Буревестник

Оминис вышел из класса зельеварения с абсолютно непроницаемым лицом. Его вызвали в числе первых, пока остальные пятикурсники нервничали и толпились под дверью, напрасно пытаясь хоть что-то подслушать. К Оминису сразу бросились другие страждущие, отчаянно желающие подробностей. По его выражению было сложно понять, расстроен он или нет. — Ну как? — обеспокоенно спросил Джастин. — Не знаю… Мне достался Костерост. Доварить я его точно не успел, но, вроде бы, нигде в процессе особо не напортачил. Что ж, Костерост они варили буквально позавчера. У Оминиса так и не получилось сделать всё идеально и вовремя, но справлялся он вполне неплохо. Джастин бы с чистой совестью поставил ему «выше ожидаемого». Ладно, чего греха таить, Джастин весьма ангажирован в вопросе оценивания Оминиса. Так что мнение экзаменаторов останется загадкой как минимум ещё месяц. — А на теории сильно валили? Дополнительно много спрашивали? Комиссия сильно строгая? — посыпались на Оминиса со всех сторон вопросы от однокурсников. Из аудитории тем временем показалась ведьма средних лет в красной остроконечной шляпе. — Дарквиллоу, Джастин! — объявила она. — Ты молодец. Думаю, всё нормально будет, — шепнул Джастин Оминису, прежде чем отправиться в класс. — Спасибо. Удачи тебе! Джастин улыбнулся, заметив в комиссии Пепина. Наверняка экзамен пройдёт хорошо. *** Период экзаменов пролетел нервно, но быстро. Последней они сдавали травологию, а уже вечером кто-то протащил в общую гостиную несколько бутылок огневиски. — Что за мерзость! Как гриффиндорцы какие-то, — возмутилась Имельда. Через несколько минут она, брезгливо морщась, отпила из стакана, а еще через минуту потребовала добавки и захотела сказать тост. — За то, чтобы в следующем году чёртов старикашка снова не отменил квиддич! — Ого, Имельда, кажется, тебе хватит! — Да-да, а то у этого старикашки много где могут быть глаза и уши… — Мне плевать! — властным жестом прервала общий гвалт Имельда. — В следующем году я собираюсь надрать всем задницы на поле для квиддича, и пусть он только попробует снова запретить… Разговоры о квиддиче утомляли Джастина. Он так и не смог понять, почему всем так нравилась эта игра. Правила слишком странные, сто пятьдесят очков за один мяч — как-то нечестно. К тому же из-за страсти к квиддичу волшебники почти полностью истребили золотых сниджетов. Какими извращенцами надо быть, чтобы использовать для какой-то идиотской игры живую птицу? И пусть сейчас птиц заменили на снитчи, неприятные ассоциации у Джастина уже закрепились. — А Дарквиллоу обязательно пойдёт на испытания ловцов. Или я его прокляну! — Имельда нашла Джастина в толпе и угрожающе ткнула в его сторону волшебной палочкой. — Ни за что, Имельда. — Нет, пойдёшь. Я наложу на тебя Империус! Или превращу в свинью. — Под Империусом я вряд ли смогу нормально летать, а в облике свиньи едва ли вообще оседлаю метлу… — Сэллоу, скажи ему! Он напрасно разбазаривает свой навык, да и Уикс столько колдовал над его метлой, что просто преступление… — Отстань от него. Сказал же, не хочет. Себастьян уселся на подоконник рядом с Джастином и уставился в мутную воду озера за стеклом. Сегодня он выглядел особенно мрачной тучей. — Что, опять был у Анны? — не выдержал Джастин. — Был. — И как она? — Не знаю. Вроде лучше, а вроде и нет… Сложно объяснить, — проворчал Себастьян. — Я наблюдал за ней издалека. Физически она даже как будто выглядит немного здоровее, а морально… Как будто хуже. Когда я подошёл, она со мной даже разговаривать не стала. — Думаешь, после смерти Руквуда проклятие ослабло? — Надеюсь на это… Ритуал-то я провести не успел, — Себастьян ответил, понизив голос. Джастину знал только, что для ритуала нужна была жертва. Собственно, в жертву Себастьян принёс своего дядю. А вот что нужно было делать после — известно одному Себастьяну. Наверняка что-то весьма мерзопакостное. — Иногда я думаю… Получается, он и умер зря… А мог бы своей смертью её спасти… Если б я успел. Но знаешь, я ведь и не собирался приносить в жертву его, — последнюю фразу Себастьян произнёс, пряча