Миры Эми

Чувство витания в воздухе и бесконечная эйфория. Эми парила в этом состоянии, через неё проносилось всё: темнота, разбитые стёкла, парящая душа её подруги. Она будто умерла. Её тело было лёгким, как перо, но парило, не падая, пока она ощущала лишь чувство бесконечного спокойствия. «Неужели это смерть?» — неожиданно она почувствовала что-то, склизкую тьму. Девушка попыталась смахнуть это рукой, но не могла, она была парализована. Эми смотрела на себя со стороны, бесконечно вглядываясь в свои закрытые глаза. В этой темноте она находилась в одном положении. Вдруг она увидела, как перед ней появилось существо с косой. Оно было абсолютно спокойным, его лицо менялось каждую секунду, принимая облик животных: змей, козла, лошади, оленя. Оно вынырнуло из тьмы и выкинуло свою косу во тьму. Его накрывала бесконечная мантия, которая тянулась к самому низу бытия. Ладони были раскрыты и расположены горизонтально прямо перед её ногами. — Берегись своих желаний, иначе проделаешь в своей душе брешь, и её заполонит тьма, — эта фигура говорила монотонно, опустив свои пустые глаза, которые океаном стекали ещё ниже к тьме. Оно сомкнуло руки между собой. «Какая тьма, чёрт возьми?» — прозвучало в её мыслях. Она не могла произнести ни звука, вокруг всё было в вакууме. Лишь голос существа нарушал тишину своим проникновенно тяжёлым и монотонным голосом, оно пыталось её вразумить. — Я знаю всё на этом свете, даже твоё имя. Тебя зовут Эми, меня же зовут... — и тут его голос прерывается по неизвестным причинам.

***

Эми чувствует резкий и едкий запах уксуса. Она рефлекторно сжимает нос, а её лицо искривляется. Девушка дёрнула головой, желая избежать его. Её глаза медленно открывались, но картинка перед ними размывалась, будто звуки доносились эхом, а взор расплывался. — Открой сомкнуты негой взоры, — пропел чей-то мужской голос с явным акцентом. Мужчина отложил пропитанную уксусом тряпку на деревянную табуретку. Эми медленно открыла глаза и увидела его, мужчину с миндалевидными глазами зелёного цвета, как у неё, и короткими рыжими волосами. У него было ромбовидное лицо, приплюснутые губы, крючкообразный нос, веснушки, расположившиеся вдоль носовой перегородки, а также, кажется, самые элегантные уши овальной формы вместе с длинной шеей. Пока она обратила внимание лишь на его лицо, девушка увидела, как мужчина склоняется над ней. Она лежала на матрасе, который по ощущениям был набит шерстью. Мужчина встал, но всё продолжал на неё смотреть. Перед Эми открылся непривычный и даже странный вид. Каменные стены, впереди деревянная дверь с кольцеобразной ручкой и деревянной рамой вокруг двери. Глиняная печь стояла в правом нижнем углу, согревая всё здание. Пол был из досок. Рядом с печью стояло окно с занавесками из тканей. Под окном стоял стол, на котором красовались глиняные горшки и пузырёк с мутновато-серой жидкостью Рядом с Эми красовалась старинная деревянная тумба, а рядом с ней — бочка, на которой стояла зажжённая свечка. По углам стояли лампы с оливковым маслом, только от них шло это уютное освещение с не менее прекрасным теплом, идущим от печки. Слева на одной стене возле двери красовалась мозаичная картина со старцем, сидящим в позе льва. Под картиной находился большой глиняный горшок. В левом боку находились большие деревянные сундуки, которые использовались для хранения одежды. На этой стороне также было окно с тканевыми занавесками. В левом верхнем углу находился ещё один стол, но с чернилами и большим куском папируса. «Что, где я, чёрт возьми, и что это за парень?» — её