Довакин сердец.

***

Гэбриэл Только сейчас кое-что понял. Я ведь даже не слежу за временем здесь. Ну вернее, я не слежу за календарём. А зря, потому что надо бы. Тут эта система не такая как на Земле. Тут даже месяца по своему названы, как и дни недели. Что напомнило мне об этом? Я нашёл дневник, в нём не было ничего такого полезного, но вот одна деталь меня смутила… даты… даты и месяца… Я вспомнил, что в Тамриэле по другому названы дни недели. Я попытался освежить свою память и вроде бы вспомнил что к чему. Дни недели было вспомнить легко… а вот месяца… Я в душе не чаю, что означает Огня Очага. Вроде бы Сентябрь… но это не точно. Короче если учитывать то, что по ощущениям я пробыл здесь несколько недель, то выходит, что я оказался здесь где-то в промежутке от 10 до 20 Последнего Зерна, тобишь Августа. Надо потом сходить в город и узнать точную дату, потому что драконы сами не следят за этим… говорят им без надобности. Ну да, созданиям Акатоша ведь не нужно следить за такими «человеческими» понятиями как время. Куда нам смертным до них… ладно это уже просто мои придирки. Сейчас я сидел в своей комнате, читая двухтомник о драконьих жрецах. Сон мне уже один фиг не лез, Лорхан натаскала меня со своим Боэтией. Короче ничего полезного или нового я о драконьих жрецах не узнал, кроме того, что мне уже рассказала Морокеи, да и драконы тоже. Но кстати, у этих книг автор был без предубеждений, он старался оценивать действия жрецов в отрыве от драконов, а потому давал более грамотную оценку для того исторического периода. В конце сделав вывод, что людская жадность привела в упадок драконий культ. Если честно, не ожидал такой уровень анализа от кого-то из Тамриэля, но это всё-таки писал кто-то из историков, а потому человек грамотный. И откуда только у владельца дома были такие книги, может это он их и писал? Но додумать мне не дал стук в мою дверь. Дав разрешение, сюда вошла Фели. Судя по краске на её лицу… она чему-то смущалась, но вот чему? — Гэбриэл… у тебя есть минута? — спросила она, пытаясь подавить смущение. — Конечно… тебе что-то нужно? — признаться я и сам сейчас немного нервничаю. Почему она вдруг зашла и начала смущаться? Книга, что я читал отправилась на тумбочку, Фелнирмида же подошла и не присела ко мне на кровать… — В общем… — она набрала воздуха. — Я не особо сильна во всём этом… Но я провела с тобой довольно много времени. — продолжила она, я же не хотел её сбивать, особенно сейчас, когда она будто бы говорила, перебарывая своё смущение. — Ты добрый, раньше я бы посчитала такое качество слабостью, но… впервые вижу смертного, который добр к дова. Спустя столько лет, это кажется чудом. Ты не представляешь как много ты уже сделал для нас… для меня. Ты заботишься о своих ближних, несмотря на то, что они все те, кто даже не принадлежат к твоей расе… ты невероятно мил, хоть и не хочешь признавать этого… А ещё ты стремишься помогать другим. — с каждым её словом меня самого вгоняло в краску, неужели она думает всё это обо мне? У меня нет слов… -Да поцелуйтесь уже… — Лорхан заткнись! Не порть момент! — Возможно ты не чувствуешь ко мне того же, что и я… но… ты мне нравишься… Я не знаю до конца, то ли это чувство, о котором мне говорили мои сёстры, или я просто не разобралась в себе. Но я дарю тебе это… это знак моего доверия… и признания. — она протянула мне амулет… с синей чешуйкой, завязанной на нём, которая совпадала с чешуёй на самой Фели… Неужели. Она вырвала её для меня? Я тут же протянул руку и принял его… Я буду беречь это. Раз уж она призналась, хоть и три магических слова сказаны не были, я тоже должен… — Спасибо… Фели, ты… ты мне тоже нравишься… — я смог выдавить это! Хоть моё лицо теперь больше похоже на помидор душ, но я смог! Её глаза тут же замерцали счастьем, а её хвост, начал немного вилять туда-сюда… А после, она наклонилась вперёд. Наши лица были прямо перед друг другом, наши кончики носов почти соприкоснулись и… она медленно прильнула своими губами к моим… Но тут… Внезапный громкий стук раздался у входа в поместье, прерывая нашу близость… КТО ТОТ С**** СЫН, ЧТО РЕШИЛ ЗАБРЕСТИ В ГОСТИ К ДОВАКИНУ СЕГОДНЯ?! Я ЕМУ УСТРОЮ КАРУ БОЖЬЮ! И ДА БУДЕТ ШОР МИЛОСЕРДЕН К НЕМУ! — Вряд-ли я буду…

