Миры Эми

три величественные империи - Фратрес, Нильс и Колосс - тянут свои затаенные амбиции за пределы возможного. Это было время, когда самые могучие государственные деятели и хитрые разведчики плели свои интриги и замыслы, строя будущее на кромке меча и острие пера. Фратрес и Колосс, словно два великана, ставили на карту всё, медленно сближаясь ради общей цели, а Нильс, богатейшее королевство, наблюдало, как его сила и влияние медленно исчезают. Сценой для величайшего сражения стал Хайфан - сердце металлургии и сверкающий драгоценный камень в короне Фратреса. Но, пока дипломаты тянули время, эльфийские агенты Нильса уже ткали паутину восстаний и мятежей. Битва за Хайфан разразилась с небывалой яростью. 27 лет войны - это поколение, родившееся и выросшее в тени разрушения и отчаяния. Сражения на два фронта привели к полному хаосу, и мечи звенели до изнеможения. Затем, как гром среди ясного неба, при свете луны, Нильс, собрав все силы, нанес неожиданный удар и пробился к Хайфану. Этот момент стал переломным, оставив глубокий след в истории. Через три года наступил долгожданный мир, и могущественный кусок Фратреса с Хайфаном и другими землями откололся, образовав новое королевство Суйокиес. Первоначально зависимое от Нильса, это новое государство с каждым годом крепло, обретая всё больше автономии взамен на нерушимый союз. Вот так битва за Хайфан стала не просто важнейшим сражением, но легендой, которая оживила вековую борьбу, боль и надежды целой эпохи. И в сердцах людей живет память о великих героях и бессмертных событиях, что изменили судьбы держав навсегда. Создание идеологии 10 шифцов и разделения их взглядов со взглядами верхушки власти все еще показывали что ксенофобия никуда не скрылась, власть в Суйокиесе можно описать как деспотичную, но только по отношению к населению исповедующему Инсаинтизм, как путь к просветлению, все еще оставаясь терпимой к тем кто недоволен властью на Досуге Эми читала разные книжки, ей было действительно интересно узнавать все больше о истории мира, прошло целых 3 месяца, поиски Лины не продвигались, возможно бы они вообще не удались если бы не тот самый день, но, не стоит спешить, многое в жизни Эдриана удалось благодаря пастору, но кем же он был? когда Эдриан только попал сюда со своим братом.

***

Кто-то бежал, перебирая ногами. Рядом с ним бежал еще один мальчишка, несший в своих руках пакет с двумя буханками хлеба. Они бежали так быстро, что не чувствовали собственных ног. Один паренек напоминал Эдриана, но только с детскими чертами. А второй кто он? Похожий на него, но расстояние между его глаз было совсем другим, волосы черные, а глаза карего цвета. Вдруг они завернули за угол. Перед ними стоял полутораметровый деревянный забор. — Кидай пакет через забор, если переползем его, сможем скрыться, — прозвучал мальчишеский голос. Это был Эмануель собственной персоной, старше его на два года. Он был инициатором мелких краж ради пропитания. — Ты с ума сошел? — но думать времени не было. Он перекинул пакет. Эмануель взобрался. К ним приближался мужчина среднего роста, с усами, строгим лицом и черными волосами. — А ну стоять, мелкие преступники! — прокричал он своим грозным и громким тоном. Эмануель ухватился за забор и, медленно продвигаясь, дал руку Эдриану. Парень попытался ухватиться, но мужчина уже приближался с невероятной скоростью, махал руками. Как Эдриан