little crime love story

— привет, извиняй, что отвлекаю, — дождавшись, пока пройдут длинные гудки, здоровается ханджи, — меня тут немножко снова попытались убить, и мне кажется, это значит, что я уже очень близка к разгадке! я как раз собиралась нести заключения эрвину! — ты в порядке? — спрашивает аккерман, понимая, что, кажется, придется сорваться со свидания. — почти. пуля вошла чуть выше артерии, кровотечение почти остановила, думаю, само как-нибудь заживет. у меня срок действия страховки вчера закончился, — зоэ пытается звучать бодро, но остатки адреналина покинули ее, сменяясь слабостью. — идиотка. я сейчас приеду. никуда не уходи. — завершает вызов и тяжело вздыхает, — петра, прости, пожалуйста, у ханджи опять неприятности. нужно будет завтра проверить морг на наличие жучков, займешься? — ничего страшного, все сделаю. — печально отвечает девушка, — мы можем встретиться в другой день, если захотите... — хорошо. — аккерман кивает и оставляет на столе пару купюр, — заплатишь за обед, — поясняет он и спешно покидает ресторан. *** — зоэ, ну еп твою мать, — леви гладит коллегу по голове, — нам нужно съездить в больницу. мы с эрвином покроем все расходы. — мне нужно закончить работу... — слабо протестует она, — и я хочу быть на допросе того мудака... мудак связан в соседнем кабинете и оставлен на моблита. — давай так, из тебя вытащат пулю, остановят кровь и зашьют, и мы сразу поедем домой? — аккерман вынужденно идет на компромисс. ханджи потеряла слишком много крови, да и рана не выглядит так, как будто заживет самостоятельно. к тому же, эрвин принудительно отправил его в недельный отпуск, и он сможет позаботиться о зоэ и проследить, чтобы она не отправилась на работу раньше окончания больничного. — в этой больнице ужасные хирурги и медсестры, не хочу сюда. — поедем в другую. я ради тебя даже допрос отложу, идет? — леви приобнимает экспертку, чтобы та не упала со стула. — я смогу пнуть его по яйцам? — сможешь. — аккерман берет ее на руки, стараясь не касаться раненого плеча и несет к машине, припаркованной прямо у входа в морг, бережно опускает на переднее сидение, укутывает в плед, который предприимчиво достал из багажника перед тем, как зайти в морг, и пристегивает ремень. — зоэ, поговори о чем-нибудь, будет лучше, если ты останешься в сознании. — заводит машину, выруливает с парковки и сильно превышает скорость, чтобы доехать быстрее. тихая и слабая болтовня коллеги больше не раздражает, а воспринимается как необходимость. — рана болеть начала. — страдальчески всхлипывает ханджи, — очень. — мы уже почти приехали, потерпи немного, — ободряюще берет ее за руку и гладит костяшки пальцев, оставляя одну руку на руле. храни господь эрвина, который уже позвонил в больницу и договорился, чтобы их встретили прямо на парковке, а потом леви пустили в реанимацию, куда, вообще-то, можно только близким родственникам. однако, раз зоэ чем-то так заинтересовала потенциального убийцу, значит, ей нужна круглосуточная охрана. да и аккерману так спокойней: если ханджи паниковала после первого покушения, то после этого ее уровень тревоги возрастет в разы. *** — не беспокойся, с ней все будет в порядке. — смит уже второй час наблюдает, как леви бесцельно ходит туда - сюда по коридору возле операционной, — ханджи слишком живучая, чтобы умереть из-за какой-то пули. — я понимаю, но... — он задумывается. почему он вообще так переживает за нее? если что, нового судмедэксперта найти будет легко, друзей он уже терял, так что, справится с этой утратой довольно быстро, зато, никто не будет тратить его деньги, трахать мозг бессмысленными разговорами, спать в его кровати, пить его чай из его кружек, носить его футболки, курить его сигареты, рассыпая пепел по всей кухне... блять... кажется, ханджи зоэ уже слишком значительно вошла в его жизнь и заполнила всю имеющуюся пустоту, а после ее ухода эта пустота разростется сильнее. — какое но? — эрвин вырывает подчиненного из мыслей. — никакого. забудь. — отмахивается аккерман раздраженно. его уже бесит абсолютно все: и запах чрезмерной стерильности, и слишком яркий холодный свет, и ледяное спокойствие смита, и вся эта ублюдская ситуация, и нервная неопределенность. — не мое дело, конечно, но мне кажется, что твои чувства уже нельзя назвать просто дружескими. — замечает эрвин, — по поводу ханджи, увы, ничего не скажу, уверен, даже она сама не знает, что в ее дурной башке творится. — пиздец... — выдыхает аккерман, сдерживая желание закурить прямо сейчас. *** — ле-е-еви, как же я тебя люблю! — женщина блаженно улыбается и глупо хихикает, — какой же ты хоро-о-оший! наверное, у тебя очень красивые внутренности! тепле-е-енькие! вкусные... можно я их съем? — господи, блять... — леви радует, что зоэ скоро полностью отойдет от наркоза и перестанет нести этот бред. — как пельмени... — вздыхает она благоговейно и пытается тянуть руку куда-то вверх, но она надежно зафиксирована повязками и бдительным аккерманом, — идиотка. — беззлобно заключает он.