Малфой. Грейнджер. Правда.

Я пахну как боязнь смотреть тебе в глаза

Как много лет искать слова,

но так и не сказать.

И в этом смысле тебя очень пронесло

А то сам понимаешь, было бы ни то ни сё

Монеточка — Селфхарм

1 ноября 2004 Драко нервно расхаживал по своей квартире в магической части Лондона. Осень вступила в свои права и проливной дождь стучал по высоким окнам пентхауса. Он остановил свой выбор на серых брюках и черной водолазке, которая обхватывала его стройное подкачанное тело в тиски. Разрушив всю укладку от постоянного прикосновения к платиновым волосам, он пытался вернуть все как было. Порт-ключ до Австралии был на девять утра по Лондонскому времени. Блондин аппарировал на Визард стрит и, выйдя в маггловскую часть города, посмотрел на бумажку с адресом, останавливая такси. Драко заранее изучил его и уже знал, что дом стоит в маггловской части города, и, когда кэб довез британца до нужного места, он вышел из такси, оглядываясь. Прямо перед глазами был дом под номером девять: тот, который указан на листке — Малфой открыл калитку и постучал в дверь, которая открылась через минуту, показывая на своем пороге домашнего эльфа. — Добрый день, мистер. Как я могу вам помочь? — А вы всегда открываете двери незнакомцам? Вдруг я маггл? — Я же вижу, что вы не маггл, — прищурилась домовиха. — Хозяйки нет дома. Могу я ей что-то передать? — Кто твоя хозяйка? — Мисс Паркинсон. — Пэнси? — непонимающе посмотрел на эльфа блондин. На кой черт Поттер дал ему адрес Паркинсон? Он же сказал, что не видел ее все это время. — Если это срочно, вы можете спросить у мисс Гермионы. Хозяйка скоро должна быть у нее на ужине. — Гермионы? — ошарашенно пробормотал Малфой. «Да что здесь вообще происходит?» — Она живет в соседнем доме под номером семь, — ответила домовиха. — Вот там калитка — пройдите через нее. — Ладно, спасибо, — машинально ответил Малфой и пошел в сторону калитки, которая вела на соседний участок. «В соседнем доме от этого очень захватывающий и незабываемый вид». Драко вышел во двор небольшого, но аккуратного светлого двухэтажного дома, в окнах с перегородками которого горел свет. Малфой оглянулся и просканировал территорию, пытаясь понять, о каком виде трепался Поттер. Ладно, судя по всему здесь живет Грейнджер. Но что он ей скажет? Просто заявится к ней на порог, чтобы что? Драко начала раздражать эта ситуация: Поттер отправил его неизвестно куда, неизвестно зачем и толком ничего не объяснил. Ну что за мудак! Ладно, надо войти в дом, а там будет видно. Блондин подошел к входной двери. 19:30 — гласили часы на его запястье. Сделав глубокий вдох, он постучал. Драко услышал шаги, дверь распахнулась, и на пороге появилась Грейнджер в голубом комплекте, состоящим из свободных брюк и водолазки с широкими рукавами. На ее лице была счастливая улыбка, но ждала она точно не его, потому что, как только луна встретилась с карамелью, ее глаза открылись в ужасе. — Что… что ты здесь делаешь? — пробормотала она. — Привет, — отодвинул ее Малфой и вошел внутрь. Небольшая прихожая вела прямо в гостиную, куда он и прошел: за диваном были стеклянные двери в пол из которых было видно океан, который плескался вдалеке — вид как вид. Что имел в виду Поттер?! — Какого черта?! — отмерла Гермиона и побежала за ним. — Как ты меня нашел? — Искал и нашел, — повернулся к ней Драко. — Немедленно уходи, — показала она на выход. Гермиона была бледной, ее рука с выставленным пальцем, который указывал дорогу, дрожала. Девушка выглядела так, будто у нее сейчас случится паническая атака. — Надо поговорить. — Что? О чем?! — крикнула она. — Немедленно покинь мой дом! Сейчас же!!! — Мама, мамочка! — раздался из коридора звонкий голос. — Мамочка? — лунные глаза ее школьной любви стали опасно широкими. — Я первая! — заливаясь смехом, в комнату влетела девчушка с платиновыми волосами завитыми на концах, — мама, мы с Леоной сегодня делали в саду поделку. Это тебе, — протянула она рисунок бледной Гермионе. — Ой, здравствуйте! — уставилась она на гостя своими большими серыми глазами. Драко показалось, что он оказался в открытом космосе, ведь иначе объяснить то, что в легких резко закончился кислород, он не мог. Он переводил растерянный взгляд с маленькой девочки, которая, как ураган, влетела в комнату, на белую как снег Гермиону. — Грейнджер, это что? — все, что Малфой смог выдавить из себя хриплым