попытался залезть, Эмануель спрыгнул и убежал с пакетом. — Стоять, прижмись к забору, — скомандовал догнавший его мужчина. — Давай, что ты там своровал? Эдриана сковал страх, он не знал, что отвечать. Брат скрылся с пакетом. Мужчина подошел к нему и сильно хлопнул ладонью по его щеке. — Давай, урод! Тебе больше всех надо? — У меня нет, — промямлил он, скорчиваясь, принимая облик чувствующей свою вину собаки. — Что ты там сказал? — опустился он, направляя свое левое ухо к нему. — Нет у меня... — сказал он, прижимаясь к стенке еще сильнее. — Врешь, скотина! Выворачивай карманы! — еще один удар по щеке. Эдриан чувствовал себя униженным, его сердце билось как бешеное. Он не знал, что на это отвечать. Еще один удар. — Выворачивай! Эдриан судорожно просунул руки в карманы его лохмотьев. Там ничего не было, как и ожидалось. Мужчина резко схватил его за руку и потащил. — Идем, я тебя приведу, будешь у меня полгода за спасибо работать, — он зашагал по узким улочкам города, тянув Эдриана за собой. Вдруг мужчину остановил старик в мантии, крепко схватив за плечо. — Оставь ребенка, ты же знаешь, что он просто хочет выжить, — прозвучал такой знакомый голос. Его нотки, бас, тон напоминали мудрого волшебника. Это был пастор, человек, которого уважали. Он вытаскивал из ямы преступной жизни множество людей. — Я проведу парня, дам ему наставление. У мужчины задрожали глаза. Он выпустил Эдриана и, не решаясь взглянуть старику в глаза, склонил голову. — Господин Корнелиус, простите, это просто моя работа, — склонился он перед стариком, сводя ладони друг с другом. Его голос дрожал, будто молил о милости, глаза слезились в безмерном уважении. — Твоя профессия не оправдание жестокости, — сказал Корнелиус тихим и спокойным тоном. — Когда ты искренне раскаешься, тогда и очистится твоя душа. — Старик склонил бороду, смотря на мужчину без осуждения, считая, что осуждение — это лишь путь к падению. — Простите... — сделал паузу мужчина, голос его задрожал сильнее, — простите. Мальчишка лишь наблюдал за их разговором. Он мог убежать, но что-то его держало, будто он проникся словами пастора. — Идем, парень, я сделаю всё, чтобы тебе больше не пришлось воровать еду вместе с братом, — мягко, но настойчиво сказал Корнелиус, протянув руку Эдриану. — О-откуда вы знаете, что у меня есть брат? — Эдриан удивленно смотрел на пастора, чувствуя, как его сердце быстро колотится. — Дело в том, что я наблюдал за вами с самого начала, сынок, — с доброй улыбкой ответил Корнелиус. — Тогда почему позволили ему меня бить? — с болью в голосе спросил Эдриан, почувствовав, как его губы задрожали. — Я не мог подойти к вам раньше, — честно ответил пастор, осторожно положив руку на плечо Эдриана. — Но... я не понимаю... кто вы вообще? — Эдриан стиснул кулаки, не зная, что думать. — Я вытаскиваю вас из ямы нищеты, — с теплотой сказал Корнелиус, обняв мальчика. — Ты в надежных руках. Так Эдриан познакомился с Корнелиусом, местным пастором, к которому прислушивались, кого уважали, кого боялись. Даже действуя из-подполья, о нем знал каждый. Корнелиус помогал тем, кому нужно было обратиться за советом и наставлением. Кроме этого, в рядах контрактников, армии и авантюристов большинство людей были благодарны Корнелиусу. Контрактники — местная полиция. Армия — щит государства. Авантюристы обычно выполняли непыльную работу, добывали еду и охотились на животных.

