Психиатр

Психиатр Глава 9. Прошло около двух недель. Чтобы полностью не впасть в депрессию и отчаяние, Фади начал уже считать плитку на полу в коридоре. Удивительно, но каждый раз количество было разное. Но учитывая то, что из Фади математик и счетовод так себе, то вовсе и не удивительно уже. Его будни были до ужаса однообразны, как и будни всех пациентов. Большую часть времени он спал или находился в мегапохуистичном настроении, когда тебя уже ничего не волнует. Обычно такое было после таблеток. Когда же он не был под воздействием препаратов, то разговаривал сам с собой или же жалел о том, что он окончательно не двинулся кукухой и невольно осознаёт все происходящее, в состоянии все анализировать и делать выводы. Ведь те, кто двинулся уже давно ни о чем не беспокоятся. Они не думают, не мыслят, не страдают от скуки и безысходности. Они просто тупо существуют здесь. И в какой-то степени Фади желал оказаться одним из них. Просто забыть всё, забыть себя и просто существовать. Возможно, так было бы легче... В ординаторской. — У кого что там по итогу, Саш? – спросила главврач. — Весьма интересные данные. Две отрицательные, одна положительная. — ответил молодой лаборант Александр. — Ну не томи же. — У Руслана Коновалова вторая отрицательная группа крови, у Станислава Коваленко четвертая положительная, у Фади Азимы третья отрицательная группа. — после он захлопнул папку и выжидающе посмотрел на Настю. — Но позволь проинформировать тебя о том, что лабораторные крысы, которые имели положительную группу крови, не выживали. — Не стоит сравнивать крысиную кровь и человеческую. — спокойно сказала Настя. — Капельницы готовы? — Сорри, подготовка капельниц — не моя задача. — Анастасия Павловна, капельницы готовы. — запыхавшись, сказала забежавшая в кабинет Света. — Так же хочу сказать, что крысы, на которых испытывали препарат Vic-16... — Саш! Съебись в свою лабораторию! — Понял. — он ушел. Глав врач встала из-за стола и направилась к выходу. — Пойдем за санитарами, потом ты капельницы поставишь. — обратилась она к Свете. Та послушно пошла за ней. Света, Анастасия, а так же двое санитаров пошли к пациентам 12-ой палаты. Как только Анастасия Павловна зашла туда она сказала: — Все, кроме Андрея на выход. — Когда вы нас в покое оставите? — спросил Фади. — Тогда, когда ты перестанешь задавать глупые вопросы. Кто тебе разрешал книгу из зоны отдыха брать в палату? Фади посмотрел на книгу, которую он держал в руках и с серьёзным видом, но сдерживая улыбку сказал: — Бог разрешил. — Ты дурак? — Я псих, а не дурак. Вы то должны знать. — переговариваться, а иногда даже и огрызаться с врачами было любимым занятием Тали. Это забавляло его самого и окружающих пациентов. — Всё шутки шутишь? Клоуна из себя строишь? Ну ну.... На выход. — сказала Настя. В сопровождении санитаров, которые наготове держали электрошокер, трое пациентов пошли в неизвестном направлении по коридору. — Фади, мне страшно... — прошептал Руслан. — А чего бояться? Это же всего лишь очередной опыт над людьми. — сказал Стас. — Да? Эй, тварь в белом халате, давай, скажи, что я не прав! — Молчать. — санитар слегка приложил его шокером, от чего Стас немного дернулся, а Анастасия Павловна не обратила ни малейшего внимания. — Руслан, ты через столько прошел в свои 19... И не сдался... — тихо говорил Фади. — Наоборот, для меня ты ходячий пример смелости. Нам всем стоит взять с тебя пример. — Спасибо... По коридору прямо, потом налево до стены. Вернее, до ложной стены. Настя нажала на какую-то кнопку и стена раздвинулась в обе стороны, а за ней была большая железная дверь. — Мне это не нравится... — на выдохе сказал Фади. — Вот она, та самая лаборатория, откуда никто не возвращается живым! Самое время молиться и отпускать грехи! — опять же с энтузиазмом сказал Стас. Хотя он все всегда делал с энтузиазмом. — Мы сейчас улучшаем методику лечения пациентов, с такими диагнозами, как у вас. Ничего особенного. Будет просто что-то наподобие гипноза, а это безвредно. Так что молиться не надо, Стас. — сказала главврач. Их завели в большое помещение, находящееся за стеной и их