Как ни крути, я не дам тебе умереть

      Когда Аканэ выписали из больницы, весь следующий месяц был полон событиями. После драки на Хэллоуин покой среди банд оказался недолгим и очень шатким. Как только Кисаки с Ханмой выгнали из Тосвы, Чёрные Дракон начал шевелиться. Токийская Свастика делила район Шибуйя с Чёрным Драконом. Банда, когда-то созданная Шиничиро Сано, начала активно наседать на территории Тосвы. Мелкие стычки, постоянные драки, инициатором которых были Драконы, постоянно варьировались в своих масштабах. Обе банды постоянно теряли и возвращали себе территории. Сначала никто не связывал обострение конфликта банд с покинувшими Тосву бывшими Вальгалловцами, ведь Чёрные Драконы и раньше не сильно радушно относились к Свастике, но даже так вскоре всё прояснилось. Во время очередной драки за территорию на поле битвы появился Шуджи, который не особо-то и скрывался. Было понятно, кто настроил Чёрных Драконов на нападение, но с самого начала вмешательство Тетты не было ключевым в разгоревшемся конфликте. Шиба давно нацелился на Тосву, но не совершал пока никаких открытых действий, выжидая. Скорее всего, Тетта просто предложил ему план, на который Тайджу и согласился. К тому же старший Шиба уж слишком загорелся идеей забрать своего младшего брата из рядов, по его мнению, врага и сделать его частью Чёрных Драконов.       Токио снова всполошил слух об очередной драке с участием Токийской Свастики. Все помнили, как всего месяцем ранее Тосва разгромила Вальгаллу. Обе банды сильны, с точностью определить победителя сложно, хотя кто-то и пытается. Кого-то удивляло то, как всего за полгода Тосва навела больше шума, чем за всё время своего существования, все с интересом наблюдали за происходящим практически на их глазах представлением.       Пришла зима, погода постепенно начала портиться, на город опустились сильные ветра. Аканэ казалось, что в этом году зима особенно холодная, хотя снега ещё не было, все предпочитали одеваться теплее.        Аканэ сидела на площадке, но не на качели, как обычно, а на детской горке, греясь в остатках солнечных лучей, которые почти не согревали землю. День не предвещал ничего интересного. После их последнего разговора с Кисаки о том, чтобы она не лезла в его дела, желания влезть как не было, так и нет, это его проблемы, пусть сам с ними и ебётся, почему он считает, что ей это надо? Хотя, вероятно, единственной причиной влезть и то лишь в качестве наблюдателя было волнение за друзей, тем более, что Изана с Какучё постоянно заняты, поэтому она просто выжидала, пока произойдёт что-то, кроме мимолётных стычек двух банд.       После выписки никто и не понял, что в их подруге что-то изменилось. Она по-прежнему крутилась неподалёку и частенько обрабатывала побитые лица ребят из банды после драк. Внутри царил штиль, который так редко в последнее время её посещал. Сейчас она просто наслаждалась тишиной. Удивительно, но сегодня охрана, куда активнее идёт на уступки. По её просьбе они наблюдали за ней со стороны, из машины. Раздавшийся в относительной близости звук чьих-то приближающихся шагов нарушил её спокойствие и заставил девушку устало вздохнуть.       Услышав шаги, она нехотя открыла один глаз, наблюдая, как в её сторону идёт Тетта. Он был не очень доволен чем-то, в общем, выражение его лица и не менялось особо, поэтому пока что всё было по-старому кроме того, что он сам пришёл. Аканэ просто наблюдала за его дальнейшими действиями. Коко много рассказывал о конфликте банд, в том числе и о предложенном Кисаки плане, и хотя Аканэ хотела рассказать друзьям о плане Драконов, она, помня нрав Тайджу, не выдавала своей связи с Хаджиме, чтобы не подставлять парня.   