Как ни крути, я не дам тебе умереть

—{ *** }—

      Медленный, размеренный шаг эхом отражался от каменных изваяний, с именами почивших. Каждое имя, высеченное в камне, казалось шептало свою историю, напоминая о прошлом. Тишина просто поглощала окружение и пожирала все звуки, даже эхо постепенно затихало. Шаги замедлялись и звучали тише, пока их источник не остановился. Солнце садилось, отчего тени, отбрасываемые надгробиями, тянулись за спиной посетителя, словно призраки ушедших.       Неизвестный взглянул с высоты своего роста на имя, высеченное в гранитном камне. Рельефная надпись выделялась на ровной поверхности, имея ровные и острые края, не успевшие скруглиться от времени. Под этим надгробным камнем покоился прах Тачимото Котаро. Мужчина грустно улыбнулся, прежде чем снова нарушить тишину кладбища. — Ты сделал всё, что мог… Но желание мести затмило разум, — улыбка на его губах померкла. — Ты просчитался… — его губы исказила усмешка. — Дальше я сам.       Больше не задерживаясь ни на секунду, он развернулся и прежним шагом направился к своей машине…

-{ *** }-

      С того злополучного дня прошло время. Многое изменилось за этот промежуток, длиной в год. Несмотря на старания Какучё, Поднебесье, потеряв своего главу, стремительно распалось. Одним из первых банду покинул Шион. Парню не нравилась сама идея перемирия с Токийской Свастикой, и если бы не Курокава, спускающий парня на землю, то он бы ушёл давно. Однако сейчас ему ничто не мешало этого сделать. Вместе с ним от Тэнджику отделилась одна пятая часть банды. Следом ушли и Хайтани, одни. Ран и Риндо вернулись в Роппонги, как и прежде управлять районом вдвоём. Их дуэт по-прежнему внушал страх гопникам Токио, хотя проигрыш капитану первого отряда Свастонов подмочил их репутацию, и некоторые индивидуумы умудрялись бросать им вызов, за что быстро расплачивались множественными переломами, а иногда и жизнью.       Чем сильнее редели отряды детища Изаны, тем больше сил уходило у Хитто на то, чтобы всё исправить. Наблюдая за всем происходящим, всё ещё занимающий должность казначея Коконой анализировал ситуацию со своей колокольни. Доходы Тэнджику упали, что не устраивало парня, а когда всё это ему осточертело, брюнет пошёл напрямую к Хитто.       Проходя по пустому коридору, он вошёл в кабинет, не постучав, и закрыл за собой дверь. — Ты должен расформировать Поднебесье, пока ещё вообще от него осталось хоть что-то, — его глаза не выражали издёвки, а голос был абсолютно серьёзным.       Какучё поднял на казначея усталый взгляд. Было видно, что всё происходящее сильно подкосило подростка. Он не справлялся с нагрузкой. Под глазами залегли глубокие мешки, сигнализирующие о недосыпе, лицо бледное, а глаза почти стеклянные. Удручающий вид пятнадцатилетнегопарня был виден невооружённым взглядом. — Опять ты заладил, — парень уже устал от того, что Хаджиме давит на его беспомощность, уже в который раз говоря о роспуске банды. — Я понимаю, что для тебя Изана был не просто основателем и главой банды, в которой ты состоишь, но твои попытки возродить Поднебесье ничтожны, — Коко и не пытался подбирать слова помягче. Всё, что он мог, это донести одну простую истину.       Губы одного из небесных королей сжались в узкую линию. Он сжал кулаки до дрожи и побеления костяшек. Потеря друга сказалась на Хитто куда сильнее, чем можно было ожидать. Он просто не мог поверить в то, что все усилия Курокавы рассыпятся.       Черноглазый видел, как эти слова били по опустошенному Какучё, но ходить вокруг да около было глупо, поэтому он продолжил: — Пойми, нельзя возродить то, что существовало за счёт силы лидера. Изана собирал и держал банду в нерушимой дисциплине. Его боялись и уважали. Невозможно удержать величие его творения дипломатией, — на несколько мгновений комната погрузилась в гробовую тишину, которая тянулась, казалось, вечность. — Распусти банду, пока она не развалилась сама.       Постояв на месте всего пару секунд, казначей покинул кабинет, а вместе с ним и банду. Ему не было резона оставаться там, где он не получает желаемого — денег. К тому же на носу было Рождество, которое он планировал провести с Аканэ, и нужно было решить, что подарить и куда сводить.       