сразу обдало холодом. — Температура в помещении от плюс четырех до плюс шести градусов. Но не волнуйтесь, вам дадут теплые пледы. — Говорила Анастасия Павловна, а ее голос отдавался эхом от стен. — Самое время идти за капельницами. — сказала она, слегка наклонившись к Светлане, которая шла около нее. Та кивнула и ушла. Пациентов подвели к трем койкам, которые стояли в ряд и были отделены трехметровыми перегородками из ДСП так, чтобы пациенты не видели друг друга. — Располагайтесь. — сказала Анастасия. Никто даже не двинулся с места. — Мы будем здесь ночевать? — спросил Стас. — Всего-то пару ночей. Но никто вас не оставляет одних, вы будете под наблюдением. — А обязательно нужна подобная изоляция...? — вопрос, на который не получили ответа. Света к тому времени уже прикатила три капельницы. — Ложитесь по местам, не заставляйте санитаров помогать вам это делать! — крикнула Настя. Все знали, что с санитарами шутки плохи, потому что эти ребята уж очень больно бьют... Пациентам ничего не оставалось кроме как выполнить приказ. После Света поставила им капельницы в правую руку, а левую пристегнула к кровати. — Так блять. А это что за хуйня? Я на такое не подписывался! — возмутился Фади, когда ему пристегивали руку. — Азима, ты можешь заткнуться когда-нибудь? Вот честно, заебал! Скажи спасибо, что ты не в смирительной рубашке сейчас! — Светлана! Мы так с пациентами не разговариваем. — Извините... Когда капельницы сняли, пациентам привязали и вторую руку, после накрыли их пледом. У Руслана началась паника из-за того, что его ограничили в движении. Он резко пытался встать, кричал и быстро осматривался по сторонам, ища хоть какое-то спасение. — Я не хочу умирать! — от отрывался спиной от кровати, а потом падал обратно, из-за чего металлические кроватные пружины издавали жуткий лязг, наводя еще больший ужас на пациентов. — Думаю, их можно оставить. — сказала Анастасия и они ушли, оставив Стаса, Фади и Руслана в недоумении и ужасе. //Время 12:30// Через 15 минут им стало трудно дышать, словно невидимый груз на грудной клетке придавливает их к постели. — Какое-то странное лекарство. У меня кости ломит после него. — Сказал Фади. С каждой минутой эти ощущения усиливались и доставляли сильный дискомфорт. Так же сводило пальцы на руках. Он изо всех сил старался не начать кричать от боли. — У меня голова болит... И жарко. — сказал Руслан. Его бросало то в жар, то в холод и очень сильно хотелось пить. Иногда ему казалось, что он засыпал или же терял сознание на короткий срок. Он не мог отделаться от мысли, что умирает и хотел чтобы этот процесс прошел быстрее. У Стаса болела голова и сдавливало грудную клетку, о чего дышать становилось тяжелее с каждым часом... А к шести часам вечера он умер... Весь процесс прекрасно наблюдался врачами через камеры наблюдения. — Без паники вкалываем этим двоим снотворное быстрого действия и ждем пока уснут. Потом увозим умершего. — Анастасия Павловна, но у Руслана на снотворное аллергия... — Лучше пусть от аллергии помучается немного, чем видит труп, а потом истерики закатывает. — Как скажете... Когда Света пришла, чтобы ввести пациентов сон, они задавали много вопросов, а один из них (известно кто) даже матерился и ругался, мол, почему они страдали почти шесть часов. С полным игнорированием Света вколола им снотворное сказав, что это поможет им восстановить силы. А через пять минут Руслан и Фади уже уснули. На следующий день эксперимент повторился. Ощущения у пациентов были сильнее чем вчера. Они оба были очень измотаны невыносимой болью и видимо, каждый из них желал бы сейчас умереть. Кости уже не просто ломили, а стремились вылезти из под кожи, частые потери сознания, кашель, боль, крики, редко был слышен мат, мучительные, тихие хрипы и стоны. Примерно к шести часам им стало получше и их отвязали от кроватей. — Возвращайтесь в палату. Они продолжили молча сидеть на кроватях. Тогда санитары отвели их в палату. Через какое-то время Руслан начал плакать. А Фади молчал, смотря в одну точку. Молчал час, два, до следующего утра. Молчал и смотрел в одну точку. Больше он не сказал ни слова...