You're my tears...

Первый день общегосударственной конференции в Сиэтле. В конференц-зале собираются люди, которые, мало по малу, но имеют дела с онкологией и фармакологией. Многих Чимин знает лично, некоторых видел по телеку в новостях, кого-то единожды видел в больницах. И честно признаться, хоть и Чимин знает некоторых из них, но встречаться с этими людьми желания не имел, не имеет и иметь вряд ли будет. Все эти люди ходят из стороны в сторону. Читают какие-то бумажки. Разговаривают между собой, решая какие-то вопросы. И Чимину это уже начинает надоедать. Его заставили приехать сюда с другого конца страны, подняться в восемь утра, чтобы сидеть и слушать этот невыносимый гул людских голосов. Хоть он и находится здесь всего пятнадцать минут, но это не меняет того факта, что Чимину хочется свалить, так и не дождавшись начала конференции. - Чимин, ёб твою мать! – злостно прошептал фон Витте, присаживаясь рядом с ним на один из стульев. – Я тебя уже обыскался! – он протёр своё лицо белым платком, который до этого лежал у него в кармане, и облегчённо вздохнул. – Когда начало? Чимин взглянул на наручные часы. – Ещё десять минут назад должны были начать. Мужчина огляделся по сторонам, внимательно изучая всех тех людей, которые находились в конференц-зале. Но его взгляд привлёк только один человек, который стоял в самом дальнем углу. – Смотри. – несколько раз похлопал его по руке, чтобы привлечь чужое внимание. - Это разве не Сокджин там стоит? Поражённый словами, которые раздались со стороны Питера, Чимин начал лихорадочно оглядываться по сторонам, и когда нашёл, был поражён настолько сильно, что рот открылся. – Что он тут забыл? – пробормотал себе под нос, поднимаясь с места. Он, быстрыми шагами, расталкивая всех на своём пути, пошёл в сторону Сокджина. Пока шёл, он успел оценить то, как Джин успел подготовится к сегодняшней конференции. Одет – с иголочки. Любые несовершенства лица, в виде синяков под глазами и высохших губ, умело скрыты. Вообще, по нему не скажешь, что совершенно недавно в него пырнули ножом. Во всяком случае, Чимин бы этого не понял, если бы сам не пытался его убить. Сокджин замечает его не сразу. Он стоит, разговаривает с одним из их общих знакомых, держа в руках открытую бутылку с водой. На его губах мелькает тень улыбки. Но это ровным счётом до тех пор, пока он не поворачивает голову в сторону идущего на него младшего брата. - Здравствуй, Пак Чимин. – говорит мужчина, стоящий рядом с Сокджином, протягивая ему руку. – Сколько лет? Сколько зим? Чимин немного улыбнулся, сделав вид, что рад видеть этого человека. – Привет, Джордж. – он пожал чужую руку. – Да уж. Давно не виделись. - Слушай, Джордж, мы с тобой потом это обсудим. А сейчас, позволь я с Чимином переговорю. С глазу на глаз. Мужчина проговорил загадочное «хорошо», и развернувшись, пошёл в сторону стола. Сокджин немного ухмыльнулся. – Я уж надеялся, что ты меня не заметишь, и дашь мне спокойно наладиться конференцией. - Что ты здесь делаешь? – сквозь зубы спрашивает Чимин, злостно смотря ему в глаза…

/flashback/

- Что тебе нужно, Ким Сокджин? – раздаётся строгий голос Юн Вон Иля в трубке. И по голосу Джин может сразу сделать для себя только один вывод: Вон Иль абсолютно не рад этому звонку, потому что если вдруг Чимин узнает, то Вон Иля можно будет хоронить заживо. - А ты сама дружелюбность и приветливость. – ехидно проговорил Сокджин, немного улыбаясь. - Для тебя стараюсь. – в этой фразе раздавался ясный намёк на то, что никому другому Вон Иль такого говорить не будет. А значит, им просто нужно прекратить этот разговор. – Что тебе нужно? - Во-первых, я звоню спасибо сказать. – отвечает Сокджин, в этот раз максимально серьёзно. – Ты ведь, можно сказать, спас меня в