***

Поход к купцу стал уже надоевшей рутиной. Преодолевая главную торговую площадь, он проходил через нее и доходил до квартала, где доносился запах жареных лускотинцев (синие жуки с двумя светящимися бубенцами на морде), которые чем-то напоминали по вкусу и запаху крольчатину. Отличительной особенностью этого квартала являлись повсеместные домики с глиняными стенами, деревянные лавки с торговцами и фонари, выстроенные по всему периметру, светящиеся приятным желтым цветом. Потолок был накрыт тканью, прибитой к доскам. В этот раз он прогуливался с Эми. Окружающая атмосфера зимы, приятные для глаз фонари, вечернее небо — все создавало у нее какое-то особенно рождественское настроение. Пара медленно шагала по кварталу, держась за руки. — Я будто в рождественской сказке оказалась. Такой приятный аромат жареной курицы, десертов и... — ее щеки порозовели — вина... — А вино не рановато? — усмехнулся Эдриан, как вдруг его щеки порозовели точно так же. Сжимая ее ладонь, их руки прижимались одна к другой, а кожаные куртки мягко шуршали, сталкиваясь друг с другом. — Можно, под присмотром взрослых, — посмеялась она. Почему именно сейчас она чувствует себя так хорошо? Проводить время с любимым — вот что по-настоящему хорошо. Они уже встречаются целых три с лишним месяца. — Хотя, если чуешь запах вина, то это значит, что неподалеку купец, — подметил он. — Слушай, здесь ведь бывают праздники, ну, какие-то зимние, может, Рождество? — спросила она, прижимаясь головой к его плечу. — Есть такой праздник, но наряжать елку здесь не принято. Тут все по-разному. В один из дней принято надевать на шею зеленый шарф и им же украшать кусты. День Гриняльх называется, — учитывая ее любовь к чтению, она бы все равно об этом узнала. — А это в честь кого? — спросила она. — В честь королевы Нильса. Именно она запустила реформы, сделавшие Суйокиес независимым, — ответил Эдриан. — Вот как... Слушай, давай я просто погуляю тут, а ты сходишь к нему и купишь все, что надо, — сказала она, когда они уже подобрались к Гоблину и стояли прямо перед его прилавком. — Иди, главное — ничего не сломай там, — сказал он напоследок, обняв ее и чмокнув в порозовевшие от запаха вина щеки. Она с улыбкой на лице пошла рассматривать милый квартал. Он медленно подошел к купцу. Очереди не наблюдалось, что играло ему на руку, так как купец всегда был занят и редко бывал свободен. Купец обычно продавал зелья, артефакты и корма для животных. Купец, стоящий перед ним, был обычным гоблином. Его рост составлял 95 сантиметров, а телосложение было массивным — он явно следил за своим здоровьем, несмотря на свои года. У него была бледная кожа, угловатое лицо с большими, торчащими в разные стороны ушами. Он имел острые зубы, крючковатый нос и добродушный взгляд, который светился из-под густых бровей. Его глаза цвета янтаря блестели любопытством, а мешковатая кожаная одежда, наполненная мехом, защищала его от холода. — Ну-с, что желаете, господин Ворон? — сказал он резким и немного грубоватым голосом, с явной ухмылкой на лице. — Да как всегда: "Силач", "Заяц", "Зрение Кошки" и корм для Кенсварга, — сказал он, по привычке покупая все нужное. — Мм, у вас всегда одинаковый список. Не желаете что-то докупить? — спросил он, выпячивая взгляд. — Я видел, как вы сюсюкались с какой-то дамой. Могу кое-что предложить, — сказал он, вытянув из-за прилавка ту самую розовую жидкость, пахнущую сладким вином, заставляющим краснеть каждого, кто почувствует ее аромат. — Гарантирую вам страстную ночь. — Ох, нет, что вы, я и так счастлив, — сказал он, отмахиваясь. — Ладно, как желаете. Тогда выдам вам все, что вы желали, — снова прогнулся под прилавок, достав все самое необходимое, и выдав мешок, пышный, ворсистый. Эдриан сложил все