После того, как Хаджиме ушёл, остатки сил, которые удерживали парня от отчаяния, иссякли. Тело начала содрогать крупная дрожь. В попытке удержать самообладание он до хруста сжимал столешницу, пока безнадёга не поглотила окончательно. Слёзы начали катиться по его щекам, оставляя мокрые дорожки, которые быстро высыхали. Он склонился над столом, пытаясь сдержать истерику. Тишина комнаты давила, словно стены сдвигаются, зажимая в ловушку. В голове крутились мысли о бессмысленности всего, что он делал.       Не смотря на его попытки, сейчас Поднебесье напоминало безголового ангела куда больше, чем просуществовавшая всего несколько месяцев Валгалла. Какучё делал всё, чтобы Тэнджику не постигла та же участь, но все его попытки были бессмысленными. Величие крупнейшей банды в Синагаве сыпалось сквозь его пальцы, словно песок. Меньше, чем за год он потерял половину всей численности. Окончательный распад — лишь вопрос времени, ведь он не знал, когда Мочизуки и Муто уйдут, а вслед за ними и большая часть оставшейся массы.       Коконой прав, без капитана тонущий корабль продолжит идти ко дну. От этого осознания всё внутри горело. Отчаяние сжирало, будто чёрная дыра, не оставляя и шанса на спасение…       Когда дверь вновь открылась, парень даже не обратил на это и малейшего внимания, поглощённый безысходностью. В следующее мгновение тёплые руки Аканэ укрыли Какучё в объятиях. Хитто не задавался вопросом, откуда она здесь взялась, а она в свою очередь не сказала ни слова, просто обнимала.       Всё это время девушка наблюдала. Наблюдала за попытками друга удержать Поднебесье на плаву. В отличии от Коконоя, который сразу сказал, что банда без Курокавы долго не проживёт, Хагивара поддерживала друга и была рядом по необходимости. Вопреки прогнозам Коко, благодаря усилиям Хитто, Тэнджику прожило ещё почти год, хотя, не смотря на это, все понимали, что это просто оттягивало неизбежный конец.       Даже если Поднебесье не развалится, прежней банда станет, ведь без небесных королей и Изаны всё не то, и Какучё это понимал, поэтому через несколько дней на собрании объявил о расформировании банды. Никто и не возникал, он объяснил свою позицию, и все с ней согласились. Так и перестала существовать банда, которая появилась внезапно, громогласно поднявшись на верх, и также быстро начала затухать без своего главы.

-{ *** }-

      Смерть лучшего друга вернула Аканэ в реальность. Она поняла, что заигралась. Потеряла смысл, ради которого жила в прошлом. Новая жизнь — это вторая попытка, но если бы она умерла, то эта попытка просто оборвалась. Курокава пожертвовал собой, чтобы девушка жила дальше. Его жертва просто не могла стать бессмысленной. Хагивара не могла себе позволить этого.       После похорон жизнь медленно шла своим чередом. Она вернулась к учёбе и поставила себе цель: продолжить спасать человеческие жизни, которой достигнет, не смотря ни на что. Что отличало эту жизнь от прошлой? Возможность. У Аканэ была возможность не просто стать врачом, получив лицензию после обучения и ординатуры, а открыть свою клинику, и этой возможностью она воспользуется. Но для начала стоило закончить среднюю и старшую школу и поступить в престижный университет.       Конечно, просто так выкинуть из жизни друзей она не могла, поэтому продолжала с ними общаться, хотя и лезла в дела банд как можно меньше.       Когда рёбра окончательно срослись, Акияма основательно взялся за тренировки дочери. То, что она не могла дать отпор сама, было проблемой. Да, организм слабый, да, гемофилия, но это не повод оставаться слабой. В экстренных ситуациях она должна уметь себя защитить. Повторное похищение лишь доказало, что дополнительные тренировки необходимы. Слабость организма — исправима, а гемофилия не мешает жить, если принять достаточные меры предосторожности.       Узнав о цели дочери, Акияма сообщил, что в любом случае поддержит, и если она захочет, то отпустит учиться за границу. На Аканэ оставалась лишь учёба в школе, тренировки и выбор университета.       Кисаки перестал скрываться практически сразу, как Изана погиб. В его импровизированных «бегах» больше не было смысла. Он мог продолжить дальше действовать согласно своим планам. Из-за провала последнего плана произошла слишком длинная задержка, во время которой парень прорабатывал новый план. На данный момент стоило поправить собственную учёбу, ведь в школе он не появлялся слишком долго. Конечно, много времени на это не ушло. Однако после этого провала видеть Анзай в школе каждый божий день было невыносимо. Хотелось открутить этой маленькой сучке голову, чтобы больше не смела вмешиваться. Но всего через пару месяцев стало ясно, что она и не собирается вмешиваться. Её внимание полностью сосредоточилось на школе и тренировках, устроенных Хагиварой. По началу её безучастность настораживала, только вскоре стало очевидно, что ни банды, ни сам Кисаки ей не интересны. Каждый из них вернулся к своей жизни, как это было и раньше…

