pull me closer

Странно, как легко Сонхун начинает вписываться в его жизнь, словно последний кусочек головоломки, о пропаже которого он и не подозревал. Прошло несколько недель с момента их поцелуя, и больше ничего не происходило. Сону всё время думает об этом, каково это чувствовать губы Сонхуна на своих, сидеть на его сильных бедрах, чувствовать тепло рук на своей заднице и обнимать его. Для них нормально, что они начинают больше тусоваться (Сону по-прежнему избегает ходить в спортзал в одиночку, но быть с Сонхуном и его друзьями не так уж плохо), и это как заглянуть в жизнь друг друга вне работы. Он даже тусовался с Джеюном, когда Хисын не смог пойти с ним на вечеринку. Сону узнает, что Сонхун из тех, кто любит пиццу со сладким картофелем, у него есть красивая младшая сестра и собака по кличке Гёль (Сонхун предпочитает собак, но ему нравится кошечка Хисына Донгсикки), и что Сонхун не большой поклонник сладостей. Он учится в университете в другом городе по специальности бизнес, но пока точно не уверен, что хочет этим заниматься. Сону рад, что Сонхун не очень любит сладости, потому что всякий раз, когда они идут в кафе за десертами (идея Сону, конечно), Сонхун всегда позволяет ему доесть его любой торт или выпечку. Он также узнает, что родители Сонхуна перестали разговаривать с ним, как только он бросил фигурное катание. Предыдущий парень Сонхуна изменял ему, и это одна из причин, по которой он занялся видеосъемкой, чтобы отомстить бывшему. Несмотря на то, какой Сонхун громкий и раздражающий, на самом деле он интроверт, люди всегда ошибочно принимали это за незаинтересованность или просто холод, поэтому в детстве у него было не так много друзей. Сону с детства учили, что он не должен судить о других только по тому, как они выглядят. Вот почему он всегда был так популярен в школе. Он просто был экстравертом и дружелюбен ко всем, ему было легко заводить друзей из-за его индивидуальности. Итак, услышав, что самые близкие друзья Сонхуна — Хисын и Джеюн даже не были с ним с детства, Сону так расстроился, как будто он должен пойти пинать всех тех людей, которые держались подальше от Сонхуна из-за того, как он выглядит. Были времена, когда они куда-нибудь ходили, и Сонхун спрашивал его, хорошо ли он выглядит, и Сону всегда думал, что спрашивать об этом так странно, потому что Сонхун всегда выглядит великолепно, он красив, но сам этого не видит. Это то, что сейчас крутится у него в голове, когда он готовится к встрече с Сонхуном. Сонхун только что закончил свои занятия и, чтобы отпраздновать предстоящие выходные, спросил, не хочет ли он что-нибудь с ним съесть. Это прекрасная возможность, потому что Чонвон также приглашает Джея в гости и Сону не хочет, чтобы Чонвон говорил ему, что они были бы признательны за пустую квартиру. Не то чтобы он хотел долго оставаться рядом, если Чонвон и Джей собираются целоваться. Он также предпочел бы не проводить всю ночь в своей спальне, так что пойти поужинать с Сонхуном звучит идеально. Сону выходит в гостиную, где Чонвон свернулся калачиком на диване с Джеем. Это мило, он не собирается отрицать, но скоро это станет менее милым и более озорным, и Сону не собирается задерживаться. — Ты выглядишь мило, — комментирует Чонвон. Сону слегка игриво поворачивается, демонстрируя черные джинсы, которые он выбрал, с удобной белой футболкой на пуговицах. Ночь ещё холодная, несмотря на утреннее тепло, поэтому ему нужно не забыть захватить куртку, когда он будет уходить. Чонвон показывает Сону поднятый большой палец. — Идешь на ещё одно свидание с Сонхуном? — Это не свидание. Мы просто идём куда-нибудь поесть, — он не говорил с Чонвоном о том, что произошло между ним и Сонхуном во время их вечера караоке. Когда он вернулся домой, он просто почувствовал, что из его тела высосали всю энергию. Он был настолько измотан и вёл себя так, словно ничего не произошло, даже когда Чонвон спросил, как прошел остаток их ночи. Просто казалось, что он облажался. Ему следовало оттолкнуть Сонхуна, вместо того чтобы сдаваться, и ему некого винить в этом, кроме себя. Они оба были трезвы, оба в здравом уме. Между ними всё было хорошо. Теперь ему снова приходится смотреть в лицо Сонхуну и притворяться, что он не хочет целовать его до тех пор, пока у них не перехватит дыхание. Чонвон обменивается взглядом с Джеем, который отвлекся от телефона. — Вы, ребята, часто так делаете, — продолжает Чонвон. — Я думаю, мы просто оба любим поесть? Чонвон так сильно закатывает глаза, что Сону хочется сказать ему, чтобы они там так и остались, лишь бы позлить Чонвона. — Я не это имел в виду. Он всегда спрашивает о тебе, и ты рассказываешь мне, как сильно он с тобой флиртует. — Потому что он раздражает, — Сону фыркает, на его лице появляется улыбка. — Как часто вы встречаетесь? — спрашивает Джей с задумчивым выражением на лице. — Я не уверен. Всякий раз, когда заканчиваются наши занятия и нам больше нечего делать, мы просто идём куда нибудь вместе. — Я думаю, если он тратит время и силы, чтобы пригласить тебя куда-нибудь, это много значит для него. — Мы друзья. Я уверен, что он делает это для всех. — Нет, если вы только вдвоем. — Он тебе нравится, не так ли? Обычно ты не задерживаешь своих дружков по сексу надолго. — Ладно, во–первых, мы даже не трахались, Ян Чонвон, а во-вторых… — Ах, вообще-то, ты прав. Именно потому что он тебе нравится, у вас ещё не было секса. Я имею в виду, я даже не видел, как ты прокручиваешь страницу в своем приложении для знакомств. Сону ерзает, как будто за ним наблюдают под микроскопом. Чонвон и Джей просто пялятся, пока они допрашивают его о его «отношениях» с Сонхуном. — Я думаю, мне просто это было не нужно? Джей улыбается, и это настолько искренне, что Сону уже подумывает о том, чтобы в качестве благодарности приготовить на скорую руку порцию любимых вафель пуноппан Джея. — Ну тогда, наверное это всё, что тебе нужно знать, — заканчивает Джей. — Солнышко, ты красивый и умный. Я уверен, ты разберешься с этим.

***

Его разум ничуть не проясняется, когда он, наконец, садится за столик с Сонхуном. Запах мяса на гриле заставляет его желудок урчать в предвкушении. Между ними также стоит пара бутылок соджу и две рюмки. Мясо шипит, жирное и сочное. Он действительно ходил на свидания с Сонхуном? Возможно, Чонвон прав. Они всегда были так близки и именно в таких ситуациях Сону узнал Сонхуна лучше всего. Честно говоря, он почти забыл, что должен вернуть Сонхуна на второе место. Он не думал об этом неделями. Пак Сонхун стал его самым большим отвлечением. Когда Сонхун кладет ему на тарелку кусочек мяса, Сону возвращается к реальности, шум ресторана напоминает ему, что он сидит с Сонхуном за ужином во вкусном ресторане с барбекю в пятницу вечером. После нескольких глотков, соджу приятно разливается по венам, теплый и мягкий. Он никогда не был любителем выпить, потому что предпочитает сладкий оттенок вина крепкому алкоголю. Напротив него, у Сонхуна такой же румянец на щеках. На самом деле это напоминает Сону о том, какие розовые губы у Сонхуна. — Знаешь, что сказали мои родители после того, как забрали меня со льда? Сонхун рассказывал ему о том, как он в последний раз выступал на соревнованиях. Это было грандиозное соревнование в мужском одиночном разряде, проводившееся как международное соревнование в Европе. Сонхун лидировал по очкам, показав почти идеальный результат в каждом из компонентов. Затем он попытался крутиться сидя, что, по словам Сонхуна, он проделывал тысячи раз, но приземлился на лодыжку. Он растянул её и ему пришлось уходить хромая со льда с помощью своего тренера в тишине обеспокоенного шепота. — Что они сказали? — спрашивает Сону. Из-за того, что сказал ему Сонхун, он ожидает неприятного ответа. Сонхун делает глоток соджу, издавая смешок, который звучит более горько, чем он осознает. — Мои родители спросили меня, смогу ли я всё ещё занять первое место. Сону морщится. Конечно, его собственные родители были строги к нему в учебе, чтобы он получал лучшие оценки и преуспевал во внеклассных занятиях, но они бы не осмелились сказать такое, если бы он растянул лодыжку во время соревнований. — Мне жаль, это было дерьмово с их стороны. Ты этого не заслуживаешь, тем более ты был так молод. — После этого я возненавидел катание на коньках, — признается Сонхун. — За те недели, пока я выздоравливал, я понял, что они подтолкнули меня к этому, чтобы продолжать зарабатывать на мне деньги. У меня были лучшие тренеры, лучшая подготовка, и они получили всё, ради чего я так усердно работал. — И именно поэтому ты ушёл. Сонхун мягко кивает, нервно проводя языком по пирсингу. — Они были в бешенстве и мы не разговаривали около двух лет. Теперь я раздеваюсь перед камерой. Представь выражение их лиц, если они когда-нибудь узнают. Сону приходится посмеяться над этим. Что ж, если это означает отомстить своим родителям и жить своей жизнью на его собственных условиях, тогда он считает, что Сонхун имеет право делать всё, что он хочет. — По крайней мере, ты хорош в том, что делаешь. — Ты так думаешь? — Сонхун смотрит на него поверх края своей рюмки. — Ты сейчас №1 не просто так, верно? — И я думал ты ненавидишь меня за это. — Я не ненавижу тебя, — бормочет Сону, прежде чем сделать ещё один глоток. Алкоголь быстро разносится по его телу, и если он не будет осторожен, то обязательно продолжит говорить то, что, как он знает, Сонхун ждал услышать, и то, что он сам осознал. Например, что означают бабочки в его животе, когда Сонхун улыбается ему или то, как он ожидает, что проснется и получит от него сообщение. — Ты просто раздражаешь, — заканчивает Сону, небрежно пожимая плечами. — Да, но тебе это нравится. На секунду они оба встречаются взглядами через стол, и Сону бросает вызов, а Сонхун готов подыграть. Алкоголь добрался до его щек, и слова Сонхуна звучат вяло, как будто у него слишком тяжелый язык. Это похоже на погружение в горячую ванну, тепло распространяется от пальцев ног по всему телу, затем достигает лица, и чем больше Сонхун улыбается ему, тем меньше кажется, что это из-за соджу.

