Сам так решил

Я очень рад, что залез на тот сайт. Сегодня день был наполнен рутиной. Завтрак, учеба, поход в магазин, обед, учеба, уборка, ужин, учеба, вечерний туалет. До кровати я добирался уже в полусне. Уже лежа в кровати, я решил проверить как дела в трусах. Клетка немного сползла с члена, его корень был свободен и обнят, как губами, мошонкой. Я взялся за место где прячется замок и протянул мошонку вниз, теперь опорное кольцо плотно прилегало к лобку. Я даже ощутил некоторое возбуждение, но не сильное, член будто вздохнул, слегка отвердел и тут же начал опадать. Если бы не все это — не клетка, не пирса и не мастер, я бы весь день просрочил, валяясь в кровати. Все же я принял верное решение. Утро снова началось для меня в 4:20. Яйца тянуло страшно. Откинув одеяло, я увидел то же, что и вчера. Член пытался выдавить себя из клетки. Большая его часть была свободна, а опорное кольцо оттягивало мою мошонку до предела. Да, видимо к утреннему стояку я буду долго привыкать. Телефон, где телефон. Кажется, вчера я оставил его на столе. Вот он. Не снимая с зарядки, я влез на уже знакомый сайт и открыл первую попавшуюся новость. Постепенно член начал опадать, и на смену боли приходило желание дойти до туалета. Я сделал глубокий вдох и шумно выдохнул. — Бля, Виталь, оденься, у тебя, конечно, хорошая жопа, но на мой вкус слишком лохматая. — Сказать, что я испугался, ничего не сказать. Страх от неожиданного голоса, стеснение от того, что я голый, страх, что другой человек увидит на мне пояс смешались и заставили мое сердце биться с безудержным ритмом. — Извини, Серый, я думал я один. — Как еще голос смог удержать не понятно. — Да, я полчаса как вернулся, прости, что разбудил. — Сергей лежал на втором ярусе кровати, благо он не заметил, что не он меня разбудил. — Ничего, я как раз собирался встать пораньше. Спи, я постараюсь не шуметь. — Ок. Я только и слышал как Сергей разворачивается в кровати пока я натягивал шорты. Как на зло они все никак не хотели налазить: то не могу ногой попасть в штанину, а потом еще лучше, зацепился пирсой за край пока натягивал. Оставалось только взять полотенце и пакет с душевыми принадлежностями, как я снова почувствовал резкую боль в паху. Проверять, что случилось было слишком страшно, я похватал вещи и пулей вылетел из блока. Каждый шаг до сан блока отдавался болью. Я уже точно знал, что это не из-за возбуждения, это совсем другая боль, острая. Я еле дошел до туалета, влетел в первую попавшуюся кабинку. Что произошло? Отчего так больно? Я осмотрел пах, но никаких зажимов или хоть чего-нибудь, что могло причинять боль не увидел. Оттянул мошонку для более плотной посадки пояса и тут до меня дошло. Я не вижу нижнюю часть мошонки. Пощупав пальцами я нашел место откуда шла боль. Но его все же не увидеть. Но можно сделать фото! Я достал телефон из шорт, встал расставив ноги настолько широко, насколько позволяет кабинка, мошонку потянул вперед, а сам прогнулся назад. Телефон оказался прямо под пятой точкой. Лучше сделать несколько фото, на некоторых скорее всего все будет смазано. Одна… две… четыре… шесть фотографий. — Общажный туалет не лучшее место для съемки нюдсов, ты бы хоть в душ вышел. — Да я просто… — я совершенно не знал, что соврать, — спасибо. — Пожалуйста, хочешь могу тебя сфотографировать в душе. — Да не, спасибо. Я не знаю этот голос, но кажется, парень адекватный. Не засмеял хотя бы. Усевшись на фаянсовое изделие я очень быстро вспомнил зачем я здесь. На фото, кроме задницы красовалась поперечная красная линия на мошонке. Скорее всего натерло опорным кольцом. Сейчас-то я и вспомнил про средство, которое дал мне Сэр. И, конечно, оно в куртке в комнате. Блять. Хорошо, сначала помоюсь, потом в комнате все обработаю. Сергей все равно будет спать, нужно только дать ему время чтобы уснул покрепче. Шум раздавшийся из соседней кабинки напомнил, что в сан блоке я не один. И как интересно мне помыться? Судя по звукам парень тоже направился в душ. — Так, успокойся, Виталя, клетка на тебе будет еще минимум неделю, и каждый день тебе нужно будет мыться, и чаще всего здесь ты будешь не один. Лучше попробовать сейчас пока здесь всего один человек, чем попасть в просак когда их будет пятеро. — Я пытался себя успокоить, но все равно ужасно нервничал. Фуф, ну риску. Я вышел из кабинки и направился к своим вещам. В душе уже во всю лилась вода. Снимать шорты было не проще, чем одевать вод взглядом Сергея. Сейчас на меня никто не смотрел, но парень мог в любую секунду выйти