Виан

От главной двери церемониальной по мраморным ступенькам тянулась толстая струя бордовой жидкости. Соня не старалась переступить через неё, в первые же секунды запачкав светлую обувь. Внутри все еще идет бойня, там кричат слуги, гости и совсем юные девушки. Первое тело, повстречавшееся на пути, было прижато дверью и не давало ей полностью закрыться. Голова держалась на коже задней стороны шеи и нескольких артериях, была вывернута так, что разрез можно было увидеть даже слепому. Молодой парень уже остыл. Соня перешагнула через него и влетела в основной зал. Весь пол был заляпан кровью, в некоторых местах в ней можно было прыгать, как по лужам. Половина людей уже не дышат, их сердца не бьются, но есть еще те, кто сражаются за свою жизнь. В толпе девушка увидела Канси. Он не церемонился, резал нападавших сразу. Его клинок по самую рукоять красный, он иногда трясет его, чтобы она не потекла на руки. Рядом с ним, к своему счастью, она завидела Синя. Он пьян, слегка шатается, но смог отобрать у кого-то маленький острый нож и тоже обороняется. Соня слышит позади себя торопливые шаги. Поворачивается она выставив лезвие перед собой. В миллиметре от своей смерти воин останавливается и заносит руку для удара. Софья, просчитав такой исход событий, ныряет под локоть и режет сухожилие на левой ноге. Мужчина шипит и покрывает её матом, хватается за рану, а она не останавливается. Последнее, что он видит перед своей смертью – ненависть. Клинок прошелся прямо вдоль брюха, лекарь просто распорола это тело. Оттуда фонтаном полилась кровь, даже вывалилась часть кишки. Отвратительно. — Лекарь Вэй, помогите мне! Через весь зал в слезах со всех ног бежала Мянь-мянь. В её руках была доска, судя по всему вырванная с поверхности стола. Прямо за ней быстрым шагом двигался мужчина с нахальной ухмылкой и столовым ножом. Он не принадлежал к воинам, это было понятно по церемониальному зеленому кимоно. Гость начал нападать на служанку, это побоище уже не остановить. Соня не имеет права убивать гражданского, она давала клятву. Но Мянь-мянь уже спряталась за её спиной и пригнулась, ожидая защиты, а мужчина подходил все ближе. Решение было принято быстро, клинок развернулся в руке на сто восемьдесят градусов рукоятью в сторону врага. Плотной древесиной она нанесла оглушающий удар в висок в половину своей силы, чтобы мужчина потерял сознание. — Слушай меня внимательно, — прикрикнула Софья, когда человек упал на пол. — В комнатах для слуг сидит Саша. Беги к ней и всеми силами держи её там, чтобы с ней ничего не случилось. Быстро! Она резко развернула девушку спиной к себе и толкнула её, как бы вынуждая двигаться скорее. Мянь-мянь останется жива, она сможет позаботиться о Саше. Что делать с происходящей вокруг ситуацией? Перед глазами мелькают воины с оружием, их не убавилось, зато численность живых гостей сокращается в геометрической прогрессии. Соня не понимала, к чему такой внезапный набег и в чем их цель. Просто перебить всех аристократов? Это было бы глупо. Она пробирается через врагов с выставленным перед собой клинком и старается отбиваться. Девушка видит рваную рану на плече Канси, когда ей удается добежать до императора и Синя. С лекарем все хорошо, но было видно, что он жутко вымотался. — Господин, вам надо уходить отсюда, — она до него не дотрагивается, лишь лезвие в боевой готовности держит, чтобы в случае чего защитить. — Я не могу оставить людей, — отмахнулся Канси. — Я позабочусь о них, ваша безопасность важна сейчас, — настаивала на своем Соня. Во время разговора на императора попытался напасть мужчина в воинских одеждах, но был насажен на женский клинок, как на шампур. — Дядюшка