мысли расплывались, а её взгляд был пустым. Глаза не открывались полностью, она не осознавала себя, будто заснула и увидела мир после войны, на удивление со старинной архитектурой. Мужчина перед ней ходил туда-сюда, возвращаясь с одной точки к другой. Под его весом пол скрипел. Со стороны он был 180 см ростом, со спортивным телосложением и неплохой мускулатурой. Пускай он и не выглядел как настоящий атлет с обложки журнала, но было видно, что милый с виду незнакомец за собой следит. — Ты спала трое суток, — парень прошёлся по комнате и, сняв перчатки, кинул их на тот же столик, где лежала ткань, пропитанная уксусом. Он не смотрел на девушку, вместо этого ходил по дому. — Чудо, что ты вообще выжила, я всё перепробовал и только это тебя привело в чувства. Он подошёл к кровати и снова сел рядом с ней, поглядывая на мозаику. Этот человек будто совсем не подходил под антураж окружающий её, его спокойная манера речи, слова и действия совсем не сходились с тем, что её окружало, будто он и вовсе такой же, как и она. Она потеряла дар речи и не могла вставить ни слова. Это был культурный шок, и она уж точно не знала, как далеко могло зайти её путешествие на «20 минут туда и обратно». — Как ты себя чувствуешь? — он закрыл глаза, улыбнувшись. Эми приподнялась. Матрас шуршал под её весом. Она долго собиралась с мыслями, пытаясь осознать, что произошло. — Какого хрена я здесь делаю? — Эми проговорила это с абсолютным отсутствием эмоций, её голос был ровным и холодным. Она хотела разобраться, что к чему. Выдержав небольшую паузу, она продолжила: — Ты меня похитил, что ли? — Эми нахмурила взгляд, её глаза наконец снова наполнились эмоциями. — Ох, нет, что ты, — парень потряс руками, отдаляя от неё ладони, его глаза широко открылись от удивления. — Я просто решил тебя сюда принести, у меня нет причин тебя удерживать. — Как я здесь оказалась вообще? — Эми опустила взгляд, пытаясь сосредоточиться. Она была накрыта одеялом из льна, согревающим в холодные деньки. — Я нашёл тебя, когда ехал к купцу. Ты лежала на грязи без сознания, — он вздохнул и провёл рукой по волосам. — В итоге встречу с купцом мне пришлось отложить, но знаешь, что самое интересное? На тебе не было ни одной царапины, — он много жестикулировал, что добавляло энергии его словам. В нём наблюдалась некая аура и харизма, что сразу понравилось Эми. Она чувствовала себя абсолютно нормально. Эми замолчала, внимательно выслушивая его. Она пыталась понять, что происходит. Парень подошёл ближе и присел на корточки рядом с ней. — Где я вообще? Такое ощущение, что меня во времени перекинуло на 2000 лет назад, — сказала она, её это удивляло. — Ты попаданка, как и я. Знаешь, в чём чёртов прикол? — парень встал и начал ходить взад-вперёд, размышляя. — Перед тем как сюда попасть, меня будто со всех сторон окружила какая-то чёрная тварь, она будто хотела мне что-то сказать. Я наблюдал за самим собой сверху, — он остановился и посмотрел на Эми, его глаза горели возбуждением. — Подожди, я же тоже что-то подобное видела, — Эми встрепенулась, её сердце ускорилось. Она вспомнила ту странную сущность, которая казалась реальной, но в то же время нереальной. Её взгляд встретился с парнем, и она почувствовала, что между ними зарождается понимание. — Я не удивлён. Я не знаю, видели ли его все, кто сюда попал, но это чертова ловушка, даже я не знаю, как отсюда выбраться, — он пересел к ней на кровать. Она даже на минуту не отводила взгляд, не замечая, как течёт время. Лишь одно — полное внимание к диалогу. Эми ещё не полностью доверяла