Деготь

Поменялись планы. Он больше не смыслит. Не понимает разницы между плохим и хорошим. Границы смазались, очевидное стало отвергаемой ложью, и наоборот. Он понял, что просто сидит у разбитого корыта. Только уже не так в немочь смотреть на кровавые отпрыски своей горькой жизни. Словно все его проблемы стали мнимыми. А мнимые проблемы всегда ложные, не заслуживающие внимания. Так же как и он сам. По мнению его родителей, он слишком много на себя берет. Будто все его галлюцинации были способом привлечь внимание. Их всех оправдывали одной фразой. "Нет, так не бывает." -"просто мы не обувь. То есть, мы не пара. То есть, это не любовь." Последняя фраза ,ушедшего от него, Камиширо. Она словно деготь в бочке меда. Неожиданно и противно. Сначала даже не понимаешь, что произошло, а потом тебе в голову ударяет горечь слов, как горечь дегтя. Тот, кто подложил эту ложку в бочку с медом все испортил. Каков подлец. "Мне тебя не надо." Значит слишком поздно. Нет, так не бывает. Разве любимых людей оставляют позади, объясняя все тем,что они не обувь? Конечно не обувь, они ведь люди. Способные мыслить существа. Но в один момент наступает одиночество, которое сводит с ума. И тогда способность мыслить искажается. Вот тогда ты уже не человек. Максимум создание. Клубок ниток, который некому распутать. Вот и он- клубок ниток. Камиширо бросил затею распутывать его и он превратился в комок рядеющих чувств. Будто в один момент их отношения начали держаться на шатких плотинках. Когда он начал бредить и бояться любого шороха. И после этого второй ботинок стал "грязным” и под оправданием, что они не пара, пропал. А он продолжал рисовать Камиширо хлебом, вместо масла на своей картинке. Только уже безответно. Односторонние отношения. "Видишь, как бывает." Из под ног уходят горы, время ускользает. Влево-вправо понемногу. И их время кончилось? Он часто задавался таким вопросом. Может Камиширо его бросил потому, что они были вместе слишком долго? Эти размышления сводят с ума. Даже как-то обидно, что с ума сходит он один. В одиночестве. Запивая горе антидепрессантами. Горькие таблетки. Они больше не спасают и делают только хуже. Давят на голову, не давая здраво мыслить. В последнее время он все чаще думает о смерти. Только страха в этих мыслях нет. Наоборот, он погружается в тему смерти, все больше углубляясь в нее. Порой ему кажется, что он уже мертв, а вокруг ,вместо обещанной пустоты, темная и мрачная комната, пропитанная тоской. И изо дня в день он вынужден страдать в этой комнате, в одиночестве, чувствуя во рту ту горечь таблеток, которая так схожа с горечью ложки дегтя. Люди привыкают. И он привык к одиночеству, уже даже почти смирился с ним. Но понял, что не один, на самом деле. Эти силуэты всегда рядом с ним. Они держат его за волосы, медленно зарываясь в них и оставляя темные следы. Они обнимают его за плечи, оставляя на рубашке следы от едва ощущаемых ладоней. Но эти фантомы были словно не родные. Сколько бы он не старался и не терпел их, они всегда пугали. Пусть он и привык скрываться в тени, пытаясь спрятаться от паранойиальных мыслей, но эти глюки вызывали лишь тревогу и панику. Среди них он всегда пытался найти ушедшего Камиширо, к которому, как раньше, он подойдет, крепко поцелует, чтоб разгладить на лице морщинки. Будто и никакого дегтя не было, никаких больных, давящих на душу слов. Будто он готов закрыть глаза на все, лишь бы второй ботинок был рядом, и у них снова получилась пара. Иногда казалось, что Камиширо где-то рядом. Просто стоит и прячется в тени. Но все это просто эффект психотропных таблеток, которые только хуже делали. И как бы обнадеживающе он себя не настроил, исход один. От него все уходят. Он остается в мраке и одиночестве, наедине с галлюцинациями и горечью таблеток. Но. Люди привыкают. В бочке меда к ложке дегтя. ….