Когда Игорь приходит домой

      Петя осмотрел фикус, потрогал землю и подлил воды. С появлением в квартире Игоря Пети тут вообще все странно озеленилось. А Петя говорил, что с обилием цветов (и отсутствием свалки в углу!) здесь сразу стало светлее и уютнее. Игорь, к своему несчастью, был согласен. И как он жил без Пети? И вот, сам Петя теперь за цветами глядел, выходило у него это отлично, вон, все, что нужно цветет, что не нужно — просто зеленеет!       Петя встал, потерев поясницу и налил в лейку еще воды, оглядев квартиру. Тут, конечно, стало уже намного уютнее: хлам они разобрали, цветы расставили, окно покрасили, пол лаком покрыли, мебель развалившуюся заменили, из Икеи всякого прикупили. В общем — милейшее жилище было! Петя усмехнулся, вспомнив лицо Грома, когда он напряженно следил за Петей, впервые увидившим его квартиру. Ну, Петя не соврет. Первое впечатление был восторг. А после… ну, некоторые детали его очень сильно удивили, а Игорь тут же заявил, что они могут все переделать и сделать так, как им обоим будет лучше. Говорил, что давно хотел ремонт, да руки не доходят.       Отношения у них вообще на расстоянии вышли. И Петя дул губы, что Игорь себе не хочет нормальный телефон прикупить, так что общались всегда по-старинке — то есть прям по телефону говорили! Только приходя домой, Игорь отвечал ему в соц сетях, ставил огоньки на все истории и писал кучу комплиментов. В общем, глядя на это и одну единственную подписку Грома — на Петю, конечно — он понимал, что нашел себе идеального мужика.       На приезд в Питер его даже сам Игорь раскрутил. Уговорил Петю все-таки получить адвокатскую лицензию. Пете тревожно было. Он с Игорем виделся всего несколько раз, и вот так резко все менять ради него? Переезд в Питер, адвокатура?       И все-таки Петя решился.              Скандал с отцом был ужасный, Петя в итоге даже селфи Игорю отослал: «вот с таким вайбом еду в Питер». На селфи он показывал класс, улыбался, а еще был весь зареванный. Игорь ему тут же позвонил и долгое время разговаривал, успокаивал и говорил, что у них все получится, он все сделает, чтобы Петя был счастлив. А Петя… он молчал, но на самом деле не верил Игорю, думал, что это очередной обман, что это лишь пустые слова.       Но Игорь не соврал. И все всегда делал для Петиного счастья. Да, пусть квартира у него была старой и убитой, и сам он простой мент, но никогда еще Петя не чувствовал себя таким любимым, никогда у него не было такой уверенности в том, что что бы ни случилось, он всегда может прийти к Игорю и они все решат, он со всем поможет.       Щелкнув ножницами, он отрезал сухой лист и отложил его.       С адвокатурой тоже все вышло, а Игорь его почти сразу же с Прокопенко познакомил. Приняли, как родного, а еще очень полюбили и ворковали, мол, наконец Игорь посмотрел куда-то кроме работы.       Дверь открылась, а после — громко захлопнулась. Петя выдохнул, отложил ножницы и потер лоб. Он понимал, что Игорь в таком настроении вернется, но еще он понимал, что Игорь все равно надеялся. Петя вышел к нему и посмотрел на его хмурое лицо. Игорь откинул кепку, глянул на Петю, и немного они вот так и простояли — смотря друг на друга.       Игорь в такие моменты напоминал сам себе своего отца. Слишком поглощенного своей работой и проблемами, чтобы увидеть человека перед собой. В такие моменты он был себе противен.              Но не Пете.       Петя подошел к нему сам и обнял, погладив по затылку. Игорь тяжело выдохнул и ткнулся носом в его волосы. Обнял крепко, к себе прижал, приласкал поясницу и нежно поцеловал его в макушку.       — Отпустили? — спросил Петя еле слышно.       — Отпустили, — отозвался Игорь сквозь зубы. — Уебки одни. Никаких ценностей, ничего. Ребенка убили — им похуй. И тварь эта ничему не учится. Через день снова сядет пьяным за руль. Я знаю, кис, знаю, — выдохнул он, гладя его бока, — ты говорил, что с его отцом по-другому быть не может, я просто…       — Знаю, — Петя чуть отстранился, взял его лицо в свои руки и, встав на носочки, поцеловал в лоб. Игорь громко, тяжело выдохнул. — Знаю, малыш, знаю.              Игорь поджал губы и ткнулся лбом в его висок. Выдохнул:       — Пиздец… Я не понимаю. Я делаю все, что могу, что мне еще нужно делать?..       Петя обнял его за шею, погладил успокаивающе, нежно поцеловал за ухом и сказал:       — Игорь, ты не Бог. Ты не можешь нести ответственность за действия каждого уебана.       Игорь в ответ только сильнее его обнял, укачивая в своих руках. Петя замечал, что Игорь его в принципе тискать любит — утром, днем, ночью. Для него касания, казалось, были важны так же, как воздух, но каждый раз, когда ему было плохо, он обнимал Петю и слепо утыкался в него, будто котенок, будто таким образом просил о том, чтобы его утешили. И Петя утешал. Он стоял, целуя его, и шептал о том, что все будет хорошо, что Игорь молодец, он делает все, что в его силах, что завтра будет легче.       Игорь промычал что-то и прижался щекой к его щеке, потерся, а после поцеловал за ухом.       — Я бы не так злился, если бы ему хоть какой срок впаяли. Хоть за убийство по неосторожности. Хоть что. Нет. Нихрена. Ее виновной сделали. Что она там на красный выбежала, бедный Гречкин от нее уворачивался, но она бежала прям на капот.       Петя медленно кивнул, глядя в его глаза и гладя колючую щеку.       — Гречкин кричал «мама, я не хочу ее сбивать», но жестокая девочка его не слушала.              Игорь ломанно улыбнулся.       — Иногда твой черный юмор очень неуместен, киса, — он чмокнул его в кончик носа.       — Ты знаешь, я всегда со всем справлялся шутками, — вздохнул он. — Плохая привычка.       — Да, помню. И то селфи помню. Ты даже на нем улыбался.       Игорь потянулся к нему, чтобы поцеловать, но телефон завибрировал. Игорь полез в карман и глянул на экран.       — Прокопенко зовет зайти.       — Пойдем, — кивнул Петя и, разгладив морщинку меж бровей, нежно поцеловал в нее. — А то ты сидя дома совсем загнешься.       — В этом ботаническом саду? — Игорь приподнял брови. — С такой июньской лилией, как ты?       Петя улыбнулся и прижался к нему, вжавшись лицом в его шею.       — Знаешь, Горь, я часто думаю о том, когда я ехал в поезде, зареванный, а ты говорил, что сделаешь меня счастливым. Я ведь тогда тебе не верил. Думал: кому это надо? Я сам себя таким должен делать, а я ничего не могу. Но ты не соврал. Даже сейчас. Ты же злишься так на это дело, а для меня все равно стараешься… Улыбаешься мне, обнимаешь.       — Кис, — Игорь погладил его по пояснице, — ты просто тоже стараешься. Я смотрю на тебя, слышу твой голос — и становится не так горько.              Петя улыбнулся и поцеловал его в колючую щеку.                     Петя счел лепку пельменей очень медитативным занятием, правда Игоря она не слишком успокоила и, вырезая кружки, он продолжал злиться. Федор Иванович сказал:       — Рано или поздно правосудие их настигнет. У нас с твоим батей тоже такой клиент был.       — Ага, а до этого че? — злился Игорь. — Сколько этот еб… — он откашлялся, — идиот людей убьет?       — А это уже не наше дело, Игорек. Наше дело простое: людей ловить. А приговор выносить это не наше дело. Наше дело маленькое: поймал, привел… Дальше все решает правосудие.       — Да нет никакого правосудия. Стухла ваша система. Сгнила, — прохрипел Игорь, подняв взгляд. Петя с волнением на него посмотрел.       — Игореша, — прервал его Федор Иванович.       — Вкалываешь, как проклятый, жизнью рискуешь, — продолжал говорить он, несмотря на просьбы потише Федора Ивановича, — доказуху на этих выродков собираешь, а… — он прервался, когда Петя положил свою руку на его и заглянул ему в лицо. Игорь поджал губы, выругался еле слышно и посмотрел на Петю.       — Вон, видишь, супругу твоему будущему тоже не в радость. Вот о Петьке подумай.       — А я не думаю, что ли? — Игорь шмыгнул, продолжая трепать в руках кружочек теста. Правую его руку продолжала сжимать Петина ладонь. — Думаю. Думаю о том, что Петя с работы идти будет — а тут этот… этот гражданин на машине.       — Надо, чтобы все по закону было.       — Да нельзя с ними по закону.       — А как тогда? Варить будем? Или жарить? — и повертел в руках сырой пельмен.       Игорь шумно выдохнул и опустил взгляд, взяв, наконец, фарш и уложив его в тесто. Петя проследил за этим и, погладив его по тыльной стороне ладони, чмокнул его в висок. Федор Иванович усмехнулся.       — Игорек, я тебя понимаю. Думаешь я так же в свое время не бесился? А толку?       — Ну и в конце концов вы правы, — Петя выдохнул, отложив сырой пельмень и, взяв стакан, сделав новый кружок. — Свое их еще достанет. Я вроде Игорю объясняю, что с тем же успехом можно начать думать о детях в Африке и страдать уже от этого, но…       — Петь, — буркнул Игорь и посмотрел на него.       — Что? Я тебе объяснял, что твое обостренное чувство справедливости до добра не доведет. Ты мир не исправишь. Это же проблема даже не правосудия, не суда и не адвоката. Это проблема всего мира. А ты что, Бог? Ну, если Бог, то для начала наколдуй нам трешку, нам скоро понадобится. Ну или хотя бы лампочку в туалете поменяй.       Федор Иванович рассмеялся, глядя на смутившегося Игоря.       — Гляжу на вас и нас с Ленкой в молодости вспоминаю. Ну а ты что, Игорек, когда предложение будет уже? Ты вон, справедливость-справедливость, а у тебя Петька с тобой во грехе живет.       Игорь усмехнулся, сделав новый кружок из теста.       — Петя сказал, что без трешки не пойдет.       — Лгун! — насупился Петя и шлепнул его нежно ладонью в муке по щеке. Игорь рассмеялся. — Я сказал, что трешку надо брать только в браке!       — Помню-помню, будет тебе и трешка, и брак, — Игорь нежно поцеловал его в висок.       — Мне? А тебе не надо?       — Петь, не начинай, — поморщился Игорь, а Петя в ответ показал язык, а после широко улыбнулся.       В гостиную вошла тетя Лена.       — Ну что вы там? О, в бодром темпе! Петь, я вам с собой дам, хорошо?       — Ага, запакуете нам Игоревых уродцев.       — Я старался вообще-то!       — Ну да, особенно по этим трем видно, как ты старался. Они молят о пощаде.       