нужное в него. — С вас 1 инолий 47 стутилий, — Эдриан достал монеты и положил их на столик. Они обменялись, и он, счастливый, поволок мешок с собой. Эдриан искал девушку, проходя по кварталу. Прохожие замедляли его. Оглядываясь по сторонам, он искал то, что узнает из тысячи — ее глаза, ее взгляд, который вызывает у него трепет сердца, всякий раз заставляя его чувствовать себя воистину живым. Постепенно замедляющая его массовка все пустела. Как тут он узнал ее: она была испугана, прижималась к большой деревянной бочке. Рядом с ней стоял 40-летний на вид мужчина с розовыми щеками и похотливой улыбкой. Он был лысым и ростом был, кажется, всего на 5 сантиметров выше Эми. Он все пытался что-то донести до девушки, и она чувствовала себя, мягко говоря, не очень. — Так, что, пойдем, я тебя угощу, — сказал мужчина, переминаясь с ноги на ногу. Тон его был небрежен, речь заторможенная, с ужасной дикцией. Кажется, он был очень сильно пьян, а потому так и возбудился, приставая к молодым и на вид неспособным за себя постоять девушкам. — Нет, отстань от меня, — попыталась она отойти, но мужчина не давал. Она отмахивалась, пытаясь его ударить. — Эй, девочка, будь любезней, где твои манеры? — сказал он, когда получил ладонью по щеке. Эдриан медленно подошел к мужчине и оттолкнул его. — С дороги, — он взял Эми за руку, и они отошли подальше. Мужчина вслед что-то сказал, но они его уже не слышали. Эми была, мягко говоря, расстроена. Она молчала, не желая заводить разговор. — Я надеялся, что хотя бы здесь не будет алкашей, — громко сказал парень на эмоциях. Он замедлил ход, чтобы Эми было комфортнее. — Он домогался меня... — это оставило у нее очень неприятный осадок. Она процеживала слова через зубы, одна ее рука коснулась подмышек. Пара проходила дальше по кварталу. — Мне жаль, но теперь не бойся, я не дам тебя в обиду, — он крепко держал ее за руки. Он терпеть не мог, когда кто-то переходил дорогу ему или его близким. В конце квартала они подошли к очередной площади, вымощенной белыми кирпичами, круглой формы, с видом на главный суд. Вход во дворик представлял собой возведенную наверх белую кварцевую арку. Внутри двора было просторно, дорога была обложена камнем, а вход украшен белыми колоннами в дорическом стиле, над которыми лежала массивная плоская крыша из терракоты. Стены, украшенные изображениями орлов и кентавров, были сделаны из прочной бежевой глины. Большая и массивная деревянная дверь вела внутрь, здесь пахло свежестью. Возле двери стояла статуя женщины с повязкой на глазах. Это была Фемида? Почему здесь находится богиня правосудия, придуманная в нашем мире? — задумалась Эми, но еще больше ее тревожил второй вопрос. — Зачем мы сюда пришли? — спросила она, посмотрев на Эдриана с легкой тревогой в глазах. — Я думал, ты не против прогуляться, или тебе не интересны красоты города? — сказал он, распахивая рукой как крылом. — Вот они, красоты, это же просто прекрасно. — Знаешь, мне даже нравится, здесь реально красиво, — сказала она, прижимаясь к нему. Ее глаза блестели от восхищения, и на лице появилась улыбка. Вдруг фокус Эдриана сместился, он обратил внимание на лавочку и на того, кто там сидел. Мужчина в тёмной мантии, с тем же самым старческим и уставшим лицом. — Пастор... — глаза напряжены, голос недоумевающий. Он напрягся, почувствовав, как кровь застучала в висках. — Ты его знаешь? — прикрыла она глаз, выглядывая из-за его плеча, чувствуя нарастающее беспокойство. — Да, п-подожди, я должен с ним поговорить, — он медленно подошел к деревянной лавке, на которой сидел старик. Корнелиус тяжело дышал, очень громко, один из симптомов его быстро прогрессирующей болезни. — Можно я сяду? — Седай, сынок, и девицу сюда пригласи, — сказал он, нервно прокашливая