Тебе и не снилось

POV Андрей Жданов Я расхаживал по нашему с Малиновским крошечному кабинету: три шага туда и три - обратно. Это максимум, который позволяли в данный момент возможности. Сегодня прилетают родители после небольшой командировки отца в Лондон. Что я им скажу? Давить на жалость и просить отца повлиять на Катю, мне не хотелось. Рассказывать матери причины нашего расставания с Кирой, на этот раз окончательного - ещё больше. Вечером после совета она ворвалась ко мне в квартиру и закатила очередной скандал. Закончилось тем, что это, оказывается, я притащил Пушкарёву в компанию чуть ли не силой, чтобы быть с ней. Меня Кира не слышала, как уже бывало много раз до этого, поэтому я молча собрал свои вещи, сообщил ей, что всё кончено, и уехал в гостиницу. Дав ей время, чтобы она могла собрать свои, не выгонять же её на улицу в ту же минуту. Я бы так и просидел на производстве всю неделю, которую родители пробудут в Москве. Зачем куда-то выходить? Я даже нашёл в стенах этого прекрасного этажа, помимо крыс и тараканов, маленький диванчик, с которого согнал кого-то из сотрудников словами: - Диван только для тех, кто работает по ночам. Тот лишь недовольно фыркнул и удалился. Для меня не было очевидным, что я нужен Кате на её этаже, как собаке пятая нога, поэтому в день, когда решалась моя судьба, ощутил себя полным идиотом. Это ж надо было поверить, что Катя вернёт меня и Малиновского наверх. Там и без нас едва хватило кабинетов Воропаеву и Зорькину. И речь не только о кабинетах. Внимание Кати тоже надо заслужить, я это понимал. А впрочем, я даже готов был спокойно выслушать Катерину, но Сашка, пришедший вместе с ней, был лишним. Рыжеволосый бес ухмылялся за её спиной, в то время как за моим собственным плечом не мог справиться с икотой Малиновский. Как в такой обстановке можно вообще на чём-то сосредоточиться? - Андрей, это решение никак не связано со вчерашней ситуацией. Я надеюсь, Вы понимаете, о чём я? - она говорила на Вы, но Палыч из её речи вышел за дверь и больше не возвращался. - Я изучила последние отчёты Зималетто, всю ситуацию, что произошла на производстве, - зачем-то искала одобрения у Воропаева, а тот в ответ утвердительно кивал. - И пришла к выводу, что Вы отлично справились с возникшими трудностями, и при Вас под контроль было взято много моментов, которые требовали детальной проработки уже давно, - Сашка, выходит, ещё лучше справился, если он теперь вице-президент. - Роман Дмитриевич, о Вас я ничего хорошего сказать не могу. Так как данных о проделанной Вами работе мне не поступало. Поэтому считайте, что для Вас с сегодняшнего дня начинается испытательный срок. Если продолжите ничего не делать в том же духе, пролетите даже с текущей должностью, как фанера над Парижем. Останетесь акционером, будете получать дивиденды, но реализовывать свои многочисленные таланты начнёте уже за пределами Зималетто. Это был шах и мат. Причём мат в нашем кабинете раздавался ещё часа два с небольшими паузами, но с неизменными запалом и рвением. - Тебе бы так работать, Ром, как языком мелешь. Утешить друга мне было больше нечем. В первом раунде я и сам потерпел поражение. Подходящего момента поговорить с Катей за прошедшие дни я не дождался, поэтому, уже по классике, выбрал самый неподходящий. Катя с Георгием собеседовали очередного кандидата на должность руководителя отдела продаж. Я знал, что Катерина была вынуждена подключиться лично, потому что взвалила на себя работу Киры, и выяснилось, что многое стояло на паузе или требовало срочного вмешательства. Отдел Воропаевой оказался не таким идеальным и организованным, как выглядел глазами Киры. Поэтому предъявлять Кате ещё что-то от себя я просто не мог. И предпочитал молчать. Но мысли накапливались в ожидании, когда им можно будет вырваться на свободу. Катя как раз выходила из конференц-зала, Урядов продолжал без всякого стеснения клеить очередную не утверждённую кандидатуру. Мне никто не мешал. - Катя, Вы уже закончили? - Да, у Вас что-то срочное? Простите, много работы, мне идти надо. - Да, Кать, я не отниму много времени. Опять нет? - бросаю взгляд на парочку в конференц-зале. - Как видите. Я уже не знаю, что делать. Надеюсь, мы найдем кого-то в ближайшее время. - Я мог бы помочь, если Вы не против. - Я не против. Если есть кандидаты, приводите. Будем общаться. - Я подумаю. - Так о чём ты хотел поговорить? Она так внезапно перешла на ты и так устало вздохнула, что я даже