Аркада выжившего

Рыба гниёт с головы.

      Если спросить у Лиама, не скучно ли ему находиться в лаборатории большое количество времени и лишь иногда выходить за её пределы, чтобы поговорить с Сентинелом Праймом, то он ответит, что его всё устраивает и в принципе весело. На самом деле он врёт и не краснеет.       Потому что всё – невероятно скучно! Бесконечные тесты, анализы, проблемы со сном, медленно начинающиеся голод и жажда. И это ещё не весь список того, что получил Лиам!       Парень хмуро смотрит на пачку «Уно» в руках, постукивая пальцами левой руки по поверхности платформы. Играть с самим собой неинтересно. Да и так свихнуться недолго, чего совершенно не хотелось. Но и эти маленькие карты в манипуляторах ботов будут размером с пылинку, из-за чего сыграть вообще не получится. Разочарованно застонав, Лиам откидывается головой на стену. Рука потянулась к лицу, но преграда в виде маски вновь всему помешала.       Раздражённо простонав, он ложится боком на платформу, подложив ладонь под голову. Может получиться задремать?       Парень прикрыл глаза. Наконец-то мельтешащие всюду боты не мозолят взгляд. Сосредоточившись на своём дыхании, Лиам расслабился. Заодно представлял, что один вздох – это одна овца, перепрыгивающая через забор. Но воображение, казалось, наоборот только мешало. Отвернувшись лицом к стене, парень вновь постарался задремать.       И вот незадача: лаборанты, словно назло, расшумелись. И даже на миг не получалось сосредоточиться на собственном дыхании.       — Да вы издеваетесь... — промолвил Лиам, присев.       Учёный переводит оптику на человека, отрываясь от отчёта. Постоянное шуршание, разные вздохи и недовольство на лице человека выдавали в нём знакомую для кибертронцев эмоцию — раздражение и нервозность.       — Проблемы? — без задней мысли спрашивает бот, переходя с вкладки с отчётом на другую.       — Никаких проблем, — отвечает Лиам, устроившись в позе лотоса. Оперевшись ладонями о колени, он откидывается на стену, — просто заняться нечем. Ни игр, ни книг, ни разговоров о всякой всячине, ни сна. Скучно. А ещё я здесь уже словно три дня...       — Три орна.       — ... Да, три орна, — Лиам прищурил глаза, — И я хочу есть. И пить.       Под конец Лиам вздыхает и кладёт руку на живот. Ну, может мизерных жировых запасов немного хватит. И это уже звучит как что-то из разряда анекдотов.       Если бы парень был на Земле, то захотел бы есть уже на следующий день.       Учёный призадумался, чем можно занять человека. Вход в сеть ему, естественно, на данный момент противопоказан по приказу Сентинела Прайма. Книги не переведены на язык человека, да и переводчик несовершенен в этом направлении.       Остаётся только одно...       Лиам не успевает и заметить, как перед ним ставят...       — ... Конструктор? — вскинув бровь, произносит Лиам.       Множество мелких, и не очень, металлических деталей в кейсе с логотипом и словами на кибертронском сразу натолкнули на эту мысль. Парень взял пальцами квадратную небольшую деталь и рассмотрел со всех сторон. Несколько мелких неоновых линий тянулись в стороны, образуя собой крест.       — Какой-то он слишком мелкий для кибертронца, — Лиам прикрывает левый глаз и подносит деталь ближе к правому. Сравнивает размер приближенной детали с носом бота и тихо хихикает.       Учёный пожимает плечевыми сегментами и возвращается к работе. Найти такой мелкий конструктор было нелегко. Такое развлечение на Кибертроне не распространено и в основном рассматривается как предмет для развития.       Да, он предназначается для спарклингов... Для очень мелких спарклингов.       Лиам недолго следит за работой учёного, который словно забыл про его существование – что на самом деле не так, – и снова возвращает взгляд на кейс с конструктором. Прикусив губу, он понимает, что на сборку чуть-чуть нормальной фигуры ему потребуется немало времени. Да и занимался он этим давным-давно, а Марта собирала только конструкторы и пазлы из больших деталей.       Берёт вторую прямоугольную детальку, и соединяет. Металл притягивается к детали сам, словно магнит.       Ладно, может это его успокоит и займет на какое-то время. Это в десятки раз лучше, чем просто сидеть и ничего не делать.       Небольшой звук взрыва привлекает внимание учёного и Лиама. Оба смотря на троих ботов-лаборантов, что с сажей на лицевой пластине неловко переглядывались между собой.       Хотел бы Лиам спросить, что они такого делают.

