Поезд по ветру

Я Антон Шастун. Мне 19 лет. То лето было совсем непостоянным. Погода за окном менялась так быстро, что бедные метеозависимые совсем потеряли головы. Всё лето я шатался по городу, маялся, что-то жевал, курил, прослушивал свой плейлист, крайне аккуратно мной составленный в особенно вдохновлённом состоянии. Всё вокруг благоухало, мяукало, смеялось и пело. «Я, лишь начнётся новый день, хожу, отбрасываю тень с лицом нахала», только так у меня получалось описать моё бездельное поведение. Я оставался закрытым и молчаливым, любил оставаться один. Я мало разговаривал, предпочитал рисовать или просто сидеть в тишине. И так всё понятно. Иногда садился на электричку и уезжал в рандомную сторону, там высаживался и шёл вытаптывать какое-нибудь поле своими огромными ногами. Пары начнутся не скоро, у меня есть время походить, посмотреть. В тот самый день я ехал по Курскому направлению, собираясь выйти в Серпухове, а оттуда автостопом попытаться доехать до Тарусы. В полупустом вагоне электрички было уютно, в полумраке я разглядывал спящего деда в пыльном пиджаке, да женщину с большой корзиной апельсинов в конце. Сложив ноги по-турецки, я ухмылялся строчкам в играющей песне: «Будет в будущем всё без денег. Это - хорошо! А сегодня я бездельник, на работу не пошёл». Опять про меня. Внезапно телефон завибрировал. Я выключил песню. Мне редко кто-то пишет, я округлил глаза. Присмотревшись в экран кнопочного телефона, я прочитал сообщение от МЧС: «22 июля в Подольском районе ожидается ураган, усиления ветра с порывами до 31 м/с. Не паркуйтесь возле деревьев и хрупких конструкций. Укройтесь в помещении. Будьте осторожны.» Ничего нового, ураганами меня не удивить, почти каждые три недели я выхожу на улицу и вижу крайне потрепанные деревья и оставшиеся от некоторых машин драндулеты. Только сейчас я наконец понял, почему снаружи так тускло, внутри горит мягкий жёлтый свет. Там происходило что-то совершенно потрясающее. Деревья нагибало так, что некоторые касались земли. По воздуху летали ветки, кусты, пакеты, возможно даже чьи-то вещи. Я радостно вздохнул, у меня есть повод смотреть в окно и наслаждаться этой природной мощью, которую я не мог увидеть ни в одной живой душе. Ветер действительно разбушевался. Навстречу нам ехала другая электричка, теплый желтый свет окон выделялся на фоне зелёно-серого месива. Внезапно всё качнулось, дед завалился на бок, мимо меня пролетел апельсин. Потом страшный звук тормозов и электричка резко остановилась. Раздался грохот и звук разбитого стекла. Большое дерево упало прямо на крышу наших соседей. Я видел, как они медленно тормозят, в окнах мелькают напряженные лица, скрежет металла и шум ветра перебивал всё вокруг, и вдруг, внезапно - тишина! Потом неловкое шевеление вдалеке, недовольное боромание деда и оханье женщины с апельсинами. Голос машиниста наполнил вагон: - Поваленные деревья на путях. Из-за погодных условий вынуждены остановиться и ждать приезда службы МЧС. До ближайшего населённого пункта 6 километров. Не рекомендуется выходить из вагона, пока не утих ураган. При экстренных случаях обращайтесь по связи пассажир-машинист. Сохраняйте спокойствее. Будьте осторожны! Такого со мной еще не бывало. Я улыбнулся. Дед что-то пробурчал и стал копаться в карманах. Повеяло запахом горького табака. Я надеялся, что вентиляция электрички выдержит этот никотиновый напор. А что ему еще делать? Нервничает человек. Может разумнее последовать его примеру. Женщина с апельсинами ушла, я подумал, что она уж точно попробует найти выход отсюда. А я никуда не спешил, с удовольствием переночевал бы в такой уютной, тёплой электричке с подмигивающем светом, паровозным дедом и воем ветра за стеклом. Я улыбался до ушей. Взглянул на улицу, в окне электрички напротив, на меня выпучил глаза бледный черноволосый парень в выцветшей клетчатой рубашке. Он тоже сидел один. Я улыбнулся ему и пожал плечами, он подмигнул сначала одним глазом, а потом другим. Я понял, что нашёл себе занятие. Я выдохнул горячий воздух на окно, нарисовал на запотевшем стекле рыбу. Незнакомец улыбнулся и повторил моё действие, нарисовав что-то непонятное. Я волновался, таких диалогов я еще не вёл, хотя и очень хотел. Иногда я мечтал о том, чтобы люди перестали использовать слова, хотя бы на некоторое время. Можно общаться языком тела, жестами, просто взглядами. Опять же, я и так вас пойму, это искренне и легче, на подсознательном уровне. Мы долго корчили рожи с моим новым другом, подмигивали, рисовали каракули. Я вспомнил, что у меня есть с собой блокнот и быстро начиркал первый вопрос, пришедший мне в голову: - «Куда едешь?» Парень засмеялся и стал дуть на оконное стекло. - «В москву» Он долго выводил эту короткую фразу