растерялся. Решил, что Катя и сама не заметила, как дала слабину. Потому что дальше к ней вернулся её уже привычный мне, деловой тон. - Кать, я мог бы быть полезен не только в подборе нового кандидата. Я в курсе всего процесса Никамоды против Зималетто, как ты сама, и хочу взять на себя посещение судебных заседаний. - Этим уже занимается Александр. - Прекрасно! А чем ещё занимается Александр? - Не повышай голос, Андрей. Ты не дома находишься. И я не позволю больше общаться со мной в таком тоне. Мне лучше уйти. - Нет, стой! - Катя смотрела на меня, как на маленького мальчика, который закатил истерику посреди магазина и просит маму купить ему коробку конфет. Ну о чём с ней такой можно говорить? Я был вынужден уйти ни с чем. И новой встречи не искал. Как-никак, в одной компании работаем. Не сегодня, так завтра будет более подходящее время. - Конечно, будет, Жданов. Когда Воропаев поведёт Катеньку под венец, а ты будешь вручать молодым свой вялый букет и говорить, что счастлив за них, как за самого себя. - Что ты несёшь, Малиновский! Я уверен, что между ними ничего нет. - Твоя уверенность уже опустила тебя на самый низ карьерной лестницы, но ты продолжаешь. Интересно, что скажут на это родители? - Отец поддержит Пушкарёву, мать пойдёт разбираться с Катей. Всё слишком предсказуемо. - Мне бы твою проницательность. - Ты лучше работай. Если я лишусь в стенах Зималетто ещё и друга, то проще пойти повеситься на одном из кусков тканей, которые мы заказали для новой коллекции. Мама постучала в нашу дверь неожиданно. Отец сразу поехал наверх. Правильно. Зачем ему здороваться с сыном-неудачником, когда есть персоны поважнее. - Мам, я так рад тебя видеть! - натянул улыбку пошире и понеслось. Рома раз в две минуты вскидывал брови. Мать - гладила меня по голове, обнимала или причитала, какая же глупая эта странная девочка. - Ей так повезло в жизни, её ты любишь. - Мама, мама. Так считаешь только ты одна на всём белом свете. Все остальные и, в первую очередь, сама Катя, находят это не везением, а самой большой ошибкой, которую уже невозможно исправить. Она уходит, и я знаю, что сейчас пойдет к Катерине. Мало Кате забот. Но, даже если я попрошу её этого не делать, она всё равно пойдет. Поэтому я не прошу. POV Александр Воропаев Мать Жданова постучала в кабинет президента, когда я искал нужную мне папку в каморке Пушкарёвой. Мы договорились, что прежде чем отправлять документы в архив, всё, что ещё может пригодиться, будем скидывать сюда: подальше от посторонних глаз и непосредственно под боком у Катерины. Для меня это стало отличным поводом заходить к ней чаще. Примелькаюсь перед глазами, глядишь, перестанет считать меня маньяком. Я всё-таки намного адекватнее, чем Пушкарёвские фантазии на мой счёт. Робеть она стала гораздо меньше, но всё равно дёргается как от удара током, когда случайно дотрагиваешься до неё. Милко изменил Катю до неузнаваемости с момента последнего совета. Марго сейчас дар речи потеряет и забудет, что хотела замолвить словечко за сына. На всякий случай затихаю до состояния потухшего вулкана и прислушиваюсь. Хотя, это здесь абсолютно лишнее. Акустика такая, что услышать можно даже шёпот, не сильно напрягаясь. А уж звонкие трели Маргариты Рудольфовны и подавно. - Катя, здравствуйте, - первый этап: сделала паузу, внимательно изучает свою жертву. Ну как Вам наша с Милко работа? В тот вечер, когда был окрашен в приятный, натуральный цвет последний волос на её голове, нам удалось уговорить Пушкарёву заменить очки на линзы. Выглядела она теперь презентабельно, если не сказать больше. - Вы, наверняка, догадываетесь, зачем я пришла к Вам, - второй этап: роет землю, готова наброситься. - Я не понимаю, почему Вы держите моего сына на производстве, когда он достоин, если не этого кресла, то, как минимум, должности вице-президента, вместо этого Воропаева, - третий этап: идёт в атаку, думает, что проглотила добычу целиком, и сейчас Катерина согласится с ней, обнимет её, как родную мать, и они поедут на производство спасать Андрюшу. Я могу выйти уже сейчас, но мне интересно, что ей ответит Пушкарёва. Я не планирую всё решать за неё. Хотя, этот Воропаев мог бы заставить Марго поперхнуться от неожиданности. - Маргарита Рудольфовна, присядьте, - первый этап: теперь уже Катя выдерживает паузу. - Вы, наверное, хотели сказать, что Андрей много работает и, по Вашему мнению, достоин, чтобы к следующему совету я рассмотрела возможность его повышения, допустим, до