и опираясь на свою трость. Эдриан подозвал возлюбленную, махнув ладонью. Она подошла и села на холодную от вечной зимы скамью. — Как вы здесь оказались? — спросил он. Пастор выглядел ужасно, будто бы ему осталось совсем немного. Он двигался очень медленно, лицо его маскоподобно, голос тихий, присутствовала явная сутулость. — Доехал... — пробормотал он. Корнелиус уже не являлся тем, кем был буквально три месяца назад. Он откинулся назад, прижимая руку к груди. — Я обязан перед смертью посетить место, где пострадало больше всего мучеников. Часто моих прихожан приговаривают к казни, расстрел ружьем. — Мне жаль, это плохо, преследовать за веру, — и пусть Эдриан не разделял эту религию, по своему мировоззрению он был атеистом, эмпатию никто не отменял. Он посмотрел на старика с глубоким сочувствием. — Да, при том что против их веры мы ничего не имеем, — Корнелиус слабо улыбнулся, его глаза печально смотрели вдаль. — Почему они тогда вас не поймали? — Боятся, им страшно, что мои прихожане восстанут, — глянув на Эми, он усмехнулся. Это была единственная эмоция, которая проскочила на его лице. — Смотрю, твоя спутница удивлена. Девочка, как тебя зовут? — Эми, — ответила она, чувствуя, как голос дрожит от волнения. Она крепче прижалась к Эдриану. — Мм, красивое имя, я Корнелиус. Может, ты хочешь что-то сказать? — старик посмотрел на нее с интересом, словно что-то разглядывая. — Даже не знаю... — Эми опустила взгляд, чувствуя растущее беспокойство. — Что-то, что тебя тревожит? Может, ты за кого-то переживаешь, — Корнелиус прищурился, стараясь уловить эмоции на ее лице. — Я-я... переживаю за подругу. Она тоже попала сюда вместе со мной, но я не знаю, где она, — призналась Эми, ее голос стал тише. — Расскажи о ней пару слов, — пастор смотрел на нее с явным интересом, наклонившись ближе. — Нуу, у нее такой... сверлящий? взгляд. Она очень заводная и любит выражать себя, — сказала Эми, вспоминая подругу с теплотой. — Хмм, значит, ее похитили. Ей легко манипулировать, возможно, ее хотят утянуть в безумие, — задумчиво проговорил Корнелиус, его глаза сузились, и он погрузился в размышления. — Ищите ее по всему городу. Эми, если ты чувствуешь сердцем, что она в порядке, то так и есть, главное — не сомневайся в этом. — Вы... спасибо вам, мистер... в смысле, господин Корнелиус, — она прикрыла глаза, ее тон пропитался уважением к пастору. — Тогда, можете идти, я должен побыть в одиночестве, — изрекнул пастор. — До свидания, — оба попрощались и, встав, медленно пошли назад.

***

После долгой прогулки, оба почувствовали усталость. Эдриан, заметив это, сказал, что ему нужно отдохнуть — аккуратно положив мешок с покупками на стол и направляясь в ванную. Когда он закончил мыться, он подошел к Эми — нежно поцеловав ее в щеку и ласково коснувшись ее плеча. — Ты идешь купаться? — спросил он, мягко касаясь ее щеки. — Да, не помешает, — ответила она, чувствуя, как его ласковые прикосновения улучшают ее самочувствие. Эдриан провел целых сорок минут в ванной, прежде чем наконец вышел оттуда — махнув рукой и сказав: — Иди, я уже все сделал. Эми направилась к комнате с деревянной дверью — Эдриан же переместился в спальню. Девушка открыла дверь и перед ней предстала деревянная ванна, наполненная горячей водой, которую набрали из большой чугунной кастрюли, и второй с холодной водой. Сбоку находились широкие лавочки, на которых лежали мыло, ковшик и полотенце. Эми разделась и взяла ванные принадлежности. По своему устройству комната напоминала баню, но температура внутри была сравнима разве что с теплом весеннего солнца. Она подошла к ванной, натерлась мылом и опустилась в воду, чувствуя, как теплая вода придает ей свежести. Все, о чем она думала, была ее подруга. С этими мыслями