Исповедь Убийцы

«Надежда — худшее из зол, потому что она продлевает муки человека»

©Фридрих Ницше

***

      Каус-Аустралис — столица одного из семи высших государств и самое престижное место среди туристов и торговцев. Здесь собираются на площадях самые влиятельные люди для продажи заморских изделий, товаров собственного производства или открытия лавок. Но никто не знает, что на окраинах этого дивного города в обход закону живет и процветает черный рынок, наркобизнес и продаются рабыни. Именно туда и направлялся Потрошитель, чтобы отдать давнему знакомому товар и получить с него выручку.       Несколько раз стукнув в дверь, Кайтаса посмотрел на окошко для глаз, ожидая, когда его узнают и откроют дверь.       — Это я!       Парень улыбнулся глазам, что смерили его равнодушным, уставшим взглядом. Конечно, он знал, кто стоит по ту сторону и что скажет старый друг. Это было слишком очевидно.       — Пароль.       Голос был серьезен. Или, может, притворялся?       — Ох, дай вспомнить…       Театрально задумавшись, убийца перебирал в мыслях все пароли. Черный рынок постоянно переезжал, а поэтому с такой же частотой приходилось менять код. К счастью, это не нравилось не только Кайтасе.       — Один копейщик, пять кабанов и тридцать свиней.       Смотря в окошко, Потрошитель несколько раз моргнул, надеясь, что это правильный пароль и дверь откроется. Увы, глаза по ту сторону нахмурились и думали по-другому.       — Это старый пароль.       Мужской голос не сдавался и до последнего не хотел открывать проход. Кайтаса поражался его выдержке, но она одновременно и раздражала его.       — Старина, давно же общаемся!       Потрошитель знал, что его старый знакомый не послушает его мольбы, а по этой причине решил довериться силе.       — Открой дверь.       Мужчина послушался, закрыл окошко для глаз и отворил дверь. Кайтаса зашел внутрь и принялся изучать новое место, где находится черный рынок. Помещение было не то, что бы просторным, но и не узким. На потолке висела мутная лампочка, стены были голыми, словно девственницы на черном рынке, и по ним шли точно молнии трещины. За стойкой уже занял свое место старый знакомый и давний друг черного рынка — Манфред. Мужчина выглядел так же, как и всегда: короткие темные прямые волосы, легкая щетина, такие же, блеклые болотные глаза, хмурое выражение лица. Он был одет в белую майку и потертые старые синие джинсы, а на ногах красовались полуботинки. Манфред — не настоящее имя мужчины и, как помнит убийца, так звали его отца. Вследствие одного происшествия он забыл свое имя, Потрошитель так и не узнал более подробную историю.       — Кайтаса, опять за старое?       Манфред был одним из немногих, кто знал настоящее имя парня и понимал, когда тот использовал «Внушение», поскольку был его учителем. Они познакомились четыре года назад, когда после побега Кайтаса был сломлен и озлоблен на этот мир. Потерянным подростком, который, совершив первые убийства, не мог найти себе места. Манфред научил его всему — как готовить щелочь, как расчленять и избавляться от трупа, как выживать в этом безумном мире, погрязшем в алой крови. На тот момент Потрошителю было всего лишь шестнадцать лет, и его психика была сформирована не до конца.       — Ладно, неважно.       Манфред тяжко вздохнул — давно уже смирился с выкрутасами этого паренька, которого он воспринимал как сына.       — Как твои дела-то?       Парень, закончив рассматривать трещину на стене, которая напоминала ему созвездие Тельца, обратил внимание на друга. Тот выглядел уставшим и, с последней их встречи, в его волосах серебрилась седина, хотя мужчине только-только скоро исполнится тридцать семь.       — Да вот, с заказа вернулся. Заказчику нужно было тело, поэтому товара меньше, чем обычно.       Сделав короткую паузу, Потрошитель продолжил рассказывать о своем горе — причем, очень драматично.       — Вот и завысил цену за убийство, чтобы компенсировать моральный ущерб.       Он говорил максимально обиженным тоном, будто его и вправду обидела данная ситуация. Но Манфред знал, что Кайтасе было плевать.       — Моральный ущерб… Ну, это в твоем духе разводить всех подряд. Даже меня как-то вокруг пальца обвел.       Мужчина печально усмехнулся, а парень прикоснулся подушечками пальцев к своему шраму на лице, что горизонтально проходит по его щекам. В тот день, в ту битву он чуть было не умер. Воспоминания захлестнули его подобно волне, и он почувствовал всю ту гамму эмоций, что и тогда: отчаяние, безысходность и боль. Звук упавшего стекла на улице вернул Кайтасу в реальный мир, и он решил сменить тему.       — А у тебя как жизнь? Опять куча работы?       Манфред ответил в своем обычном тоне, лаконично, не вдаваясь в подробности.       — Все как обычно, сам знаешь.       После короткого молчания мужчина, на удивление, подобрел и назвал новый пароль.       — Новый пароль: два зайца, старый дом и миллион долларов. И чтобы больше не забывал.