голосом. — Мамочка? — испугано посмотрела на нее блондинка и схватила за руку. — Пожалуйста, Малфой, я все расскажу, — в панике промямлила Гермиона, — не пугай их. Я умоляю тебя, — сжала она руку дочери и задвинула ту за спину. — Их?! — на грани обморока спросил Драко. — Салазар, Иллирика, куда ты полетела? Подожди нас! — послышался голос из холла. — Мама! Мама! Лира опять меня толкнула! — вбежала в комнату, практически идентичная первой, девочка. Шоколадные кудряшки подпрыгивали вместе с ней, пока она прыгала до матери на одной ноге. Вдруг она резко остановилась и удивленно посмотрела на блондина: — Здравствуйте? — наклонила она голову в бок, рассматривая гостя своими двухцветными глазами. Гермиона подлетела ко второй дочери, сжимая ее за руку и смотря на Драко безумными глазами: — Малфой, я умоляю, — прошептала она со слезами. Блондин растерянно смотрел то на одного, то на второго ребенка. Ему казалось, что он сейчас захлебнется в этом океане эмоций, его мозг отказывался анализировать ситуацию, а глаза не могли поверить в то, что он видит перед собой. Его сердце стучало так, что ему казалось, что он сломал как минимум два ребра. — Грейнджер, где ты, гриндилоу тебя побери? Твои детки меня сегодня просто… — в гостиную вошла Пэнси Паркинсон в алом трикотажном костюме. — Твою ж мать! — воскликнула она, раскрывая зеленые глаза в ужасе. — Малфой? — пискнула подруга детства. — Пэнс сказала злые слова! — захихикали девочки. Если бы сейчас кто-то сделал колдографию происходящего, ее не оставалось бы назвать никак иначе, чем «За минуту до попадания в больницу Святого Мунго». Возможно кого-то насмешила бы увиденная картина: брюнетка, которая схватилась за сердце и прижалась к дверному косяку; парень, который был цвета белоснежной стены, о которую оперся; шатенка, с растрепанными волосами, держащая за своей спиной двух хихикающих над сквернословием тети четырехлеток. — Грейнджер, — пробормотал Драко, смотря на бывшую девушку глазами полными мольбы, — пожалуйста, скажи, что я сплю, или я за себя не ручаюсь. — Малфой, умоляю… — со слезами на глазах промямлила она. — Девочки! Как я могла забыть, — нервно рассмеялась слизеринка и хлопнула себя по лбу, — я же купила билеты в маггловское кино. Мультик начнется через полчаса. Нам надо выдвигаться, — быстро подошла к Гермионе Паркинсон и, кивнув ей, забрала маленькие ладошки из рук подруги в свои. — Этот дядя пойдет с нами? — все еще пристально смотря на незнакомца спросила шатенка. — Нет-нет, он уже уходит, — потянула Пэнси за собой двойняшек. — А мама? — попыталась вырваться блондинка. — Маме сегодня надо на работу. У меня идея! Как насчет ночевки у меня сегодня? Только вы и я — пижамная вечеринка! — слишком бодро для потенциальной жертвы Авады от Малфоя воскликнула Паркинсон. — Да! — в один голос крикнули в восторге сестры. — Но мы хотим еще маму! — добавила Леона. — Я не смогу, милая, — отрывая взгляд от гостя и нацепив на лицо улыбку, которую многие бы посчитали предвестником инсульта, быстро сказала Гермиона. — Чего вам сидеть с няней, если вы можете развлечься с Пэнс? — села она на корточки перед дочерьми и положила ладонь каждой на щечки. — Ну ладно, — обиженно пробормотала Лира, — пойдем, Пэнси, — потянула тетю за руку четырехлетка. — Давайте тогда уже и мультик у меня в домашнем кинотеатре посмотрим, — кивнула Паркинсон, ретируясь к выходу, — закажем еды. — Давай бургеры! — возбужденно прошептала Лира с хитрой улыбкой. — Лира, но мама не разрешала бургеры, — насупилась Леона. — Сегодня можно, милая. Сегодня можно все. Повеселитесь. Я люблю вас, — поцеловала она детей и осталась стоять спиной к Драко, делая глубокие вдохи. Троица скрылась за поворотом, и раздался хлопок закрывающейся входной двери. Драко на негнущихся ногах подошел к серванту и достал хрустальный стакан, взмахнув палочкой и наколдовывая воду, а затем выпил залпом и перевел холодный, как воды Арктического океана за окном, взгляд на Грейнджер, которая пыталась слиться со стеной. Они услышали, как скрипнула калитка, которая разделяла дома Гермионы и Пэнси, и детский смех вдалеке затих. — Малфой, — осторожно начала она, — спасибо, что не напугал их. Я… — Заткнись! — рявкнул на нее Драко и за доли секунды оказался рядом, нависая сверху над своей бывшей любовью. Воздух вокруг был пропитан яростью и наэлектризован от магии, которая исходила от разъяренного волшебника. Гермиона