высунув язык, ведь ему нужно было отразить буквы, чтобы я его понял. Такой ответ я и ожидал, я показал большой палец. - «Я Антон. Как тебя зовут?» - «Арсений» Вот уже около часа прошло. Несколько раз появлялся машинист с объявлением, что из-за ветра неполадки по всему направлению и возможно вся эта авантюра на много часов, и что в ближайших городах ввели чрезвычайное положение. В пол уха прослушил инструкцию про воду, туалет и медицинскую помощь. Мои мысли улетали к Арсению. Мы всё продолжали немую игру, иногда ничего не говорили, просто смотрели друг на друга, играли в гляделки. Я заметил, что у него голубые глаза. Я прижимался носом к стеклу, всячески кривлялся. В какой-то момент у нас даже получилось без слов договориться об игре в «Крокодила». Один изображал животное или предмет, второй писал на стекле ответ. Я давно так не смеялся. Мы болтали всеми возможными беззвучными способами. Арсений был очень харизматичный. Я не мог отвести от него глаз. В какой-то момент наш зрительный контакт затянулся. Он о чём-то задумался и начал выводить буквы на стекле: - «Номер». Он поднял руку к уху, изображая телефон. Моя улыбка сошла с лица. Я боялся этого. Боялся, что вся магия пропадёт, как только мы услышим голоса друг друга. Пропадёт игра, некая тайна, загадка. Арсений мне нравился, мне не хотелось прерывать этот волшебный момент, я давно не получал такого удовольствия от общения. Он увидел, что я нахмурился. - «?» Я закусил губу, именно в этот момент моя неуверенность дрогнула. Я познакомился с человеком так, как мечтал всю жизнь. В любимом месте, в любимою погоду, почему бы и нет? Я написал номер. Арсений потянулся в карман, но тут вдвлеке показался свет фонаря. Я даже и не заметил, как снаружи началось явное человеческое движение. Множество людей с рациями бегали туда-сюда, слышался грохот падающих брёвен. Я понял, что деревья наконец убирают. Буря затихла. Голос машиниста объявил, что через 15 минут путь будет расчищен и их электричка отправится дальше, соседнюю ждал ремонт, вокруг нее собралось несколько скорых. Некоторые пассажиры выходили на улицу, облегченно вздыхая и закуривая. Кто-то с концами уходил в ближайший населённый пункт. Мы посмотрели друг на друга. Кажется два жёлтых, уютных окошка посреди ненастья скоро отделятся друг от друга и больше никогда не встретятся. Я нарисовал на окне звезду. Арсений смотрел на неё какое-то время и вдруг вскочил, схватил сумку и рванулся вон. Я отстраненно смотрел на пустое окно. Я так легко смог подружиться с кем-то. Так легко довериться человеку, которого знаю только полтора часа, который по чистой случайности оказался напротив меня. Мне было пусто от мысли, что это было просто так. Я ругал себя за то, что не взял номер у Арсения в ответ, хотя сомневался, что когда-нибудь осмелился бы ему позвонить. Красивая история, хоть книгу пиши. наверное все сказки так трагично заканчиваются, есть в этом особенная романтика. Тут моё сердце сделало сальто. Двери разъехались и в вагон вбежал настоящий, не оконный Арсений, сел напротив. Он был красный и взъерошенный, его глаза горели. Мы просто вылупились друг на друга и ничего не могли сказать. Арсений рвано вздохнул: - Ты такой красивый Я ничего не мог ответить, лишь смотрел на него. С ним всё было по-другому. Мы оба понимали эту простую истину, даже не нужно было использовать слова. Всё так просто. Он будто книга, которую с упоением читаешь и каждый день находишь что-то новое и ценное. После паузы Арсений выдохнул. - Я не поеду в Москву. Не хочу домой. Куда ты едешь? - В Тарусу - Я с тобой Я понимал, как это звучит. Понимал, как это дико. Незнакомец говорит, что поедет со мной и, главное, я совершенно не вижу в этом ничего странного, только предвкушающую радость. Я будто бы знаю этого человека уже давно, он столько успел мне рассказать, пока мы играли в гляделки у окна. Я чувствовал, что это правильно: - Да. Арсений улыбнулся и вдруг подсел ко мне совсем близко. И только тогда я заметил, что мы остались одни в вагоне. Бурчащий дед давно уже ковылял снаружи в толпе, которая разминала ноги. Стало трудно дышать. Я чувствовал больше, больше информации: его запах, дахние, пульс, микродвижения. Он положил мне голову на плечо, в этом было столько смысла. Как много можно понять, всего лишь по этому маленькому, незначительному жесту. Серце радостно билась, я был спокоен. Электричка тронулась, мы продолжали в тишине переговариваться о возникшей между нами магической связи. Я взял ладонь Арсения и начал медленно водить по ней пальцем, вырисовывая круги и спирали. По его рукам побежали мурашки. Тогда я не смог остановиться. пальцами вырисовывал всевозможные спирали, поднялся по рукаву вверх в плечевому суставу. Арсений застыл