-{ *** }-

      На улице холодало, погода портилась, а люди сменили лёгкую одежду на что-то потеплее. Ветер усиливался, заставляя прохожих сильнее кутаться в шарфы и ускорить шаг, чтобы поскорее оказаться дома. По вечерам на улице становилось куда безлюднее, чем в остальное время года. Люди предпочитали сидеть в тепле, дома, а не морозить конечности на улице. Школьники после уроков стремились быстрее добраться домой, но были и те, кто с друзьями ходил развеяться в караоке или кафе.       Аканэ не входила во второй тип школьников. Зимой было холодно, и дни, когда Майки с парнями вытаскивал её погулять, немного раздражали. Было счастьем, когда они просто шли посидеть в кафе, но ведь время от времени они тащили её на свои собрания. Сколько бы раз Хагивара ни отказывалась они всеми правдами и неправдами утаскивали её с собой. Не без труда, но дождаться каникул получилось. А там и до Рождества не далеко.       Проснувшись одним морозным утром, Аканэ поднялась с кровати и, потянувшись, раздвинула шторы. Деревья в саду за особняком, потерявшие листву, покрыты снегом и инеем. Такое красивое зрелище манило выйти на балкон, но морозный холодок, который веял от холодного стекла, отпугивал желание покинуть тёплую комнату. Оставаясь на месте, Хагивара наблюдала всё прекрасно из-за стекла, наслаждаясь тишиной, которая укутывала, словно плед, и дарила покой и безмятежность.       Сегодня Рождество, а значит, всего через час горничные начнут терроризировать девушку, готовя к вечернему банкету. В этом году рождественская вечеринка пройдёт в особняке Хагивары, и что-то беловолосой не сильно нравилась перспектива снова оказаться среди лицемерных гостей этого вечера. Однако выбора не было. Её радовало, что день рождения ей удалось провести в кругу друзей, так было проще, да и комфортнее. А сегодня её день начнётся с быстрого завтрака и попытки скрыться от вездесущей прислуги, душащей её необходимостью подобающе выглядеть на этом вечере.       В надежде отсрочить неизбежное Аканэ спустилась на первый этаж и пошла в столовую. Вопреки собственному желанию послать всех и всё к чертям, девушке пришлось пойти на поводу у прислуги и после завтрака отправиться в комнату готовиться. Помимо обычных приготовлений по типу причёски, лёгкого маникюра, макияжа и подбора украшений к платью, в этот раз в план затесалась и покраска волос. Точнее той части, что окрашена в чёрный. Корни достаточно сильно отросли, из-за чего, чтобы выглядеть «безупречно», нужно было их подкрасить. Вообще девушка уверена, что если бы был способ вывести чёрный пигмент с волос, не навредив им, то горничные бы так и сделали, ведь белоснежные локоны смотрелись бы невероятно прекрасно в сочетании с платьем. Хотя это всё не сильно волновало саму Аканэ, казалось, что только кружащих вокруг неё девушек было не переубедить в том, что перекраска половины всех волос в чёрный — это её величайшая ошибка.       По окончанию всех сборов Хагивара посмотрела на себя в зеркало, откуда на неё смотрела девушка, практически идеально вписывающаяся в этот вечер. Изящное платье небесно-голубого оттенка было сшито с использованием блестящего фотина, благодаря которому при лёгком движении юбка начинала переливаться, сияя тысячами звезд. Причёска представляла из себя лёгкие локоны, собранные незамысловатым, немного небрежным переплетением у затылка. Чёрно-белые пряди создавали красивое сочетание, которое ничуть не портило общий вид, а скорее стало изюминкой. Туфли имели оттенок на пару тонов светлее платья, перекликаясь с цветом камей в её сережках и заколках, закреплённых в волосах. Красивый макияж подчёркивал оттенок глаз, а белые ресницы были словно покрыты инеем, чего визажист решила не скрывать чёрной тушью, как это делала сама Аканэ, а наоборот, оставила, лишь немного подкрутив и добавив выразительности лавандовым глазам девушки.       