ему, поэтому будто пыталась отползти. Кто знает, может, он сумасшедший. — Как долго ты здесь? — Эми склонила голову, потерев её о плечо. Её волосы были колючими по сравнению с тем, что было до того, как она сюда попала. Похоже, жизнь её изрядно потрепала. — 11 лет, я всё время ищу способ выйти, — он развёл руками и отвёл взгляд, показывая, что парень получил очень мало ценной информации. Имеющиеся сведения были отрывистыми друг от друга. — Но я нашёл очень мало информации, я надеюсь хоть так что-то понять, — он опёрся об поручни кровати. — Вот это меня угораздило, — она взялась за голову и, будто протискивая слова через зубы, жалела о том, что решила вместе с подругой сбежать. Желание познать сладости современного мира дало ей большое испытание. Её вдруг осенило, она громко вдохнула и резко дернулась: — Ты видел девушку с блондинистыми волосами? У неё ещё взгляд такой, ну будто она тебя им сверлит, — девушка просто не могла забыть о Лине, о том, с кем прошла столько пути в реальной жизни, пережила столько трудностей. — Извини, не знаю, — пожав плечами и повертев головой, он встал с кровати и, будто пританцовывая, обошёл кровать и взял небольшую медную медаль в виде головы с завязанными глазами. — Эта медаль — главная моя зацепка. Я пытаюсь выяснить о ней что-то каждый день снова и снова и снова, как в грёбаном цикле. — Слушай, ты, конечно, молодец, что хочешь выйти отсюда, но я не успокоюсь, пока не найду её, — она сжала кулак, решительно посмотрев. Взгляд был прямым, а губы подняты. Он посмотрел на неё, ухмыльнувшись. — Пожалуйста, — он театрально развёл руками. — Но обещай, что потом поможешь мне выяснить всё. Ты же тоже хочешь домой, мм? — говоря об Эми, он указывал на неё пальцем. Навыками убеждения, кроме Эми, владеет и он. — Конечно, мистер, я вас не подведу, — она ухмыльнулась. Желая встать с кровати, она смахнула с себя одеяло. — Ч-ч-ч, полежи ещё немного. Я, кстати, забыл спросить, как тебя зовут? — он заботился о состоянии девушки, парень наконец смог пообщаться по душам с кем-то, кто оказался в такой же ситуации, он привык к отыгрыванию своей роли простого воина. — Эми, можешь просто Эми, — она уперлась коленями о своё туловище, обняв ноги. Вдруг в дом ворвался мужчина, который по виду был посланцем. Он был одет в простой, но чистый хитон белого цвета. На ногах у него были кожаные сандалии, а на голове небольшая кепка из войлока. У него были длинные, тёмные волосы, заплетённые в косу, и проницательные карие глаза. Его лицо было строгим, но доброжелательным. В руке он держал посох, а на плече висела сумка, в которой, вероятно, хранились письма и другие важные документы. — Magister Corvus, pastor te vocat, dixit se velle tibi aliquid dicere, — он резко заговорил на латыни, тяжело дыша и с расширенными глазами. Постепенно он немного успокоился и выпрямился. —  potes ire, ibo eum mox, — парень подошёл к двери и кратко ответил посланцу. Тот, попрощавшись, неспеша пошёл по своим делам, а парень снова подошёл к кровати. — Что он, чёрт возьми, сказал? Ни слова на английском, — Эми скривила лицо в недоумении. Мало того, что она сюда попала, так ещё и придётся учить местный язык. — Он сказал, что пастор меня ждёт, хочет что-то сказать. Извини, Эми, мне нужно идти, — он отошёл от кровати и уже собирался уходить, но Эми быстро переползла к краю кровати и протянула руку, чтобы остановить его. Парень обернулся, подняв бровь, и внимательно слушал девушку. — Подожди, как тебя зовут? — спросила она, слегка запинаясь. — Ворон, кстати, возьми со стола пузырёк, выпив его сможешь понимать любой язык, я заранее его купил.  — он попрощался и неспеша вышел, захлопнув деревянную дверь. Эми осталась сидеть на кровати, обдумывая происходящее. Она потёрла виски, пытаясь собрать мысли в кучу. — Благородно, назваться чёрной птицей, — пробормотала она, чувствуя странное сочетание облегчения и тревоги. Когда он ушёл, она встала и босиком прошлась к окну. Под ней скрипели доски. Раздвинув занавеску, прикрывающую окно, в лицо ей подул холодный ветер, а за ним виднелась заснеженная площадь. Она прикрыла глаза рукой и отошла от окна. — Нихрена себе, там зима, — она отошла к кровати. Её взгляд пал на неряшливо выглядящее одеяло. Она взяла его, расправила и сложила, положив на кровать и присев на неё. Время было представлено ей самой, и она могла исследовать дом. Просидев так 15 минут, она задалась четырьмя вопросами: «Что от меня хотело тёмное существо? Кто на самом деле Ворон? Где Лина? И как отсюда выйти?» Она встала, мысли крутились в голове, невероятно её нервируя. Произошедшая ситуация сильно её разочаровала, девушка вспомнила о словах Ворона про пузырёк на столе, видимо здесь существуют особые зелья дающие эффекты, она подошла к столику у окна и взяла круглый пузырь с мутновато-серой жидкостью, глотнув на вкус она была как ромашковый чай, но потом этот вкус сменился на резкую горечь, Эми скорчила лицо, и горечь пропала, Чтобы развеяться она прошла через двери и вышла из комнаты. Её встретил коридор с глиняным полом. Стены были сделаны из булыжника, а потолок деревянный. Справа находились деревянные ступеньки, ведущие ко второму этажу. Она медленно прошла по коридору, в доме никого не было, поэтому ей никто не мешал. Она потирала голову, вздыхая. Подойдя к лестнице, она начала подниматься. Ступеньки скрипели, и пол будто прогибался под её весом. Она вышла к двери с железной кольцеобразной ручкой. Вдохнув полной грудью, девушка потянула за ручку. Перед ней открылась небольшая библиотека. По бокам стояли полки с книгами. Она усмехнулась. Рядом с дверью лежали тапки, которые она обула. Посередине располагались столики с бочковидными стульями. На всех них стояли оливковые лампы. День обещал быть удачным, по крайней мере, ей было чем заняться до прибытия Ворона. Она подошла к одной из полок. Запыленные книги с твёрдыми обложками выглядели так, будто книгопечатание здесь изобрели давно, и с тех пор сюда заходили очень редко. Она взяла первую попавшуюся книгу с названием «Безумная иерархия». Титул был многообещающим. Она стряхнула с книги слой пыли, который загрязнил рукав её свитера. Нужно будет попросить у Ворона поискать одежду, подумала Эми. С книгой в руках Эми прошлась по каменному полу. Она открыла книгу. Страницы шуршали и на ощупь были жёсткими, текст написан на Латыни которую она резко начала понимать, это ее удивило, но это же свидетельствовало о работе зелья Она прочитала часть вводной страницы: «Шуты, по своей воле они очень трусливы, при этом являются элитой нашего государства. Никогда не поймешь, когда они шутят, или проще сказать, нагло врут, а когда говорят всерьёз. И всё же, несмотря на свою заячью трусливость, они довольно умны, а потому и управляют нашими законами. Самое интересное, что кажется, есть кто-то выше их по власти, но его никто не видел. А те, кто видел, навсегда замолкают. Дело не в том, что их жестоко убивают, они становятся теми же шутами, над которыми царит главный шут.» — Главный шут, интересно — книга забрала её в чертоги разума. Она вчитывалась в каждую строчку книги. Интересно, что же делает Ворон?