***

— Ах, это было так хорошо, — радостно щебечет Сону, когда они покидают ресторан. Он сыт, хочет спать и счастлив, и это всё, о чём он может мечтать в конце такого прекрасного дня. Сонхун следует за ним, потирая свой живот, как довольный ребенок. Сону смеётся, игриво ударяясь плечом о плечо Сонхуна. Вход в метро уже за углом, и он собирается вернуться домой, когда в кармане у него звонит телефон с сообщением. — Похоже, Джей всё ещё с Чонвонни. Это значит… — Оу, — говорит Сонхун, осознавая. Он потирает затылок. Быть третьим лишним в такой ситуации никогда не бывает весело. Он знает по опыту общения с Хисыном и Джеюном. Он смотрит на Сону, который пытается подуть горячим воздухом на руки. В воздухе пронизывающий холод, и хотя он тепло оделся в зимнее пальто и перчатки, Сону забыл свою шапку и шарф. Сонхун вздыхает. — Иди сюда, — Сону моргает, глядя на него, но подходит ближе, щеки и уши краснеют. — Где все твои зимние вещи? — и он берет руки Сону в свои, согревая их. Сону не отводит взгляда. Сонхун слишком сосредоточен на его руках, и Сону замечает складку у него между бровями, изгиб ресниц и родинки. Сонхун облизывает нижнюю губу, поигрывая пирсингом. — Лучше? — Лучше, — отвечает Сону. — Спасибо. Сонхун улыбается ему, пожимая плечами, и Сону снова смеётся, испуская вздох. Он стоит там и Сонхун продолжает греть для него руки. В это время тихо, мимо проходит всего несколько других пешеходов. Как раз в тот момент, когда Сону думает, что этот момент не может заставить его ещё больше почувствовать себя исполнителем главной роли в романтической драме, начинает медленно падать снег. Протягивая руки, чтобы поймать крупные, круглые хлопья, Сону поворачивается к Сонхуну, улыбаясь. — Снег! Красиво. — Да, это так, — говорит Сонхун, но его глаза не отрываются от Сону, от того, как снежинки падают на его волосы, от изгиба его глаз, от его улыбки. Сону снова хлопает Сонхуна по плечу, чтобы привлечь его внимание, ухмыляясь при виде широко раскрытых глаз Сонхуна, который понял, что его поймали. — Ты в порядке? Уверен, что не пьян? — Знаешь, я совершенно трезв, — бормочет Сонхун, заправляя прядь волос Сону за ухо. Он наклоняется, смахивая снежинку с носа. Они так близко, что он чувствует запах шампуня Сону, уникальный оттенок карих глаз. Если бы он наклонился ещё чуть-чуть, они бы поцеловались, и нос Сону коснулся бы его носа, и он, вероятно, почувствовал бы его ресницы и мягкость челки. Его мысли путаются, затуманенные воздействием алкоголя и Сону. — Эм, если ты, если ты не занят, ты можешь… зайти ко мне. Если ты хочешь. Ты можешь согреться, мы можем посмотреть фильм или что-нибудь ещё, пока ты не сможешь вернуться домой. Если, если ты хочешь, конечно. Это близко, только сюда и– Сердце Сону начинает бешено колотиться в груди от предположения, стоящего за этими словами. Голос Сонхуна звучит необычно застенчиво и неуверенно, и у него довольно нервное выражение лица, он снова перекатывает языком пирсинг, что, как заметил Сону, Сонхун делает всякий раз, когда о чём-то думает. Его щеки и нос порозовели, и, видя, что Сонхун смотрит на него, его глаза такие яркие и полные надежды, с малейшей нерешительностью, скрывающейся за этими темными радужками, принять решение легко.

