Саваяка

      «Мы скоро будем».       Рин вздрогнула от звука уведомления и стряхнула муку с ладоней. Легко коснувшись экрана мизинцем, она смахнула смску и вновь принялась за тесто. Каждый год Рин приезжала в этот загородный дом, наслаждалась природой и приглашала сюда друзей. Порой гости арендовали у неё пару комнат — места хватало всем, когда свободные номера на турбазе заканчивались. Новогодняя бронь начинается задолго до самих праздников.       Хоккайдо всегда был живописным местом. В отличие от теплого и слякотного Токио, горы Хоккайдо радовали густым снегом и холодами. Дом Рин достался по наследству; она не сразу поняла всю его прелесть — только после тридцати, когда захотелось спокойствия. Домик стоял на возвышении; с одной стороны темнел лес, даже во дворе красовалась густая ёлка; с другой, далеко, скрываясь за дымкой, сияли городские огни. В ясную погоду небо высокое, синее; бывало, выйдешь на улицу, запрокинешь голову — и пересчитываешь сверкающие сотни звёздочек. Горный воздух свеж и вкусен, вдыхаешь его полной грудью, пока не вскружится голова.       Рин приглашала в гости Какаши, давнего друга. Но тот, как обычно, не смог, оставшись на дежурство даже в праздник. Зато мимо как раз будет проезжать его юный коллега Наруто с племянником.       Кажется, этот Новый год Рин будет отмечать в компании незнакомцев. Если Наруто, конечно, успеет доехать.       Если нет — то в одиночестве. Семейная пара, заехавшая к ней с турбазы, обещала сегодня к вечеру съехать.       Гирлянда на окне подмигнула Рин красным огоньком.

***

      Внедорожник грузно затормозил, и колеса увязли в густом липком снегу.       — Там пройти несколько сотен метров, — махнул рукой водитель. Пальцы его покраснели от холода; весь путь он преодолел быстро, но ни на миг не отпускал руля, держа его голыми руками.       Конохамару на заднем сидении поёжился и сильнее укутался в воротник пуховика. Для девятилетнего пацана он весьма стойко держался — какой путь они преодолели.       — Спасибо, друг, — Наруто хлопнул по своему бедру ладонью, укутанной в толстую шерстяную варежку. — Вылезай, шкет, — он заглянул в проём между сидениями и кивнул племяннику.       Наруто вылез из машины и погрузился в снег. Толстый слой мгновенно облепил его ботинки, замочив даже кромку штанов. Спрыгнувший со ступеньки Конохамару и вовсе погряз по лодыжку, но упорно побрёл к багажнику, за водителем. Разогрев замёрзшие ладони друг об друга, водитель открыл багажник, и они вытащили свой небогатый скарб.       — Конохамару, а ты точно дойдёшь? — засомневался Наруто.       Конохамару посмотрел на него с деланным презрением; от этого взгляда, подхваченного от деда, Наруто неловко повёл плечами. Неприятное чувство отозвалось мурашками, пробежавшими где-то между лопаток.       — Дойду! — хмыкнул Конохамару, закинул сумку со своими вещами через плечо и попёр первым.       Наруто расплатился с водителем и поспешил за ним.       Дул холодный ветер в лицо. Быстро темнело. Когда они сели в машину, ещё было светло, а теперь даже воздух вокруг будто начал густеть. Дышалось всё легче. Снег стал отливать синим.       Вот показался и дом. Высокий, деревянный, окна приветливо горят, на кухне мигает гирлянда. Оббив с ног снег на крыльце и заставив сделать то же самое Конохамару, Наруто дёрнул за верёвочку. По ту сторону двери зазвенел колокольчик. Рин открыла скоро.       — Добрый вечер, Рин-сан! — широко улыбнулся Наруто. — Это мы от Какаши-сана!       Наруто наощупь нашёл руку Конохамару и втащил его за собой в дом. Рин отступила, давая проход в коридор, и заперла дверь.       — Холод принесли, — поёжилась она.       — Ничего страшного, — ответил Конохамару, отряхивая варежки. — Зато как мы рады вас видеть!       Он, без капли стеснения, тут же обнял Рин. Она инстинктивно обхватила мальчика рукой за плечи в ответ, другой потрепав за волосы.       — Проходите, — вдохнула холодный воздух Рин. — Я… я тоже очень рада вас видеть.

***

      Синий лес величественно возвышался над их головами, от ветра гудели вершины. Снег под лыжами искрился серебром и скрипел. Пахло хвоей и морозом. Ино встала под высокой лапой ели, поправляя шапку. Порыв ветра качнул лапу, и иней посыпался ей на голову. Она сморгнула блестящие льдинки и потёрла перчаткой нос, наверняка уже покрасневший.       Среди завывания леса был слышен далёкий лай Акамару. Не то что бы Ино так уж разбиралась в собаках, но Акамару за два года брака по-своему узнала и полюбила. У каждого питомца есть характер, поведение, страхи. И что-то в лае пса Ино не нравилось — будто тот постепенно становился всё более звонким и тревожным.       Акамару вырвался из синевы елей и бросился Ино под ноги. Она потрепала пса по мокрой белой холке, тот прижался к ней, мелко подрагивая.       — Эй, Акамару, — Ино наклонилась и потрепала собаку за ухом, — ну что ты? Что случилось?       Акамару фыркнул, но добродушно подставил голову под хозяйкины руки.       На лыжах из синевы выскользнул Киба. Он запыхался и раскраснелся, шапка его съехала набок, лыжные палки расставил в стороны.       — Акамару нервничает, — отдышавшись, сказал Киба. — Начинается буря. Сегодня мы отсюда уже не уедем — не успеем.       — Мы так не договаривались! — тут же надула губы Ино. Это всё показуха, чтоб не расслаблялся; она, конечно, знала, что Киба ничего не изменит. Под ложечкой тягостно засосало.