она просидела в ванной тридцать минут. Выйдя из воды и вытеревшись, она оделась и направилась к спальне Сложный день сменился ночью, но в голове Эми все еще варилась каша — кажется, всего, чего она хотела, это как-то забыть этот день. Вечные переживания насчет подруги, которая безусловно является важным для нее человеком. После принятия ванны ее тело размякло. Рядом с ней сидел немного уставший от всего, но еще не желающий нырнуть в сон, Эдриан. Он был невероятно рад вернуться в родной дом. Эдриан давно хранил у себя дома кое-что на тот самый пикантный случай. В комнате царила спокойная атмосфера, а от печи шло приятное и уютное тепло. Эми думала, что в очередной раз она уснет, а Эдриан, напоследок поцеловав ее, уйдет к себе. Впереди нее светилось окно, лунный свет проникал в него, оттуда веял холодный, контрастирующий с теплом от печи, воздух. — О чем ты думаешь? — спросил он шепотом, пробуждая в ней искорку. — Я хочу найти ее, — ответила она, не отрывая взгляда, будто в отражении света она видела свою коренную подругу. Она уже и не помнит времени, когда ее не знала. — Понимаю тебя, мне самому хотелось найти своего брата, — с долей огорчения сказал он, опустив взгляд. — Можешь рассказать еще что-то о своем брате? — оторвала она взгляд от окна, посмотрев на его наполненные печалью глаза. — Давай потом об этом поговорим? — предложил он, улыбнувшись, взглянув на ее бесконечно прекрасное лицо. — Мне жаль, — коротко ответила она. Встав с кровати, она подошла к окну, чтобы закрыть его занавесками. Из улицы было слышно лишь стрекотание сверчков. В лунном свете он разглядел ее фигуру, его взгляд застыл на ее прекрасных изгибах, изящных бедрах и тонкой талии. Такое он замечал за собой много раз, но не хотел себе признаваться в том, что она привлекает его. Но это влечение было не только физическим. Он прекрасно понимал ее эмоции и сочувствовал ей, из-за чего он думал, что возможно даже захочет связать с ней свое будущее. Она единственный человек, способный его понять. Не успела она задвинуть занавески, как он медленно подкрался к ней, расположив руки на талии. — Эдриан... — тихим голосом проговорила она, чувствуя, как его тёплые руки нежно касаются её живота. — Я никогда не думал, что встречу близкого человека, похожего на меня, — сказал он, коснувшись её ладони и ласково чмокнув в щёку; она застыла, не понимая, что происходит. — Правда? — спросила она, не оборачиваясь, её губы дрожали, а тело чувствовало себя неестественно, будто она хотела выпрыгнуть из себя. — Да, я врал самому себе, что это просто понарошку, — сказал он, продолжая её обнимать и тереться об плечо. — Я хочу тебя, Эми. Эта фраза заставила её вспомнить весь их совместный путь, первый поцелуй, то, как они дурачились, устраивая подушечные бои, и спустя такой короткий промежуток времени, он говорит ей то, на что она в глубине души готова сказать «да», но боится из-за своих неправильных представлений о сексе как о чём-то табуированном, что первый опыт всегда болезненный, что с ней обойдутся грубо, но его действия говорят об обратном: он всей душой желает её, но ведёт себя ласково. — Ты ведь не врешь? — спросила она, закрыв занавески и повернувшись к нему; она видела его прекрасное лицо, оно говорило лишь об одном: он не мог так убедительно врать, а значит, это правда; её глаза засияли, пытаясь бороться со своими внутренними запретами; девушка обнимает его за плечи, проводя пальцами по рубашке, в то время как он нежно гладит её по спине, чувствуя каждый шов одежды; прикосновения любимого человека успокаивали её душу. — Я никогда не причиню тебе боль, — ответил он, глядя ей в глаза; эти слова окончательно её успокоили; все страхи в момент растворились в приятных объятиях партнёра; они перенеслись