Синь, уведите его отсюда к хренам. Лекарь счел разумным жесткий приказ. Старик доверял своей коллеге и знал, что она не пропадет и сможет выбраться из этой заварушки. Он схватил правителя за плечо и приложил немного сил, чтобы тот последовал за ним. Они скрылись за дверью для слуг, где находились коридоры, ведущие на кухню, к спальням фавориток императора и к складам. Главное теперь поглядывать, чтобы за ними никто не зацепился. За спиной послышался треск древесины. Один из огромных фонарей, стоящих возле алтаря молодоженов, был скинут на пол. Разлитый алкоголь принял удар на себя, языки пламени побежали по отполированной поверхности из темного дерева, ковер начал дымиться. Многие стали кашлять, поднялся черный смог. Видимость стремительно спускалась к нулю, легкие наполнялись едким запахом. Самые умные воины, поняв, что дело в буквальном смысле пахнет жареным, бросили своих жертв и кинулись к выходу. Гости побежали в ту же сторону, Соня решила двигаться за ними. Но вдруг она услышала громкий плач, доносящийся откуда-то из угла. Она решила, что половина минуты не сыграет против нее злую шутку и пошла на звук. На кровавом полу, в окружении человеческого мяса и битой посуды, склонилась госпожа Лань. На её коленях лежало бездыханное тело, которое она гладила по волосам и молила Господа, чтобы тот не забирал его у неё. Лицо его было изуродовано, в области груди кимоно разорвано и полностью пропитано бордовой жидкостью. Легко догадаться, кого она оплакивала. Господин Лань убит. Соня подбежала к женщине и начала тараторить на беглом китайском, что нужно как можно быстрее уносить отсюда ноги, если она не хочет полечь здесь со своим любимым. Госпожа Лань как будто не слышала её, еще громче погружаясь в истерику. Тогда Софья закрепила лентой пояса свое оружие, дабы освободить руки и схватила её за конечности в попытке поднять. Женщина встала, но самостоятельно идти она точно не смогла бы. Соня не настолько сильная, чтобы взять на руки внушительных размеров старуху и унести её к выходу. — Госпожа Лань, я лекарь, — уже не зная, что делать, кричала Соня. — Я помогу ему, если буду знать, что вы живы и мне не придется за вас беспокоиться. Давайте быстрее! Почему с людьми так сложно?! Но обещание о сохранении жизни мужа дали свои плоды, женщина все таки смогла устоять на ногах. Она что-то спросила у Софьи, на что та кивнула, пусть даже и не услышала, что та ей говорила. После удовлетворительного ответа, госпожа Лань ринулась быстрее в сторону дверей. Отпускать её одну сумасшествие, но так у неё намного больше шансов выжить. Конечно, о спасении господина Ланя и речи не шло. Он уже остыл, кровь на ране давно запеклась. Корочка была настолько толстой, что лекарь предположила, что рана сквозная. На самом деле, так оно и было. Он закрыл собой жену. Покойтесь с миром. Соня обернулась к выходу. Пока она осматривала тело, дым полностью обволок все пространство церемониального зала и дверей банально не было видно. Зато огонь, который стремительно пожирал деревянные стены, она заметила сразу. Выход заблокирован, она не дойдет туда живой. Девушка вновь взяла в руки клинок. Прямо над ней располагалось большое окно из цветного стекла. Оно по большей части было декоративным и через него ничего не просматривалось. Софья первый раз ударила рукоятью клинка в центр. Это не дало эффекта, там даже не пошла трещина. Тогда она стала бить по краям. Витраж не поддавался, выполнен на совесть. С девятой попытки, когда глаза уже неимоверно слезились, а в горле стоял ком, окно поддалось. Стекло треснуло и разлетелось по земле, осколки были везде. Но вылезти она не успела, тело девушки повалилось на пол.

