Матрёшки

      В зале играет приятная музыка. Кажется из Италии 50-х. Слышен лязг вилок о тарелки. Совсем скоро подадут десерт. Нейтральные беседы перетекали в разговоры о бизнесе и наоборот. Натянутые улыбки, пьяные ухмылки. Всё это перемешалось в одно. Алкоголь стал ударять в голову, но Фарузан всё ещё держалась. Не сделает сейчас ничего — зря всё устроила. Повернувшись к своему соседу, она вновь натянула улыбку и заговорила. — Как вам сегодняшний ужин? Вкусно ли? — Вкусно-вкусно, — вытерев салфеткой рот, произнёс мужчина. — А вот ответьте на один ма-аленький вопрос. — Конечно, я вас слушаю. — Можно ли покорить ваше сердце? — Нет, нельзя. Чтобы сделать такое, нужно, чтобы в Африке пошёл снег, — рассмеялась авторша. — Чтож. Жаль. — Не грустите, молю вас. Наверняка вы найдёте себе женщину мечты, — улыбнулась татарка. — Всё же вы правы. — А сейчас внимание, — сказал кто-то и встал из-за стола, постукивая по бокалу ложкой. Кинув взгляд в сторону звука, Нагайна увидела Кащея. Или он смелый, или он пьяный. Хотя может ещё что-то? — Хочу поднять бокал за чудесную главу матрёшек, что устроила нам этот небольшой сбор. Все мы должны изредка, но встречаться, даже не смотря на наши ссоры и вражду. И Нагайна на это прекрасно указала. Так что, за Нагайну! Ура! — За Нагайну! — Ура-а!       В один голос прокричали мужчины и зааплодировали. Девушки заулыбались, смотря на главу, в то время, как она слегка ухмыльнулась, хлопая вслед за ними.

***

      Поедание торта, оказалось весьма интересным занятием. По крайней мере, авторы отвлеклись на него. Алсу в это время тихонько вышла из зала — пошла искать балкон. Курить захотелось. Забрав с гардероба шубу, татарка вышла на улицу. Достала пачку и зажигалку. Открывая её, не нашла ни штуки. Выругалась и услышала смех за спиной. Повернув голову, Мадонна заметила Турбо. — Опять нет сигарет? — ухмыльнулся кудрявый. — Нет. Что же поделать, — съязвила матрёшка. — Занять у меня? — Не хочу быть обязанной. — Да ладно тебе. Считай, что это подарок такой, — парень достал свою упаковку. Взял оттуда одну штуку и подал студентке. — Спасибо, — буркнула она и подожгла сигарету. Затяжка. Выпускает пар изо рта. — Ну, что как встреча? — Нормально. Фарузан довольна. — Как дела у вас там? Получилось то, ради чего она всех собрала? — Не знаю. Не сказала ещё. Не намекнула даже. — Ну, ясно ясно. Кто-нибудь понравился? — Нет, все страшные какие-то. — Прямо страшные? — ухмыльнулся Туркин. — Страшные-страшные! — юноша рассмеялся. — Не смейся! Все какие-то хмурые. — Зато, как выпьют, то всё! Секреты все расскажут уж точно! — Да хватит, а! — Всё-всё! Сдаюсь! — группировщик поднял руки вверх. — Придурок! — Есть такое, — улыбнулся Валера. — А ты чего тут? Почему не с Кащеем? — поинтересовалась Алсу, туша сигарету о стену. — Делать мне нехуй? Не буду я там. Они все воры и обманщики. — А ты? А Кащей твой? — Я не такой. А Кащей, — кудрявый задумался. — По его лицу и так всё видно. — Тоже вор? — Тоже хороший. И вообще ты чего такая болтливая? — Обычная. Я всегда так много говорю. — Болтливая сильно. — Нравлюсь? — Хм. Подумать нужно. — Ну, как подумаешь, скажи. Я пошла уже, а то Фарузан хватится, — студентка ушла, стуча каблуками.

***

      Лесю не интересовало абсолютно ничего. Ей были неинтересны эти беседы, эти люди, да и это мероприятие, в принципе. Изначально, она думала, что всё будет намного лучше. Всё будет также, как в фильмах. А в итоге нет. Алкоголя никто не дал. «Маленькая» — как сказала Фарузан. А Платочек не маленькая. Осознанная личность между прочим! Маме и брату ведь помогает, как только может. Значит взрослая уже. Отвлеченная своими мыслями белоруска не заметила, как кто-то обратился к ней. — А? Вы не могли бы повторить? — Да, конечно. А сколько вам лет? — спросил паренёк. — О таком у девушек не принято спрашивать, — натянула на себя улыбку матрёшка. Хоть чуть-чуть, но внимания ей уделили. На фоне Алсу и Фарузан она очень застенчива и тиха. Почему-то на таких парни почти не обращают внимания. И странные же они. — Господа! Господа! — крикнула Фарузан, становясь на стул. — Предлагаю нам уже потанцевать что-ли! А то чего, как на поминках!? — А давайте! — поддержал её Кащей и вскочил на стол. — Маэстро, музыку! — крикнула Нагайна. Песня сменилась на Комбинацию. Мужчины начали хлопать в такт музыке, а авторша поднялась на стол.

