Тебе и не снилось

- Саша, и что это? - Платье вечернее, 1 штука. Примеришь? - Не сейчас. - А зря. Если тебе не подойдёт, мы ещё успеваем обменять. Катя окинула наряд взглядом. Чёрное. Никаких посторонних деталей. Прилично длинное и неприлично облегающее, ещё и с открытой спиной. - Ты хочешь, чтобы на показе я перетянула всё внимание на себя? - Скажем так, я точно не стану сокрушаться по поводу того, что все не сводят глаз с моей женщины. - А по-моему, это лишнее. - Лишнее - скрывать твою фигуру за комплексами. - Большинство из них давно в прошлом. Просто я нервничаю из-за всей этой ситуации с Никамодой. - Выйди завтра на подиум, открой показ и покажи всем, кто истинный владелец этого огромного состояния. - Саша! - Да, Катя! Если ты так хочешь быть незаметной, нет проблем. Предоставь какой-нибудь Ткачук право сиять на этом вечере, а сама постой в сторонке. Сказать вступительное слово тоже ей поручим? - Нет. Я открою показ. Как ловко он напомнил Пушкарёвой про Жданова и Ткачук. Уже завтра Кате предстоит встреча с ними. Целый месяц прошёл, а она словно прожила вторую жизнь за это время. Столько всего изменилось. Катерина боялась только одного - увидеть Андрея и понять, что по-прежнему любит. Хоть и не понимала, как это возможно. Нельзя же одновременно любить двух мужчин? Ещё и таких разных. Или можно? И значит ли это, что я уже люблю Сашу? От чувств к Воропаеву она не бежала, но и признаваться в них открыто не торопилась. Он тоже ни разу не говорил ей о любви. И Пушкарёва ещё помнила слова Клочковой, которые находила не такими уж и беспочвенными. Саше ничто не мешает быть отличным любовником, но поставить кого-то в один ряд с собой и признать, что это человек всей его жизни? Да скорее суд сжалится надо мной, чем Воропаев изменит своё отношение к браку. - Я, пожалуй, примерю его сейчас, - Катя понимала, что Александр видит её волнение как на ладони. Можно не пытаться скрывать. - Ммм, тогда смелее, - излишняя эмоциональность Пушкарёвой не помешала Саше замереть в предвкушении. Катя вернулась через пять минут. На каблуках, с высоко поднятой головой, вытянув шею и расправив плечи. Взгляд был холодный и неприступный. На Воропаева она не смотрела так никогда. Он встал с кресла, но тут же услышал: - Сядь. - Ты восхитительна. - Я знаю. Это то, что нужно. - Позвольте уточнить, нужно для чего? - теперь уже Саша пытался угадать её мотивы. Вдохновить меня? Свести с ума Жданова и утереть нос Ткачук? Для всего сразу? Что бы ни происходило, так и было задумано изначально. - Для кого. Для меня. Мне нравится. - Кое-чего не хватает. - Пожалуй, ты прав. Поцелуя. Подойди ко мне. - Пушкарёва, новая одежда всегда творит с тобой невероятные вещи. Надеюсь, ты сохранишь этот талант на долгие годы. - А ты разве строишь какие-то далеко идущие планы? - В моей голове выстроена уже целая империя, Катя. И ты в ней - точно не гостья. Она потянулась к нему за поцелуем. Не хочу даже думать, какое место я в ней занимаю. Зная Сашу, оно может быть каким угодно. Воропаев уже привычно притянул Катю к себе одной рукой, когда вспомнил, что хотел сделать. Он взглянул на часы. Ещё успеваем. - Поехали. Нам нужна одна деталь. Катя оторвалась от него, будто выпила пару бокалов и уже начала пьянеть, но кто-то внезапно сказал, что через пять минут ей нужно вернуться на собрание. - Прямо сейчас? Мы не можем отложить это до завтра? - Катя, это тот случай, когда придётся отложить секс. Как бы ты меня ни упрашивала. - Я? И не думала, - но её рука уже замерла на его брюках и говорила об обратном. Катя поспешила убрать её. - Извини. Александр закрыл глаза ладонью. - Когда-нибудь, в параллельной Вселенной эта женщина научится не извиняться за всё подряд. - Ну хватит! Я делаю неплохие успехи. - Неплохие - это на тройку, Кать. - А ты предпочитаешь исключительно отличниц? - Я предпочитаю уверенных в себе женщин. Катя провела рукой по его щеке, плавно перейдя к подбородку, но успела убрать её быстрее, чем Саша решил остановить Катю и отбросить все свои выездные планы куда подальше. - Тогда приготовься удивляться. Кате Пушкарёвой не нужно повторять дважды. Я хорошо схватываю всё с первой попытки. И завтра хочу затмить всех. Катя аккуратно надевала платье в спальне. Когда она спускала его вниз по