ту ночь. Если бы ты не отпустил Хосока и Чонгука, то я был бы мёртв. Поэтому, Юн Вон Иль, спасибо тебе огромное. Со стороны парня раздался еле слышный смешок. – В расчёте, Ким Сокджин. Я тебе тоже когда-то был жизнью обязан. Точнее, вам с Чимином. - И всё же, спасибо. – он тяжело вздыхает, словно подготавливаясь говорить дальше. – Вон Иль, можешь оказать мне ещё одну услугу? На другой стороне раздался холодный смех. – Так вот, зачем ты позвонил мне. – вновь посмеялся. – Ну. Удиви меня. Что за услуга? - Только, я прошу тебя, об этом никто не должен знать. – он быстро собрался с мыслями. Подбирая в голове возможные сценарии того, как он будет преподносить свою услугу. – Мне нужна кое-какая информация. - И я, мне кажется, знаю какая. – самодовольным голосом произносит парень. – Про конференцию? - Да. - Так и знал. – эта фраза с его стороны прозвучала как-то раздосадовано. И Сокджину не понятно почему. – В Сиэтле, с девятого по одиннадцатое декабря, а точнее с понедельника по среду, будет проходить конференция о онкологических заболеваниях. Насколько я понял там будет решаться вопрос связанные с новым рецептом изготовления морфина. - А Чимин там причём? - Он собирается выкрасть этот рецепт. И тут до Сокджина начинает медленно доходить, что к чему. Начинает понимать, зачем ему так срочно и нужно было уехать. Понимает, почему явка на эту конференцию для Чимина обязательна. Понимает, почему не дал подготовить все нужные документы секретарю. – Он ещё должен залететь в Висконсин по пути. Не знаешь зачем? На другой стороне раздался тяжёлый вздох. - Помнишь Тан Хёджин? Его глаза расширились от названного Вон Илем именем. Он надеялся, что больше никогда не услышит этого имени, надеялся, что никогда и ничего про неё не напомнит. – Катана? - Да. Наша Катана. -  в трубке послышался какой-то шипящий звук, но его природу Сокджин не смог понять. – Он полетит к ней, чтобы попросить помочь с кражей. Но я уверен, что она ему откажет. – Во сколько начало? – строго спрашивает Сокджин, поворачивая голову в сторону часов. - По-моему в восемь утра…

/end flashback/

Сокджин прислонился печами к стене, сложив руки на груди. - Если ты забыл, то я напомню тебе про то, что у меня тоже есть фармакологическое образование. И я имею точно такое же право присутствовать на этой конференции. – наклонился к нему, и проговорил тихо, чтобы услышал только Чимин. – Я понимаю, что ты вообще ни разу не в восторге меня видеть, но давай мы с тобой сделаем вид, что друг друга не знаем, и здесь друг друга не видели. – отстранился, заглядывая в его глаза. – Так будет лучше для всех. Чимин кинул в его сторону злостный взгляд, и прошипев сквозь зубы тихо: «Наслаждайся, пока можешь» развернулся, пошёл на своё место… Впервые за последние несколько лет новый день в доме Чимина для Чонгука начинается настолько хорошо, что кажется, что это просто сон. В доме тишина, никто не орёт на первом этаже, никто не приходит к нему и не портит настроение и это просто прелестно. Но для полного счастья ему здесь не хватает только Юнги. С ним в этом доме он был бы в разы счастливее. Он сидит на лавочке во внутреннем дворе, завороженно смотря на снежинки, которые нежными пушинками спускаются вниз, кружась в медленном танце. И именно в этот момент Чонгук ловит себя на мыслях о том, что этот дом не настолько уж и плох. Ведь место, которое было выбрано для строительства этого особняка действительно красивое. Вокруг дома необычайной красоты лес, в котором Чонгуку всегда хотелось бы прогуляться и просто насладиться тем воздухом и атмосферой. Сад во внутреннем дворе тоже просто прекрасен. Летом здесь растут сказочно красивые цветы, работает фонтан, к воде которого Чонгуку всегда хотелось прикоснуться. Только вот у