Jackals

Что ж, я могу с улыбкой убивать, Кричать «Я рад!» — когда на сердце скорбь, И увлажнять слезой притворной щеки, И принимать любое выраженье.

Генрих VI. Акт III

Flashback

Больше всего на свете Киён любил своих сестёр. С самого детства в голову доминантного альфы закладывали мысли о том, что омеги слабее, им необходима защита, омеги нуждаются в помощи и крепкой опоре. Киён старался обеспечить сестёр всем, хоть он и ругался часто с Соён, даже до драк доходило, но он заботился о ней, защищал в те дни, когда в школу ещё можно было ходить. Старшие омеги и альфы могли задирать его сестру, но альфа всегда вступался, если нужно было, даже дрался, а потом получал наказания от учителей и родителей, и плевать было, что иногда Соён сама была виновата в случившемся. Одним из поздних вечеров родители встретили на пороге возле подъезда ребёнка и принесли её домой, альфа не мог оторвать от неё взгляда, он видел столь беззащитное создание и не понимал, как можно было избавиться от неё, отказаться от столь милого существа, гнев зарождался сам по себе, он даже не заметил, как выпустил слишком много феромонов тем самым напугав Соён, девочка вскрикнула, именно это заставило Киёна взять себя в руки. Отец потом провел с ним воспитательную беседу, мальчику было ужасно стыдно, что он напугал сестру, но Соён не злилась, сидела рядом и говорила, что это было здорово, что она тоже хочет научиться так делать, а маленькая Мини Мэй держала его за руку, словно показывая, что она всё понимала, делала вид, что совсем не боится неизвестных ей ощущений. Шло время, Мини Мэй подрастала, девочка любила бегать за старшим братом, ей не нужно было много внимания, лишь бы он был рядом. Соён злилась и ревновала, ведь она не могла понять, почему её сестра бегает за альфой вместо того, чтобы играть с ней в куклы. Сколько жалоб выслушивали родители, но лишь смеялись над этим. Однако всё было не столь радужно, как Киён привык видеть, чем старше он становился, тем больше замечал, как нервно иногда улыбалась мама, её красные от слёз глаза, которые раньше он воспринимал за усталость, но больше всего мальчика добивали синяки на запястьях. С какого момента всё дошло до этого? В душе Киён понимал, что происходило, но не желал поднимать эту тему, надеялся, что ему кажется, что он просто надумал. Вернувшись в один день пораньше со школы, Киён услышал крики из спальни родителей, Соён и Мини Мэй не было дома, ему стало любопытно, что происходит. Приоткрыв дверь в комнату родителей, он увидел, как отец сжимает шею матери и грубо отпихивает её от себя. Не веря собственным глазам, мальчик испугался, он поспешил удалиться из дома, забрал сестёр со школы и повёл к крестному, он не хотел, чтобы омеги это видели, а ещё он боялся, что отец попытается причинить им вред. Киён не думал о себе и своих чувствах, лишь защита сестёр его заботила. Крёстного в это время не было дома, ключей от квартиры у них тоже не было, поэтому они ждали его на лестничной площадке. Мини Мэй не понимала, почему они не идут домой, Соён думала, что Киён что-то натворил и теперь боится гнева отца. Так они просидели до самого вечера, когда же крестный и его семья вернулись с работы, Киён поспешил рассказать всё, что увидел, под конец мальчик заплакал, ведь он сбежал, он должен был защитить маму, а в итоге убежал. Крёстный ничего ему не сказал, он поднялся и мигом направился прочь из квартиры, несколько дней дети семьи Чхве дома не появлялись. Когда Киён спустя неделю пересёк порог дома, первое, что его ожидало — пощёчина от отца. Мальчик был рад лишь тому, что Соён и Мини Мэй уже успели убежать в свою комнату, не за чем им видеть то, какой их отец на самом деле. Киёну было мерзко, ведь именно этот человек учил его уважать и ценить омег.

