Fallout: Equestria — Огонь в глазах

Выйдя из воспоминания, Фаермейн оказалась на крыше в темноте, иногда нарушаемой розовыми лучами. — Да какого хера?! — Тут зомби! – взвизгнула Перпл Клауд над ней. – я перенесла тебя сюда! И ты до жути тяжелая. Фаермейн посмотрела вниз и увидела несколько светящихся глаз, которые смотрели прямо на нее. Затем она включила фонарик на пипБаке и увидела гулей. — Ну, не знаю про зомби, но гулей тут дохрена! – глаза Фаермейн округлились. Гулей было в несколько раз больше, чем бывших рабов, и все они хотели одного – плоти. Постепенно они лезли на дом, где сидела Фаермейн. — А они не могут вспыхнуть? – спросила Перпи. Один из гулей с какими-то отростками на боках взлетел. Перпи вся сжалась. Фаермейн отправила пучок магии в него, гуль вспыхнул и упал в песок. — А огонь от них на дом не перейдет? — Хотя... да. Не лучшая идея. Несколько гулей залезло на крышу и полезло в сторону Фаермейн. Вспышки пропали. — Картридж использован, а другие внизу! – в отчаянии крикнула Перпи. — Ну нахуй. Фаермейн спрыгнула на головы гулей. Под ее весом старые черепа трескались. Соседние гули, учуяв добычу, поползни к ней. Писк на пипБаке, который она раньше не замечала, звучал громче и чаще. От волны адреналина она пиналась здоровыми ногами, пока пробирались внутрь строения. Один гуль изловчился укусить ее за больную ногу. От волны боли у Фаермейн словно все атрофировалось. И тут она почувствовала, что ее растягивают. На Л.У.М.е некоторые красные метки вокруг нее расходились в стороны. — Помоги мне! – крикнула Фаермейн. — Я... боюсь. «Вот же гадство!» Фаермейн вдруг захотелось сделать глупость, раз уж ей, похоже, придется умереть. Она выдавила комок огня и нацелила на одного из гулей, тянувшего за ногу. Он вспыхнул и отпустил. Все же огонь распространился на нескольких других гулей, но не на здание. Это радует. Затем она выстрелила в нескольких других, и каждый выстрел становился все меньше. От последнего гуль даже не вспыхнул. Другие гули вновь потянулись к ней. Сверху подлетела Перпи и попыталась вытянуть ее из копыт гулей. — Ну наконец-то! Только помощь Перпи ничего не добавила. Из-за нее ноги, казалось, отрывались еще эффективнее. В коленах и локтях начала разрываться кожа. Фаермейн не на шутку испугалась. Кому бы понравилось быть безногим пони? Секунды растянулись в дни. Вдруг откуда-то сбоку на них полетело около дюжины волшебных огненных шаров. Перпи бросила Фаермейн и спряталась за толпу гулей с противоположной стороны. Большинство гулей вспыхнуло, не загорелись лишь задние гули, за которыми спряталась Перпи. Фаермейн шлепнулась на землю. Конечности до сих пор болели так, словно их отрывали. В глазах поплыло, но ей хватило сил взять оставшихся не горящих гулей и пнуть их на тех, что пылали. Вдали послышался удаляющийся глухой стук копыт. — Мне кажется, или там был пони? – спросила Перпи. Фаермейн взглянула на Л.У.М. и увидела удаляющуюся нейтральную метку. Затем она утонула во тьму.

~~~

Фаермейн сидела на трибуне и с интересом наблюдала за жеребцами и некоторыми кобылами на огромном поле для хуфбола. Светило яркое солнце, в небе было лишь несколько прозрачных облаков. Вокруг были степи, едва граничащие с пустыней. На поле бегали пони друг за другом в надежде выхватить мяч и отправить в ворота противников. Но она следила не за мячом, а за бордовым пони, стоящим на воротах. — А вот и попкорн! – объявила зеленая кобыла-единорог, подсев к Фаермейн. Она подала один стаканчик ей, а один оставила тебе. Затем обе кобылы продолжили наблюдать за игрой, жуя попкорн. Какая-то кобыла на поле неслась с мячом к воротам, где стоял бордовый жеребец. Под оглушительный рев и огорченное «ууу» она забила гол. — Итак, со счетом 2:4 победила команда Мейнхеттена. Сразу после объявления что-то как будто ударилось о землю. Что-то яркое появилось, но тут же пропало. Пони на верхних ложах с охами и ахами смотрели вдаль. — На что они смотрят? – спросила в недоумении Фаермейн. — Это что, салют? Его же дают только на финале и ночью! Что вообще происходит? – проворчал какой-то старый жеребец. Затем всех накрыло волной воздуха, которая по ощущениям прорезала кожу. На верхних ложах пони кричали и убегали. Некоторые единороги телепортировались. Все пони поднимались на верхние ложи, но тут же приходили в ужас и убегали, крича. Фаермейн взлетела повыше. «О, у меня есть крылья!» Вдали виднелся шар из зеленого огня, из которого возвышался огромный гриб. — Срочно! – Крикнула Фаермейн зеленой подруге, пока спускалась, – надо добраться до стойла! Живо! Единорожка без лишних вопросов телепортировалась с ней в огромный город с множеством пяти- и восьмиэтажных зданий. Они перенеслись как раз ко входу в их будущий дом. Перед ними было серое строение с тяжелой дверью в форме шестерни. Они встали в очередь, пони впереди проверяли наличие пропусков внутрь. Зеленая единорожка, казалось, нервничала больше всех стоящих вокруг. Она бежала на месте, глубоко и быстро дышала, озиралась по сторонам... И вдруг перестала, когда посмотрела наверх. Глаза раскрылись в ужасе, рот открылся. Она пыталась закричать, но что-то словно ее сдавливало. Все, что она могла сделать, так это поднять ногу в направлении того, чего она испугалась. Все присутствующие посмотрели в направлении копыта, и с ними происходило тоже самое. Прямо на них летело что-то большое, что-то блестящее на солнце, похожее на... — Жар-бомба!!! – закричала одна из кобыл. Это стало словно толчком. Все забегали, стойло уже начали запечатывать, пони протискивались внутрь, как могли. И Фаермейн с подругой в том числе. Она подхватила единорожку и устремилась в дверь. Но дверь закрылась прямо у них перед носом, располовинив жеребца, не успевшего пролесть через щель. Мегазаклинание стало настолько близко, что на нем можно было различить надпись «опасно!» — Мы пропали... – прошептала подруга.