него никогда не было возможности выйти сюда. Никогда, но после того, как он вышел из комы, Чимин часто отправлял его сюда, чтобы он мог насладиться свежим воздухом, который на тот момент был для Чонгука в огромном дефиците. Вдруг он начинает слышать за своей спиной цоканье каблуков, которое очень быстро приближаются к нему. И его эти шаги очень сильно напрягают. Но стоит ему повернуть голову на звук этих шагов, он сразу видит Джессику, которая очень быстро идёт к нему, неся в руках телефон. – Господин Чон. – и только от этого обращения, до Чонгука доходит то, что ей позвонил Чимин, и сейчас она несёт ему этот телефон, только потому что он изъявил желание поговорить с ним. – Господин Пак желает поговорить с вами. Он с максимальным нежеланием забирает у неё телефон, прикладывая его к своему уху. – Да, Чимин? - Решил насладиться красотой зимнего сада? – его голос звучит максимально странно. В нём присутствует улыбка, но не злорадная, а искренняя, будто он радуется тому, что Чонгук сейчас сидит там. А ещё его голос звучит так, будто он скучает по нему. – Ну да, там сейчас красиво. Давно сидишь? - Нет. Минут десять. – он поднимает взгляд на серое небо, с которого летят белые точки. – Как конференция? – спрашивает Чонгук, зажмуривая глаза. На самом деле ему вообще всё равно, но если уж нужно поговорить с ним, то спросить нужно. - Да ну. Собрание баранов. Ещё и братца своего там встретил. – эмоции в его голосе сразу сменились на более злые, а фразы про Сокджина он вообще проговорил сквозь зубы. Парень широко раскрыл глаза. - Сокджин? А он что там делает? - Он, видите ли, тоже имеет право участвовать в конференции. – он тяжело вздохнул. – Вообще бы, по-хорошему, найти отель, в котором он остановился и просто добить его, чтобы глаза не мозолил. - Нет, Чимин. Не надо. – проговорил быстро и встревоженно. Ему становится не по себе от того, что подобного рода мысли закрались в его голову. – Ты же обещал мне не убивать его. На другой стороне повисло холодное, прожигающее молчание, которые очень хорошо сыграло на нервах Чонгука. – А почему это ты его защищаешь, а? - Потому, Чимин, что я уже очень много лет знаю этого человека. Потому, что я одиннадцать лет дружил с ним, потом семь лет жил с ним в одном доме. – его голос становится чуть жёстче. – Я защищаю его потому, что он твой брат. В конце концов, я защищаю его потому, что он человек. Чимин вновь молчит, но в этот раз молчание не настолько прожигающее. Скорее всего он переваривает в своей голове полученную информацию. – Ладно. Я позвоню тебе вечером. Верни телефон Джес… Как только Сокджин входит в номер отеля, у него в кармане сразу начинает вибрировать телефон, только вот у него вообще нет желание не то, что отвечать на звонок, даже смотреть кто это не хочется. Под конец первого дня конференции у него очень сильно начала болеть рана на животе. Причём, не понятно по какой причине. Его буквально изнутри пытаются разодрать. Он еле может идти, еле может стоять и дышать, еле может сдерживать себя, чтобы просто не начать орать от боли. Он еле доходит до кровати, расстёгивая свой чёрный необычайно дорогой костюм. Смотря на свою рубашку, на которую проступило маленькое пятнышко крови. – Сука. – выдавливает от сквозь зубы, он медленными движениями расстёгивает пуговицы, наконец-то улавливая тишину в номере, ведь вибрация телефона наконец-то умолкла. Но ненадолго. Буквально через пять секунд звонок повторяется и Сокджин уже не выдерживает от вытаскивает телефон из кармана, принимая звонок. – Слушаю. - Ты зачем поехал за Чимином в Сиэтл? – раздаётся напуганный и громкий голос Чонгука. – Совсем с дуба рухнул? Мало того, что за ним попёрся, так ещё и на глаза ему попался. Старший закатил глаза, убирая телефон от уха