Сборник драбблов по Haikyuu!!

      Акира всегда любит скрипку: ее форму, звучание, небольшой размер. Естественно, вначале ему было сложно приловчиться и играть на ней, пальцы постоянно путались, а смычок часто двигался быстрее, чем необходимо. Но сдаваться юноша не собирался, упорно оттачивая навыки каждый день. И в скором времени тяжелые тренировки дали свои плоды, юноша вышел совершенно на иной уровень, впечатляя своей игрой даже профессионалов. Многие называли его гением, но лишь родители знали, насколько усердно их сын занимался скрипкой, зачастую стирая подушечки пальцев до крови. Акира даже начал коллекционировать все те порванные струны, которые ему так часто приходилось менять.       Также, из-за своих навыков Мори теперь часто выступал на концертах и представлял школу на различных мероприятиях. Так было и в средней школе, и в старшей. Но если еще в средней он участвовал везде, потому что просто не умел говорить «нет», то уже в старшей школе он сам выбирал, где ему участвовать. Акира играл не для того, чтобы прославиться или заиметь связи, дабы потом с легкостью поступить в какой-нибудь престижный университет. Он играл, потому что ему нравилось, да и профессионально заниматься скрипкой он не планировал. Юноша планировал продолжать родительский бизнес, а скрипку оставить как хобби, может временами выступать на небольших мероприятиях.       Казалось, что предложения учителей о выступлении на очередном мероприятии никогда не заканчивались, будто они специально искали, где Акира может выступить, чтобы похвастаться перед всеми наличием такого талантливого ученика. Возможно, в этот раз Мори бы тоже отказался, если бы на данном мероприятии не присутствовал один знаменитый скрипач, которым юноша восхищался еще с детства. Акира очень хотел послушать как он играет вживую, ведь студийная запись и запись концерта это одно, а живое исполнение — совершенно другое.       До мероприятия оставалось недели две, так что произведение уже было выбрано, оставалось лишь потренироваться. Хотя, Акира даже этого мог не делать, поскольку выбрал одно из любимых, поэтому знал произведение наизусть. Единственное, он подумывал о том, чтобы внести собственные корректировки, так делали многие музыканты, внося в известные произведения свою изюминку, делая его еще замечательнее.       Так что, пока Акира возвращался вместе с одноклассником в класс, который также занимался скрипкой, они бурно обсуждали данную идею. Именно из-за этого Мори, слишком увлеченный разговором, не заметил, как впереди кто-то неудачно оступился, тем самым задев и юношу. От неожиданности Акира не успел среагировать и полетел прямо на пол, смягчая падение правой рукой. — Эй, Акира, ты в порядке? — взволнованно затараторил друг, сразу приседая рядом. — Да, просто это было неожиданно, — в ответ Мори только неловко посмеялся, принимая сидячее положение.       Но стоило ему только опереться на правую руку, как он тут же зашипел и прижал ту к груди. При каждом, даже небольшом, движении рука начинала сильно болеть, заставляя юношу постоянно хмуриться. — Кажется, тебе стоит сходить к медсестре, вдруг что-то серьезное.       Волнение друга было понятно, ведь рука успела покраснеть и чуть опухнуть. Если не перелом, то ушиб однозначно, что не очень-то и радовало юношу, ведь тогда о концерте ему можно забыть, как и о игре на какое-то время. — Извини…       До слуха Акиры, пока друг бережно осматривал его руку и тревожно лепетал, донесся тихий голос сверху, так что юноша быстро поднял взгляд. Перед ним стоял второгодка Кентаро Кьётани, которого все знали как «бешеного пса». Пусть его лицо и выражало что-то вроде недовольства и раздражения, если присмотреться, можно было заметить, что парень чувствовал вину и искренне просил прощения. И только Мори хотел заверить его, что все в порядке и его вина в случившемся тоже есть, как позади раздался громкий крик учителя физики. — Кьётани, опять ты! Теперь ты уже и учеников калечишь? Тебе было мало прошлого отстранения?       