Остановившись рядом с ней, он начал говорить: — Почему одна сидишь?   — Это забота, или всё-таки предъява? – она усмехнулась, видя недовольство парня. – Ты сказал не лезть — я и не лезу.   — Какая-то ты слишком послушная... – на его недоверчивый тон Аканэ пожала плечами. Но не успела она снова прикрыть глаза, парень подошёл и дернул её за лодыжку, из-за чего с тихим охом Анзай скатилась к основанию горки, оказываясь зажатой между ней и Кисаки, который, нависнув над девочкой, упёрся обеими руками в бортики детской горки. Недоверчиво и зло смотря на собеседницу, он прошипел: – На случай, если ты вдруг не поняла, повторю: не смей лезть в мои планы, — он говорил спокойно, выделяя каждое слово, надеясь донести до неё смысл сказанного, но она его даже не собиралась слушать, знала: парень ничего нового не скажет. Он вёл себя по отношению к однокласснице куда более настороженно из-за странного и явно не предвещающего ничего хорошего чувства, ему казалось, что она всё-таки всё испортит.   — Если ты таким образом решил предупредить меня о наличии нового плана, в котором мне места нет, то я и сама об этом знаю. Мне лень, так что лезть не планирую, — ухмыльнувшись, она положила пальцы на подбородок парня, желая подразнить. — Зачем ты всё это делаешь? Хината доходчиво дала понять, что ты ей не нужен. Я кручусь неподалёку, но всё никак не могу понять, откуда эта гиперфиксация на ней? Похоже на не самое здоровое проявление привязанности, – пусть о дружбе говорить рано, но она общалась с Хинатой, и той было явно не ясна причина такого отношения Тетты к ней. Рыться в чужом белье не хотелось, но встревоженность девушки, когда она говорила о Кисаки, была слишком очевидна, пусть она и пыталась это скрыть.   Он резко отстранился, отступив на шаг, едва заметно краснея. — Тебе и не нужно что-то понимать. Это тебя не касается, — он развернулся, уходя и оставляя девушку наедине с собой.   "И что это было!?" – Аканэ хохотнула, провожая его взглядом.         Конечно, она была довольна его реакцией. Кисаки казался милым, когда краснел, она не в первый раз это подметила. Прошёл месяц, как она оказалась «на свободе». Сидение на ровном месте в палате больницы убивало. Ребята не бросали её, но и постоянно быть рядом не могли. В незанятое общением с друзьями время скуку и нашедшую депрессию отгонял Хаджиме, который после той истерики, какую он незапланированно застал, умудрялся поднимать настроение и на расстоянии, каким-то образом подгадывая время, когда она одна, чтобы написать или позвонить. С ним было легче отвлечься от всего... Отвлечься? Он был просто способом отвлечься? Почему-то она задумалась об этом только сейчас. Аканэ была приятна его забота, но она не понимала, кто он для неё. Просто друг? Знакомый? Она не могла точно ответить на этот вопрос. Он будто чувствовал, когда ей плохо и умело отвлекал от мыслей, которые загоняли её в апатию и какие она скрывала за фальшивой улыбкой.       Никто из ребят, вероятно, даже не догадывался, что сейчас с ней происходило. Для них она была всё та же: та же наглость и сарказм, те же постоянные нотации по поводу разбитых лиц и постоянных драк, та же лёгкость в общении. Возможно, они не замечали, что что-то не так, а возможно, просто не лезли, ведь любой мог сломаться после того, что она пережила, но она продолжает улыбаться и находит силы на притворство...       Изана с Какучё всё это время были заняты с Поднебесьем, из-за чего довольно редко виделись с Аканэ, но от этого волноваться меньше не стали. Оба видели, что она изменилась, но не могли узнать у неё, что происходит, ведь она постоянно уходила от этой темы.  