Игорь хмуро посмотрел на Петю, а после резко подался к нему ближе и клацнул зубами возле носа. Петя взвизгнул и рассмеялся. Тетя Лена посмотрела на них с нежностью и перевела взгляд на Прокопенко. Тот усмехнулся довольно. До сих пор нарадоваться не могли, что Игорь Петьку нашел. Сразу на человека стал похож! Улыбчивее, веселее, расслабление, а на Петю какими влюбленными глазами смотрит!       Зазвонил телефон. Игорь быстро вытер руки и глянул. Нахмурился, сказал:       — По работе, я сейчас.       — Эх, — махнул на него рукой Федор Иванович и глянул на Лену. — У него омега такой, а он все работа-работа.       — Да ладно тебе, а сам каким был? — она улыбнулась, присев рядом. Посмотрела на Петю. — Вы мне так нас в молодости напоминаете. Федя тоже весь в работе был, а потом остепенился.       — У Игоря возраст такой. Трудовой, — рассмеялся Петя. — Да я понимаю все. Он и так для нас очень старается.       — Золотой ты, Петь, — качнул головой Федор Иванович.       В гостиную заглянул Игорь.       — Я… мне отскочить срочно надо. Там по…       — По работе, ага, — усмехнулся Прокопенко.       — Хорошо. Ты тогда потом сразу домой?       — Да, конечно. Не скучай, — Игорь склонился, положив руку на его плечо, и смачно поцеловал в щеку. Петя улыбнулся и с нежностью на него посмотрел.       Когда дверь за Игорем закрылась, Федор Иванович цокнул:       — Точно золотой.       Петя смолчал про то, что сам он золотым стал ой, как не с первого раза. Долепливая пельмени и слушая Прокопенко, краем сознания он вспоминал, как все у них начиналось. Их первые свидания, как Петя на все нос морщил, каким показательно холодным был, как грубил. А Игорю будто не было до этого дела, будто все это для него не значило. Когда Петя уже переехал, он спросил у него, как он вообще мог это терпеть. Игорь только пожал плечами и сказал: «у тебя просто очень добрые глаза, а еще ты очень мило смеешься, мне казалось, что человек с таким смехом и глазами на самом деле не может быть плохим». И тогда Петя понял: не влюбиться шансов не было.       Дома Петя закинул пельмени в кипящую воду, надеясь, что Игорь скоро придет. Вздохнул тяжело. Интересно, Игорь когда-нибудь придет в себя? Нет, то есть… Он и так устраивал Петю весь и полностью, просто ему самому было тяжело смотреть, как Игорь страдал из-за этого. И не объяснить же, что никто ничего не сделает. Не сможет. Петя был частью этой системы, он знает.       Дверь открылась. Петя помешал пельмени, чтобы ко дну не пристали, и пошел к нему. Игорь выглядел… странно. Напряженно, хмуро, еще более задумчивым, чем обычно.       — Случилось чего?       — Мягко говоря — да, — ответил он спокойно. — Во-первых, Гречкина убили. Во-вторых, его убил хрен в черном костюме с огнеметом. Звучит как начало хренового комикса?       — Даже слишком… — пробормотал Петя. — Садись за стол, подробнее расскажешь.       От подробного рассказа понятнее не стало. Петя даже Игорю пива достал, тот под пельмени и свой рассказ всю банку и выпил. Петя внимательно выслушал и потер лицо руками.       — Хуйня какая-то… Кто мог сделать костюм с огнеметами? Штука недешевая.       — Клуб очумелые ручки, вот кто, — фыркнул Игорь, допивая пиво. Вытер рот, оперся щекой о кулак и посмотрел на Петю. — И от смерти Гречкина че-то мне ни капли не легче.       — Конечно не легче. От смерти никому не становится легче. Только если на мгновение, — Петя задумчиво погладил Игоря по волосам. — Завтра, видимо, у тебя будет тяжелый день.       Игорь прикрыл глаза и помассировал веки. Кивнул.       — Весьма. Да тут тупик почти… Ни отпечатков, ничего. Только чел в клоунском костюме с клювом и огнеметами. Иди ко мне, кис, — резко сказал он, похлопав по коленям.       Петя улыбнулся и с радостью сел к нему на колени. Обнял его за плечи, и Игорь ткнулся лицом в его шею, тяжело вздыхая. Петя нежно погладил его по волосам, сказав:       — Все будет хорошо, ты со всем справишься, Горь.       — Знаю, — промычал он и потерся щетиной о его шею. Петя тихо хихикнул от щекотки, откинув голову назад, открывая шею. Игорь нежно приласкал ее губами. — А потом отпуск возьму…       — Ого, — улыбнулся Петя.       — Да. Разберусь, наконец, с квартирой, варики поищем… Потом съездим куда. Хочешь на море?       — Хочу…       — Тогда съездим, — прохрипел Игорь, целуя его шею и гладя руками бока.       — Я не понял… Это что за внезапные порывы?       Игорь посмотрел ему в глаза и нежно погладил по щеке. Чмокнул в уголок губ и сказал:       — Понял, что Федор Иванович прав. Пора семью строить. И времени тебе побольше уделять.       — Горь, но если работа тебе важна, то…       — Ты важнее. Ты хотя бы не выкидываешь в урну мои недельные поиски доказух и не отмазываешь убийц. Это мое решение, Петь. Мне давно надо было его принять. Но решился только сейчас.       — Интересно, с чего бы, — ласково закатил глаза Петя. — Но ты уверен? Не хочу, чтобы ты страдал из-за своего решения, — он нежно погладил его по щеке.       Игорь посмотрел ему в глаза и, вздохнув, взяв его руку в свою, расцеловал его ладонь. Поцеловал в место, где бился пульс, и снова поднял взгляд на Петю. Потерся колючей щекой и сказал:       — Не буду. Мне тридцать. Ты многое поменял ради меня. Пора и мне.       — Но я сделал это с удовольствием…       — А я, значит, сделаю со страданием? — рассмеялся Игорь. — Ты сделал на встречу ко мне сто шагов, пора и мне сделать главный. А теперь, — он, подхватив Петю под бедра, резко встал. Петя довольно взвизгнул, крепко обнял его за шею и голодно посмотрел в его глаза.       Игорь поцеловал его — жадно, страстно и мокро. Спустя пару мгновений уже уложил на диван, жадно исследуя его тело под тканью бадлона, наминая и лаская чувствительную грудь. У Игоря вообще имелась нездоровая тяга к сексу, когда он особенно стрессовал. Как-то он объяснил это так: когда в жизни начинается бардак, особенно сильно хочется тебя, просто потому, что в постели я чудесно все знаю и понимаю, как сделать все правильно, как заставить тебя кричать, и когда ты в моих руках изводишься от удовольствия — я вообще ни о чем думать не могу, кроме тебя.       И сейчас он целовал его, ласкал, и Петя отвечал, жадно жался к нему, вылизывая его шею. На пол полетела одежда, носки оказались затеряны под диваном, а Петя вскоре не смог вымолвить ничего более внятного, нежели «да», «еще» и «Игорь». А Гром ловил губами каждый стон, вскрик и каждую мольбу, и давал еще-еще-еще, пока Петя и вовсе не растворился в ощущениях, пока не стал бездумно царапать его спину и шало шептать его имя, задыхаясь в подходящем оргазме. А потом лежать, нежно гладить Петины дрожащие ноги и целовать руки, грудь, живот, чтобы, найдя его губы, целовать до тех пор, пока воздух не начнет жечь легкие.       Валяясь на его груди, отходя, Петя чуть приподнялся, поцеловал его в ямочку у ключиц и прошептал:       — Люблю тебя, Игорь.       — И я тебя люблю. Большего всего на свете, — отозвался Игорь, поцеловав его в макушку. Иногда ему казалось, что с ума он не сошел только благодаря Пете.       Потому что он явился в его жизнь, в лютый беспорядок, в этот музей памяти отца, и вдохнул в него новую жизнь, чувствуя, как под ладонью на чужой груди, его сердце забилось чаще.       Петя глянул на время и тяжело вздохнул. Он звонил Игорю час назад, и тот сказал, что уже собирается уходить. Дома его все еще не было. Петя присел за стол и глянул на давно остывший ужин. Сейчас он особенно порадовался Игореву обещанию ослабить свою фиксацию на работе и больше сконцентрироваться на семье. У них же в самом деле все идет к браку, назад уже и нельзя же почти, и, раз уж ты выбрал быть с кем-то, было бы странно продолжать вот так сидеть на работе с утра до ночи? Петя просто невозможно скучал по нему, особенно сейчас. Они и так днями друг друга не видят, так хоть бы вечером вместе побыть, а в итоге…       Дверь открылась. Петя вздохнул:       — Ну наконец-то.       Не успел подойти, как замер. Если у Пети и до этого было дрянное настроение, то от увиденного оно стало еще хуже. Тут же сказал:       — Что, любовниц теперь аж домой водим?       Игорь встал, как вкопанный, и девка рядом хлопала глазами, глядя на Петю так, будто тоже совсем не ждала его тут увидеть. Как и он ее.       — Петь, ты что, сдурел? Какие любовницы?.. Я ж никогда…       — Да знаю я, не строй мне свои рожи щенячьи, — фыркнул Петя, тут же оттаяв под жалостливой и растерянной мордой Грома. Полюбил, бля, мужика, с щенячьими глазами на свою голову…       Девка рядом неловко потопталась и сказала, с глупой улыбкой:       — Он просто… помог мне…       — Да, Петь, буквально рядом с квартирой пацаны лезли. Двое, прикинь? Нормально это? Совсем уже поохуевали. Руки бы им поотрывал и в канаву выкинул, — он скинул кепку и, подойдя к Пете, нежно чмокнул его в лоб. Тот фыркнул. Ну, это мог понять… Петя сам дважды становился жертвой очень агрессивных приставаний, когда без чужой помощи, кто знает, чем бы все закончилось… Да только…       — Ну это чудесно, конечно, а нахер ты её сюда приволок?       — Да вон, раны промыть, ты ж сам меня учил этому, что вот так с ними ходить нельзя, чтоб зараза не прицепилась.       Петя моргнул. Сказал:       — Ну с тобой-то все ясно, наивнее тебя только дети в песочнице, но ты-то…       Он оглядел девушку с ног до головы. Та явно уходить не собиралась, что-то в ней такое было… Ну вот с хитрецой девка будто, не с проста она к Грому потащилась. На перепихон может реально надеялась?       — Тебя чуть два лба не изнасиловали, а ты так просто потащилась к мужику ночью домой? Ты тупая или отважная?       — Петь! — буркнул Игорь, доставая аптечку. — А ты садись, я щас…       — Слыш ты, — Петя глянул на него и вырвал аптечку. — Щас он, ага. Будешь ты тут при мне девок лапать.       — Петь, ты че, ревнуешь? — удивился Игорь, а после улыбнулся совершенно глупо.       Петя фыркнул и сам одним движением усадил девушку на диван и снял крышку с коробки. Не реагируя на ее шипения, смазав рану на колене хлоргексидином, он сказал:       — Нет, я злюсь. Злюсь, что ужин остыл, что ты приперся под ночь, что ты притащил незнакомую девушку, вместо того, чтобы просто вызвать ей такси.       