Stars don't silent

Пока врач осматривал Оператора, Ордис очень волновался. Но врач заверил его, что всё хорошо. Кровотечение было быстро остановлено, и теперь лёгкое девушки было в порядке. Когда врач ушёл, Ордис радостно воскликнул: — Ну вот, Оператор, а вы волновались! Девушка чуть не расхохоталась от его слов и ответила: — А по-моему, ты волновался больше, чем я. — Конечно, ведь мой долг — защищать вас… Не смейтесь, Оператор! Если с вами что-то случится, я самоуничтожусь! — отчаянно заявил Ордис. — Какой ужас, я тебе этого не позволю, — простонала Оператор, закрыв лицо подушкой. — Что?! — смутился Ордис. — Вы не позволите? — Ты никуда не денешься. Ты — мой цефалон, — твердо заявила она. — Точно, как я мог забыть об этом, Оператор! — пропел Ордис. — Ты не имеешь права уйти, — хихикнула Оператор, забавляясь ощущением власти над цефалоном. — Оператор, — обратился к ней Ордис, спустя минуту молчания. — Я думал о том, что мне стоит обзавестись физической формой, чтобы я мог защищать вас. В последнее время вы часто попадаете в неприятности. — Это неожиданно… — задумчиво скрестила пальцы Оператор. — Нет, я, конечно, не против, но я сама могу за себя постоять. — Отказы не принимаются, — хмыкнул цефалон. — Ладно-ладно… А вдруг мне будет трудно привыкнуть к тебе в твоем новом… обличии? — Не переживайте, Оператор! — уверенно произнес Ордис. — И дня не пройдет, как вы привыкнете к нему. У меня сохранился чертёж стража эпохи Орокин. Возможно, эта форма подойдёт мне, хотите взглянуть? — Оживился Ордис. — Я создам её в кузнице, на это потребуется около десяти часов… — Твоё «переселение» пройдет без последствий? — неуверенно спросила она. — О, Оператор, конечно, — успокоил её цефалон. — Я лишь буду управлять двумя материями одновременно. Это никак не отразится на мне и на состоянии Орбитера. — Хорошо, Ордис, просто будь начеку, — попросила его Оператор. — Оператор, я — цефалон, — ласково напомнил ей Ордис. — В моих расчетах не бывает ошибок, я могу вам это гарантировать. — Хорошо, Ордис, я тебе верю… — вздохнула Оператор. — Отлично, тогда я пойду запускать механизм кузницы! — Ордис, я хотела спросить… — остановила его она. Этот вопрос волновал её давно. — Ты знаешь, кто такой Ордан Каррис? — Разумеется, я знаю… — задумчиво ответил цефалон. — Как о нём можно не знать? — Пожалуйста, расскажи мне о нём, — попросила Оператор и почувствовала волнение в груди. — Открываю архивы… Но почему вам так интересно, Оператор? — Он снился мне, — призналась она. — И мне трудно забыть тот сон, все казалось слишком реальным… И это побудило меня узнать о нём. Ордис пребывал в шоке. Он просканировал Оператора, чтобы убедиться в том, что она говорит правду, и выполнил быструю перезагрузку данных, прежде чем ответить как ни в чем не бывало: — Я нашёл о нем информацию в кодексе. Ордан Каррис был знаменитым наемником Орокин, известным как Костяной Зверь. Был казнён Исполнителем Балласом за покушение на убийство золотых властителей. Вы это хотели знать? — Казнён значит… — без эмоций повторила по себя Оператор. — Что ещё о нем известно? — Простите, Оператор, но это все, что я о нем знаю, — ответил Ордис. Остальные данные были безвозвратно потеряны. — Но ты же помнишь хоть что-то? — с надеждой спросила его Оператор. — К сожалению, нет. — «К счастью», — мысленно добавил Ордис. — Как жаль, — вздохнула она. — Наверняка где-то есть информация о нем… — Ах, вы собрались исследовать этого павшего война? — поинтересовался Ордис. — Вам нужна его группа крови, ОСТАНКИ?.. «Алад!» — громом пронеслось у Оператора в голове. «Ему что-то известно!» — Ордис, мы отправляемся на Юпитер! — дала она команду. — Мне экстренно нужно встретиться кое с кем. — Слушаюсь, — ответил Ордис. Остаток полета цефалон чувствовал себя тревожно. Случилось то, чего он боялся — Оператор начала интересоваться Орданом Каррисом, и оставалось всего немного до её «прозрения». Ордис не хотел, чтобы она узнала о том, что Ордан Каррис — это он. К чему воскрешать прошлое? Возможно, он сильно преувеличивал проблему, но только потому, что не хотел потерять Оператора. Когда десантный корабль приземлился на воздушной базе Юпитера, Оператор позвонила Аладу. Эти несколько гудков для нее длились вечность. Ей казалось, что после той неловкой ситуации ученый не захочет даже говорить с ней, не то что видеть, но к ее удивлению он вышел на связь. — Привет, тэнно, — усмехнулся Алад. — Я не ожидал тебя услышать. Какой сюрприз! — Привет, я бы хотела поговорить с тобой кое о чем, — быстро произнесла Оператор. — Я уже здесь. — О, правда? — помрачнел он. — Ты