***

Мянь-мянь забегала в каждый домик прислуги и отчаянно звала свою хозяйку. Если Соня её сюда отправила, значит она должна исполнить приказ, тем более когда он касается Саши. На очереди последние комнаты. Они находились на самом краю у забора, там обитал ухаживающий за господскими лошадьми персонал. Служанка распахнула двери и несколько раз позвала Александру. Когда послышалось копошение в темном углу, она сначала до смерти перепугалась, но потом побежала в ту сторону. Нашла. Юная госпожа Лань сидела прямо на холодном полу. Колени её были полностью согнуты, на них лежали руки. Судя по прерывистому дыханию, она плакала. — Госпожа, как вы? — торопливо спросила Мянь-мянь и сразу же принялась поднимать девушку с ледяной каменной плитки. — Где мама и папа? — дрожащим голосом вопросом ответила Саша. — Где Соня? — Лекарь Со осталась помогать раненным, — слегка приврала служанка. На тот момент она считала, что сказать "она полезла в самый центр бойни" не совсем правильно. — Ваши родители в порядке, будьте уверены. — Нам надо туда, — решительно поднялась Александра и уже хотела бежать к дверям, как Мянь-мянь схватила её за руку и усадила обратно на постель. — Лекарь Со сказала ждать её здесь, госпожа, — девушка крепко держала чужие запястья, чтобы та ненароком не вырвалась. — Там все таки еще слишком опасно. Чем вы сможете им помочь? — Но мы не можем сидеть здесь, пока люди умирают, — настаивала на своем госпожа. Мянь-мянь поняла, что у её хозяйки на почве стресса слегка помутнел рассудок и она не думает головой. Удерживать её здесь долго она не сможет, знает, что физическая сила у девушки присутствует и она явно превосходит её. А еще она знает, что Соня появится явно не скоро, уж у неё-то там работы по самые гланды. — Давайте так, госпожа, — предложила альтернативу служанка. — Я пойду и приведу лекаря Со сюда, а вы останетесь здесь и подождете меня. — Я пойду с тобой. Мянь-мянь поднялась со своего места и дернулась к выходу. Саша, не ожидая таких резких движений, начала бежать слишком поздно, дверь захлопнулась прямо перед её носом. Девушка по ту сторону проема забаррикодировала выход небольшим столиком, предназначенным для икэбан. Сама же села на этот стол сверху и свесила ноги. Она слышала, как кричит Александра, как бьет по дверям руками и ногами, но не открывала. Окна там плотно закрыты, изнутри госпожа их не откроет. Это единственный выход удержать Сашу в безопасности.

***

— Старик Синь, ты вырастил достойную замену. Канси и лекарь закрылись изнутри в одной из комнат императорских фавориток. Им повезло, что Соня вовремя пришла на помощь и смогла их вытолкать оттуда. Сейчас же они просто ждут, когда звуки бойни прекратятся и они смогут выйти. — Я знаю, — кивнул мужчина. — Но она не знает границ. Я переживаю. — Мы вместе отправимся на её поиски после того, как ситуация утрясется. В этом весь император. Синь с самого детства находился рядом с ним, лечил от любой заразы и иногда даже был в качестве деда или лучшего друга. Уже взрослый Канси знал, что может положиться на этого лекаря и доверить ему свою жизнь. Он даже по началу ревновал, когда старик заявился к нему с непонятным маленьким свертком и сказал, что к их воротам подкинули младенца и он намерен его оставить у себя. Его решение было таким, что первое время девочка может пожить в лазарете, пока охрана не найдет мать ребенка. Но время шло, Канси стал императором, маленький сверток вырос в юную девушку. В его планах было просто выдать её за видного чиновника замуж и забыть о её существовании, но когда он тяжело заболел, а на посту не было Синя (тот ушел в лес за травами), ему пришлось изменить свое мнение. Соня выхаживала императора как могла: носила отвары по расписанию, обтирала подтянутое тело, меняла воду в кувшине, просила наложниц каждый день составлять свежие икэбаны. За ним так не ухаживал даже дядюшка Синь. Она всегда была рядом, когда ему требовалась помощь в плане здоровья. Он помнит, как громко кричал на девушку, когда та переоделась в мужские военные одежды и отправилась со всеми на набег на вражескую территорию. Она получила тогда стрелу в плечо и месяц провалялась в лазарете в качестве пациента. С того дня Канси понял, что удержать её на одном месте не удастся и приставил к ней опытных самураев, которые могли бы её наставлять. Вот, выучили, что она спасла императора от нападения. Канси волновала эта ситуация. С чего бы вдруг дворцовым воинам устраивать бунт и нападение на мирных гостей на счастливом торжестве? Когда император узнал, что состоится свадьба, с радости раздал всем работникам по несколько золотых, они всегда жили в чистоте и достатке, никого здесь не угнетали и даже не наказывали за проступки. Это мероприятие унесло с собой слишком много жизней из уважаемых кланов и он обязан выяснить причину такого поведения. — Она у меня живучая, — усмехнулся Синь. — Как бы только глупостей не натворила.

