Эхо негаснущих звезд

— …так. В данный момент агентство пострадавшей девушки — Айриэн из популярной группы FORLILYS — не дает никаких комментариев по поводу ее состояния и действий…

Миюми быстро переключает телевизор на другой канал и подавляет грустный вздох.

—…UA в очередной раз подвергается жестокой критике…

Клик.

—…Всемогущий объявил о своем уходе из геройского мира!..

Клик.

—…Двух пропавших учеников UA нашли живыми в районе Камино. По предварительной информации, оба…

— Боже, да сколько уже можно?! Миюми с силой нажимает на кнопку переключения канала, борясь с желанием вообще выключить телевизор к чертовой матери. Мало того, что там одни паршивые новости, так еще на себя с братом смотреть приходится.

—…Нападение в районе Камино и критика UA за неспособность защитить учеников…

Девушка вздыхает и снова переключает канал. «Опять двадцать пять. Еще раз, и я вообще выключу его! Давай, даю последний шанс!»

—…Похищенная учительница UA была найдена раненой на пригородном складе благодаря наводкам от местных жителей…

Шанс телевизор оправдал. Об этом говорили во много раз реже. Миюми вот только из переписок друзей узнала, что классную руководительницу Б-класса тоже похитили, как и Рэгдолл. Но последнюю нашли в тот же день, что и их самих, а вот Рандеву нашли только через два дня после. Даже складывалось ощущение, будто ее похитили совсем другие злодеи… «Угх… Складывается ощущение, что наш лагерь был их второй базой! Так внезапно появились… И нам всем пришлось побыть героями до официального получения лицензии…» Вспоминать об этом было неожиданно грустно. Просто свой шанс продемонстрировать полученные в UA навыки ни Миюми, ни Кацуки так и не получили… — Слабые, как новорожденные дети! — очень точно охарактеризовала их поведение Мицуки в день возвращения домой. — Хотя нет, столько проблем даже они не приносят. Будущие герои, называется! Позор! О том вечере и вспоминать не хотелось. Давно их так не ругали… Но что уж думать об этом теперь. Миюми отбросила невеселые мысли и собиралась дослушать выпуск новостей про Рандеву (и чуть более смягченную критику UA в связи с этим), как вдруг ее телефон коротко дзынькнул.

«1 непрочитанное сообщение»

— Чего?.. Это было странно. Разве Миюми не поставила все контакты на беззвучный еще вчера? Еще и отписалась лично каждому, чтобы не волновались… Неужели кого-то все же пропустила? Девушка с подозрением покосилась на свой старенький телефон, но все же взяла его в руки. «Опять лагает, наверное», — догадкой пронеслось в мыслях.

Шото

Как ты? Все в порядке?

А. Точно. Все вопросы отпали сами собой. Виноват был не столетний телефон — Миюми просто намеренно пропустила Тодороки, потому что ей было слишком неловко заходить к нему в переписку и лично выключать уведомления… В тот момент она думала, что он-то ей точно не напишет после всего случившегося в лагере и за его пределами, но… «Выходит, я была неправа?..» Миюми ощущала смешанные чувства по этому поводу. С одной стороны она была очень рада, что Тодороки все же написал ей, а с другой… «Что мне делать?..» …ощущала смешанные чувства. И каждый момент таких «смешанных чувств» отзывался в памяти мутными воспоминаниями не своих школьных времен. Посиделками в кафе с едва знакомыми одногруппницами, и, разумеется, обсуждениями отношений…

— Каэдэ, а у тебя нет парня?

— Ну конечно нет… Как жаль.

— Она, наверное, даже не поймет, если за ней кто-то будет ухаживать! Бедняжка…

А еще и такими обидными, но правдивыми высказываниями. А откуда знать о любви тому, кто ее толком не получал?! Миюми казалось, что сейчас в ней снова говорил опыт Каэдэ, а не ее собственный. Он-то и говорил ей держаться подальше от чего-то настолько непривычного, и что лучше и легче будет продолжать быть одной. И ничего делать не надо — просто игнорировать это внимание от Тодороки. Сама подумай — вы герои. В будущем он может сильно пострадать из-за злодеев, или вовсе умереть, и ты снова потеряешь близкого человека… А это было больно, правда? Настолько, что легче просто ни к кому не привязываться, лишь бы снова не ощущать ту боль…

Миюmew

Я в порядке, спасибо: 3

Миюmew

Сам как?