-{ *** }-

        Время шло, зима окончательно заступила в свои права, за всё это время Хагивара так и не смог выйти на след Икехары, что так умело скрывался. Казалось, они нашли зацепку, которая должна вывести их на Сато, но каждый раз такие зацепки приводили в тупик. Этот мерзкий тип намеренно играл с ними, каждый раз запутывая всё сильнее. Из схваченного Палача, имя которого Сонобэ Мидзуки, за время допроса особо что вытянуть не вышло. Терпение Акиямы всё сильнее приближалось к точке невозврата, чего боялись все. Если он перейдет черту, Мидзуки ничто не спасет от гнева уставшего ждать главы Лунных Гончих.       Сидя с закрытыми глазами у стены, мужчина усмехнулся, услышав шаги, а через пару секунд дверь открыли, и в камеру вошёл Хагивара. Глядя на пленника, он не выдал и капли эмоций, молча давая своим людям знак, чтобы те его подняли. Сонобэ подняли под руки, вынуждая оказаться с Акиямой лицом к лицу. Хагивара подошёл к нему, остановившись в одном шаге.   — В чём смысл держать меня здесь, если я всё равно ничего тебе не скажу? – Мидзуки поднял глаза на Хагивару, глядя на него исподлобья уставшим взглядом.   — Ты прав... – их разница в росте была незначительной, но сейчас Хагивара, казалось, угрожающе нависал над парнем. Было ясно, что его терпение оборвалось и что бывшему наёмному убийце больше не стоит ждать пощады. Напряженная атмосфера искрила, погружая каждого присутствующего в тихий ужас. Хагивара давно чуть ослабил свою хватку, наблюдая, усвоили его люди урок прошлого, но каждый знал, на что способен сорокалетний мужчина перед ними, и даже жестокий Мизуки Сонобэ не сможет долго молчать. – Ты же у нас вынослив к боли... Но за всё это время я не сделал с тобой только одного... – он бросил взгляд своих тёмных глаз на абсолютно целые руки схваченного. – Пытка, что пережила Аканэ, одна из самых неприятных и куда хуже обыкновенного вырывания ногтей... – видя, как напряженно забегали глаза Сонобе, Хагивара усмехнулся, продолжая говорить абсолютно спокойно. – Как ты перенесёшь иглы под ногтями? А две иглы сразу неприятнее? Или, может, три?         Мидзуки заметно напрягся. Он слышал о жестокости Хагивары, но никогда не встречался с ним лично, и сейчас его окутал животный ужас. Он считал, что Икехара жесток и безумен, но почему-то именно человек перед ним источал такую ауру, что заставляла жаться к углу будто напуганное животное. Он знал, что однажды за свои действия будет наказан, но не желал такого конца для себя... Пока парень был в прострации и своих мыслях, Акияма продолжил: — Можешь считать это кровной местью... – он подошёл к парню вплотную и схватил того за ворот одежды. – Но ты у меня сдохнешь от болевого шока в подворотне. Ничто не сможет искупить то, что ты с ней сделал, и я сделаю так, что ты будешь жалеть, – Хагивара говорил вкрадчиво, но его слова напоминали по звучанию шипение змеи, что готовилась к нападению на свою жертву.         Отбросив от себя парня так, что тот, будучи вымотанным и как кукла ударившись о стену, едва удержался на ногах. Хагивара развернулся, покидая камеру, но у самого порога его остановил истеричный смех, что напоминал смех сумасшедшего. Мужчина остановился, и в это же мгновение послышался голос наёмника.   — Ты такой же конченный, как и тот, кого ищешь! Твои игры в семью никого не убедят в твоей адекватности!         Не ясно, чего он добивался, но слова парня не сильно задели бывалого мафиози. Хагивара продолжил идти лишь, напоследок добавив:   — Как закончите, не забудьте избавиться от трупа, а если будет ещё жив, закопайте заживо, – его люди лишь кивнули, следуя приказу босса, который направился к выходу из своеобразной тюрьмы временного содержания для тех, кто связался не с тем человеком.         Возвращаясь домой, Хагивара не чувствовал вины или угрызений совести. Его грызло лишь желание отомстить ублюдку, что так яро пытается вредить его близким... Никто не смеет так нагло лезть в его жизнь, Акияма не простит никого...  