за чем-нибудь. Мыльница и мочалка стали моим щитом. Полотенце я повесил на самый крайний крючок, никогда не стоял в раздевалке в углу. Хотя раньше я об этом не задумывался. Я вошел в душ прикрывая клетку мочалкой, парень стоял в центральной кабинке, хотя кабинкой это сложно назвать. Между двумя стенами стояли 5 перегородок без дверей. Душевые лейки в двух центральных кабинках были самые целые, здесь редко кто-то моется, стесняются, наверное. Но я, несмотря на страх, что другой парень увидит мой девайс, встал в соседнюю кабинку. Мой сосед скорее всего тоже первокурсник, чуть ниже меня и очень худой. Его ребра я заметил еще со спины. Сейчас он намыливал голову и лицо шампунем, так что не мог меня видеть, и я со спокойной душой, встав в пол-оборота от него, тоже занялся водными процедурами. Вода и мыло нещадно обжигали травмированную кожу. Я всегда считал, что лучше недолго потерпеть сильную боль, после нее остальное притупляется. Хотя в последнее время отношения с болью у меня изменились. Оказалось довольно сложно промывать клетку, член сидит в ней достаточно плотно и вода не попадает под нее. Пришлось довольствоваться тем, что есть — промыл клетку снаружи и мошонку, на ней, как оказалось, теперь тоже есть труднодоступные места. Где раньше можно было просто подняв член легко промыть, сейчас приходилось аккуратно пробираться мизинчиком. Смыв с себя всю пену я услышал как дверь в душевую закрылась, это только вышел мой сосед. Если стушуюсь сейчас, и буду ждать пока он оденется и уйдет, потом будет только страшнее. Нужно привыкнуть как можно скорее. Отдав мочалку и прикрыв ей клетку, я вышел из душевой. В раздевалке стоял все тот же парень, без стеснения вытираясь. Пока он вытирал голову и лицо я успел рассмотреть его. Он очень худой, грудь и то, что можно было бы назвать животом, покрывали черные прямые волосы, такие же черные волосы, но в большем количестве покрывали и лобок с мошонкой. Ничего выдающегося. Обычный член, не большой и не маленький. Я и не заметил как парень уже перешел полотенцем на плечи и спину. Он заметил, что я пялюсь на него. Я быстро отвернулся в свой угол и тоже начал вытираться, стоя спиной к незнакомцу. — Ну ладно. С таким телом мало кто станет обращать внимание на окружающую обстановку на нюдсе. — Оказывается, он тоже успел разглядеть меня, лестно, конечно, но мне впервые делает комплимент незнакомый мне голый парень. — Спасибо, извини что помешал… — Да ничего. Все в порядке. Я Эдик, кстати. — Виталя. — Очень странно разговаривать вот так отвернувшись от собеседника. — Я фотограф, кстати, если хочешь могу сделать тебе набор качественных фото в стиле ню. Будешь выглядеть на них явно лучше, чем на туалетном селфи. — Ах, спасибо. Я подумаю Натянув шорты я начал складывать свои вещи, уже развернувшись я будто физически ощущал, что взгляд Эдика был направлен на мой пах. Пару раз я посмотрел ему в глаза и убедился в этом. Он просто не переставая таращился на мой пах, уж не знаю, что он там хотел увидеть, но сам он еще не оделся и мне даже показалось, что у него начал вставать. Благо он не настаивал с фотосессией здесь и сейчас. Вернувшись в комнату я понял, что так приковало взгляд Эдика на моем паху. Пирса и часть пояса были влажными. Они прилипли к шортам и просвечивали. Блять, вот и спалился. Надеюсь, он ничего не понял, или понял не правильно. Клетка начала давить, это так подействовала мысль что меня спалили? Опорное кольцо начало оттягивать мошонку и спустилось на травмированное место. Нужно как то притянуть клетку обратно к паху и обработать все средством от Сэра, пока Сергей спит. Я не придумал ничего лучше чем взять шнурок из летних кроссовок и подвязать опорное кольцо как упряжью. Давление в клетке не уменьшалось, что определенно не помогало мне. Зато я узнал, что член может скрываться под лобком. После того как я сделал узел на опорном кольце слева и протянул как пояс к правой части, стоило только потянуть, часть члена скользнула под кожу на лобке создавая топорщийся бугор. Теперь давление в клетке стало сильнее, но зато ушла боль с мошонки. Средство, что дал мастер почти не пахло, я нанес его везде где мог. Даже ватными палочками промазал все под клеткой. Все процедуры так отвлекли меня. Я и не заметил как прошла эрекция и я, кажется, впервые смог увидеть себя в клетке без страха возбудиться. Это все очень странно. Я смотрел на то, что лишает меня вполне определенного удовольствия, но я не испытывал из-за этого ничего кроме удовлетворения. Мне нравится этот