к кровати; его движения были плавными и в них чувствовалась забота. Они сели на краю кровати, продолжая серию аккуратных прикосновений; его рука коснулась её щеки, плавно опускаясь к бёдрам; она провела свою руку к его ноге, прикасаясь к щиколоткам, что по какой-то особенной для неё причине возбуждало девушку; не отвлекаясь от процесса, она сняла с себя очки и положила их на столик; приблизившись друг к другу взглядами, они сплелись в страстном поцелуе; рука Эдриана жадно изучала все изгибы тела его возлюбленной, что для Эми безусловно являлось приятным; его тёплые и невероятно эмоционально трогательные прикосновения давали ей чувство безопасности; он позволил себе просунуть руку ей под рубашку, коснувшись груди. — Я здесь, — успокоил он её сразу после того, как она вздрогнула от такого близкого прикосновения. — Хорошо, будь аккуратнее, — как всегда, её желание было учтено; парень медленно повалил Эми на кровать; она легла на мягкую подушку, чувствуя, как он чувственно прикасается к её животу, медленно снимая с неё рубашку; Эдриан был одурманен запахом её кожи, возбуждающим его ещё сильнее; она лежала, приобняв его за спину, томно вздыхая; ей было немного неловко, когда Эдриан прижался к ней, случайно придавив ногу. — Ай, ты чего? — она оттолкнула парня. — Прости, я немного заигрался —  он отполз, оставляя ей долю свободного пространства. Эдриан смотрел на нее, немного смущенную этим процессом, ее щеки были покрасневшими. Он добродушно вздохнул, наклоняясь и вдыхая аромат ее волос, он снял с себя штаны и рубашку и перевел дыхание, заглядываясь на ее фигуру. — Продолжай, — сказала она, потянув его к себе, схватив за шею. Они вновь соединились в поцелуе, он слегка приподнял ее, сняв лифчик, оголив грудь. Она своими пальцами в свою очередь коснулась его груди. Эми становилась все смелее, из ее головы мигом выскочила установка, что инициативу должен проявлять только мужчина. Эдриан снял с девушки брюки, оставляя на ней последнее, то, что было самым сокровенным у каждой девушки. Он приблизился ближе к ней, что-то твердое уперлось девушке в ляжку. — Не упирайся коленом, — недовольно пробормотала девушка, отлипнув от его горячих губ. — Это не колено, — сказал он, прижавшись к девушке сильнее, и его член сполз к ее половым губам. Он потерял голову от большого притока крови и уже не думал ни о чем. — Так, ты... — ее в тот же момент будто парализовало, она чувствовала жар его тела и то, как он возбужден, он сильно вжимался в ее тело, чувствуя ее нежную кожу. – Мне немного страшно, – сказала девушка. Она была не уверенна в том, действительно ли будет правильным, что именно эта ночь станет ее первым разом, или все же стоит попробовать. Эми прикусила губу, вспоминая, как нежно он касается ее живота, что невероятно ее возбуждало, давало такие теплые эмоции, его теплые руки касающиеся ее бёдер и талии, и то, как приятно ей обнимать его спину и касаться шеи. Страх отступил, она дотронулась его щеки. Эдриан медленно снял с нее трусы, касаясь пальцем ее клитора. Девушка сжалась от приятной щекотки, проходящей по телу. — Тебе нравится? — спросил он, проникая пальцем глубже. Она сжалась еще сильнее, ей было приятно. Девушка кивнула, подтверждая это. Пальцы Эдриана были влажными, он нежно массировал ее клитор и касался лобка. Девушка вздыхала, постанывая, а он продолжал стимулировать ее, разогревая ее перед тем, что собирался сделать. Он вынул мокрые пальцы из ее влагалища, второй рукой он приподнял ее за подбородок, смотря в ее глаза.  — Ты ведь знаешь, что я буду делать? — Она чувствовала, как его руки нежно гладят ее по щеке. Наконец, они смогут забыть этот сложный день, любовники просто устали от буденных проблем, от мороза, властвующего на улицах, от недовольных лиц прохожих, и все это вылилось в короткий ответ девушки. — да — она была полностью готова, разогрета к дальним действиям, ей было немного стыдно, но очередные прикосновения Эдриана утоляли это чувство, она понимала, что повзрослела, что ее поведение изменилось, что пора принять себя и свои проблемы — Эдриан снял свои трусы, взяв те самые контрацептивы, которые подготовил, аккуратно надев презерватив, он приблизился к ее лицу, вдохнув запах волос, от них веяло ароматом апельсинового шампуня — его член медленно вошел в нее, раздвинув половые губы и проникнув во влагалище, приятно щекоча клитор — девушка вздохнула, улыбнувшись, то о чем она читала в журналах оказалось неправдой, первый опыт может быть чувственным, приятным и безболезненным, нет никаких разорванных плёнок, все наоборот. — тебе хорошо? — спросил он, немного раздвинув ее ноги. — да — она потянулась к его губам, они вновь соединились в поцелуе, и он начал двигаться — Эми чувствовала твёрдую плоть, которая проникала в ее лоно, ощущения были более чем приятны, он скользил по ее телу, наливаясь приятной близостью — она отлипла от его губ, стоны девушки становились все громче, они были сладкими и возбуждающими, забирающие в другую реальность, где нет проблем, где есть только он и Эми. — ты прекрасна — сказал он, устанавливая с ней связь, дотрагиваясь к ее животу, продолжая двигаться. — мне нравится, когда ты так делаешь — сказала она, не отрываясь от процесса, ее взгляд пал на собственное тело, голова наполнена гормонами. Эдриан чувствовал, что дело подходит к концу, к нему начало подступать чувство, что сейчас все закончится — Член приятно упивался в лоно девушки, ей было очень хорошо, она то дело прикусывала губы, скрашивая впечатления — вдруг Эдриан надавил ей на пупок и кончил, почувствовав, как мышцы в районе паха сокращаются — Эми напоследок вздохнула, это было приятно, возможно, то, что она не получила оргазма, к лучшему, ведь оргазм не всегда приятен, это просто резкое завершение возбуждения — она улыбнулась, глядя в его глаза. — все в порядке? — спросил Эдриан, вытаскивая член из ее влагалища, заполненный семенем презерватив, он выбросил в специально подготовленный для этого мешок. — да, ты хорошо постарался — ее тело все еще пылало, она не отошла от того чувства, что наполняло ее голову, главное, что она почувствовала нежность со стороны своего любимого, все остальное не так уж и важно. — тогда мне не о чем беспокоиться — сказал он, сползая с нее, он лег рядом с девушкой, обнимая колени. — ты будешь спать рядом со мной? — спросила девушка, кровать, на которой они занимались сексом, была довольно просторной, она перевернулась на спину, пытаясь устроиться удобней, чувствуя к ней сильное эмоциональное влечение, он даже не раздумывая лег рядом с ней, нежно ее обнимая — знаешь, я даже мечтала о таком — Девушка улыбнулась, почувствовав тепло его объятий — Она прижалась к нему ближе, словно искала в его руках защиту и уют — В комнате царила тишина, нарушаемая лишь легким шёпотом их дыхания. — я тоже — он чмокнул ее в лоб на замерла, покраснев от такого. — тебе понравился наш первый раз? — спросила она с легким смущением, потому что лично ей все понравилось. — да, ты невероятна — он более чем был доволен, чувствуя не только ее тело но и связь между ними, их чувствами. - я всегда думала что первый раз болезненный - она отстранила взгляд - ты доказал мне обратное. — рад это слышать — он лег плотнее на подушку, зевнув, ему хотелось спать, девушка внимательно всматривалась в его грудь, прижавшись к ней она поняла что заснет быстрее него, ее глаза сомкнулись, прижимаясь она уснула, Эдриан обнимал ее не давая двигаться, в последний раз прошевшись рукой по ее талии он с улыбкой уснул.