как вкопанный, только тяжело дыша. Мои пальцы сделали круг по плечу, и забежали на шею, медленно, изучающе поднялись к уху. Я разошелся. Мои пальцы задрожали, я медленно наклонился к нему, вдыхая еще не выветрившийся запах костра. Арсений прикрыл глаза, его трясло. Я, не торопясь, практически невесомо поцеловал его ухо. Потом еще раз, уже более тесно, укусил за мочку. Арсений зашипел. Я ускорился, начал покрывать мелкими поцелуями его скулу, шею и щёки, запустил пальцы в волосы. Я изучал его, вдыхал его запах, чувствовал вкус его кожи. Арсений открыл глаза и посмотрел на меня. Потом сам поцеловал край моих губ. Это была самая страшная тайна книги, которую я пытался прочесть, её самая главная магия. Мы медленно, осторожно, целовали друг друга, прижимались лбами, улыбались, но все еще не находили сил говорить, не видели в этом смысла. Я пытался оставить этот момент в памяти, сделать так, чтобы время не неслось с такой бешеной скоростью. Я взял Арсения за руку, давая понять о своем решении. Он же заблестел глазами, поцеловал меня более отчаянно, как победный крик или крепкое объятие после долгой разлуки. Мы сидели так, не могли насытиться друг другом. Тесно прижимали, целовали, гладили, трогали, смотрели, смеялись. Я был счастлив. *** Мы сидели на берегу реки Оки уже в городе Таруса. Тут был маленький песчаный островок и большие джунгли маленьких кустов, через которые обычные посетители пляжа не осмеливались пробираться. Мы так и не смогли отлипнуть друг от друга, правда несколько робели. Говорили немного, и так понимали почти с полуслова. Я рассматривал мелкие камни, лежащие у кромки воды, Арсений ходил сзади меня, тоже рассматривая это необычное дикое место. Я закурил, атмосфера была спокойная, тягучая, медленно текла река, вдалеке слышился людской смех. Руки Арсения обняли меня со спины: - Мне кажется я влюбился в тебя как только увидел в окне, ты так улыбался, не смог больше выкинуть из головы. - Нас познакомила буря. - хмыкнул я и тут же тихо забурчал, он укусил меня за ухо. - Ох, Антон, мне так нравится, когда ты разговариваешь. - Арсений обвился вокруг меня и вцепился мёртвой хваткой, не давая мне уйти. Я повернул голову: - Закрой глаза, пожалуйста. Он послушно прикрыл их. Я потушил бычок и сам поцеловал его в губы, гораздо более настырно и жадно, чем вчера. Я запустил руки в его волосы, притягивая его голову к себе. Он явно был ошеломлен. Отодвинувшись от меня, красный и взлахмоченный, Арсений еще раз взгянул на меня, а потом внезапно припал к моей шее. Я громко зашипел. Он напирал все сильнее и сильнее, целуя ключицы, лицо и уши. - Я никогда никого не целовал до этого - прерывисто сказал я - Не хотелось, и всё. - А сейчас? - Замолчи и не останавливайся. Арсей безумствовал с своих действиях. Внезапно у меня не получилось удержаться на точке опоры и я начал двигаться назад - Берегись! - прошептал Арсений. Мы оба упали в высокую траву. Его руки шарили под моей футболкой. Мне даже не было страшно, я ему доверял. От ощущений мне скручивало живот, было легкое ощущение тошноты. Я громко дышал, иногда вырываясь из этого адского клубка, чтобы глотнуть воздуха. - Расскажи мне про твои путешествия. - Арсений, сейчас? - Да, пожалуйста! Тем временем его рука опустилась под белье, трогая и гладя покрытую мурашками кожу, потом накрыла мой член. Я застонал. - Я всегда был замкнутым - Я говорил сквозь стиснутые зубы все время прерываясь, мне казалось, что я скоро потеряю сознание. - Поехать в неизвестное место для меня было лучшим времяпровождением, лучше всего на свете….- Я больше не мог говорить, Арсений творил что-то безумное внизу, я задыхался. - Продолжай говорить, Антон! - Но больше всего я любил…поезда и электрички…запах дороги, вагонов, дыма…Арсений, я не могу! - Мне уже было физически тяжело, картинка перед глазами размывалась, я был близок к финалу. И самым прекрасным был, опять же, не сам факт секса, а наше телесное взаимодействие, тот факт, что мы без слов друг друга понимаем. Я снова застонал, закатил глаза. Арсений пристально смотрел на меня круглыми глазами, потом резко задрожал и на секунду перестал двигать рукой. Я вдруг осознал, что он закончил, даже не прикасаясь к себе. От этой мысли финал настиг меня так же внезапно и крышесносно. Я долго не мог прийти в себя, Арсений лежал на моей груди и тяжело дышал. Я стал почти невесомо и нежно целовать его лицо. Арсений поднял голову: - Я не хочу с тобой расставаться. - Я люблю тебя. Мы долго еще сидели молча на берегу, не отпуская друг друга, разговаривая на только нам понятном языке. Я видел впереди долгую сложную и интересную дорогу, но теперь я пройду её не один. ещё никогда до этого я не видел человека, с которым было бы так приятно молчать,