***

Первое, что замечает Сону — это экстравагантность квартиры Сонхуна. Столешницы из черного мрамора, белые стены с черным акцентом и диван, который выглядит мягче, чем его собственная кровать, и, что самое приятное, он очень теплый. Сону стоит посреди кухни, всё ещё пытаясь осмыслить случившееся. Квартира, которую он делит с Чонвоном, не так уж плоха, просто немного меньше, но она не идет ни в какое сравнение с той, в которой живет Сонхун. Даже воздух в его квартире пахнет дорого, свежо и чисто, как воздух на острове Чеджудо, и если он закроет глаза, то может представить, что стоит на краю обрыва, раскинув руки, и ветер откидывает его волосы назад. — Что ты делаешь? Сону открывает глаза и видит, что Сонхун смотрит на него с веселой улыбкой на лице, слегка склонив голову набок. Это мягкий тон, как будто Сонхуну искренне любопытно, что он делает, а не кажется странным, что он стоит посреди кухни. Сонхун снял зимнее пальто и прислонился к двери, его руки спрятаны в карманах джинсов, волосы слегка растрепаны от зимнего ветра. Он выглядит таким легким и мальчишеским. — Нюхаю воздух, — отвечает Сону, поворачиваясь к нему. — Нюхаешь воздух? — Сонхун хихикает. — Да, здесь приятно пахнет, — Сонхун подходит к нему и прислоняется к стойке. Он глубоко вдыхает аромат Сонхуна, свежего одеколона, которым он пользуется. — Что ж, после всех денег, всех призов, эта квартира единственное, что мои родители позволили мне «оставить», прежде чем я сказал, что собираюсь уйти. Когда мы впервые встретились, ты увидел это? — он указывает на свой пирсинг в брови. — Я сделал это после того, как моя мама позвонила и попросила у меня денег на новую сумку. Итак, как утверждает Сону, бунт Сонхуна — пирсинг и съемка на камеру. Хотя Сону затеял это ради забавы, он вспоминает, как Сонхун упоминал об изменяющем ему парне в прошлом и о строгой дисциплине, которую ему навязывали родители. Логично, что Сонхун хотел бы восстать против всего этого. — А как насчет… другого? — Сону спрашивает, не задумываясь. Уголок рта Сонхуна приподнимается, и прямо под губой появляется острый клык. — Тебе интересно, Сону? Ты хочешь увидеть? Сонхун надвигается на него, зажимая его между стойкой, которая впивается в поясницу. Тепло, исходящее от Сонхуна, такое приятное и так отличается от его собственных онемевших пальцев, и ему просто хочется прижаться лицом к широкой груди Сонхуна и обхватить его руками, чтобы согреться. От Сонхуна всё ещё вкусно пахнет, несмотря на то, что они ранее готовили барбекю. — Ты знаешь, я уже видел, — говорит он. — Да? И что ты думаешь? — взгляд Сонхуна темнеет. — Я думаю… — Сону отталкивается от стойки, дрожа, когда Сонхун тянется, чтобы зачесать волосы назад и заправить их за ухо. Он хлопает ресницами, прикусывая губу. — Я думаю, ты сумасшедший, раз проколол свой член. Сонхун поджимает губы, прежде чем его глаза прищуриваются, и он издает резкий смешок. — Ты бы поверил мне, если бы я сказал, что это было на спор? — Ты шутишь. Сонхун качает головой, его язык выглядывает из-за уголка губы. — Нет. Мой бывший парень. Он сказал мне, что я буду выглядеть сексуально с этим, а затем подбил меня сделать это. — Ты сумасшедший, — заключает Сону. Он вздрагивает. Одна только мысль о пирсинге причиняет боль. Сонхун пожимает плечами, снова улыбаясь. — Может быть, совсем чуть-чуть. Хочешь выпить чего-нибудь горячего, чтобы согреться? Вскоре квартиру наполняет сладкий запах горячего шоколада. На стойке рядом с плитой у Сонхуна стоят две фарфоровые кружки, в которые он насыпает порошковую смесь. — Ты уверен, что снова не голоден? Мы можем заказать что-нибудь, пока ты ждешь Чонвона. Надувшись, Сону открывает последнее сообщение Чонвона, облокачиваясь на стойку. После этого больше ничего не было, так что можно с уверенностью предположить, что Чонвон и Джей всё ещё заняты. Говоря о перепихоне. Бедный Чонвонни, должно быть, чувствовал пустоту, которую оставил Джей, пока они занимались курсовой для университета. — Джей, вероятно, скоро уйдет. Становится поздно. — Ну, просто дай мне знать, хорошо? Я не против заказать доставку. Серьезно. — Как только Сонхун наполняет чайник водой, он ставит его на плиту и включает конфорку. — Теперь мы ждём, — говорит он. Сонхун поворачивается к нему лицом, облокачиваясь на кухонную стойку напротив. Свет, свисающий с потолка, заставляет блестеть кольцо в его брови. Он замечает, как Сонхун наблюдает за ним, проводя языком по губе. — У тебя есть ещё какой-нибудь пирсинг, о котором я не знаю? — Нет, только три. Но знаешь, ты… ужасно интересуешься моим пирсингом, особенно на члене. — Я-я не такой! Я просто– — Я имею в виду, я могу показать тебе прямо сейчас, если хочешь. Сону усмехается, но в то же время улыбается. — Я не один из твоих подписчиков, ледяной папочка. — Правильно, потому что я бы показал тебе бесплатно. Намерение, стоящее за словами Сонхуна, проявляется, и Сону думает, что весь мир останавливается в этот момент. Он смотрит на Сонхуна, Сонхун смотрит на него. Всего один шаг, и он оказался бы у груди Сонхуна, всего один шаг, и он бы наклонился, их носы соприкоснулись. Всего один шаг, и это всё меняет. Всего один шаг, и это всё, чего он хотел, в чём отказывал себе, потому что он не знает, сможет ли отдаться другому человеку, не причинив ему боли, и не знает, чувствует ли Сонхун вообще что-нибудь к нему. Но Сонхун здесь, смотрит на него, как он хочет, чтобы тот что-нибудь сделал, и снова задается вопросом, какими были бы на ощупь губы Сонхуна– Сону перестает думать. Он отталкивается, а Сонхун уже тянется к нему, обхватывает руками за талию и притягивает к себе. Остальные слова теряются у него во рту. Сонхун сокращает расстояние между ними и прижимается губами к его губам, тихий стон, исходящий от Сонхуна, вызывает волну трепета в животе Сону. Ему больше не нужно удивляться. Запустив пальцы в волосы Сонхуна, Сону тянет его вниз, поддерживая себя руками Сонхуна, обхватывающими его с обеих сторон. Он давно хотел этого, и ему так хорошо в его объятиях, теплых, мягких и сильных одновременно, как в тот раз, когда он держал его после того, как тот поскользнулся в спортзале. Он встает на цыпочки, прежде чем Сонхун поднимает его на стойку, отрываясь, чтобы спросить, всё ли с ним в порядке. Сону просто кивает, рот настолько онемел, что он даже не может говорить. Сонхун первым нарушает тишину. — Мы можем сделать это снова? Сонхун затаил дыхание, рот розовый и припухший, его язык нежно касается пирсинга. Сону облизывает губы, чувствуя, насколько они распухли, но это не мешает ему притянуть Сонхуна к себе для ещё одного поцелуя. На этот раз поцелуй более глубокий, такой, в котором язык Сонхуна совершает глубокие, размашистые движения, такой, от которого он стонет, а в животе разливается жар. Сону проводит языком по пирсингу Сонхуна, из его рта вырывается звук, нечто среднее между стоном и вздохом, и Сону думает, что он мог бы кончить, услышав это ещё раз. — Черт… ещё раз, Сону. И Сону делает. Он проводит языком по пирсингу, сталь горячая и влажная, и Сонхун издает тот же звук, стонет и задыхается. Сону сжимает бедра вместе, отстраняясь, чтобы перевести дыхание. Сонхун чмокает его в щеку, затем проводит носом по виску, прежде чем запечатлеть там нежный поцелуй. — Прости, я не должен был этого делать. Я только что всё испортил? — Нет, — говорит Сону, притягивая Сонхуна обратно к себе. — Всё в порядке. Сонхун улыбается, протягивая руку, чтобы провести большим пальцем по щеке Сону. — Просто… я так давно хотел сделать это снова, ещё с караоке. — Я думал, что я был тем, кто всё испортил той ночью, — признается Сону. — Почему ты так подумал? — Брови Сонхуна сходятся вместе, и он даже не знает, откуда или почему Сону могла прийти в голову такая мысль. — Я… я не знаю, — стонет Сону, закрывая глаза, когда стук его собственного сердца отдается в ушах. — Я думал, что разрушил то, что у нас уже было. Мы весело проводили время, тусуясь вместе, а потом я просто… Я просто поцеловал тебя… Сонхун целует Сону, чтобы заставить его замолчать. Сону прерывается, задыхаясь у его губ, его собственное удивление заглушается поцелуем. — И я тоже поцеловал тебя в ответ, так что я так же виноват, как и ты, хорошо? Но я не жалею об этом. — Что нам теперь делать? — Это… зависит от тебя, милый. Ты уже знаешь, где я нахожусь и что чувствую. Чего ты хочешь, Сону? Сонхун звучит так, будто он напуган, несмотря на то, что пытается казаться расслабленным, и трудно видеть такое обеспокоенное выражение на его красивом лице. Сону знает, где он находится. Он хочет, чтобы Сонхун, каждая его частичка, принадлежала только ему. — Поцелуй меня ещё раз. Сонхун издает хриплый смешок и наклоняется, сначала касаясь губами его губ, как будто проверяя, а затем целует его сильнее, говоря, спрашивая. Сону дрожит и издает стон. У Сонхуна перехватывает дыхание, по всему телу разливается жар, из-за чего Сону хватается за толстовку Сонхуна спереди, чтобы сильнее прижать его к себе. Он обхватывает ногами талию, и Сонхун прижимается к нему, хватает за задницу и сжимает, прежде чем обхватить его за бедра. Сонхун опускается, чтобы поцеловать его в шею. Его зубы царапают ключицу. — С-Сонхун, — стонет он, когда язык Сонхуна снова проскальзывает в его рот. Обхватив ладонями лицо Сонхуна, он повторяет его движение. Каждый дюйм его тела горит, как будто он тает, растворяется в поцелуях, которыми они обмениваются, тает от ощущения рук Сонхуна на своей талии, бедрах или ягодицах. Теперь он знает, что никогда не насытится Сонхуном. Сону прикусывает губы Сонхуна, издавая еще один стон. Он проводит языком по пирсингу и практически чувствует, как содрогается всё тело Сонхуна. — Черт, Сону, я– Чайник взрывается с пронзительным свистом, от которого они оба отпрыгивают в удивлении. Сону тяжело дышит, уткнувшись лбом в плечо Сонхуна. — Это напугало меня, — смеется он. Сонхун нежно сжимает талию Сону, прижимаясь губами к уголку его рта. — Меня тоже, я забыл об этом. Ты все еще хочешь горячий шоколад? — Сону мурлычет в ответ, чувствуя себя слишком комфортно, прижимаясь к нему. Сонхун просто улыбается и гладит Сону по волосам. — Я быстро. — Подожди, Сонхун– У него есть этот единственный шанс, и он не собирается его упускать, не хочет его упускать. Сонхун снова в его объятиях, прежде чем он успевает осознать, что они снова целуются, рука Сонхуна тянется сзади, чтобы выключить плиту, пока они не спалили всё здесь, потому что не могут себя контролировать. Плита выключена, и тогда Сонхун подхватывает его за бедра и выносит из кухни. Сону вскрикивает и крепче обхватывает его руками. Опустившись на диван, он притягивает Сонхуна обратно к себе. Сонхун прикусывает губу, втягивая её в рот и успокаивая ленивым движением языка, когда откидывается назад, чтобы перевести дыхание. Сонхун тяжело дышит, его щеки красиво раскраснелись, рот розовый и припухший. Сону возвращает его обратно, положив руку ему на затылок. — Что, теперь ты останавливаешься? — он дразнит. Сонхун обхватывает ладонями щеку Сону, большим пальцем проводит по губе. — Если ты хочешь, чтобы я это сделал. Это наш последний шанс остановиться, пока мы можем. Сону качает головой. — Скажи мне это, милый. — Я не хочу, чтобы ты останавливался, — говорит Сону. Он хватает Сонхуна за воротник рубашки. — Назови меня так ещё раз. Сонхун устраивается между бедер Сону. Его колени болят от жесткого пола. Это всего лишь незначительная мысль, которая приходит ему в голову, когда Сону раздвигает ноги и притягивает его ближе. Сонхун чувствует мягкую выпуклость, которая касается его. —Милый, — он прижимается к шее Сону. Он продолжает мягкими поцелуями. Сону стонет, обхватывая ногами талию Сонхуна. — Милый, чего ты хочешь? Я позабочусь о тебе. Сону знает, чего он хочет, возможно, знал даже дольше. Он протягивает руку и убирает челку с глаз Сонхуна, в кои-то веки способный ответить взаимностью. Сонхун закрывает глаза, как будто впитывает ощущение его прикосновения. — Я просто хочу тебя, — говорит он Сонхуну. Его желудок хочет подняться к горлу, но он проглатывает все свои нервы, потому что наконец-то признает это, наконец-то осознает, что Сонхун единственный человек, с которым он хочет быть рядом, видеть его улыбку, слышать его глупые заигрывания. Сонхун издает звук, похожий на вздох облегчения, а затем прячет лицо в изгибе его шеи. — Значит ли это, что я тебе нравлюсь? — Сонхун поднимает голову, ухмыляясь. Сону усмехается, отталкивая Сонхуна, когда тот пытается поцеловать. Его щеки горят. — Нет. Ты мне больше не нравишься. — Оу, перестань, милый. Не будь таким, — Сонхун опускает взгляд на губы Сону. Такие красивые, полные и розовые. Он наклоняется вперед и целует, слыша довольный вздох, который издает Сону. Сону раздраженно отстраняется. — Сонхунни, ты сказал, что позаботишься обо мне. Я жду. — Я и не подозревал, что ddeonu_cheeks такой нетерпеливый. Возможно, однажды я смогу рассказать об этом твоим зрителям. Он становится таким нетерпеливым, если к нему не прикасаются. Чёрт. Он не думал об этом до сих пор, но если Сонхун когда-нибудь захочет присоединиться к его каналу, он не откажет. Просто