***

В зале тихо. Через разбитое окно большая часть дыма выветрилась, огонь догорал и тлел. Стены обуглены и местами имеют прожженные дыры. Пол омыт уже припекшейся кровью, бездыханные тела стремительно синели и уже были ледяные. Время перевалило за два часа ночи. Выжившие сидели около входа в церемониальные комнаты, но не заходили туда. Они не хотели видеть своих мертвых родных и то, что от них осталось. Слезы женщин уже высохли и образовали на их лицах противную тянущую кожу пленку. Никто не старался заговорить друг с другом, понимали, что не до разговоров сейчас. Выпившие протрезвели еще час назад. Из сотни воинов остались всего четырнадцать человек. Они сидели поодаль от гостей, но не старались скрыться. Сейчас, когда все закончилось, у них есть время переосмыслить свой поступок. Почему они вообще это сделали? Да взъелись из-за какой-то ерунды, сами уже не помнят. Один возразил, остальные пошли стадом. Император предложил выйти старику примерно через двадцать минут после того, как крики стихли. Они прошли через выход для служанок и обошли здание со стороны. С улицы зрелище было не самым красочным: темная древесина стала черной, фактурная крыша заимела проплешины. Им очень повезло, что огонь не охватил остальные части дворца, а успокоился там же, где и начался. При виде правителя люди не встали, просто склонили головы на несколько секунд. Большего от них требовать не стоило. Канси глазами выискивал коричневую макушку в голубом ханьфу среди выживших. Но сколько бы ни всматривался, найти не мог. Он подошел к сидящим ближе всего гостям. Как оказалось, это был клан Цзян – дрожащая и грязная мать и помятый её отпрыск. — Здравствуйте, светлейшая, — поприветствовал император и приземлился на корточки прямо рядом с женщиной. — Вы видели здесь юную девушку-воина? Она лекарь, в голубом наряде... — Она не вышла оттуда. За спиной Канси на холодном грунте сидела госпожа Лань. После того, как её заставили выйти из зала, она в надежде пялилась на двери. Ждала, пока выйдет её муж или хотя бы та девчушка. Ей было плевать, что воины могут продолжить массовое убийство на улице, она ждала. Но время идет, луна уже почти над их головами, а их все нет. Она слышала звон битого стекла и следила за той зоной, вдруг они выпрыгнут оттуда... Их нет. Услышав такой краткий и вполне понятный ответ, Синь всем телом ощутил, как его артериальное давление стремительно взлетает в космос. Он приложил ладонь к морщинистому лбу, прикрыл глаза и нервно выдохнул. — Она не вышла оттуда, — будто издеваясь, повторила госпожа Лань. — И муж мой не вышел. И дочь не выбегала. Никого нет. Канси не хотел больше слышать ни слова. Он выпрямился и быстрым шагом понесся в полуразрушенное здание. Если она умерла, он должен найти её тело. Если она на грани смерти, он должен вынести её тело. Если она цела, он должен защитить её тело. Она спасла его и возможно пожертвовала собой. Он открыл двери так резко, что те с грохотом ударились об почерневшие стенки. На полу огромное количество трупов, в воздухе запах гари и мертвечины, императору приходится дышать реже. Он проходит в центр зала и начинает осматривать каждого лежащего, выискивая нужные одежды. И он видит. В дальнем углу, среди многочисленных цветных осколков, лежало худое тело в небесного цвета ханьфу. В её руке так и остался плотно лежать клинок. Ткань чуть выше изгиба локтя слегка порвана и имеет выступившее бордовое пятно, явно не предусмотренное дизайном. Она лежит лицом к стене и Канси, пока продвигается к ней через головы мертвых, молится о том, чтобы стекло не задело её красивые глаза и шею. Он берет девушку на руки. Лезвие падает из её рук, длинные рукава свисают до самых мужских колен. Он видит, что в левой руке девушки торчат несколько крупных осколков и оттуда слегка сочится кровь. Рана по большей части уже запеклась. Больше