***

Одавинг летела в Морфал. В Винтерхолде его не оказалось… Придя в Коллегию, а именно к архимагу, которая уже даже не удивилась очередному дракону в её чертогах, она узнала, что Довакин был отправлен в Морфал. Немного раздражённая, что ей пришлось лететь лишние часы, она направилась в сторону Хьялмарка, попутно раздумывая о недавнем диалоге с Нааглив. Серьезно почему вообще Нааглив решила, что довакин пойдет в пару к их Старшей Сестре? В древности конечно был один человек… который её заинтересовал, но это был скорее дружеский интерес. О том человеке не знает практически никто, даже сама Партурнакс его не видела. Только Одавинг имела такую привилегию и то по случайности. Только она знала о единственном друге Тури у смертных. Но сейчас Одавинг летела за довакином вовсе не из этих интересов, нет… Погибла дова… А ее душа… поглощена. Алдуин попросила… нет, приказала привести довакина на Высокий Хротгар немедля. Одавинг не думала, что в этом повинен Довакин, малышка Фелни была с ним, она бы такого не допустила. Но увы, приказ есть приказ, особенно от ее любимой сестры. Одавинг спустя всего час долетела до Хьялмарка. Раздался невероятной силы крик, окутав весь Хьялмарк Шепотом Ауры. Одавинг обнаружила четыре жизненных энергии как у дова. Как же давно она этого не делала… Ее рекордом по этому крику было охватить весь Кейзаль. Тури вообще могла охватить весь Нирн, а возможно и Мундус. Правда этот крик при охвате большой территории нагружал голосовые связки дова. Одавинг помнит, как не могла кричать несколько дней, после того как охватила в тот раз весь Скайрим. Ещё одним минусом была громкость усиленного крика. Если кричать таким где-то вблизи городов, то можно не на шутку напугать жителей. Да и лучше на планетарных масштабах так не делать. Так ты будешь искать нужную тебе иголку, среди тысячи других иголок в огромном стоге сена. Сейчас же Одавинг смотрела в направлении четырех точек, 3 из которых являлись дова, а одна поменьше только напоминала дову. Скорее всего это довакин, но вот что там делают ещё две сигнатуры дова, Одавинг понять не могла. Она начала движение в ту сторону. Спустя полчаса, она долетела до небольшого поместья, стоявшего в гордом одиночестве, посреди скал и моря. Она была одной из самых быстрых дова, уступая только своей госпоже, Партурнакс и парочке легендарных. Спустившись на землю, но не скрывая своих драконьих черт, поскольку необходимости в этом не было, она громко постучала в дверь этого поместья, стараясь не выбить при этом саму дверь. Вламываться на чужую территорию без предупреждения запрещено, даже для дова, а потому она сначала объявит о своём присутствии. Через минуту ей открыл юноша, с короткими светлыми волосами, кожей, которая была намного бледнее, чем должно быть. И его глаза… вернее глаз, который не был закрыт… Одавинг… удивилась. Нет, она была в шоке… этот юноша…