Аканэ казалось, что в этот раз она куда больше похожа на принцессу, хотя никогда об этом и не мечтала. После смерти Икехары жизнь будто вернулась в спокойный темп. Появилось такое желанное ощущение безопасности и возможность полностью расслабиться. Сегодня она планировала по максимуму насладиться вечером и плевать на всех, кто будет её обсуждать. На этот раз вечеринка проходит на её территории, а значит, притворяться и строить из себя светскую леди беловолосая не собирается.       Когда дверь за её спиной открылась, Аканэ собралась развернуться, ожидая увидеть отца. Но, слыша знакомые шаги, она не успела и шаг сделать, когда через мгновение чьи-то тёплые ладони закрыли ей глаза. Девушку окутал знакомый парфюм, смешавшийся с нотками знакомого запаха сигарет. Лёгкий комфорт укутал в тёплые объятия, прежде чем девушка услышала голос его обладателя у своего уха. — Выглядишь невероятно, принцесса, — слова прозвучали немного хрипло на выдохе, отчего тёплое дыхание Хаджиме обожгло фарфоровую кожу девочки. Его губы еле ощутимо коснулись плеча Аканэ, прежде чем он отстранился, позволив ей повернуться к нему.       Появление Кококноя немного удивило Хагивару, ведь девушка не ожидала, что он посетит это мероприятие. — Что ты здесь делаешь? — медленно развернувшись, спросила она. — А что, я, по-твоему, должен пропустить Рождество? — парень приблизился к девушке и, положив руки на её плечи, наклонился к лицу. — Это же день влюбленных, — ещё пара мгновений, и его губы замерли всего в полутора сантиметрах от её. — Я не могу провести его один…       В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь отголосками разговоров, шума с первого этажа и дыханием двоих. Никто из них не решался нарушить невесомый трепет этого момента или сократить и без того крошечную дистанцию. Хаджиме медленно убрал выбившуюся из причёски девушки прядь волос, нежно коснувшись её шеки. Его взгляд был полон тепла и нежности, когда брюнет посмотрел в её глаза. Казалось, время в этот момент остановилось, и не существовало вокруг больше никого…       Взгляд Коко медленно спустился к губам Аканэ, отчего девушка тяжело сглотнула, а её губы слегка разомкнулись. Её сердце ощутимо ускорилось, а во рту стало сухо. Кончики пальцев немного похолодели, а сиреневые глаза прошли путь от его глаз к губам.       В момент, когда она решила сократить оставшееся расстояние, дверь снова открылась. Хаджиме мгновенно выпрямился и убрал от Аканэ руки. Отойдя к окну, он сделал вид, словно ничего не происходило. Сначала Хагивара не поняла, что произошло, но, переведя взгляд к двери, улыбнулась. В комнату вошёл Акияма. На его лице было лёгкое недовольство, а взгляд направлен на Коконоя. Аканэ посмотрела на парня. Он стоял спиной к ним, что-то упорно рассматривая за окном. Было видно, что он немного нервничает, а кончики ушей розовели. — Я помешал? — наконец подал голос вошедший отец девушки. — Нет, — вернув взгляд на мужчину, девушка улыбнулась. — Хорошо. Я хотел сказать, что нам пора,— он протянул дочери руку, приглашая идти вместе.       Аканэ улыбнулась и, протянув руку в ответ, положила её на ладонь отца. Держа дочь за руку, Акияма повел её в бальный зал, где и пройдёт вечеринка. Хаджиме улыбнулся этой картине и пошёл следом. Его немного раздражало, что их в очередной раз прервали, но что поделать, он ведь пообещал, что не прикоснётся к Аканэ, пока она не подрастёт. Да и сам Кококной просто не мог себе позволить прикоснуться к этому нежному цветочку раньше времени, а главное раньше, чем она захочет этого сама.       Прибывшие гости суетились на первом этаже особняка, ходили туда-сюда, здороваясь и общаясь друг с другом. Стены огромного зала возвышались над людьми выше, чем на пять метров, а вдоль них стояли бархатные диванчики, на которых гости могли отдохнуть и насладиться музыкой, и столы с напитками и закусками. Танцевальная зона, которая находилась ближе к центру зала, отделялась от зоны отдыха поддерживающими конструкциями в виде мраморных колонн, своды которых уходили к потолку. Белый, начищенный до блеска мраморный пол отражал на своей поверхности объекты, людей, свет. На стенах белые деревянные панели с позолоченной лепниной, на них симметрично расположены настенные светильники, а с потолка свисала хрустальная люстра, которая находилась ровно в центре помещения. Её хрусталики создавали сотри бликов на своих гранях, напоминая капли росы.       