***

      Спускаясь по деревянной лестнице в черный рынок и разглядывая картины и каракули на стенах, Кайтаса только и дивился сюжетам на них. Как он помнил по рассказам Манфреда, их всех нарисовал один и тот же художник на грани сна и бодрствования — в состоянии полусна. Но сам же Потрошитель считал, что художник принимал наркотические вещества, так как в трезвом уме такое нарисовать невозможно.       Уверенно открыв тяжелую металлическую дверь, пред ним предстало самое мрачное, грязное и темное место в Каус-Аустралис. Место, где по местным легендам люди отвернулись от Господа Бога в угоду греха. Черный рынок, рынок душ и бесчестья.       До ушей Потрошителя то и доносились выкрики торговцев о «выгодных ценах» на глаза и свежие конечности, повсюду была реклама девственно чистых девушек-рабынь, а наркоторговцы то и дело, что подходили к случайным покупателям и предлагали свой товар. Только в такой безумной обстановке парень чувствовал себя как дома.       — Дядя Кай!       Парень услышал звонкий и до ужаса знакомый голос, обладателем которого мог быть только один человек — младшая сестра Манфреда, Тильда. У девочки, так же, как и у брата, были темные прямые волосы и болотные глаза, что светились на данный момент детской радостью. На голове Тильды красовался розовый ободок, волосы были слегка взлохмачены. Образ маленькой принцессы завершало зеленое платье, красные колготки в клетку и черные туфельки с бантиком.       — Тилла! И тебе привет, ты меня напугала.       «Тильда» не было ее настоящим именем. Она, так же, как и Манфред, в следствие неприятного происшествия забыла свое имя и носит имя своей тети по материнской линии. С виду Тилла выглядит как милый десятилетний ребенок, но она умеет убивать и пытать людей с особой жестокостью, используя свое детское воображение. Вся семья Тильды и Манфреда были искусными мастерами пыток, а несколько веков назад их предки были палачами при царской семье, но вскоре ушли в тень и стали близкими друзьями черному рынку. Так что пытки для них является чем-то вроде семейного бизнеса и необходимого навыка для выживания.       — Как я только услышала от Фреда, что ты сюда зайдешь, то сразу к тебе побежала! Я так скучала, совсем давно не виделись…       Обнимая одной рукой Тильду, а другой держа черный пакет с органами, Потрошитель улыбнулся.       — Да-да, я тоже по тебе скучал.       Девочка отпустила несчастного парня и, заметив в его руках пакет, с интересом спросила.       — Опять к этому ворчуну идешь товар отдавать?       Кайтаса ткнул ей пальцем в кончик носа и поучающим тоном ответил на вопрос.       — Это приносит мне деньги. Рано или поздно, но даже ты можешь оказаться на моем месте.       Тильда надула щеки и выглядела недовольной словами собеседника. Ей не хотелось повторить судьбу дяди Кая и расчленять людей ради денег. У нее другое видение мира.       — Ни за что! Никогда!       Парень лишь посмеялся над ее словами и выражением лица. Тилла, несмотря на ее опыт в области пыток, все равно оставалась ребенком и не понимала ценности денег. Особенно в нынешнее время.

***

      Попрощавшись с девочкой, парень направился к своему старому другу — Хенриксону. Самый популярный продавец органов в черном рынке, имеющий лишь качественный и разнообразный товар, который как раз поставляет ему наш Потрошитель.       — О, Потрошитель! Опять с товаром?       Хенриксон выглядел как типичный стереотипный торговец черного рынка. Легкая щетина, идеальные усы, темные лохматые волосы с легкой сединой, которые скрывал капюшон, орлиный нос и глаза, что слегка скрывали крупные брови. На нем была одета черная мантия и коричневые кожаные грязные башмаки с низким каблуком. Мужчина улыбнулся, обнажая золотые зубы.       — Конечно, просто так я к тебе не прихожу. На этот раз товара меньше, заказчику нужно было тело.       Передав черный мешок торговцу, Кайтаса продолжил свою короткую речь.       — Органы свежие. Кишечник достаточно большой, думаю, местным каннибалам понравится.       Хенриксон принялся рассматривать товар. Вытащив все органы из мешка и с помощью лупы оценивая примерную цену каждого из них, мужчина разложил их по контейнерам.       — Хм, о, да, дело говоришь. Всегда удивляюсь, что когда ты приносишь товар, то его все сразу же скупают. Ты тут местная знаменитость.       Кайтаса улыбнулся уголками губ, принимая похвалу.       — Приятно слышать столь лестные слова.       Мужчина, копаясь в вещах, вытащил несколько стопок купюр. Проведя по ним пальцем и высчитывая точную сумму, он передал их в руки убийцы.       — Приходи в следующем месяце за выручкой. Учти, она будет меньше. Приятно иметь с тобой дело.

***

      По дороге в трактир Кайтасу посещали не самые приятные мысли. На улице был примерно третий час ночи и по слухам старых ведьм именно в это время и происходят всякие паранормальные вещи.       — «Интересно, если бы я жил как обычный человек, как бы сложилась моя жизнь?»       Паранормальным для Потрошителя в три часа ночи были подобные мысли. Он не привык размышлять о морали, о справедливости или об обстоятельствах, которые могли бы сложиться по-другому, ведь он убийца.       — «Был бы я счастлив?»       Перед глазами предстал образ двух людей, приемных родителей, чьи лица со временем превратились в черное пятно и размылись в его памяти. Слишком много произошло за все это время, слишком много дерьма пережил Кайтаса Дайсан, чтобы стать поистине счастливым. Но, несмотря на это, из всех возможных жизней, что могут быть в параллельных мирах, Потрошитель все равно выбрал бы именно свою нынешнюю жизнь. Жизнь, полную крови, боли, отчаяния, страданий и тьмы. Жизнь в достатке и одиночестве, без людей, которые его бы любили или могли любить.