***

Гэбриэл Я уже хотел прибить того гада, что помешал нашему поцелую… но на входе меня встретила красноволосая дракон. Фелнирмида позади меня ахнула, в то время как Салокнир, которая тоже подоспела к двери, вовсе вжалась в свою подругу… Неужели опять кто-то важный? Я ощущал очень сильное давление от неё. Даже сильнее, чем от Нааглив. В разы сильнее. Эта красноволосая дова была одета во что-то наподобие красного платья «драконьего стиля» с белыми чешуйками на том месте, где выпирала её большущая грудь, которая могла посоперничать с Фели и Салокнир… серьёзно, что это за дело с такими формами у дова? Акатош был извращенцем? Ладно это неважно. Если дальше описывать её одежду, то на её плечах были какие-то красные наплечники с шипами, ещё она была в красной мини-юбке. А завершали её гардероб длинные красные каблуки, с красными чулками. Если говорить о её внешности как дракона, то у неё были длинные красные/алые волосы, доходившие ей до спины, на которых были аккуратно загнуты чуть назад 4 красных рога. Глаза у неё были голубые, кожа менее бледная, чем у той же Фели, но по прежнему отдавала белизной. Впрочем это походу практически у всех дова так. Крылья у неё были тоже красными, вот только были на них небольшие оттенки синего цвета, которые по началу можно не заметить. А завершал всё это дело хвост, красно-белого цвета с наконечником на его конце. Кстати, у неё на голове было это дурацкое Ахоге… хотя, должен признать, некий чарм это ей придавало. Когда я только открыл ей дверь на её лице проскакивал холод, но вот как только она встретилась со мной взглядами она сразу же удивилась, нет это слово не подходит, она была в шоке… Что это с драконами и их удивлениями мной? Я же не настолько «не от мира сего»? Мне уже даже обидно как-то становится. Впрочем долго её шок не продлился, поскольку она моментально пришла в чувства и начала разговор. Говорила она серьёзным тоном, мне аж не по себе стало. — Довакин, Unslaad Krosis, но ты вынужден пойти со мной. Приказ Тури. — объявила она. Но тут же вперёд вышла Фели, встав между мной и этой красной дова, практически загораживая меня. Я был сейчас ей очень признателен конечно, но ей не нужно так делать. Особенно, учитывая то, что дова стоящее перед нами в разы сильнее её. Это я смог определить только по взгляду. — Что-то случилось? — спросила она спокойно, хоть её голос и предал нотки нервности и беспокойства. Было ясно, что и эту дову они обе знают. Неужели тоже какая-нибудь древняя? Эта красная дова, наверное секунд 5 стояла и смотрела на Фели. После чего вздохнув решилась сказать. — Погибла Ваалсивбром, но не просто погибла, её душа была поглощена. Я уже вижу, что это сделал не ты, Довакин. — сказала она, за мгновенье оказавшись прямо передо мной, минуя Фели, её глаза прямо всматривались в мой единственный. — Поскольку, я бы ощущала в тебе драконью душу. — добавила она, дотронувшись до моей груди… меня такой жест не особо порадовал, но вот препятствовать ей сейчас, учитывая её силу и то, как легко и быстро она обошла Фели было бы глупо. Она провела своей рукой до амулета на моей шеи, после чего кинула «понимающий» взгляд в сторону Фелнирмиды. — Но Тури хочет убедиться самолично и подтвердить кое-какие опасения. — после того как она сказала это, она наконец убрала с меня руку, и прошла в мой дом, такой походкой, будто бы уже здесь хозяйка… её манерам кто-то учил? Или это та самая гордость дова? Но вот то, что она сказала про убийство довы… и поглощение её души… Неужели… — Да… как я и боялась, Акатош даровал кому-то ещё драконорждённость. — подтвердила мои опасения Лорхан. — И ещё кое-что… Салокнир, что ТЫ тут делаешь? — сказала она, посмотрев в её сторону, та опять задрожала. — Ладно, неважно… чего вы такие нервные? Я же не убивать вас пришла. — как-то обиженно среагировала она. — Прощу прощения, но вы не представились. — впервые за весь разговор, подал голос уже я. — Ах, где же мои манеры. Одавинг. — улыбнулась она, усевшись на кресло в вестибюле. Нет, действительно, она ведёт здесь так, будто бы уже хозяйка… наглости ей не занимать. — Я ощущаю здесь ещё одну дову. — сказала она, посмотрев в сторону комнат, где лежит Нелвафаск. Однако только сейчас я допер… Одавинг. Это Одавинг? Ну вообще… по крыльям довольно похожа, то-то я думал, что они довольно знакомые. И Алдуин поручила ей забрать меня на Высокий Хротгар… То, что появился новый довакин меня тревожило. Потому что если это случилось раз, то может и два. А ведь есть же ещё Мирак, но видимо Хермеус Мора слишком сильно держит её в своих тентаклях, чтобы Акатош смог как-то её достичь. Опять судьба портит мой момент с Фели… такое ощущение, будто бы высшие силы не дают мне этого сделать… — Это Нелвафаск, Гэбриэл спас её от вампиров. — указала Салокнир на меня… Одавинг прищурила свои глаза, глядя на меня. Особенно после того, как моё имя вылетело из уст Салокнир. — Салокнир, мы тогда действовали вдвоём, не нужно всё спихивать на меня… — мне кажется или это у драконов уже какие-то сдвиги по этой теме? Сначала Мирмулнир решила, что я её одолел… теперь вот Салокнир, даже не пытается хоть как-то сообщить о своём подвиге, уровень недопонимания меня растёт… Если не учитывать то, что она пыталась от ярости там всё сжечь, то избивала она Моварта довольно круто. Я бы дал десятку. Хотя, может быть она чувствует некую вину за то, что тогда с безумным взглядом мутузила его и хотела там всё спалить. Кто знает… — Хм, значит спас дову, да ещё и скромничает… — с улыбкой и задумчивым взглядом, что-то пробормотала про себя Одавинг. — Но увы, время для разговоров подошло к концу, Тури ждать не намеревается, как и я. Мы летим на Высокий Хротгар. — она посмотрела на Фелнирмиду, которая от предыдущих касаний Одавинг сейчас сверлила её взглядом. — Ты тоже туда летишь, Фелнирмида. Салокнир остаёшься здесь, и присматриваешь за этим домом и Нелвафаск. — приказала она, после чего встала с кресла, и… Подхватила меня двумя руками к возмущению Фелнирмиды, и выбежав на улицу, взлетела в небеса… Я конечно попытался протестовать, но мои протесты упали на глухие уши… Ну хотя бы Фели летела с нами… Мне оставалось лишь размышлять о том, что сейчас выдала Одавинг про смерть довы. Появился ещё один довакин… Акатош действительно это сделал. Он хочет чемпиона, который убьёт его дочь, после чего тот сможет поглотить её душу… Видимо моя тушка больше не попадает под этот критерий, но драконорожденность забрать нельзя. Мне начинает казаться, что всё не так просто с этим богом драконом. Какую игру он ведёт? Ведёт ли он вообще какую-то игру? Или он просто хочет вернуть свою дочь к себе? Порой меня немного бесит тот факт, что вопросы никуда из моей жизни не исчезают. Я не знаю, кто этот таинственный убийца. Но если он убил того дракона не из-за самозащиты… то я готов собственноручно убить его. Под эти не очень светлые мысли, я и не заметил, как заснул…

