Акрос

51355 год, Прокол СSB-772-904 «Lexx»

      Типичный мир религиозной антиутопии, состоящий из двух частей: Вселенной Света — упорядоченный и якобы добрый мир, где когда-то правил Его Тень, пока, согласно пророчеству, его не убил последний из Бруннен-Джи, и Вселенной Тьмы, где царит хаос и может случиться все что угодно. Эти вселенные — не разные измерения, они находятся в одной и той же реальности, но переход между ними возможен только через «Фрактальное ядро».       Именно во Вселенную света этого мира отправились Кай и Зейн, спасаясь от розыска в проколе CS-355-148 «Галактический вор», где Громов обвинялся в убийстве спецагента Тессила Уорона, это не считая других его преступлений.       Поплутав между планетами со своими экстравагантными персонажами, своими глазами увидев, как пролетает живой насекомоподобный корабль, похожий, как выразился Зейн, на «член с огромными яйцами», а также пролетев бордель в виде обнаженного женского тела, они нашли небольшую планету с теплым климатом, нежно-голубым морем и розовым песком. Решив, что заслужили отдых, парни сняли небольшой домик на берегу моря и наслаждались друг другом. Правда, за все время, проведенное тут, они были у моря только пару раз, а все остальное время занимались сексом, отвлекаясь только на сон и еду.       В конце концов, по прошествии двух недель, они снизошли до того, чтобы пойти на пляж. Народу было много, и на улице стояла жара. В конце концов Зейн, не выдержав, пошел купить прохладительные напитки и, возвращаясь обратно, вор застал неприятную сцену: рядом с его Каем стояла высокая полная женщина в более чем незначительном купальнике и легком полупрозрачном парео, повязанном поверх, волосы были собраны в две шишки, черты лица терялись под ярким до нелепости макияжем. Женщина кокетливо улыбалась Каю и протягивала ему визитку, а синтет пятился, спрятав руки за спину.       — Красавчик, — заискивающе говорила дама, — меня зовут Мора Нур. Я тебе делаю очень и очень заманчивое предложение. У меня есть замечательный домик встреч, и ты бы там просто великолепно вписался.       Кай, который рядом с Зейном предпочитал находиться в оболочке с именем Эйден, той, в которой он был в самом начале их знакомства — темноволосый, невысокий парень с большими наивными глазами, стройный, но широкоплечий и крепкий, с молочно-белой кожей, пухлыми губками и явным избытком пирсинга в ушах, смотрел на женщину снизу вверх, поднял руки ладонями вверх и попятился, отрицательно качая головой.       — Простите, неинтересно. Вот совсем, даже если подумать, и неважно, сколько это денег.       Синтет покрутил головой и, увидев Зейна, вздохнул с явным облегчением. Улыбнулся и поспешил к нему.       — О боже, какой ты сладкий, — слегка припрыгивая, женщина пошла за парнем, продолжая протягивать визитку. — У тебя такая улыбка. Поверь, ты будешь нарасхват у всех женщин и сможешь выбирать себе тех, кто понравится.       Тихо пискнув, Эйден спрятался за Зейна. Работать в борделе ему не улыбалось при любом раскладе, как бы ему ни расписывали радужные перспективы, а уж о том, чтобы изменить таким образом возлюбленному, и речи быть не могло.       Громов взял в одну руку две бутылки пива, вырвал из рук дамы визитку и посмотрел на нее.       — Дом встреч, — улыбнулся он, швырнув кусок пластика в песок, — какое милое название для притона.       — У меня не притон, — скривилась Мора, осмотрев Громова пренебрежительным взглядом, — а самый презентабельный и дорогой дом мечты, — вздернула бровями женщина.       — Теперь это так называется, — хихикнул вор, бросил маленький пластиковый прямоугольничек в песок и, взяв за руку Эйдена, успокаивающе погладил по ней пальцем.       — Это твой мальчик? Назови любую цену, и я заплачу в два раза больше, — настаивала Мора.       Громов вплотную подошел и прищуренно глянул на женщину с яростным огоньком в глазах, от которого она на секунду стушевалась, но, надув губки, подняла голову.       — Мальчик не вещь, чтобы его продавать, — сквозь зубы процедил Зейн, сильнее сжав руку парня, и направился в сторону их домика, — а вам лучше свалить по-хорошему.       Кай шел за мужчиной как приклеенный, он совершенно смутился и беспомощным девичьим жестом вцепился в ладонь Громова обеими руками.       — Извини… Я просто поддержал разговор. Сначала она показалась достаточно милой особой и не предлагала ничего такого… Я и не думал, что она окажется настолько настырной, — парень как будто оправдывался, оглядываясь, чтобы убедиться, что положившая на него глаз мадам не пошла следом.       Избавленный от необходимости воевать со всем миром, лишенный задач и цели, Двенадцатый буквально за пару недель превратился в мягкую плюшечку, стал намного больше спать, злоупотреблять вкусностями и открывал для себя все прелести гедонизма при попустительстве Зейна. Побочным эффектом стала сошедшая почти на нет агрессивность, за исключением тех случаев, когда что-то угрожало непосредственно вору.       Громов приподнял цепляющиеся за него руки и поцеловал.       — Малыш, перестань извиняться за то, что тебя пытались в бордель заманить, — улыбнувшись, посмотрел на парня и еще раз прикоснулся губами к руке. — Хотя появилось острое желание тебя вообще не выпускать с корабля, — вздохнув в смешке, приподнял бутылки с холодным пивом, — держи, парень нарасхват у женщин, и никогда за такое не оправдывайся.       Громов в самом деле потакал его желаниям. Он хотел, чтобы рядом с ним Кай чувствовал себя спокойно. Хотелось его тискать, носить на руках и надеяться, что его Малыш хотя бы отчасти забудет про весь тот кошмар, который ему пришлось пережить, как оказалось, за очень недолгую жизнь.       — Я просто слишком миленький в таком виде… — синтет улыбнулся и забрал свою бутылку.       Какое пиво он предпочитает, Зейн тоже запомнил, и такие мелочи каждый раз будили в Кае приступ нежности. Он привстал на цыпочки и клюнул вора в губы.       — Спасибо.       — Ты слишком миленький в любом виде, — буркнул Громов, вздохнув. Дойдя до временного жилища, парни прошли внутрь и заперли дверь.       Бунгало было не очень большим, но тут имелось все необходимое: вход сразу в совмещенную с маленькой кухней гостиную, слева двери в спальню и в ванную, сама гостиная обставлена была тоже простенько. Двухместный диванчик, журнальный столик, ближе к кухне обеденный стол с тремя стульями и кухонный гарнитур.       — Позагорать так и не получилось. Хотя я и не любитель. — хохотнул Зейн, посмотрев на Кая. — Ты как себя чувствуешь после случившегося?       — Безумно благодарным, — Серый приоткрыл панорамное окно, давая ветру гулять по комнате. — «Мальчик не продается», ты бы видел, с каким лицом это сказал…       Кай сделал пару глотков, поставил бутылку на журнальный столик и обвил шею Зейна руками, прижимаясь к нему всем телом, мужчина почувствовал на бедре поднявшийся член любовника.       — Ты меня защищаешь… Кажется, у нас есть общая черта — очень хотеть после такого почувствовать своего защитника внутри…       Громов отставил бутылку, так и не открыв., подхватил парня под задницу и впился в губы, проникая языком в рот. Дойдя только до обеденного стола, усадил на него любовника, продолжая поцелуи.       — Не называй меня так часто защитником, — оторвавшись на минуту, произнес вор, — потому что это смущает.       — А может, мне нравится смущать такого взрослого и такого невозмутимого Зейна Громова, который может пошлить в любое время и в любом месте, но я могу вогнать его в краску простым признанием в том, как я его вижу, — морф обхватил его ногами за пояс и заглянул в глаза, хитро прищурившись, тонкий пальчик скользнул по точеной челюсти.       Руки вора залезли под тонкую широкую майку и блуждали по телу, с наслаждением осязая под пальцами нежную, бархатную кожу. Зейн наклонился, поцеловав шею, потихоньку опускаясь вниз.       — Ох уж эти современные дети… — улыбнулся вор, снимая с парня одежду, — никакого уважения к старшим.       — Кто бы говорил, Красавчик, — синтет разжал объятья и, уперевшись ладонями в стол, приподнял таз, давая любовнику стащить с себя плавки, украшенный пирсингом член ударился о живот. — Интересно, что ты вытворял в таком возрасте?       Громов продолжал опускаться вниз, остановившись около оттопырившего мягкую ткань члена, зацепился обеими руками и легко стащил с Эйдена шорты стразу вместе с бельем.       — В этом возрасте я получил новое сердце, бросил курить и трахался со всеми подряд, — хохотнул Зейн, удобно расположившись между ног, прошелся языком по члену, — и уж точно никого не смущал высказыванием о своей защите. — Мужчина поднял взгляд, улыбнувшись глазами: — Я хочу, чтобы твой член оказался в моей глотке. Думаю, это будет намного приятнее воспоминаний о прошлом, — вор руками зацепился за бедра и насадил себя на орган парня.       — Вопрос касался только неуважения к старшим. Мхах… — Эйден зажмурился и запрокинул голову, уперевшись ногами Зейну в плечи, он раскрылся перед ним цветком, давая сделать с собой все, что вздумается.       Умелый рот ласкал чувствительный орган, и эти ощущения выдавили из головы все прочие мысли, оставив место лишь для сковывающих волн удовольствия. Зейн с явным наслаждением продолжал вбирать его, полностью поглощая. Руки ходили вдоль бедер, сжимая их.       Выпустив член, вор поцелуями прошелся вдоль него до яичек, нежно обсосав их, выпустил и спустился ниже, остановившись около розовой звездочки входа, языком пройдясь по ее складочкам и проник внутрь.       — Тени… — синтет издал низкий гортанный стон, перешедший в высокий.       По телу прошла дрожь, и Серый осел, распластавшись на столе. Зейн буквально чувствовал, чего ему хочется.       Руками раздвигая булочки и чувственно их сжимая. Зейн продолжал стимулировать анус языком, совершая круговые движения, проникая им внутрь и играя. Его собственное тело бурно реагировало, и член сочился, от чего купальные плавки намокли.       Как же этот паршивец заводил.       Эйден, цепляясь за плечи, потянул любовника наверх.       — Хватит… Пожалуйста… Я так тебя хочу. — Слова смешивались со стонами. — Хочу твой член…       Все тело пронизывали волны жара, сворачиваясь в паху горячей спиралью, проход буквально горел от желания.       Зейн больше не мог терпеть и, еще раз проникнув языком внутрь, встал. Стянул с себя плавки и подтянул Кая, проник членом внутрь до основания и, остановившись, зарычал, почувствовав, как его ствол плотно обхватили нежные стеночки. Судорога удовольствия прошла по телу.       — Святой Ньютон… — прошептал вор, ладонями крепко сжав бедра, задав быстрый темп. Руками подтягивая любовника на себя, глубоко проникая в его нутро.       Кай стонал и метался под ним, вцепившись в запястья вора, каждому движению вторил полный наслаждения стон. Восхитительная заполненность, ощущение от того, как внутри скользил член, задевая простату, синтет мгновенно взлетел на пик и едва держался, чтобы не кончить сразу.       Зейн обхватил одной рукой плоть парня и, размазав выделившийся секрет, стал дрочить, продолжая засаживать свой член до основания.       Тело горело от экстаза. Вор до сих пор не до конца верил, что Кай с ним и никуда не денется. Он полностью принадлежал Серому, всей душой и телом, готовый сделать что угодно ради него.       — Мой Малыш, — простонав, впился вор в губы.       Толчок, еще толчок… Быстро подходя к пику, усилил напор, сильнее сжав в руках парня.       — Да-а… — простонал синтет и выгнулся, кончая любовнику в руку, член Зейна продолжал двигаться внутри, растягивая оргазм. Частой пульсацией Кай сжал его в себе, дрожа всем телом.       Этот человек стал его смыслом, он все больше фиксировался на нем, как будто в мире больше никого и нет.       Зейн чувствовал неописуемый восторг, как трепетал в его руках этот парень, как с жадностью сжимал его член, будто не хотел отпускать. Таз продолжал совершать поступательно-возвратные движения, и, глубоко толкнувшись вперед, мужчина кончил внутрь Кая. Прижал его к себе как можно крепче и тяжело дыша.       — Моя душа, — тихим шепотом произнес Зейн сам для себя. Подхватив Кая под задницу, понес его в спальню.       Кай вцепился ему в плечи и обнял ногами, кожа его приобрела на этой планете бронзовый оттенок, но не потому что к синтету лип загар, а просто чтобы не сильно выделяться. Он стал покрывать шею вора поцелуями, нежно покусывая.       — Душа? — синтет прошептал на ухо. — Меня даже немного пугает такая ответственность.       — У тебя просто вуа дан острый слух, — прищурившись, посмотрел Зейн на Кая. — Ты та часть меня, которой мне не хватало… И ответственность тут только моя.       Громов зашел в спальню и залез на кровать, аккуратно положив парня на спину.       — Давай закроем эту тему и откроем твоим членом мой задний проход, — вздернул бровями вор. Ему все еще было не по себе обсуждать свои чувства, он поэтому сделал то, что умел лучше всего — попытался все опошлить.       Кай посмотрел на него серьезно, посасывая нижнюю губу.       — Ты мой кластер… — он потянулся, привстав, схватил любовника за затылок и притянул к себе, мягко удерживая. — Ты мой, а я твой. Я люблю тебя. Я буду повторять это каждый день.       — Вовсе не обязательно это говорить так часто, — сказал Громов, когда Кай приподнялся на руке и заткнул его рот поцелуем, мягкие губы сначала были ласковыми, но с каждой секундой поцелуй становился все горячее и злее. Чем агрессивнее он впивался, тем сильнее подрагивал в предвкушении член Зейна. Вор чуть привстал и опустил руку между ног, ухватившись за орган парня, и стал водить вдоль него рукой.       — А я хочу… — Кай разорвал поцелуй и поймал пьяный от похоти взгляд… — А еще, мой вечно голодный, я хочу показать тебе кое-что, что я могу сделать для твоего удовольствия.       Кай потянул Зейна к себе, и не успел еще вор сам насадиться на возбужденный орган, как что-то, по ощущениям похожее на язык, скользнуло в его проход. Но в отличие от языка, мягкое скользкое щупальце, которое выпустил Двенадцатый, было заметно длиннее и гораздо толще. Оно извивалось внутри, лаская стенки, распирая, потираясь о простату, входило и выходило, мягко скользя.       — Что за… — застонал вор, тело резко задрожало, и он упал на грудь парню, выгибаясь и сильнее подставляя свой зад. — Та дэ ни … Мха-а… Что ты еще можешь отрастить? — простонал риторический вопрос Зейн, закатив глаза от наслаждения и сжимая изворотливое щупальце стенками.       — Все, на что у нас с тобой хватит фантазии… Ну или многое, по крайней мере…       Кай закусил губу, обнимая любовника и наслаждаясь тем, как ему хорошо, себе он чуть притупил ощущения, желая растянуть игру подольше.       Щупальце ходило глубоко внутрь и тут же отступало. Снова и снова… Зейн извивался, теряясь в ощущениях. Он так и не отпустил член парня, продолжая водить вдоль ствола рукой, и, посмотрев похотливым взглядом, направил его в себя, насадившись.       — Укуси… — еле выговаривая, произнес вор.       Кай сел, устроив Громова так, чтобы тот обхватил его коленями, он дал любовнику насадиться и поймал ритм, двигаясь так, чтобы, когда член погружался внутрь, щупальце скользило наружу, и наоборот.       Зейн нависал над Каем, постанывая, морф посмотрел снизу вверх и провел языком по груди, после чего прикусил вокруг соска.       Вор вцепился в простынь руками, хватая ртом воздух. Внутри все распирало. Так горячо, так хорошо. Тело стало сплошной эрогенной зоной, любое касание казалось болезненным, и он от этого заводился только сильнее. От укусов его вело, голова совершенно перестала соображать. Хотелось еще, сильнее… Он был на грани оргазма, и с члена стекал секрет на живот Кая.       Еще один укус с другой стороны, и снова остался темный след от зубов, огибающий сосок.       Кай придержал Зейна за бедра и стал двигаться синхронно, все быстрее и быстрее, уперевшись лбом любовнику в грудь.       — А-ах…- Громов взвыл в голос, принимая любовника в себя, тело покрылось испариной. Толчок, еще один, и кончил, выплеснув сперму на грудь парня, но продолжая двигаться. Останавливаться не хотелось…       Эйден снял пальцем несколько белых капель и слизнул, пошло глядя на Зейна.       