должности начальника производства? - второй этап: предлагает разумное решение не видящей ничего дальше своего носа матери. Очень хорошо, Екатерина Валерьевна. - В данный момент я не считаю, что это необходимо. Андрей занимается развитием производства, Роман помогает ему. И они оба находятся на своём месте, - браво, Пушкарёва. Третий этап, как по маслу: хищник и жертва меняются местами. - В Вас сейчас говорит обиженная женщина, Катя. - С чего Вы взяли? Пушкарёва знает, что я сижу у неё в каморке, а я знаю, что она волнуется. Что-то пошло не так. Её голос на секунду задрожал, а мой музыкальный слух не смог оставить перемену без внимания. - С того, Катя, что Вы хотите отомстить Андрею, считая, что испортили ему жизнь недостаточно. Вы же не знаете, как он мучился, когда Вы уехали и бросили его? То-то же, не знаете. Но Вам почему-то кажется, что единственная пострадавшая сторона - именно Вы! Отомстить. Испортили ему жизнь. Бросили его. Пушкарёва, нам нужно серьёзно поговорить! А пока надо срочно вытаскивать тебя из лап Марго. - Маргарита Рудольфовна, какая неожиданность! - Александр Юрьевич? - она пытается говорить непринуждённо. - Ещё скажите, что Вы не слышали, как я вошла. Вы подслушивали? - Отчего же. Я пришёл за нужными мне документами. Вице-президент здесь, с Вашего позволения, работает, а не прохлаждается. Уже ухожу. - Думаю, Вас никто не задерживает. - Нет, постойте, Александр. - Екатерина Валерьевна, а Вы, оказывается, не так просты, как может показаться. Думаете, выбрали подходящего соперника, чтобы заставить Андрея ревновать? Этот выбор сломает Вас так, что Вы ещё вспомните моего сына, только будет слишком поздно. - Маргарита Рудольфовна, но это же выбор Катерины, а не Ваш. Это Вы привыкли выбирать выгодную партию для Андрюшеньки. А Катя может позволить себе управлять своей жизнью самостоятельно и не только ей. Обхожу её кресло и встаю за спиной, напоминая Марго, что Зималетто по-прежнему в руках Катерины и давая понять Пушкарёвой, что она не одна. Чувствую, как Катя напряжена, но всем своим видом пытается показать, в первую очередь - мне, а не Маргарите, что она совсем не смущена. - Вы останетесь ни с чем, Катя! Она решила сделать вид, что меня как не было в этом кабинете в начале разговора, так и сейчас не существует. - Мы ещё посмотрим, Маргарита Рудольфовна. Ооо, не меня одного эта женщина с до боли знакомой мне причёской приводит в бешенство. - Всего хорошего, Катя! - вместо такого тона она могла бы сразу кинуть Пушкарёвой яд в стакан с водой, ничего хоть чуточку положительного её слова не подразумевали. Когда она вышла из кабинета, Катя мгновенно взяла себя в руки. - Екатерина Валерьевна, Вы ничего не хотите мне рассказать? - я уже отвык называть её так. - Вы всё равно рано или поздно узнаете. Не от меня, так от Киры или от той же Маргариты. Я была любовницей Андрея до моего ухода из компании. Хотел ли я услышать именно это откровение? Но теперь-то понятно, чего Пушкарёву тогда так штормило. - Хотите сказать, что Клочковой перепал вовсе не завидный жених Пушкарёвой, а рогоносец? Это поэтому Вы сделали его финансовым директором, чтобы хоть как-то сгладить свою вину? - Вы прекрасно знаете, что Коля - отличный специалист. И нет, не поэтому. Мы с ним только друзья. - Катерина, позвольте узнать, запись ещё открыта? Может, и я могу записаться в такие друзья к Вам? - Просто поразительно, и Вы туда же! Никто в это не верил с самого начала: ни Андрей, ни девочки. Катя старается перевести тему на Зорькина, но я вижу, как она поглядывает на меня в попытке прочесть, для чего я вообще задал ей вопрос про себя? Думайте, Катя. Только недолго, а то мне придётся намекнуть снова. - Зималетто напоминает мне коробку с карандашами. Я всегда выбирала белый, чтобы незаметно водить им по бумаге. Но, может, стоит выбрать более яркий? - Не знаю, о чём Вы, но я выбрал бы чёрный. Чёрно-белые полотна зачастую вызывают куда больше эмоций, чем самые яркие краски. Главное, вовремя уловить энергию, заключённую в их кажущейся однозначности. Подумайте об этом на досуге, Катя. - Вы очень выручили меня своим появлением из каморки. Спасибо. Спасибо, Саша. - Мне нужно вернуться на рабочее место. Некогда разводить сантименты. Будут вопросы, звоните, пишите, заходите. Доступен для Вас до конца рабочего дня. - Договорились. Я знаю, что сегодня она не позвонит, не напишет и не зайдёт. Но это не мешает мне с уверенностью смотреть в завтрашний день.