***

Невозможно… Этого не может быть. Такого не случалось ещё никогда… Не может существовать двух одинаковых йоре в разных эпохах! Может это реинкарнация? Может это воплощение? Может это действительно просто похожий йор? Или и вовсе потомок? Но его глаз… он такой же прекрасный, как и был несколько тысяч лет назад у НЕГО… а его второй глаз… также закрыт… Одавинг несла драконорждённого с невероятной скоростью, на Высокий Хротгар. За ними еле поспевая, летела Фелнирмида. Но разум Одавинг не мог успокоиться… Теперь она всерьёз задумывалась над словами Нааглив. Этот довакин… неужели Нааглив знала об этом? Неужели поэтому она предложила свести тури с ним? Потому что он точная копия первого друга среди смертных у Алдуин? Одавинг теперь хотела доставить Довакина как можно быстрее на Высокий Хротгар. Если её старшая сестра… если её старшая сестра увидит его… Какая у неё будет реакция? Грусть? Печаль? Ненависть? Радость? Или она вовсе даже не вспомнит о том смертном? После его исчезновения в прошлом Алдуин заметно почерствела… Но из-за долга вернулась к своему правлению смертными… Но Одавинг видела, что Тури уже не была прежней…

***

Первым её действием было отправить Одавинг за довакином. Но сейчас… она явно погорячилась с приказом. — Партурнакс, мне не нужны сейчас твои нравоучения. А уж тем более, твоё беспокойство… Это определённо сделал не наш Довакин. Я чувствую это… Скорее всего произошло то, чего я боялась. — со вздохом ответила Алдуин. Практически все дова были воскрешены… Осталось только парочку захоронений, но другие дова уже заняты этим. Сейчас Алдуин получила известия о том, что одна из её младших сестёр погибла. Душа поглощена. Алдуин пыталась не выказывать особых эмоций, по этому поводу. Эмоции приводят к слабостям. Слабостям, которые потом использовали смертные против неё. Но сказать, что сейчас внутри неё кипела ярость, не сказать ничего. Её отец… её ненавистный отец опять пытается всё испортить, раздавая свой дар всякому отребью! Партурнакс пыталась её успокоить. Она всегда знала, нет, чувствовала когда та в гневе. Младшая сестрёнка не изменилась за эти тысячи лет. Как бы эта дурёха не пыталась теперь казаться «мудрой». Это заставляет Алдуин вспоминать о старых временах… Когда она ещё только появилась на свет, как потом Акатош создал Партурнакс, а после и других дова. Алдуин заботилась о своих сёстрах, но больше всего она заботилась о Партурнакс, та в свою очередь была ей преданнее всех… От того её предательство было больнее… но может Алдуин была не права вовсе? Может стоило прислушаться к голосам и мольбам смертных тогда? Как она вообще пришла к этому моменту? Что привело её к сегодняшней ситуации? История длинной в несколько жизней… В те времена она уже не была той дова, которую знала и любила Партурнакс. Сотни, а то и тысячи лет «жизни» в Мундусе, постоянные укалывания и предательства со стороны тех, кого она любила и уважала со временем превратили её в того… кем она не хотела становится никогда… своего отца… Она превратилась в бессердечного тирана, который закрывал глаза на страдания этих «жалких» смертных… Когда она узнала о восстании, негативные чувства, тьма, словно вода за плотиной, скапливающаяся при каждом ударе, прорвалась на свободу, обнажая её самую уродливую часть… её гордыню, её гнев. Как посмели эти жалкие людишки, которым она дала всё, поднимать руку на неё и её сестёр?! Дочерей Акатоша! Первенца Акатоша! Они вменяли ей все свои грехи, все свои неудачи и потери. Называли её чудовищем… ЧУДОВИЩЕМ! Ту, кто все эти годы защищала их от эльфов! Она никогда не хотела пожирать этот мир! Как бы она потом его не ненавидела, но… он был прекрасен… её тётя создала его, пожертвовав многим. Эти бесконечные прекрасные творения природы. Невиданной красоты моря, океаны. На суше разные чудеса природы, живописнейшие из лесов, высочайшие из гор, а главное… смертные. Существа, которых другие боги и даэдра видели как незначительных… но в тайне завидовали им, потому что они были ограничены, концепт, который им было не дано понять. Алдуин помнит, как в детстве пообещала своей тёте защищать людей… Альдмеры были к ним жестоки. Они не считались с ними вовсе, считая их грязью под ногами, недостойными их жалости. Алдуин и её младшие сёстры были теми путеводителями, что помогали Атморцам и первым людям в древности. Но первый звоночек начался тогда… когда ей больше не были рады в Совнгарде… Это была первая пощёчина Алдуин. Пощёчина от её тёти… Лорхан. Алдуин не понимала… почему? В чём она провинилась перед ней? За что она так с ней? Лорхан была одной из тех Эт’ада, наравне с Марой, что заботилась о ней, но потом, что-то изменилось… Позже та и вовсе старалась игнорировать её существование. Лишь Мара, та кто ей была как Мама, тогда её утешала. Но позже её отец уже стал ей недоволен. Акатош не желал более видеть, как его дочь правит миром, а не ждёт его указания по его уничтожению. Она была «непослушной». Много лет она вела с ним споры… пока в один день, после очередного разговора, она поняла… Он никогда её не любил как дочь… она была лишь инструментом, для того, чтобы перезапустить мир. Поздно она поняла натуру своего отца. На этот раз даже Мара не смогла утешить её горе… Потом всё пошло по накатанной… жрецы… эти самые люди, которым она доверяла. Даровала им маски и статус. Силу и власть, оказались мерзкими меркантильными существами. Они привели к массовым недовольствам среди людей, пользуясь расположением и защитой дарованной им от дов. Они издавали всё более жёсткие законы, собирая всё больше дани… а незначительные восстания подавляли. Но был кое-кто один… тот из смертных, из-за которого она продолжала пытаться исправить положение… Он прилагал много усилий, чтобы исправить эту несправедливость. Их встреча была чистой случайностью, когда Алдуин прогуливалась близ одной из деревень. Она исследовала какую-то временную аномалию, поскольку могла их чувствовать, но по итогу она не нашла ничего странного, кроме юноши, с перевязанным глазом. На удивление, он не видел в ней богиню или объект обожания, он видел в ней лишь Алдуин. Этому нахалу похоже жить надоело— думала она. По началу ей не нравилось такое отношение с