• ══─━━── ⫷⫸ ──══─━━ •

      Фигурка напоминала жестокий эксперимент садиста, чем человека. Вообще сначала планировался динозавр, но что-то пошло не по плану. Об этом ему успел сказать и учёный. Бот показал Лиаму инструкцию, где на картинках в итоге получался космический корабль.       Ну, парень не отчаялся. У него хотя бы что-то получилось.       Этот конструктор и впрямь заставляет сидеть на заднице ровно долгое время.       — Ну, раньше я собирался с друзьями в компанию, и мы… создавали историю, — Лиам вздыхает, теребя шланг экзо-пака. Сентинел слушал слова человека. Некоторые слова он знал, некоторые – нет, но он всё-таки понимал какой-то основной смысл того, что тот говорил, — ну про русалок, крестьян, инкубов, космос и так далее. Или же играли в карты. Фильмы смотрели. В видеоигры рубились.       Лиам поерзал на манипуляторе Сентинела, думая, что ещё можно сказать.       Сентинел сложил шлем на другой манипулятор.       — Это звучит… скучно, — произнёс мех после недолгой паузы в разговоре, но с едва слышной иронией в голосе.       Кибертронец чуть хмыкнул, представляя в своем процессоре, как человек весело проводит время с другими человечками. Если бы ещё несколько форм такой жизни оказались на Кибертроне позже Лиама, то Сентинел не допустил бы этой встречи. Один человек не опасен, если он наивный.       Лиам – существо наивное и безбашенное, нежели угроза его планам. Может, поэтому ему даже стало интереснее с ним. По крайней мере, интереснее, чем с большинством мехов и фемм.       Лиам хмыкает, слегка нахмурив брови. Сложив руки на груди, он говорит:       — У вас занятия идентичны нашим! Что такого «не скучного» может быть у вас, Ваше величество? — Сентинел внутри себя улыбается сарказму человека, находя его забавным.       — Гонки, — коротко отвечает Сентинел.       Лиам прищурил глаза, явно не удивлённый словам меха.       — У нас тоже есть гонки...       Сентинел чуть хохотнул на слова человека в ответ. Лиам закатил глаза на чужой хохот.       Мех всё-таки не удержался от своего комментария:       — Сомневаюсь, что они хоть сколько-нибудь интереснее наших.       — Уверен?       — На все сто. Наши гонки не такие, какими ты привык их видеть. Была ли у тебя возможность увидеть, как ваши… — Сентинел задумался, подбирая нужные слова и моменты из прошлых разговоров в памяти процессора, — автомобили и самолёты соревнуются между собой? Преодолевают препятствия, подрезают друг друга, вытворяют такие трюки, которые тебе не снились?       Лиам хотел сказать, что ставить напротив друг друга самолёт и автомобиль – это глупо. Но затем задумывается.       Это ведь проверено временем, так? Значит, всё будет честно, и автомобили с самолётами… гоняют на равных условиях. А то было бы неинтересно следить за борьбой.       Сентинел чуть задумался, а потом произнёс с едва заметной усмешкой в голосе:       — Сомнительно, что ваши машины хотя бы отдаленно конкурентоспособны для современных моделей с Кибертрона, — Сентинел чуть склонил голову на бок.       — Это ты к чему? — спросил Лиам, в своей привычной манере вскинув бровь.       — Мои слова прозрачны, как криолазер, — ответил Сентинел, чуть улыбаясь. — Я говорю, что ваша технология далеко позади нашей.       — Ну, это и так понятно, — пробурчал Лиам, отведя взгляд.       Сентинел хмыкнул. Небольшая зависть присутствовала в словах маленького создания. Системы внутренней оптики засекли, как в районе головы и небольшого пятна на груди расположился красный оттенок, пока остальное тело имело тёмный цвет. Зафиксировав это, Сентинел убрал режим.       Это уже что-то новенькое.       — Раз это и так понятно, то почему тебя это задевает?       И снова небольшая молчаливая пауза.       — Ну, просто завидно, — пожав плечами, честно ответил Лиам, — сам понимаешь, у вас есть то, о чём многие люди могут только мечтать. Да и это не единственная причина...       