Дом в лесу

Джин медленно опустил крышку ноутбука, словно запечатывая в его глубинах весь день, проведённый за бесконечным чередованием линий и цветов. Очки он снял осторожно, как нечто хрупкое, и положил рядом с клавиатурой. Пальцы, чуть уставшие от работы, невольно потянулись к вискам, и он задумчиво потер их, глядя в сторону окна. За стеклом расстилалась осень. Она казалась невесомой, почти иллюзорной, как будто всё это не настоящее: деревья с дрожащими золотыми листьями, лёгкий туман, тающий под прикосновением утреннего солнца, и небо, которое, вопреки своему привычному серому цвету, сегодня было глубоким, ясным, будто из детских воспоминаний. Такой день казался подарком среди холодных и сумрачных будней конца октября, особенно здесь, в лесу, где Джин жил вот уже десять дней. Он смотрел на этот вид, и что-то в нём шевелилось — лёгкая тоска, смешанная с необъяснимым восторгом. Было ощущение, что природа разговаривает с ним, тихо, почти шёпотом, и её голос можно услышать только в такие дни. "Стоит выйти, — подумал он, — прогуляться, посмотреть, что вокруг. Может быть, даже познакомиться с соседями". Но эта мысль вызвала у него слабую улыбку. Невольно он вспомнил свой первый и единственный опыт общения с теми, кто живёт по соседству. Это было на второй день после переезда. Джин заметил, что один из гвоздей на его деревянной калитке выпирает, угрожая порвать рукав или, хуже того, поранить руку. Тогда он решил попросить молоток у ближайших жильцов. Дом, к которому он направился, выглядел обитаемым: свежая краска на стенах, аккуратно подстриженный кустарник. Джин постучал. Три раза. Сначала мягко, потом чуть громче. В ответ — тишина. Он уже собирался уходить, когда заметил, что в одном из окон зажёгся свет. Чьё-то присутствие ощущалось, но дверь так и осталась закрытой. С тех пор он больше не пытался наладить контакт. Эти люди, если они вообще здесь живут, казались ему чем-то загадочным, словно из другого мира. Или, может, это он сам начал ощущать себя странным? Здесь, в этом месте, всё казалось иным. Даже время шло иначе. Оно текло, как ручей в лесу, неспешно огибая камни, и Джин порой терялся, не понимая, сколько часов прошло. Его прежняя жизнь в Сеуле была совсем другой. Динамичной, яркой, шумной. Там он был графическим дизайнером в известной компании, и каждый день приносил новые вызовы. Он любил свою работу, как другие любят приключения. Там он был кем-то значимым, человеком, чьё мнение ценили. Но с каждым годом мегаполис всё больше давил на него — вечным гулом машин, толпами людей, из которых никто не смотрел в глаза. Решение переехать сюда было спонтанным, но удивительно правильным. Словно лес звал его, предлагал укрытие, где можно спрятаться от суеты и найти что-то забытое, утраченно важное. Его начальник, узнав о переезде, долго спорил, пытался отговорить, но, в конце концов, согласился, позволив работать удалённо. Теперь это место стало его домом. Домом, где утренние лучи солнца ложились на пол мягкими золотыми полосами, а ночи обволакивали его покойным, густым мраком. Здесь, среди тишины и шёпота деревьев, Джин чувствовал, как жизнь медленно возвращается к своим истокам.

***

Джин вышел из своего дома, невысокая деревянная дверь за ним мягко закрылась, и он оказался на привычной, но какой-то чуждой тропинке. Он не знал точно, куда идти — в голове его метались воспоминания, мысли путались, как и сами его шаги. Дом его стоял на границе небольшого поселка, вокруг было не так много других домов, возможно, не больше пятнадцати. Почти все из них скрыты за высокой изгородью, а за ними — та самая таинственная граница, за которой начинается лес. Лес, такой густой и непроходимый, что даже днём он казался темным и холодным. Джин никогда не осмеливался углубляться в него, потому что знал: если потеряешься, никто не придет на помощь, и никто не будет искать. Здесь, на краю мира, где его дом был буквально на границе между реальностью и тем, что было за ней, он был совершенно один. Поэтому, когда он встал перед выбором, куда пойти, его взгляд остановился на невысоком холме, который возвышался не так далеко. Оттуда открывался вид на поселок, на его дом, на деревья и пустую дорогу, вечно ведущую куда-то вдаль, и Джин решил — этот путь будет безопаснее. Он с улыбкой подумал, что этот холм не такой уж и высокий, но с него будет прекрасно видно всё вокруг, как в большой, неспешной картине, где каждая деталь теряется в тени прошлого. Он медленно поднялся вверх, ступая по мягкой, слегка влажной земле, ощущая, как его шаги едва касаются земли, как в воздухе тает его тяжелая тень. На вершине холма он остановился, оперся о ствол дерева и сел на мшистую землю. В воздухе стояла тишина, словно весь мир замер в ожидании. Лишь лишь ветер шептал ему на ухо истории, которые не имеют ни начала, ни конца. Он сидел, забыв о времени, поглощенный воспоминаниями о детстве, о матери, которая так быстро ушла из его жизни, оставив после себя только пыльный след в сердце. Отец, когда был жив, часто проводил с ним время в доме, учил его важным вещам, показывал, что значит быть сильным и ответственным. Эти моменты были простыми, но наполненными смыслом. Но с годами память тускнела, как старые фотографии, и те дни становились всё более далёкими, как облака, что теряются в горизонте. Время сгладило всё, что когда-то было четким и ясным, оставив лишь пыльный след в его сердце. — Здесь действительно невероятно красиво, — тихий голос пронзил воздух. Он был мягким и бархатным, но в то же время каким-то странным, словно он исходил не от человека, а от самого леса. Джин резко обернулся. Он настолько погрузился в свои размышления, что не заметил, как кто-то подошел к нему. Перед ним стоял молодой человек, лет двадцати с небольшим. Его лицо было незнакомым, но что-то в его присутствии заставило Джина на секунду почувствовать себя менее одиноким. — О, извините, не напугал ли я вас? — спросил тот, опустив взгляд, а потом вдруг поднял глаза и добавил с улыбкой: — Привет. Джин стоял, немного растерянный. Он так привык к одиночеству, что, казалось, даже слово «привет» из уст другого человека — это уже что-то удивительное. Его взгляд чуть замедлился, и он осознал, что нужно ответить. Он так привык жить в этом затмении, что почти забыл, как разговаривать с кем-то живым, как реагировать на встречу с незнакомцем в таком пустынном и таинственном месте. — Привет, — сказал он тихо, будто это слово не с ним, а где-то вдалеке. И хотя его голос звучал как эхом в пустой лесной дали, что-то в этом простом приветствии в этот момент стало важным для него.