вжалась в стену, по ее щекам текли слезы, пока Драко тяжело дышал раздувая ноздри, но так и не коснулся ее. — Малфой, ты должен меня понять…— пробормотала гриффиндорка, поднимая на него затуманенный взгляд. — Когда?! — крикнул он. — Что? — пролепетала Грейнджер. — Когда ты собиралась мне сказать? — не сдерживая ярости прорычал он ей в лицо. — Я… — Когда они замуж выйдут? Этого дня ты ждала?! — Малфой… — Как ты могла? — неверяще покачал головой он и сделал шаг назад. — Я даже одним воздухом с тобой дышать не могу. — Это ты со мной одним воздухом дышать не можешь? — страх девушки сменился агрессией. Гермиона еще со школы выучила, что лучшая защита — это нападение. У нее был лучший учитель в этом вопросе — сам Драко Малфой. — Я даже смотреть на тебя не могу! Ты скрыла от меня моих детей! Двое, Салазар! У меня двое дочерей! — запустил он пальцы в волосы, оттягивая их и вышагивая по комнате, словно тигр в клетке. — Смотреть на меня не можешь? — прошипела Гермиона, подходя к нему. — А ты думаешь я могла?! Дышать, — толкнула она его в грудь в ярости. — Смотреть, — еще сильнее оттолкнула парня шатенка. — Да я жить не могла!!! — закричала она. — Ты забрал у меня все: забрал себя. Ты разбил мне сердце! — И ты так решила отомстить?! — заорал он в ответ. — Я не знала тогда!!! — Почему ты не пришла потом?! Я бы бросил все ради вас! — встряхнул он ее так, что у нее чуть не оторвалась голова. — Ложь! — отстранилась она. — Нет! — Вранье! — взревела Гермиона. — Ты меня никогда не любил! Идиотка Грейнджер полюбила Драко Малфоя, — истерично рассмеялась девушка. — Мне все говорили: «Не верь, Гермиона! Он обманет тебя, кретинка!», но я, как самоубийца, сама подставила шею под гильотину. И ты сделал взмах, Малфой! Ты убил меня!!! — Я не мог иначе! — Плевать! Выметайся отсюда! — показала она на дверь, трясясь от переполнявших ее эмоций. Она не могла отследить, что конкретно за чувства это были: они сменяли друг друга со скоростью света. Страх, злость, паника, ужас, ненависть. — Никогда, Грейнджер! Это мои дети! — сделал к ней шаг Малфой. — Это мои дети, — зарычала гриффиндорка. — Гермиона… — О, теперь я «Гермиона»?! — зло ухмыльнулась она. — Насколько я помню, Малфой, я запретила тебе называть меня по имени! Ты не приблизишься к ним ни на дюйм, — ткнула она пальцем в грудь парня, — я не позволю им стать частью вашего Малфоевского безумия. Я ни на шаг не подпущу своих детей к Люциусу. Только через мой труп! — Грейнджер, они мои дочери! — сжал ее палец, отталкивая от себя руку девушки, Драко. — Для них ты никто! — заорала она. — Из-за тебя! — прижал он ее к стене со стеклянными глазами. — Сколько ты будешь разбивать мне сердце, Гермиона?! — взревел он как раненное животное. — Тебе еще есть что разбивать? — ухмыльнулась она сквозь злые слезы. — Везунчик. Мне ты ничего не оставил. Выметайся отсюда! — Нет. — Немедленно покинь мой дом! — Нет. — Ты что, тупой?! Ты им не нужен. У них есть я! — Ты долбанная кретинка, если думаешь, что после того, что я узнал, уйду! — Вали к своей любимой жене — там твоя семья, а в мою не лезь! Или мне наложить на тебя Обливиэйт?! — Какая же ты сука, Грейнджер, — прорычал он. — Я уйду. Сегодня. Но, если ты думаешь, что я просто забью на то, что у меня есть ДВОЕ детей, то ты дегенератка похлеще Уизелла! Я уйду только для того, чтобы тебя не убить прямо сейчас и не оставить своих дочерей без матери, — прошипел он. — С чего ты взял, что они вообще твои дочери? — прошипела в ответ Гермиона. — Потому что я не идиот! — высокомерно поднял он подбородок и смерил ее уничтожающим взглядом. — Я каждый гребаный день корил себя за выбор, который вынужден был сделать, но ты мне снова напомнила, почему я тебя так ненавидел. Эгоистичная, трусливая, подлая стерва. Спасибо за это, Грейнджер, — нацепив окклюментную маску, он резко развернулся на каблуках и вышел из гостиной. В прихожей мощно хлопнула дверь, заставив стены задрожать. Гермиона опустилась по стене на пол, закрывая рукой рот, чтобы не закричать от ужаса. Слезы лились из глаз девушки водопадом, напору которого позавидовал бы даже знаменитая Виктория. Все, что она слышала: кровь, которая бурлила в ее венах, подгоняемая сердцем, которое по какой-то неизвестной причине продолжало биться в ее груди. Израненное, заштопанное, уродливое и безжизненное — оно все еще продолжало совершать свои бессмысленные глупые удары.