вид. Клетка анатомична. Венец головки лежит там где ему и отвели место, все как-то очень ладно. Кольцо принца хромированное ярко контрастирует с клеткой и головкой, а латуневый замок в нем не кажется чем-то лишним. И на фоне такой… сдержанности… мошонка кажется просто огромной. Яички, будто куриные, оттянули ее вниз. Мне даже показалось, что так я выгляжу даже мужественней, чем когда член прятал эти шары. Может и правда согласиться на фотосессию? Эдик парень хилый, думаю, я смогу убедить не трепаться о том, что он увидит. К тому же он уже почти все видел сквозь промокшие шорты. Остаток дня прошло как и вчерашний: учеба, еда, учеба, походы в туалет. Некоторые парни, приходя по малой нужде не удосуживаются закрыть кабинку. Раньше и меня это не заботило, но сейчас все изменилось. Вместо гордого стояния — аккуратное сидение, вместо стряхивания — тщательное вытирание туалетной бумагой. Сегодня в сан блоке весь день были парни. Все вернувшиеся от родителей спешили ополоснуться и побриться. Некоторые особо беспородные умудрялись даже лобок с яйцами побрить перед раковиной, а не как большинство в душе. Ближе к вечеру я даже поймал себя на мысли сходить в туалет просто чтобы глянуть на чей-нибудь член. А это всего лишь второй день… двое суток без дрочки. За это время я ухитрился подготовить к сдаче восемь долгов из девяти. Оставался только рисунок. Графика на свободную тему. Думаю ночь прекрасное время для выполнения задания. Кроме Сергея, как я и ожидал, никто не вернулся. Он весь день провалялся в кровати залипая в телефон. И как только стемнело, я взялся за «холст». В центре комнаты появился раскидистый крупнолистный фикус, на который была направлена настольная лампа. Но не это было главной экспозицией для меня, главное было на заднем плане. Фикус перекрыл лицо и плечи Сережи, оставив мне для натуры его поясницу, ягодицы и согнутые в коленях, скрещенные ноги. С момента моего заселения я всегда удивлялся как долго он мог находиться в одной позе. Он мог часами лежать вот так лазая в телефоне. Или выполняя домашку на ноутбуке, или разговаривал по телефону с кем бы то ни было. А мог и совмещать. Грех было не воспользоваться таким натурщиком. Я начал с заднего плана. Сережа идеальный натурщик, все время что я его рисовал, он вообще не изменил положения. Линии и штрихи, блики и тени, все сложилось очень быстро, хотелось оставить все и хорошенько вздрочнуть. Даже не знаю, на что больше. На рисунок или на натурщика. Клетка сейчас была самым раздражающим фактором. В мыслях, это рука Сережи, что крепко держит меня и как наяву совсем не двигает рукой. Изображая фикус, я то и дело возвращался к телу на заднем плане внося дополнительные штрихи. Спустя три часа, работа была закончена. — Как получилось? — Я передвигал фикус на место когда Сергей нарушил тишину. — Даже не знаю, надеюсь на четверочку. — Я не заметил как он встал и направился к мольберту. — Нет, не смотри. — Слишком поздно. — Ты себя недооцениваешь. Графика? — Да. Думаешь хорошо получилось? — Отлично, а вот фантазия покачала. — В смысле? — В смысле у меня гладкая задница… — он просто смотрел мне в глаза, а я совсем не мог понять о чем он говорил, — без волос. — Я посмотрел на холст и понял, возбуждение было слишком сильно и подсознание дорисовало картинку. Вместо боксеров на рисунке красовалась светлая, покрытая пушком попа. Это прокол. — О, прости, я даже не заметил, что нарисовал это. — Отдался процессу целиком… лучше бы ты не говорил этого. — Почему? — Отбросив сознательное изображение реальности, твое подсознание нарисовало голую мужскую задницу. Волосатую, точно не женскую. Ты гей, Виталя. — Да, да, да… — что мне делать? Возразить, послать его, признаться? — Да ты совсем охуел? — выдал я, оттолкнув от себя Сергея. — Ок. Давай проверим. Нет, он не… он да. Сережа спустил резинку трусов под мошонку и взялся за свой мягкий член тремя пальцами начав его надрачивать. Он закрыл глаза и запрокинул голову позволяя мне рассматривать его не смущаясь его взгляда. И я воспользовался этим сполна. Я уже не раз видел его в трусах, но сейчас он выглядел совсем иначе. Его плоская грудь уже не казалась слишком детской, а животик с блядской дорожкой уходящей в стриженный пах казался сексуальным. Он уже держался за член всей рукой. Крайняя плоть ходила вперед назад. На конце появилась капля смазки. Рука отпустила член. — У тебя приоткрыт рот, ты держишься за член и не сводишь взгляд с моего. — Я оторопел, мне нечего было сказать. — А теперь покажи свой член.