Как семья

— Дядя, ты опять собираешься работать допоздна? — спросил Феликс, когда заглянул к нему в комнату вечером. Хаксли отложил бумагу, над которой сейчас работал, и повернулся к нему. Их глаза встретились, и Феликс скрестил руки на груди, чуть нахмурившись. Выглядел он необыкновенно серьёзно и несколько обеспокоенно, и потому Хаксли не смог удержаться от улыбки. Усталой, слабой, но всё-таки искренней. — Собираюсь, — честно ответил он. Он знал, что последует после этого, но солгать ему не позволила совесть. — Сегодня много отчётов, нужно заполнить их все. Феликс нахмурился сильнее. Теперь он был похож на своего отца Эдмунда, который тоже вот так выглядел, когда злился или волновался. — Так ведь нельзя, дядя, — строго сказал ребёнок, укоризненно посмотрев на него. — Тебе нужно отдыхать. Ты ведь много работаешь в последние дни. — Я в порядке, Феликс, — ложь всё-таки просочилась через его слова. Нет, Генри Хаксли определённо был не в порядке. Несколько бессонных ночей давали о себе знать даже сейчас: голова невыносимо болела, конечности ныли, а перед глазами всё расплывалось. И Феликс, очевидно, всё прекрасно заметил. — Вижу я, в каком ты порядке, — проворчал он. После он подошёл ближе и, крепко схватившись за руку, потянул его за собой. — Пойдём, тебе нужно поспать. Я же вижу, что тебе плохо, — последнюю фразу он произнёс заметно мягче. Генри открыл было рот, дабы возразить, однако вмиг передумал. Феликс сейчас выглядел необычайно серьёзно, и по выражению его лица было ясно, что отступать он явно не намерен. Да и он в чём-то прав: отдых ему, Хаксли, правда не помешал бы. В конце концов, в таком разбитом состоянии он вряд ли сможет нормально заполнить отчёты, так что лучше действительно сейчас поспать, а завтра с утра всё доделать. Поэтому он пошёл за племянником, про себя отметив, что он с каждым днём становится всё взрослее.