представляет, как Сонхун трахает его, пока все смотрят. Он стонет, когда Сонхун наклоняется, чтобы пососать засос у него на шее, сжимая пальцами его макушку. Это больно. Его клыки острые и почти прокалывают кожу. — Сонхун, чёрт. Ещё. — Тсс, нетерпеливый и властный. Тебе повезло, что ты милый, — у Сону уже вертится на кончике языка ответ, но он быстро замирает, как только Сонхун задирает рубашку и отодвигает её в сторону, к подмышкам. Он начинает с поцелуев вниз по груди и оставляет повсюду маленькие засосы. — Давно хотел это сделать. — Я тоже, — признается Сону, в голове у которого туман. — Да? — Сонхун опускается и прижимается поцелуем к животу Сону. — О чем ты подумал? — Этот раздражающий рот прикасается ко мне. Сонхун издает смешок, уткнувшись в живот Сону. — О, правда? Возможно, я просто смогу сделать для тебя это, — он облизывает живот ниже, наблюдая, как Сону прерывисто выдыхает, называя его по имени, и как его пальцы впиваются в его плечи. Это лучше, чем слушать его любимую песню. Покусывая мягкую кожу Сону, Сонхун немного отодвигается, колеблясь. Сону смотрит на Сонхуна, моргая своими большими глазами, ресницы трепещут. — Можно я это сниму? — он спрашивает Сону. Сону кивает, откидывая голову на диванную подушку. — Ты можешь сказать мне вслух? — Да, — отвечает Сону. — Пожалуйста, сними их для меня, Сонхун. — Хорошо, — бормочет Сонхун и запечатлевает ещё один поцелуй на губах Сону. Он быстро расстегивает ремень и стягивает его брюки вниз по ногам, беззаботно отбрасывая их в сторону. При виде стройных, мягких бедер Сону у него потекли слюнки. Сонхун чувствует, как его собственное сердцебиение начинает сильно биться в груди, когда его взгляд останавливается на выпуклости Сону и влажном пятне на его трусах. — Ты такой чертовски красивый, — выдыхает Сонхун, касаясь кожи на бедрах Сону. Он просто хочет зарыться между этими бедрами и никогда не уходить. — Перестань пялиться, — скулит Сону, пытаясь одернуть рубашку. — Что, знаменитый Ким Сону прямо сейчас начинает стесняться? — Ух, нет, просто… ты ничего не делаешь и я чертовски возбуждён прямо сейчас, мне что-нибудь нужно, Сонхун, пожалуйста. Пожалуйста, — это просто сводит с ума, Сону просто хочется плакать. Ему всё равно, звучит ли это плаксиво прямо сейчас, потому что вся кровь прилила у него между ног, и его разум захвачен мыслями о Сонхуне и о том, как выглядит Сонхун, стоя на коленях у него между ног, в то время как он откидывается на спинку дивана. Губы Сонхуна припухли от поцелуев, и ему просто нужно, чтобы эти губы обхватили его и– Сонхун побеждает его с одной попытки. — Ох, Сонхун, — стонет Сону. — Сонхун, — он был настолько поглощен своими мыслями, что даже не заметил, что Сонхун держит его полуголым, раздвинув ноги, и прижимается к члену ртом, как будто он хотел, нуждался в нём. Сонхун обхватывает член Сону губами, проводя языком по нижней стороне, пока не достигает головки, где снова берет его в рот, чтобы пососать. Сону стонет так красиво, звук хриплый и высокий, и это в точности похоже на то, что он слышал в своих прямых эфирах. Это всё, о чем он думал, и даже больше. Это лучше, чем то, о чём он думал. Сону самое место в грязном порно со всеми его пронзительными стонами и отчаянным подвыванием. Он втягивает Сону обратно в горло и обхватывает его ртом. Пальцы Сону царапают его кожу головы, и он бормочет извинения, прежде чем разжать пальцы. Сонхун пытается успокоить его взглядом, который говорит, что всё в порядке, пока он сосет кончик члена Сону. Он попадает ему в горло, и он немного давится, позволяя слюне просочиться из уголка рта, чтобы сделать слайд более влажным и грязным. Из прямых трансляций Сону он понял, что ему нравится, когда всё мокрое, липкое и просто грязное. Отстраняясь, чтобы перевести дух, Сонхун втирает маленькие круги в бедра Сону. -Я слишком тороплюсь? Сону качает головой, румянец возбуждения заливает его щеки. — Нет, ты идеален. Мне с тобой так хорошо. — Сону наклоняется и притягивает его к себе в поцелуе, который состоит из зубов, языка и укусов, пробуя на вкус, когда Сонхун проводит по нему языком и стонет. Они целуются до тех пор, пока их легкие не начинают гореть, а у Сону кружится голова, и Сонхун издает глубокие стоны ему в губы, пока прижимает его обратно к дивану и наклоняется, чтобы обхватить пальцами его член. Сону прерывается, задыхаясь, у рта Сонхуна. Он стонет. Сонхун улыбается прямо в губы Сону и начинает медленно поглаживать его член. — Ты вкусный, милый, — говорит он Сону, целуя его в уголок рта. Сону сонно улыбается и возвращает Сонхуна к себе, обхватывая ладонями его лицо. Медленные поглаживания, которые наносит ему Сонхун, разжигают жжение, которое образуется внизу его живота. Прошло так много времени с тех пор, как кто-то прикасался к нему подобным образом, и он не уверен, сколько ещё сможет продержаться. Это чертовски неловко, и во всем виноват Сонхун. Каждое движение, которое он делает, каждое мягкое надавливание большим пальцем на головку его члена подводит его всё ближе и ближе к этому краю. Он не должен удивляться, когда Сонхун спускается, чтобы взять его член обратно в рот, но он всё равно тихо ахает, обнаруживая, что его пальцы снова запускаются в красивые черные волосы Сонхуна. Металлическая штанга в губе Сонхуна касается нижней части его члена каждый раз, когда Сонхун заглатывает его, и каждый раз он видит звёзды. Это так приятно, горячий металл и влажный язык Сонхуна на нём. Он также не может отрицать, что образ Сонхуна, стоящего на коленях, отсасывающего ему на диване, покачивающего головой, является частью того, почему он собирается кончить в любую секунду. — Сон-Сонхун, подожди, я– Сонхун не останавливается, даже когда пальцы Сону цепляются за его волосы, а дрожащие бедра обхватывают его голову, Сону извивается и стонет его имя. Сонхун берет Сону в глотку и поглаживает остальную часть члена, пока сосет его. А потом Сону кончает, и это становится ещё жарче. Сону кончает горячими толчками у него на языке, головка члена дергается на небе, и он принимает всё это, даже не вынимая изо рта. Щеки Сону покрыты красными пятнами, а глаза затуманены возбуждением, голова откинута на подушку, а волосы развеваются, как нимб. Он великолепен. Сонхун отстраняется только тогда, когда пальцы Сону разжимаются в его волосах, и он плюхается обратно на диван. — Чёрт… возьми — Ты в порядке, милый? — спрашивает Сонхун, скользя ладонью по икре Сону. — Мммм, — Сону отвечает сонным бормотанием. Его разум всё ещё слишком затуманен оргазмом, чтобы он мог придумать что-то ещё. Он закрывает глаза на минуту, чтобы перевести дыхание, и Сонхун смотрит на него, когда он снова открывает их. Сонхун нежно целует. Он объясняет свой следующий шаг тем, что его разум ещё не пришел в себя, всё ещё затуманенный алкоголем, и теперь он движется дальше. Сону плюхается обратно на диван и тянет Сонхуна за собой, его ноги раздвигаются так, что Сонхун оказывается между ними. Если Сонхун и удивлён, то это длится всего долю секунды, а затем он целует его в ответ, их языки соприкасаются, и пирсинг Сонхуна прижимается к его губе. Он наклоняется, чтобы погладить выпуклость Сонхуна. Сонхун стонет и вцепляется в руку Сону. — Ч-чёрт возьми, это так хорошо, — он был слишком сосредоточен на том, чтобы заставить Сону чувствовать себя хорошо, поэтому сейчас он отчаянно нуждается во всём, что Сону готов сделать, чтобы хоть немного облегчить ему этот дискомфорт. Сонхун практически хнычет, звук, который Сону хочет слышать снова и снова. Это напоминает ему о том, как Сонхун заводится в своих прямых эфирах, звуки, издаваемые Сонхуном, снова и снова прокручиваются в его голове. Он обхватывает ладонью член Сонхуна, используя свою руку и потирая его о хлопковые трусы. — Я хочу почувствовать их, Сонхунни. Нет никаких сомнений в том, что Сону имеет в виду. Сонхун перестает тереться о руку Сону, чтобы посмотреть на него, его брови поднимаются к волосам. — Сону, ты понимаешь, о чём ты сейчас просишь? — Да, — отвечает Сону. — Я прошу тебя трахнуть меня. — Боже, однажды ты просто убьешь меня… — Сонхун бормочет себе под нос. Сону притягивает Сонхуна к себе для поцелуя, прикусывая его губу. — Почему? Ты не хочешь? — Н-нет, нет, я хочу. Поверь мне, я хочу. Я просто… я хочу быть джентльменом в этом. Это не значит, что я хочу от тебя только секса. — О, да? — для его собственных ушей это звучит чертовски глупо, но Сону не может придумать, что ещё сказать. Его лицо горит от того, что предлагает ему Сонхун. — Да, — Сонхун снова целует Сону, просовывая руку под рубашку, чтобы почувствовать его мягкую, теплую кожу. — Ты мне нравишься, Сону. Я надеюсь, теперь это очевидно, и я думал об этом с тех пор, как увидел твой канал много месяцев назад. Сону отстраняется, шокированный его признанием не меньше, чем Сонхун. — В самом деле? Ты должен был сказать мне, болван, — он бьет Сонхуна по голове. Сонхун берет Сону за руку и нежно целует его пальцы, улыбаясь. — Я не хотел, чтобы кто-то из нас чувствовал давление из-за того, что мы делаем, понимаешь? Я ничего не ожидал, когда встретил тебя, и теперь я хочу быть с тобой всё время, хочу целовать тебя, держать за руку. У меня в животе порхают бабочки, когда ты улыбаешься мне, и ты просто самый красивый, забавный, симпатичный, и ты такой… такой милый всё время. Раздражает, что всё, что говорит ему Сонхун, имеет абсолютный смысл, и эти надоедливые бабочки, о которых говорит Сонхун? Они тоже у него появляются, как будто целое семейство их беснуется у него в животе с такой силой, что его тошнит. — Я… ты мне тоже нравишься, Сонхун, очень сильно, и я хотел подождать, пока не буду уверен, потому что ты, ну, ты мог заполучить кого угодно, и я думал, что ты просто флиртуешь со мной ради забавы. Прости, я такой идиот. — Ты немного идиот, — поддразнивает Сонхун. Затем выражение его лица становится серьезным, голос тихим. — Теперь ты уверен? Сону не колеблется. Он знает, что чувствует, и он знает, что это длится дольше, чем он может себе представить. — Да. Мне больше никто не нужен, и я не хочу, чтобы ты хотел кого-то другого. Пространство между ними снова сокращается, когда Сонхун погружает Сону в резкий поцелуй, Сону опускает ладонь между ног Сонхуна, чтобы вырвать у него ещё одну серию сексуальных, глубоких стонов, от которых он снова становится твердым. Сону лижет рот Сонхуна, пока тот не отрывается и не начинает целовать его живот. Его рот щекочет его всё ещё чувствительное тело, и чем ближе Сонхун подходит к тому месту, где он действительно нужен, тем сильнее он реагирует на рот Сонхуна. — Милый, у меня здесь ничего нет, мне придется взять это из своей комнаты. Я знаю, как сильно тебе нравится быть мокрым от этого, — Сонхун целует бедренную кость Сону. — С-сходи за этим, Сонхуни, пожалуйста. Мне это нужно, ты нужен мне. — Хорошо, ты можешь подождать меня здесь, детка? Сону кивает и позволяет Сонхуну слезть с него. Он наблюдает, как Сонхун спотыкается о джинсы и нижнее белье. Схватив подушку, он подавляет хихиканье. Сонхун такой придурок, но, по крайней мере, он теперь его придурок. Когда Сонхун, пошатываясь, возвращается в гостиную, в руке у него бутылочка со смазкой. Он устраивается поудобнее между бедер Сону, пока что отодвигая бутылочку в сторону, потому что всё, чего он хочет — это осыпать Сону нежными поцелуями. Он, наконец, признался во всём, что было у него на уме последние несколько месяцев, и в чувствах, которые развивались между ними, и Сону чувствует то же самое. Он чувствует то же самое. Это не то, что он когда-либо представлял. У Сону может быть кто угодно, но вот он с ним, целует и прикасается к нему, стонет под ним. Он не верит в это. Как будто он в середине сладчайшего сна, и он боится, что проснется в кошмарном сне, в холодной реальности, что Сону на самом деле не с ним. Он снова целует его, просто чтобы убедиться, что он настоящий. Сделав глубокий вдох, Сонхун возится с бутылочкой смазки. — Ты в порядке? — Сону спрашивает. — А ты?.. Ты всё-таки изменил свое мнение об этом? — В ожидании того, что всё, что было построено между ними, грозит рассыпаться на кусочки и перестать существовать, сердце Сону немного сжимается, и он берет себя в руки. И Сону звучит так тихо, так неуверенно, что Сонхуну просто хочется пнуть себя за то, что заставил Сону так нервничать. Он протягивает руку, чтобы погладить его по пухлой щечке. — Нет, детка, я этого не делал. Я просто, я не хочу всё испортить. — Ты этого не сделаешь, — Сону нежно проводит пальцами по волосам Сонхуна, пытаясь немного ослабить беспокойство, которое волнами исходит от него. Он, конечно, не винит Сонхуна. Трудно делать это с кем бы то ни было. Делать это с кем-то, о ком ты заботишься и кому доверяешь ещё сложнее. Сонхун не хочет причинять ему боль, и он знает, что не сделает этого. — Доверься мне. — Хорошо, — говорит он, одаривая Сону мягкой улыбкой, в то время как его язык играет с пирсингом. Сону замечает, что это нервная привычка, которую время от времени проявляет Сонхун. — Ты можешь лечь на спину для меня? Сонхун щедро смазывает свои пальцы смазкой, примерно до такой степени, что