***

      Фигура на обочине сразу показалась Саске странной. В таком глухом месте не могут ошиваться люди.       Но, приблизившись, он понял, что был прав. На пустынной обочине голосовала девушка. Саске неохотно затормозил и опустил стекло.       — Ну, и чего ты здесь стоишь? — недовольно хмыкнул он.       Девушка, плотнее закутавшись в куртку, ответила:       — Т-таксист отказался везти. А мне на поезд надо.       Саске окинул взглядом девушку. Замёрзла, зуб на зуб не попадает. Стоит в снегу с чемоданом. Он не мать Тереза, но по-человечески её всё же жалко. Саске тяжело вздохнул и вышел из машины. Снег под ним заскрипел, проминаясь под массивными ботинками. Перед носом пролетали редкие белые мухи. Он молча открыл багажник.       — Закидывай чемодан давай, — раздражённо высунулся из-за крышки Саске.       Девушка поспешно поставила чемодан внутрь, не без труда, стряхнула снег с колёсиков.       — Садись на заднее.       Она оббила ноги и захлопнула дверь.       Машина тронулась. Саске включил печку посильнее, чтобы девушка немного отогрелась. Хотя путь предстоял ещё долгий. Как ответственный человек, Саске по первому же звонку от отца сорвался с отдыха и отправился в город. Семейный бизнес ждать не будет. Тем более — с таким строгим отцом.       — Как зовут-то тебя? — решил разбавить тишину он, прибавляя ходу.       Стремительно темнело, и пришлось включить фары сильнее. Снег шёл всё гуще.       — Тен-Тен, — шмыгнула носом девушка. Она прикрыла красное лицо руками в варежках, растирая щёки.       — Не три щёки, — резко заметил Саске, — расцарапаешь — будет больно.       Тен-Тен тут же отняла руки от лица и сложила их на колени.       Ехали они в тишине. За окном мелькали тёмные силуэты деревьев, снег, бьющий в стёкла. Скрипели на лобовом дворники.       Вдруг машина крякнула и замедлилась. Саске надавил на газ, но это никак не помогло. Через пару сотен метров он и вовсе заглох. Натянув перчатки и застегнув куртку, Саске вышел из машины и открыл капот. Долго разглядывал детали, легко касался их кончиками пальцев, затем со звоном захлопнул и сел в машину.       — Поздравляю, мы будем ночевать в лесу.       Тен-Тен вытянула шею, тревожно заглядывая на переднее сидение.       — У меня сдох аккумулятор.       — Наверняка рядом кто-то живёт, — робко отозвалась Тен-Тен.       Саске покосился на зеркало заднего вида, где отражались её испуганные глаза.       — Да, надо проверить. Сиди тут, охраняй машину. А я пройдусь.       Не ожидая ответа, Саске вышел и заблокировал автомобиль, а сам двинулся вперёд по дороге. Идти было тяжело; дул холодный ветер в лицо, щёки царапали льдинки, снег бился и в глаза. Хорошо, что долго идти не пришлось — метров через пятьсот Саске заметил свет и ускорил шаг, тяжело ступая в вязком снегу.       У дома стояло двое мужчин. Один колол дрова, другой, прислонившись к стене, пожёвывал спичку.       — Привет, мужики! — крикнул Саске, подходя ближе.       — И тебе не хворать, — окинул его взглядом тот, что колол дрова, остановившись и тяжело дыша.       — Мужики, помощь нужна. В машине аккумулятор сдох, завести не могу. Есть чем прикурить?       Мужчины переглянулись.       — Да мы оба не местные и не на машинах, — пожал плечами тот, что стоял у стены, вытащив изо рта спичку.       — Застрял так застрял… — почесал подбородок Саске. — И ведь у меня там пассажирка с багажом. И вообще я опаздываю.       — Неее, ты так отсюда не уедешь, — прищурился мужчина с топором. — Если только оленя в лесу не поймаешь. Эвакуатор к тебе сейчас сюда не поедет. Да и непогода начинается?       — Тащи свою пассажирку к нам, перекантуешься здесь пока, — подхватил другой.       — Но… — Саске быстро перебили:       — Ну как хочешь…       — Окей, помогите мне, — процедил сквозь зубы он.       — Да без проблем! — бодро отозвался мужчина-бездельник. — Меня, кстати, Наруто зовут. Показывай, куда идти. Акамару, помоги!       Белый пёс выскочил из-за угла, с высунутым набок языком. Он повернул голову к хозяину; Киба кивнул, и Акамару притёрся к ногам Наруто, мазнул горячим языком по ладони.       Когда они вернулись к дому, буря лишь усилилась. Ветер завывал даже в ушах, а холодный колкий снег забивался в нос. Близился Новый год, а они оказались отрезаны от мира, в глуши и непонятно с кем.