и ставя звонок на громкую связь, положив его на полку. – Во-первых, Чон Чонгук, я уже достаточно взрослый мальчик. Давай я сам буду принимать решения? Во-вторых, нет. Не рухнул. Я поехал за ним специально, потому что узнал, зачем он приехал в Сиэтл. - И зачем? - Он собирается украсть кое-что очень важное с этой конференции. И если его поймают, то грохнут на месте без суда и следствия. – он снимает с плеч рубашку, подходя к зеркалу, чтобы посмотреть на состояние бинта. – Именно поэтому я полетел за ним. Хоть я его на дух не перевариваю, но он , как никак, мой брат. - Он звонил мне только что. Он… - Чонгук хотел сказать Сокджину о том, что Чимин собирался найти его отель, в котором он остановился и убить его, но он просто не смог. Тем более, Сокджин далеко не дурак, он и сам это прекрасно понимает. - … не особо счастлив, что встретил тебя. - Ну-ну… Открыв глаза от яркого солнца, которое светило через окно, Юнги встретился взглядом с фотографией Чонгука, которая с улыбкой смотрела на него со стены. И из-за этого, до него не сразу начинает доходить где он находится. Место-то знакомое, вроде и стены родные, но это не его квартира. Вроде всё очень по-домашнему уютно, но здесь ему тяжело дышать. И находиться, кстати, тоже. Его глаза скользят по стене с фотографиями. Он с Чонгуком, Чонгук и Тэхёном, Тэхён с Намджуном, Намджун с Юнги. Там все самые яркие моменты его жизни. И причём не только с их группой, но и с Хосоком. С семьёй, которою он потерял почти сразу после того, как были сделаны эти фотки. - Ёб твою мать! – шепчет он, закрывая глаза руками. До него доходят воспоминания о том, сколько он выжрал за вчерашний день. В каком состоянии он вчера был. Куда он вчера пришёл и с кем был в этой комнате. Кому рассказал всё то, что он испытал за последние два дня. – Хосок… Тэхён… блять! – именно после этих воспоминаний ему становится настолько сильно стыдно, что, наверняка, покраснели уши. – Позор… Он не знает, как сейчас будет смотреть им в глаза, после того, что было вчера. Не знает, как сможет с ними разговаривать. Юнги медленно поднимается с постели, хватаясь за больную голову, которая весила тонн десять. Не меньше. У него в ушах гул, зрение плывёт. Делая всё, что Юнги видит, очень расплывчатым. Но, что более странно, так это то, что у него болят все мышцы на ногах, болят раны на руках. Болит всё тело, хотя раньше такого не было никогда. Раньше, если Юнги и бухал вот так, по-чёрному, то у него было только похмелье. Но, чтобы тело ныло так же сильно, как чумная голова, никогда. Пусть только через несколько минут, пусть после просто титанических усилий, но Юнги всё же смог подняться с чужой постели, и открыть дверь, ведущую в коридор. Во всей квартире повисла очень тяжёлая тишина. Хотя, может Юнги кажется, а может на него так давит собственное состояние. Не важно, но факт всё равно остаётся фактом. Юнги эта тишина совершенно не нравится. Однако, стоит ему зайти в кухню, он сразу встречается с двумя парами карих глаз, которые смотрят на него очень удивлённо. - Ты чего вскочил, хён? – раздался голос Тэхёна, который привлёк его внимание. – Спал бы дальше. Рано ещё. Юнги сел за стол рядом с двумя донсентами, проводя ладонями по сонным глазам. – А сколько сейчас? Хосок начинает быстро крутить головой в стороны, в поисках телефона и находит его лежащим на подоконнике. – Где-то в районе десяти утра. – он берёт телефон в руки. – Да. Без пяти десять. – он разворачивается лицом к столу, складывая руки на груди. – Как ты себя чувствуешь, хён? Вчера ты был… - Никак, Хосок. – прикрыл глаза, упираясь лбом в ладони, вновь чувствуя тот стыд, который накрывал его ещё с тех пор как он открыл глаза. Он готов просто сквозь землю провалиться, ведь после этого вопроса в