она стекает по его запястью и на обнаженное бедро Сону. Там холодно и липко, и Сону готовится, откидываясь на одну из подушек, а Сонхун подкладывает другую ему под спину, чтобы приподнять задницу немного выше. К этому моменту член Сонхуна выглядит так, будто вот-вот вырвется из нижнего белья. Сону облизывает губу, предвкушая, как почувствует пирсинг внутри себя. Он почти кончает от этой мысли, его сердце бешено колотится в груди. Сонхун не торопится. Он вводит в Сону всего один палец, хотя хорошо знает, с чем может справиться Сону, но это их первый раз вместе, и он хочет, чтобы это было потрясающе для них обоих. Он может сдерживать себя ради всего, что нужно Сону. Однако он совершенно застигнут врасплох, когда Сону скулит, что хочет большего. — Сонхуни, этого недостаточно, больше.. Он едва использовал один, а затем трахает Сону другим пальцем. Держа указательный и средний вместе, он растягивает Сону, трахает его, согнув пальцы внутри. Смазка капает на диван, но Сонхуна это не беспокоит, он просто почистит всё позже. Прямо сейчас всё его внимание сосредоточено на Сону. — Ты такой красивый, детка. Я хочу знать о тебе всё. Что тебе нравится, что тебе не нравится, что заставляет тебя издавать для меня самые красивые звуки, если ты сейчас так же чувствителен, как перед камерой. Это как будто внезапно щелкнул выключатель. Сону теперь смотрит не на Сонхуна, а на YourIceDaddy и эти темные глаза, которые привлекают внимание, даже ничего не говоря. Сону дрожит, чувствует, что истекает так сильно, что это смутило бы его, будь он каким-нибудь девственником, у которого первый раз. Это не так, и Сонхун тоже не относится к нему как к девственнику, судя по тому, как его пальцы сжимаются внутри, когда они трахают его. Сону вскрикивает, когда Сонхуну удается воздействовать на то место внутри него, из-за чего всё грязно вытекает по его бёдрам. — Черт, пожалуйста, — скулит он, отчаяние сквозит в его голосе. На самом деле, его это не волнует. С этими словами Сонхун оставляет Сону пустым, когда вынимает свои пальцы. Бедра Сону дрожат. Он сдерживается изо всех сил, чтобы не кончить, и если бы Сонхун продолжил трахать его ещё немного своими длинными пальцами, он бы кончил сам. Он ждёт и желает чего-то большего. Сонхун снимает рубашку, взъерошивая волосы в процессе, и у Сону пересыхает в горле, когда Сонхун начинает стягивать джинсы с бедер… пока они не снимаются полностью. Его трусы следуют за кучей на полу. И Сону видит это, видит их. Это совсем не то, что смотреть на это через экран. Сонхун толстый, большой и симпатичный во всём. Штанги уздечки блестят в свете потолочного светильника над головой, а член Сонхуна покраснел и истекает предэякулятом. Сонхун замечает пристальный взгляд Сону. — Нравится то, что ты видишь? — Поддразнивает он. — Боже, ты такой горячий, это несправедливо. — Я приму это как комплимент, — говорит Сонхун с хорошенькими розовыми щечками. Залезая в карман своих брюк, которые он снял ранее, он достает один презерватив, зажимая его между пальцами. — Ты сказал, что хочешь их пощупать, верно? Но я принес и это тоже. — У меня давно ни с кем не было отношений, но я всегда был в безопасности. — Я тоже. Прошло несколько месяцев. Сону тянется за презервативом и бросает его на их кучу одежды. — Я просто хочу чувствовать тебя, Сонхун. Это всё, что нужно Сонхуну. — Ты готов к этому, милый? — Сонхун немного понижает тон, пока он не становится глубоким и ровным, как патока, медленным, густым, из-за чего Сону наклоняется, чтобы немного подрочить свой член. — Я хочу чувствовать тебя внутри себя, Сонхуни. Так сильно хочу твой член, — Сону позволяет Сонхуну поднять ноги и закинуть их себе на плечи, практически складывая его пополам, в то время как Сонхун принимает позу сам. Он полностью доверяет Сонхуну в этот момент и хочет позволить себе полностью отдаться. Он дрожит от предвкушения, его живот горит от возбуждения. Когда они оба делают глубокий вдох, Сонхун погружается в него. Давление, растяжение, а затем просто абсолютное, ошеломляющее удовольствие. — С-Сонхун, — стонет Сону. Сонхун заполняет его так идеально, так густо и жестко. Слезы облегчения наполняют его глаза, и он знает, что скоро обязательно заплачет. — Сонхун, ох, чёрт, блять, — Он проводит ногтями по спине Сонхуна. — Сону, — стонет Сонхун, погружаясь в Сону, в то время как острые ногти покалывают его спину. Сону такой тугой и влажный вокруг него, он втягивает его сантиметр за сантиметром, пока не достигает дна, его бедра прижимаются к нижней стороне бедер Сону. Тяжело дыша, Сонхун делает паузу и позволяет Сону приспособиться. Боже, он может кончить в любую секунду, это смущает. — Чёрт, тебе так хорошо, я не могу поверить, что делаю это прямо сейчас. Сону сжимает бицепс Сонхуна. У него так кружится голова, что он почти ощущает головокружение. Он так давно не испытывал этого с кем-то другим, что не знает, сколько еще продержится. Сонхун пульсирует глубоко внутри него, из члена течет липкая жидкость. — Ты… ммм, так глубоко, — стонет Сону. Он также чувствует пульсацию глубоко в животе, лениво размышляя, не попал ли он в какой-нибудь хентай, где его живот выпирает, а член Сонхуна толкается в него каждый раз, когда он трахает его. — Двигайся, Сонхун, двигайся, — умоляет Сону. — Так нетерпелив к моему члену, да? Если и есть что-то, что он почерпнул из прямых трансляций Сону, так это то, что он любит непристойные разговоры и любые похвалы. Но Сонхун всё равно делает то, что ему говорят. Упираясь руками по обе стороны от Сону, Сонхун отводит бедра назад и трахает его. Звук, который издает Сону, ничем не отличается от мяуканья, такого же типа, как в прямых трансляциях, и Сонхун даже не задается вопросом, осознает ли Сону это. Он знает, что Сону делает это нарочно, чтобы подстегнуть его. — Просто… ради тебя, просто хочу тебя, — продолжает лепетать Сону. Сонхун наполняет его, растягивает, и это так приятно, что он даже не может поверить, что ещё не кончил, и внутри него есть это новое ощущение, которое он не может понять. Поскольку его разум слишком затуманен возбуждением, он не понимает, что это такое, пока не осознает… Это те гребаные штанги на члене Сонхуна, которые волочатся по его стенкам, когда Сонхун выходит, это те штанги на члене Сонхуна, которые давят на все те чувствительные места внутри него, когда Сонхун снова погружается в него, даже давят на новые места, о существовании которых он даже не подозревал. — Как они на ощупь, детка? Тебе нравится? — спрашивает Сонхун, даже не пытаясь скрыть самодовольную ухмылку на своем лице. Каждый раз, когда член Сонхуна входит в него, ряд пирсингов цепляется за его край, скользко и тепло, и это сводит его с ума. Он не может думать. Его разум настолько, блядь, запутался, что единственное, что он может ответить это хныканье, которое, как он надеется, ответит на вопрос Сонхуна за него. Да, он чувствуюет себя чертовски потрясающе внутри, это не похоже ни на что, что он когда-либо чувствовал раньше. Сонхуну не требуется много времени, чтобы найти и трахнуть прямо в то место, от которого у него течёт по всему животу, и Сону рыдает, обнажая шею для Сонхуна, когда его глаза закатываются, и он стонет имя Сонхуна, как будто это всё, что он знает. Сонхун наклоняется и оставляет засос сбоку на шее. Сону обнимает Сонхуна, заглушая крик, когда удовольствие разливается по всему его телу подобно лаве. — Ты так хорошо выглядишь, такой хорошенький с моим членом внутри. — Не останавливайся, — кричит Сону, умоляя Сонхуна двигаться в нём сильнее. — Разве ты не всегда просишь, чтобы тебя заполнили перед камерой? Это то, чего ты хочешь? — Сонхун раздвигает Сону, с тошнотворным удовольствием наблюдая, как его член растягивает Сону и как он вскрикивает каждый раз, когда пирсинг вдавливается в него, цепляясь за край. Смазка стекает по одной из его ягодиц, и Сонхун прижимает к ней большой палец, делая её липкой от смазки. Он пока не вводит его внутрь, держа там, чтобы дать Сону немного поерзать. — Да, да, пожалуйста, Сонхун, — стонет Сону. — Ты так хорошо принимаешь его, Сону, как будто ты просто создан для меня. Сону обхватывает себя рукой, поглаживая член в такт толчкам. Сонхун раздвигает ноги, посасывает засос на внутренней стороне бедра и слегка сжимает свою задницу. Всего этого так много. Его глаза наполняются слезами, и он прикусывает тыльную сторону ладони, как только первая слезинка скатывается по его щеке. — СонхунСонхун, — лепечет он. — Собираюсь кончить, я не могу– — Всё в порядке, милый. Ты можешь кончить. Это будет так приятно, да? Ты был таким идеальным для меня. Он приглушает очередной свой стон в шею Сонхуна и впивается пальцами в его плечи. Они такие широкие под его маленькими руками. Несмотря на то, что он ненамного выше, Сону всегда чувствует себя таким маленьким рядом с Сонхуном, таким маленьким, что Сонхун может просто накинуться на него и сложить пополам, чтобы трахнуть. Его ноги свисают с плеч Сонхуна, и они прижаты так близко, что каждый раз, его член размазывает предэякуляцию по его собственному животу. — Прикоснись ко мне, Сонхун. Ты мне нужен. — Я держу тебя, Сону. Я держу тебя. Сонхун тянется, чтобы взять Сону за руку, и дрочит его, пока трахает. Сейчас нет способа описать Сону. Его щеки раскраснелись от возбуждения, рот розовый и надутый. На его шее и ключицах блестит пот. Его волосы тоже влажные. На ресницах блестят слезы, и Сонхун не собирается лгать, он хочет ещё немного увидеть, как Сону плачет, хочет, чтобы он так ахуел от удовольствия, что всё, что Сону будет знать — это Сонхун, Сонхун, Сонхун. Требуется всего пара движений кулаком по члену прежде чем Сону кончает, выплескивая горячее и скользкое на свой живот. — Где ты хочешь этого, детка? — Внутри, хочу… почувствовать это во мне. Это всё, что нужно, чтобы подтолкнуть Сонхуна к краю и к его собственному оргазму. Он трахает Сону насквозь и кончает с глубоким стоном всего секунду спустя после Сону, двигая бедрами и кончая так сильно, что это вытекает из Сону ещё до того, как он выходит. Облегчение от того, что он кончил, накрывает его, как приливная волна. Ему кажется, что его зрение тоже на несколько секунд затуманивается, перед лицом расплываются пятна. Боже, ему нужно поспать 10 часов после этого. Он начинает двигаться только после того, как кровь перестает приливать к его голове и он снова может открыть глаза. Сону смотрит на него снизу вверх, выглядя таким чертовски красивым со своими большими глазами, длинными ресницами и румянцем, который сейчас разливается по всему его телу, он симпатичный и розовый во всех нужных местах. Наклонившись, он запечатлевает поцелуй на виске Сону, большим пальцем вытирая влажный след на его щеке. — Как ты себя чувствуешь? — Ты такой хороший, Сонхуни. Я думаю, ты вытрахал из меня всё, — жалуется Сону, но его голос мягкий, и он улыбается. Сонхун смеется, пряча лицо в изгибе шеи и плеча Сону и покрывая поцелуями его обнаженную грудь. — Это хорошо? — Это… идеально, — вздыхает Сону. Он спускает ноги с плеч Сонхуна и вытягивает их. Фу. Они прошли всего один раунд, а он уже начинает чувствовать судорогу в бедре. Поход в спортзал с Сонхуном, возможно, не такая уж плохая идея. — Хочешь, чтобы я вышел? Так будет легче обниматься, — прежде чем он устроится поудобнее, Сонхун откидывается назад и берет себя в руки, чтобы выскользнуть из Сону. Неважно, насколько медленно он это делает. Что бы ни было внутри Сону, оно выливается из его задницы. Сонхун считает, что это слишком вкусно, чтобы тратить впустую. — Давай я тебя вымою. Сону готовится просто лечь на спину и расслабиться, пока язык, горячий и влажный, не облизывает его. Сону вздрагивает, отводя ноги назад, пока Сонхун ест его. Он такой чувствительный, тело всё ещё реагирует, что последняя капля спермы лениво стекает с головки его члена. Сонхун просовывает свой язык внутрь него, и он обхватывает бедрами его голову, чрезмерно чувствительный, когда маленькие толчки сотрясают его тело, чем больше Сонхун лижет и посасывает его. Сону собирается задремать, когда его будит голос Сонхуна. — Я собираюсь взять полотенце, чтобы вытереть тебя, милый. — Ммкей, — невнятно произносит Сону, протирая глаза. Раздается звук шагов Сонхуна по полу, открывается дверь, течет вода из крана. Он думает, что здесь, в квартире Сонхуна, так тихо и уютно. Здесь даже запах напоминает ему о Сонхуне, что-то свежее и чистое с небольшим привкусом специй. Кран закрывается, и Сонхун возвращается к нему на диван. Похоже, что Сонхун быстро прополоскал рот, прежде чем вернуться к вытиранию. Полотенце для мытья так приятно ощущается на его коже. Сонхун вытирает ему живот, а затем осторожно раздвигает ноги, чтобы вытереть его там. Это успокаивает, и если он закроет глаза– — Останься со мной сегодня вечером, — говорит Сонхун на ухо Сону. — Ты можешь переночевать здесь, а утром я отвезу тебя домой. Сону приоткрывает один глаз. — Ты уверен? Я не хочу мешать или что-то в этом роде. — Сону, если бы я не хотел, я бы не предлагал. Я даже наполню для тебя ванну и добавлю бомбочку. — Ну, — Сону прижимается губами к Сонхуну. — Как я могу отказаться от этого?