Вечер проходил спокойно, по классике за пустыми разговорами и обсуждением некоторых рабочих вопросов. Аканэ сидела в стороне, медленно потягивая шампанское из бокала. Её взгляд цеплялся за группы общающихся гостей, не задерживаясь ни на ком надолго. Девушка изучала поведение и подмечала для себя какие-то черты характеров, чтобы понимать, с кем и как общаться. Будучи наследницей, в будущем она должна будет не мало времени проводить за общением с этими людьми и их выросшими детьми.       После приветствия всех гостей девушка провела всего пару минут наедине с собой, а уже через секунду услышала голос подходящего к ней генерала. — Аканэ, приятно снова с тобой увидеться…       К удивлению девушки, он был в компании жены. Она окинула быстрым взглядом зал, Казуки не было нигде. Её это немного напрягло. Стало тревожно от того, что она так резко его отвергла. Прежде, чем мозг начал генерировать наихудшие развития событий, она улыбнулась и ответила: — Приветствую, господин Сакураи, — она уважительно поклонилась, изучив взглядом его внешний вид.       Мужчина не выглядел огорчённым, вымученным или скорбящим, а его жена с приятной улыбкой держала мужа под руку. — Так ты и есть Аканэ? Какая красивая, не удивительно, что Казуки в тебя влюбился, — женщина доброжелательно улыбнулась, подходя ближе к блондинке, рассматривая Хагивару. — Спасибо… — она немного смутилась от того, насколько этот комплимент оказался искренним. — Я не смогла присутствовать на прошлом вечере, к сожалению, сильно простыла, поэтому очень жалела, что не увидела тебя раньше, — продолжала шатенка.       Аканэ знала, что это Нориюке Сакураи, ведь личностью она была не менее известной, чем её муж, занимаясь достаточно масштабной благотворительностью и разъезжая по странам. — Извините за вопрос, а где сам Казуки-сан? — А, он уехал продолжать учиться за границу, — махнув рукой, ответила его мать и продолжила с интересом расспрашивать девушку обо всём и ни о чем сразу.       Аканэ отвечала на вопросы, спокойно рассказывая о себе. Однако, когда женщина задала вопрос о несостоявшейся помолвке, блондинка напряглась. — Я… — но прежде, чем она начала отвечать, Хигаши заметил Акияму и увёл с собой жену. Облегченно выдохнув, Аканэ обновила бокал шампанского и пошла к одному из диванов.       Время от времени к ней подходили поговорить или предлагали потанцевать, однако через пару часов вечера излишняя доброжелательность надоела. Казалось, все просто свыклись с существованием Анзай и сейчас налаживают общение с наследницей Акиямы, откровенно говоря: нализывая ей задницу. От джентльменских поцелуев кончиков пальцев уже тошнило, появилось желание куда-нибудь сбежать.       Окончательно потеряв интерес к гостям, беловолосая наблюдала за пузырьками газа в шампанском, которое преломляло тёплый свет люстр золотистыми бликами. Когда над девушкой нависла тень, закрывающая свет, на лице девушки растянулась милая улыбка, а взгляд аметистовых глаз устремился на подошедшего гостя. — Да, чем-то могу помочь? — вопреки ожиданиям, её глаза встретились не с очередным богатым сынком, а с немного нахальной ухмылкой Коко, который с хитрецой наблюдал за девушкой, изучая её лицо и считывая настроение. — На секунду я даже поверил, что улыбка правдивая, — он усмехнулся прикрыв глаза, но веселье с его лица пропало так же быстро, как появилось, и парень посерьёзнел. — Устала? — Ага, — Аканэ скучающе улыбнулась, на что Коконой протянул ей руку, снова улыбаясь. — Тогда ты не против устроить небольшой побег? — Сочту за милость божью, — искренне улыбнувшись, она вложила свою руку в его.       Не успели тонкие пальчики молодой Хагивары коснуться ладони парня, как он схватил её за запястье и притянул к себе, вынудив прижаться к своей груди. Его губы замерли у самого уха девушки. Аканэ на мгновение напряглась, не ожидая, но в следующие секунды вдохнула запах его тела с идеально подходящими ему духами и расслабилась. Сердце ускорило свой ритм, а на лице проявился слишком очевидный румянец.       Чувствуя на себе с десяток посторонних взглядов, сосредоточившихся на их паре, девчонка подложила руку на грудь брюнета и попыталась отстраниться, но Хаджиме за это только сильнее прижал её к себе, поместив вторую руку на талию девушки. Его дыхание обожгло кожу, а румянец добрался до кончиков ушей.       Поняв, что выкрутиться не сможет, Аканэ замерла на месте, ожидая, что он сделает дальше. Всего через мгновение на ухо подуло тепло от лёгкого шёпота: — Но сначала ты подаришь мне один танец.       