Как семья

Генри Хаксли никогда не хотел детей. Будучи человеком занятым, он считал, что они ему не нужны. Ему хватало и науки, которой он занимался ещё с юных лет. И когда его младшая сестра Агата заявила, что беременна, он не особо обрадовался. Конечно, пожелал ей удачи, как хороший брат, но про себя уже представлял, как через девять месяцев на свет появится создание, которое наверняка в будущем будет разносить его лабораторию. Такие мысли удручали его. И тем не менее, весь период беременности он приглядывал за Агатой. В конце концов, как бы там ни было, она его сестра, и он переживал за её состояние. Вместе с её мужем Эдмундом они заботились о ней, выполняли всю трудную работу по дому. Так, в хлопотах, переживаниях и ожидании неизбежного, и прошло девять месяцев. А потом наступил тот самый день. Сейчас, сидя в палате рядом с кроватью сестры, Генри никак не мог понять, что с ним происходит. Раньше он был железнобетонНо уверен, что не любит детей. Он никогда не испытывал к ним Умиления, даже наоборот, считал, что от них одни только проблемы. Однако теперь, глядя на маленького Феликса, лежавшего у матери на руках, он чувствовал нечто странное в груди. Это было что-то тёплое, мягкое и очень-очень приятное. И он совсем не мог понять, что. — Не хочешь подержать его, Генри? — обратилась к нему Агата. Она выглядела уставшей и измученной, но всё равно счастливо улыбалась, ведь наконец-то держала на руках своего драгоценного малыша. — Хочу, — неожиданно даже для самого себя ответил Генри и коротко кивнул. Она бережно передала ему ребёнка, и он так же аккуратно принял его. И в то мгновение, когда Феликс, улыбнувшись, прижался к нему, он наконец понял, что же это было за чувство. Любовь. Он полюбил этого ребёнка. Впервые в жизни он испытал нечто подобное, и, если честно, ни капельки об этом не жалел. Потому что маленький Феликс Хониккер действительно заслуживал того, чтобы его любить.