***

Сону тихо проскальзывает в дверь своей квартиры. Раннее утро и тишина, это означает, что Чонвон, скорее всего, всё ещё спит. Он также не видит никаких вещей Джея. Вздохнув, Сону снимает ботинки и вешает пальто. Он чист. Не будет никаких допросов, никаких вопросов, на которые он не готов ответить, когда ещё так рано, и он еще не выспался как следует. Он лучше всего выспался с Сонхуном. Он тоже принял одну из лучших ванн, которые когда-либо принимал. В их с Чонвоном квартире не было ванны, только душ, а ванна Сонхуна должна была быть достаточно большой, чтобы в неё мог поместиться высокий бывший спортсмен, поэтому они оба погрузились в теплую мыльную воду. Он чуть не заснул от того, как нежно Сонхун вымыл его. После этого он переоделся в спортивные штаны Сонхуна, чтобы спать в них. Они были немного длинноваты, но Сонхун просто подумал, что это мило. Вначале Сонхун все еще немного колебался, желая убедиться, что ему абсолютно комфортно делить с ним постель. Он даже предложил сам лечь на диван, пока они не вспомнили, что там всё ещё довольно грязно, поэтому он просто притянул Сонхуна к себе и тихо поцеловал, сказав, что он слишком сонный, чтобы думать о чем-то ещё. Неудивительно, что Пак Сонхун также обожает обниматься в постели. Он проснулся и обнаружил Сонхуна в роли большой ложки, рука Сонхуна обвилась вокруг его талии, а голова прижалась к спине, как будто он слегка обнюхивал его во сне. Если раньше он не думал, что Сонхун похож на щенка, то теперь определенно думает. В конце концов, Сонхун проводил его обратно в квартиру, всю дорогу держа за руку. Это было приятно, он чувствовал себя в безопасности. И если Сонхун замечал его легкую улыбку каждый раз, когда они обнимались, он ничего не говорил об этом, и Сону рад. Он пока не хочет признавать, что он похож на легкомысленную маленькую школьницу. Ему нужно поддерживать имидж, не так ли? Теперь всё, что ему нужно сделать, это добраться до своей спальни до того, как– — Вот ты где! О, черт Чонвон выбегает из-за угла и заключает его в объятия. — Я начал волноваться! Я чуть не вызвал на тебя гребаную полицию, Ким Сону! — Прости, прости меня! — Сону взывает о пощаде, когда Чонвон начинает грызть его плечо и прижимает к полу. — Эй! — Боже мой, это засос?! И чья это одежда? Почему ты мне не написал? Я думал, ты умер! — Хорошо, хорошо, дай мне вздохнуть, и я скажу тебе! — Сону оттаскивает от себя тело Чонвона, пока Чонвон не смягчается и с раздражением не ослабляет хватку. — Я серьезно думал, что попрошу Джея помочь мне найти тебя. — Прости, — говорит Сону. Он улыбается, когда ведет Чонвона к их дивану. — Всё… произошло так быстро. Я провел ночь с… Сонхуном. — Правда? Сону кивает, и неважно, как сильно он пытается с этим бороться, его щеки начинают пылать. — Он сказал мне, что у него есть чувства ко мне, и я сказал ему, что чувствую то же самое. — Оу, — выдыхает Чонвон. — Это, это действительно хорошо, Сону. Видишь, я знал, что ты поймешь это, просто иногда тебе требуется время. У тебя есть эта странная черта, когда ты думаешь, что не заслуживаешь чего-то только потому, что это хорошо для тебя. — Да, — Сону мягко улыбается и протягивает руку, чтобы обнять Чонвона. — Спасибо, Чонвонни. — Для чего нужны лучшие друзья? — О, и мы трахались, так что. — Я так и знал! Сону пожимает плечами и видит, что Чонвон щеголяет той же ухмылкой, что и он, прежде чем снова открыть рот. — Итак. Как тебе этот пирсинг на члене? — Я знал, что ты это спросишь . Между ними воцаряется мягкая тишина. — …Они чувствуются чертовски потрясающе. — Ким Сону!

***

Сону снова в квартире Сонхуна. Он был здесь так много раз за последние несколько недель, что даже не помнит точное число, только то, что он оставил много своей одежды в шкафу Сонхуна и нашёл место для своей любимой кружки, которую Рики подарил ему на день рождения, в шкафу. Кухонный шкаф. Это пространство, которое Сонхун оставил для него, благодаря которому всё это кажется реальным. Теперь он может называть Сонхуна своим парнем. Итак, он ждет, пока Сонхун закончит одеваться. Для него это конец семестра, и, по-видимому, Сонхун хочет показать ему этот огромный сюрприз, и всё, что он сказал, это одеться потеплее на их первое официальное свидание в качестве пары, так что на этот раз он не забыл свою шапку и перчатки. Плюхнувшись на кровать Сонхуна, Сону достает свой телефон, чтобы опубликовать несколько селфи в своем личном аккаунте. В то время как он считает, что его собственная спальня — лучшая комната в их с Чонвоном квартире с её эстетическими флюидами, спальня Сонхуна более успокаивающая и мягкая. У него стена с акцентом на темно-зеленый цвет джунглей, к которой прислонена кровать, и полы из темного дуба с большим пушистым белым ковром посередине. Стены украшают рамки с фотографиями Сонхуна, катающегося на коньках, которые, по его словам, ему нравится хранить, чтобы помнить о том времени, когда он был ребенком и веселился. Чуть в стороне находится место, где Сонхун спрятал свое видеооборудование, а также кольцевая лампа и компьютер для своих прямых трансляций. В первую ночь, проведенную здесь, Сону горел желанием вынюхать что-нибудь пикантное. Сонхун только рассмеялся и сказал ему, чтобы он пошел на это, даже не заботясь о тайнике и показывая ему, где хранятся все его игрушки. (У него есть своя коробка из-под обуви, спрятанная в шкафу) Когда он заканчивает и публикует пару своих селфи, Сонхун внезапно выходит из своего шкафа, одетый в водолазку и длинное пальто. Черные брюки только подчеркивают, какие у него длинные ноги. Сонхун выглядит таким непринужденно красивым, и он даже не подозревает об этом. Сону поднимается с кровати и направляется туда, где Сонхун. — Уф, можем мы просто перейти к той части, где мы едим десерт, а потом вернемся, чтобы я мог просто снять с тебя эту одежду? Ты выглядишь слишком сексуально, — Он проводит ладонями по животу Сонхуна вверх к груди и даже может почувствовать его подтянутые мышцы под всей этой тканью. — Ты можешь пялиться на меня всю ночь, Ким Сону, — говорит Сонхун, беря руки Сону в свои. — И когда мы вернемся домой, мы, может быть, сможем… — он на мгновение заглядывает в глаза Сону, прежде чем дразняще взять пальцы Сону в рот и начать посасывать их. Он проводит языком по всей длине указательного и среднего пальцев. Смысл, стоящий за этим, ясен. Сону наблюдает, как язык Сонхуна высовывается между его губ, клыки царапают его пальцы. Это уже вызывает жар внизу живота. От Сонхуна бабочки там сходят с ума. — Если ты будешь продолжать в том же духе, мы никогда не выйдем из твоей квартиры, — бормочет он, не сводя глаз с пирсинга Сонхуна. — Это плохо? — Это потому, что мы до сих пор официально не ходили на свидание. Сонхун улыбается, вынимая пальцы Сону изо рта. — Верно. Тогда нам лучше поторопиться, пока не стало слишком поздно. Сону соглашается, но если Сонхун думает, что он забудет об этом, он ошибается.