Сколько лет, сколько зим Я не видела тебя.

— Другое дело! — рассмеялась татарка. — Чёрт!. Где же Алсу?! — бубнила под нос Леся, осматриваясь по сторонам. Всё же зря она отпустила её. Нужно было заставить её остаться. Авторша в это время залезла на стол.

Поезд вдаль уносил Всё, что было до тебя

      Девушка начала двигаться в такт музыки напротив Кащея. Он подхватил её действия. Его широкая улыбка веселила главу и заставляла смеяться. Видно, что алкоголь совсем ударил ей в голову, и она не понимала, что творит. — И я забыть не сумею, — стала подпевать старшая. Что она выкинет ещё известно лишь одному богу. — Как мы простились шутя. — Вижу пустую алею, — Кащей присоединился к своей партнёрше. Совсем из ума выжили эти двое. А мужчина этот будто ворона каркает, подумала школьница. Если позориться, то чтобы все видели. — В серых полосках дождя-я.       Сейчас начнётся припев. Все мужчины, прочистив горло, стали ждать. Они затянули припев в один голос.

Не забывай наш первый вечер

— Не забывай моей любви! — стала петь татарка и приближаться ближе к Кащею. Он подхватил её и постарался станцевать с ней танго, как девушка оттолкнула его, улыбнувшись по-лисьи. Начался второй куплет, а Мадонна всё ещё не пойми где. Бежать за ней, или дождаться её тут? Сложный выбор. Покачивание из стороны в сторону в такт к музыке приводит к тому, что пьяная в стельку глава чуть ли не падает. Конечно она избежала всей неловкости и просто похихикала вместе с мужчинами. Бросая взгляды на дверь, девчонка думала, чем это может закончиться. Либо это будет удачно, либо это будет позор, от которого им никогда не отмыться. И почему Фарузан их глава? Она импульсивна и изредка легкомысленна. Разве нельзя быть другой? Такой же собранной и строгой, как Леся. Да. Леся вписалась бы в роль главы намного лучше! Вскоре дверь открылась, и, оглядываясь по сторонам, вышла Алсу. Ну, наконец-то! Платочек уж было думала, что ей самой придётся выруливать всю ситуацию. Показав взглядом помощи, школьница вновь устремилась на пьяных. — Как мы простились шутя!— протянула глава. — Вижу пустую алею! В серых полосках дождя-я! — допел мужчина. — И! Раз, два, три! — крикнула матрёшка, и все группировщики стали петь припев. — Не забывай наш первый вечер! — Что тут происходит? — рассмеявшись, спросила Алсу. — А вот что! Полюбуйся! Это когда, ты ушла она такая стала! — А ты чего за ней не следила? — Я следила! Думаешь, она меня послушает?! — Наверное, — пожала плечами студентка. — Что делать будем? — Как это что? Смотреть, чем всё кончится! — рассмеялась Алсу. Всё же любила она приключения на одно место, даже очень сильно.