Щупальце вышло из тела мужчины и обвило его член, лаская и снова поднимая орган.       — Скажи мне, что сделать для тебя, — кусая губы, проговорил синтет, — я хочу этого… Не отмазывайся, что тебе нравится со мной как угодно… — Кай шлепнул ладонью по упругой заднице.       — Будь грубее, трахни меня так жестко, как только можешь… — с придыханием сказал Зейн, дрожа в руках Серого и подаваясь движениям члена и щупальца.       Эйден остановился, в глазах блеснули злые огоньки.       Он уложил любовника на спину и сел на колени перед ним, поглаживая по бедрам обнимавшие его за пояс ноги. Морф задумчиво смотрел на Громова и прижал палец к губам, предупреждая недовольное ворчание мужчины.       — Тише, Красавчик, мне нужно подобрать образ… Эйден для этого слишком нежный.       На глазах любовника метаморф начал меняться: волосы стали длиннее, рассыпавшись по плечам, но при этом на висках стали очень короткими, Кай стал гораздо выше и шире в плечах, торс вздулся мышцами, руки от ключиц до костяшек пальцев покрылись татуировкой в виде кишащих тварей из зубов, щупалец и глаз, разрез глаз изменился, они стали миндалевидными, губы — более темными, на носу появилась горбинка.       Синтет хищно ощерился, показав чуть удлиненные клыки, руки скользнули по телу Зейна, эти прикосновения казались другими, более грубыми и требовательными.       Мужчина затаил дыхание, его пробил озноб. Член сразу оживился и стал подергиваться. Он провел руками по телу Кая.       — И как звать эту оболочку? — спросил вор, тая под грубыми прикосновениями.       — Морган. — Голос оказался немного хриплым, как будто он часто срывал глотку.       Синтет оперся на руку и провел ладонью от паха до горла, сжал шею Громова под челюстью и закусил губу клыком, томно глядя из-под темных ресниц.       Еще с минуту морф размышлял, а после отстранился и в одно движение перевернул любовника на живот и заломил ему руки, заставляя встать на колени. Запястья за спиной туго стянули жгуты, еще один захлестнул в два оборота шею.       Морган до боли сжал Громову волосы на макушке и уткнул его лицом в постель, тугой жгут с шеи полез к нему в рот и в глотку, немного сдавив. Поэтому сказать что-либо вор не мог, но это и не требовалось, чтобы понять, насколько ему нравится. Он изогнулся сильнее, выпячивая свой зад. Горло сдавливало, и оно было заполнено, ощущение пьянило, и он с предвкушением ждал продолжения. Внутри все зудело, желая получить член Моргана.       Кай перекинул через него ногу, резко вставил и задал дикий агрессивный темп. Этот член оказался если не длиннее, то определенно толще того, что Зейн пробовал с синтетом до этого, с тем же пирсингом, только шариков было немного больше. Второй рукой морф придерживал задницу, оттягивая булочку в сторону и не давая поплывшему любовнику распластаться в постели.       Зейн почти не мог стоять от напора, при этом руки Моргана продолжали удерживать. Внутри все переворачивалось от остроты ощущений. Член усиленно вторгался в него, а холодные шарики дополнительно стимулировали стенки. Его собственный орган истекал на кровать. В горле по-прежнему находился жгут, не давая говорить. Вор трепетал от такого обращения и весь покрылся мурашками.       «Еще… Уверен, ты можешь больше… или я ошибаюсь?»       «Я бы не хотел тебя порвать, красавчик», — когти царапнули по бедру, а жгут начал двигаться дальше, трахая его рот.       «Да, да… Я же нежное создание, всего лишь человек…» — успел хихикнуть вор и тут же закатил глаза, наслаждаясь действиями парня. Зейна всегда заводило, когда член проникает в его глотку, распирая ее. Он знал, насколько пошло выглядит при этом. Вор упивался в моменте, когда партнер начинал неистово трахать его рот, не в силах сдерживаться. Это опьяняло, и он мог кончить только от этого. А тут Морган вдалбливался сразу и в рот, и в задницу, что сводило с ума. Член напрягся и был готов кончить в любую минуту.       «Нежное, чувственное и жадное, самое прекрасное из всех…» — ласковый обволакивающий поток в мыслях контрастировал с резкими действиями. Кай продолжал и силой заставлял Зейна сохранять позу, еще один жгут обвил член у основания и сдавил, не давая кончить.       — Мм… — взвыл вор, Кай будто почувствовал, что он именно сейчас собирался достигнуть пика… Шире расставив ноги, Зейн сильнее прогнулся. По телу прошел ток, и внутренние стенки запульсировали.       Синтет остановился, засадив по самое основание, и тихо застонал, наслаждаясь теснотой и сильными сокращениями тугих мышц, но жгут во рту Зейна продолжил двигаться.       Чем сильнее Морган трахал его рот, тем сильнее сокращались мышцы. Его трясло от восторга, но как же хотелось освободить член…       «Малыш, дай кончить…» — умоляюще простонал в мыслях Зейн.       «Но тебе же было мало…» — морф отпустил многостадальные волосы на макушке, сменил позу, встав позади на колени, пристроился и вошел до шлепка, удерживая любовника за пояс обеими руками, твердые шарики пирсинга прошлись аккурат по простате. — «Или уже достаточно?».       Зейн держался как мог под напором парня. Волны удовольствия, окутывающие тело, граничили с оргазмом, но желанное завершение не приходило из-за сжимающего член жгута.       «Достаточно… достаточно… я уже не могу… Мх-ха… хочу кончить…»       В тот же момент давление ослабло, позволяя Громову получить такое желанное завершение. Синтет сделал еще несколько толчков и кончил сам, заполнив пульсирующее нутро любовника.       Зейн упал на кровать, прикрыл глаза и закусил губу, пребывая в эйфории. Путы ослабли и медленно расплелись, оставив после себя на теле красные полосы, и Морган плюхнулся рядом с остывающим вором. Немного отдыхвашись, Зейн развернулся и обнял любовника.       — Я не перестаю тебе удивляться, — продолжая тяжело дышать, проговорил он, поцеловав в грудь. — Самый потрясающий…       Синтет затащил его к себе на грудь и поцеловал макушку. Даже несмотря на частичную смену характера вместе с оболочкой, нежное чувство по отношению к этому человеку владело им, хотелось лелеять и баюкать, доставлять удовольствие и оберегать. И не потому что он хрупкий, а просто потому что…       Морф зевнул и прикрыл глаза, расслабившись.       — Ты не против немного подремать? — Кай стиснул любовника чуть сильнее и отпустил.       — Я только за, — улыбнулся Зейн, проведя рукой по щеке. — Мы никуда не торопимся.       — Никуда не торопимся… — эхом повторил синтет, — такое странное чувство. На самом деле… Не надо никуда бежать, ничего делать, просто… Просто быть.       — И не говори… — вор съехал в бок, облокотился на локоть и стал рассматривать татуировки, проводя пальчиками по линиям, добавив: — Не надо ни от кого прятаться… тут, во всяком случае, — улыбнулся глазами Зейн, — и ты рядом… Интересно, сколько продлится этот рай? Сейчас… — вор лег на плечо Моргана, продолжая водить рукой по рисункам, — так хорошо…       Рисунок был монохромным, только головы у тварей подсвечены зеленым и фиолетовым. На широкой, бледной груди не было ни волоска.       — Давай не будем загадывать и считать дни, просто наслаждаться моментом, а там посмотрим…       — Отдыхай, мой Малыш… — подтянув к себе руку, Зейн поцеловал ее, — и да… давай насладимся…       Серьезные телесные изменения выматывали, да и общая расслабленность, как и бурный секс, сказывалась, и через несколько минут Кай задремал, а затем и вовсе уснул так крепко, что его можно было бы перетаскивать с места на место. Впервые в жизни ему было спокойно, не надо было защищаться, и рядом с ним был тот, кому он безоговорочно доверял, в ком был уверен и от кого не ждал никаких подлянок, даже в форме жестокой шутки.       Он спал без снов, даже туда к нему не заглядывали страхи…       Громов же, полежав на груди у Кая, слушая его мерное дыхание, понял, что тот наконец уснул. Аккуратно поднялся, чтобы не разбудить. Надев футболку и штаны, взял свой рюкзак и тихонечко вышел из домика, направившись в сторону «Дома встреч».