телу, задерживалась на каждом изгибе, представляя, какие взгляды бросает на неё Жданов. Как он раздевает её глазами. Но не может даже дотронуться. Потому что она теперь - не его игрушка и не его глупая секретарша, и даже не та Катя, которая в день возвращения позволила себе немного помечтать о ночи с ним. Пушкарёва вспомнила их разговор перед командировкой. Вспомнила, и тут же захотелось забыть и выкинуть из головы. Платье сидело идеально. Глаза блеснули как два кубика льда. Она не сомневалась, что сможет сразить Андрея своим внешним видом и равнодушием, даже не поднимая вопрос, зачем ей вообще всё это надо? Саша тем временем привёз её в ювелирный магазин. Катя вернулась в реальность, из которой выпала вновь по дороге, и не понимающе смотрела на него. - К этому платье нужно небольшое дополнение. - Но я даже кошелёк с собой не взяла. - Пушкарёва, ты меня убиваешь. Я, конечно, не наш финансовый директор, но думаю этот денежный вопрос как-нибудь решу самостоятельно. Когда они зашли внутрь, взгляд консультанта тут же упал на Катерину, и Саша обратил внимание, как на неё смотрят. Это именно тот эффект, которого я добивался. Завтра будет ещё лучше. - Добрый вечер. Чем я могу Вам помочь? - Мы подбираем украшение для этой девушки. Катя всё ещё недоумевала, что они здесь забыли и с чего вдруг Сашу накрыл внезапный приступ щедрости. Она предоставила ему право выбора, консультант увела Воропаева на другую сторону зала, где лежали цепочки и ожерелья. - У меня будет к Вам просьба. Уговорить эту девушку померить кольца. Я не знаю её размер, понимаете? - Да. Вы подбираете что-то под конкретное событие? - Свадьбу, - консультант понимающе кивнула. - И вот это колье. - Белое золото. Сапфир. - Нам подходит. Катя, примеришь? - они вернулись к Пушкарёвой. Воропаев лёгким движением пальцев расправился с застёжкой. Камень расположился у неё на спине, которой досталось в придачу к украшению горячее дыхание Александра, от которого у Пушкарёвой подкашивались ноги. Она второй раз за вечер проклинала ситуацию, в которой не могла дать волю своим желаниям. Консультант в это время поднесла зеркало. - Оно очень красивое. - Как и его новая хозяйка. Мы берём. - Хорошо. У нас есть также несколько колец из этой линейки. Вы хотели бы примерить? - Нет. Это уже совершенно лишнее. Но Саша утвердительно кивнул. А Катя перестала понимать, что происходит и согласилась. Не спорить же из-за этого с ним прямо посреди магазина. Пушкарёва в глубине души боялась, что однажды они могут поругаться, и это будет первый и последний раз. Вероятность увидеть Сашу рассерженным пугала её. Она взяла первое кольцо, даже не уточнив свой размер. Тут же поняла, что понятия не имеет, какой нужен. Начала примерять его на каждый палец поочерёдно. Саша внимательно наблюдал за её неловкими движениями, давая понять консультанту, что уточнения излишни. Первое кольцо подошло только на мизинец, и Катя быстро сняла его. Второе идеально село на безымянный палец. Пушкарёва с интересом рассматривала его несколько секунд, прежде чем поняла, что на этой руке и на том самом пальце обычно красуется другое кольцо, которое ей может предназначаться только в сказках её отца. Катя почти сорвала украшение с себя. Консультант незаметно показала Саше бирку, прежде чем убрать его обратно. - Я думаю, к кольцам можно вернуться позже, - под этим позже Пушкарёва подразумевала никогда. - Хорошо, как скажешь, - Воропаев узнал всё, что хотел. Саша оплачивал покупку, не забыв отблагодарить вежливую сотрудницу магазина. Уже в машине Катя продолжала не верить в происходящее. - Спасибо тебе. Мне никто никогда не дарил ничего подобного. - Кать, перестань, это мелочи. Хоть и приятные. Я рад, что тебе понравилось. Пушкарёва ничего не ответила. Она не привыкла к знакам внимания. Весь её прошлый опыт сводился к шоколадкам, которые теперь вызывали аллергию. И открыткам, которые Саша ей точно никогда не начнёт дарить. Вместо них он предпочитал со всей страстью и удовольствием любить её в приглушённом свете напольной лампы. Абсолютной темноты Воропаев избегал. Катю ему необходимо было видеть, а не только чувствовать. И она ловила себя на мысли, что для неё смотреть в его глаза в момент наслаждения - такое же обязательное условие, как и для него.