Красная, будто помидор, беловолосая девочка подняла голову, смотря в чёрные глаза, подведённые еле заметными стрелками. Не смотря на румянец, на лице Хаджиме сияло веселье, а его глаза практически искрились. Настроение Коконоя отражалось на его лице, он даже не пытался скрыть то, насколько сильно хочет, чтобы все знали, кому принадлежит Аканэ и насколько у всех остальных нет ни шанса против него. Как и у самой Аканэ нет и шанса выкарабкаться из его объятий, хотя ей и не хотелось.       Когда черноглазый потянул её в центр зала, она не сопротивлялась. Когда пара начала танцевать, на них устремилось куда больше взглядов, но никого из подростков это не смущало, они просто наслаждались обществом друг друга. Хаджиме не сводил взгляда с партнёрши, смотря в глаза Аканэ, а на лице девочки сияла искренняя улыбка, которая никак не затухала.       Звучала медленная музыка, и пара двигалась в такт, их движения были синхронными и гармоничными. Хаджиме держал Аканэ за руку, нежно поглаживая её пальцы, и это прикосновение вызывало у девочки лёгкую дрожь. Их взгляды встретились, и в глазах Хаджиме Аканэ увидела столько тепла и заботы, что сердце её забилось быстрее. С каждым движением они становились всё ближе, словно сливаясь в одно целое. Аканэ чувствовала, как её сердце наполняется нежностью и любовью, и знала, что никогда не сможет забыть этот момент. В глазах Хаджиме она видела отражение своих чувств, и это делало их танец ещё более особенным и романтичным.       Как только танец закончился, Коконой схватил Хагивару за руку и, шепнув: «Бежим», помчался прочь из зала, унося девушку с собой. Хохоча и по-детски радуясь, ребята выбежали в прихожую и, схватив куртки, покинули особняк. Ничего не говоря, брюнет повёл её к одной из машин. Когда они проходили мимо водителя, тот спокойно передал парню ключи, что сильно удивило Аканэ, ведь Хаджиме мало того, что несовершеннолетний, так ещё и машину явно не водил.       Сев в автомобиль, блондинка непонимающе и даже с лёгким осуждением посмотрела на юношу, занявшего место водителя. — Ты его подкупил??? — Можно сказать и так. Я пообещал Хагиваре вернуть тебя домой к утру, — он улыбнулся своей привычной улыбкой, на которую девочка закатила глаза.       Почему-то от того, что это «похищение» оказалось санкционированным, стало немного обидно, но как только машина остановилась у дома Сано, обиду как рукой сняло. Дальше Рождество проходило в компании друзей, как и хотелось ей с самого начала.       Встретившись с друзьями, Аканэ обнялась с каждым из них, и они прошли в уютную гостиную. В центре комнаты стояла большая ёлка, украшенная разноцветными гирляндами, шарами и традиционными японскими фонариками. Под ёлкой лежали подарки, перевязанные яркими лентами.       Как только все расселись за столом, подростки приступили к трапезе. Они оживлённо обсуждали последние новости, смеялись и делились историями из своей жизни. — Аканэ, что планируешь делать после школы? — поинтересовалась Эмма, когда речь зашла о планах на будущее. — Думаю, открою свою клинику. Прод… Буду спасать жизни людей… — она улыбнулась, словно оговорки и не было. — Ого, на врача пойдёшь? Похвально! — Майки похлопал подругу по плечу.       По всей видимости, на оговорку блондинки внимания никто не обратил, ну и хорошо. Аканэ улыбнулась, слушая планы ребят и дружеские подколы. Тёплая и дружеская атмосфера радовала куда больше, чем официоз и напускные любезности. Настроение девушки в компании друзей заметно улучшилось, а чуть позже, после еды, когда пришло время настольных игр, блондинка переоделась в предложенную Эммой одежду.       Почти всю ночь напролёт ребята общались и веселились. Они вспоминали детство, делились историями, о которых Хагивара ещё не знала, играли во всевозможные настолки и просто наслаждались обществом друг друга. Ближе к утру Аканэ сидела на ступеньках у двери, выкуривая сигарету. Она выдыхала дым, наслаждаясь одиночеством и тишиной, когда услышала, как дверь за её спиной открылась. Хаджиме спустился на пару ступеней и сел рядом. — Выглядишь усталой, может, пора спать? — он улыбнулся и, забрав у девушки сигарету, сделал затяжку. — Думаю, ты прав… — улыбнувшись, она положила голову на плечо парня, вдохнув его запах. — Тогда я позвоню, чтобы нас забрали, но перед этим хочу кое-что тебе подарить… — брюнет затушил сигарету и достал из кармана небольшую, но изящную шкатулку. Хаджиме пытался казаться расслабленным, но его пальцы дрожали от волнения, когда он открыл её, словно боялся, что содержимое не оправдает его ожиданий.       