***

      Всё закончилось. Вот так вот легко. Никого не прибили, не оскорбили. Никто не подрался и не устроил перестрелку. Уже хорошо. Всё прошло крайне цивилизованно (если не считать пьяную Фарузан). Все гости разошлись и лишь матрёшки и Универсам всё ещё были в ресторане, а если точнее выходили из него. Пока Алсу недовольно кривила лицо, пялясь на авторшу, Нагайна под руку с Кащеем шатаясь спускались по лестнице и исполняли песни. — Так, давай! Раз! Два! Три! Четыре! — пытаясь выговорить буквы, проговорила она и затянула знакомую песню. — И снова седая ночь! — И только ей доверяю я! — Знаешь седая ночь! — Ты все мои та-айны! — Ебанутые, — хмурилась коротышка. — Согласен, — сказал кто-то за спиной. Резко развернувшись, девчонка заметила Турбо. Опять он. И чего ему не сидится дома?! А хотя… Он ведь говорил, что его попросил их автор. — И ты тут, — закатила глаза татарка. — Иди отцепи своего Кащея от моей Нагайны. — Схуяли я это должен? Твоя к моему приклеилась, не мой, — разозлился парень. — Ты мужчина. — Я пацан. — А я матрёшка. И что? Иди помоги, а то он упадёт скоро бедненький. — Это твоя скорее всего его уронит. — Ты чё нарываешься да? Нарываешься? Я вообще-то могу и стрелку метнуть. — Ага, конечно, — рассмеялся Туркин. — Нагайна! Нагайна! — окликнула её девчонка. — А? — Слушай, а вот что надо делать, если кто-то сильно борзый из пацанов? — Ну как чё? Въебать, — ответил за неё кудрявый. — Это ведь значит, что я начну войну между группировками. — И что? Пусть знает своё место, — рассмеялась авторша — Слышал? — спросила коротышка подойдя к Туркину. — Могу тебя ударить. Никто не против. — Да щас я, боже, — закатил глаза Валера и подошёл к главе. — Эу, Кащей, домой пора. — Чё? Какой домой? Мы только начали этот вечер. — Кащей, там Зима скоро будет. Давай ты это самое, — парень постаралась перекинуть руку автора на своё плечо, но всё было тщетно. — Нет! Кто тут автор? Ты или я? — Ты. — Ну, вот! Автор сказал, а значит его слово закон! — Так ладно, — наконец-то начала говорить Фарузан. — Расходиться пора бы. Поздно уже. — Мы ведь поговорить хотели! — вспомнил мужчина. — Завтра. Всё завтра. Я уже всё. Пьяная чуть-чуть. — Я тоже! У нас уже есть что-то схожее! — Не-е-ет. Я домой хочу, — скинула его руку со своего плеча. — Всё. Домой, — твёрдо заявила татарка. К ресторану подъехала машина. Открылось окно, и из него выглянул Вахид. — Ну, чё поехали, да? — спросил юноша. — Поехали-поехали, — сказал кудрявый, открыл дверь и затолкал на заднее сиденье главного. Тот упал не в силах продвинуться дальше. Валере пришлось толкать Кащея внутрь. — Мы это самое. Чё может подвезём вас? — спросил Зима. — Спасибо, не надо. Мы сами, — ответила из-за спины Алсу Леся. Ангел, как окрестил её лысый. — Хорошо. Ладно, мы поехали. Удачи вам, девчонки, — вскоре в машину сел и Турбо, и парни тронулись. — Ладно, пошлите такси искать, — сказала Мадонна, закидывая руку авторши себе на плечо. — Подождите! Стойте! Стойте! Подождите! — прокричал кто-то сзади, и послышались шаги по плитке. Девушки нащупали ножи. Повернувшись заметили мужчину. Того самого, который опоздал в начале. — Я поговорить хотел с вашим лидером. — Она щас ни с кем не говорит, — сразу начала нападать Алсу. — Да я не о бизнесе. Поблагодарить. — За что? — спросила Леся. — Да, Алсу, пусти, — буркнула Фарузан, освобождаясь от рук татарки. — Чем обязана? — Вы дочь мою спасли. Спасибо. — Когда это? — Сегодня, ближе к обеду. Перестрелка была. — Точно. Как же я могла забыть. — Не хотите на днях побеседовать насчёт дружбы между группировками? — Можно. Моя девочка вам отнесёт письмо. — Вы сейча куда? Мне вас довести может быть? — спросил глава. — Нет, мы сами пожалуй, — не доверяют они мужчинам. Плохие они все и злые. — Тогда жду встречу. До свидания, — мужчина удалился, и они побрели до площади в поисках такси, а снег сегодня валил хлопьями весь день, и вечер не был исключением.

***

      Уложив главную спать, девушки прошли на кухню и закрыли дверь. На часах показывало около полуночи. Платочек вздохнула и недобро покачала головой, заваривая чай. — Что такое? — спросила студентка. — Я не дома. Маме не сказала, где буду. Как думаешь может ей позвонить? — Так поздно уже. Спит наверное. — Да... Ты права, — девушка разлила чай по кружкам и села на табуретку. — Как учёба? — Да нормально всё. А ты как? — Более менее. Скоро практика в больнице будет, в которую я устроилась работать. — Здорово, — вздохнула белоруска. Разговор ушёл в тупик. Леся, как думали все, была третьей лишней в их дружбе с Фарузан. Как эти трое уживались вместе оставалось вопросом. Две те ещё оторвы и одна из них сущий ангел. Две, как змеи, как пантеры, как лидеры и одна, словно маленький котенок. Они совсем разные, но что-то всё же их сдерживало. Это что-то было зарыто где-то далеко в их сознании. Они просто не хотели вспоминать всё с самого начала. Они решили всё забыть. Шабаева всё же решила заговорить. Не в тишине же сидеть. — А вот как ты думаешь можно вот просто с одного взгляда полюбить кого-то? — Нет, наверное. А что? — Да вот интересно. Девочки в универе рассказывали, что сериал смотрели про любовь и что там с первого взгляда любовь, — солгала девушка. Лгать искусно она умела, словно лисичка. — Я лично думаю, что это чепуха полная. Вот у тебя спросить решила. — Что же это за сериал такой? — рассмеялась школьница. — Не бывает такого. Что за сериал то? — Забыла. — Алсу, тебе бы делать что-то с твоей памятью, а то скоро забудешь, как тебя зовут. — Надо бы, надо бы. — Ты спроси у своего преподавателя. Может уже придумали давно, а ты и не знаешь. Вроде на врача учишься, а не знаешь. — Не на врача. На сестру милосердия. Это разные вещи. — А как по мне одно и то же, — пожала плечами матрёшка. — Ты на кого поступать планируешь вообще? — На учителя начальных классов. — О как. Неплохо-неплохо. Чё может включим уже магнитофон? А то тихо через чур. — Можно, — сказала девушка и потянулась до магнитофона. Через пару минут вновь заиграла песня Комбинации.