лицо в ладонях. — А что же ты собирался делать? — Честно? Я собирался попросить, чтобы ты убил меня и провёл этот ритуал. Чёрт, Себастьян… Джастин сочувствовал и ему, и Анне, безмерно сочувствовал. Но Себастьян, он ведь такой манипулятор. Что бы он ни говорил, Джастину будет сложно снова начать доверять ему. — Поговори с Анной, пожалуйста. Просто узнай, как она, — произнёс Себастьян с тоской в голосе. — Боюсь, меня она не подпустит. Я ведь был с тобой, она считает меня твоим сообщником, забыл? — Тогда попроси Оминиса. Вижу, вы с ним… сблизились. Джастин начал злиться. Отчасти из-за очередного укола с намёком на его влюблённость. И вообще, когда Себастьян в последний раз подходил к нему не из-за того, что ему что-то было нужно? Но Анну было жаль. Она ни в чём не виновата. — Я ему передам, но ничего не обещаю, — покачал он головой. — Попроси, его, пожалуйста… Это правда очень важно. Джастин поискал взглядом Оминиса, но ожидаемо не нашёл. Оминис не любил шумных посиделок, так что вряд ли он в ближайшее время сунется в общую гостиную. Джастин, постаравшись как можно дальше обойти Имельду, поднялся в спальню. Оминиса там не было. На часах десять вечера, время отбоя — хотя из общей гостиной никто явно не уйдёт, пока не явится Шарп, и, недовольно брюзжа слюной, не погонит всех спать. Впрочем, вряд ли Шарп придёт в ближайшее время, наверняка всё-таки даст своему факультету немного расслабиться. Джастин ещё раз осмотрел гостиную и, окончательно убедившись, что Оминиса там нет, выскользнул за дверь. Взглянул вглубь пустого коридора, освещённого редкими факелами. Вряд ли Оминис в библиотеке — уже слишком поздно, а тайными набегами на запретную секцию он, в отличие от Себастьяна, не промышлял. Джастин побрёл в крипту. Припозднившиеся студенты пробегали мимо, возвращаясь в свои гостиные, Оминиса среди них не было. Крипта встретила его своим обычным холодным полумраком. В свете канделябров блеснул триптих. — Оминис? Тишина была ему ответом. Джастин вышел из крипты, уже явно ощущая всё усиливающееся беспокойство. Вообще-то его друг не имел привычки поздно возвращаться в гостиную. Мог ли он заблудиться? Джастин до сих пор мало себе представлял, на что способна его волшебная палочка-поводырь. Могла ли она дать какой-то сбой и завести Оминиса невесть куда? Вдруг Оминис уже вернулся в подземелье Слизерина? Джастин решил снова пойти туда, но по пути заглянуть в Выручай-комнату, хоть шанс найти там Оминиса был очень мал. Он ведь говорил, что сам войти туда не может. Запыхавшись, он поднялся на восьмой этаж и три раза прошёл мимо нужно стены, думая о своей лаборатории. Открыл появившуюся дверь, заглянул внутрь и вздохнул с облегчением. Оминис был там. Они сидел в кресле и задумчиво водил волшебной палочкой по странице какой-то книги. Услышав, что дверь открылась, он вздрогнул и поднял голову. — Джастин? Извини, что пришёл сюда без тебя, — проговорил он. — Просто в подземелье сегодня слишком шумно, хотелось найти какое-то уединённое место. Мог пойти в крипту, но почему-то захотелось сюда… — Тебе не за что извиняться. Торжественно объявляю это комнату нашей общей, — улыбнулся Джастин. — Я, м-м… Просто решил тебя поискать. Беспокоился, если честно. — Всё в порядке. Скоро Шарп отправит всех спать, и можно будет вернуться. Меня несколько раз пытались напоить огневиски под видом сока. Кто-то даже заколдовал его так, чтобы не было слышно запаха алкоголя. Джастин устроился в кресле рядом с ним, с наслаждением размял шею. — Ты не повёлся? — Нет, конечно. Не люблю я алкоголь. Тем более огневиски. Хотя могу выпить хорошего вина. Джастин пожалел, что вином не запасся. Он попробовал представить себе бутылку, наполненную хорошим дорогим напитком многолетней выдержки, но Выручай-комната не среагировала. Интересно, это потому что им обоим только шестнадцать, или в её запасах просто не было алкоголя? — Ты научился открывать Комнату? — вдруг с запозданием дошло до него. — Да. Кажется, научился думать так, чтобы она меня понимала. Я думал о твоей лаборатории, обо всём, что в ней находится, о том, как мы