Внутри шкатулки на бархатной подушечке лежал золотой браслет из переплетения тонких колечек. Каждое колечко было украшено небольшими бриллиантами, которые мерцали в свете уличных фонарей, создавая ощущение волшебства. В местах соединения более крупных колец находились маленькие жемчужины, нанизанные в шахматном порядке, словно россыпь звёзд на ночном небе. На подвеске красовалась одна крупная жемчужина, похожая на луну, освещающую путь в ночи.       Блондинка взяла браслет в руки и почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Пока Аканэ рассматривала подарок, Коконой не мог оторвать от неё взгляда. Её глаза светились счастьем, а на губах заиграла нежная улыбка, которая тронула его до глубины души. Он мог вот так наблюдать за девушкой вечно. В голове не очень укладывалось, как в одном человеке может сочетаться порой чрезмерная взрослость, не свойственная её возрасту, и такая детская наивность, но это не так важно. Ему просто нравилось видеть смены в её настроении и поведении и радоваться её улыбке. — Он очень красивый, — прошептала она, касаясь пальцем одного из бриллиантов. Её голос был полон искренности и восхищения, и брюнет понял, что сделал правильный выбор. — Я долго думал о том, что подарить тебе, — признался он, стараясь не выдать своего волнения. — Я хотел, чтобы это было что-то особенное, что-то, что будет напоминать тебе обо мне. Но я не знал, какие украшения ты любишь, ведь ты никогда их не носишь. Поэтому я рискнул и выбрал то, что, как мне кажется, будет тебе подходить.       Блондинка подняла на него глаза, полные благодарности и тепла. Она протянула ему браслет и тихо сказала: — Спасибо. — Она повернулась и, приподнявшись, поцеловала его.       Улыбнувшись, Хаджиме положил руку на щёку Аканэ, мягко поглаживая пальцем, а вторая рука перебирала чёрно-белые пряди. Сердце парня было готово вырваться из груди. Одна улыбка Аканэ наполняла его теплом и желанием сделать девочку счастливой. Никто не знает, как всё сложится в будущем, но сейчас он как никогда хотел насладиться каждым моментом, проведённым вместе, и чтобы Аканэ всегда улыбалась и была счастлива.       Ночь давно накрыла город, сейчас же, не смотря на утреннее время, было ещё достаточно темно. Хагивара с Коконоем посидели на ступеньках ещё какое-то время, наслаждаясь компанией. Они не разговаривали, просто наслаждаясь комфортом, который дарили друг другу. — Что это была за оговорка? — неожиданно прервав тишину, спросил Коко. — Ты хотела сказать: «…продолжу спасать жизни»?       Аканэ немного напряглась и отстранилась от парня. Делая вид, что ничего страшного не происходит, она пожала плечами. — Ну да. Я же помогла уже и Кенчину, и Майки с Баджи… — конечно, она понимала, что отговорка это так себе, но надеялась, что проканает и что Хаджиме не станет дальше пытаться расспрашивать её на эту тему.       От взгляда черноглазого не ускользнуло то, как Анзай начала резко закрываться, когда он задал вопрос, да и она начала о чём-то переживать, избегая взгляда.       «Она что-то скрывает…» — нахмурившись, подумал Коконой, прежде чем поймать её за подбородок и пронизывающим взглядом посмотреть в её глаза.       Загнанная в ловушку Аканэ попыталась судорожно придумать отмазку. Её глаза напротив его. В чёрных глазах, где даже зрачок был почти не виден, было написано: «Попытаешься соврать — я это пойму», и это пугало больше всего. Мозг судорожно перебирал варианты правдоподобных оправданий, но ни одно не было достаточно реалистичный настолько, чтобы он поверил. Ей казалось, что, что сейчас она бы не сказала, он не поверит, а правда слишком нереалистичная, чтобы в неё верить. — Говори как есть, — практически приказал Коконой, словно читая мысли девушки. — Если я скажу как есть, ты не поверишь с куда большей вероятностью.       Он посмотрел на неё с нескрываемым скептицизмом. Он точно не верил в то, что правда окажется куда менее убедительной, нежели любая из её отговорок. — Говори, — он отстранился и сел обратно на ступеньки, ожидая, пока Аканэ заговорит.       