***

      Фарузан проснулась с сильной головной болью. Всё же нельзя было вчера так сильно пить. Девчонки наверняка уже разбрелись на учебу. Потянувшись, девушка поднялась, натянула тапки и пошла умываться. Ополоснув лицо ледяной водой, она побрела на кухню. Осталось вспомнить, что Нагайна вчера успела натворить. Единственное, что глава помнила это чумные танцы на столе с главой Универсамов. И всё. Хотя... В воспоминаниях промелькнул разговор с главой ОПГ «Квартала́». Рано или поздно им понадобится помощь при разборках с другими ОПГ. Они единственные и неповторимые матрёшки. Более крупных сборищ матрёшек не существует, остальные мелкие и жалкие. Вздохнув татарка побрела на кухню, схватила чайник и жадно стала хлебать с горла. Похмелье не щадит никого. В следующий раз Фарузан будет пить намного меньше (это ложь). Включив магнитофон, открыла форточку и закурила. Да, декабрь и вправду хорошие. Не выдумывала. Через несколько недель будет Новый Год. Новый — 1989 год. Он запомнится всем надолго. Докурив, авторша подошла к холодильнику. Внутри пусто. Чёрт. Придётся шагать в магазин, как бы ей не хотелось.

***

      За окном сугробы снега, а Леся пишет сочинение на тему — «Зимние пейзажи». Она человеком творческим была, признаем, но именно сейчас у неё не было мыслей. Что бы такое написать? Вскоре нужно будет переписать работу с черновика в тетрадь. Время поджимает. Зима прекрасная пора. Да, вот так. Начало уже хорошее. За окном мы видим сугробы. Нет, не так. Поднимаешься с постели и выглядывает в окно. Нет-нет-нет! Всё не то! Каждый раз перед нами раскрываются пейзажи. Опять не то! Выдохнув, младшая выглянула в окно. И что такого замечательного в зиме? Зима, как зима. Вот, лето это уже получше. И жарко, и плавать можно, а плавать Леся любит. Вскоре заговорила учительница русского и литературы. — Всё. Время вышло. Кто хочет зачитать своё сочинение? Ча́йка, может ты? — спросила женщина, обращаясь к матрёшке. — Я не написала, — скромно сказала девушка. — Во-первых, когда отвечают учителю нужно встать, во-вторых, понятно — два. Дискотеки тебе видимо важнее учёбы, Ча́йка. — А может и важнее, не вам судить, — буркнула она. В классе послышались шёпот и улюлюканье. Смело и дерзко. За такое и маму в школу вызвать могут. — Так! Это что за поведение?! Вон из кабинета! — И пожалуйста, — закатила глаза младшая. Резкая смелость к добру не приводит. — И мать в школу! Или... Сейчас же извиняешься, — намекая на итак плохое самочувствие матери Леси, проговорила преподаватель. — Нет, — отрезала Платочек. — Матрёшки, как и пацаны, не извиняются, — и вышла из класса. Кажется все ошарашены. Никто и подумать не мог, что Леся, ангельская девочка, староста и просто прилежная ученица позволит себе такую дерзость! Она матрёшка?! пронеслось по классу. Им нужно многое узнать о Ча́йке прежде, чем судить. Они не вправе осуждать её. Забежав в туалет, девчонка швырнула портфель на пол и достала сигарету. Устроилась на подоконнике и закурила. Пускай она не автор и не её зам, а всего лишь зам зама, она имеет право на курение в туалете. Можно подумать Алсу и Фарузан не делали также в свои школьные года. Они то прославились ещё с более дурной славой. Рассмеявшись с этой абсурдной ситуации, Платочек стала обдумывать куда ей дальше? Завалиться на базу? Идеальный вариант. Самый идеальный из всех. Плевать на учёбу. Леся же стала плохой девочкой, пусть соответствует.