Акира старался относится ко всем одинаково, как к ученикам, так и к учителям. Но если говорить начистоту, то он недолюбливал учителя физики, поскольку тот постоянно кричал и делал поспешные выводы, прямо как сейчас. Именно поэтому Мори и поспешил подняться на ноги, чтобы вмешаться и прояснить ситуацию. — Почему, когда что-то случается, именно ты оказываешься тому причиной? Неужели нельзя взять пример с других и вести себя как подобает? А еще твои волосы, что это за безобразие? Сколько раз тебе говорили перекраситься? — Извините…       Акира попытался вмешаться и перебить этот поток слов учителя, который уже просто начал вымещать злость на бедном парнишке. А Кентаро стоял и молчал, он уже привык ко всему этому, лишь злобно посматривал на учителя, который непроизвольно сделал шаг назад, чувствуя угрозу. — И нечего на менять так зыркать! Даже не пытайся уйти от последствий. Учитель все не унимался, продолжая свой монолог, так что Акира вновь попытался его перебить. — Да послушайте, он ни в чем не виноват! Я сам не смотрел куда иду, вот и упал. Все было без толку, юношу не слышали, продолжая давить на парня, который даже не пытался что-то ответить или как-то оправдаться. — Отведи его к медсестре, чтобы та осмотрела руку. И учти, теперь ты должен помогать ему, если не хочешь, чтобы я вынес это на родительский комитет.       Учитель физики в последний раз фыркнул и удалился в сторону учительской, а Кентаро остался стоять на месте, но теперь уже смотря на Акиру, по всей видимости дожидаясь, когда тот пойдет в сторону медкабинета. Юноше ничего не оставалось, как двинуться в нужную сторону, отправив друга в класс и заверив, что с ним все будет хорошо. Естественно, тот не хотел отпускать Акиру с бешеным псом, ведь репутация у него была не очень, но юноша все же смог его убедить.       Шли к медкабинету эти двое в гробовом молчании, было слышно только шушуканье других, на которые Мори старался не обращать внимания. Молчание со стороны волейболиста продолжилось и в кабинете медсестры, которая тут же принялась осматривать руку Акиры. К счастью, оказалось, что это был обычный ушиб, от чего Мори даже облегченно вздохнул. И пока женщина отошла в подсобку за всем необходимым, юноша наконец-то обратился к Кентаро. — Извини, что из-за моей же невнимательности всю вину повесили на тебя. Я еще раз поговорю с учителем, достучусь до него, ведь это неправильно обвинять ни в чем неповинного человека.       Акира в самом деле собирался поговорить с мужчиной, ведь негоже вешать вину на другого человека. А еще юноше хотелось напомнить учителю, что он не имеет право так разговаривать с учеником, что уж очень нагло он себя ведет. Пусть Мори и был миролюбивым, но также он был из числа прямолинейных людей, которые выложат всю правду, обидев тем самым собеседника, и им даже совестно не будет. — Не стоит, — все, что ответил Кьётани, после чего вновь замолчал.       Мори было сложно понять, что он за человек, хотя и слышал множество слухов о нем. Вот только, родители с детства учили сына, что не стоит верить слухам, которые ходят о человеке, ведь в действительности он может оказаться совершенно не таким, каким его описывают другие. Мори тоже можно было отнести к данной категории, ведь для всех остальных он гений и послушный ученик, со всеми любезен и дружелюбен, а также никогда не устает. Однако, Акира такой же живой человек, как и другие, он тоже умеет злиться, раздражаться, ему тоже не всегда хочется общаться с некоторыми людьми, и он также, как и все, устает до такой степени, что хочется просто лежать на кровати и тупо смотреть в потолок.