***

Сону знает, каково его удивление, когда они приближаются к открытому ледовому катку. Поздний вечер и вокруг лишь горстка людей, закутанных в свои толстые пальто и перчатки, и дети с их громкими визгами и смехом. Сначала Сонхун ведет его к киоску, где берет напрокат пару коньков. Он никогда в жизни не делал этого раньше, и пока он сидит на одной из скамеек неподалеку, Сонхун катается на коньках по фигуре 8 и делает вращения в воздухе. Надувшись, он зашнуровывает коньки и отталкивается от скамейки, ноги у него дрожат. — Эй! — Он визжит, хватаясь за дерево, чтобы сохранить равновесие. — Я не могу этого сделать. Сонхун резко останавливается перед Сону, щеки его порозовели от холода. Он протягивает руки. — Нужна помощь? Сону, пошатываясь, подходит и берет Сонхуна за руки. Он чувствует себя новорожденным теленком, который только учится пользоваться ногами в первый раз. — Если я растяну лодыжку, делая это, я убью тебя, — угрожает он. — Детка, с тобой всё будет хорошо, — смеется Сонхун, выводя Сону на каток. — У тебя в качестве парня самый лучший тренер на свете. Вот, просто сначала возьми меня за руки и немного согни колени, вот так. В тот момент, когда Сону ступает на лёд, его ноги выскальзывают из-под него, и только Сонхун оказывается рядом и обхватывает его руками за талию, чтобы удержать на ногах. Сону стонет. — Это так тяжело. — Просто начинай медленно. Я потяну тебя. Сону хватается за руки Сонхуна, когда тот начинает тащить его по катку. — Подожди, не так быстро! — он вскрикивает. Пара маленьких девочек пролетают мимо него, хихикая над тем, как он пытается сделать всего пару шагов. — Немного согни ноги в коленях и отталкивайся каждой ногой. Сону требуется пара походов по катку, чтобы освоиться, и даже тогда он держит руки Сонхуна мертвой хваткой. В ту секунду, когда он отпускает их, он знает, что просто поскользнется и упадет прямо на лёд. Он, наверное, выглядит нелепо с вытянутыми руками, согнутыми в коленях, выпяченной задницей. — Хм, может, нам стоило купить тебе ещё шлем и наколенники. — Ой, отвали. — другой ребенок проносится мимо, и Сону просто смотрит на смех, который парень бросает в его сторону. Сонхун направляет Сону в небольшое вращение, а Сону просто взвизгивает и держится за него изо всех сил. — Ладно, я думаю, с меня хватит, — говорит Сону, выдыхая. Это лучшее, на что он способен, если не хочет ещё больше опозориться. Даже маленькие дети вокруг него лучше, чем он сам. Ухмыляясь, он бросается к Сонхуну, чтобы обнять его, только вместо этого ему удается врезаться в него, и это бросает их обоих на лед. — Сону! — Сонхун ловит Сону, когда тот приземляется на спину. Сону вскрикивает и поскальзывается, приземляясь с раздражением прямо на Сонхуна. — Мне так жаль, о боже, ты в порядке?! — Я думаю, ты сломал мне член, — стонет Сонхун. — Это будет твоей проблемой, Пак Сонхун, — Сону усмехается. — Что с тобой случится, если у тебя его больше не будет? — Я вполне способен сам позаботиться о своих потребностях, — дерзит Сону. Он здоровый, растущий мальчик. Если что-то случится с членом Сонхуна, то наступит очередь его многочисленных игрушек. Он хихикает, когда Сонхун просто дуется на него. — Серьезно, ты в порядке? — Я не знаю, возможно, мне понадобится поцелуй, чтобы почувствовать себя лучше. — Невероятно, — бормочет Сону. Он все равно не может устоять перед Сонхуном. Наклоняясь, он целует Сонхуна, позволяя своим губам задержаться на нём ещё на мгновение, прежде чем отстраниться. — Лучше? Но я не собираюсь целовать тебя там, внизу, прямо сейчас. Мы на публике. Сонхун ухмыляется, поднимая руку, чтобы убрать челку с глаз Сону. — Тогда я получу этот поцелуй позже. — Ты ненасытен. Нам лучше встать, — говорит Сону, начиная двигаться. — Люди начнут смеяться над нами. Ладно, возможно, встать на коньки сложнее, чем он думал. Поднимаясь, он пару раз поскальзывается, снова чуть не подмяв под себя Сонхуна. Однако Сонхун, похоже, не возражает, если его комментарий о том, что он наконец-то прижат к земле и рад этому, о чём-то говорит. Его ноги неконтролируемо подкашиваются, и он снова вскрикивает, прежде чем с помощью Сонхуна ему удается выпрямиться. У Сонхуна это выглядит так просто. Сонхун берет его за руки и поднимает, заканчивает тем, что суетится над ним, чтобы убедиться, что он ничего не вывихнул. — У меня болит задница, — говорит ему Сону. — Ты должен что-то с этим сделать. — Хорошо, мы используем лёд, когда мы вернемся в квартиру. А пока не хочешь сходить за десертом? — О, свидание ещё не закончилось? — Нет. Я собираюсь побаловать тебя сегодня вечером, Ким Сону. Сонхун берет Сону за руку, чтобы увести его со льда обратно на стабильную площадку, где Сону счастливо вздыхает. На катке всё ещё собирается небольшая толпа, так как ещё не поздно отправиться домой. Как только они снова переобуваются в свою обычную обувь, Сонхун ведет их по улицам к киоску хотток, расположенному всего в паре кварталов отсюда. Его никогда по-настоящему не беспокоил холод, поскольку половину своей жизни он провел на катках, но, держа Сону за руку, он время от времени чувствует, как тот дрожит. Итак, он прижимает Сону к себе и обнимает его за талию. — Я не чувствую своих пальцев, — скулит Сону. Он пытается согнуть их и подуть горячим воздухом на ладони. — Вот, — Сонхун берет одну руку Сону и засовывает ее к себе в карман, переплетая их пальцы. — Лучше? — Добираюсь туда, — говорит Сону, повторяя предыдущие слова Сонхуна. Добравшись до киоска с хоттоком, в животе у Сону начинает урчать. До него доносится сладкий, как сироп, запах, и он тащит Сонхуна, чтобы тот шёл быстрее. Женщина, управляющая киоском, выглядит ровесницей его бабушки. Она сгорбилась над большой плитой в толстом пальто и перчатках, дым поднимается высоко в зимнее небо. Её волосы цвета соли с перцем собраны высоко в пучок на макушке. Перед ними уже образовалась небольшая очередь, поэтому Сону встает в очередь рядом с Сонхуном, держа руку в кармане пальто, чтобы согреться. — Ты когда-нибудь скучал по фигурному катанию? — он спрашивает Сонхуна. — Иногда, — отвечает Сонхун. — Странно, я больше всего скучаю по этому, когда вижу свои старые фотографии или видео, когда мне это нравилось и я был счастлив. Поэтому я действительно хотел показать тебе это сегодня вечером. — Спасибо, что привел меня, — Сону игриво толкает Сонхуна в плечо, прежде чем положить голову ему на плечо. Сонхун целует его в висок, и Сону думает, что это те моменты, о которых он читает в своих любимых комиксах и смотрит в своих любимых драмах, где все счастливы и кажется, что всё будет хорошо. Он вздрагивает, когда в кармане раздается звонок его телефона. Потянувшись за ним, он открывает его и находит уведомление по электронной почте от WetWonders. — Ой. — Всё в порядке? — Я… мой канал, он вернулся на №1. — Правда? — Сонхун наклоняется, чтобы посмотреть на экран Сону. В теме письма указаны поздравления, а остальная часть письма посвящена новому рекордному количеству подписчиков на канале Сону. Наклонившись, Сонхун прижимается губами к щеке Сону. — Разве я не говорил тебе, детка? Ты вернул себе место №1. — Да… — Сону потирает затылок, в то время как его глаза всё ещё перечитывают электронное письмо. Это странное чувство. Он должен быть рад этому. В этом был весь смысл последних нескольких месяцев. Всё, чего он хотел, это вернуть ddeonu_cheeks туда, где ему место. Почему-то это больше не кажется важным. Он неделями не вспоминал о своем канале, даже не вел прямой эфир. В последнее время Сонхун отнимает у него всё время. В его голове загорается лампочка. Он не заботился о своем канале, потому что Сонхун — тот, кто уделяет ему внимание. Сонхун — тот, кто хвалит его днем и ночью. Сонхун — тот, кто имеет значение. Безымянные, безликие подписчики, он полагался на них, потому что они давали ему то, что он хотел. Теперь вместо них Сонхун. Сонхун с его ямочкой на щеке, Сонхун с его молчаливой силой, Сонхун и то, как сильно он заботится о нём. Сонхун — единственный, кто сейчас имеет для него значение. Может быть, то, что сказал Чонвон, было правдой. Его так привлекала идея быть любимым без каких-либо привязанностей, он мог делать всё, что хотел, и в то же время быть любимым и восхваляемым незнакомцами, пока не встретил Сонхуна, который был готов сделать все возможное, чтобы завоевать его расположение, даже подождать. В конце концов, он позволил себе съесть его, потому что Сонхун был хорош для него. Улыбаясь, Сону убирает телефон в карман и делает шаг вперед, собираясь заказать пару хоттоков для себя и Сонхуна. Он наклоняется и прижимается губами к уху Сонхуна, шепча. Сонхун моргает, его глаза расширяются, когда Сону с улыбкой отстраняется и заказывает 2 хоттока.