***

      Сегодня у Алсу была практика в больнице. Не солгала всё же. Сидя на стуле в регистратуре, Шабаева щёлкала семки и просматривала журнал. Ну, а что ещё делать на практике? Работать что-ли? О, нет! Только не работа. Вскоре к ней присоединилась девушка с параллели — Наташа Рудакова. Упав на стул рядом с матрёшкой, она вздохнула. Мадонна же продолжила заниматься своими делами, как ни в чём не бывало. Будто бы и нет на соседнем стуле Рудаковой. — Ты чего не на практике? — спросила у неё практикантка. — Не хочу. Семки будешь? — спросила татарка и протянула кулёк. — Воздержусь. — Ну, ладно, — пожала плечами студентка и перевернула страницу журнала. Всё же интересно про моду читать. В Европе всё совсем по-другому, не как у них. У них и мода то получше, это СССР как всегда отстаёт от них. — Что читаешь? — спросила Наташа. — Журнал модный. У них в Европе всё по-другому. Красиво всё очень. — У нас можно подумать некрасиво. — Не, у нас тоже красиво, только сейчас, что творится то. Страшно одной выйти, — ей нет, а вот другим должно. — А что страшного то? Вышла да и если что огрела кого-нибудь ножичком складным или чем-то ещё. — Я ношу с собой, а ты? — И я. Но в большинстве случаев я с подругами хожу. — О как. Я тоже. — Да? А я тебя почему-то не видела с девочками с твоего курса. — Да дуры они просто. У меня свои есть вне ВУЗ'а. Одна окончила всё, другая только учится. — Надо же. Приму к сведению. — У тебя это нету покурить? — спросила Шабаева, откладывая журнал и кулёк. — Не курю, уж прости, — улыбнулась девушка. — О как. Я вот тоже думаю бросить (нет), — лжёт и очень даже искусно. Лисичка, я же говорю. Хитрая лиса. — Понятно. Ну, ты попробуй какой-нибудь способ. Их много нынче. — Ага. — Шабаева! Ну-ка! Где ты?! — раздался голос преподавателя. И весьма не радостный голос. Кто-то открыл свой поганый рот в её сторону. Наваляет она этой болтушке знатно. Очень знатно. — Тебя что-ли? — спросила студентка. — Как слышить, — хмыкнула коротышка. Не спрячется уже никуда. Придётся сознаваться. — Я тут, Игорь Иванович! — крикнула девушка, выглянув из этой коморки и помахав рукой преподавателю. — Надо же. И сбегать не думаешь? — удивились Рудакова. — А смысл? Всё равно рано или поздно найдёт меня. — Тоже верно. — Шабаева, ты что тут делаешь вообще?! — спросил у неё мужчина. — Отдыхаю. — Это то видно. Ты почему не работаешь, как остальные?! — Устала очень. Оказывается выматывает очень! — А ты что думала, идя на эту профессию? — рассмеялся преподаватель. — Что всё легко и просто? — Нет, Игорь Иванович. — Ну, и вот, иди — работай. — Уже иду, — вздохнув произнесла Алсу. Всё же не сбежать ей от практики.

***

      Фарузан наконец-то отстояла всю очередь, чуть не поцапавшись с какой-то надоедливой женщиной у неё за спиной. Вредная сильно. Именно поэтому сейчас эта женщина получит за всё хорошее. Стоя за углом магазина, Нагайна курила. Ждала свою жертву. Вновь заскрипела дверь. Выглянув, глава заметила эту надоедливую женщину. Потушив сигарету о стену, татарка стала наблюдать за ней. Пошла в её сторону, уже хорошо. Сумка с пакетом были брошены ближе к углу магазина и зарыты в снегу. Не дай бог, кто украдёт ещё что-нибудь. Приготовив пистолет, старшая пошла за женщиной. В несколько шагов она догнала её и схватил за руку. Пистолет был приставлен к её боку. — Молчи, а то выстрелю, — прошипела девушка. Нужно быть змеёй, и она ей сейчас является. Кобра. Она словно кобра, а эта толстая тётка мышь, которую она убьёт и полакомиться её страхом перед её смертью. — Что вам нужно?.. — Молчи, кому сказала?! Хочешь в гробу лежать? — Н-нет, — икнула жертва. Боится. Значит главная всё правильно делает. — Дай сюда пакет, — пару движений и Нагайна достаёт от туда продукты. Колбасу и сгущёнку. Роскошь та ещё. И хорошо, что она решила отомстить этой ворчливой карге! — Теперь иди, куда шла и только попробуй заявить куда-то, найду и убью сразу же. Поняла? — Д-да. — Пшла, — татарка толкнула женщину. — Только попробуй обернуться, прострелю головушку мало не покажется, — незнакомка побежала прочь, а авторша рассмеялась и пошла к своим вещам. Закинув продукты в пакет, девушка пошла в дом. Нужно позавтракать, а после устроить сбор. А то совсем расслабились из-за подготовки к званному ужину.       Идя дворами, Фарузан думала о том, что ей теперь делать. Встречу с главами устроила, даже союзников завоевала. А дальше что? Что дальше? Из мыслей её вывело то, что кто-то просигналил ей. В первый раз матрёшка проигнорировала всё это, но во второй повернулась в намерениях послать куда подальше, но удивились. За рулём автомобиля сидел Кащей. Удивительно, как он на своих двоих держится при вчерашней пьянки, а тут и авто водит. — Здравствуй, красавица. Подвести? — спросил мужчина, открыв окно и улыбнулся во все 32 зуба. — Спасибо, было бы неплохо, — глупо, но она хотя бы готова к нападению. Пистолет при себе. — Садись тогда, — автор открыл дверь, разрешая девушке залезть внутрь. Фарузан быстро села в машину, кинув на заднее сиденье продукты и сумку, и они тронулись. — Вижу похмелье прошло легко, — хмыкнула глава. — Сам удивлён. Меня вчера пацаны ели как уложили. — Чего вообще ездишь тут? — По делам мотался и вижу вы идёте. — Может быть на ты? Странно звучит то вы на ты, то вы на вы. — Желательно. — Я же тебе совсем не сказала куда ехать? Чего вообще довести решил? — Мы хотели поговорить, насчёт наших группировок. — Да, точно и куда мы едем? — К нам с пацанами на базу. Беседовать будем. — Ну, хорошо, — ухмыльнулась Нагайна. Им предстоят переговоры. Главное выйти с них живой.