глубоких или смертельных порезов на ней, хвала небесам, нет. — Дядя Синь, скорее, — кричит Канси, когда выносит из помещения Соню. Старик, который успел сесть на ледяную мраморную плитку, резко вскочил со своего места и понесся к парню. Он дрожащими руками вынимает из складок одежды небольшое круглое зеркальце, открывает его и подносит к лицу девушки. Несколько секунд кажутся вечностью и мужчина уже успевает отчаиться, как вдруг... Зеркало слегка запотевает. Она дышит. Она жива. Такого облегченного выдоха стены этого дворца еще не слышали. Канси, видя реакцию старика, сглотнул и сел прямо рядом с лежащей Соней. Им не придется её хоронить. — Все будет хорошо, — как бы больше для собственного успокоения проговорил Синь. — Отнеси её в кабинет, надо вытащить стекла. Император мог бы сказать, что это не его обязанности и он вообще-то здесь правитель. Мог бы приказать перенести её кому-нибудь другому. Но он молча взял Софью на руки, поднялся и понес её по дорожке к главному входу. Только едва дышащее тело уловило одну упавшую слезинку. Канси считал её своей сестрой.

***

Попытки выбраться прекратились еще десять минут назад. Мянь-мянь понимала, что поступила со своей госпожой неправильно и уже несколько раз мысленно казнила себя за это. Она наблюдала за тем, как рассеиваются остатки черных клубов дыма и старалась не представлять что именно сейчас происходит в церемониальной. На улице подозрительно тихо. Если когда она только прибежала сюда, можно было без особых усилий услышать адские крики, сейчас даже листья не шелестят. И птицы не свистят. Мянь-мянь все таки решает проверить свою госпожу. Она спрыгивает со стола и отодвигает его в сторону с неприятным скрипом. Фонари зажечь нечем, внутри темнота. Саша сидит на единственной на всю комнату кровати. Она сложила ноги по-турецки, ей не помешал даже свадебный ченсам. Соленые дорожки уже давно высохли и даже перестали стягивать кожу на щеках, но она молчит. — Госпожа, — тихо начала служанка с явной жалостью в голосе. — Простите меня. — Я понимаю с какой целью ты это сделала, — хриплым голосом ответила Александра. — Что там происходит? — Кажется, все уже стихло. Мы пойдем смотреть? Юная госпожа Лань выпрямила ноги и встала. Конечно они пойдут разведовать обстановку в любом случае, можно было даже не спрашивать. Выйдя на улицу, Саша поежилась. Свадебный ченсам, в отличии от плотного ципао Мянь-мянь, очень тонкий и совсем не греет. Она покрылась гусиной кожей, но не стала слишком акцентировать на этом свое внимание. Она шла вперед, служанка едва поспевала за ней. Саше было важно знать, как там её родные, что произошло в итоге и остались ли там живые вообще. Ответ на последний вопрос не заставил себя долго ждать. Люди все также продолжали сидеть на влажной земле, но теперь потихоньку начали перешептываться между собой. Среди незнакомых лиц она увидела Синя, который уже хотел куда-то уходить. — Дядюшка Синь, — громко окликнула девушка знакомого. Старик развернулся, сразу же узнав этот голос. Невеста в красном ченсаме сначала двигалась на него быстрым шагом, а затем и вовсе сорвалась на бег. Мянь-мянь старалась не отставать. — Дорогая, я думал ты не выжила, — честно признался мужчина и заключил ту в крепкие объятия. Они обе живы, одна полностью целая, другую надо слегка подкрутить. Исход не такой плачевный, как предполагалось. — Сплюньте, — Саша похлопала его по спине и отстранилась, посмотрев с нескрываемым беспокойством. — Где Соня? — Она жива, — уклончиво решил ответить лекарь. Александра не задумалась о том, что первым делом спросила не о родителях, не о своем бестолковом муже, а именно о втором дворцовом лекаре. Почему-то для неё здоровье этой девушки стояло в приоритете, чем все остальное. — Где она? — не отставала госпожа Лань. — В кабинете, — признался Синь. — Я как раз хотел направиться