***

Сонхун распахивает дверь в свою квартиру, умудряясь отпереть её, когда Сону висит на нём и пытается перекусить ему шею. В глубине души он осознает, какой шум они производят, распахивая дверь, а затем захлопывая её, прежде чем запереть. Возможно, им следует быть более осторожными, на случай, если его сосед выйдет прямо в момент, когда он и Сону практически облизывают лица друг друга. Он обнаруживает, что ему на самом деле всё равно, когда рука Сону опускается на его промежность, поглаживая его. Он задыхается, до смешного возбужденный таким простым прикосновением. Сону всегда сводил его с ума. Он прижимается спиной к двери, а Сону встречает его на полпути в крепком поцелуе, Сону кусает и посасывает его губу, в то время как его руки заняты тем, что снимают с него пальто. Сонхун стонет, его руки блуждают по заднице Сону, когда он целует его в ответ, их языки совершают глубокие и плавные движения. Это не сладко, это не мягко. Это жестко и грязно, настолько грязно, что слюна стекает по его подбородку. Этот поцелуй говорит Сонхуну, что Сону хочет этого сегодня вечером. Сонхун игриво облизывает губы Сону и крепче сжимает руки на его заднице. Поняв намек, Сону вскакивает и обнимает Сонхуна за плечи как раз в тот момент, когда Сонхун ловит его и держит за бедра. — Спальня? — спрашивает он, вытирая уголок рта Сонхуна для него. Он наклоняется, чтобы пососать засос на шее. Сонхун стонет, его ноги уже дрожат, когда он пересекает гостиную, чтобы отнести Сону в спальню и бросить его на кровать. Он не дает Сону возможности вздохнуть, снимая с себя футболку, прежде чем подойти к Сону и снять с него рубашку и джинсы. На полу возле кровати остается след от одежды. Как только Сону остается в одной футболке и выставляет напоказ свои стройные ноги, Сонхун снова наваливается на него, целуя линию вниз по его животу. Это так мило, вздыхает Сону, запуская пальцы в волосы Сонхуна. Сонхун подбирался всё ближе и ближе к тому месту, где он хотел его больше всего, его горячее дыхание обдавало его член и делало его всё тверже и тверже с каждым дразнящим вдохом, его живот вздрагивал от мягких поцелуев Сонхуна. Ему требуется все его силы, чтобы подняться и притянуть Сонхуна к себе лицом. Он думал о чём-то, погрузившись в свои мысли, пока они возвращались в квартиру Сонхуна. Это то, что он не хочет упустить. — У меня ничего не получилось в наш первый раз, потому что ты затрахал меня до смерти. А теперь сядь. Я хочу хоть раз кое-что сделать для тебя, Хуни. На секунду на лице Сонхуна мелькает замешательство, прежде чем он кивает и садится, прислонившись к подголовнику, устраиваясь поудобнее. — Хорошо? — спрашивает он. — Ох, посмотри на себя, — напевает Сону. Он подползает на коленях к Сонхуну, устраивается между его длинными ногами и проводит руками по внутренней стороне бедер Сонхуна. — Ты так хорошо меня выслушал. Сонхун сходит по этому с ума, ему нравится слышать, как красиво он выглядит или какой он хороший. Сону помнит, каким Сонхун был во время своего прямого эфира, когда чат заполонили комментарии о том, как хорошо он слушал своих подписчиков. На самом деле довольно легко вывести Сонхуна из себя от похвалы. Сону начинает с того, что расстегивает молнию на джинсах Сонхуна и стягивает их, пока они не становятся просто ещё одним предметом одежды на полу вместе с остальным. Он вынимает член Сонхуна из нижнего белья и медленно поглаживает его, экспериментируя. Он почти полностью затвердел, изгибаясь к животу, а головка липкая и блестящая. Сону проводит пальцем по пирсингу, всё ещё пуская на них слюни, хотя видел их уже много раз. Он не думает, что когда-нибудь оправится от этого. Сонхун реагирует тихим стоном, благодарный, что наконец-то почувствовал облегчение. Пальцы Сону обхватывают его, медленно поглаживая, и это настоящая пытка. Всякий раз, когда Сону достигает головки, он проводит большим пальцем по нижней стороне, где она особенно чувствительная и мягкая. Он дрожит, откидывая голову на спинку кровати позади себя. — Боже, Сону, это… чёрт, это так хорошо. Сону счастливо мурлычет. Он концентрируется на том, чтобы правильно поглаживать Сонхуна и выворачивать запястье всякий раз, когда достигает головки члена Сонхуна. Это вызывает у Сонхуна ещё больше глубоких звуков, звуки действительно соблазняют его позволить Сонхуну просто трахнуть его. Но сначала он должен позаботиться о Сонхуне. Вращая запястьем, он проводит кулаком по члену Сонхуна. — Прямо здесь? — спрашивает он, надавливая большим пальцем под головку. Он наклоняется вперед, чтобы пососать засос на внутренней стороне бедра Сонхуна. — Чувствительный, — воркует Сону, когда Сонхун пытается добиться большего, сжимая. — Ты тоже такой нетерпеливый, как щенок. — Сону… — Ты будешь хорошим мальчиком для меня? Если будешь хорошо себя вести, получишь свое угощение. Ты этого хочешь? — Сону снова дергает кулаком. Из члена Сонхуна вытекает струйка предэякулята, облегчая скольжение вниз. — Сонуу, просто… — хнычет Сонхун, — Просто возьми это в рот. Пожалуйста, милый. — Ты такой милый, Хуни, такой хороший мальчик, — бормочет Сону. Он принимает позу «лежать», устраиваясь между бедер Сонхуна и ложась на живот. Он продолжает тереть большим пальцем головку члена Сонхуна, а затем берет его в рот. Сонхун приподнимает бедра, постанывая. Прижав губы к зубам, Сону скользит глубже в рот. Его язык цепляется за первую штангу, горячо трется о металл, и Сонхун стонет, его рука взлетает к затылку. Он проглатывает то, что собирается у него на языке, всю слюну и предэякулят, прежде чем вернуться и поработать с Сонхуном ртом. Он облизывает ствол и дает внимание каждой штанге, точнее, четырем рядам. Сонхун не сдерживает своих звуков, и Сону чувствует, как его собственный член напрягается в штанах. Сонхун стонет и охает, и Сону мечтает, представляя, как Сонхун прикусывает свою пухлую губу, как блестит его лабрет, как закатываются глаза, когда с его губ срываются стоны. Черт, Сону нужно потрогать себя. Желая немного ослабить давление там, Сону расстегивает молнию на джинсах и выдыхает с облегчением, когда это немного снимает его дискомфорт. — Детка, я почти… там, — стонет Сонхун. При особенно сильном сосании его бедра дергаются, возбуждаясь и проталкивая его член дальше в рот Сону. Сону это не смущает, он просто обхватывает пальцами основание члена и сосет его сильнее. Сону ласкает штанги языком и касается их ртом, горячие и влажные губы на головке его члена. — Ты хорошо себя чувствуешь? — спрашивает Сону, на мгновение отстраняясь, чтобы медленно погладить Сонхуна. Сонхун кивает ему, его глаза большие и влажные. Его лицо раскраснелось, а пряди волос прилипли ко лбу. Прямо сейчас он выглядит как гребаный мокрый сон. Член Сону болезненно пульсирует в его штанах. — Мой хороший мальчик, позволь мне доставить тебе удовольствие вот так. Хорошие мальчики получают свою награду, верно? — Д-да, — выдыхает Сонхун, гладя рукой мягкие волосы Сону. — Ты хочешь свою награду, Сонхун? — Да, пожалуйста, Сону. — Хочешь трахать меня в рот, пока не кончишь? Сонхун стонет, откидывая голову на спинку кровати, когда чувствует, как из его члена вытекает еще немного предэякулята. Сону использует его, чтобы смазать свои движения. Такими темпами Сонхун долго не протянет. — Можно мне? — Такой хороший мальчик, что спросил, — Сону улыбается и целует головку члена Сонхуна. Сону засовывает член обратно в рот, обхватывает его губами, Сонхун понимает намёк. Он начинает покачивать бедрами, позволяя Сону просто почувствовать, как его член скользит у него во рту. Сону стонет, не отрывая языка от нижней части члена Сонхуна. Вскоре они входят в ритм. Сонхун трахает рот Сону, доходя даже до того, что удерживает его лицо на месте, продолжая проталкивать свой член сквозь эти красивые губки. Сону давится, давится Сонхуном всякий раз, когда тот давит ему на горло. Это так грязно. Слюни стекают по подбородку Сону, предэякуляция покрывает его язык, губы, и он не хочет, чтобы было по-другому. Сонхун трахает Сону в рот так сильно, что штанги стучат о его зубы. Нет никакого предупреждения. Удовольствие захлестывает Сонхуна горячей волной, и он кончает, спираль в его животе сжимается, основание члена напрягается, оргазм пронзает его насквозь. Горячие импульсы попадают на язык Сону, и прежде чем всё заканчивается, он отстраняется, позволяя Сонхуну кончить ему на лицо, на губы. Сквозь ресницы он видит, как Сонхун откидывается на спинку кровати, тяжело дыша и откидывая волосы со лба с закрытыми глазами. Кажется, проходит вечность, прежде чем проходит оргазм Сонхуна. Он не может даже пошевелиться, его ноги онемели, а сердцебиение всё ещё отдается в ушах. Он снова открывает глаза, только когда кровать двигается, и Сону садится обратно на колени и вытирает рот. — Ох, твое лицо, — бормочет Сонхун с легкой улыбкой. — Это полный бардак. Молча Сону достает свой телефон из заднего кармана джинсов и подносит его к камере. Он делает селфи, держа пальцы у лица в форме буквы V и высунув язык. — Ты выложишь это на свой канал? — спрашивает Сонхун. Он получает ответ, когда его телефон звонит с уведомлением. Когда туман возбуждения рассеивается и он чувствует, что снова может ясно мыслить, Сонхун открывает свои сообщения именно на том селфи, которое только что сделал Сону. — Я знаю, что это не фото члена, но я всё равно твой должник, — говорит Сону, хихикая. Сонхун немедленно сохраняет это в своей скрытой фотогалерее, а затем убирает телефон на прикроватный столик. — Мне не нужно от тебя фото члена, так как у меня всё равно есть настоящий. Сону игриво хлопает Сонхуна по руке. — Тебе лучше не использовать это в качестве экрана блокировки, Пак Сонхун, или я убью тебя. — Слишком поздно. У Сону отвисает челюсть. — Сонхун! — его внезапно швыряют обратно на кровать, и он визжит, когда Сонхун начинает щекотать его бока. — Эй! Ладно, ладно! Помоги мне вымыть лицо, извращенец, — Сонхун целует его в шею, а затем вскакивает с кровати и несется в ванную за полотенцем, даже не позаботившись заправить обратно штаны. Сону растягивается, как морская звезда, вздыхая про себя. Кровать прогибается, когда Сонхун возвращается и садится верхом на Сону. — Ты выглядишь счастливым, — хихикает Сонхун, начиная вытирать лицо Сону. — Я счастлив, — говорит Сону с очередным вздохом. Он позволяет Сонхуну приподнять его лицо, вытирая щеки. Он не собирается лгать. Ему нравится, когда Сонхун моет его. Это мило, потому что Сонхун всегда такой нежный и любящий, и это определенно намного лучше, чем приводить себя в порядок в одиночку после своих прямых эфиров. — Потому что я кончил тебе на лицо? — О боже мой… Сонхун смеется, целуя Сону в губы. — Я просто дразню, — Он на секунду перестает вытирать Сону, чтобы дать ему высказаться. — Почему ты счастлив? Это единственное, что ему действительно нравится в Сонхуне, то, как он может заставить его смеяться так сильно, что у него заболит живот, или раздражать его до чертиков, и тогда он превратится в самого милого, самого понимающего парня, и он чувствует себя в безопасности, рассказывая Сонхуну всё, что у него на уме. — Я не знаю, я как будто чувствую, что всё, наконец, встает на свои места? Я никогда не позволял себе думать об этом, понимаешь, потому что я просто никогда не думал, что это произойдет. Сонхун немного помолчал, выглядя задумчивым. — Я думаю, что из всей этой ситуации, когда ты злился на меня, всё-таки вышло что-то хорошее. Мы, вероятно, никогда бы не поговорили друг с другом. — Почему нет? — Сону обижается на Сонхуна. — Ты пугающий, — без колебаний отвечает Сонхун. Он снова начинает вытирать Сону, пока к его хорошенькому личику не возвращается обычное сияние. Он заканчивает это поцелуем в нос Сону и бросает полотенце на прикроватный столик. Сону готов забраться к нему на колени, когда он садится, прислонившись спиной к изголовью кровати. Сону устраивается поудобнее на коленях у Сонхуна, обнимая его за плечи. — Я не пугающий. — Да, пугающе красивый, пугающе симпатичный, всё такое. — Сонхун, ты любитель разврата. Ты делаешь то, чего другие люди никогда бы не сделали, даже наедине с собой, на камеру. Ты не застенчивый. — Да, но, как ты и сказал, когда это происходит перед тысячами незнакомцев, я на самом деле не особо задумываюсь об этом, но когда это тот единственный человек, который тебе небезразличен… — Сонхун наклоняется вперед, чтобы притянуть Сону к себе для поцелуя, держа Сону за бедра. На языке Сону всё ещё ощущается слабый привкус его самого, и от этого кровь под кожей становится горячей, а живот наполняется бабочками. — Это другое, — заканчивает он, когда они отстраняются друг от друга. — Это другое, — говорит Сону, соглашаясь. Следующие пару минут они не прекращают целоваться. Сонхун целует Сону до тех пор, пока у него не перехватывает дыхание и его легкие не начинают гореть от нехватки воздуха. Сону прикусывает губу Сонхуна, прежде чем отстраниться, тяжело дыша, с раскрасневшимися щеками. Сонхун знает, что это значит. — Ты хочешь быть сверху ещё один раунд, милый? — Хорошо, да, — выдыхает Сону, прижимаясь бедрами к Сонхуну. Сонхун стонет, держась за бедра Сону. Смешно, как легко он заводится. Держа его за задницу, он начинает оставлять поцелуи на его шее и спускается к ключице. Руки Сонхуна на его теле — лучшее средство отвлечься от боли в заднице из-за падения на лёд. — Сону? Я тоже тебя люблю. И когда Сонхун начинает покрывать его тело поцелуями, нашептывая ему на ухо всякие милые пустяки, Сону понимает: #1, #2… это не имеет значения, потому что он #1 в сердце Сонхуна.