его стороны, один раз она его даже чуть не прибила, за «неуважение», но позже… позже он стал её единственным другом среди смертных. И откуда-то в нём была частичка довы, но она не особо предавала этому значения. В те времена она ещё не знала о довакинах, такого понятия даже не существовало. Так что для неё он был смертным, каким-то чудом умудрившимся родиться благословлённым. Забавно, потому что где-то в это же время родилась Мирак. Но когда тот смертный исчез… в тот момент последняя её опора ушла, а вместе с гордыней, и ненависть, скапливающаяся веками, поглотила её. Спустя сотню лет, началось большое восстание людей, перелившееся в войну драконов, а завершилось всё это ударом от Партурнакс в спину, этим поганым «Драконобоем», «боем» с тремя жалкими «героями» и её заточением в свитке. Древнем Свитке… Первые сто лет она кипела, как пылающая звезда. Её гневу не было предела. Она не могла шевелиться, но если бы её воля могла проникнуть в Мундус, то он был бы уже в огне. Она чувствовала как угасают жизни её сестёр, что подливало масла в огонь. Но от её беспомощности она ненавидела всё только сильнее… Потом она и вовсе потеряла счёт во времени… Злая ирония, Первенец Существа, властвующего над времени, потеряла счёт времени. Дальше была лишь печаль, скорбь и уныние, соседствующие с болью и ненавистью. Ненавистью к её беспомощности, ненависти к свитку, ненависти к богам, ненависти к людям, к её сестре… к самой себе. Но она не могла продолжать чувствовать всё это бесконечно… со временем её сердце наполнила пустота… было поздно о чём-то сожалеть. Осталась лишь обида на мир. Мир, что её отверг… хоть она и дорожила им. Воспоминания о всех её неудачах, всех неверных решениях и провалах… Она поняла, что в части из них она повинна сама, но от этого боль не уходила. Она понимала, что Партурнакс скорее всего сжалилась над смертными, из-за жестокого обращения с ними, но она не хотела признавать этого. Осознание того, что она стала тем, кем становится никогда не хотела, сильно ударило по ней. Чувство вины начало копиться в её сердце… это из-за неё… Это из-за неё все их сёстры теперь лежат скелетами в гробницах. Она не досмотрела, она не обращала внимания на людей, на их страдания… Она нарушила обещание данное её тёте… Поздно до неё дошло осознание. Она могла лишь вспоминать и тихо плакать. Никто не услышит её в этом месте, в этом тёмном узком одиноком месте. Ни один даэдра, ни один аэдра не властен над свитками. А потому никто не способен заглянуть в него. Но позже и слёзы ушли… оставив после себя лишь горький привкус печали. Но потом… она начала вспоминать и о хороших временах. Когда она только оказалась в смертном плане. Всё было новым, неопределённым… загадочным. Люди любили её, почитали её, поклонялись ей, в отличии от других так называемых «Аэдра», которые при первой возможности поспешили удрать в спокойный и скучный Этериус… но всё это обернулось прахом и пеплом… Если бы он… Если бы он не исчез… как бы всё повернулось? Мог ли он всё исправить? Ей казалось, что мог. Его улыбка всегда даровала ей какое-то спокойствие, а единственный глаз излучал теплоту, что согревал её одинокое существование в те годы. «Время шло». Алдуин уже даже не надеялась выбраться отсюда. Ей казалось, что она и проведёт всё своё существование в этом проклятом свитке… пока внезапно, она не увидела свет. Ощущение времени и пространства ударило по ней разрядами энергии. Она словно бы ошпаренная, взмыла в небеса. Хоть она не была сильна, из-за многолетнего заточения, и ослабленного состояния, но её гнев, который вспыхнул сверхновой из-за обретения свободы, будто бы заправлял её, позволяя ей игнорировать ограничения своего тела. Она ощущала жизненную силу её рода внизу. Она полетела туда, приземлившись на каменное сооружение людей. Как обычно, люди устраивали казнь. Они никогда не меняются. Но это её не интересовало. Она осматривала позиции людей своими глазами, не повезёт тому смертному, что встретится с ними взглядом, из-за ауры гнева испускаемой ею. В этом городе была её сестра, ей нужно её спасти… Она уже хотела крикнуть как вдруг… Её глаза выцепили юношу, стоявшего подали от других. Эти глаза… эта внешность… Воспоминания хлынули в неё потоком. Она резко успокоилась. Она присмотрелась получше, увидев практически точную копию ЕГО… Гнев, который охватил её, моментально угас, словно пожар, внезапно потушенный снежной лавиной. Но поняв, что он лишь только похож, она вздохнула. В нём текла кровь дова, она чувствовала это. Но он был в безопасности, судя по тому, что его не выставили у плахи, а казнь уже шла. Значит её вмешательство тут не потребуется. Она позже решит что с ним делать, а пока… Она полетела в сторону Скулдафна… Ей надо было возродить своих сестёр… Но она не могла их чувствовать, люди даже здесь смогли ей нагадить… Благо эти же люди и оставили ей способ всё исправить. Их двойственность никогда не переставала её удивлять. Но она также хотела встретиться со своей сестрой… с предательницей… как бы она её сильно в тот момент ненавидела. Она не хочет потерять ещё и её. Она давно простила эту дурёху, хоть и никогда не признает этого. Узнав от Морокеи состояние в Тамриэле, а позже поручив Мирмулнир, одной из немногих дова, что умудрились выживать все эти годы, вернуть Драконий камень, Алдуин решилась на встречу со своей младшей. Воссоединение с Партурнакс прошло лучше, чем ожидала сама Алдуин, но вот пробуждение довакина, слегка её насторожило. Но каково же было её удивление узнать, что довакин пощадил дову. Может быть… тот юноша… был похож не только внешностью на НЕГО? Она не знала, но лучше будет завербовать этого драконорождённого, и иметь его под рукой, нежели в оппозиции. Возвращаясь в настоящий момент, Алдуин ожидала возвращения Одавинг. Она давно хотела встретиться с довакином, который так сильно был похож на НЕГО. Но воскрешение сестёр заняло больше времени, чем она планировала. Благо теперь эта глава позади, но со смертью довы и поглощением её души, она импульсивно отдала приказ Одавинг, чтобы та привела довакина. Но когда Алдуин остыла, она уже догадалась, что он не причастен к этому. Но она хотя бы встретит его лично… Давно пора уже.