***

      Последующие дни проходили как и предыдущие, лишь за одним исключением: Кентаро в самом деле помогал Акире, будь то поднести сумку, ибо, как оказалось, идти им было в одну сторону, или будь то конспекты, которые парень неизвестно когда переписывал, ведь после уроков у него были еще и тренировки. Мори не раз пытался достучаться до волейболиста, пытался донести, что ему не стоит помогать, а лучше уделить время тренировкам, поскольку приближались некие масштабные соревнования, а тут Акира со своей рукой. Но Кентаро только вертел головой и зыркал недовольно, тем самым показывая, что ему лучше знать, чем заниматься и чему уделять время.       Еще одной удивительной вещью было то, что Кьётани, точно по часам, приходил к Мори в кабинет и помогал с перевязкой, за что юноша угощал того чем-то вкусным. Вначале парень пытался отказываться, но Акира был непоколебим и просто всовывал вкусность в чужие руки. Скрипач даже специально начал задерживаться после уроков, оставаясь в музыкальном классе и делая наброски в тетрадях, благо он мог делать это и левой рукой. Хоть играть ему еще нельзя было, но вот написать мелодию мог, да и Кентаро так мог на тренировке поприсутствовать, после окончания которой стремительно нёсся в нужный класс. Уходить без волейболиста Акира не рисковал, точнее уже не рисковал. Один раз ушел один, так весь следующий день ловил на себе злобный взгляд Кьётани.       Вот и сегодня Акира тоже решил задержаться в музыкальном классе, как раз пришло вдохновение для поправок в произведение, которое он должен был исполнять. Насколько он знал, сегодня не было полноценной тренировки у волейбольной команды, лишь инструктаж и обсуждение грядущих матчей. Вот только, Кентаро он не видел с обеда, учитывая, что их кабинеты находятся рядом.       Отвлек от заметок юношу звук двери, в которых стоял бешеный пес, со своим обычным злобным взглядом. Акира тут же помахал ему рукой, тем самым приветствуя. Что удивительно, юноша никогда не испытывал страха перед данной личностью, можно сказать, что его даже привлекал этот вечно злобный взгляд. На приветствие в ответ только кивнули головой, проходя в глубь класса и присаживаясь рядом с Мори. Юноше всегда больше нравилось сидеть на полу и делать заметки, нежели как прилежный ученик за партой. Да и на полу было гораздо больше места, вот многочисленные листки с заметками и валялись повсюду.       Стоило только Кентаро присесть рядом, как он тут же начал собирать листки в аккуратную стопку, а когда с этим было покончено, протянул руку Акире. Мори оставалось только непонимающе уставиться на парня, поскольку мозг отказывался подавать хоть какие-то идеи, зачем тот протянул руку. Видя замешательство скрипача, Кьётани лишь тяжело вздохнул и соизволил пояснить. — Надо сделать перевязку, меня же не было сегодня в обед.       Акира даже ойкнул, вспоминал, что действительно не делал перевязку сегодня. Обычно этим занимался Кентаро, хоть Мори прекрасно мог справиться сам, но тот даже слышать об этом не хотел. Юноша быстро достал из сумки все необходимое и протянул поврежденную руку парню.       На самом деле, рука уже почти не болела, даже медсестра сказала, что та выглядит намного лучше, но парень продолжал делать перевязки и не позволял Акире хоть как-то напрягать руку. Аккуратные движения длинных пальцев, как и нежные, почти неощутимые, прикосновения, каждый раз вызывали у Мори мурашки. Нет, ему не было противно или дискомфортно, наоборот, ему нравились данные прикосновения. А чего стоило нанесение лечебной мази на запястье, которую Кентаро осторожными массажными движениями втирал в кожу. В эти моменты Мори готов был выть волком, ему слишком нравились эти действия. Но также ему нравилось наблюдать и за серьезным лицом парня, который сосредоточенно делал перевязку. — Как прошла тренировка? — Решил-таки нарушить тишину Акира.       Кьётани на мгновение замер, дабы посмотреть на юношу, а после вернулся к своему занятию. — Учитывая навыки семпаев, то довольно неплохо, хотя эти остолопы могли и лучше сыграть.       