его голове мгновенно всплывают моменты из этой невыносимо длинной ночи. Всплывают обрывки их разговора, всплывает та боль, которую он ощущал в тот момент. И это его гложет. – Ты прости меня, за вчерашнее. – проговаривает, поднимая глаза на Хосока. – Я много всего наговорил тебе и… - Дурак. – с печальной усмешкой, проговаривает парень, стоящий напротив него. – Не за что тебе извиняться. Я всё прекрасно понимаю. Он смотрит на него и понимает, даже если его и задел их вчерашний разговор, а скорее всего так и есть, то он никогда в жизни этого не покажет, ведь он не хочет заставлять Юнги испытывать дискомфорт. Именно поэтому он несильно улыбнулся ему, переводя взгляд на Тэхён, пытаясь перевести разговор в другое русло. - А сами-то чего не спите? - А ты спроси, ложились ли мы вообще. – проговаривает Хо, устремляя взгляд на Тэхёна. – Время десять, а мы с полночи ещё до кровати никак не дойдём. Юнги поднимает на них глаза, бегая по каждому из них. – Почему? - Я сегодня всю ночь вообще не в одном глазу. А он из-за меня уснуть не может.  – поднимает взгляд на Хосока, который стоит, прижавшись спиной к подоконнику, и зевает. – Я, между прочим, говорил тебе, Чон Хосок, идти спать. - Да не могу я идти спать, пока я знаю, что у меня дома кто-то не спит. - Ой, да, Тэхён. – протянул самый старший. – Ты ещё с этим намучаешься. – нагнулся к нему ближе. – Был такой момент. Я ночевал у Хосока несколько дней подряд, а у меня тогда была дичайшая бессонница. Я сижу, чего-то делаю, а он, вот видно, что хочет спать… - помотал головой, сомкнув губы в полоску. – Сидит и ждёт, пока я не пойду. – повернул голову в сторону Хосока. – Хотя, я тоже ему говорил, чтобы он отправлялся спать. - Сейчас договоритесь оба и получите хорошего леща. – осмотрел каждого из них строгим взглядом. Но это строгость пропала сразу после того, как он увидел широкую улыбку со стороны Тэхёна, и заинтересованный взгляд со стороны Юнги. – А вы, парни, красиво смотритесь вместе. – на его губах мелькнула маленькая улыбка. – Я ещё тогда сказал тебе, Хосок, что тебя надо познакомить с Тэхёном. Прям как знал, что вы будете идеальной парой… - Так, смотри. – проговаривает Чимин, стаскивая со своей шеи этот ненавистный галстук, внимательно рассматривая план здания. – Завтра и послезавтра у нас появляются две единственные возможности выкрасть этот рецепт. Если мы не сможем, то всё. Наше производство лишится основного заработка. – он посмотрел на Питера, который сидел напротив него. – Если нас поймают, то это сразу командировка в тюрьму Райкерс. – сел на кресло, постукивая пальцами по кожаной обивке кресла. – Ты нашёл где его могут хранить? Питер сел прямо, сложив руки в замок. – Скажу, как человек, который варится во всём это на десять лет дольше тебя. Просто прислушайся и доверься моему опыту. -  мельком взглянул на план здания, а потом вновь на Чимина. – Бумаги такой важности всегда хранят в сейфах. Сегодня, во время конференции, мои люди прочесали это здание с фундамента до крыши. На этих пяти этажах есть всего семь сейфов. И уверен на сто процентов, что состав в одном из них. - Говоришь так, как будто делать ничего не нужно. – он поднялся на ноги и подошёл к окну. – Семь сейфов. Ладно найти в них что-то, так ведь их ещё нужно хирургическим образом вскрыть и закрыть обратно. - За вскрытие сейфов можешь не переживать. – он немного улыбнулся, взяв со стола стакан с бренди. - Есть тут у меня один изготовитель сейфов. Он пока работал на этом предприятии столько раз сейфы вскрывал, что опыта у него побольше чем у любого медвежатника. - А с чего ему помогать тебе? - По счастливой случайности, он мне лимон евро торчит. – сделал небольшой глоток, наблюдая за колыханием коричневой жидкости в стакане. – Я предложил