***

Ворон вышел из дома. Перед этим он подошёл к кожаному человекообразному манекену из каучука. Он надел на себя тунику с войлочной подкладкой, а на ноги — кожаные брюки с шерстяной подкладкой и защитниками на голенях. Руки защищали кожаные перчатки. Он нагло улыбался, а его правый глаз сверкал. Он толкнул дверь, заваленную снегом. Ворон неспешно приближался к месту. Перед его взором открылся внутренний дворик дома. Стены по бокам дома оставались такими же каменными. Выход из внутреннего дворика открывала арка из белого кирпича, ведущая на центральную площадь, нужно лишь свернуть влево. По середине двора, полом которому служил такой же белый кирпич, был не работающий по понятным причинам фонтан, заваленный снегом, с отделкой из булыжника. Над головой открывался вид на заполненное серыми облаками небо. Снег под ногами приятно хрустел. Из арки открывался вид к ещё одному домику, стены которого были сделаны из глины, а вход к нему вздымался над каменными ступеньками. Он вышел к улице, где пол был сделан из серого кирпича. Он свернул налево. Обзор открывался на обширную площадь, по бокам которой стояли деревянные торговые палатки. В них продавались украшения для дома, фрукты и овощи, редкие артефакты, мясо и рыба. Дороги посреди которых стояли бесконечные ряды домов разделены на три пути: к храму, суду и ратуше, на территорию которой вступают лишь воистину сумасшедшие, принявшие облик шута. Он увидел в центре площади колесницу с привязанными к ней Кенсваргами. Это было животное, внешне похожее на волка, но обладающее высоким интеллектом. Оно прекрасно понимает чужие эмоции и чувства, а также является пушистым и невероятно ласковым. Имеет неплохую физическую силу, а потому часто используется в качестве ездового животного, а у кого-то становится домашним любимцем. Кстати, у Ворона есть домашний Кенсварг по имени Джои. Сидящий в колеснице мужчина имел запоминающуюся внешность. Его лицо было круглым, с заметной асимметрией — одна щека была немного выше другой. Карие глаза, несмотря на свою круглую форму, выражали глубокую харизму, усиливаемую прямыми и густыми бровями, которые тянулись по всей ширине глаз. Курносый нос придавал его лицу немного шутовской вид, однако шрам на ключице говорил о прошлых битвах и испытаниях. Его кожа была смуглой, будто загорелой от долгого пребывания на солнце, а коротко стриженные брюнетистые волосы подчеркивали строгость и аккуратность его образа. — Эй, тёмный, как она там? Девчонка, которую ты подобрал, очнулась? — спросил Орфей, старший всего на год, но уже привыкший командовать. Он погладил свой шлем перчатками, задумчиво поглядывая на друга. Воздух был свежим и морозным, их дыхание поднималось белыми облачками. — Прекрасно, она очнулась, — ответил Ворон, оставаясь невозмутимым. Он оглянулся на лес, замёрзшие ветви сосен поскрипывали под лёгким ветерком. — Мы поговорили, она милая девушка. Он запрыгнул на сиденье колесницы, устроившись поудобнее. Кенсварги, запряжённые в колесницу, нетерпеливо топтались, их пушистые хвосты нервно подёргивались. — Может, она и поможет выйти тебе отсюда, — Орфей поднял бровь, явно заинтригованный. — Раз уж ты её так хвалишь. Мужчина разглядывал окружающие дома. Их стены были сделаны из разных материалов, отражающих социальное положение хозяев. Проходя мимо простых деревянных и глиняных домиков, они въезжали в район более состоятельных горожан, чьи дома были из булыжника и мрамора. — Ладно, Орфей, поехали к пастору, — Ворон кивнул, давая сигнал к отправке. Кенсварги двинулись в путь, их когти оставляли глубокие следы в снегу. — Хорошо, приятель, я всё равно хочу побыстрее к жене, — Орфей посмотрел на Кенсваргов, высунувших языки. — Давайте, малыши, — он свистнул два раза и дал сигнал Кенсваргам выдвигаться. Проезжая мимо разнообразных зданий, они постепенно