Повисло неловкое молчание. Девушка с Игорем переглянулись, каждый пристыженный. Она не очень понимала, почему ей стало стыдно — ей никогда не бывало стыдно, но почему-то ей подумалось, что надо как-то Петю утешить этого… Раз уж он так по своему бойфренду изголодался:       — Я просто знаю Игоря Грома, знаю, что он хороший полицейский и… так страшно было, хотелось успокоиться. А садиться в такси к незнакомому…       Петя поднял на нее взгляд, налепив пластырь.       — Я не на тебя злюсь. Тебя могу понять. Есть такси только для омег. Я вызову его, — сказал он спокойно, абсолютно без настроения.       Игорь глядел на него, поджал губы. Знал же, что Петя и без того не обрадуется его позднему приходу домой, а тут еще… это все. Ревновал же, скорее всего к тому же… Скрывал, но ревновал. Игорь знал о его проблемах в прошлых отношениях, знал, что ему изменяли. Еще он знал, что Петя доверяет ему безоговорочно, но так же Игорь понимал: часто чувства бывают сильнее разума.       — Да… да… А… чая можно?..       Петя встал и, сжав челюсти, просто уставился на нее, вскинув бровь.       — Я ждал своего мужика весь вечер. Он пришел. И я не хочу ждать, пока ты отсюда уйдешь, чтобы повиснуть на нем. Понятно?       Она сглотнула и посмотрела на Игоря. Тот пожал плечами. Ну, Петя у него по себе ревнивый и взрывоопасный, а сегодня еще так звезды сложились. Она опустила взгляд и кивнула. Петя цокнул:       — Иди чай ей сделай.       Петя отставил аптечку и посмотрел в окно. Игорь глянул на его профиль, его глаза — задумчивые, темные. Да, Игорь мог представить, что он здорово расстроился. Понимает, что из-за мелочи, но легче от этого не становится.       — Воздухом пойду подышу, — резко сказал он.       — Петь…       Дверь захлопнулась. Игорь переглянулся с девушкой. Почесал затылок и сказал:       — У него это… гормоны щас скачут, вот он и такой чувствительный…       — Ну, я, как омега, могу понять эту проблему с гормонами, — улыбнулась она. — Мне раз в месяц систематически хочется родить ребенка.       Игорь улыбнулся и ушел делать чай. До Пети у него и близко никакого чая не было, а щас целая куча всякого разного, и Игорь уточнил: какой, сколько сахара, в общем, полноценный хозяин! Он был очень горд своим чаем, когда вышел с двумя чашками, но вместо девушки остался только хлопок двери. И он скоро исчез.       Игорь глупо моргнул. Через мгновение в квартиру вернулся Петя и, не менее удивленный, спросил:       — Че ты ей сказал? Выбежала, как обоженная. Я ей в спину кричу, такси ей вызывать или как, она даже не ответила…       — Я… я чай просто делал… — пробормотал Игорь, сбитый с толку.       — Бля, воровка, что ли? — нахмурился Петя, оглядывая квартиру. Вроде все на месте, да разве вот так заметишь?       — Воровать у мента? Может ей просто неловко стало, не смогла прямо сказать.       — Ну конечно неловко. Ясно с какой целью она приперлась, а как поняла, что не судьба — все, уже и не страшно одной идти.       Игорь приподнял брови и похабно усмехнулся. Поставил чашки и подошел ближе, притянув Петю к себе.       — А что, кошечка ревнует?       — Тебя? Пердуна старого? Не дури.       — Ну ревновал же, — мурлыкнул Игорь, трясь носом о его висок и, взяв его под бедра, усадил на стол. — Мне ж никто кроме тебя не нужен, а? Никто, кроме моей прекрасной, ласковой кисы, — продолжал он, целуя и наглаживая его бока. Не получив в ответ никакой ласки, Игорь чуть отстранился и посмотрел на его лицо. — Петь?..       Петя посмотрел на него тоскливыми глазами и спросил:       — Тебе перестало нравится, как я готовлю? Почему ты не ешь?       — Петь, да ты че? Я все четыре года твою стряпню уплетаю за обе щеки, — он взял его лицо в свои ладони и заглянул в глаза. — Ты че так расстроился, Петь?       Петя пожал плечами.       — Не знаю. Весь день сегодня такой, в слезы клонит.       — Гормоны, — с умным видом сказал Игорь и чмокнул в кончик носа.       — Точно, — Петя улыбнулся.       — Чего тебе хочется? — прямо спросил Игорь. Он всегда таким был, Петя этому у него научился. Просто спросить, чего хочет другой человек.       — Чтобы ты поел, расхвалил, как круто я готовлю, поцеловал, а после горячую ванну и массаж.       — Понял, — Игорь кивнул и сначала крепко поцеловал его. Петя блаженно закрыл глаза, зарывшись пальцами в его волосы. И на всякий Игорь прошептал в его губы: — Люблю тебя, кис. Никто мне не нужен, я даже уже вторичный пол не разбираю. Омега, бета, хрен их разбери… Стажер у нас сегодня появился, я, честно, хрен знаю, кто он там…       Петя улыбнулся и погладил его по шее.       — Знаю, Горь, знаю.       Все указания Игорем были четко выполнены. Правда когда он к ванне понес материалы дела, тут же получил по рукам. Игорь вздохнул и отложил их. Вода была горяченная, как Петя и любил, горело несколько свечей — их тоже Петя любил. Вода расслабляла, успокаивала, а массировать Петины плечи и выцеловывать его нежную кожу — чистое наслаждение. Наконец, когда Петю отпустили эти его каждодневные гормоны, как Игорь любил шутить, расслабленный, он спросил:       — Чего ты так долго сегодня? Дело разбирал?       — Да, — прохрипел Игорь, прикусив нежно кожу на затылке. Петя рвано вздохнул.       — И как прогресс?       — Честно? Херня. Стажер только и помог нормально, по моим описаниям портрет его слепил.       — Да, я видел в бумажках… Реально чумной доктор какой-то.       — Ага. Всех знакомых Гречкина сегодня обзванивал — нихрена. С костюмом тоже срань. С одной стороны огнемет вроде и можно самому сделать, с другой… Ну, скажем так, если бы я делал костюм с огнеметом дома, он бы выглядел, как говяный монстр, вылезший из деревенского туалета.       Петя рассмеялся:       — Блин, Игорь, фу!       — Гав? — улыбнулся Игорь. Петя лукаво глянул на него из-за плеча, и Гром тут же выловил его губы, поцеловав. Петя довольно улыбнулся в поцелуй и подался к нему ближе, ложась на него. Руки Игоря погладили бока, поднялись вверх, улеглись на грудь, гладя. Отстранившись, Игорь ткнулся подбородком в его макушку, сказав: — А у него он красивый, как из комиксов. И скорее всего костюм огнеупорный. Там же плащ у него… Если обычная ткань — она же загореться может в случае чего. Не клеется.       — Ну значит чел при деньгах.       — Поэтому и звонил знакомым Гречкина. Как-то не верится, что кто-то из стороны обвинения могли бы такое устроить. Как будто тут личные счеты.       — С другой стороны: почему личные счеты случились именно после этого дела?       Игорь вздохнул. Башка снова начала болеть от обилия мыслей. Он снова погладил его грудь, поцеловал за ухом и сказал:       — Завтра к Бустеру пойду, буду узнавать что.       — Привет ему передавай.       — Конечно, — Игорь хрипло выдохнул, когда рукой Петя спустился ниже, нащупав полувставший член.       — Уже? — лукаво улыбнулся Петя.       — Я тебя тут наминаю минут десять, было бы странно, если бы у меня ничего не встало…       Петя улыбнулся и сел к нему лицом. Закусил губу, погладил его по плечам, нежно огладил шрамы и, вздохнув, поцеловав в шрам от пули на плече.       — Дурак ты у меня, Горь.       — Петь…       — После свадьбы чтобы под пули не бросался, понял? А то за нос буду кусать, — и тут же показательно цапнул за кончик носа. Игорь громко рассмеялся, обняв его, притянув к себе ближе, погладил по спине.       — Я давно уже под них не бросаюсь, — и громко выдохнул, откинув голову назад, когда Петя снова сжал в ладони его член, закусив губу.       Зазвонил телефон. Игорь нахмурился и поднял голову. Петя, вздохнув, убрал руку.       — Я быстро, кис, — он дотянулся до него, звонил Прокопенко. Поднял. Выслушал, хмурый, напряженный. — Понял.       Он сбросил и прохрипел:       — Банк взорвали вместе с его управляющей. Чумный доктор эфир какой-то ведет…       Петя нахмурился и сам вылез из ванны. Закутался в полотенце и взял свой телефон. Игорь вылез за ним, даже срам не прикрывший, и сел рядом с Петей на диван, хмуро глядя на трансляцию, которую нашел Петя. Немного они посидели в тишине, слушая, а после посмотрели друг на друга. Петя сказал:       — Это уже… посерьезнее Гречкина.       — Намного, — Игорь сам забрал телефон, заблокировал его и отложил. Откинулся на спинку дивана и потер лицо руками. Теперь все стало еще сложнее. Еще хуже. Еще непонятнее.       Петя поерзал на своем месте, а после прильнул к нему ближе, положив голову на его плечо. Погладил по груди. Сказал тихо:       — Может тебе не надо это дело разбирать…       — Петь.       — Хорошо, — сказал он резко, и Игорь осекся. Поерзал, в итоге встал, прикрыл приунывший, обделенный вниманием член полотенцем и сел обратно. Посмотрел на Петю и тяжело выдохнул.       — Кис, я понимаю… понимаю, но кто, кроме меня? У нас все работают через три, я извиняюсь, пизды, они нихрена не решат. Нихрена не сделают. Я же обещал тебе, Петь? Решу это дело и все, успокоюсь. Ни пуль, ни ожогов, ни работы до ночи.       Петя, глядя на пол, опустив взгляд, сказал:       — Да, но… я просто очень волнуюсь. Это ведь не шутки. Он жестоко ее убил, взорвал целый банк… Это не просто бандит с обрезом, Горь, это намного серьезнее.       — Знаю. Но все будет хорошо, — он взял лицо Пети в свои ладони и поцеловал в лоб. — Обещаю, все будет хорошо, — Игорь притянул Петю в свои объятья, целуя и укачивая. Петя ткнулся лицом в его шею и тяжело вздохнул.       Игорь подумал, что Петя и вправду золотой… И стерпит же, не станет налегать, примет его решение. Другой бы не стал терпеть. Уж точно не сейчас. Может, где-то там в начале отношений это еще было терпимо, но сейчас, когда вроде уже серьезнее некуда, а он все…       Игорь поцеловал его макушку, прохрипев:       — Все закончится и поедем в отпуск, Петь.              Петя ответил не сразу. Он немного помолчал, сжался весь, будто хотел поместиться у Игоря на груди, как котенок, а потом прошептал:       — Горь, я очень устал.       Петя редко признавался в своих слабостях или тем более говорил такие вещи. А если сказал — значит в самом деле. Все. Дальше уже некуда. Игорь сжал губы, посмотрел в сторону, нежно погладив его по волосам. Ему и до этого часто перед Петей совестливо было, а сейчас…       Игорь сказал:       — Петь, немного осталось, правда, совсем немного. Потерпи и все кончится.              Петя шмыгнул тихо.       — Как на родах, да? Тип сначала очень больно, а потом ты самый счастливый, — видно, что пытался пошутить, правда вышло не очень.       — Да. Так и будет. Немного, правда. И потом все хорошо будет, даже лучше, чем ты себе мог придумать.       — Правда?       — Обещаю.              Петя тихо выдохнул и сказал, поцеловав в шрам на плече:       — Я тебе верю.       Просто потому, что свои обещания Игорь сдерживал всегда. Игорь крепче его к себе прижал, а после, склонив голову, поцеловал его. Петя довольно закрыл глаза и жадно его обнял, прижимаясь своим телом, почти обнаженным, к нему ближе.       Петя, прикусив большой палец, смотрел новости. Он их не видел уже лет сто, но сейчас… Убийство целой семьи, во всех соц сетях, что ни пост, то Чумной доктор! Пете казалось это безумием. Он вообще не верил в происходящее. Однако вот, федеральный канал — и вот видео на нем, записанное самим Чумным доктором, с сжиганием заживо. Петя сглотнул и потер грудь там, где билось сердце. Пиздец. Боже, какой пиздец… И Игорь хотел с этим разбираться? Пете хотелось истерично позвонить отцу и сказать, чтобы тот выслал наряд — чтобы схватили Игоря и увезли его вместе с ним, Петей, на Ибицу, и там сидеть, пока этот кошмар не закончится.       Телевизор резко выключился и Петя, дернувшись, повернулся. Игорь откинул пульт, сказав:       — Нечего ужасы смотреть.       — А тебе очень даже чего с этими ужасами разбираться? — Петя вскинул бровь.       — Работа такая, — Игорь оперся о спинку дивана и чмокнул Петю в губы.       — Работник хренов. Мне Прокопенко звонил. Тебя от дела отстранили.       Игорь усмехнулся и прыгнул на диван, сев рядом с Петей и, обняв его, прижал к себе.       — Сам-то он в это верит?       — Нет конечно.       — Ну вот и ответ.       — Как день прошел?       — Бурно. Со мной стажер весь день таскался. Помощник, блин, хренов… Игнат нихрена тоже не знает. Еще сказал, что пускать меня будет теперь только с тобой, потому что только твое лицо рядом и делает меня терпимым.       Петя рассмеялся и чмокнул его в подбородок.       — Список там дал, весь день по нему бегал — нихера. Зато гляди какой сувенир, — и достал из-под кожанки кожаную плеть.              Петя рассмеялся.       — Ага, щас она очень даже в тему будет.       — Ну… может быть потом… — задумчиво сказал Игорь. — Как-нибудь, — и откинул ее в сторону.       — И больше ничего?       — Ну ты ж в соц сетях сидишь своих? Прикол видел?       — Видел, — выдохнул он. — Она мне сразу не понравилась. Че-то в ее невинном лице такое было… Да и, бля, Гром. Я омега. Меня домогались. В том состоянии я бы не пошел к незнакомому мужику домой. Это ты этого не понимаешь, а я…       — Я думал, что раз я мент…       — Игорь, — прервал его Петя. — Меня домогался мент.       — Да. Прости, — он нежно поцеловал его в висок. — Ты прав. Надо было сразу понять, что что-то не так, и ты же вслух так и сказал, а я…       — А ты, как всегда, думаешь, что я нихрена не понимаю. Горь, я адвокат. Знаешь, сколько всего я понимаю? Я умею, блять, врать без вранья, а ты все еще думаешь, что я просто омега, который сидит дома и борщи тебе стругает!       Игорь немного помолчал, глядя на Петю, а после спокойно спросил:       — Сам-то веришь в то, что сказал?       Петя поджал губы и отрицательно тряхнул головой.       — Ну вот и глупостей тогда не говори, — притянув его за затылок ближе к себе, он нежно поцеловал его в лоб. — Ты единственный, кому я приносил дела, которые я вел, и просил совета.              Петя плавно кивнул.       — Прости.       — Все хорошо, — Игорь погладил его щеки костяшками. — Понимаю, тебе просто страшно. Ты всегда злишься, когда тебе страшно. Иди ко мне, — он притянул Петю к себе и крепко обнял, поцеловав в щеку. Немного они посидели вот так в тишине, просто обнимаясь. Петя слушал ритм его сердца, ритм его дыхания, и приходил в себя. — Легче?       — Да. Спасибо, — Петя нежно поцеловал его за ухом и тяжело выдохнул.       — Если что, я к ней в гости наведался. Ноутбук ей помыл от грязи.       Петя оперся на руки, чуть отстранился от Игоря и удивленно приподнял брови. Потом сказал:       — Знаешь, в наших отношениях, в самом начале, я поражался тому, что в один день ты самый нежный любовник, целуешь мои ноги, а на следующий ебырь террорист и подо мной ломается стол. А надо было просто сразу на твою работу смотреть. Вроде мент как мент, а потом он узнает адрес журналистки и ломает ее ноутбук.       Игорь немного подумал и сказал:       — Звучит в самом деле ужасно.       — Звучит — охуенно возбуждающе.       — Как же ты любишь, когда под тобой стол ломается…       Петя громко рассмеялся.       — Это ты меня к этому приучил, — мурлыкнул Петя и подался к нему ближе, оседлав его бедра и притеревшись своими о его пах. Склонился, нежно чмокнув в висок и потеревшись носом о скулу. И прошептал тихо: — Только будь там аккуратнее. Это псих какой-то конченный. Без принципов. Урод просто.       — Да, знаю, — отозвался Игорь, гладя его бедра. — Ничего, справлюсь. Пока эти хрены из Москвы глазами хлопать будут.       — Стрелков, да? Неприятный тип. Я с ним дело имел. Он даже меня бесил.       — Тогда не удивительно, что я ему так в рожу прописать захотел. Раз он даже тебя переиграл в твоей игре…       Петя вздохнул и положил голову на его плечо.       — Ты сегодня снова к ночи пришел…       — Прости. Много дел, — Игорь, глядя в потолок, погладил его по спине.       — Очень скучаю по тебе, Горь. Прихожу домой — тебя нет. Знаю, что еще не скоро придешь, а все равно каждые полчаса на время смотрю, жду… Ужин сначала перекладываю в лоток небольшой, полотенцем заворачиваю, чтобы не остыл. А он все равно остывает. А тебя все еще нет…       — Петь… — Игорь выдохнул и посмотрел ему в глаза. Петя с ним разным был и почему-то считал, что когда он много выпендривался и психовал — это было самым тяжелым для Игоря. Но нет. Самым тяжелым для Игоря было с таким, чувствительным Петей, который просто хотел, чтобы Игорь пришел домой вовремя и оборачивал его ужин полотенцем. Петя, которому больно от этого и он ничего не может с этой болью сделать. Это было самое сложное для Игоря. Он поцеловал его в губы и погладил по затылку. — Я завтра не пойду на работу. Хочешь? Я, конечно, все равно тогда тут буду в бумажках ковыряться, но…       — Но ты хотя бы будешь рядом, — улыбнулся Петя и потянулся к нему, обнимая и целуя. Игорь довольно промычал в поцелуй и, сжимая его бедра, ответил.       — Ну как? — Петя оперся подбородком о его плечо и обняв со спины. Игорь развесил материалы дела, как он это любил, по всему дому, теперь и свет едва в квартиру проникал, но Петя все это не трогал. Игорю в этом беспорядке легче думалось.       — Хреново, — фыркнул Игорь и погладил тыльную сторону ладони Пети.       Тот тихо вздохнул, потерся щекой о его плечо и сказал:       — А я торт твой любимый пеку. Решил тебя порадовать.       Игорь повернулся к нему и улыбнулся, взяв его лицо в свои ладони и погладив по щекам. Нежно чмокнул в кончик носа и сказал:       — Спасибо, Петь. Я себя в последние дни веду себя, как свинья, а ты мне вон… все равно что-то вкусное решил приготовить.       — Потому что тебе сахар ща жрать надо, мозг питать, — хихикнул Петя, стукнув его по лбу.       Игорь улыбнулся еще шире. Глядел на Петю и думал, как же ему с ним повезло. Ласковый такой, понимающий, Игорю сейчас старается облегчить все, как может. Уютом окружит, массаж сделает, вкусного приготовит, чтоб порадовать. Гладя его щеки и глядя в его глаза, Игорь думал о том, стал бы кто-то другой, не Петя, так о нем заботиться? Игорю казалось, что нет.       Петя смотрел на него снизу-вверх, довольно улыбаясь, прижимаясь к нему близко и гладя его плечи, а после потянулся своими губами к его. Игорь ответил тут же, не терял ни секунды. Ну и вот какая работа с Петей рядом? Когда он так пахнет, так смотрит и так касается? Даже у Игоря башку срывало, мысли сразу же не в то русло ускользали. Он поцеловал его в ответ, ухватился за его бедра и ловко усадил на стол. Петя жадно его обнял и тут же футболка Игоря полетела на пол. Игорь довольно рыкнул и сам быстро стащил с Пети его футболку. Жадно огладил его бока, живот и грудь, которой уделил особое внимание, тут же склонившись, лаская языком и губами. Петя довольно застонал, впившись пальцами в его волосы, а свободной рукой потянул вниз треники вместе с бельем. Игорь помог ему, откинув их на пол и залез ладонями под домашние штаны Пети, сжимая в руках мягкие ягодицы. Петя растянулся в блаженной улыбке, когда Игорь нежно потер его пальцами меж ягодиц, где все уже было чувствительным и немного влажным. Игорь целовал его плечи, гладя и сжимая ягодицы, терся членом меж его ног и едва не дрожал от возбуждения.              Петя подтянул лицо Игоря ближе к себе и впился жадным поцелуем в его рот. Игорь довольно промычал. Оба вздрогнули, когда в дверь позвонили. Петя удивленно приподнял брови.       — Я ниче не заказывал.       — Даже странно, — усмехнулся Игорь, целуя горячие щеки, поднявшись руками выше, лаская голую спину и выпирающие позвонки. Петя же постоянно что-то себе заказывал! Особенно сейчас, потому что все ему надо!       В дверь постучались.       — Ого, настойчивый, — усмехнулся Петя, гладя Игоря по волосам, который снова целовал его плечи, тяжело дыша, явно не думая никому открывать.       Снова стук и «Игорь, ты здесь?! Ты целый день в участке не появлялся».       Игорь вздохнул.       Выпрямился, натянул на себя треники и подал Пете его штаны и футболку. Петя надул губы и, натягивая футболку, сказал:       — Щас он уйдет и я с тебя не слезу.       — Принято, — подмигнул ему Игорь, шлепнув по бедру, и пошел открывать.       Петя вздохнул и, не слазя со стола, помахал ногами в воздухе, надеясь, что Игорь сейчас вернется. Но по тому, как открылась дверь, он понял, что сейчас продолжение страстного секса он не дождется. Закусив губу, он вытянул ногу и запихнул трусы с футболкой Игоря под стол.       — Ты видел, что творит Чумной доктор?! — донесся до Пети незнакомый, слишком бойкий голос.       — А ты че, с холодильниками уже разобрался? — спросил Игорь, жуя, проходя вперед. Петя заметил в его руках шаверму.       — Я заморозил это дело, — довольно усмехнулся голос.       — Ты че, в метро брал? Нахрен с картошкой? — возмутился Игорь, чавкая, и про Петю будто бы забыл. Только когда поднял взгляд в себя пришел и добавил, тише: — Стажер.       Петя кивнул.       — Ух, духотища… ой, здрасьте, — стажер встал на месте, смущенно оглядывая Петю. — Дима.       — Ага, Петь, слышал? Духотища.       — А мне как раз, — фыркнул Петя, продолжая махать ногой в воздухе, не проявляя никакого интереса к стажеру.       Сам Дима, кажется, тоже особого интереса к Пете не выразил, зато восхищенно уставился на окно, забитое бумажки.       — Ты составил психологический портрет Доктора? Круто, нас тоже этому в Академии учили. И кто он? А, наверное миссионер.       — Пенсионер, — вяло отозвался Игорь, жуя. Петя усмехнулся, глядя на него. Это Игорь у них пенсионер.       Дима продолжал возбужденно что-то говорить.       — Скорее всего сирота, — сделал он вывод.       — Забудь, — Игорь переставил шахматы на доске, партию которую они с Петей с утра не доиграли — Игорь в тупик встал и не придумал, как ему идти, и пошел мыть руки. — Вычислить его нереально. Улик нет. Сообщников нет. Поймать его можно только во время следующего убийства.       Петя удивленно приподнял брови. И это ему Игорь говорит? Сам бесконечно с этим делом таскается, бумажки перебирает, из компа не вылазит, и вот, человек с таким же огнем касательно этого дела, а он отшивает его? Петя вздохнул и повернулся к окну. Да уж, если в начале Петя думал, что Игорь грубоват, то просто надо было увидеть, как он общается с другими. Теперь Петя убедился — его Игорь и впрямь на руках носит.       Диму однако Игорев настрой вообще не сбивал, и он продолжал говорить, тыкая пальцем в фото жертв. Он сказал:       — Значит следующую жертву должны ненавидеть… примерно все.       — Знаешь, кто это будет? — спросил Игорь, подойдя ближе, почти впритык. — Ты.       Петя резко повернулся к нему, приподняв брови. Господи, ну и грубиян… Не удивительно, что у него друзей нет. С другой стороны, рядом с ним-то он шелковым был. Попробовал бы что-то такое сказать — Петя бы с такой истерикой ушел, весь дом бы знал, какой Игорь Гром козел.       — Да не знаю я. У нас в городе столько богачей охреневших. Я бы на их месте спрятался в бункере и не высовывался.       Дима замер, подумал немного, а после — снова оживился. Господи, это ж откуда столько энергии! Тут же про открытие казино вспомнил и всунул Игорю в лицо. Тот посмотрел, завис, аж жевать перестал. Сказал хрипло, еле слышно:       — Неплохо.       И подскочил, чтобы одеться. Петя дернулся. Но ведь… Он же сказал, что сегодня… Или не говорил? Сказал только, что на работу не пойдет. И все. Не говорил же, что целый день дома будет… Не говорил… Петя сидел, глядя, как Игорь заводиться начал из-за слов Димы о том, что он неправильно работает. О, Петя знал, что Игорю можно говорить что угодно и как угодно — но только не про то, что он как-то не так работает. Тут даже Прокопенко же не справлялся! Петя не уверен был, что даже он бы справился…       Ожидаемо, что Диму прогнали. Тот сжал губы, кивнул и, глянув на Петю, сказал:       — До свидания.       Петя кивнул ему. Дверь хлопнула. Игорь схватил футболку, которую достал из-под стола, Петя слабо усмехнулся:       — Трусы забыл?       — Да хер с ними, — он оттянул футболку. Потом замер. Посмотрел на Петю.       Петя поглядел на него и спросил тихо:       — Уходишь, да?       Он хотел смолчать, не говорить, не спрашивать — зачем? Ответ очевиден. Да, уходит. Да, работа. Петя даже не имел права заикнуться, что у них вроде выходной или что-то такое, потому что… Потому что Игорь вроде как город спасает, тут даже выбора не стоит. Петя, может, и был эгоистом, но, вероятно, не настолько — на весах город явно перевесит его по значимости, даже несмотря на то, насколько сильно Пете от этого было бы неприятно. Он не скрывал, что хотел бы быть для Игоря самым важным, особенно сейчас, он хотел бы быть на первом месте для него хотя бы сейчас, но…       Но целый город перевесил бы в любом случае.       — Петь… — у Игоря плечи опустились. Вся прыть исчезла, спешка пропала, из головы все вылетело. Он смотрел в Петины глаза. Думал, что сам же вчера сказал… сказал… Но разве можно такое было предугадать?.. — Петь, это срочно. Если бы ничего такого не случилось, я бы дома сидел, ты ж знаешь. Просто такого же никогда не было. Таких маньяков. Они хотя бы без супер костюмов!       Петя посмотрел на него и тихо спросил:       — А торт?..       Игорь медленно моргнул. Что-то в груди даже кольнуло, стыдно стало, совестливо. Петя опустил глаза, качнул головой и сказал:       — Все хорошо, иди. Я понимаю, это срочно.       Да, Петя понимал. Головой. Не сердцем. Сердцем ему хотелось схватиться за Игоря, вцепиться руками-зубами и не отпускать. Но какое право он имел?       — Спасибо, Петь, — Игорь чмокнул его в бледную щеку. — Утром с чаем будет торт, да?       Петя просто кивнул. Игорь чувствовал себя мудаком. Только если бы это сраное дело случилось на несколько месяцев раньше в этом не было бы такой проблемы! Но сейчас…       Как будто бы у него был выбор.       Игорь надел кожанку, крепко поцеловал Петю в щеку и попрощался. Дверь закрылась. Петя судорожно, тяжело выдохнул и посмотрел в окно. Он счел, что это, вероятно, финальная проверка их отношений. Как-то поздно эта проверка, — думал Петя. С другой стороны, случись это все раньше, он бы настолько близко к сердцу это и не воспринимал.       Петя потер глаза и тяжело выдохнул, отложив телефон. Игорь со своего кнопочного смог даже начирикать, чтобы Петя ложился спать без него. Петя уже готов был молить Богов, чтобы это дело поскорее кончилось.       Он поставил еду в холодильник, поняв, что Игоря она не дождется, помылся и лег в постель, зная, что не заснет, пока не придет Игорь.       Он лежал с открытыми глазами и слабо вздрогнул, когда дверь открылась. Так непривычно тихо… Он спит с Игорем в одной постели уже четыре года, и Петя знает, что Игорь не умеет быть тихим, даже когда очень старается. Шаркает ногами, хлопает дверьми, ударяется об углы. И так тихо… Он лежал, слушая шорохи и шелест. Игорь зашел в гостиную, замер и Петя, не выдержав, сел на диване. Замер, глядя на него такого. Он его таким давно не видел. Рубашка рваная, в крови, лицо побитое, волосы в разные стороны. Игорь стоял и улыбался, смотрел на Петю. И что-то было в этой улыбке невротического, пугающего.       Игорь вытер кровь со щеки и молча обошел диван и сел на его край. Петя осторожно подобрался к нему, на миг замер, будто сомневался, и в итоге крепко к нему прижался, обняв за шею. Игорь ткнулся лицом в его плечо, обняв почти до боли ребра, укачивая в своих руках, как он делал почти всегда, когда они обнимались. Петя гладил его по волосам, обнимая, и ни для каких обид места не осталось. От Игоря пахло потом и кровью, но Петю это амбре давно перестало смущать.       Петя не знал, сколько они так просидели. Кажется, долго. В тишине, просто обнимаясь. Петя гладил его по спине и плечам, смотря в окно, и чувствовал, как крепко его к себе прижимал Игорь, как будто боялся потерять, как будто думал, что если отпустит, то Петя просто исчезнет.       — Что случилось? — спросил Петя, чуть отстранившись и взяв его лицо в свои ладони, гладя.       Игорь усмехнулся, сжал в ладони его руку, поцеловал в место, где бился пульс, потерся о его ладонь колючей щекой.       — Да хуйня, Петь, хуйня…       — Расскажи, — попросил он тихо.       Игорь поднялся на него взгляд, взял и вторую его руку, крепко сжимая в своих, растирая, будто хотел согреть. Игорь сказал:       — Золотой ты, Петь. Я с этим всем ношусь, как дурак, прихожу поздно… нарушаю свои обещания…       — Ты не нарушаешь. Ты же сказал, что просто на работу не пойдешь. А тут не работа же, а казино… Я понимаю, Горь.       — Ага, — он усмехнулся. — А казино — это по работе.       — Я все понимаю, — повторил Петя.       — Да, точно. Ты понимаешь, — кивнул Игорь, продолжая нежно гладить его руки. — Всегда меня понимаешь. И прощаешь. А я? Я что такого бы в тебе понял, что мне бы сердце разбило? Нихрена я такого не понял. Только тебя просил понять. И ты понимал.       — Ну… ты понял мою наркозависимость в прошлом.       — Ага. И она мне сердце разбила? Нихрена. Я был рад, что ты выбрался из такой ямы, к тому же сам. Все. А я…       — Так бывает. Ты пообещал, что после этого дела все это кончится. Я тебе верю. Я еще немного потерплю, понимаю важность всего этого для тебя.       Игорь тяжело вздохнул и, сжав его руки в своих, расцеловал тыльную сторону ладони.       — Ты золото, Петь.       — Что-то случилось? Там, в казино?       Игорь качнул головой, а после сказал:       — Меня уволили.       Петя замер. Моргнул. Опустил взгляд. Тряхнул головой.       — Быть не может, Горь. Тебя бы никогда не уволил Прокопенко.       — Прокопенко нет. А Стрелков да.       Петя еще немного помолчал, попытался понять свои ощущения, а потом сказал:       — Да пошел он на хуй. Ниче он не решает, гандон бритоголовый. Я бате позвоню, он все решит, тебя назад с почестями примут, еще красную дорожку положат и лепестками роз посыплют.       Игорь усмехнулся, целуя его пальцы.       — А может на хер это? Устроюсь на обычную работу, хер знает, может к тебе тоже адвокатом? Или там суд мед экспертом… Точно тогда буду сидеть на жопе ровно.       — Но ты не будешь тогда счастлив…       — Почему? Ты рядом. Моя — наша — семья со мной. Буду.       — Игорь, я знаю, что для тебя важна твоя работа. И я знаю, что ты будешь страдать без нее.       — Ну вот, — он улыбнулся. — Сколько раз я делал тебе больно своей работой? Ты радоваться должен. Но нет. Ты говоришь, что сделаешь все, чтобы я назад устроился. Что мне сделать, чтобы тебе отплатить за то, что ты всегда рядом?       — Быть рядом, — улыбнулся Петя в ответ. — Наконец поехать со мной на море. Расписаться. Наконец купить трешку.       — Это не обсуждается.       — Ну вот и все. Я люблю тебя, Игорь, так уж вышло, и ты тоже многое для меня делал.       — Ну конечно, на фоне-то твоих бывших. Тебя если не бить и не изменять — ты уже думаешь, что тебе очень повезло.       — А ну, — Петя клацнул зубами возле его носа. — Ты любишь меня, заботишься, делаешь меня счастливым, ухаживаешь за мной даже несмотря на то, что мы уже вместе четыре года. Покупаешь мне цветы, водишь на свидания… Просто сейчас такой период. Но он кончится и все снова будет хорошо. А я буду рядом. Мы будем рядом, Горь.       Игорь кивнул и упал лицом в сгиб между плечом и шеей. Порой он не верил, что Петя настоящий. Но его можно было потрогать, вдохнуть запах его тела. Его можно было обнимать, целовать и заниматься с ним любовью. Можно было делать всякие штучки, из-за которых Петя смеялся и улыбался. Можно было ночью укрывать его пледом и греть его замерзшие ноги. Игорь был самым счастливым мужчиной просто от осознания этого факта. От понимания того, как все менялось в его мире только от того, что рядом был Петя, позволял быть его альфой и будто бы ничего не просил взамен.       — Я люблю тебя, Петь. Так сильно тебя люблю…       — Я знаю, Горь, — Петя нежно чмокнул его в висок. — И я тебя люблю. Так сильно, как вообще умею.       Игорь улыбнулся, наконец, впервые за весь этот вечер, успокоившись.       Спать, конечно, легли совсем не сразу. Игорь сначала отмылся от крови в ванной, после нашел вино и, достав из холодильника торт, сел за стол и принялся за трапезу. Петя улыбнулся, глядя на это, сидя рядом.       — Ну, раз ты жрешь сахар и запиваешь это вином — тебе вероятно в самом деле хреново, — Петя погладил Игоря по волосам.       — Очень вкусный торт, Петь, просто капец, я таких вкусных никогда не ел. Крем вообще балдежный, его и много так. Пиздец. Я бы на твоем месте обиделся и плюнул бы в него, а ты вон, все равно с любовью его приготовил.       — Просто во мне сейчас очень много любви, — рассмеялся Петя. — Надо же ее куда-то девать!       — Точно.       Расправившись аж с двумя кусками, пьяный от вина, Игорю стало намного легче и проще. Он кивнул сам себе и глянул на время.       — Скоро ж двенадцать… Петь, все, тебе в постель надо, — и прямо на руки и подхватил засмеявшегося Петю.       Но и в постели сразу крепкого сна не случилось. Стресс, все-таки… И Игорь сам не заметил, как их поцелуи перешли во все более страстные, как сам он начал наглаживать Петю в самых интересных местах и как чувственно на это отзывался сам Петя. Зато после страстного секса им обоим очень хорошо спалось, совершенно голые, обнимавшие друг друга и жмущиеся ближе даже во сне.       — …снег в лицо валит. И я думаю: надо шарф купить.       — Эт после этого рассказа тебе Петька шарф подарил? — рассмеялся Федор Иванович.       — Нет, это после шарфа он мне это рассказал, — улыбнулся Петя, удобнее устраивая свою голову на плече Игоря. Поерзал немного, сильнее прижался.       — Да. Петя наперед все делает, — Игорь поцеловал его в макушку и спросил тихо: — Устал?       — Немного, — отозвался Петя, не открывая глаз.       Федор Иванович усмехнулся, посмотрел с нежностью на Петю, чуть ближе подался и спросил:       — Игорек? Не надоело тебе одному работать? Понял, что страшно тебе. Но с Петькой как вышло? Что он, обманул как-то твои ожидания?       Игорь усмехнулся, в сторону посмотрев и погладив Петю по плечу.       — Нет. Петя оказался еще лучше.       — Ну вот. И легче же с Петей тебе стало? Сил больше стало?       Игорь посмотрел на Петю и тот поднял на него взгляд. Глядя в его глаза, в груди у Игоря что-то приятно заныло. Петя колдун, не иначе. Это же надо такие глаза иметь… Что в них посмотришь — и все, пропал. Нет ничего. И тебя нет. Есть только эти глаза напротив, но в них — все.       — Намного, — прохрипел Игорь. Петя улыбнулся. Игорь склонился. оставив на его губах быстрый поцелуй.       — Ну вот. Так же и в работе, Игорек. Не все там твари последние, которые обмануть тебя хотят. Помочь же кто-то хочет. По-человечески. Не отталкивай от себя людей.       Игорь тихо хмыкнул, сжимая в своей ладони руку Пети и нежно поглаживая.       Игорь явно был перевозбужден. Сказал, что понял, кто Чумной доктор. Петя своим ушам не поверил, но очень обрадовался за Игоря и с писком на шее у него повис. Игорь крепко его обнял и даже в воздухе покружил от счастья. Да, это была целая победа и Петя был за него так счастлив, как вообще мог. Не только потому, что он скоро закроет дело и они будут отдыхать. Просто потому, что это было важно для Игоря и Петя это понимал.       — Ты уверен, что один хочешь идти с этим разбираться? — настороженно спросил Петя, поправляя волосы.       — Да. Если позвать Стрелкова — выйдет срань.       Петя посмотрел на него с опаской, и Игорь, ласково ему улыбнувшись, взял его руку в свою и поцеловал в тыльную сторону ладони.       — Петь, все хорошо будет. Справлюсь. Я тебе обещаю.       — Ох и легко ты в последнее время стал обещаниями раскидываться, — цокнул Петя и погладил его по щеке. — Нам завтра в больницу вообще-то, так что с тобой все обязательно должно быть хорошо.       — Конечно, я помню, — Игорь сразу стал серьезнее, было видно, что для него это в самом деле не просто звук. Для него все это важно, бесконечно важно, и он помнит.       — Ладно, — вздохнул Петя. — Меня тетя Лена позвала заскочить, я к ним. А ты осторожнее, лады?       — Постараюсь, — прохрипел Игорь, расцеловывая его руки. — Люблю тебя, кис.       — И я тебя, — улыбнулся Петя и поцеловал его в лоб. Игорь широко улыбнулся.       У Пети, конечно, это из головы не выходило, даже когда он к Прокопенко пришел. Он не считал, что идти одному на Чумного доктора — это хорошая идея, но еще он знал Игоря не первый день и он чудесно понимал, что убедить его в чем-то, в его работе, просто невозможно. Как будто бы Петя раньше не пытался! Ничего. Но за эти четыре года Петя научился доверять ему. Просто потому, что может Игоря и нельзя было переубедить и он действовало так, как считал нужным, но это и вправду кончалось чаще всего хорошо. Так что Петя просто сам убедил себя в том, что Игорь знает, что делает.       Он дернулся на звук телефона и посмотрел в сторону. Федор Иванович, который собирался по делам уходить, взял телефон, чуть отвел от себя, прищурился, вглядываясь, и ответил. Петя смотрел на него, стуча пальцами по столу. В груди неприятно ныло что-то, тянуло вниз, и он потер это место ладонью. И вздрогнул испуганно, когда Федор Иванович сел прям так, на стул сзади него. Тетя Лена обеспокоено на него посмотрела, на его побледневшее лицо. Федор Иванович покивал, еле слышно сказал «понял» и сбросил вызов.              — Что случилось? — тихо спросила тетя Лена, сама будто на самом деле не хотевшая слышать ответа.       Петя сам внимательно посмотрел на Прокопенко. Сердце ухнуло в груди, что-то было не так. Что-то было совсем не так, Петя это чувствовал. Белые руки он спрятал под столом.              — Ничего… Я пойду.       — Подождите, — Петя сам встал, вслед за Прокопенко. — Что-то с Игорем? Он сегодня пошел к Чумному доктору. Что-то с ним, да? Скажите. Мне нужно знать, — голос дрогнул, и Петя сглотнул, не зная. как успокоиться.       — Петь, ты дома посиди, тебе сейчас нельзя не…       — Что с Игорем?! — едва не взревел Петя. — Нельзя мне нервничать! А не знать, что с моим почти что мужем, можно?! От этого нервничать я не буду?!       Тетя Лена переглянулись с Федором Ивановичем Она слабо кивнула. Сама знать она не хотела — если что-то висит в неизвестности, то пусть там и остается, если и горевать, то по фактам.       Федор Иванович сказал:       — Идем со мной.       Петя нервно кивнул и, попрощавшись с тетей Леной, нервно пошел. Взял пальто, не смог дрожащими пальцами застегнуть пуговицы и пошел так. На улице, тряся ключами, Прокопенко сказал:       — Чумного Доктора схватили.       Петя топорно кивнул. Не звучало это, как хорошая новость…       — Это Игорь.       Петя моргнул. Долгие тридцать секунд они стояли в тишине.       — Бред. Когда убили владелицу банка — он был со мной. В третий раз тоже.       — Знаю, что бред, Петь, знаю. Подставили, наверное, или еще что. Тебе бы домой или к...       — Но я хочу к Игорю! — возмутился Петя       — Тебя к нему не пустят. Ты не супруг. А Стрелков — говнюк.       — Я… разве сейчас не начнется обыск у нас дома?.. — еле слышно сказал Петя, когда понял. Да, в их доме, в их чудесном гнездышке, где Петя все красиво обставлял, наверняка сейчас роются, что-то ищут, скидывают вещи…       Прокопенко тихо выругался.       — Я в участок поеду. Как адвоката пустят.       Прокопенко кивнул. Петя тупым взглядом уставился в сторону своей машины. В подставу от Стрелкова верилось плохо. Какой смысл? Настоящий Доктор все еще на свободе и на следующем преступление они это поймут, Игоря выпустят. Но сейчас… Сейчас Пете это все совсем не нравилось! Он Игоря достанет. Улик с хер же!       В отделении было шумно, очень шумно, все на ушах стояли, Петя помчался пулей, узнал, где Гром, и в спешке поднялся. Его не пускали.       — Слушайте, я адвокат и…       — С ним уже беседует адвокат.       Петя выругался, прикрыл глаза.       — Хорошо. А еще это мой будущий муж.       — Будущий, — цокнул мент. — Когда будете настоящим — тогда и поговорим.       — Да ты заебешь, — выдохнул Петя.       — Послушайте, — мент глянул на него. — Без выражений. Ваш мужик опасный психопат, а вы тут…       — Он не опасный психопат и никакой, бля, он не Чумной доктор! У него алиби!       Сзади послышались шаги. Цоканье.       — Ой, кого я вижу! Петенька! Как мать, как отец?       Петя резко повернулся и уставился на Стрелкова недобрым взглядом.       — Чудесно, — выплюнул он и сам повернулся к нему. — Че это за цирк? Вы реально думаете, что словили Чумного доктора? Пока вы тут херней маетесь, настоящий идет людей палить.       — Ненастоящий, значит? — улыбнулся он. — А мои ребятки вот только из квартирки его.       — И что? — Петя приподнял брови.       — А тебе видео показать?       — Покажи, — спокойно сказал Петя, про себя думая, что самое опасное, что есть в их доме — новый набор ножей, Петины стринги и коробка с секс-игрушками. Петя, в принципе, мог понять: Стрелков похож на человека, который бы испугался омежих стринг.       Тот бодро полез в карман и достал телефон. Включил видел и сказал:       — О, любуйся!       Петя всмотрелся, хмурый, не веря своим глазам. Откуда в их доме сраные реагенты?! Но паника и удивление исчезли тут же.       — И? — в итоге спросил Петя.       — Улики, дорогой мой.       — А на этих уликах хотя бы опечатки пальцев есть? Игоревы. А не, например, чьи-то другие, — спокойно спросил Петя. То, что Игоря подставили, и подставили крупно было очевидно. Если бы… только если бы Петя не ушел сегодня к Прокопенко, никто бы ничего не подложил!       — Найдем, — спокойно сказал Стрелков.       — Он дважды был со мной во время совершения преступления.       — Дважды. А в первый раз?       Дверь открылась. Вышел адвокат. Петя повернулся и замер.       — Ты…       — О, — она моргнула, поправила очки. Петя выглянул в помещение, пока его не закрыли, и увидел Игоря. Их взгляды пересеклись, и в груди у Пети что-то сжалось, глядя на его лицо. Хотелось кинуться к нему, обнять его, успокоить, хоть что-то… Но Юля тут же схватила Петю, уводя. — Твой паренек ужасно упертый.       — Это да, — кивнул он и посмотрел на Стрелкова через плечо недовольным, злым взглядом. Тот провожал его с усмешкой. — Как… как Игорь?       — Как всегда. С ним все ок, но выебывается много. Ты на машине?       — Да. Отлично, пойдем найдем Диму.       Петя нихрена не понимал, но хотел ей верить. Она пришла сюда, чтобы помочь — он это понимал. И еще понимал, что больше помощи ждать неоткуда. Да и сам он разве что мог один сделать? Даже как адвокат он был тут бессилен. Его не выпустят под залог или до суда, точно нет. Еще и улики эти сраные… Что, блять, значит, найдут? Уроды.       Дима нашелся быстро, а план был до того простым, что как будто бы что-то должно было пойти не так. Юле он дал сесть за руль, потому что сам думал наперед. И по его мыслям, завидев Игоря, он не захочет от него отлипать минут десять так точно. Может, не самое подходящее время для объятий, но у кого Петя спрашивал? Он у Игоря выучился не интересоваться чужим мнением.       — Как думаешь, выйдет? — спросил Петя, стуча пальцем по колену.       Юля усмехнулась.       — Куда денется?       После посмотрела в зеркало заднего вида и резко дала газу и поехала задом. Петя оглянулся и замер. Может быть ему надо было первым делом испытать счастье от того, что он видел Игоря, но он был Петей. Так что сначала он восхитился длиной его ног в этой форме. Господи, вот это ноги… Он эти ноги уже четыре года без одежды наблюдает и вроде свыкся, что они — длиннющие, с красивыми бедрами, но эти брюки… Это же пиздец!       Дима запихал Игоря на заднее и Игорь захлопнул дверь, посмотрел на Юлю, хмурый, после, наконец, увидел Петю.       И, будто в фильмах, притянул его к себе и крепко поцеловал. Юля присвистнула:       — Ох уж эти любовнички.       И нажала на газ.       — Ты обещал, что хорошо все будет, — прошипел Петя сразу после поцелуя и ущипнул за плечо.       — Но ведь и хорошо!       — Ага, благодаря Юле и Диме. Балбес. Надо было мне за Витю идти, которого мне батя сватал.       — Слыш, — Игорь подсел к нему ближе, прижал к себе крепче и сказал. — Эту фразу мы дома обсудим, понял?       Петя фыркнул. Кивнул. Ну, они давно чего-то такого не обсуждали. Петя сомневался, что у Игоря выйдет сделать это все с прежней страстью, как раньше, но Пете и половины сейчас хватит. Дальше Игорь, держа Петю за руку всю дорогу, рассказывал про Разумовского и как все вышло.       — Он мне никогда не нравился, — фыркнула Юля. — Будто переигрывает.       — Он просто невротик, — подал голос Петя.       — Неубедительный невротик, — поправила его Юля. — Но переодеть тебя в костюм Чумного доктора… Вот крыса, а.       — И подложить в нашу квартиру улики, — хмуро добавил Петя.       — Улики? — Дима посмотрел на него из-за плеча. Игорь перевел на Петю хмурый взгляд и кивнул.       — Да. Стрелков мне совал акты обыска дома и бумажку с подписью для чистосердечного.       — Вторая крыса, — кивнула Юля. — Повезло, что дома никого не было.       — Повезло? — Петя приподнял бровь. — Он бы тогда не смог ничего подкинуть, будь я дома.       — Ты в этом так уверен? — Юля повернула руль, завернув. — Разумовский та еще крыса, он бы нашел способ это сделать. А потом обыск. Петь, тебя бы сразу под белы рученьки тоже увели на допрос.       Петя цокнул и потер свободной рукой лоб.       — Вот бы Стрелкову в глаз плюнуть, — в итоге сказал он, и Юля рассмеялась.       — Вы уже подружки, — хмыкнул Игорь, глядя на них, а после нежно погладил большим пальцем костяшки Пети, думая о том, что надо будет потом… что-то для Пети сделать. В СПА с ним сходить, массаж потом ему сделать, расслабить хорошенько… Он ведь, наверное, так испугался за него.       На даче, правда, у Игоря снова включился его мент, и Петя следил за этим, приподняв бровь. Смотрел, как и Диму отшил от помощи, и Юлю. И пошел с умным видом искать что-то. Дима, конечно, молчать не стал и задвинул свою речь про собак. Пете стоило больших усилий не заржать с этого. Слава Богу, что сдержался, потому что момент оказался трогательным, даже Игорь расчувствовался, признался, что доверять страшно. Петя подумал, что больше не будет давать Игорю смотреть те тупые ментовские сериалы, которые он смотрит — его теперь расчувствовать можно только речью про собак. Правда когда тот запер Диму в коморке с закатками, понял, что нет, все в порядке, Игорь еще с ума не сошел. Пусть еще живут все эти сериалы…       Он вздохнул.       Когда Игоря обняла Юля, Петя выпрямился. Игорь глянул на него, глянул на Юлю и та кивнула, чуть отойдя. Игорь подошел к нему ближе, глядя в глаза исподлобья.       — Петь…       — Не начинай свои речи, а? — Петя приподнял брови. — Знаешь… — он посмотрел в сторону. — Чувствую себя сам уже тем самым омегой из сериалов, который создан только для того, чтобы оттенять альфу. Ну, ты крутой, спасаешь мир от зла, дерешься, а я… а я красивый.       — Петь, мы оба понимаем, что ты не можешь сейчас в этом участвовать, — прохрипел Игорь и положил нежно руку на его живот, погладив. Петя опустил взгляд на его ладонь и кивнул, погладив ее. — Тебе нужно о себе заботиться. И о нем. О другом я позабочусь. Было бы это… ну месяца три назад, когда его даже в проекте не было — окей. Я бы с радостью с тобой всем этим делился, искал бы че-то… Лучше тебя партнера быть не может, я это уже выучил. Но сейчас нельзя.       — Понимаю, — вздохнул Петя и крепко обнял его, положив голову на его плечо. — Непривычно просто. Раньше я всегда был рядом с тобой, а сейчас…       — Все еще рядом. Просто по-другому. Сегодня все кончится, Петь, в отпуск поедем, потом с квартирой разберемся и трешку купим. Все ок будет.       — Скажи, что с тобой все в порядке будет. Даже если это неправда.       — Со мной все будет в порядке. И это правда. Точно. Меня целых два человека ждут!       — Точно, — Петя нежно поцеловал его в шею, отстранился и посмотрел в глаза. — Я в отделение поеду, ладно? Там Прокопенко и за делом выйдет следить. И, если что, я быстро к тебе смогу подъехать.       — Хорошо, — он поцеловал его в место, где бился пульс, после — в лоб и, наконец, в губы. Петя прикрыл глаза, расслабляясь.       Через минуту взревел мотор мотоцикла. Петя проводил его взглядом и перевел взгляд на Юлю:       — Ну, когда идете оказывать Грому группу поддержки?       Юля усмехнулась, выпуская Димку.       — Ты смышленее Игорька.              Дима выскочил крайне недовольный и возмущающий, махающий руками. Петя рассмеялся.       — Садитесь, подвезу.       — А ты? Не с нами? — удивился Дима.       Юля потрепала его по плечу:       — Петька не в том положении, чтобы в такие дела лезть.       — И все ты замечаешь, — цокнул Петя.       — А че с тобой? — Дима моргнул. — Болеешь чем-то?       Юля рассмеялась.       — Очень болеет. Последствия потом восемнадцать лет мучают и башка от них болит!       Дима очень испугался за Петю, а Юля снова рассмеялась. Всю дорогу Дима отчаянно гадал, чем же таким страшным болел Петя и все мимо. И только под конец дороги он ойкнул, посмотрел на его живот и закивал, сказав:       — Поздравляю!       Петя моргнул и сам, наконец, рассмеялся, за весь этот вечер, полный страха и волнения.       Игорь вышел из лифта. Зло побеждено, но покоя он не чувствовал и близко. Прокопенко, Петя… Сердце тяжело ухало в груди, мозг почти что коротило — казалось, вокруг ничего нет. И он ничего. Руки дрожали — сильно, это он чувствовал. Внизу обдало прохладным ветром, Дима вел Разумовского.       Игорь смотрел перед собой.       И думал, что он узнает.       Что жизнь продолжается? Или что больше нет никакой жизни.       Он думал о Пете.       Глаза резанул свет от мигалок машин. Игорь поморщился, прошел вперед, увидел машины, целый конвой и — Прокопенко. Улыбнулся едва — к его стыду, облегчения этого не принесло. Он ускорил шаг.       — Я думал, вы…       — Не дождешься, — он усмехнулся, похлопав по плечу.       — А… — в горле пересохло. — Петя?..       Федор Иванович разве что брови успел приподнять, как по всему первому этажу раздалась ругань. Игорь вскинул голову. О, этот голос он узнает из тысячи и никогда Петина ругань не слышалась ему такой сладкой.       — Да мне похуй, что вы там выдумали, щас попиздите и сами, блять, улетите в клетку загорать! Ты меня еще в Москве заебал, я щас думать буду, что ты сюда приехал просто, чтобы мне поднасрать!       Громко открылась дверь. Петя увидел Игоря. Игорь увидел Петю.       И все. Туман.       Юля цокнула, качнув головой. И впрямь — как в фильме. Как кинулись друг к другу, как Петя повис на Игоре, как Игорь жадно его обнимал и целовал, будто пытался надышаться, будто только так мог успокоиться.       Петя в его руках, живой, почти в порядке, не считая мелких ран на лице и волос, слипшихся из-за крови. Но в целом. Живой. Дышит. Целует его. И это его руки крепко сомкнулись у шеи, его пальцы зарылись в волосы, привычно лаская. Петенька. Его. И даже сейчас, целуя его, в груди рокотал тот страх, та тошнота и тот ужас, что он испытал, глядя, как здание управление взорвалось. Хуже было только тогда, в далекие двенадцать.       — Так, — Стрелков, злой, бешеный, подскочил ближе. — Ну что, Федор Иванович, поговорим позже о вашей пенсии? А вы, голубки, все четверо…       Игорь нахмурился, хотел подойти, чтобы лично сказать все, что думает, но Петя аккуратно положил руку на его грудь, останавливая. И Игорь остановился.       