~~~

Проснулась Фаермейн в холодном поту, тяжело дыша. Перед ней сидел один из бывших рабов с Перпи. На роге она почувствовала глушитель, который не снимался. — Ну и ну! И кого мне надо изгонять, чтобы ты не пулялась огнем?! – прикрикнул кремовый жеребец. – если бы вы не спасли меня вдвоем, я бы не стал тебя лечить, тем более за бесплатно. И это без учета того, что ты - кобыла. — Не знала, что в Пустоши доктора существуют! — Просто я их стойла. Кобылы подняли бунт, и нам пришлось распечатать его. — А почему кобылы восстали? – спросила Перпи. — Похоже не понравилось быть вечно беременными и с проблемами в животе. – увидев наши недоумевающие лица он продолжил: – насколько я знаю, в каждом стойле есть особенность. И в нашем был патриархат. Всем занимались жеребцы, а у кобыл была лишь одна задача – делать жеребят. С медициной, да, им приходилось туговато. Мы – жеребцы, и мы не знаем ваших кобыльих проблем. Так что у нас было очень простое решение проблем – суспензия быстрой смерти. Фаермейн присвистнула. Затем взглянула с недоумением на его ногу, где по-идее должен располагаться пипБак. — О, жеребцы с нижних слоев поймали и понемногу распродавали нас. Среди предателей были пипБак-техники, и эти гады сняли наши пипБаки. – ответил он, проследив за взглядом. — Он наложил шину на твою подстреленную ногу, так что постарайся ее не напрягать, – предупредила Перпи. Фаермейн осмотрела себя и обнаружила на местах разрыва кожи лишь тонкие полоски шрамов. Она встала с ветхой койки и пришла на место побоища. Тут по-прежнему было множество останков гулей. Зрелище не из приятных. К ней подлетела Перпл Клауд. Фаермейн посмотрела по сторонам и по памяти определила в какую сторону ушел Грассфаер. — Нам туда. — А что ты ищешь? — Ой, ладно, – Фаермейн вздохнула – Значит слушай... Заметка: новый уровень. Новая способность: Пустошь сделала вас тверже! Ваши шансы потерять конечность снижены на 10%!