Парень чувствовал заинтересованный взгляд Сентинела на себе. Поджал губы, задумываясь о своих следующих словах. Хотелось просто выговориться обо всем, но понимание установленных между собой границ останавливало. Сентинелу наверняка было неинтересно слушать о простых переживаниях человека. В конце концов, у него и без парня и так много дел, забит график. Да и где Лиам, а где сам Сентинел Прайм?       И эта мысль заставляла чувствовать себя… глупо.       — Ну, вы в любой момент можете заменить себе конечность, — Лиам успел застать то, как одному лаборанту оторвало сервопривод. Прям вдребезги разнесло. Ему потом принесли сервопривод на замену, который совершенно не походил на прошлый. Бот ныл несколько часов на кибертронском, но потом успокоился. — Легко усваиваете информацию. У вас буквально всё находится в голове! Только захотите, и через несколько секунд в ней может быть десятки тысяч файлов информации, которую вы даже не забудете!       Сентинел слегка кивнул, принимая чужие слова к сведению. Удивительно, что за такой короткий промежуток времени Лиам о кибертронцах узнал больше, чем кибертронцы о людях. Можно было скинуть это на тот факт, что земная технология схожа с технологиями Кибертрона.       Но этот человек вызывал любопытство своей сложностью строения и психологии. И многими другими факторами, о которых Сентинел предпочёл бы умолчать даже в своём процессоре.       — То, что у нас есть такие возможности, не отменяет одного факта. У вас есть то, чего ни у кого другого нет, — ответил Сентинел наконец после продолжительных раздумий. Лиам заинтересованно склонил голову набок, позволив волосам с одной стороны соскользнуть с плеча. Сентинел аккуратно подцепил маленькую для него прядь волос пальцем, слабо ощущая их текстуру. Но, он признается, это необычно. Так, что пронизывает импульсом от кончиков пальцев до процессора. На секунду перед оптикой мелькает сообщение об ошибке, которую Сентинел поспешно сворачивает.       — И что же это? — Лиам не отрывает взгляд от голубой оптики. Сентинел видит своё отражение в серых, словно лезвие его меча, глазах, и не может не усмехнуться. Вновь выскочила ошибка о неисправности микрочипа процессора, но теперь она скрылась сама по себе. Сентинел не приложил к этому манипулятор.       — Нестандартность мышления.

• ══─━━── ⫷⫸ ──══─━━ •

      Лиам хмуро смотрит на огромную для него, и среднюю для невзрачного бота, кабинку, похожую на земную душевую снаружи. Поочерёдно переводит взгляд на другие кабины. Одна была занята, о чём свидетельствовала красная лампа над створками.       До этого из противоположной ей кабины вышла сверкающая чистыми поверхностями фемм. На органике и его спутнике её взгляд не задержался ни секунды.       Естественно, парень не смог не восхититься формами инопланетных железных женщин.       — Ну у неё и бампер... — тихо произнёс Лиам, когда двери с механическим шипением закрылись за фемм. Он перевел взгляд на держащего его бота и наткнулся на недоуменный взгляд. — Который передний. Видел?       Бот кидает незаинтересованный взгляд на двери, а затем обратно на Лиама. Пожав плечевыми сегментами, он мотнул шлемом в сторону кабины. В голове человека сразу вспыхнуло две догадки: либо у кибертронцев нет сексуализации частей корпуса, либо это его спутник невинный или притворяется им.       Лиам даже испытал стыд за своё поведение.       Если его позже спросят об этом, он ответит, что испытывает восхищение перед… занимательными механизмами и частями автомобилей. Это же автомобиль был, да?...       — Я, конечно, не видел, чтобы хотя бы один кибертронец был грязным, но это выглядит как что-то ядрёное, — произнёс парень, меняя тему. — У вас из чего состоят этапы мойки?       — Очищение. Не мойка, — с осуждающим прищуром сказал мех. Лиам пожал плечами, мол, твоё право. — Сначала ж… ость. Без коррозии. Потом очи…ющее … . Щётки. Спол…ание. Сушка. Конец.       Ломаный английский бота был небольшим барьером в разговоре с человеком. Некоторые слова звучали с помехами или «проглатыванием» гласных и согласных, что усложняло понимание своего же языка. Лиам моргнул, стараясь додумать некоторые слова по смыслу.       Бот в ожидании следил за мимикой парня, склонив шлем на бок.       — Тебе к врачу надо, — еле заметно мотнул головой Лиам. Он удручающе указал пальцем на рот бота, — у тебя… эта…       — На фейсплейте? — не понимающе уточнил бот, ткнув пальцем себе на… щёку?       — Нет, — Лиам спешно мотнул головой, после чего указал на свои губы, — рот. У тебя проблемы с голосом.       Мех задумался ненадолго.       — Вока…зер. Сбой.       — А-а, вокалайзер. Понял! — неловко улыбнулся Лиам, показав большой палец вверх. Бот окинул жест парня незаинтересованным взглядом.       Воцарилось молчание. Лиам нетерпеливо постукивал пальцами по холодному металлу манипулятора бота, ожидая каких-либо действий от механического существа. Тот, словно ощущая нервозность человека, тихо усмехнулся и пошевелил пальцами, слегка толкая парня в спину. Лиам удивлённо выдохнул и на секунду обернулся, прежде чем с хмурым прищуром вновь посмотреть на бота.       Как же быстро меняется мимика у этого человека. Это забавно.       — Не надо так делать, — немного неуверенно пригрозил пальцем человек, чем слегка развеселил бота.       Хмыкнув, бот кивнул. Так сказать, он принял слова человека к сведению, но не обещает, что выполнит их.       Он вновь кивнул в сторону кабины.       Лиам вздохнул и скептически окинул взглядом инопланетный душ. Напрягли его в описании этапов «очищения» слова «щётки» и, предположительно, «очищающее что-то». Наверное, средство. А по всем законам борьбы с грязью оно должно быть ядрёное.       Не хотелось бы гонять по всей лаборатории с голой костью. Или вообще без руки.       Лиам задумчиво приложил ладонь к подбородку. Бот сказал до этого: «бла-пши-бла, без коррозии». Коррозию металла могут вызывать химические вещества в осадках, которые, по всей видимости, присутствуют на Кибертроне. Хорошо, предположим, что жидкость, которую они используют первым делом, это очищенная от химикатов вода с коррозийного дождя. Но проверить было бы неплохо.       Второе. Средство против грязи. Оно наверняка будет ядрёным, и оставит химический ожог на коже, чего Лиаму не очень-то и хочется. Он ведь не мазохист, чтобы проверять такое на себе? Наверное. Но вонять по́том, машинным маслом и другими неприятными запахами, о которых говорить не каждому захочется, как-то слишком варварски.       Но это всё равно очень опасно...       Ладно, была не была.       Парень перенес взгляд тыльную сторону ладони и, немного подумав, кивнул самому себе.       Щётки. Ну, Лиам опять сомневается, что они мягкие и подходящие для очень нежной, по меркам кибертронцев, кожи. Скорее какие-нибудь грубые и жёсткие, но не слишком, чтобы на корпусе не оставалось царапин.       Всё-таки металл у земных автомобилей и кибертронцев очень различается.       Под пристальным взглядом кибертронца Лиам просит начерпать в маленький сосуд немного жидкостей, которые используют при мойке. Бот не был рад идее человека, но, ворча не хуже престарелого соседа Лиама, всё-таки выполнил просьбу. Пусть и с затруднением.       Если идея этой шлаковой органики окажется провальной и его разъест к Праймусу, то мех скажет, что тот сам внезапно совершил самодезактивацию.       Лиам с неуверенностью смотрел на своё отражение в водной ряби. Эта жидкость и вправду выглядела как фильтрованная десятки раз вода. Остаётся надеяться на лучшее...       Сальной блеск на волосах, усталый взгляд, зарождающиеся синяки под глазами всяко намекали на его состояние. Промелькнула мысль о запахе. Парень постарался незаметно понюхать район подмышек, но вспомнил, что запаха всё равно не почувствует из-за маски.       