-{ *** }-

        Близилось рождество. В Токио выпал снег. Пусть его было и не много, всё равно город частично оказался парализован, общественный транспорт выбился из расписаний, а появившийся гололёд мешал уже и пешеходам. Каждый год проходит рождественская вечеринка, на которой самые богатые и известные люди Токио, а то и почти всей Японии встречаются, чтобы отметить этот праздник, пообщаться и обсудить насущное... Раньше на эту вечеринку можно было попасть только с восемнадцати лет, но в этом году было решено, что и дети именитых родителей тоже будут присутствовать. Конечно, посещение этого мероприятия всегда имеет добровольную основу, но Аканэ это не касается.       За неделю до мероприятия Акияма вернулся домой и поставил дочь перед фактом того, что она поедет с ним. И вот она сидит на заднем сидении автомобиля, наблюдая сменяющуюся на окном однообразную картинку ночного Токио, засыпанного снегом, а рядом сидящий Хагивара разговаривал со своим помощником. Когда машина наконец остановилась, Хагивара вышел из неё первым. Подойдя к двери со стороны Аканэ, он открыл её, протянув девочке руку. Приняв помощь, Аканэ положила свои пальчики на ладонь отца и, выйдя, взяла его под локоть. Пройдя в здание, девушка начала миссию: выжить в кругу снобов на трезвую голову...       Светские беседы, новые знакомства и лицемерные комплименты необычной внешности Аканэ осточертели и слушать их надоедало. Всё это она терпела по одной простой причине: наличие рядом того, кто привык к подобного рода мероприятиям. Хагивара моментально замечал, что какие-то вопросы или темы разговоров неприятны или напрягали девочку, поэтому оперативно сменял их или вовсе сводил фокус внимания собеседников на работу. Дети богатых родителей не особо спешили общаться с появившейся в их кругах белой вороной, которая после своего первого появления нигде больше не светилась, Аканэ это не сильно-то волновало. В какой-то момент девушка просто отключилась от происходящего, уйдя в свои мысли, пока из них её не выдернула услышанная знакомая фамилия.    — Мистер Хагивара... – заговорил подошедший мужчина.   — Генерал Сакураи, давно не виделись... – поприветствовал его Хагивара. Мужчины пожали руки.         Услышав фамилию, Аканэ подняла глаза, увидев рядом с генералом его сына, Казуки Сакураи. Парень, что обычно вёл себя достаточно активно и навязчиво, сейчас даже не поздоровался. Насторожившись, Аканэ прислушалась к разговору.   — Если ты не против, Акияма, то я бы хотел с тобой кое-что обсудить наедине.         Мужчина заинтересовался, словами генерала, ведь тот редко связывался с ним. Хоть знакомы они давно, их разговоры тет-а-тет были редкими и зачастую только по делу.       Слушая беседу мужчин, Аканэ незаметно взяла со стола с напитками бокал с шампанским и сделала глоток.   — Да, не против... – ответил Хагивара и направился с генералом куда-то в сторону.         Аканэ хотела пойти следом, чтобы подслушать, но, когда мужчины ушли, парень решил подойти и поздороваться, перегородив своей фигурой дорогу.   — Привет, Аканэ...   — Ага... – она, проводив взглядом уходящих мужчин, подняла глаза на парня.   — Мы давно не общались, ты сначала пропала на целый месяц, потом нигде не появлялась без охраны... – он посмотрел в её глаза, внимательно всматриваясь, изучая. – Что произошло? К этому моменту, она допила шампанское и, взяв новый бокал, предложила: — Выйдем на балкон? – она указала головой в сторону выхода, парень кивнул и направился туда.         Выйдя на свежий воздух, Аканэ вздохнула полной грудью и, поставив на перила бокал, опёрлась на них, глядя в даль. Слыша за своей спиной переминающегося с ноги на ногу Казуки, девочка вздохнула и повернулась к нему.   — Я не хочу говорить о том, что произошло, пока меня не было... – она запнулась, вспоминая пытку, её плечи едва заметно дёрнулись. – Скажу лишь, что после произошедшего побывала в больнице и пока в неприятности влипать не планирую.   — В больнице??? Аканэ, ты... – он не договорил, ошарашенно замерев, когда Анзай приложила указательный палец к его губам, тихо шикнув. Сердце парня подпрыгнуло, а щеки моментально зарделись. – Что ты... – она снова шикнула на него, всё же начав говорить.   — Не начинай читать лекции о том, что я не берегу своё здоровье. Начнём с того, что у меня его в принципе нет, – убрав руку от его лица, Анзай залпом допила шампанское, и отставив бокал, продолжила. – Лучше скажи... Ты же знаешь, о чём генерал Сакураи хочет поговорить с моим отцом?         Парень немного замялся. Конечно, он знал причину, но также он знал, что Аканэ будет злиться, узнав. Тяжело вздохнув, он всё-таки ответил:   — Отец... – он на мгновение замолчал, подбирая слова. – Узнав, что я в тебя влюблен, он решил попробовать договориться о помолвке...         Опешив от такой информации, она не сразу поняла, что открыла рот, собираясь ответить, но так и не произнесла ни звука.   — Аканэ?         Услышав оклик со стороны Сакураи, девочка, мотнув головой, пришла в себя. — Ч-Что? – осознание услышанного дошло только сейчас. – Какая нахер помолвка? – её голос сорвался на крик.   — Аканэ... – мягко начал Казуки, успокаивающе положив руки ей на плечи, немного их сжимая. – Я знал, что ты будешь злиться. Но давай поговорим как взрослые люди?         По всей видимости, выпитого почти на пустой желудок шампанского оказалось достаточно, чтобы Анзай частично потеряла над собой контроль. Глубоко вдохнув, она медленно выдохнула, беря себя в руки.   — Хорошо. Папа навряд ли согласится, не посоветовавшись со мной, так же? – этот вопрос она задала скорее самой себе, будучи не до конца уверенной в возможных действиях приёмного отца.         Аканэ посмотрела на свои руки, что были укрыты под перчатками, задумавшись. Видя, что новость о возможной помолвке выбила её из колеи, парень призадумался, и в его голову пришла мысль отвлечь её от этого. Немного поклонившись, он протянул ей руку.   — Миледи, позволите пригласить вас на танец? – эта излишняя, даже аристократичная вежливость заставила девушку улыбнуться.         Вырвавшись из своих размышлений, она всё же решила позволить себе расслабиться. Совершив такой же шуточный реверанс, она вложила свою руку в его.   — Почему бы и нет, – желание отпустить контроль и поддаться действию алкоголя всё же пересилило собственную неприязнь к навязчивому поклоннику.         Выведя партнершу в центр зала, Казуки притянул Аканэ к себе, невесомо положив свою руку чуть выше её талии, на спину, удерживая запястье девушки второй рукой.   — Если не умеешь танцевать, доверься мне, я поведу, – с улыбкой тихо сказал он, постепенно начиная танец.   — Ты меня недооцениваешь, – с ухмылкой ответила Анзай, уверенно совершая хорошо знакомые движения. В прошлой жизни Аканэ не раз посещала с Виктором подобные вечера, поэтому давно научилась танцевать. Сейчас, отдаваясь мелодии, её мысли уносились в далёкое, но такое родное прошлое... Вечер помолвки, устроенный для инвесторов и других влиятельных гостей, приятное тёплое освещение хрустальных люстр, взгляды гостей, изящные и плавные повороты, и тёплые руки Виктора на её талии. Хотелось подольше задержаться там, где было хорошо, рядом с тем, кто помогал расслабиться даже в самых неуютных и стрессовых местах. Как жаль, что, когда она открыла глаза, эта иллюзия исчезла. К сожалению, это были лишь тёплые воспоминания. Остаток танца Аканэ больше не позволяла себе уходить в себя, от этого становилось только хуже.         Закончив танец, девочка взяла с подноса проходящего мимо официанта новый бокал шампанского и отошла в сторону, теперь оставаясь лишь наблюдателем. За испортившимся настроением она совсем не заметила, как за ней с противоположной стороны зала наблюдали двое мужчин, которые как раз, по словам Казуки, обсуждали возможную помолвку детей, и выходка с танцем могла произвести на них неправильное впечатление.       Остановившийся рядом Сакураи заметил внезапную перемену в поведении и настроении девочки, из-за чего начал немного волноваться.   — Аканэ, всё хорошо? – первые несколько секунд ответа не последовало, из-за чего парень подумал, что девчонка снова начала его игнорировать, но, когда она произнесла его имя, Казуки взбодрился, однако лишь на мгновение, ведь услышанное дальше растоптало его надежду на что-то большее...   — Казуки, – Анзай начала говорить, так и не оторвав взгляда от бокала в своих руках. – Ты же понимаешь, что этот танец ничего не значил?         