туда, пойдешь со мной? Девушка уж было хотела ответить, что другие варианты можно и не рассматривать, как почувствовала на своем плече чью-то тяжелую ладонь. Она в непонимании обернулась на этого смельчака и увидела того, кого хотелось бы меньше всего. Вэнь Чао стоял крепко на своих двоих и явно чувствовал себя прекрасно. — Сая, пошли домой, — басистым голосом начал чиновник. — Слуги и Канси все решат. К тому же, брачную ночь никто не отменял. Все сидевшие и не замечающие молодоженов до этого пострадавшие, уставились на него в немом вопросе. Затих даже отпрыск Цзян. Такое высказывание заставило поморщиться большую половину присутствующих. Только одна из женщин хотела открыть рот и высказать все, что она думает, как её опередили. — Вот значит как, — протянула насмешливо Саша. — Брачная ночь у нас оказывается, да? А я запамятовала совсем, извини. — Сая, не начинай этот цирк, — тихо пригрозил Вэнь. — Я надеюсь ты счастлив, — ровным голосом продолжила Александра. — Этого ты ждал? Поздравляю тебя, муженек. Наша свадьба залита кровью до краев, а ты думаешь о брачной ночи? Звонкая пощечина заставила охнуть зрителей этого спектакля. Этот удар был нацелен не на боль, просто хотелось выместить накопленную обиду. За сутки этот человек опустился в её глазах настолько, что она не желала ему ничего, кроме скорейшей смерти. И если бы в её руках было оружие, она бы воплотила свои пожелания в жизнь. Она резко развернулась и пошла туда же, куда десятью минутами ранее направлялся измученный император. Ей было важно увидеть, что с Соней все хорошо, что она сейчас сидит в своем кабинете и делает кому-то перевязку или отпаивает успокаивающими травами. В последствии всего этого хаоса, в катакомбах некому было даже зажечь фонарь. Саша здесь всего лишь второй раз, но по памяти быстро находит нужную лестницу вниз и коридор. В конце она видит приоткрытую дверь и просачивающийся желтый свет. Соня работает и зажгла фонарь только в кабинете, чтобы не терять времени. Юная госпожа Лань зашла внутрь и уже было хотела начать гневную тираду о том, что оставлять её вот так один на один со своими переживаниями самый гнусный поступок, который лекарь могла совершить, но... Здесь никого нет. За столом не сидит Вэй, рядом не стоит раненный пациент. Тишину разрезает тихий всхлип, доносящийся из личной комнаты Сони. И судя по тому, что дошло до уха Саши, этот звук не принадлежал девушке. Александра аккуратно раскрыла дверь чуть шире и заглянула внутрь. На сиденье та, которое так и осталось стоять возже ложе, свернулся молодой парень. Канси держал обеими руками правую ладонь лежащей неподвижно девушки. В голову начали лезть самые страшные мысли. — Ты будешь жить, — шептал император. — Дядюшка Синь поможет тебе и ты снова будешь ходить рядом со мной. Саша тихо подошла к ложе и встала рядом с сидящим правителем. Он не выпрямился, не попытался выстроить неприступную властную фигуру. Как будто сейчас это не имеет смысла. — Она жива, — как будто прочитав мысли госпожи Лань, оповестил Канси. Она, как и мужчины до этого, выдохнула. Жива. Но как же так могло получиться, что она смогла спасти несколько человек, но не уберегла саму себя?.. Она обязательно спросит об этом, когда та очнется. — Я понимаю, что вы разбиты, — в комнату вошел Синь. В его руках было несколько бутыльков с различными жидкостями и пара кусочков ткани. — Но попрошу на выход. Молодые люди даже не думали перечить старшему. Они доверяли ему и послушно покинули кабинет, пусть их просили только выйти из комнаты. Канси решил не оставаться, все таки он император и обязан урегулировать ситуацию. — Пожалуйста, если что-то станет известно, — бросил парень. — Найди меня. Он пошел прочь с этого места, а Александра скатилась по стене и закрыла лицо ладонями. Она останется ждать в этом коридоре столько, сколько потребуется.