***

Драко вышел из дома Грейнджер и посмотрел на бескрайнее звездное небо. Он вдохнул теплый воздух и аппарировал на пляж. Прямо в одежде блондин зашел в океан и лег спиной на спокойную гладь воды. На небе плясали вечные звезды и издевательски подмигивали самому несчастному и счастливому мужчине во Вселенной. Малфой был опустошен: за последние десять минут он испытал такое количество противоречивых, но ярких эмоций, что сил не было ни на что. Устало прикрыв глаза, он отдался потоку и покачиванию на небольших волнах. Вода успокаивала пожар в его груди, но всего океана не хватит, чтобы потушить полыхающее от предательства сердце. Он ненавидел ее. В мире не было человека, которого он мог бы презирать больше, чем ее в эту минуту. Она даже скинула с прочно обосновавшегося на пьедестале Люциуса, с которым он не общался уже пять лет. Малфой задыхался от любви, ненависти, разочарования, счастья и боли. Глупец! Ему-то казалось, что больнее, чем в тот вечер на Астрономической башне уже не будет, но сегодня он узнал, что день, когда он отказался от Гермионы, был просто подготовкой к той опустошающей агонии, что он испытывал сейчас. В груди спотыкалось сердце. Драко ненавидел эту жалкую, ущербную мышцу, которая тыкалась ему в ребра, как недобитая собака. Он и сам был этим псом, который лежал на обочине трассы с переломанными костями и тихо скулил в муках. Полная апатия была главенствующим чувством над его бренным телом, и даже если бы сейчас к нему подплыла белая акула в попытке сожрать его целиком, он бы и пальцем не пошевелил. Скорее всего опасный хищник, смотря на изломанного волшебника, просто бы похлопал того плавником по плечу и выразил сочувствие. Кому нужен такой ужин? Драко был уверен, что у этой глупой рыбы три дня было бы несварение от такого паршивого, окруженного страданием куска чистокровного мяса. И что ему со всем этим делать? Первой мыслью, конечно, было оглушить эту тупую идиотку и забрать своих детей. Детей! Салазар, у него есть дети. Двое детей! Уму непостижимо! Но даже, укутанный с ног до головы во тьму и животную ярость, он не мог. Не ради причины своей самой испепеляющей ненависти, а из-за них. Как бы они стали относится к человеку, который украл их у матери? Драко не была присуща гриффиндорская безрассудность: да, он загорался как спичка, но он мстил изящно, он продумывал, искал и находил слабые места. В нем не было ни капли пуффендуйского мягкосердечия, и уж точно он не был долбанным когтеванцем. Он был Драко Малфоем — Принцем Слизерина, королем интриг, злопамятным ублюдком и человеком с холодным умом и подвижными принципами. Драко Малфой был сносным другом, но совершенно невыгодным врагом. И двадцать минут назад во главе списка его черной книги «Будущих мертвецов» встала бывшая любовь всей его гребаной жалкой жизни: Гермиона, мать ее, Грейнджер. Пролежав еще десять минут в холодной воде, он вышел из океана на пляж. В темноте не было видно ни одной живой души и, вдохнув полной грудью австралийский воздух, он достал порт-ключ и аппарировал туда, где все началось. — Малфой? — удивленно окинул взглядом бывшего однокурсника Гарри Поттер, который сидел в своем доме на площади Гриммо и читал отчеты. — Ты что, в бассейн упал? Ты пачкаешь мой ковер. — Зачем? — пристально посмотрел он на бывшего или текущего врага. Он больше ничего не знал. — Ты знаешь? — отложил пергаменты Главный аврор и тяжело вздохнул. Драко не сводил взгляда с Избранного. Гарри встал и подошел к небольшому бару в нише, доставая бутылку огневиски и наливая два полных стакана. Сев назад на темный диван, он протянул один из роксов своему недоврагу, который так и не шелохнулся с последнего произнесенного им предложения. Драко моргнул и устало опустился в кресло напротив, пропитывая черную обивку соленой водой, которая стекала с его одежды и волос. Выхватив стакан длинными пальцами, он опустошил его в пять глотков и поставил со стуком на кофейный столик, отталкивая к Поттеру. Просканировав слизеринца