От этого вопроса внутри него что-то рассыпалось, а дыхание болезненно перехватило. Опустошенно опустив взгляд в пол, он ответил с более чем очевидным разочарованием в голосе. — Конечно... – помолчав с секунду, снова заговорил, понадеявшись стать с ней, хотя бы друзьями. – Аканэ... – но увидев спину уходящей девочки, его воскресшая надежда просто разбилась о лёд её безразличия...         Аканэ абсолютно осознанно безжалостно растоптала все возможные перспективы развития их отношений в голове Казуки, понадеявшись, что он перестанет тратить своё время на ту, что не даст ему ответа, ведь он ей безразличен.       Уходя, Анзай выпила содержимое бокала и, поставив на поднос официанта, взяла новый наполненный. Выйдя на балкон, девочка немного взболтала содержимое бокала, держа его за ножку, наблюдая за поднимающимися вверх пузырьками газа в напитке, что так приятно щекотали горло, когда она делала глоток. Не прошло и часа, как все выпитое выбило остатки трезвости из разума девушки, тревожность и напряжение постепенно исчезло, оставив блаженную безмятежность. Погружаясь в воспоминания, Аканэ перестала замечать всё происходящее вокруг себя.       Возвращаясь прошлое, Саша вспоминала, как инициатором всех разговоров о желании завести детей была она. Виктор тоже был не против детей, но слишком дорожил жизнью любимой и ни в какую не соглашался даже попробовать завести родных детей, предлагал лишь альтернативы, что, конечно же, не устраивало девушку. Её погубила собственная любовь к человеку и желание завести семью. Даже осознавая все риски, она всё равно просто сделала то, что привело к тому, что она имеет сейчас. От ощущения того, что во всём виновата она сама, становилось тошно, пусть девушка и не пожалела, что подарила мужу дочь, всё же потерять жизнь она не стремилась...       Желания оставаться на этом мероприятии не было, поэтому, поддавшись импульсу, Анзай достала телефон, стремительно написала смс Хаджиме и, получив ответ, ушла с балкона, чтобы предупредить отца.       Получив от Хаджиме сообщение о том, что через главный вход покинуть это место идея так себе, она вернулась на балкон, где под ним уже стоял ожидающий её Коко.   — И что ты мне предлагаешь? Прыгать?!   На её взволнованный тон парень хохотнул и, ухмыльнувшись, ответил: — А что, боишься, что не поймаю? – по его интонации было ясно: Хаджиме берёт её на слабо...         Нахмурившись, Аканэ, не дав себе времени передумать, перемахнула через перила и, не успев моргнуть, оказалась в руках Чёрного Дракона. Всё ещё держа её на руках, Коконой усмехнулся.   — Что, неужели настолько пьяная, что так просто повелась на манипуляцию?   Подметив насмешку в его голосе, Аканэ насупилась. — А вот и нет! – она начала вырываться из его рук, из-за чего Коко был вынужден поставить девчушку на землю, чтобы случайно не уронить.   — Конечно, конечно, так я и поверил, – он достал телефон, поворачивая устройство к ней экраном. – Ты в одном слове три опечатки сделала. Неужели пальчики по кнопкам не попадают? – он с издевкой поднял телефон над головой, когда девчонка попыталась его отнять.   — Отдай! – она подпрыгнула, но разница в росте оказалась катастрофически большой, из-за чего, чуть не оступившись, она, пошатнувшись, отвернулась от парня, обиженно сложив руки на груди. – Ну и пошел ты!   — Вот и пойду, только это ты меня позвала, – парень убрал телефон и, сняв куртку, накинул её на плечи Аканэ, но замер у её ушка, прошептав: – Что, на пьяную голову жить без меня не можешь?..         Ощущая его дыхание на своей коже, она зарделась, алкоголь выбил из неё всё, что осталось в ней от взрослого человека, окончательно сделав подростком с шалящими гормонами.   — А вот и нет! – крикнула она, резко развернувшись к нему и оказавшись вплотную к его лицу. На губах парня сияла довольная ухмылка с привычным хитрым прищуром. Сильнее покраснев, Аканэ неуверенно пробубнила: – Мне просто там стало скучно... – её пальцы активно сжимали и перебирали ткань юбки-платья, выдавая волнение.   Видя её реакцию, Хаджиме хмыкнул и понимающе кивнул. — Понимаю... – сделав шаг назад, он выпрямился. – Надень куртку нормально и поехали, пока оба не простыли.   Кивнув, Анзай засунула руки в рукава его куртки и побежала следом...  