***

Гэбриэл Я заснул. Нет серьёзно, я заснул в руках у Одавинг. Ну что поделать? Когда меня носят на руках сильные дова, это приносит мне успокоение… Прозвучало двусмысленно, я понимаю, но что поделать, если я уже два дня не могу отдохнуть нормально. К тому же спать на руках у дракона намного безопаснее, чем может показаться. Фели прожигала её взглядом, видимо от того, что на руках меня несла Одавинг, а не она. А ведь я так хотел сейчас провести с ней время наедине… гребаный довакин, чтоб ему подавиться той душой. Но сейчас я ощущал себя довольно спокойно, несмотря на то, что Алдуин возможно меня прибьёт за подозрение в убийстве довы. Потому что я хотя бы помру достойно, а не превращусь не пойми во что от рук Боэтии. — Не думаю, что твоя новая «Госпожа», хех, убьёт тебя. Если она конечно не изменилась. Хоть она и опасна в большем масштабе, но сейчас находиться с ней намного безопаснее, потому что Боэтия не рискнёт противостоять Алдуин. Этот урок был усвоен даэдра давным давно. Да даже Молаг Бал понял, что лучше не пытать удачу с Алдуин. Можно сказать, тебе повезло. — комментарии Лорхан уже начинают меня раздражать… но странный комфорт приносил тот факт, что на Высоком Хротгаре, я в безопасности. — Хотя, думаю он просто выждет, когда ты вновь вернёшься в Винтерхолд. Боэтия имеет много черт, но глупец не одна из них. Это всё конечно хорошо. Но мы уже подлетали к Глотке Мира. Я кажется у здания седобородых увидел четырёх драконов. И это только у входа. Боюсь представить, что творится внутри. — Слушай Гэби, не серчай, если наша Тури будет немного… жестковата. — заговорила вдруг Одавинг, таким тоном, будто бы мы друзья уже несколько веков. — Она через многое прошла. Так что постарайся не умереть от её взгляда, лады? — сказала она самым обыденным тоном. Вот так успокоила, так успокоила… А ведь я видел её взгляд в Хелгене… я могу понять некий страх Лорхан. Мне до сих пор эти две красные точки не давали покоя. Вообще Одавинг создаёт у меня впечатление того самого друга, который делает всё на отъебись, но в последний момент или когда дело становится серьёзным, он со всем справляется в считанные секунды. Хотя возможно я сделал неверный вывод. Порой трудно пытаться прочесть других созданий, особенно если они — прожившие несколько тысяч лет дова… Но иногда у меня складывается ощущение, что они не так уж и непостижимы… возможно во мне сейчас говорит драконья кровь. Приземлились мы у внутреннего двора Хротгара. Фели подоспела только спустя двадцать минут, вся в поту, от того, что она пыталась ускоряться до уровня Одавинг. Было видно, что ей очень трудно тягаться с красноволосой в скорости. — Ну, тебя я сюда привела, а мне надо к Соратникам. Эти идиоты без моего «руководства» совсем опростоволосятся. Удачи с Алдуин-тури~. — помахав рукой, она улетела… судя по всему в Вайтран. Она что вступила в Соратники? И что она имела ввиду под руководством? Неужели она там предвестником стала? Боги, что за дела… мне нужно чаще в тавернах сидеть, чтобы слухи какие послушать. Те два часа, что я поспал в её руках мне хватило, чтобы восстановить некую бодрость. Хотя это странно… почему я смог выспаться только за эти два часа? — Потому что ты спал не два часа… - мне показалось, или Лорхан сейчас что-то шепнула? Ладно, неважно. Нужно идти внутрь. Надеюсь, Алдуин каким-то магическим образом не почувствует, что я связан с Лорхан… иначе мне п*здец. Тут даже тот факт, что я не виновен в смерти другой довы не поможет. У входа внутреннего двора стояли две довы, которые не на секунду не смыкали своих глаз с меня. Пытаясь игнорировать их взгляды, я вошёл внутрь…