Аканэ тяжело вздохнула и, достав из пачки сигарету, закурила, думая, как начать. Однако, решив не юлить, она поднялась на ноги и коротко произнесла: — Это моя вторая жизнь. Раньше я была врачом, но умерла в двадцать восемь. Вот и всё. Доволен? — она посмотрела в глаза Хаджиме, видя, что он не особо поверил её словам. — Думаешь, я в это поверю? — он смотрел в её глаза, и при виде уверенности девушки в своих словах его собственная начала спадать. А вслед за этим пришли удивление и шок. — Ты серьёзно?.. — Аканэ кивнула, на что парень наклонил голову, посмотрев в пол и закрыв лицо руками. В его голове пронеслось тысяча и одна мысль: от недиагностированной шизофрении подруги до того, что она может говорить правду. — Я же говорила, не поверишь, — пока лишённый дара речи парень думал, Аканэ выкуривала сигарету, выдыхая дым в небо и пытаясь предсказать дальнейшие действие Коконоя. «Отправит ли он меня в дурку? Просто уйдёт или пошлёт на хуй?» — отчего-то собственные предположения вгоняли в тоску. А ожидание тисками сжимало грудь, где сердце судорожно разгоняло кровь, а паника подступала к горлу. — «Если так, то это будет значить, что не судьба», — вспоминая, как рассказала об этом Курокаве, она ощутила острое желание расплакаться. Она не задумывалась о том, как тот отреагирует. На это не было времени…       Прежде, чем она накрутила себя до истерики, её раздумья прервал голос Хаджиме, по которому было понятно, что он всё ещё в шоке. — От чего ты умерла?       Этот вопрос был неожиданным, Хагивара и не представляла, что он решит узнать больше. Ожидала, что он просто уйдёт, но этого не произошло. — В этой жизни все мои проблемы со здоровьем идентичны тем, что были в прошлой. Я умерла от осложнений при родах, — она сжала в руке сигарету, пополняя коллекцию ожогов, и повернулась к парню. — То есть, с таким здоровьем, ты решила родить? Совсем крышей поехала?! — Что? — в её голове случилась перезагрузка. Она не понимала, почему ни с того, ни с сего Хаджиме начал её отчитывать, будто ребёнка. Но через секунду с её губ слетел смешок, от которого парень непонимающе поднял на неё глаза. — Виктор сказал тоже самое… — быстро пояснила девушка с лёгкой ностальгической улыбкой. — Это твой, получается, бывший муж? — получив кивок, он выдохнул. — Понятно…       Всё ещё находясь в смятении, Коко поднялся на ноги и протянул ей руку. — Поехали, отвезу тебя домой, а то Хагивара злиться будет.       Кивнув, Аканэ пошла с ним к машине. По пути домой они договорились, что позже Анзай подробнее расскажет о своей прошлой жизни, а пока ему нужно подумать.       Вернувшись в свою комнату, девушка смыла макияж, приняла душ и легла в постель, перед сном обдумывая предстоящий разговор…

-{ *** }-

      Через пару дней Аканэ встретилась с Хаджиме и по его просьбе полностью рассказала ему о своей прошлой жизни. Через время начало казаться, что ему совершенно плевать на то, что девушка по сути практически в два с половиной раза старше его. Отношение парня не изменилось, хотя общение и стало немного более взрослым.       Воспринимать четырнадцатилетнюю школьницу за взрослого человека было сложно. Поэтому Хаджиме не редко подшучивал над ней на тему возраста, когда Аканэ начинала вести себя как ребёнок и обижаться по мелочам. После её рассказа все особенности и перепады характера стали совершенно понятны. А в очередной из вечеров, когда оба думали о возможном будущем, Коконой обмолвился, что завяжет с криминалом и вместе с Аканэ будет строить карьеру на легальной арене, поступит в университет и начнёт свой бизнес.       Хагивару удивило заявление парня, но ей нравилось думать, что Коко изменился из-за неё, хотя это и было громко сказано.       В течение следующих нескольких лет Аканэ училась в школе, общалась с друзьями и продолжала идти к цели. Возможно, о своём прошлом она однажды расскажет и остальным, но это произойдёт точно не в ближайшее время. Решив после окончания школы вернуться на Родину своей прошлой жизни, Аканэ подала документы в несколько медицинских университетов России, в один Токийский и пару других университетов других стран. Конечно, узнав, что поступила в ВУЗ, где училась раньше, девушка решила уехать именно туда.       Когда ребята узнали, что их подруга уедет учиться в Россию, то удивились, ведь и понятия не имели, куда она собиралась поступить. Когда Хагивара рассказала об этом Хаджиме, то парень, конечно, поддержал свою девушку, но Аканэ показалось, что он просто скрыл своё разочарование. Времени на размышления не было, как и на то, чтобы отказаться и поступить в один из ВУЗов Токио тоже, поэтому в конце летних каникул, договорившись, что постоянно будет на связи, Аканэ улетела в страну, где родилась когда-то и где встретила свою первую любовь…