Мори не ожидал услышать ответ, но все же получил его, так что на губах моментально расцвела улыбка. Даже при всей этой помощи со стороны Кентаро, разговаривали они мало, зачастую говорил именно скрипач, рассказывая что-то забавное, произошедшее за день. Но сейчас он не знал, как продолжить разговор, мозг напрочь отказывался думать, устремляя все внимание на теплые пальцы, которые продолжали осторожно втирать мазь. Благо Акира вспомнил, что слышал от Ойкавы одну новость, которая не могла не радовать. — Кстати говоря, я на днях слышал, что ты будешь играть в основном составе. Это здорово, — юноша не стеснялся и уж тем более не боялся показать свои искренние эмоции, поэтому улыбка стала куда шире. — Ничего особенного, любой, кто усердно тренируется, может попасть в основной состав или же добиться успеха, — тихо пробурчал в ответ Кентаро.       Но от цепкого взгляда скрипача не укрылись кончики ушей парня, успевшие покраснеть от похвалы. — Тем более, — вдруг продолжил Кьётани, — тебе ли не знать этого.       С перевязкой было покончено, а на Акиру вновь смотрела пара карамельных глаз. Еще при первой встрече Мори покорили эти глаза, которые многим казались пугающими. Но юноша никак не мог понять, как настолько красивые глаза могут вызывать лишь страх. Уже, вроде как, говорилось, что Акира был прямолинейным человеком, вот и сейчас не смог удержать язык за зубами. — У тебя красивые глаза, — выпалил скрипач, не отрывая взгляда от чужих глаз.       В кабинете вновь повисла тишина, которая в скором времени была нарушена громким возгласом волейболиста. — Ч-что за ерунду ты несешь? К-какие еще красивые глаза?       Кентаро даже отпрянул от юноши, но лишь из-за сильного смущения, что было видно по лицу, покрасневшему до цвета спелого помидора. По всей видимости, такое заявление было слишком шокирующим для парня, но Акира не жалел о сказанном, ведь сейчас он мог лицезреть невероятно милую сторону Кьётани. — Прости-прости, — тихо смеясь, заговорил Акира, — но это правда, у тебя в самом деле очень красивые глаза.       Пусть Мори и прекратил смеяться, зато теперь он просто смотрел на парня с ласковой улыбкой, пока тот пытался выдавить из себя хоть слово. Кентаро пытался охладить пылающее лицо собственными ладонями, но те и так были теплыми, поэтому это не особо помогало. А еще он боялся поднять взгляд на скрипача, уверенный, что стоит ему это сделать, как Акира вновь выкинет что-то похожее. Однако, юноша, не желающий ничего плохого, решил и вовсе добить бедного волейболиста. Он заметил, что парень пытается охладить лицо, вот и придвинулся ближе, чтобы обхватить чужое лицо руками. В данной ситуации Мори был даже рад, что у него постоянно холодные руки, ведь так он может хоть немного помочь Кьётани.       Однако, своими прикосновениями юноша сделал только хуже, ибо волейболист покраснел настолько, что его лицо стало невероятно горячим, а сам он хотел провалиться сквозь землю из-за смущения. Акиру одновременно умиляла и забавляла реакция парня, по которой можно было сделать вывод, что никто прежде так к нему не относился и не находился так близко. — Ты так сильно покраснел, у тебя случайно не температура? — взволновано поинтересовался юноша, а после невинно улыбнулся. — Или же я тебе так сильно нравлюсь?       Само собой Акира шутил, ведь такое вряд ли могло быть. Однако, стоило посмотреть на выражение лица Кентаро, как все стало понятно. На его растерянном лице можно было с легкостью прочесть ответ на заданный вопрос, от чего уже и Мори смутился, позволяя насыщенному румянцу окрасить скулы. Но только скрипач хотел вновь заговорить, как его перебили, резко отскакивая и подхватывая вещи. — Да кто кому нравится, придурок! П-полнейшая ерунда!       Кентаро выпалил на одном дыхании, почти не запинаясь, и тут же выбежал из кабинета, оставляя юношу в одиночестве. Слова парня никак не обидели скрипача, только повеселили, ведь по реакции и так все было понятно. Задерживаться дольше не было смысла, так что Акира тоже быстро собрал вещи и двинулся в сторону выхода.       По пути домой он тщательно обдумывал произошедшее, и в голове раз за разом возникала мысль, что он хотел бы услышать лично от парня о его истинных чувствах. А стоило представить эту картину, как сердце приятно сжалось и пропустило пару ускоренных ударов, а лицо вновь покрылось легким румянцем. Такая реакция означала одно — Мори и сам испытывал чувства к волейболисту, но признаваться первым не планировал, по крайней мере пока что.