оставляли городскую суету позади. На улице замедлилось движение, и вскоре лесные массивы окружили дорогу. По бокам возвышались величественные сосны и могучие дубы, их ветви были укутаны белыми шапками снега. — В последнее время пастор странно себя ведет, — заметил Орфей, не обращая внимания на переходящую городскую местность на лесистую, где и находился храм пастора. — А раньше он, по-твоему, не был слегка чокнутый? — честно ответил Ворон, не смотря на собеседника, а восхищенно изучая лес вокруг. Дорога к церкви была аккуратно очищена от зелени, оставляя за собой лишь узкую тропинку, покрытую снежным покровом, который блестел на солнце. — Его и до этого, конечно, все более-менее образованные люди считали слегка безумным, — сказал Орфей, после чего хихикнул. Их колесница продолжала путь, разбрасывая снежные хлопья по бокам. — Ох, Орфей, даже не смотря на это, он направил меня к тому, чтобы я не был бедняком, работающим за пару стутилиев в месяц, — вздохнул Ворон, посмотрев на облачное небо, которое со временем темнело. — Он добрый старик, с этим не поспоришь, — под пение птиц Кенсварги шустро двигались к церкви. Орфей направлял им путь. — Он и помогает мне выбраться отсюда. Пастор многое рассказывал об этом мире, из чего Ворон находил полезную для себя информацию, собирая часть картины. Он собирал большое количество книг, любые артефакты и находки оставлял у себя, возможно, это и могло его привести к истине. — Знаешь, Ворон, я даже не представляю свою жизнь без тебя, — задумчиво произнёс Орфей, его взгляд погрустнел, но он отвлекся на прекрасный зимний лес. — Да, но пора покидать зону комфорта. Может, я и привык к этой жизни. Мне хочется жить по-настоящему, а не бесконечно повторять одно и то же, — с ноткой грусти в голосе ответил Ворон, не отрывая взгляда от великолепия природы вокруг. Представить жизнь без знакомых друзей было сложно, но гораздо важнее было искать ответы. — Ты и здесь можешь найти разнообразие, — Орфей улыбнулся, похлопывая находящихся недалеко Кенсваргов. Они шустро бежали и не обращали внимания на его действия, но этим он и сказал, что здесь есть существа, которые могут быть интересны Ворону. — Мне важно выяснить некоторые вещи, иначе я не смогу жить без этого груза, — Ворон решительно посмотрел на друга, широко раскрыв глаза и подняв голову. — Ладно, но если ты найдёшь выход из этой дыры, надо будет выпить на прощание, — подмигнул Орфей, ухмыляясь. Он умел очень хорошо опустошать грушевый сидр, бодрящий, но бьющий по печени. — Мм, а потом на бровях идти вместе с той девчонкой, — Ворон улыбнулся в ответ, но вдруг подумал об этом как о чем-то необычном. Ему редко приходилось общаться с девушками, его работа была совсем иной. — Да, на бровях, — рассмеялся Орфей, широко открывая рот и закрывая глаза. — Мы уже почти приехали, держись крепче. Ты же помнишь, они любят резко тормозить, — предупредил Орфей, направляя шустро подбегающих к храму Кенсваргов. — Я и раньше об этом знал. — Орфей остановил Кенсваргов, и они затормозили, проезжая на снегу ещё пару метров и становясь бочком к храму, слегка подкидывая пассажиров. — О чём вы вообще говорили с той девушкой? — Орфей спросил, глядя на храм. — Да о всяком. Она сказала, что поможет мне, когда найдёт какую-то блондинку, — ответил Ворон. О Лине он не знал ничего, кроме того, что она блондинка с проницательным, а иногда даже пилящим изнутри взглядом. По-настоящему о ней сможет рассказать только Эми. — Вот как, — Орфей кивнул. — Ладно, тёмный, думаю, ты к нему сам пойдёшь, а я пока постою здесь, — он опёрся на колесницу и любовался Кенсваргами. Ворон подошёл к храму. Он выглядел прекрасно, окружённый густым лесом. Его мраморные стены, украшенные резными фигурами шутов, символизировали баланс между безумием и мудростью. Внутренний зал поддерживали высокие