***

Соловьи. Последователи Ноктюрнал. Хотя, тут мало что от религии. Скорее контрактная деятельность. Если Ноктюрнал чего-то хочет, то Соловьи это исполняют, взамен получая различные способности и удачу, что позволяют им лучше красть. Люциус наконец-то сдал всё то добро, при помощи Вульйотнак. В Гильдии это золото нужно больше, чем ему. Всё-таки после Мерсера в их бюджете зияла очень большая дыра. Покрывать которую, раньше пытался Люциус при помощи своих вложений. Но сейчас его волновала не Гильдия. Ему срочно нужно решить проблемы другого характера, появившиеся в его жизни. И к кому не обратиться за этим, как к даэдра, что он служит? — Ну привет Карлия, всё ещё ошиваешься у этой грбницы? — поприветствовал её Люциус, только что воспользовавшись особой привилегией Соловья, чтобы оказаться здесь. — О, Мариус, я дума- — Не называй меня более так… Я сменил имя, и вообще в гильдии более не намерен появляться. Свою долю я туда посылаю, остальное меня не волнует. — перебил её он. — Значит подался в бега? Ну, тогда тебе повезло, потому что Мавен хочет твоей смерти. Возможно наняла Тёмное Братство… От такого заявления у Люциуса чуть челюсть не отвисла… Неужели она догадалась…? И новость о Тёмном Братстве вовсе не утешала… — Оказывается ты у нас любишь… вставлять палки в Колёса богачам… ты прямо как Галл… — вздохнула она. Карлия помнит, как встретила Мариуса у той крипты. Мерсер выставил бедного паренька словно живой щит. Хоть тот и нёс в руках лук. Ей пришлось потратить тогда на него особую стрелу, но то решение спасти Мариусу жизнь, оказалось намного выгоднее в далёкой перспективе, чем оставить его на милость Мерсера. — Мне она никогда не нравилась. Хотя её дочь, Ингун определённо правильно свои мозги использует. Семейство Чёрный Вереск полно отбросов, редко встретишь там кого-то, кто не будет думать о деньгах и власти. Но не будем об этом. Я пришёл сюда… потому что у меня такое ощущение, что после прикосновения к одному странному клинку, мне всё больше хочется… мирских утех. — завуалированно он сказал ей о том, что хочет заняться тем самым. — Ты решил теперь и на мне опробовать свои чары? — ухмыльнулась данмерка. — Прости, но я верна только Галлу. — поспешила перебить его она, вот только он сейчас не этого хотел. — Во имя Ноктюрнал! Карлия, я вообще сейчас другое пытаюсь сказать… — поспешил развеять недопонимание он. — Может ли наша… госпожа избавить меня от этого? Потому что у меня такое ощущение, что это какое-то проклятье! — И не простое… — строгий голос, который вызвал волну мурашек на спине у Люциуса, послышался позади него. Чья-то… грудь уперлась ему в голову? Карлия сразу же встала на одно колено. — Так так… — послышался вновь этот равнодушный голос, правда нотки заботы в нём присутствовали. — Глупый мальчишка… Разве тебя не учили, не прикасаться к даэдрическим артефактам без предостережений? — Люциус уже понял, что позади него была Ноктюрнал. Правда почему она упиралась ему грудью в голову? Возможно она чуть левитировала… Поворачиваться назад он боялся, потому что принцесса даэдра находилась буквально позади него. Ноктюрнал собственной персоной. — Даэдрическому артефакту? Неужели тот клинок был связан с даэдра? — переспросил он, всё ещё не решаясь обернуться… Холодная рука прошлась по его волосам. А потом ощущение приятного женского дыхания пробежало у его ушей, словно ароматные лилии. — Если бы ты не выбросил Эбонитовый Клинок… я бы подумала что ты мне изменяешь… — было прошептано ему в ухо, причём тоном, который Люциус ранее не слышал от своей «госпожи»… Она продолжала гладить его по голове… Что-то явно было не так. Особенно, когда Ноктюрнал в предыдущий раз сказала, про то самое поглаживание по головке… С чем связана эта перемена? Она так себя не вела, когда тот вернул скелетный ключ. Она тогда излучала равнодушие и холод. Будто бы ей вообще не было дела до пропажи. Воистину, лишь одному Падомаю известно что у даэдра в головах. Пытаясь подавить своё беспокойство, он спросил. — Есть ли способ избавится от после-эффекта? — небольшой румянец, появился на его лице. И это вовсе не от грудей даэдра… возможно и от них. Если бы он мог видеть, что происходило сзади, то он бы заметил довольную ухмылку на лице Ноктюрнал. — Есть. Но для этого я должна «очистить» тебя в Вечнотени. — её рука продолжила гладить его по голове… от этого спокойнее ему не становилось. Почему-то Люциусу показалось, что слово очистить означало вовсе не то, о чём он подумал… — Не волнуйся. Я избавлю тебя от твоей проблемы, но взамен… Ты должен передать своему другу кое-что… — она остановила свои пальцы у его висков, и чуть надавила. И словно бы послание было выгравировано в его мозгу. АКА не должен победить.