На лице Миюми появляется легкая улыбка. «Опыт Каэдэ» мог говорить что угодно, а свое решение она уже приняла. «Избегать свои чувства — неправильно. И риск остаться одной того стоит… К тому же, я не допущу его смерти!» Да — Миюми не знала, что делать дальше, но ведь теперь она была не одна! Мина и Тоору точно дадут миллион советов, стоит только попросить, да и Мицуки наверняка в стороне не останется. Может, даже истории из своей молодости расскажет! Что ж, выходит, Миюми только что всерьез приняла решение добиваться взаимности. И это с учетом всего, что Тодороки успел заподозрить еще в летнем лагере… Хотя при всем этом сам вел себя так «подозрительно»!.. Тяжело-тяжело-тяжело. Черт разберет, как сделать лучше… Но даже так эти беспорядочные мысли были в разы лучше, чем непрекращающийся поток мыслей о злодеях и всем том, что они поведали о родном отце Миюми. Можно сказать, это дало ей небольшую передышку. Ответ от Тодороки так и не приходит. Кажется, он вышел из сети сразу же, как написал. Вскоре Миюми и сама блокирует телефон — сил переживать и надумывать что-то еще и по этому поводу не было. Все потом. По телевизору все еще крутили бесконечные новости. Срочный выпуск очередных вестей из разрушенного Камино выскакивал постоянно, перебивая любую другую программу.

«Переполненные больницы»

«Полиция просит не выходить из дома без особой надобности»

«Список круглосуточных магазинов в районе Н»

«Отставка Всемогущего»

«Потеря Символа Мира»

«Люди теряют надежду из-за ухода Всемогущего»

Кацуки вдруг выхватывает пульт из рук Миюми и выключает телевизор. — Хватит смотреть эту херню. Каждый долбаный час они говорят одно и то же. Самой еще не надоело? Миюми смеряет брата хмурым взглядом, но все-таки кивает: — Ага. Смертельно надоело… Но просто сидеть в интернете я тоже не хочу. И там на новости постоянно натыкаюсь. — Так включи свои тупые видео с разбором танцевальных практик. На час точно зависнешь. — Так и там в рекомендациях одни новости сейчас, — горько усмехается Миюми. — Я в любом случае их увижу, пока до каналов дойду. Кацуки хмыкает и садится на диван рядом с сестрой, откидываясь на спинку с телефоном в руках. Спокойное выражение лица, с которым он листал там что-то, довольно быстро пропадает. — Вот мы и стали «кошмарно популярными», как ты всегда и хотела, — ворчит брат, отбрасывая свой телефон в сторону Миюми. — На всех обложках новостей засветились. Довольна? Девушка косится на экран и закатывает глаза. — Ага. Безмерно.

«Почему злодеи выбрали именно этих двух учеников? Подробности от очевидцев!»

В телефоне была открыта очередная новостная статья о них. Автор явно посещал их страницы с целью нарыть побольше информации, и даже выбрал оттуда самые неудачные фотографии для заголовка. Надо же, как постарался. «Черт, а я думала, что удалила ее!» Сам текст статьи тоже не блещет оригинальностью.

«Доподлинно известно, что из сорока двух учеников — А и Б класса — злодеи похитили только Бакуго Кацуки и Тэруку Миюми, которые также являются приемными братом и сестрой. Это вызывает сомнения в, первую очередь, самом UA, но нельзя упускать из виду и личности жертв…»