***

— Платочек, а ты чего вообще не в школе? — спросил кто-то из скорлупы. — Не твоё собачье дело, — закатила глаза школьница. — Сама чё прогуливаешь? — Половину уроков отменили, — пожала плечами девчонка. — Ну, ясно-ясно. Скока щас время? — Сейчас примерно час, — смотря на часы, ответила школьница. — Ну, и чудно. Я домой. Позвоните если чё, — сказала белоруска, подымаясь с дивана и подхватывая портфель. Сейчас предстоит разговор с матерью. Ей уже наверняка нажаловались.

***

      Утро (а если точнее обед) Туркина начался с курения. На кровати валялась сонная Катя, всё же продолжили они начатое вчера. Смотря в окно, он увидел резвящихся на площадке детей. Ему бы такую лёгкую жизнь. Выдохнув, парень потушил сигарету о оконную раму и пошёл в душ. Вымывшись, Турбо быстро навернул сковородку яичницы, которую ему приготовила его девушка, и пошёл. Куда пошёл? Зачем пошёл? Почему пошёл? Этого никто не знал, кроме него самого. Шагая по улице, кудрявый всё думал и думал, откуда же свалилась ему, как снег, эта Алсу. Вредная она и злая, а с другой стороны посмотришь хорошая вроде. Что вообще за мысли? Бред чистой воды. Тряхнув головой, юноша пошёл дальше. Нужно навестить мать. Она после нападения в палате с переломами лежит. Не нужно ему отдельно от них жить было. Не уехал бы, не случилось этого. Пнув снег, Валера осмотрелся по сторонам. Тихо подозрительно стало и детей нет. Повернув голову, он заметил двух «чертил» (как он окрестил других группировщиков). Один из них ударить было хотел, а второй просто так. Увернувшись, парень сделал выпад. Не нравится ему, когда на него вот так вот резко нападают и без повода. — Вы кто блять?! — Погибель твоя! — крикнул один из них и достал нож. Дела плохо. Спокойно сходить не получится. Придётся драться, он чё ссыкло что-ли, чтобы убегать? — Ты ебнутый? — крикнул ему Туркин и вновь увернулся от удара. Вмазал ему в челюсть. Нож вылетел из рук нападавшего. — Сука, если ты не умеешь орудовать ножом, лучше нахуй его не доставай. Понял, педовка хренова? — Иди ты нахуй, чушпан, — пинок. Про второго Валерка забыл к чёртовой матери и очень даже зря. Этот второй вмазал ему, да так что аж звёзды с глаз посыпались. — Сука! — выругался Турбо, сплёвывая кровь. Вот дерьмо! Он в полном дерьме! Второй раз пнув лежащего, группировщик приготовился к поединку. Главное уложить этих хреновых чмошников, а остальное не важно. Замах от противника, а группировщик уворачивается и ударяет его в челюсть, как и его напарника. Пинает. А после садится сверху и бьёт по лицу, да так, что костяшки болят. Подскакивает, вспомнив про первого, но не находит его. Сбежал что-ли? Отряхнувшись, он заметил этого первого, несущегося на него с ножом. Отпрыгнув в сторону, Туркин позволяет ему врезаться в лавочку и упасть, а после ударяет его в последний раз и уходит. Теперь то он точно дойдёт до больницы.

***

      Кащей налил в рюмку водки и придвинул к гостье. — Я думала мы будем переговаривать, а не бухать, — скептически посмотрев на рюмку, произнесла Фарузан. — Одно другому не мешает, — улыбнулся автор и опустошил рюмку, закусив огурцом. — Ладно. Мы хотели поговорить вчера. О чём же? — О союзе между нашими ОПГ. — А. Хорошо. Что ты хочешь за этот мир? Зачем тебе нам помогать? Мы не такие крупные как вы, да и тем более мы девушки. Зачем вам всё это? Не из доброты душевной уж точно. — Считай, что из доброты душевной. Мотивы скажу чуть позже. — Ладно, поверю, — нахмурилась Нагайна. — Не хмурься, морщины появятся. — Мы знакомы один день, не тебе меня судить. — Тогда познакомимся поближе? — ухмыльнулся кудрявый. — Не знакомлюсь. — Я-ясно, — протянул Кащей и подлил водки. — Продолжим?