Присвистнув, он посмотрел на другой сосуд, но уже с очищающим средством. По консистенции парень мог бы сравнить её с земным посудомоечным, или с чем-то таким же тягучим. Мутный белый оттенок доверия не вызывал.       Брать пальцем и затем мазать на тыльную сторону ладони было бы не очень умно. Пальцы ему ещё понадобятся... Лиам нашарил рукой пакет экзо-пака на своём бедре. Быстрыми движениями вынул пакетик с подозрительным порошком, к которому не притрагивался с момента попадания к Сентинелу Прайму. Он пробежался взглядом по неизвестному тексту, будто к этому времени он уже должен был сам перевестись на английский язык. Снова покрутил серебристый пакетик.       Ничего нового.       На миг глянув на невзрачного бота, Лиам недолго думая опустил самый кончик упаковки в очищающее средство. Собрав её чуть-чуть, парень мазнул ею по тыльной стороне ладонь. Оставшееся он вытер об штанину.       Перевернул упаковку и уже другим концом обмакнул её в воду. Мазнул параллельно средству, и снова вытер пакетик об одежду.       Бот смерил скептичным взглядом махинации Лиама.       На коже начали проявляться покраснения, сопровождаемые жжением и тянущей болью, которая невольно заставляла поджимать губы.       Парень заметил, что от фильтрованной воды такого результата нет, поэтому поспешил смыть аналог мыла, или шампуня, с руки. Зачерпнув другой ладонью немного воды, он поскорее постарался сполоснуть раздражающее кожу вещество.       Шипение от взаимодействия нескольких веществ напрягли человека и бота. Разъедающая руку боль, вперемешку со жжением, проскользнула от тыльной стороны ладони до локтя, заставляя пальцы сжиматься в судороге. Вскрикнув от ошеломившей до темноты в глазах боли, Лиам встряхнул дрожащую руку. Несколько капель смешавшихся жидкостей опали на металлический пол, зацепив даже бота.       Кибертронец с тревогой наблюдал за разъедающей человеческую конечность пеной, порываясь что-то сделать, но за непониманием, что делать, мог лишь наблюдать. Торопливо отправил Доку сообщение о непредвиденной ситуации.       Лиам, несмотря на режущие ощущения в ладони, резкими и грубыми движениями убрал результат цепной реакции с руки. Быстрыми движениями прошёлся по штанине, и вновь ощутил мучительную боль. Болезненно простонав, он кинул взгляд на ладонь. Тихо шипящее красное мясо на месте мазка и запах химикатов и крови вскружили голову. Сглотнув, Лиам почувствовал зуд в ладонях, распространяющийся по всему телу, будто насмехаясь над итогом.       Парень переводит взгляд на бота, и тот без слов подхватывает его.       Вся эта затея с самого начала не вызывала доверия у меха. Но что-то не давало его манипуляторам и процессору отказать человеку.       Человеки такие… хрупкие!       Пока бот быстрыми шагами выходил из «душевой зоны» и направлялся в лабораторию, Лиам думал, какой же он идиот.       Надо было об штанину вытирать, а не фильтрованной водой, дубина!

• ══─━━── ⫷⫸ ──══─━━ •

      — У тебя была одна простая задача: следить за объектом и не дать ему шанса на самоповреждение! — хоть Лиам и не понимал слова учёного, но невзрачного бота похоже драли по полной программе.       Парень не жалел о своей глупости даже с серьезным химическим ожогом. Несмотря на жжение и боль при движении рукой, он теперь имел информацию, что умрёт хотя бы не в кучке дерьма. Собственные сальные волосы вызывали отвращение, а фантомные пробежки по коже головы раздражали и пугали одновременно. Хоть и была уверенность в том, что вшей у Лиама здесь и быть не может, но она колебалась при каждом почёсе головы.       Однако парень признает, что очень сильно сглупил. И сглупил – это мягко сказано.       