Читать дальше было бессмысленно. — Они там все в глаза долбятся, — отчеканила Миюми, повернувшись к потухшему экрану телевизора. — Рад, что тебе хватает ума это понять, — кивает Кацуки. — Пошли они все к черту. — Пытаешься меня успокоить? — Еще чего. Кацуки забирает свой телефон и снова начинает там что-то листать, а Миюми невзначай наблюдает за ним. Чуть прищуренные глаза, темные круги под ними, и пугающее спокойствие… Честно говоря, уже даже как-то слишком подзатянувшееся спокойствие. Миюми пытается вспомнить, когда Кацуки кричал на кого-то в последние дни, но не вспоминает ни единого случая. Даже когда Мицуки всерьез провоцировала его, он просто молча уходил в комнату. Ну, как и сама Миюми, впрочем… Там они оба и сидели целыми днями, а сейчас — рано утром, родители ушли на работу всего час назад — решили вылезти посидеть в зал, словно сговорившись. Усталость после похищения, казалось, вообще не проходила, как бы много Миюми не спала. Да и спать толком не получалось — она постоянно вскакивала в холодном поту посреди ночи. Из раза в раз. И в такие моменты темная комната казалась ей тем самым складом, в котором они с Кацуки очнулись после освобождения из стеклянного шарика Компресса. Лишь яркий ночник-звезда, подаренный Мицуки, возвращал Миюми в реальность, но совсем не такую яркую. С момента возвращения домой прошла почти неделя, а легче не становилось даже после разговора с психологом. Груз неразрешенных вопросов заставлял задыхаться, и того, что Миюми удалось выяснить от Мицуки, было мало. А спросить больше было не у кого. Родители родного отца, оказывается, погибли почти шесть лет назад. При невыясненных обстоятельствах. Один этот факт подарил Миюми незабываемый вечер истерики в собственной комнате. Ей казалось, что любая новая информация делала только хуже, а опираться на собственные воспоминания она уже не могла. Многое ли Миюми узнала о своем отце за те семь лет детства? Ей-то всегда казалось, что он был простым трудягой, часто работающим сверхурочно и потому безмерно балующим своих дочерей в свободное время… А как оно было на самом деле? Может, никакой сверхурочной работы не было, и после офиса он отправлялся к злодеям? А может он даже отдал им Химари добровольно, и никакого «друга-героя» никогда не было?! — Мне страшно. Миюми обнимает свои колени и кладет на них голову. Кацуки отрывается от телефона и молча смотрит на сестру в ожидании. — И-и-и? Он не выдерживает и десяти секунд. — И… И все. И я не знаю, что с этим делать! Со всем этим! С одной стороны Миюми хочется во что бы то ни стало добиться правды о своей семье, но одновременно с этим хочется просто забыть обо всем, что она недавно узнала. Чтобы все это и впрямь оказалось простой ложью… Но за эти мысли становилось стыдно. «Я же собиралась отомстить за них еще в детстве… Собиралась стать героем только ради этого, да и айдолом тоже, а теперь… Засомневалась? Я отвратительная дочь…» — Сидеть на жопе ровно тебе надо, вот что, — буркнул Кацуки. — Полиция не выпускает нас из дома, балда! Делать она что-то собралась… Сделали уже дохрена. И опять это злобно-виноватое выражение лица. — Мы ни в чем не виноваты, — тихо отвечает Миюми, отводя взгляд в сторону. Солнце ярко светило из окна, отбрасывая тени на стены. А на ветках деревьев беззаботно прыгали птички. — Мы не виноваты?! Да ты сама себе хоть веришь?! — К… Конечно верю! Мы же не настоящие герои, а всего лишь ученики! —У-че-ни-ки, — гневно передразнивает Кацуки. — Да вот именно. Все, что от нас требовалось, это просто вернуться в гребанный штаб к учителям. А мы даже этого не смогли! Нас забрали на виду у всех, как каких-то… Слабаков! Кацуки сейчас почти точь-в-точь процитировал слова своей матери. И Миюми это злит. «Нет, я-то понимаю, что она о нас беспокоилась, и просто не смогла сдержать эмоций, но ему нужно было сказать совсем другое!» — Нас похитили резко и незаметно!— решительно отвечает Миюми, мысленно ругая приемную мать. — Что мы вообще могли сделать?! Такая у этого придурка была причуда! Никто не смог бы предотвратить это, каким бы сильным ни был! Всего полгода назад мы были простыми детьми. Да и сейчас не слишком-то отличаемся… Энтузиазм сказать «правильные» слова гаснет вместе с изменениями в эмоциях Кацуки. Миюми немедленно жалеет о том, что не смогла просто промолчать. И брат, очевидно, тоже не стал этого делать. — Учителя смогли бы! А значит и мы могли, но нам не хватило сил! Если бы мы только не были такими слабыми… То ничего не случилось бы! Я бы вмазал тому хренову фокуснику в его идиотскую маску, и он бы сдох! И Всемогущему не пришлось спасать нас! — Он всегда приходит на помощь нуждающимся, — отвечает Миюми, едва совладав с собственной злостью. — Так что рано или поздно он бы все равно столкнулся с этим их главарем злодеев. Если не по нашей вине, то по чьей-то еще. Так просто совпало. Совпало, понимаешь?! Миюми снова жалеет, что не смогла промолчать. Настолько злым, но в то же время разочарованным