***

      Тихий вход в квартиру. Главное забежать в комнату до того, как мать выйдет из кухни. Сегодня у неё выходной день. Младший брат где-то гулял. Тихо раздеваясь, Леся думала. Думала правильно ли она сделала. Не хотела она матери проблем. Она итак вся с работе. Сверхурочные берёт, чтобы их прокормить, а тут Платочек со своими скелетами в шкафу. Вздохнув, школьница поспешила скрыться в комнату, но не тут то было. — Леся? Дома уже? — раздался голос матери, и заскрипели половицы. Тихое ругание и натянутая улыбка. — Тут я, мам, тут, — пытаясь придать голосу спокойную интонацию, произнесла младшая. В любом случае разговора не избежать. — Как дела в школе? — спросила женщина, выглядывая из кухни. — Нормально, а что? — Да вот. Звонила твоя учительница русского и литературы, говорила, что ты устроила беспредел у неё на уроке. Огрызалась, хамила, потом ушла ещё без её разрешения. — Да врёт она всё, мама. Ничего я не хамила. Я сочинение не смогла написать, она начала говорить, что дискотеки мне важнее, ну, я и сказала чуть-чуть. Она, как взбесилась, выгнала из класса и так далее. — Ну, понятно. Хорошо, что ты рассказала. Пойду разбираться тогда. — Да нет, мамуль, не надо. Я сама всё улажу. Ты не волнуйся только. — Говоришь так, будто бы плохое натворила. Ещё что-то случилось что-ли? — Неа, — врёт. И как же ей не совестно? — А Паша где? — Гуляет после школы. — Ну, хорошо тогда. — Обедать будешь? — Да, — девушка только успела пройти вглубь квартиры, как открылась дверь. — Мам, я дома! — прокричал младший брат. — Паш, иди руки мой. Обедать будем. — А эта дура вернулась уже? — Не говори так о сестре! — Вернулась-вернулась, не беспокойся, — прокричала Ча́йка. Вскоре всё семейство уместилось в кухне и стало обедать. Хоть сейчас Леся стала спокойней. Остальное не важно. Не сейчас. Главное, что сейчас всё хорошо. Остальное потом.

***

      Вновь пробравшись в регистратуру, Алсу выдохнула. Подожгла сигарету и закурила, попутно читая журнал. Дверь в коридор с грохотом открылась. Чей-то бег и вот кто-то остановился у регистратуру. Начал долбить по стеклу. — Успокойтесь, — закатив глаза, произнесла она и перелистнула страницу. — Вы блять, помощь можете оказать?! — Я практикантка. — Да мне похуй, — он продолжил долбить по стеклу. — Молодой человек, вы так стекло разобьёте и восстанавливать будете вообще-то. — Господи, не будьте такой сукой. — Я не сука, я Алсу. — Алсу, помоги уже, а? — Я не врач. — Алсу, блять помоги, кому говорю?! — Да успокойтесь вы, — Шабаева кинула недовольный взгляд на посетителя. Сигарета чуть не вывалилась из пальцев. — Турбо? — Да, я. А ты? — Мне шапочку снять, чтобы ты увидел? Или очки подогнать? — Алсу? — Я представилась уже, — закатила глаза студентка. — Чё с тобой случилось? — Угадай с одного раза. — Напали что-ли? — Да, напали. Не видно что-ли? — Видно. А чё к своим не пошёл? — А тебя это ебать не должно. Помоги уже, а. — Я не твоя подружка, чтобы тебе помогать. — Бля, считай, что так за сиги долг отдашь. — Ты же сказал, что это не взаймы. — Теперь взаймы. Вылазь уже из своей коморки ебучей. — Не коморки, а регистратуры. Читать что-ли не умеешь? — скривила лицо Мадонна. — Ладно пошли, — потушив сигарету о подоконник и открыв окно, девушка выскочила и повела Валеру на склад с медикаментами. Убедившись, что никого нет внутри матрёшка завела его в каморку. Усадила на какую-то табуретку его и начала рыться по полкам. Достала йод и бинты. — Зелёнку не дам. Жалко. Будешь лучше леопардом! — Не смешно нихуя. — Ну, и ладно, — хмыкнула коротышка и подошла ближе. — Слушай, а чё ты сюда то побежал? — невзначай спросила она, обрабатывая раны. На колени перед ним она вставать не планировала, дабы обработать его лицо, поэтому стояла, скривившись. — Я уже сказал. Тебя это ебать не должно. — Ладно, — вновь закатила глаза студентка. — Мне неудобно. Отдай мне табурет. Постоишь на коленях. — Ага, а ещё чё? — Ничё. Этого достаточно будет. — Хуй те. — А может тебе, чё я то сразу? — Я чё педик что-ли? — Не. Для педика красивый сильно, — взяв его подбородок в свою ладонь, произнесла Шабаева. — Ой, фу, пусти. У меня девушка вообще-то есть, — сбросив её ладонь, недовольно произнёс Туркин. — Хорошо, — Алсу слегка обидно, что у такого есть девушка. Всё же ладно красивый он слишком, чтобы девушки не было, а характер скверный. — Чё всё? — Костяшки на пальцах, — ткнув бинтами, сказала девушка. — А. Дальше я сам. — Угу. Всё, долг отдала. — Надеюсь не увижусь больше. Ты как заноза в заднице, — недовольно фыркнул кудрявый. — Что есть, то есть. Проваливай уже, Турбо. — Бывай.