Следя усталым взглядом за разговором двух мехов, он не мог не почувствовать вину за то, что отчитывали его спутника. Хоть его характер и был не ахти, но…       А чего это Лиам его защищает?       Парень тряхнул головой под короткие взгляды ботов-лаборантов.       Если бота отчитывают, то значит по делу. Лиам не будет кидаться защищать его как минимум потому, что его слова особого веса не имеют в таких делах.       Откинувшись на теплую стену позади, парень вздохнул, стараясь абстрагироваться от боли. Учёный на скорый манипулятор брызнул на ожог каким-то прохладным спреем, от которого словно стало больнее. Но «разложение» остановилось.       Будет, что предкам на том свете рассказать. Если они, конечно, не видели всего произошедшего.       Погрузившись в тягостные раздумья о своём будущем, Лиам не сразу заметил, как к нему осторожно подошёл один из ботов-лаборантов. Увлечённые выговором учёный и невзрачный бот не замечали происходящего. Док подключил к своим возмущениям жестикулирование, от которых провинившийся старался уворачиваться.       Тихо провентилировав системы, лаборант с трепетом поднимает манипулятор. Но мысли заставляют его остановиться. Немного погоняв процессор, он наконец решается.       Лиам чувствует осторожное почесывание по голове, будто чешут спящего хомяка. Со смешанными чувствами он поднимает взгляд на улыбающегося от восторга бота, и вдруг ощущает себя питомцем. Маленьким приобретением, на которое давно засматривается спиногрыз. Не сказать, что ему понравилось это сравнение...       Но точнее и не скажешь.       Парень упёрся здоровой ладонью в металлический палец. Тёплое касание мягкой конечности приостанавливает действия бота, вызвав разочарование у последнего. Лаборант, оглянувшись на ругающихся учёного и «телохранителя» человека, медленно отходит от платформы, а после идёт к двум другим ботам. Втроём они начинают шушукаться, иногда бросая короткие взгляды на Лиама.       Лиам старается активно игнорировать внимание ботов, и здоровой рукой пододвигает к себе кейс с конструктором.

• ══─━━── ⫷⫸ ──══─━━ •

      Музыка на Кибертроне схожа с музыкой на Земле в стиле электроники.       Бит – это сердце любой музыки электронного стиля. Это ритм, который держит вместе звук и мелодию. Каждый бит как пульс, вдохнувший жизнь в музыку. Он заставляет тебя танцевать или расслабляться. Создавая особый ритмический рисунок в своей голове, вскоре и вовсе перестаёшь замечать, что происходит вокруг.       Лиам повёл плечами, с прикрытыми глазами отбивая ритм ногой. Несмотря на своё происхождение, саундтрек был наполнен жизнью.       Это навевало мысль, что музыкальное направление в культуре кибертронцев развито больше, чем то же художественное. Парню пару раз показывали картины с музеев Кибертрона, и они его, если честно, совсем не впечатлили. Даже как-то разочаровали. Сентинелу он смог сказать это только тогда, когда рядом никого не было. Но чужой взгляд всё равно ощущался на коже.       Но песни, конечно, Лиама тоже не впечатлили. В частности из-за грубого кибертронского языка и всяких щелчков, являющихся неотъемлемой его частью.       Песни кажутся человеку грубыми и резкими, даже какими-то нескладными. Нет гармонии голоса и мелодии, которые вызвали бы в душе отклик.       Сентинел провентилировал системы, следя за тем, чтобы человек не упал с его стола. Когда Лиам оказывался близко краю, Прайм слегка подталкивал его в противоположную сторону. Парень сначала сбивался, но быстро привык и теперь полностью отдавался музыке.       Тёмный силуэт в тепловом режиме казался Сентинелу интересным. Красных оттенков, которые можно было бы охарактеризовать как «жар» не было.       Прайм предположил, что Лиам спокоен.       