она Кацуки еще никогда не видела… «О боже, почему я просто не могу… Да заткнись ты уже!» Девушка закрывает свое лицо руками и с силой зажмуривается. Весело поющих за окном птичек хочется заткнуть. Или просто закрыть чертово окно, громко хлопнув им, но это делу совсем не поможет… — Всемогущего больше нет из-за нас, — поразительно спокойно отвечает Кацуки. — Можешь хоть сто лет трындеть, что мы не виноваты, но это факт. Мы чертовы слабаки, приносящие кучу проблем. Если бы мы были сильнее, то ничего бы не случилось… — Тогда нам нужно принять это и идти дальше, — тихо отвечает Миюми, отнимая руки от лица. — Плыть по течению… Что-то случилось — отталкиваемся от этого и ищем поиск решения. Если мы слабаки, то… —…Нам нужно разбиться в лепешку, но стать сильнее, — четко заканчивает фразу по-своему Кацуки. Миюми поднимает голову и смотрит на загоревшийся огонь в глазах брата. «Я не совсем это имела в виду, но раз он так воодушевился…» — Да. Допустим. «Хрен с тобой, думай как хочешь». — Как только мы выйдем отсюда, то будем тренироваться, пока не помрем, — продолжает Кацуки. — Мы станем сильнейшими героями. И такой херни больше никогда не случится. Страшно воодушевленный, но все еще явно усталый Кацуки встает и уходит на кухню. Миюми же погружается в собственные неразрешенные проблемы. Впрочем, она не успевает даже продолжить думать о своем «плане действий на-случай-если-все-что-сказали-злодеи-правда», как вдруг ей вдруг начинает казаться, что «стать сильнее» — решение проблем не только для Кацуки. Раньше — в своем детстве и немного дальше — Миюми видела свое будущее довольно коротким. Сначала она планировала нарастить силы и стать известной, а затем использовать все это ради поиска убийц родителей и мести. Это было ее единственной мечтой долгое-долгое время. Мотив, может, и впрямь был неплохим, но вот реализация — отвратительная. Учителя в UA на каждом занятии твердили, что самое главное, что должен делать герой — предотвращать трагедии. А если Миюми только отомстит за семью, уничтожив виновных, то кто-то другой в будущем все равно сможет попасть в такую же ситуацию из-за уже других злодеев… Миюми берет дрожь от одной только мысли о несчастном маленьком осиротевшем ребенке, у которого может не оказаться такой хорошей тети, как это было с ней. И ему придется отправиться в приют… «У меня достаточно сильная причуда. И учусь я, вроде бы, неплохо… Так что мне должно быть вполне по силам предотвращать много трагедий, если я хорошо постараюсь, да?» Если ей это и впрямь по силам… Миюми твердо решает, что будет работать до последнего вздоха, лишь бы больше никому не приходилось сталкиваться с тем же выбором, что и отцу. Даже если он не был простой жертвой обстоятельств, как об этом говорили Мицуки и Масару… Да, с этим она тоже обязательно разберется. . . . Вечером Миюми уже сидела в комнате за своим столом и пыталась структурировать все новые мысли в текст. Выходило паршиво, и большая часть страницы была перечеркнута, но беспорядок в голове уж точно стал поменьше. Думать было трудно. Очень. Настолько, что отвлекал малейший шум… — Здравствуйте!.. Да… Извините, что мы встречаем вас вот так… Да-да!.. Нас проинформировали, да… Внезапный, громкий и беспокойный голос Масару заставил Миюми настороженно обернуться на дверь. Кажется, у них гости. Девушка решила встать и осторожно выглянуть из комнаты, не привлекая лишнего внимания. Было бы вежливо поздороваться, наверное, но… «Это будет ужасное впечатление. Я выгляжу хуже древнего чудовища. Даже не расчесалась с утра, а уже и спать скоро…» Гостями оказались учителя с UA. Их классный руководитель (в неожиданно официальной одежде), разговаривающий с Масару, и Всемогущий — с какими-то бумагами в руках. Их встретил отец, но Мицуки уже бегом спускалась по лестнице. На полпути она вдруг обернулась, будто чувствуя взгляд приемной дочери на себе. — Вы,— грозно шепнула мать, резко кивнув в сторону,— оба. Быстро спускайтесь! Кацуки вдруг недовольно и громко хмыкнул, после чего быстро вышел в коридор. У комнаты Миюми он решил задержаться, пристально смотря на сестру, спрятавшуюся за дверью. Разумеется, она тут же вышла, как и собиралась, вообще-то. «Боже, да ты подслушивал точно так же, как и я, — недовольно подумала Миюми, спускаясь по лестнице и злобно зыркая в спину Кацуки. — Что, грозно смотреть на меня у тебя в списке ежедневных дел?!» Они сели на диван по обе стороны рядом с родителями. — А вот и вы, — улыбнулся Всемогущий. — Рад видеть, что с вами все в порядке! Миюми слабо улыбнулась в ответ учителю, а Кацуки, кажется, никак не отреагировал. — Так что скажете насчет перевода ваших детей в общежития? — спросил уже Айзава, кивая на документ в руках Масару. На него же смотрела и Мицуки. И Миюми тоже косилась в его сторону, пытаясь прочитать хоть что-то, но приемный отец тут же заметил ее взгляд и будто невзначай убрал бумагу в сторону. «Ну и ладно»,— подумала раздосадованная Миюми. Главное-то она увидела.