***

      После того случая прошло несколько дней: Акира мог уже не носить повязку, поскольку рука восстановилась, а до волейбольного матча оставалось совсем ничего. И все было бы замечательно, если бы не одно «но». Кентаро по неизвестной причине начал избегать скрипача сразу же на следующий день. Как бы Мори не пытался с ним поговорить, тот вздрагивал, стоило только завидеть юношу, и уносил ноги как можно дальше. Вначале Акира старался понять такое поведение, как никак парня почти заставили признаться в собственных чувствах. Но вскоре это начало бесить, и у Мори уже начали проскакивать мысли зажать в каком-нибудь из углов неуловимого волейболиста, который, по всей видимости, даже не собирался выходить на контакт.       К счастью, Акира был в неплохих отношения с Ойкавой, если можно так сказать, поэтому и решил попросить помощи. Все же, им надо было нормально переговорить. И, к счастью, Тоору согласился помочь, но взамен потребовал рассказать, что же между ними произошло. Мори ничего не оставалось, как поведать все до мельчайших подробностей, это был единственный вариант, благодаря которому он сможет поговорить с Кентаро.       Стоило услышать рассказ, Ойкава пару минут глупо смотрел в одну точку, а потом столько же, а может и дольше, не мог перестать смеяться. Скрипач успел пожалеть, что попросил помощи именно у этого человека, но только Тоору Кьётани хоть как-то воспринимал и слушался. Но даже не смотря на такую реакцию капитана, тот все-таки помог, попросив бешеного пса задержаться после тренировки в раздевалке для уточнения некоторых моментов, касающихся матча. — Только сильно не шалите, — с приторной ухмылочкой заявил Тоору, когда доложил о нахождении кохая в раздевалке Акире. — А ты не завидуй, — Мори не мог удержаться от сарказма, поскольку это было нормой в их общении.       Волейболист, как послушный кохай, дожидался капитана в раздевалке, перебирая пальцами маленький брелок в виде мультяшного золотистого ретривера. Когда послышался скрип двери, он быстро поднялся и готов был обсудить вопросы с капитаном, да так и замер, в замешательстве смотря на Акиру. — Нам надо поговорить, — спокойно и тише обычного начал Мори.       Он будто боялся спугнуть дикого зверька, которого наконец удалось загнать в угол. Но ответом ему стало четкое «нет», а выражение сменилось на недовольное и, в некоторой степени, злое. Было заметно, что руки волейболиста слегка дрожали, из чего следовало, что тот волнуется, а не злится, но скрывает все за маской «бешеного пса».       Мори вновь попытался донести, что им необходимо поговорить, но ответ не изменился, что уже начало подбешивать юношу. Как бы Кьётани не хотел разговаривать с Акирой, второй не собирался выпускать его из раздевалки. Попытка Кентаро покинуть раздевалку увенчалась неудачей, поскольку скрипач успел схватить того за руку, тем самым останавливая. Но он не ожидал, что тот выдернет руку с такой силой, что Мори полетит на пол, какое-то дежавю. Однако, это было на руку юноше, ведь волейболист тут же бросился к нему, приседая рядом и взволнованно осматривая на наличие ушиба. Вот тут Акира и решил действовать, быстро схватившись за чужие плечи и толкнув те в сторону, тем самым заваливая Кьётани на пол и нависая сверху.       Да, силенок в Акире было куда меньше и его в любую секунду могли оттолкнуть, но парень не сделал этого. Скрипач уже был готов к очередному злому выражению лица, но вместо этого он увидел смущенное, покрытое насыщенным румянцем личико. Он в очередной раз убедился, насколько Кьётани милый, о чем тут же заявил, наблюдая как чужое лицо опять хмурится. — Если так хочется поиздеваться, то найди кого-нибудь другого, иначе в этот раз твоя рука в самом деле сильно пострадает, — Кентаро чуть ли не шипел, испепеляя взглядом юношу.       И теперь была очередь Акиры удивляться, он никак не ожидал, что его искренность воспримут как издевательство. Надо было исправлять ситуацию, и как можно быстрее, ведь Мори не хотел остаться недопонятым. — Погоди, я даже не думал издеваться, я в самом деле считаю тебя милым, — протараторил четко юноша, а после, отвернувшись, тихо-тихо добавил. — Да и нравишься ты мне, как я могу над тобой издеваться.       