колонны, а на куполе были фрески, изображающие десять шифцов в момент их величайших свершений. Пол мозаикой рассказывал историю создания иерархического строя. Центральное место занимал круглый алтарь, вокруг которого располагались книги и свитки учения. Воздух был наполнен ароматом трав и благовоний, создавая атмосферу покоя и раздумий. Прихожане, в основном бедняки, собирались здесь для молитв и медитаций, стремясь к самопознанию и внутренней гармонии. Храм также служил местом для обсуждений и дискуссий, делая его убежищем для ищущих истину. — Время узнать, о чём хотел рассказать мне пастор, — Ворон глубоко вдохнул. Обойдя храм, он зашёл с другой стороны, к заднему дворику, где отдельно от храма стояла деревянная шестигранная беседка. В центре беседки находился стол, а по периметру располагались деревянные доски, служащие сидениями. Внутри неё сидел восьмидесятилетний мужчина. Пастор был старцем, отражающим баланс безумия и мудрости. Его лицо с глубокими морщинами и диким блеском в проницательных глазах излучало лёгкий уклад жизни. Седые, хаотичные волосы иногда заплетались в косы, добавляя эксцентричности. Он носил яркий, многоцветный халат с контрастными узорами, символизирующими баланс. Амулеты и символы висели на шее и руках, придавая ему мистический вид. Слегка сутулая фигура двигалась энергично и уверенно. Многочисленные кольца и браслеты добавляли эксцентричности образу пастора, олицетворяя гармонию между безумием и мудростью. Ворон подошёл ближе. Царила атмосфера тишины и умиротворения. Пастор выглядел совсем неважно, но не падал духом. Возраст дал свои плоды, от чего ему сложно проповедовать, но он находил силы и верил в то, что говорил всем сердцем. — Садись, сынок, — пастор, опираясь на деревянную трость с медной ручкой, пригласил Ворона. Они находились в старинной беседке, окружённой заснеженным лесом. Воздух был наполнен свежестью и ароматом хвои, смешиваясь с запахом благовоний, которые горели в углу беседки. Ворон сел напротив пастора, ощущая холодное дерево под собой и глядя на старика, его ладони покоились на коленях. — Вы что-то хотели мне сказать, — спросил Ворон спокойно. — Да, хотел. Видишь ли, я чувствую, что мои дни близятся к концу, — пастор прокашлялся, нервно постукивая тростью по полу беседки. — Я уже выбрал последователя, но прежде чем благородно принять это, я хочу рассказать тебе о значимости этих проповедей, — его голос звучал хрипло и одержимо. Ворон кивнул, внимательно слушая, наблюдая, как зимний ветер шевелит снежинки за окнами беседки. — Возможно, это поможет тебе разгадать тайну. Истоки веры восходят к 2000 лет назад, когда 10 человек объединились, чтобы связать безумных и мудрых, — продолжил пастор, его глаза блестели от волнения. — Безумными были шуты, элита, и мудрые — бедняки и средний класс. Люди с достатком не были так мудры, но и безумства у них не было, поэтому их причислили к мудрым. Пастор на мгновение замолчал, вдыхая запах благовоний, наполняющих беседку. — Тогда система была ужасной. Безумие важно для достижения целей, ведь нужно повторять попытки в надежде на изменение. Но мудрость учила, как делать эти попытки успешными, пока не будет достигнута цель, — пастор вздохнул, его пальцы нервно играли с медной ручкой трости. — Они построили этот храм вдалеке от города. Деспотичная власть шутов не позволяла проповедовать открыто. Всё было подпольно, шуты не выходили за пределы города, — его голос дрожал от проникновения тех слов из книги. — Вы бы мне не рассказывали эту историю, если бы они выходили за пределы города, — заметил Ворон, чуть наклоняя голову. — Они бы не достигли своей цели, ибо не ведали, что такое мудрость. Безумие и ум помогают им поддерживать государство, но технологии продвинуты слабо, ибо не умеют принимать решения. Предпочитают снова и снова повторять одно