А почему бы и нет?

POV Том Марволо Реддл (Нолан).       Как только Северус унёс свою дочь и я помахал ей рукой, схватился за свою грудь. Что со мной?! Сердце так бешено стучит и не хочет успокаиваться. Никогда такого не испытывал. Неужели… это и есть любовь с первого взгляда?       Как только я увидел её, у меня перехватило дыхание, сердце так бешено стучало, руки вспотели, меня, кажется, даже немного потряхивало, особенно от этих глаз… Как только встретились взглядом, понял, что пропал. А когда она холодно посмотрела на Люциуса, меня бросило в дрожь от этого взгляда, этот взгляд я не забуду никогда.       Я хотел утонуть в этих прекрасных, но в таких холодных, чёрных глазах, а эти слёзы, я едва сдержался, чтоб не подойти и не собрать их языком, уверен, они сладкие, как мёд, а ещё… Мне хотелось свернуть шею этому мелкому щенку! Но надо держать себя в руках.       А её голос, словно музыка для моих ушей, её пухлые губы, уверен, они на вкус сладкие, как персик, а её румянец, она так мило покраснела, когда она сказала, что я красивый, ха, а ведь это всего лишь маска, настоящего меня она никогда не полюбит, особенно когда она узнает, кто я есть на самом деле. От этих мысли я горько выдохну.       — Мой Лорд, что с вами? А хотя нет, не так, Нолан, с вами всё в порядке? Вас же теперь так зовут, — с издёвкой и чуть смеясь заявил Люциус.       — Ещё одно слово, и пару круциатусов тебе обеспечены, — с угрозой прошипел я Люциусу.       Люциус от испуга сразу же замолчал, но его глаза откровенно смеялись надо мной. Последнее время я даю ему много свободы, позже надо будет это исправить. Закатив глаза, налил себе виски в новый бокал, так как до этого бокал лопнул в моих руках, хотя я даже не сильно сжал его, но мысль о том, что к её прекрасным и пухлым губам коснулись губы этого мелкого щенка, привело меня в ярость, кстати, о щенках.              — Люциуссшш, надеюсь ты хорошшо поговоришшшь со своим сссыном? — прошипел я.       — Д-да, я… поговорю с ним как следует, — ответил Люциус, замявшись и чуть заикаясь. Вспомнил всё же, кто перед ним.              После того как Северус унёс свою дочь, мы просидели в тишине минут 15. Это была необычная картина. Северус был очень нежен с ней и смотрел на неё с такой любовью, первый раз видел его таким… добрым, и, судя по всему, не я один удивился этой картине. Последний раз, когда я видел, чтоб Северус так улыбался, наверное, когда он и Люциус учились на курсе шестом, кажется. Что тогда произошло? Надо будет потом у него спросить.       Когда вернулся Северус, первое, что я заметил, румянец на щеках и лицо очень задумчивое и как будто… виноватое, хммм, тоже необычная картина. Ладно, допустим, румянец на щеках — это из-за алкоголя, а выражение лица мне непонятно, надо бы спросить.       — Северус, что-то случилось? У тебя странное выражение лица, — спросил Люциус, опередив меня.       Северус посмотрел на меня и смотрел не отрываясь несколько секунд, потом горько выдохнул.       — Да так, она снова назвала вас красивым в комнате, кажется, вы ей понравились, — горько ответил Северус и налил виски в новый бокал.       Моё сердечко сделало сальто назад, не знал, что у меня вообще есть сердце, а оно есть, раз уж оно так бешено стучит.       — И тебя это огорчает? Ну, то, что я ей понравился.       — Да, и мне только сейчас пришло осознание того, что когда она выйдет замуж, она будет принадлежать мужу, а я ведь только стал отцом, как же горько, был бы сын, было бы куда проще, быть отцом девочки тяжело, — горько заявил Северус и залпом выпил виски.       Вот это заявление. Я от шока не знал, что сказать.       — Кстати, о дочках и сыночках, ты так и не сказал, кто её мать? — с любопытством спросил Люциус.       Вспомнил! Если мне память не изменяет, эти двое были в отношениях в прошлом, хотя, они, кажется, до сих пор тайком встречаются.       — Так я и не знаю, кто её мать, Эли всё время повторяет: «Мама просила не говорить», ну или «когда-нибудь вы познакомитесь», и вспомнить, кто она, я тоже не могу. Я просто не помню, как будто память стёрли, и в голову к ней проникнуть я не могу, у неё стоит мощная защита, мощнее, чем у меня. У неё такие же дары, что и у меня, легилименции и окклюменции, а ещё она хороша в зельях, — последнее предложение он сказал почти с гордостью.       — М-да, нетрудно догадаться, что этим она пошла в тебя, а сколько ей лет, 14? — невзначай спросил Люциус, сделав глоток виски.       — Нет, ей 15, она того же года, что и Драко.       Люциус подавился виски.       — Сколько?! — не веря спросил Люциус.       — 15.       — А день рождения у неё когда? — спросил с любопытством уже я.       — 13 августа.       Люциус задумался и даже начал считать что-то на пальцах. Что он считает? Северус, глядя на это, лишь усмехнулся своей привычной манере.       15, значит, она еще не достигла возраста согласия, но я уверен, Северус просто так мне её не отдаст, но всё же рискну и спрошу.       — Кха, Северус, скажи, ну… чисто гипотетически, если я начну ухаживать за твоей дочерью, ты сильно против будешь?       Мне было неловко, я даже сжался и держал палочку наготове. Северус глубоко вдохнул, но я прекрасно видел, как у него дёргается глаз.       — Не думаю, что это хорошая идея.       — Почему?       — Вам сказать правду или соврать?       — Правду, — раздражённо ответил я.       — Хорошо, вы сами попросили. Вы тёмный лорд Волан-де-Морт, вы хладнокровный убийца, каждый житель Великобритании боится сказать ваше имя, думая, что оно проклято, и она сказала, что вы красивый, а мы оба знаем, как вы выглядите на самом деле, и не надо направлять на меня свою палочку, я просто сказал правду, да и к тому же, захочет она быть с вами или нет, решать ей и только ей, я не смогу на неё повлиять, и даже её мать не сможет, — немного грустно заявил Северус.       Я и Люциус не поняли, о чём он, и переглянулись.       — В каком это смысле? — с любопытством спросил Люциус.       — Эхх, ей хоть и 15 лет, но она уже магически совершеннолетняя, а ещё она Леди Принц, вы разве не заметили перстень на её пальце? — ухмыляясь, заявил Северус.       Я, кажется, челюсть потерял, хотя не только я, Люциус тоже. Я прям видел, как в его голове крутятся шестерёнки. Род Малфоев всегда искал выгоду для себя, у них даже был такой девиз: «Малфои всегда должны получать всё самое лучшее». Он не упустит шанс породниться с таким древним и влиятельным родом, как Принц. Помниться, Северус как-то говорил, что его не приняли из-за того, что он полукровка, получается, Эйлин — чистокровная волшебница и не слабая, раз уж она стала Леди, хмм, но стать магически совершеннолетней в 15 лет — это редкость. Кстати, перстня я и вправду не заметил, надо будет в следующий раз внимательно посмотреть на её руки.       — Северус, не хочешь породниться? Наши дети хорошо бы смотрелись вместе, — лукаво предложил Люциус.       — Удачи, не думаю, что она захочет иметь хоть что-то общее, после того, что натворил твой сын. Предупреждаю, внешностью хоть она и пошла в свою мать, но характер у неё от меня, такой же скверный и гадкий, несмотря на её милое личико, — злорадно заявил Северус.       — Ничего, я же с тобой как-то справляюсь, уверен, мой сын тоже справиться.       — Кстати о Драко, если, не дай Мерлин, он снова обидит мою дочь, я откажусь от него как от крестника, а последствия ты знаешь какие будут, понял?! — угрожающе заявил Северус.       — Д-да, я понял, кха, пойду лучше домой, завтра я с ним серьёзно поговорю. Всем доброй ночи, — быстро пробубнил Люциус и ушёл через камин.       Мы сидели в тишине пару минут.       — Я не буду препятствовать, — неожиданно сказал Северус.       — Что? — спросил я, не понимая, о чём он имеет в виду.       — Я говорю, что я не буду препятствовать, если вы начнёте ухаживать за моей дочерью, но вы должны дать слово.       — Клятву на магии?       — Нет, просто дайте слово, если она всё равно захочет быть с вами, несмотря на ваше прошлое и какой вы есть на самом деле, я не буду препятствовать, НО, если она не захочет, вы отступите и больше никогда к ней не приблизитесь.       Я задумался над его словами, я почти… Нет, я уверен на все 100, что она не захочет быть с таким, как я. Если она пошла в Северуса, значит, она не глупа, но можно охмурить так, чтоб у неё не осталось выбора, но зельями охмурять не буду, это уж точно. Надо будет обдумать план завоевания её сердца.       — Хорошо, я даю слово, если она не захочет, я отступлю и никогда к ней не приближусь.       — Принимаю, и ещё кое-что, — Северус замолчал, подошёл ко мне и направил кончик своей палочки прямо в горло. — Если вздумаете охмурить мою дочь зельями, или хоть одна слезинка прольётся из её прекрасных глаз, я незамедлительно вас убью, и плевать на последствия. За свою дочь я убью любого, даже вас, и я не позволю ей участвовать в этой войне, после окончания пятого курса я переведу её в другую школу, и это не обсуждается, надеюсь, я понятно всё объяснил?       Мне на секунду стало страшно, я сглотнул и просто кивнул. Такого серьёзного и страшного Северуса я не видел никогда. Вот что значит бывает, когда проявляются отцовские чувства и инстинкты. Интересно, если в будущем у нас с ней будет дочь, я тоже буду себя так вести? Я скорее убью потенциального жениха. От таких мыслей я дал себе мысленно смачную пощёчину, о чём я думаю?! Не факт, что она вообще захочет быть со мной, но если… Если она полюбит меня таким, какой я есть, несмотря на моё прошлое, я буквально буду носить её на руках и… возможно, откажусь от войны. О внешности я ещё молчу, но это исправимо, надо будет соединить крестражи и вернуть свою внешность. Бля, вот что творит со мной госпожа любовь, эхх…       — Ладно, я понял тебя, Северус, я тогда пойду. Спокойной ночи.       — И вам… Нолан, — сказал он это специально и с издёвкой.       Я не стал ничего говорить, лишь закатил глаза и ушёл через камин. Когда лёг в кровать и уже собирался уснуть, до меня только дошло. Как я вообще умудрился влюбиться?! Я же дитя Амортенций, мне не свойственно любить, или мне дали шанс испытать это, и вообще, как надо ухаживать за девушкой? Между нами большая разница в возрасте, а я взял и влюбился, можно сказать, в ребёнка, хоть она магически совершеннолетняя, но всё равно ещё ребёнок! Чувствую себя педофилом. Вот же я попал.       Не захотев обо всём этом думать, выпил зелье сна без сновидения, которое я всегда держу при себе, выпил и за минуту провалился в царство Морфея.