варили здесь зелья… Ну и всё получилось. Он немного помолчал, а потом спросил: — Как думаешь, какие оценки получишь по экзаменам? — Не знаю… Надеюсь, «Выше ожидаемого» по большинству предметов будет. Правда, есть у меня ощущение, что я завалил сегодня травологию… — Ого, а что с ней? — Да так, мне попался вопрос про боевые растения. Я этой теме не особо внимание уделял. Просто не понимаю, зачем они нужны, есть есть куча заклинаний на все случаи жизни. Оминис усмехнулся. — Ну, а вдруг у тебя под рукой не будет палочки. — Ага, палочки не будет, зато в заднем кармане брюк найдётся пара кочанов китайской кусачей капусты… Оминис снова улыбнулся. А потом успокаивающе сказал: — Думаю, Чесноук тебя и с «удовлетворительно» примет на курс. Ты ведь наверняка хочешь пойти в мракоборцы? — Вот об этом пока не думал. Я здесь только год, а уже нужно определяться с профессией. Вообще, если честно, работать в Министерстве — не предел моих мечтаний… С Оминисом было уютно. Уже пробило одиннадцать, но никуда уходить не хотелось. В конце концов, завтра выходной, из важных мероприятий — только вечерний пир в честь окончания учебного года. А вернуться в подземелье Слизерина под дезиллюминационными чарами они всегда успеют. Джастин не показывал Оминису виварий — они были слишком заняты зельеварением и помогали друг другу готовиться к другим экзаменам. Да и потомство Крыланны и Могилии было слишком мало… Но теперь, пожалуй, можно попробовать познакомить их с Оминисом. — Знаешь, здесь есть ещё несколько комнат. Идём со мной? — Ну, идём… А что в них? — Оминис спросил с любопытством, но в то же время будто бы с опаской. — Я покажу. Джастин повёл его в лесной виварий. Они зашли в услужливо распахнувшиеся двери, и на них сразу повеяло прохладным свежим запахом леса. — Джастин? Мы что, в Запретном лесу? — Нет. Это всё Выручай-комната. — Я как будто чувствую лес, — пробормотал Оминис. — Здесь есть лес. Честно, я не знаю, что это за магия. Какое-то расширение пространства до невероятных размеров. Лесной виварий был размером, пожалуй, с поле для квиддича. У фестралов и гиппогрифов было место, чтобы хорошенько размять крылья. Хотя Джастин всё же считал, что с волей это не сравнится. Чёрт бы побрал этих ублюдочных браконьеров… Могилия с жеребятами, завидев гостей, оторвалась от кормушки. Запас корма в мешках всё ещё был достаточным, отметил про себя Джастин. Диик обещал летом присматривать за зверинцем. Гиппогрифы, кажется, спали в своём гнезде. Самец Могилии, которого Джастин, не мудрствуя лукаво, назвал Кладбищием, пролетел метрах в двух над их головами, заставив Оминиса споткнуться от неожиданности. — М-м… Что это было? — Фестрал. — Шутишь? Ты действительно притащил сюда фестралов? — Ну, мне пришлось. Мы с Натсай спасли их от браконьеров, они были истощены… Вот и пришлось оставить их здесь, чтобы окрепли. — Даже боюсь спросить, как ты провёл их в замок. Уменьшающее заклинание? Трансгрессия? В Хогвартсе ведь нельзя… — Нет, это всё хвать-мешок. Нашёл такую штуку здесь же, в Выручай-комнате. — То есть ты залез в логовище браконьеров, засунул несколько фестралов в хвать-мешок и поселил их прямо в замке, — кажется, Оминис теперь точно будет считать его сумасшедшим. — Нет, не только фестралов, тут ещё есть гиппогрифы… Ну, в общем, а потом они произвели на свет детёнышей, ну и боюсь я пока выпустить их обратно в лес, вдруг браконьеры снова схватят. — Чёрт, Джастин. Это звучит безумно и восхищает одновременно. Комплимент от Оминиса дорогого стоит. Джастина это невыразимо умиляет. Могилия с жеребятами тем временем подошла к ним, тыкнулась холодным носом в руку Джастина, с любопытством обнюхала Оминиса. — Погладь её. Она дружелюбная. Её зовут Могилия. — Весьма оригинальное имя для фестрала, — сказал Оминис насмешливо, осторожно протягивая руку и касаясь её морды. — Это вообще не я придумал. Браконьеры её называли так между собой, ну и я, в общем, решил не менять, тем более она отзывалась. А это её жеребята, она родила их здесь. Я назвал их Готика и… Э-э-э… — Джастин смутился. — Второму я имя не придумал. Оминис