытию. Белые паруса уже распустили и они надувались от теплого ветра. Матросы совершали последние приготовления: проверяли снаряжение, заносили оставшиеся тюки с вещами и прощались со старыми друзьями из гавани.  Наша компания подошла одной из последних. Они отдали лошадей морякам и взошли на борт. Сразу за ними подняли трап и послышался приказ капитана сниматься с якоря. С боков плеснула вода: гребцы спустили весла. Паруса раздулись под порывом ветра и корабль медленно отплыл, выходя из гавани. Пахнуло свежим морским воздухом, приятно холодя кожу и забиваясь соленым запахом в ноздри.  Девушка почти сразу оторвалась от своего сопровождения, а те спохватились поздноватенько - рядом ее уже не было. Эмиля второй раз за день чуть инфаркт не хватил. Благо Альбрехт вовремя разглядел их неугомонную подопечную: та спокойно обосновалась на носу корабля. Положив локти на бортики, она разглядывала синеющее внизу море с самым безвинным видом.  — Госпожа! - Эмиль так разогнался, что чуть не полетел головой вниз с корабля. Целительница схватила его за шкирку и достаточно легко вернула на родину.  — Вы, господин посол, бегайте поменьше, - усмехнулась она и вернула все свое внимание водичке.  Эмиль залился густой краской от макушки до шеи и отступил подальше от борта.  — Кхм…….не убегайте так пожалуйста…. - пробормотал он и быстренько исчез от туда в сторону кают.  Девушка же даже бровью не повела. Возле корабля проплыла стайка каких-то ярких рыбок, поэтому ей было совершенно не до рыцаря. Альбрехт, проводив товарища взглядом, подошел ближе и оборперся о бортик спиной, скрещивая руки на груди.  — Почему вы так с ним?  Целительница оторвалась от разглядывания морских обитателей и посмотрела на него, но лишь на секунду.  — Если вы еще не заметили - я так со всеми.  — Со своими пациентами в Риме вы общались иначе, - заметил мужчина.  — Мои пациенты - не ваша забота, запомните это хорошенько, а лучше запишите куда-нибудь, - девушка даже головы в его сторону не повернула, отдавая предпочтение рыбкам.  Рыцарю ничего не оставалось, как оставить ее в одиночестве.  Когда он скрылся из виду, она незаметно выдохнула и поправила косу на плече.  *** Ночь настигла одинокий корабль в море. Белые паруса ярко выделялись на темном фоне воды и неба. Палуба мягко раскачивалась на волнах, большая часть команды спала: лишь гребцы, смотритель в вороньем гнезде да матрос у штурвала бодрствовали.  На утро проснувшиеся рыцари застали свою подопечную уже на палубе. Та выглядела крайне бодро, даже слишком для такой рани.  — Она вообще ложилась? - шепнул Эмиль на ухо старшему товарищу.  — У нее и спроси, - отмахнулся тот.  Увидев их, девушка приветственно кивнула и вернулась к первоначальному занятию. А именно отпаиванию одного незадачливого матроса, у которого вдруг обострение морской болезни случилось. Бедняга то бледнел, то краснел, то зеленел. Но спустя десять минут мучений наконец-то принял естественную окраску и вроде даже стал пригоден к работе. По этой же причине мгновенно ретировался подальше от целительницы, которая уже собиралась поить его новой порцией.  — И чего он так побежал? - Эмиль недоуменно посмотрел ему в след.  — Видно желание работать появилось, - хмыкнула она в ответ.  — Берег!  Девушка обернулась в нужную сторону и прищурила глаза. Оба рыцаря с предвкушением глядели в даль.  На горизонте начинали виднеться берега Иерусалимских земель.