взглядом изумрудных глаз из-под очков, Гарри налил еще и толкнул рокс обратно в звенящей тишине. Мальчик-который-не-знал-как-себя-вести-с-тихим-Малфоем сделал глоток алкоголя, не сводя пристального взгляда с блондина. — Как прошло? — решил разрушить тишину Гарри. — Клянусь Мерлином, если ты навредил Гермионе или девочкам, я тебя убью прямо здесь, а потом выкину в море, чтобы никто не узнал. — Они живы, — это было все, что ответил Малфой. — Хорошо, — поджал губы Гарри. — Почему ты предал тайну лучшей подруги? — наклонив голову спросил Драко. — Потому что я бы хотел знать, что у меня есть двое дочерей, — серьезно ответил Поттер. — Если бы так произошло со мной и Пэнси, ты бы рассказал мне? — Сомневаюсь, — закатил глаза Малфой. — Мы с тобой не друзья, Поттер. — Тем не менее, — не отставал Гарри. — Что ты хочешь услышать? — начал раздражаться Драко. — Я не знаю! Повисла тишина. — Я видел ее. Пэнси. — Понятно, — опустил глаза в пол гриффиндорец. — Она живет рядом с Гермионой. — Я знаю. — Вы общаетесь? — Не видел ее ни разу, — покачал головой Гарри. — Не могу и не хочу. — Слабак, — фыркнул слизеринец. — Кто бы говорил, — закатил глаза Поттер. — Ты сам сбежал поджав хвост в конце восьмого курса. — Ты прекрасно знаешь, что я был вынужден, — прорычал блондин, допивая огневиски и наливая себе еще. — Да, поэтому я и намекнул тебе про детей. Если бы ты тогда бросил Гермиону, потому что все было игрой, я бы никогда не сделал этого, — решительно ответил Гарри. — Это и было игрой, Поттер, — сказал он так, будто гриффиндорец сморозил полнейшую глупость. — Мы оба знаем, что это не так. — Почему тогда ты не с Пэнси? Если знаешь правду обо мне, о ней? — Кто ушел, тот должен и прийти. Прошло четыре с половиной года с момента смерти Магды, но я так и не видел ее на своем пороге, — сжав зубы ответил брюнет. — Я понял намек и не планирую вмешиваться в ее сказочную жизнь, в которой мне нет места. — Ты просто дебил, Поттер! — закатил глаза Драко. — Она думает, что ты ее ненавидишь и никогда не простишь. Я знаю Пэнси, она не ввязывается в заранее проигрышные дела и считает, что невозможно получить твое прощение. — Это она тебе сказала? — фыркнул Гарри. — Чтобы Пэнси и чего-то боялась… — У нее эго размером с Тихий океан, Поттер, и она не умеет проигрывать. Не понимаю, почему я должен тебе это объяснять? — устало потер руками лицо слизеринец. — И вообще, мне насрать, делайте что хотите. У меня и без вас двоих проблем по горло. — Решил, как будешь ее возвращать? — делая очередной глоток спросил Гарри. — Возвращать кого? — непонимающе уставился на него Драко. — Гермиону, разумеется, — как на идиота посмотрел он на блондина. — Я не хочу иметь ничего общего с этой сукой! — завёлся Малфой. — Если бы не дети, я бы кинул в стерву Аваду сразу же! — Только попробуй ей навредить, — зарычал Гарри. — Я просто заберу детей и все. — Что? — вскочил Поттер. — Малфой, я не для этого тебе открыл ее тайну! — Это мои дети! — Это и ее дети! — По-моему, я заслужил свои пять лет с ними, — прорычал Малфой прямо в лицо Главному аврору, чье красное от гнева лицо уже было рядом с ним. — Я тебе не позволю отобрать моих крестниц у матери! — Тогда попробуй мне помешать! — Обливиэйт! — вскрикнул Гарри, наставляя палочку на Драко. — Ах так? — рассвирепел Малфой. — Депульсо! Гарри полетел в сервант у противоположной стены и врезался в него со звоном. Полетели проклятия. — Я не позволю! Инкарцеро! — Я не собирался с тобой советоваться! Остолбеней! Гарри замер. — Перемирие кончилось, Поттер, — прорычал он, — ты забудешь об этом разговоре. Ты не будешь мешать мне. Обливиэйт! Глаза Гарри стали пустыми, и теперь в окончании разговора он помнил только фразу Малфоя, которую тот, как природный легилимент, вложил ему в голову: — Я постараюсь наладить контакт с дочерьми. Они должны знать, что я их отец. Если для того, чтобы построить отношения с девочками, мне придется терпеть Грейнджер, я готов. Хоть я и ненавижу ее за то, как она поступила.