Акира произнес последние слова почти неслышно, так что Кентаро даже переспросил, чуть поутихнув. Скрипач не особо отличался сейчас от волейболиста, поскольку его лицо просто пылало от смущения, а слова застряли в горле, точно большой ком, доставляя дискомфорт. Однако, Мори решил, а почему бы, собственно, и нет. — Говорю, нравишься ты мне!       Выпалил громко Акира, вернув зрительный контакт, но тут же сильнее покраснел и уткнулся в чужое плечо, дабы скрыть пылающее лицо. Он слышал, как быстро стучало чужое сердце, от чего собственное тоже ускорило ритм. Зато, Мори почувствовал некую легкость, когда озвучил свои чувства, оставалось понять, дошли ли они до парня.       Они пролежали так некоторое время, юноша не мог сказать точно сколько именно, но пару минут точно. Гробовая тишина неприятно давила, а в голове то и дело появлялись негативные мысли. Скрипач даже успел представить как его в порыве злости избивает бешеный пес, но быстро отогнал эту мысль. И, к счастью, эта тишина вскоре была нарушена голосом Кьётани. — Если ты соврал, то я изобью тебя так, что придется несколько месяцев восстанавливаться, — начал уверенно парень, но затем больше промямлил, в надежде, что его не поймут. — Хотя, вряд ли я смогу избить человека, который мне нравится.       Не веря своим ушам, Акира резко подорвался на месте, удивленно и счастливо смотря на парня, который специально отвернул голову. Казалось бы, почти взрослые люди, но ведут себя как младшеклассники, боящиеся признаться в чувствах друг другу. Теперь же Акира в самом деле мог с облегчением вздохнуть, он услышал то, о чем давно грезил. — Кентаро…       Мори тихо, но чтобы его было слышно, позвал парня, на что тот повернулся и хотел было спросить что от него хотят, но скрипач воплотил в жизнь еще одно желание. Быстрый, почти невесомый поцелуй с привкусом яблочных леденцов — вот каким оказался первый поцелуй Акиры и, скорее всего, Кентаро. И если первый теперь счастливо, возможно немного глупо, улыбался, то второй опять захотел провалиться сквозь землю из-за сильного смущения. Было также видно, что еще немного и волейболист взорвется, но он лишь спокойно заявил. — Может, уже отпустишь мои руки?       Акира слабо вздрогнул и с извиняющейся улыбкой отпустил наконец чужие руки, отстраняясь и принимая сидячее положение. Между ними вновь повисло молчание, и юноша не знал, что стоит говорить в такие моменты. Оставалось только ждать, пока Кентаро сам не заговорит, или же он просто молча уйдет. Из раздумий вытянула крепкая хватка за грудки, а затем последовал поцелуй. Этот был более глубоким и долгим, позволяя двоим прочувствовать друг друга и насладиться невероятным ощущением.       Разрывать поцелуй никак не хотелось, но мнение юноши никто не спрашивал, Кьётани и так был слишком смущен. Поэтому, в который раз, собрал вещи в абсолютной тишине и только возле самого выхода обернулся к скрипачу. — Долго тебя ждать? Или решил тут остаться?       Щеки и уши Кентаро до сих пор пылали, но зато лицо было расслабленным. Вот Акира и поспешил догнать его, несколько раз спотыкаясь и чуть не падая обратно на пол. Но, если честно, это того стоило, ведь он впервые услышал смех бешеного пса, и это было настолько прекрасно, что сердце Мори готово было остановиться. — Какой же ты все-таки милый, — очередной комплимент скрипача вогнал еще в большую краску волейболиста.       Однако, пусть тот и бухтел недовольно по этому поводу, Акиру он все же дождался, и они оба двинулись в сторону дома. Конечно, по пути юноша продолжал смущать парня, одаривая его новыми комплиментами, за что получал слабые тумаки. Но в какой-то момент Мори замер прямо на дороге, вынуждая остановиться и Кьётани, и задал интересующий вопрос. — Я хоть догадался о твоих чувствах еще тогда, в музыкальном классе, но, если честно, когда я начал тебе нравится?       Это был очень хороший вопрос и Кентаро мог бы на него ответить, но заявил, что это секрет, из-за чего юноша чуть ли не упрашивать его начал, дабы он рассказал. Парень лишь слабо улыбался, потешаясь с умоляющего выражения лица Акиры. Возможно, когда-нибудь он расскажет с какого момента влюбился, как и о том, что тот самый маленький брелочек с ретривером, который он постоянно носил с собой и который был как талисман, и стал началом этих прекрасных чувств.