думаешь, у меня сейчас есть время на тебя? Я занят новой разработкой, которая перевернет всю солнечную систему. — Алад, прости, что я задела твои чувства, — извинилась Оператор, понимая, что тогда причинила ему боль. Учёный решился ответить только через десять секунд, которые показались ей волнительными: — Я жду тебя в своей лаборатории, Элейн. — Стоп… Как ты меня назвал? — удивилась Оператор. Он назвал имя из сна… — Элейн, — повторил Алад. Так это было все-таки ее имя… Звонок оборвался. Оператору показалось, что голос Алада V под конец разговора стал полным печали. Теперь ей казалось не очень красивым идти к нему только для того, чтобы спросить о загадочном наёмнике Ордане Каррисе. Она собиралась спросить о нем чуть позже. Оператор прошла мимо охраны, которая уже не пугалась её, и направилась привычным путём к лаборатории. Алад V ждал ее, стоя у окна. Он был как обычно одет в металлический голубой халат, разве что шлема на голове в этот раз не было, а вместо него был ёжик чёрных волос. Когда Оператор переступила порог лаборатории, учёный обернулся и произнес ласково: — Вот и ты, Элейн… Я думал, что ты не придешь. Элейн не знала, что ответить. Она нерешительно замерла на месте. — Как видишь, я пришла, — ответила она. Алад сделал пару шагов навстречу к ней и остановился, задумавшись о чем-то своем. Тогда Оператор сделала шаг навстречу к нему. Глаза Алада расширились от удивления. Заметив, как она вопросительно смотрит на него, он отвел взгляд и усмехнулся: — Похоже, мы оба хотели увидеть друг друга, не так ли? Оператор в ответ на его вопрос закатила глаза, вздохнула и села на белый диванчик у окна. Алад проследил за её движениями и сел поодаль от неё. Он боялся случайно начать вести себя не так, боялся дотронуться до нее и снова накосячить, поэтому решил быть сдержанным, пусть эта девушка и занимала самое дорогое место в его сердце. — Чем ты сейчас занимаешься? — спросила Оператор первое, что пришло ей на ум. Это обычно спрашивают старые близкие знакомые, когда встречаются? Алад повернул голову и широко улыбнулся, глаза его засветились от радости: — Хорошо, что ты спросила! Я сейчас провожу эксперимент над зверем. Я хочу увидеть, как быстро плоть может стать сталью при заражении техноцитом, а её владелец потерять разум. — Ну как, успешно? — поинтересовалась Оператор. — Вполне. Хочешь, поможешь мне с этим непростым дельцем? — добродушно спросил её ученый, протянув ей руку в оранжевой перчатке. — Да, я… Совсем не против, конечно, — немного помедлив, согласилась она. Элейн взяла его руку и ощутила уже знакомое ей покалывание в груди. Встав с дивана, она пошла за Аладом. Он не тянул её за руку и не сжимал её слишком сильно. Наоборот, Алад бережно держал её, и они шли туда, где должен был проходить эксперимент, словно прогуливаясь на свидании. Атмосфера теплела, и оба это чувствовали. Алад был счастлив, что его Элейн наконец-то успокоилась и начала вспоминать все, что было раньше. Ей тоже было комфортно рядом с ним, как будто она нашла недостающую часть своего сердца. Они прошли к стеклянному вольеру, в котором спал похожий на льва зверь. Перед ним лежала миска с водой и тушка истерзанной птицы. — Мне нужно будет ввести в его вену вирус, — сказал Алад тихо и достал шприц из чемоданчика на полу. Он наполнил его мутно-фиолетовой жидкостью из пробирки и посмотрел на Элейн. — Будешь следить за жизненно важными показателями нашего пушистого подопытного. Элейн увидела перед собой экран с показателями зверя: частотой дыхания, пульсом и психическим состоянием. — Хорошо, — ответила она. Алад вошел в камеру и активировал механизм, который сковал льва. Он медленно ввёл иглу в его вену, и Элейн услышала громкое рычание. Зверь пытался вырваться, но стальные оковы крепко держали его и не давали возможности причинить вред учёному. Показатели здоровья скакали, а шкала психического состояния мигала красным. Элейн смотрела на происходящее как на нечто привычное, словно она всегда проводила подобные эксперименты. Наконец Алад вышел из камеры и встал рядом с Элейн, наблюдая за действием вируса. Тело льва начало извиваться, а на его кожа покрылась волдырями. Животное громко рычало от боли и металось по клетке, а после упало без движения. Его жизненно важные показатели упали до нуля, а затем пришли в норму. Зверь поднялся с пола, а его тело начало покрываться металлической коркой. Элейн вопросительно взглянула на Алада, и тот, улыбнувшись, сказал: — Все, как я и хотел! Мой вирус работает, не зря я столько времени уделил его разработке. Элейн наблюдала за львом, который выглядел довольным