Стрелков продолжал:       — Будете варежки вязать. На Колыме.       Прошла секунда. И раздался громкий звук от удара. Петя аж дернулся, охнув, Гром удивленно брови приподнял. Петя сказал:       — Да уж… есть еще порох в пороховнице…       Игорь усмехнулся, посмотрел на него и нежно чмокнул в кончик носа.       Домой они вернулись совсем поздно, Пете казалось, что вот-вот начнет светать. Он осмотрел квартиру и вздохнул. Включил свет и принялся поднимать упавшие горшки с цветами. Игорь подошел сзади, крепко обнял его и прохрипел:       — Хочешь, узнаю кто обыск проводил и всеку им за этот бардак?       — Не надо. Они просто работу свою делали, — вздохнул Петя и повернулся к Игорю. Тот осмотрел его лицо и выпустил его из объятий.       — Надо обработать все.       Он достал аптечку, поставил на место диван, который перевернули вообще на кой-то хрен, и усадил на него Петю. Улыбнулся, убирая засохшую кровь и дезинфицируя ранки:       — Обычно это ты меня штопал, а теперь я тебя.       — Тебя тоже надо бы, все лицо израненное, — Петя прикрыл глаза, когда Игорь принялся за разбитую бровь.       Немного они посидели вот так, в тишине, пока Игорь нежно вытирал кровь и смазывал раны. Аккуратно убрал кровь с волос, осмотрел кожу головы и нанес и туда обеззараживающее. Петя зашипел, и Игорь нежно подул на место. Меньше всего самому Игорю нравился тот факт, что он обрабатывал раны своего партнера в положении. Сев на место, он посмотрел Пете в глаза и, наконец, спросил то, чего боялся:       — Петь, а… ты как упал?..       И сглотнул. Не смог прямо. Страшно.       Петя улыбнулся ему:       — С ним, думаю, все хорошо. Живот не болит, крови не было, поясницу не тянет. Меня, прикинь, ты щас не поверишь…       — Ну-ка?..       — Цветков прикрыл, — и рассмеялся.       — Ага, потому что эта бабка у подъезда уже как месяц о твоем положении знает. Как-то подслушал, когда я с тобой по телефону говорил.       — Ну хоть какая польза, — он фыркнул. — Я тоже испугался страшно и как-то сразу сжался, закрылся, уже не голову в таком положении прикрываешь, а живот. Вот по башке и прилетело. Потошнило немного первые минут десять и прошло.       — Сотряс, наверное…       — Ну так, несерьезный, — отмахнулся Петя. — Завтра на УЗИ посмотрим, как там что. Ну и к терапевту заодно зайду, че уж там, пусть башку посмотрит. Наверное беременным не стоит с сотрясом шляться… Это до этого я прям так и ходил, и нормально, а щас…       — Беречь себя надо, — уверенно кивнул Игорь. — Ниче, щас на море поедем, отдыхать там будешь, расслабляться, на песке валяться, в море купаться и кушать хорошо. И никаких стрессов больше, — он бережно погладил его живот, так осторожно, будто бы Петя был хрустальным.       Петя улыбнулся и прильнул к нему ближе. Погладил по груди и внезапно сказал:       — Прости, Горь. Я вдруг понял, что недостаточно внимания проявлял во время этой ра…       — Петь, — прервал его Игорь, ошалело моргая. — Ты с ума сошел? Какое «прости»?       — Мне просто показалось, что…       — Да. Показалось. Видение, бля, мутное. Это, наверное, на тебя так сотряс повлиял, да? Ты, бля, беременный, ты мне и слова кривого не сказал, готовил мне и обнимал, волновался, нервы трепал из-за меня, хоть тебе и нельзя. Это я извиняться должен, что в такой период ужасно-уязвимый для тебя потащился проблемы такие решать, жизнью рисковать. Ты мне по башке должен был дать. Петь… ну золотой ты у меня, понимаешь? Не выдумывай ты уже бред всякий. Недостатки в себе ищешь зачем-то… Зачем? Я их не вижу, значит, их нет.       Петя посмотрел ему в глаза. Его и вправду стали терзать сомнения. Он думал, что должен был встречать его, окружая заботой, сделать что-то, чтобы его расслабить, а все его обиды — это все такие глупости, на которые он и права не имел. Петя, на самом деле, постоянно в себе сомневался, постоянно винил себя за свои реакции и эмоции, но, к его счастью, Игорь всегда во всем его поддерживал и всегда мог утешить, успокоить.       — Правда? Ты так думаешь?..       — Думаю ли я, что ты, вместо того, чтобы по башке мне дать, терпел, ждал, переживал и поддерживал, как мог в своем состоянии и что поэтому ты идеальный?.. Петь… — он вздохнул. — Я понимал головой, что иду на риск, и что ты это понимаешь, и что ты нервничаешь, боишься за меня… А я не мог остановиться, не мог это бросить. А ты все равно был рядом. И понимал меня. Всегда понимал. Ты очень много для меня делал. Но сейчас можно расслабиться. Только отдых, трешка и обустройство детской. Только ты. Теперь только ты и наш малыш на первом месте.              Петя улыбнулся и крепко его обнял, прижавшись щекой к его шее и вздохнув.       — Точно?       — Клянусь, — Игорь нежно поцеловал его за ухом. — Теперь я позабочусь о вас. Пора мне совершить настоящий подвиг. Дать своему будущему супругу спокойно провести беременность.       — Для тебя это и правда подвиг, — хихикнул Петя, трясь носом о шею Игоря. Стало спокойно, хорошо. Он понял: все кончилось, все позади. Все зло побеждено, теперь, наконец, можно позаботиться только об их семье. О малыше, чье сердце билось под его собственным.       На УЗИ все оказалось прекрасно, сотрясение у Пети не обнаружили, так что в скором времени они, как и договаривались, уехали на море. Петя, наконец, облегченно вздохнул. Никаких дел, ничего! И Игорь далеко не уйдет, а то Петя знает этого усатого…       Садилось солнце. Игорь укачивал Петю в танце, пока с другого конца пляжа доносилась музыка — Игорь почти сразу же отыскал дикий, но очень красивый пляж. Они любили тут гулять или просто валяться на песке, слушая шум моря. Было спокойно, хорошо, а еще — никого. Видел Бог, они оба слишком сильно устали от людей.       Петя глядел на краснеющее под лучами заходящего солнца море, улавливал едва пляжную музыку и весь был отдан Игорю, его рукам.       — Петь? — позвал он его тихо, и тот лениво посмотрел в его глаза. Игорь улыбнулся. — Ты выйдешь за меня?       И достал бархатную коробочку. Петя улыбнулся, опустив взгляд, когда Игорь открыл ее. Кольцо было, как Петя и хотел — золотое и минималистичное. Конечно удивления не было. Для них обоих скорое предложение было очевидно — сразу как только узнали о беременности и приняли решение оставлять. Но все равно Петя не сдержал улыбки. От того, как по-особенному мило это было, трогательно и как, вместе с тем, просто.       — А я вот возьму и скажу «нет», — прищурился хитро Петя.       — Ну, тогда попробую завтра.       — Ох, не умеешь ты омег добиваться, Игореш.       — Так, стой… Во, а так? — и сел перед ним на одно колено, держа коробочку и глупо улыбаясь. — Свет моих глаз, огонь моего сердца… Петр Юрьич, вы выйдите за меня?       Петя рассмеялся и сказал:       — Да, Игорь Константинович, так уж и быть, принимаю акцию купить сердце, а рука в подарок.       Теперь рассмеялся Игорь и, встав, аккуратно надел кольцо на его палец, а после, склонившись, поцеловал улыбающиеся губы. Игорь сказал:       — Петь… только сними его через месяцок…       — Почему это? — возмутился он.       — Ну… мне сказали, что за беременность сильно омеги отекают. И, короче, кольцо начинает давить до синевы, а снять его невозможно. Приходится распиливать…       Петя во все глаза посмотрел на кольцо, моргнул. Кивнул.       — Уговорил. Блин, хорошо, что ты узнал… Не хотелось бы его пилить! Оно очень красивое.       — Рад, что нравится, — Игорь чмокнул его в кончик носа. — Свадьбу уже после сыграем? Как родишь?       — Я пока не знаю. Прикину, сколько времени займет подготовка и если выйдет впритык, то да, после. Не хочу на последних месяцах свадьбу играть.       — Понял. Люблю тебя, Петь. И спасибо за все. Ты так много для меня делаешь, — он сжал его руки в своих, глядя в его глаза. — Поверить не могу, что ты — мой, а я — твой. Что я тебе вообще нужен…       Петя рассмеялся и, встав на носочки, чмокнул его в губы.       — Конечно нужен, Горь. И это мне повезло тебя зацапать! Щас тут налетят всякие. Видал, как видос залетел тот? Все про тебя спрашивают, ищут, к счастью, ты хоть щас со мной, тут, а там может перебесятся… а если нет, то дома тебе первым делом кольцо тоже купим. Ты не беременный, тебе его снимать не надо.       — Понял, — с уверенным видом кивнул Игорь. — Всем буду тыкать кольцо.       Петя улыбнулся и, обняв за шею, прильнул к нему ближе. Уже в номере он выложил историю с кольцом и рукой Игоря. Ее к себе Юля репостнула и написала Пете: «на меня столько фанатов Грома подписалось, щас все узнают, что мужик забит прочно».       Петя фыркнул, ответив: «прочнее некуда».       Вскоре к Юле в директ полилось куча сообщений с разбитыми сердцами, а еще попытками уверить Юлю, что это — фейк, просто пацан какой-то сфоткался с мужиком и аккаунт Грома отметил! Видимо, упорно решили игнорировать тот факт, что в ленте у Пети куча фотографий с Игорем, и прямо сейчас история, где они на фоне заката целуются.       Зато пресса ждать не заставила и, хихикая, Петя показывал Игорю статьи, которые, одна похожая на другую, прикрепили фотку их рук и пару постов с инсты Пети с грустной подписью, что самый завидный жених Питера уже и вправду жених некого Пети! Да, сердца бились одно за другим, а Пете и вовсе пришлось аккаунт закрыть, потому что помимо внезапных подписчиков и лайков, которые привычно капали в течении всего времени — кто-то, находя аккаунт Игоря и видя там всего одну подписку переходил на его аккаунт — пошли куча неприятных комментариев про то, что он явно мальчик легкого поведения, который обманывает честного майора полиции.       Игорь на все это смотрел огромными глазами и в итоге спросил:       — Я что… реально популярный теперь?..       Петя рассмеялся.       — Ага. И мой.       — Быть твоим очень приятно, Петь. А вот популярным… Может они забудут обо мне через неделю?.. — спросил он с грустными глазами.       Петя, улыбаясь, только покачал головой. Игорь тяжело вздохнул и, крепко прижав к себе Петю, завалился на кровать, гладя его по животу. Петя поерзал, удобнее устраиваясь, прильнул ближе и улыбнулся. Любил он этого майора Грома на свою голову, и любил больше жизни. Игорь, к несчастью, любил его тоже. Так что никак нельзя было избежать всего того безобразия, что между ними творилось.