***

Гермиона была в ужасе. Она ходила по комнате на грани панической атаки, когда в гостиную вбежала Пэнси. — Гермиона, — обняла она подругу, — он что-то тебе сделал? — начала она осматривать ее. — Нет, — прошептала бледная шатенка. — Где девочки? — в панике спросила она. — Они у меня: смотрят «Король лев» в сотый раз. С ними Валли — все хорошо. Как ты? — Я в ужасе. Что делать, Пэнс? — Не знаю, — покачала она головой. — Я наложу на него Обливиейт! — решительно встала на ноги Гермиона. — Ты хочешь, чтобы он тебя убил? Забрал их? Приди в себя! — Пэнси! Что мне делать?! — Успокоиться, — протянула она подруге бокал вина, — сядь. — Я с ума сойду… — Возьми себя в руки, Гермиона. Ты знала, что этот день однажды настанет. Уже ничего не изменить. Он знает. И он вернется. — Я не хочу! — Гермиона, они и его дети. — Они мои дети! — прорычала Грейнджер. — Он их отец, — положила руку на бедро подруги Паркинсон. — Он им никто, — быстро замотала головой гриффиндорка. — Пока что… — Может ему все равно? Я ему не нужна. Зачем ему дети от меня? — пыталась торговаться сама с собой девушка. — Малфою не нужны его дети? — хмыкнула слизеринка. — Ты что, забыла, какой Драко собственник? А тут еще и девочки. Он сделает все, чтобы быть в их жизни. — Мерлин… мне кажется, у меня сердечный приступ… — начала задыхаться Гермиона. — Нет у тебя приступа, — отмахнулась Пэнси. — Соберись. Он придет, и ты должна быть готова, Гермиона. Выдохни и расслабься. Девочки не должны видеть тебя такой. — Да, хорошо, — нервно пригладила волосы гриффиндорка. — Я как-то избавлюсь от него. — Не избавишься, — покачала головой Пэнси. — Вы должны найти компромисс. — Какой к черту компромисс?! — вскрикнула Грейнджер. — Они мои дети! — Гермиона, мы заходим на второй круг, — устало сказала Пэнси. — Может Джинни позвать? — У нее соревнования, и она где-то на краю земли. К тому же она его ненавидит даже больше, чем я, — отмахнулась шатенка, снова начиная нарезать круги по комнате. — Думай, думай, Гермиона, — разговаривала она сама с собой. — Как он вообще меня нашел? Почти полгода со встречи в Министерстве прошло! — Понятия не имею. Может там и взял адрес? — Может, — поджала губы гриффиндорка. — Девочки переночуют у меня, а тебе надо собраться с мыслями и придумать план. Выспись, прими ванну — все будет нормально, Грейнджер. — Что будет нормально… — обреченно выдохнула она. — Я в полной жопе. — Из жопы есть как минимум один выход, — парировала слизеринка и вышла во двор.