медленно протянул руку, пытаясь найти жеребят — те скромно стояли возле матери и поглядывали на гостя. Он провёл рукой по костлявой шее Готики, затем нашарил второго… — А почему ты не придумал ему имя? Это самец или самка? — Самец. Э-э-э, не знаю, фантазии что-то не хватает. — По-моему, ты врёшь. Просто почему-то не хочешь говорить мне имя. Скажи, я, честно, не буду смеяться, даже если оно дурацкое. — Оно совсем не дурацкое, — обиженно ответил Джастин. — Значит, всё-таки оно есть? — Ладно, есть. Я назвал его Оминис! — О… — только и сказал Оминис, а после замолчал. — Если хочешь, можем переименовать… — выпалил Джастин. — Нет, мне не жалко, но… Почему? — Не знаю. Просто захотелось чего-то такого готичного, — пробормотал Джастин, ощущая себя полным и беспросветным идиотом. Надо было быстро придумать какое-нибудь другое имя-прикрытие, почему он не сообразил? Но, чёрт, Оминис так легко понимает, когда ему врут, и как ему это удаётся? — Слушай, я правда, наверное, зря… Просто мне показалось, что ему подходит. Но фестралов зря считают предвестниками несчастий, глупости это всё. Они очень добродушные и безобидные создания. — Да я не суеверный. Называй его Оминис, я не против. Он усмехнулся, проведя рукой по спине своего тёзки. Жеребёнок ткнулся ему в мантию, слегка прикусил ткань, а затем пугливо отбежал к матери. — Хорошо. Спасибо. Если ты когда-нибудь в будущем решишь завести жмыра, можешь назвать его в честь меня, — разрешил Джастин. Если тебе неловко — начинай глупо шутить. — В честь тебя я назову пушишку, — весело пообещал ему Оминис. — Да брось, моё имя не подходит пушишке. — Ничего, я выберу самую шуструю. В подземелье они вернулись далеко за полночь. Студентов в общей гостиной уже не было, но, похоже, вечеринка кончилась совсем недавно — домовики не успели прибрать следы былого веселья: помятые, кое-где сорванные с карнизов шторы, переставленные в хаотичном порядке кресла и столы, грязные тарелки… — Себастьян… Просил тебя проведать Анну, — Джастин вспомнил об этой просьбе только сейчас. Оминис вздохнул, опустился в кресло. — Я проведывал. И мы иногда переписываемся. — И как она? — Говорит, что приступов стало как будто немного меньше, хотя морально ей очень тяжело. Но Себастьян может и не надеяться, что она его простит. Он сжал палочку в руке, поднял её так, чтобы красный огонёк оказался между его лицом и стоявшим рядом Джастином. — Может, она пойдёт на поправку? Ведь тот, кто её проклял, мёртв, — спросил Джастин. — Может. Но я действительно беспокоюсь за её моральное состояние. Предлагал ей обратиться в Мунго, но она не хочет. Предложу ещё раз, но ты ведь понимаешь, сложно помочь человеку, если он сам этого не желает. А Себастьян, он её доломал. Джастин сел рядом с ним. Весьма некстати так сильно захотелось коснуться его руки, которая лежала рядом, на подлокотнике. — Я навещу её ещё… На каникулах тоже загляну, — задумчиво проговорил Оминис. — Знаешь, это будут первые каникулы за три года, которые я проведу не с Анной и Себастьяном. Они раньше всё время меня приглашали. Было очень уютно… Пока всё это не случилось. — Ты теперь вернёшься к своей семье? — Да… У нас не особо хорошие отношения, мягко говоря, но придётся. Я бы пригласил тебя. Но моё семейство действительно не стоит того, чтобы с ними близко знакомиться. Джастин всё же не выдержал и коснулся его плеча. Такой ободряющий дружеский жест. Плечо под его ладонью слегка дрогнуло от неожиданности, но недовольство Оминис выражать не стал. — Ты поедешь обратно в приют, да? — спросил он. — Нет, я поеду к Поппи. Они с бабушкой обещали крутую магозоологическую программу с кельпи и драконами. — А, ну ладно… Уверен, вы хорошо проведёте время. Что-то промелькнуло в его голосе… Разочарованное? Грустное? Джастин не смог определить. — Мистер Гонт, мистер Дарквиллоу… На вас школьные правила, очевидно, не распространяются? Они оба вздрогнули, не заметив вошедшего Шарпа. — Профессор… Мы просто вышли водички попить, — торопливо ответил Джастин. — В мантиях и по форме… Ну да, конечно. Ну-ка живо спать. Вечеринка окончена.