Маленькие, но подходящие для чувствительных ушей Лиама, динамики с проводом похоже будут близкими друзьями человека на Кибертроне. Короткая жалоба о том, что ему нечем заняться в лаборатории, побудила Сентинела немного неохотно отдать приказ о создании «наушников». Они были созданы и отрегулированы в кратчайшие сроки, чему был рад Лиам, и чем был горд Прайм. Он дал добро на вход Лиама в сеть, но только для раздела с музыкой. Никакой угрозы от этого не будет, это и дураку понятно.       Стоит ли говорить, что Лиам долго уговаривал меха?       Сентинел и сам понимал, что долго сидеть на одном месте этот человек не будет. Ему нужно двигаться. Бегать, прыгать, кувыркаться, или… что там ещё делают человеки?       Системы взбудоражено загудели, стоило только отсканировать тело человека. Доселе незамеченный ожог, покрытый тонкой пленкой, был выделен красным квадратом как повреждение. Вновь перед оптикой мелькает сообщение об ошибках микрочипа, и вновь оно сворачивается само по себе. Сентинел не дурак, чтобы полностью проигнорировать такое.       Отправив в Центр Обслуживания запрос о диагностике, его оптика возвращается к Лиаму.       Внезапно затихнувшая музыка сбивает парня с толку. Он вынимает наушники и поднимает взгляд на Сентинела, словно тот приложил к этому манипулятор. И ведь так и есть.       — Что-то случилось? — спрашивает Лиам, чуть склонив голову на бок. Смотрит на отполированный до блеска синий шлем меха, даже отсюда видя своё отражение. Мысленно хмыкает, и старается сдержать улыбку. Да тут самого Сентинела можно как зеркало использовать!       — Меня интересует твоё состояние, — осторожно начинает Сентинел, сложив манипуляторы над столом.       — Ну, пока живой, если ты об этом, — пожимает плечами парень.       — И у тебя ничего не болит? — с иронией произносит Сентинел Прайм. И попадает в самую точку, как и рассчитывал.       Лиам поджимает губы, прекрасно понимая, о чём говорит мех. Вздохнул, дабы немного собраться с мыслями.       — В отчёте об этом не писали?       — Он и не приходил.       Лиам чертыхается. Рассказывать о произошедшем не очень то и хотелось. Был ли страх того, что его ограничат в чём-то? О да! Ещё какой!       Ему и так с трудом удалось отвоевать возможность прослушивания музыки.       Может всё обойдется?...       — Ничего невероятно страшного. Простой химический ожог…       Нихрена не простой. Что-то между второй и третьей степенью ожога.       По чужому взгляду Лиам понимает, что ему ни на каплю не верят.       — Ладно, я соврал… — парень удручённо вздохнул. — Это серьёзный химический ожог. Он появился по моей вине, и я отрицать этого не буду, — как бы ему этого не хотелось.       Лиам полностью закатывает рукав. Тёмный струп на коже тыльной стороны ладони был покрыт тоненькой плёнкой, что иногда поблескивала под светом огней. Красная, с тоненькими линиями вен, кожа шелушилась. Зуд на покраснениях и тянущаяся боль раздражали не хуже звука пенопласта о стекло.       — Не хочешь рассказать поподробнее? — с улыбкой спросил Сентинел. Лиам почувствовал пробежавший по спине холодок от чужого взгляда, и поспешно скрыл ожог за рукавом.       — Не особо, — отвечает Лиам. Скрытая угроза в голосе бота напрягала.       Сентинел всё с той же улыбкой покачал шлемом. Словно объяснял нерадивому спарклингу о важных аспектах их юности.       Лиам чувствует на своей голове чужой палец, и спешит вывернуться из-под него. «Жар» в груди и районе живота тревожной магмой разлился по венам.       Сентинел скрыл разочарование за натянутой улыбкой, когда Лиам избежал его поглаживания.       — Тебе стоит мне рассказать. Иначе как я обеспечу тебе безопасность?       Лиам чувствует, что это неправильно.       И очень кратко выкладывает события, обходя ключевые фигуры. Сентинел разными способами пытался выведать ещё больше деталей, чего ему не удалось.       Но жаль, что Лиам не понимает одного. Сентинел уже давно знает, кого стоит наказать за провинность.       Кто-то может лишиться своей шестерни трансформации уже совсем скоро.