ему простить долг, если он вскроет нам эти семь сейфов. – откинулся на спинку кресла, встречаясь с немного удивлённым взглядом Чимина. – Так что пока мы с тобой будем спокойно спать, там подменятся записи на всех камерах, на пост охраны сядет наш человечек, выключит все сигнализации, а он будет подбирать пароли и ключи к нашим сейфам. – он улыбнулся ещё шире. – К восьми утра все ключи и все пароли будут у тебя на руках. На губах Чимина тоже появилась улыбка, но она почти сразу сменилась на серьёзность. – То есть, за завтрашний день мы должным просмотреть четыре сейфа? - Получается, что да. – он вновь сел прямо, хватая ручку, которая лежала на столе. – Смотри. Сейфы стоят по следующим кабинетам: два в кабинете директора на пятом этаже. – он обвёл кабинет на листке двойным кружочком. - Один в кабинете секретаря, тоже на пятом этаже. Потом, два сейфа непосредственно в самой лаборатории на третьем этаже. Один складе реактивов на втором этаже, другой на складе ядовитых и взрывоопасных реактивов на первом этаже. – положил ручку на стол. – Предлагаю завтра не трогать пятый этаж и заниматься сейфами на третьем, втором и первом этажах. – он немного послабил галстук, начиная пояснять. – Поскольку завтра второй день конференции в кабинете директора завтра будут проходить различные интервью и встречи с очень важными лицами. Мы туда даже близко подойти не сможем. А вот в третий день мы уже спокойно и не торопясь обыщем пятый этаж. – вновь взял в руки бокал, делая глоток. – Если это, конечно, понадобится… В доме Хосока стихли все звуки. К Тэхёну наконец-то пришло желание пойти и лечь спать. И стояло ему только коснуться головой подушки, как он сразу уснул. И Хосок бы тоже мог спать рядом с ним. Только вот у него появилась новая проблема, под кодовым названием «Юнги». Сначала он какое-то время вёл себя подозрительно тихо, но потом Хосок услышал то, как он начал куда-то собираться. И попытка его остановить не увенчалась успехом, лишь наоборот сделала хуже. - Нет, Хосок. – строго проговаривает Юнги, как можно быстрее надевая свои вещи. – Я не останусь. Я поеду домой. - Ага. Чтобы мы обратно потом искали тебя по всему Сеулу. – Хосок проходит в комнату, где находился старший и встал на против него сложив руки на груди. – Юнги тебе сейчас не нужно быть одному. Ты посмотри, что с тобой происходит, когда ты один. Парень закатывает глаза, понимая, что сейчас Хосок от него не отстанет. – Но и здесь мне лучше не будет. – ответил, заглянув в его глаза. – Мне плохо, рядом с тобой. -  сказал, схватив младшего за плечи. – Ты хоть раз в зеркало- то смотрел? Видел, как вы с ним похожи? – он бегает глазами по его лицу. – И ты просишь меня остаться здесь? Да я быстрее с ума сойду. – он отходит от него на пару шагов. – Вчера, когда мы с тобой разговаривали в этой комнате, когда я сидел тут бухим в стельку, знаешь чей голос я слышал вместо твоего? - Знаю. - прошептал Хосок в ответ, опуская голову. Он прекрасно понимает, что Юнги действительно тяжело находиться рядом с ним. Понимает, ведь именно поэтому много лет назад, их пути и разошлись. Потому что Юнги было просто невыносимо тяжело видеть и слышать его. – Я прекрасно всё это знаю, но, хён… - Даже не продолжай, Хосок. Это выше моих сил. И просто не смогу находиться тут. – он вновь повернулся к нему, замечая в его глазах печаль. – Я всё прекрасно понимаю, ты переживаешь за меня, ведь мы с тобой далеко не чужие люди. Но и ты постарайся понять меня. – он сел на край кровати. – Сейчас мне будет лучше дома. Хосок медленно подходит к нему, садясь рядом с ним. – Я пообещал ему присматривать за тобой. – тихо проговаривает младший, повернув голову в сторону Юнги, встречаясь с его немного удивлённым взглядом. – Прошу, не делай