-{ *** }-

        Чуть меньше чем через полчаса, парочка приехала в квартиру Хаджиме. Пока Аканэ делала попытки самостоятельно раздеться, Коко ушёл на кухню и, поставив закипать чайник, принёс ей вещи, чтобы переодеться. Взяв его одежду, Аканэ исчезла за дверью ванной, а, когда вернулась, на столе уже стоял горячий чай. Как только она села за стол, Хаджиме заговорил.   — И от чего же ты так сильно наклюкалась? С твоими-то габаритами многого и не надо, даже с шампанского вон как улетела.   — Да не улетела я! – покраснев, она отвела взгляд, немного отвернув голову. – Меня же не тошнит...   Усмехнувшись, он ответил: — А вот об этом говорить пока рано, ты же ещё не начала трезветь, – он наблюдал за краснеющей девочкой, которая так напоминала ему луну своими белыми волосами. Улыбнувшись собственной мысли, он сменил тему. – Зачем ты покрасила волосы?   — Не знаю. Захотелось, – коротко ответила она и запустила пальцы в причёску, грубо распуская её. Выпущеные из плена резинок и десятка невидимой волосы медленно рассыпались, ложась лёгкими волнами на её спину и плечи. Залипнув, Аканэ наблюдала за отражением на поверхности чая в стакане.   — Уже трезвеешь? – подметив её состояние, поинтересовался парень, вспоминая, куда дел лекарство от похмелья и есть ли оно у него вообще.   — А? – вырвавшись из собственных мыслей, Аканэ моментально забыла, о чём думала. – Нет. Всё нормально.   — Может, спать пойдешь?   Отрицательно промычав, Аканэ, всё ещё находясь где-то не с ним, ответила: — Давай фильм какой-нибудь посмотрим? – наконец посмотрев на друга, предложила она, улыбнувшись так, будто пару секунд назад не летала глубоко в своих мыслях.         Пожав плечами, Хаджиме согласился, уйдя готовить всё к просмотру. Когда девушка осталась одна, в голову снова полезли странные мысли.   «Может, стоит отвлечься? Такими темпами я в депрессию себя вгоню...» – почему-то рядом с Хаджиме было проще забыть о прошлом. Проще не думать ни о чём... Это точно не любовь, вероятно, симпатия, но не более. Он ей нравился как человек, пусть хорошим он точно не был, но её тянуло к нему. — «Возможно, стоит попробовать?» – её мысль оборвал вернувшийся Коко.   — Ты голодная?   — Ага. Немного.   — Что будешь? – он начал искать в телефоне номер доставки.   — Давай что-то, на твой вкус. Я не привередлива.   — Хорошо...         Когда привезли еду, они пошли смотреть фильм. Через какое-то время Коконой заметил, что Аканэ снова задумалась. Вздохнув, парень на несколько секунд отвернулся к экрану, прежде чем встать и выйти на балкон покурить, чтобы сделать перерыв. Почему-то он хорошо понимал, когда Аканэ стоит отвлечь, а когда ей всё-таки нужно побыть наедине с собой.       Обратив внимание на уходящего парня, Аканэ, всего на несколько секунд замявшись, встала вслед за ним. Слыша, что балконная дверь за ним снова открылась, Хаджиме, выдохнув дым, обернулся. Невозмутимо предложив ей сигарету, вспоминая их первую встречу, он не ожидал, что Анзай заберёт у него сигарету прямо из его губ.   — Аканэ, ты чего? – не получив ответа, он наблюдал за удивительно молчаливой девочкой, которая, глядя в даль, сделала затяжку всё также неумело, но уже куда увереннее, чем в первый раз. – Что же тебя так беспокоит?..   — Сомневаюсь, что если расскажу, то хоть кто-то поверит... – выдохнув дым, ответила она, всё так же глядя на ночной город.   — Что же такого удивительного ты скрываешь, что в это никто не поверит?         Ответа снова не последовало. Докурив его сигарету, Аканэ неожиданно сжала ещё тлеющую сигарету в ладошке, безразлично посмотрев на появившийся на её руке маленький ожог. Коконой взял её ладошку в свою, посмотрев на ранку.   — Ты чё творишь, дура?! – разозлившись, Хаджиме повысил голос, подняв взгляд на неё и встретившись с её глазами. – Шрам же останется... Тем более на твоей белоснежной коже.         Он настороженно и немного взволнованно вглядывался в её глаза, пытаясь найти в них хоть намёк на причину неожиданному желанию девочки навредить самой себе. Воспользовавшись его сосредоточенностью, она подалась вперёд.       Глаза парня шокировано распахнулись, когда его уст коснулись её немного обветренные, но мягкие губы. Это был невинный и скорее детский чмок, но какой эффект он произвёл на неожидавшего парня, можно было понять по его реакции. Его сердце ускорило темп, сначала он подумал, что это лишь из-за неожиданности, но даже когда она отстранилась, он ещё около минуты сидел в оцепенении. С её стороны действие было уверенным и будто спланированным, в то время как Хаджиме даже сообразить не успел, как она уже отстранилась.       Встретившись с его ошеломленным взглядом, она улыбнулась так невинно, будто всего секунду назад не поцеловала своего, казалось бы, друга.   — Ты мне нравишься, давай встречаться?   Коко понадобились всего пара секунд, чтобы бескомпромиссно ответить: — Нет, – увидев чуть удивленный отказом взгляд Аканэ, Коконой тяжело вздохнул. – Тебе тринадцать, – понимая, что пока она пьяная, он ничего не добьётся, Хаджиме подхватил пьяницу на плечо и пошёл в спальню. Положив возмущающуюся Аканэ на кровать, он раздраженно фыркнул: – Ложись спать, алкашка малолетняя.         Повредничав ещё пару минут, Аканэ не успела коснуться головой подушки, как почти мгновенно уснула.       Еще несколько часов Хаджиме просидел на кухне, не понимая, что это была за странная реакция на её чмок. Вспоминая её наглое действие, его сердце немного покалывало... Влюбился? Да быть не может. Не мог он влюбиться, не заметив, а тем более в малолетку.   «Какой идиот, как это вообще произошло? Как я вообще пропустил какие-либо предпосылки к её такому поведению? Ничего же вообще не изменилось, неужели это только потому, что она выпила?» – устало вздохнув, Коконой опёрся локтем на стол и положил на него голову, начав думать уже о другом. – «Ну взрослый же мальчик, что это была за реакция?» – первое, о чём он подумал, — это гормоны, он всё ещё подросток, как бы себя не вёл. Ему просто нужно держаться от неё подальше и со временем пройдёт, вот и всё.         Вопросов, ответа на которые не было, оказалось слишком много. Что такого она скрывает, что в это никто не поверит? Коко казалось, что за время общения с ней он знал её примерно наравне с Какучё и Изаной, но, похоже, ошибся. Знают ли они то, что скрывает эта наглая девчонка, или они и не подозреват, что знают её не до конца?.. Решив отложить это всё на попозже и поняв, что будет делать дальше в ближайшем будущем, он ушёл спать...