• ══─━━── ⫷⫸ ──══─━━ •

      Лиам болезненно шипит, когда мягкая щетина задевает поврежденную руку. Раздражение вновь разгорается на коже с новой силой, и Лиам встряхивает конечность. Просьба об осторожности не приносит плодов, поэтому он просто молчит. Нет сил уже что-либо говорить. Сентинел Прайм словно одним взглядом высосал из него всю энергию, будто энергетический вампир.       Парень терпит, когда ему намыливают голову едко пахнущим веществом. Запах настолько жгучий и резкий, что парень чувствует его даже сквозь маску. Пару раз кашлянув, он вжимает голову в плечи, чтобы вода, или пена, не попала ему в уши.       На него словно выливают целую цистерну, когда наконец смывают всю пену и грязь. На рефлексах задержал дыхание на несколько секунд, прежде чем опомниться. Непривычный холод коснулся красноватой кожи, пробуждая мурашки. Подскочив на ноги от неожиданности, парень с удивлением и раздражением на лице посмотрел на моющего его бота. Тот задумчиво посмотрел на человека и пожал плечевыми сегментами. Повезло ему, что человек то в маске, думается недовольному Лиаму. А так, словно под водопад голый присел.       Прикрыв интимные места, он сел спиной к боту на платформу обратно. Водные процедуры возобновились. Удивительно, как быстро Учёный смог создать безопасный аналог мыла для человека...       Поначалу Лиам всячески пинался, отнекивался, кричал, вырывался, лишь бы его не мыли чужие манипуляторы. Мысль о том, что его будут трогать во всех местах, даже для мытья, вызывала в нём чувство отторжения. Любое касание он тёр ногтями, словно это был новый слой грязи.       Он ощущал себя униженным.       Он и сам был в состоянии справиться!       Лиам поджал к себе колени, когда стало совсем прохладно.       Грубые по звучанию слова и механический смех разнеслись по помещению. Учёный строго посмотрел в сторону звуков и с той же строгостью произнёс несколько слов. Но источник всё равно привлёк внимание Лиама.       Оглянувшись, он заметил на другом конце лаборатории оживлённо общающихся ботов. Двух лаборантов, которые на протяжении четырёх орнов вились вокруг него. И незнакомый бот, которого Лиам видел впервые. Взгляд серых глаз скользил по далёким очертаниям эмоций на фейсплейтах, на жестикуляцию кибертронцев. Когда Учёный кинул им несколько слов, они начали разговаривать тише. Но задор в их щелчках ощущал даже Лиам. Сейчас они напоминали маленькую компанию друзей, которая виделась лишь на прошлой неделе.       В груди чувствуется тяжесть, заставляющая сжимать кулаки. Ногти непроизвольно впились в бедро, оставляя за собой заметные красные отметины. Тоска по друзьям, живому общению, прежним весёлым играм, семье, разливает по венам, течением направляясь к самому сердцу. Настроение в край становится паршивым.       Парень, поджав губы, стремится отвести взгляд обратно на своё отражение на влажной платформе, но одиноко стоящий в отдалении от компании бот вновь привлекает его внимание. Тот самый, которому оторвало сервопривод. И этот же бот хотел погладить Лиама по голове. Он изредка тоскливо поглядывает на разговаривающих ботов. Когда звучит смех, его «ушные антенки» опускаются, даже несмотря на то, что бот старается держать фейсплейт камнем. Никто не замечает его обиды, кроме Лиама.       Невольно парень вспоминает свои школьные годы, о которых сразу же пожелал забыть. Он чувствует раздражение направленное на бота, хоть и понимает, что тот не виноват в его эмоциях.       И слова не вяжутся на языке.       Лиам болезненно выругался, когда по его руке вновь неаккуратно провели щеткой. Второй забег по мытью головы и тела, который означал для парня второй круг унижения. Он вообще-то единственный на данный момент человек на этой планете! В единственном экземпляре!       — Можно аккуратнее? — просит Лиам, оглянувшись на моющего его бота. — Просто мне немного больно…       — Тогда не пачкайся, — ответили ему. Учёный, доселе пишущий отчёт неподалёку, недовольно посмотрел на бота. Как же много шума от всех!       Лиам, услышав ответ, фыркнул. Ну конечно. Будто он специально валяется в грязи и пыли, чтобы его мыли инопланетяне.       Вздохнув, парень прикрывает глаза. Усталость накатывает лавиной на мышцы, пробуждая желание поскорее уснуть. Этот день вымотал его по полной. Появляются сомнения, что Лиам вообще сможет выспаться.       — Ну давайте быстрее, пожалуйста. Я хочу спать... — в довершении своим словам парень громко зевает, после чего сонно склоняет голову на бок.       — Да я и сам был бы рад поскорее уйти в офлайн... — тихо произнёс в ответ бот.       После мытья Лиама укутывают в какую-то противную на ощущения ткань. Он дёргается в дискомфорте, но ничего не говорит. Сил не остаётся даже короткие слова. Бросив сонный взгляд на продолжающих работать ботов, он надеется, что когда-нибудь всё это закончится. Тянущаяся боль в руке заставляет Лиама вздохнуть, и устроиться так, чтобы её ничего не задевало.       Вся ночь была посвящена кошмарам.