***

Гэбриэл Внутри этого здания меня встретило не особо освещённое помещение, с одной довой стоявшей у входа. Вид у неё был… мягко говоря не очень. Как вообще у дракона могут быть синяки под глазами? Оказывается могут. — Drem Yol Lok, довакин. — по этой фразе я уже понял, что это Партурнакс… Но вот никогда я не думал, что первым кто меня встретит внутри этих стен, помимо седобородых, будет их предводитель, то есть предводительница. Я же чуток поклонился. Всё-таки это не абы кто. Да и вообще, я уже как-то подзабыл, что я им вообще-то служу… — Не нужно пока этих формальностей, пока ты не служишь нам официально. — меланхолично остановила она. — Меня зовут Партурнакс… Я предводительница Седобородых, и наставница на Пути Голоса. К сожалению сейчас нет tiid(времени) на формальный разговор между дов… Zuwuth briinah saraan… Старшая сестра ждёт. Следуй за мной. — было видно, что человеческая речь не даётся ей легко, интересно а почему так? У других дова, по крайней-мере тех, которых встречал я, таких речевых проблем не было. Возможно это из-за её одинокого заключения себя на Глотке Мира. А драконы, воскрешённые Алдуин давно умерли, и ещё отлично помнят времена, когда общались со смертными на их языке. Если описывать внешность Партурнакс, то это была невероятной красоты девушка, и даже те синяки под глазами ничуть её не марали в этом плане. Одета она была в серо-зеленоватое платье, причём на вид оно было довольно старым и чуть порванным. У всех остальных дова были новые пошивы… Видимо Партурнакс не сделала себе одежду… Один из её серо-зелёных рогов был чуть надломлен. Меня кстати всегда интересовало, как ещё оригинальный Партурнакс его потерял, хотя сейчас явно не тот момент, чтобы интересоваться подобным. Некое беспокойство я всё-таки ощущал… я считай со своим боссом встречаюсь… Нужно ли мне будет кланяться? Иногда я жалею, что не поспрашивал на этот счёт у Фели или Салокнир, но мне в голову не особо приходил этот вопрос раньше. У меня были более важные дела на носу, например стать сильнее, чтобы всякие даэдра не мешали мне жить. Кстати Фели сейчас шла позади. В контрасте от меня, никаких волнений на её лице вообще не было. Это меня чуть успокоило. Но всё ещё некий осадок остался. Мало ли я какое слово не так скажу, и Алдуин решит, что довакин бракованный, несите нового, а этого с Глотки Мира сбросим. Ладно, я наверное сейчас просто накручиваю себе… После того, как мы прошли пару помещений и коридоров, попутно встречая разных драконов и… что здесь делает Серана? Так, мне наверное просто показалось. Всё-таки шли мы быстро, а рассматривать кого-то у меня времени не было. Мы наконец-то вышли ко входу в какой-то небольшой зал, дверь туда сейчас была закрыта, а перед ней стояла дова… и знаете… Это будто бы сестра близнец Фели, но только… если бы такое понятие как «Огненный дракон», существовало. О чём это я? У этой довы были короткие волосы, как у Фели, вот только цвета они были огненно-пламенного или рыжего… с чёрной прядью волос по середине и на её концах. Рога того же цвета, что и волосы, а вот крылья были темноватыми, как и хвост. Глаза у неё были золотистыми. Одета она была в ту же «мундирную» форму, что и Фели, но вот только большая её часть была тёмной, а чешуйки на этой форме были красными. В целом, если бы я мог описать её в двух словах, то я бы сказал «Рескин Фели». Контрастируя с её «пламенной» внешностью, она излучала холод и равнодушие, словно ей было на всё плевать. Но заметив Фели, её глаза будто бы оживились… неужели ещё одна больная знакомая, на её голову? — Viinturuth, hi aal bo(Винтурут, можешь идти). — проговорила Партурнакс, после чего дова, которая была индетифицирована мной как Винтурут, отошла от дверного проёма, всё ещё глядя на Фели… а потом она перевела взгляд на амулет, висевший на моей шее, что-то себе пробормотала под нос и ушла. Из-за отсутствия освещения здесь, создавалось ощущение, что об этой части Высокого Хротгара никто не заботился уже давно. Хотя может быть огни здесь специально недавно потушили. Что меня ждёт за этой дверью? Какова Алдуин на самом деле? Выйду ли я оттуда живым? Стоит ли мне так беспокоится? Я не знаю. Сталкиваться с неизвестностью неприятно. Но выбора нет. Рано или поздно мне пришлось бы, новый довакин лишь ускорил этот процесс. С этими отнюдь не позитивными мыслями, я осторожно открыл дверь…