того, за что мне придётся перед ним краснеть. – он схватил его за руку. – Я очень тебя прошу, Юнги-хён. В ответ на это Юнги лишь печально улыбнулся, прикусывая губу. Юнги как никто другой понимает, чего Хосок боится. Ведь если с ним что-то случится, то Чонгук может и не возненавидит, но обвинит Хосока в этом. И слова с его стороны будут примерно такие: «Ты же обещал мне! Ты же сказал, что с ним всё будет хорошо!». А ещё, в добавок ко всему этому, Чонгук самоубийца. И если вдруг что, то Чонгук пойдёт следом за ним. А для Хосока это будет просто губительно. – Хорошо. Я понял тебя, Хосок... Чонгук снова не спит. Его снова одолевает бессонница, которая, если честно, уже надоела. Время три утра, а он как дурак сидит в столовой с кружкой чая из ромашки. Ведь такой чай должен успокаивать, а Чонгуку кажется, что он наоборот от него ему хочется спать всё меньше и меньше. Может на него так действует атмосфера в этом доме, которая заметно изменилась с тех пор, как Чимин уехал отсюда. Теперь здесь реально хочется находиться, реально хочется сидеть дома и просто наслаждаться тишиной. Пусть он здесь и не один, пусть его ненавидит здесь каждая гувернантка, но это не меняет того факта, что теперь здесь нет той давящей атмосферы, которая разъедала его годами на пролёт. - Чонгук. - раздался за спиной тихий и нежный голос Джессики. Чонгук развернулся к ней, устремляя на неё взгляд. Она стояла в дверном проёме в своём стандартном офисном костюме. Но единственное, чего не хватало – высоких каблуков, звук которых обычно свидетельствовали о её приближении. – Ты чего не спишь? – спросила, делая пару шагов в его сторону. Он развернулся к ней полностью, сцепив руки в замок. – Не спится. А ты почему спать не идёшь? Она подошла к нему ещё ближе. – Тоже не могу уснуть. – девушка замолкла на пару мгновение, а потом спросила: - Позволишь мне посидеть с тобой? На губах парня мелькнула улыбка. – Конечно, присаживайся. – он поднялся на ноги. – Чай будешь? - Давай. – улыбнулась ему в ответ, присаживаясь напротив него. Чонгук быстро метнулся на кухню, наливая для своей подруги по несчастью кружку такого же «успокоительного чая с ромашкой», ведь, как говорил Чимин: «инсомния или бессонница – это смесь стресса и постоянных нервных нагрузок» а значит ей, как и ему самому нужно просто немного успокоится. Вернулся в столовую он с достаточно большой кружкой чая в руках. – Я бы мог предложить тебе что-нибудь покрепче, но, к сожалению, я не знаю где Чимин хранит свои «золотые запасы». – проговорил, поставит перед ней кружку. - Спасибо. – девушка почтительно кивнула ему. – Ничего страшного. Я всё равно не люблю алкоголь. Чонгук посмотрел на неё. – В Америке можно отказаться. А вот в Корее нельзя. – сел на своё место. – У нас заведено так, что если старший приглашает тебя выпить, и ты откажешься, то это будет знаком проявления неуважения. – девушка отпила из кружки и посмотрела на него максимально удивлённо. – Да. Поэтому у нас отказывать не принято. Но поскольку мы не в Корее, то ничего страшного. И так всё началось. За этими разговорами обо всё на свете они просидели до самого утра. Они смеялись, болтали, шутили и рассказывали какие-то истории из своей жизни. В общем, сидели как старые добрые друзья, которые не виделись лет пять.  И на самом деле с одной стороны это правда. Джессика работает тут без малого шесть лет, но вот так они никогда не сидели и никогда не разговаривали. Всё их общение ограничивалось только какими-то просьбами от Чимина и короткими пожеланиями. Всё. На этом любое общение заканчивалось. А теперь они будто заново узнали друг друга. Хотя, как заново? Короче, познакомились впервые за пять и с половиной лет.  