и то же, — продолжил пастор, его лицо отразило искреннюю заботу. — Этих людей назвали шифцами. Они придумали 10 правил безумия и мудрости. Пастор поднял указательный палец, его глаза блестели от решимости. — Познай себя: стремись к самопознанию, ибо истина скрыта в глубинах души. Умей смеяться: сохраняй юмор даже в трудные времена, ибо смех — лекарство от безумия. Ищи мудрость: взвешивай свои решения, опираясь на знания и опыт. Обращайся к безумию: иногда позволяй себе выходить за рамки разума, чтобы найти новые пути и решения. Делай добро: пусть твои действия служат благу других, даже если они кажутся безумными. Цени разнообразие: уважай различия в людях, ибо каждый имеет свою правду и путь к мудрости. Смейся над собой: не принимай себя слишком серьёзно, ибо смирение — часть мудрости. Учись на ошибках: признавай свои ошибки и используй их как ступени на пути к мудрости. Стремись к равновесию: найди баланс между разумом и эмоциями, безумием и мудростью. Будь открытым: открывай своё сердце и ум новому опыту, учениям и идеям. Старик продолжил, его голос стал тише, как шёпот: — Каждый из 10 шифцов придумал заповедь, близкую ему. Они оставили после себя множество книг и мемуаров, и создали Кафну — книгу о достижении этой цели. Но это не главное, что я хотел тебе рассказать. Перечитывая Кафну, я увидел заметку, написанную одним из шифцов, Лютером. Он писал о судебной системе и давал советы, как её исправить. Известно, что он единственный, кто выбрался из Ратуши не обезумев. — Что? Я читал, что такое невозможно, — удивился Ворон, его глаза расширились. — Тихо, тихо, сын мой, — пастор поднял руку, призывая к тишине. — Не стоит беспрекословно верить тому, что написано. Ищи правду, повторяя попытки бесконечно, делая выводы из каждой вещи, что заметишь. Инсаинтизм учит тебя этому. Я прочитал о неких трёх вещах, которые возможно приведут тебя к правде. — С этого подробней, — Ворон подался вперёд, его взгляд был полон ожидания. — Да, да, только тише, я тебя прекрасно слышу. Видишь ли, то, что ты ищешь, возможно, прямо у тебя перед носом, — пастор раскрыл старый свиток, который распечатал, его пальцы дрожали. — Я прочитаю? — Да, вы же буквально сказали то, что мне нужно, — Ворон кивнул, чувствуя, как сердце учащённо бьётся. Пастор вдохнул и начал читать, его голос дрожал: 1. оно олицетворяет того кем он манипулирует, ради своих целей, он неуравновешен и с ним сложно общатся, но именно он и манипулирует им. 2. прежде чем подходить к нему спаси свою душу сделав хороший поступок, иначе не дойдешь к истине 3. он расскажет тебе, о том кто за всем стоит, но подумай над его словами, ибо он неакуратен в том что говорит. — Думаю, ты сможешь узнать. Я прожил такую жизнь, но так и не выяснил этого. Странно, что это от меня ускользнуло, — он нахмурил лицо, продолжая смотреть в пол. Ему было сложно держать голову прямо, но напоследок он улыбнулся. — Спасибо, пастор, я вам очень признателен. Жму вам руку, — сказал Ворон. Пастор протянул руку, и Ворон, отдавая честь, пожал её. Перед тем как попрощаться, пастор передал свиток Ворону. — Спасибо, сын мой, можешь идти, — он ещё сильнее уцепился за трость, его руки дрожали. — Благодарю вас, — Ворон поклонился пастору. Выйдя из беседки, он прошёл к колеснице, где встретил друга, стоявшего как вкопанный. Однако Орфей выглядел абсолютно нормально, а Кенсварги даже немного задремали, ожидая сигнала. Орфей смотрел на них с улыбкой, затем обратил взор на подходящего Ворона. — О, вижу, ты уже завершил разговор. Честно говоря, думал, придётся ждать дольше, — Орфей хихикнул, радостно посмотрев на друга. Ему не терпелось вернуться домой, ибо не хотелось долго находиться на морозе. — Да, самое главное я выяснил. Выдвигаемся обратно, — Ворон поднял голову и махнул рукой. Путешествие обратно будет намного легче.