***

— Ну, и в принципе всё. Так ведь, Нагайна? — Да, так. — Ну, вот и всё хорошо! Чё ещё по рюмке? — Нет, мне пора уже. — Жаль конечно. Я провожу! — Нет-нет-нет. Сама. — Давай тебя мои довезут? — Сама, — улыбнулась татарка. — Мне ещё зайти кое-куда нужно. Увидимся. Бывай. — Ну, ладно, пока, Нагайночка. — Нагайна, — поправила его девушка. — Так лучше своих шлюх называй. Я не они. Запомни раз и навсегда, пожалуйста.

***

— Ну, ладно, мам, я пойду уже, — сказал Валера и поцеловал её в щёку. — Какой же ты у меня заботливый, Валер. Иди иди уже. Заждалась тебя небось кто-то? — Ну, что за чепуха, ма? Нет у меня никого. — Знаешь, я тут познакомилась с одной женщиной. У неё дочка такая замечательная. — Ну, ма, хватит. Успею я. Я пошёл уже. — Ну, ладно тогда. Пока, сынок. — Пока, ма.       Выйдя из палаты, парень задумался. Кому и зачем понадобилось нападать на его мать, на него самого в конце концов! Скоро будет сбор. Нужно успеть дойти.       Выходя с больницы парень сразу же закурил и продолжил думать. Ну, не может же это не быть совпадением? Это сто процентов совпадение. Другого просто не может быть. Кто-то нацелился на него и на его семью. И кто же это? Потушив сигарету о стену, парень побрёл на коробку. Внезапно он услышал чьи-то вопли. Не в его стиле было смотреть или бежать на помощь, но почему-то сейчас захотелось очень. Повернув голову, он увидел Алсу, которая душила какую-то девушку, попутно вбивая ей в рот снег. Глянув на дверь, Турбо понял, что вскоре сюда соберётся вся больница. Нужно спасать эту чумную. Прилетит же ему за это от кого-нибудь, но блять спасти нужно это бестолочь. Полезна будет в будущем. Рванув с места, парень пробежался по сугробам до Мадонны. Подхватил её под руку и пнул по снегу. — Ты чё творишь?! — Это ты чё творишь?! Щас народ сбежится сюда! Идиотка ебаная. — Да нахуй иди! Это эта сука меня меня сдала! Она должна получить! — Бля, потом получит! Бежим нахуй отсюда! — Я не закончила! — Если тебе будет так легче, я её пну. — Давай! — пинок. А у девушки изо рта хлестнула кровь. Крепче сжав руку Шабаевой, Туркин побежал прочь, а за ним коротышка. — Ногами перебирай быстрее! — Да ты меня и себя видел?! Ты на моём фоне Эйфелева башня! — Господи, — закатил глаза Валера. — Я не Господи! Я Алсу! — Да оно ясно! — остановившись, парень подхватил её на руки и побежал так. — Э! Чё творишь?! — Блять, заткнись! Не до тебя щас! — Пусти меня, пидор! — Хочешь, чтобы тебя поймали?! — Нет! Да и ты не хочешь наверняка! — Да рот закрой! — Сам закрой! — показала ему язык татарка. Через пару минут они оказались в переулке и парень скинул её на землю. — Аккуратнее можно было! — Должна будешь, — пытался отдышаться Валерка. — Ага, а ещё чё? — Я спас тя. — И чё? Я просила разве? — Уголовка будущая просила. — За чё? — Ты чё право не знаешь? — Не. Я медик, намекну может быть! — Ну, круто. А я знаю право. — Ты откуда умный такой взялся, а? — Откуда надо. Бывай, теперь точно. — Ага. Нахуй иди. — Обязательно, — сказал кудрявый и удалился, а матрёшка осталась сидеть одна в переулке.

***

      Отобедав, Леся пошла на сбор. Нужно появиться, даже если его не будет. Всё равно. Она одна из главных. Должна там быть. Шагая по улице, младшая всё думала. Думать стало её плохой привычкой. Очень много думала и когда не надо. Фыркнув, девчонка забежала внутрь подвала. Там собралось уже достаточное количество матрёшек, и Алсу не была исключением. Ча́йка думала, что Шабаева не придёт, но нет, всё же пришла. Платочек подошла ближе к ней. Пожали друг другу руки и стали ждать Фарузан. Глава наконец-то вывалилась из своей каморки. Явно с новостями. Какими Леся и Алсу знали ещё со вчера и догадывались, чем всё это кончится. — Так! Уважаемые! Тих! — крикнула Нагайна. — Сборы открыты. Сегодня у нас есть парочка новостей, — эту фразу встретил восторженный гул. — Да тише вы, а! Новость номер один. Вчера мне удалось пообщаться с главой ОПГ «Квартала́». Он сказал, что хотел бы обсудить возможность сотрудничества, — девушки радостно завизжали. Вот так сразу и кто-то захотел обсудить сотрудничество с ними! С матрёшками! Мужчины наверняка не хотят судить их за равных себе, а тут вот так! — Тише! И ещё одна. Сегодня я встретилась с главой Универсамов. У нас уже точно есть сообщник. Универсам абсолютно за нас, — вот тут уже пришло время удивляться и радоваться Мадонне и Платочку. Всё же выбились в крупные лидеры!