и снова спокойно пил воду из миски. — Когда преобразование будет завершено, пища ему не нужна. Он станет полностью управляемой машиной, — добавил Алад. — Это потрясающе! — воскликнула Элейн. — Но как тебе разрешили работать над подобным проектом? — У меня есть полезные связи, скажем так, — хитро ухмыльнулся Алад, понизив голос. — М-м-м, — протянула Элейн. — Очень удобно ты здесь устроился. — В моей работе ограничений нет, ты это знаешь, — хихикнул Алад. — Я должен показать тебе кое-что, — сказал он уже серьезно. — Что показать? — поинтересовалась она. — Это какой-то подвох? — Пойдем! — кивнул ученый в сторону двери и жестом позвал её за собой. Элейн ничего не оставалось, как пойти за ним. Они вышли в коридор и направились к лифту. Алад нажал кнопку девятого этажа, и они поехали вниз. Всё то время, пока они ехали, ученый неотрывно смотрел на неё. Элейн чувствовала на себе его взгляд, но делала вид, что не замечает. И всё же… От него у неё разливалось тепло в груди. Она чувствовала, что все это время скучала по нему. Когда они приехали, Алад сказал мягким голосом: — Мне нужно закрыть тебе глаза. Просьба показалась Элейн странной, и она сначала думала сопротивляться, но решила довериться ученому, который пока не выкидывал ничего плохого. Алад завязал глаза девушки мягкой тканью, не пропускающей ни единого лучика света, и аккуратно повел её по коридору. Пунктом назначения оказалась комната с чёрными стенами. Закрыв за собой дверь и нажав на сенсорной панели значок с солнцем, учёный снял повязку с глаз Оператора и позволил ей осмотреться. Она увидела перед собой пляж с белоснежным песком и безмятежное море. На горизонте разгорался малиновый закат. Слышался шум волн и крики чаек. Всё это казалось Элейн нереальным… Море, которое она помнила до начала войны… Тот самый пляж, на котором она любила сидеть. Элейн сняла с ног сапоги и почувствовала песок под ногами. Иллюзия была настолько реальной, что её не хотелось отпускать. Алад с улыбкой наблюдал за ней и не хотел тревожить её. То, как Элейн вспоминала, казалось ему очень трогательным. И она снова училась доверять ему, и это грело учёному сердце… Он открыл планшет и записал в дневнике: «Не всё потеряно» Наконец, Элейн обернулась и спросила серьезно: — Откуда у тебя эта виртуальная реальность? — Это ты её создала, — ответил он. — У тебя хорошо получилось. Элейн вспомнила процесс создания этого пространства и то, как Алад помогал ей. Большую часть работы проделала она, ведь это было её дорогим воспоминанием, которое она хотела увековечить. — Ты плачешь? — обеспокоенно спросил учёный, заметив, как на её глазах выступили слезы. — Нет! Всё в порядке! — грубо бросила она, отвернувшись от него. — Элейн, не стыдись своих эмоций, — мягко сказал Алад и подошёл к ней ближе. Он хотел обнять её плечи, как делал это раньше, но лишь протянул вперёд руку, едва коснувшись её светлых волос. — Спасибо, — сухо прошептала Элейн. — Мне очень понравилось. — Рад слышать, — довольно ответил учёный. — После твоего ухода я бережно хранил все твои творения. — И зачем? — спросила она. — Я даже не помню, почему я ушла. «Потому что люблю тебя» — хотел произнести он. — Потому что это было важно для тебя, — сказал Алад, — И… Я уже говорил, что твоей вины нет в том, что тебе пришлось оставить меня. — Почему я это сделала? — Моя милая Элейн, — горько усмехнулся Адад. — Тебе вынудили обстоятельства, а какие — узнаешь позднее. Я сожалею, что так получилось. Всё это время я пытался вернуть тебя, чтобы ты снова стала частью моей команды, как ценный ученый и… — Алад на мгновение замолк. — Моя путеводная звезда. Элейн обернулась и заметила, что выражение лица Алада было опечаленным. Она встала с песка, медленно подошла к нему и заглянула в глаза. Алад не двинулся с места, а только вопросительно посмотрел на неё. В это мгновение Элейн ощущала всем сердцем волнение. Поступала ли она правильно? Они в этом месте совсем одни, здесь нет камер и никто не увидит их. «К черту!» — сказала она самой себе и заключила Алада в объятия. У нее больше не было сил сопротивляться своим чувствам. Сердце ученого готово было пробить грудную клетку. Не было мыслей в голове — только тёплое, всепоглощающее чувство. Он крепко обнял Элейн в ответ, прижав к своей груди. О, Бездна, как долго он ждал этого момента! — Элейн, — вне себя от эйфории произнес Алад и погладил её по голове — Моя милая Элейн… — Молчи, — угрюмо прошептала она, краснея. Алад нежно провёл рукой по её щеке, заставив посмотреть на себя. — Люблю тебя, — ласково произнес он. — Я знаю, — смущенно ответила Элейн.