За окном тёмное небо начало становиться всё ярче и ярче. На часах восемь утра, а они всё ещё сидят в столовой и разговаривают. И совершенно неожиданный вопрос, который прозвучал со стороны Джессики вогнал Чонгука в ступор. – Чонгук, прости меня за вопрос. Но я слушаю тебя и не могу понять, почему ты вышел за Чимина? – Чонгук поднял на неё удивлённые глаза. – Я же не слепая. Я вижу, что ты совсем не любишь. Тогда почему? Чонгук опустил глаза в пустую кружку. – Там свои заморочки. Не хочу тебя втягивать в это дерьмо. – поднял на неё взгляд. – Скажу лишь одно, я в этом виноват сам. - А в чём именно ты виноват? В ответ на это он помотал головой. – Неважно, Джес… Юнги обессиленно рухнул на пол в форме звезды, и очень тяжёлым выдохом. – Наконец-то. – шесть часов умопомрачительной уборки в квартире вымотали Юнги настолько сильно, что он окончательно протрезвел. А ещё потраченное им время дало понять, что больше выпускать свой гнев на предметах мебели не надо, потому что теперь дома нужно делать ремонт, а для Юнги это смерти подобно. Теперь ему нужно покупать домой новый кухонный стол, менять душевую кабину, переклеивать обои. «Всё это стоит огромных денег» - сказал бы Юнги, если бы материальная сторона вопроса его хоть как-то волновала.  Но нет. Его больше цепляет не то, сколько денег он выкинет, а сколько времени ему придётся провести дома, ведь Юнги хотел уехать из Сеула на какое-то время, чтобы просто прейти в себя и настроится на работу, но теперь уехать он сможет только тогда, когда закончит здесь все дела. Хотя ему даже начинать их не хочется. Он еле может шевелить рукой. Конечности вообще отказываются хоть как-то подчиняться командам. Но всё же он находит в себе остатки сил, и тянется к карману домашних шорт, доставая оттуда телефон. - Среда. Полночь. – прошептал он, глядя в экран. Экран телефона потух, оставляя только стекло, в котором отражалось лицо Юна. Ему самому от себя противно. Настолько противно, что кожу с лица содрать хочется. Эти мёртвые глаза, бледное лицо, волосы, которые похожи на сосульки. Он просто горит, и он это понимает каждый раз, когда находит своё отражение в какой-либо поверхности. И каждый раз сталкиваясь глазами со своим отражение, он становится омерзителен сам себе. Он чувствует себя жалким. Если бы он встретился с собой десять лет назад, то прошлый Юнги просто уничтожил бы его за слабость. Он опускает телефон, поднимаясь с пола. – Нужно собираться. – прошептал на выдохе, проходя в спальную. Вы можете задаться вопросом: «куда это он собрался?». Всё просто. Он собрался в ближайший круглосуточный магазин за сигаретами, ведь, к сожалению, ещё не создали такой пачки, в которой бы сигареты появлялись бы по щелчку пальцев. Ведь если бы её изобрели, то Юнги отдал бы любые деньги для того, чтобы купить её. Так, Юнги приходится подниматься с тёплого пола, покидать тёплую квартиру лишь для того, чтобы пешком идти до магазина. Но его радует только одно, что назад он поедет на машине. Он специально оставил её около магазина, в который он собрался, чтобы просто не разбиться пьяным. Слава богу в тот момент у него оставалась хоть капля трезвого рассудка, который помог ему тогда. Он выходит из собственной квартиры, запирая замок, решив, что сейчас будет лучше если от пойдёт по лестнице, потому что ему не особо хочется вновь застрять в лифте, и потерять уйму времени на то, чтобы дождаться лифтёров. Но стоит ему только перевести взгляд на ступени, как в его голове мелькает воспоминания того, как он быстро бежал вниз по этим ступеням вниз. Как он бежал к Чонгуку, который так же спешил к нему навстречу. И это воспоминание ранит сильнее, чем его отсутствие, ведь с этим он смог хоть как-то справится. Точнее, как смог… старается. Очень старается, потому что понимает, что по-другому он просто умрёт…