«Академия UA переходит на систему школы-интерната»

— Это было довольно внезапно, — начал Масару, косясь на притихшую Мицуки. — Мы, разумеется, обговорили это между собой, но вы же понимаете, что совсем недавно пережили наши дети?.. Это- — Не выставляй нас немощными, — фыркнул Кацуки, перебивая отца. Мицуки пригрозила ему кулаком. «А, так вот, значит, о чем они разговаривали на кухне пару дней назад?» Миюми совершенно случайно подслушала часть того разговора, когда выходила попить воды. Тогда он казался бессмысленным, но теперь все встало на свои места. «Значит, UA отныне будет школой-интернатом. И мы будем жить в общежитиях, возвращаясь домой только по праздникам…» Выходит, им придется уехать из дома. Миюми больше не будет видеть улыбок Мицуки и Масару по возвращению домой. И бесконечных шумных ссор больше не будет… Зато Кацуки все так же будет рядом, просто в другой комнате. Думая об этом, Миюми понимает, что справиться с внезапным одиночеством будет немного легче. «Кстати не думаю, что там будет прямо так одиноко, раз уж мы будем жить там всем классом…» —…А что насчет остальных родителей? Многие согласились? Переговоры с учителями до сих пор вел один Масару. — Большая часть, остальные все еще в раздумьях. Вы тоже можете отложить решение, но все же лучше принять его как можно быстрее… — Да какой там «отложить»! Мы уже все решили! Мицуки резко вклинивается в разговор с горящими глазами. Масару тут же замолкает, неуверенно смотря на свою жену. А Миюми затаивает дыхание. Нет, она, конечно, догадывается о решении родителей, но все равно было как-то страшно… — Без проблем! — даже слишком радостно отвечает Мицуки. — Они оба ваши! Знаете, тут без них будет намного лучше! «Фух…» Ну конечно, никто не собирался заставлять их забирать документы из UA ради собственной безопасности. В конце-то концов, Мицуки и Масару с самого детства обоих детей были готовы к риску, как родители будущих героев. Но на лице Миюми все же проскользнула легкая улыбка облегчения. — Да, среди своих им будет гораздо лучше… — уже чуть тише продолжает Мицуки. — Здесь они ходят, как неприкаянные, и не знают, куда себя деть… — Звучишь, как будто ты всегда мечтала выгнать нас из дома, а тут шанс подвернулся, — ворчит Кацуки, косясь на свою мать. Та тут же отвешивает ему подзатыльник. — А ну-ка не перебивай меня! За вами глаз да глаз нужен! Постоянно попадаете в неприятности, а постоять за себя не можете! Конечно там вам будет лучше! Уж в UA с вас глаз не спустят! — Давайте поспорим об этом потом, — аккуратно вмешивается Масару, — не при учителях… — Угу, пожалуйста, — улыбается Миюми, косясь на явно удивленного происходящим Всемогущего. Ей было как-то неловко от того, что теперь и учителя (такие крутые герои!) вынуждены наблюдать за перепалками ее семьи… В итоге Мицуки и Масару все же поставили свою подпись на документе о переводе. Когда учителя покинули их дом, Кацуки решил выйти вместе с родителями, но мать грозными криками заставила его вернуться. Масару снова едва их успокоил. А Миюми молча вернулась в собственную комнату и снова села за стол. …Нет, все же сил продолжить структурировать свои мысли после всего не оставалось. «Мне опять предстоит переезд, да?.. Стоит заранее собрать вещи…»