Stand My Ground — Within Temptation

Спустя несколько месяцев Киён окончательно лишился не только детства, но и всей семьи. Одной ночью альфа проснулся от странного шума на улице, он хотел подбежать к окну, чтобы понять, в чем дело, но в комнату ворвалась Соён, удерживая Мини Мэй за руку. Война дошла до них. — Отойди от окна сейчас же! — Крикнула девочка и, выпустив руку Мини Мэй, подлетела к брату, толкнув его. — Ты что делаешь!? В комнату мигом влетела мать, присаживаясь на корточки перед Мини Мэй и проверяя её состояние. — Киён, не подходи к окнам и не включай свет, это опасно! — Мать подтолкнула девочку в руки Соён и поспешила выгнать всех детей из комнаты. Террористы ворвались в Корею, это не было новостью, школы перевели на дистанционное обучение, мама взяла работу на дом, чтобы быть с детьми, отец должен был вернуться на службу, Киён больше всего ждал именно этого, но он не ожидал, что в столь ужасную ночь террористы ворвутся в их дом, Киён спрятал сестёр у себя в спальне в шкафу, не самое лучшее решение, но он не знал, что делать в такой ситуации, он, чёрт возьми, и не должен был об этом знать. Приказав сёстрам сидеть тихо, он побежал на кухню, к тому моменту отец уже был застрелен, его ещё тёплое тело лежало посреди гостиной, а в руке был нож. Киён услышал крики матери, подобрав нож с пола, мальчик поспешил на кухню, один из террористов стоял, задрав халат матери и облокотив её на стол, удерживая руки за спиной. Перед глазами Киёна промелькнуло воспоминание, когда он ничего не сделал, а просто ушёл, оставив мать с отцом, больше он не струсит. Киён выпустил феромон доминантного альфы, террорист, не ожидавший подобного замер, что дало шанс Киёну, с криком и рычанием он кинулся на террориста, державшего его мать, Киён насмерть заколол врага, он втыкал в него нож снова и снова, весь пол, вся одежда и лицо мальчика были в крови, он не мог остановиться, мать громко рыдала, наблюдая, как её сын сходит с ума, она попыталась подойти к нему, но выпускаемые им феромоны не давали даже пошевелиться, она закричала в надежде привлечь его внимание, сердце омеги разрывалось на части, ее ребёнок не должен был видеть ужас войны, совершать убийство на её глазах, это неправильно. В комнату ворвался ещё один террорист, выстрел отвлек Киёна, обернувшись, он увидел, как пуля прошла сквозь голову его матери, мир вокруг альфы замер, в этот момент он не мог отвести взор, сглотнуть, сделать вдох. В глазах стояла пелена из слёз, Киён не заметил момента, как его отключили, ударив по голове.

********

Очнулся Киён в совершенно новом и незнакомом для себя месте, комната с заплесневелыми стенами, несколькими кроватями и детьми, напуганными, трясущимися от страха и холода. Киён оглядел их безразличным взглядом, он думал о своей семье, о маме, об отце, но добивала его мысль о сестрах, альфа понимал, что вряд ли девочки смогли выжить. Его девочки, его любимые родные сёстры погибли, Мини Мэй не влетит с утра в его комнату, умоляя забрать её после занятий или поиграть с ней в приставку, Соён не будет ругаться с ним за внимание Мини Мэй, не будет шутить про очередную драку. У альфы больше не было самого главного в его жизни, у него больше не было ничего, кроме пустоты внутри. Последнее, что промелькнуло перед его глазами, когда люди в волчьих масках зашли в комнату и приказали всем покинуть её немедленно, это улыбки его сестёр и радостный крик Мини Мэй. — Братик! Дети в лагере шакалов, несмотря на страх перед надзирателями, старались держаться вместе, заводили себе приятелей, друзей. Некоторые пытались подружиться с Киёном, но он был против, не хотел привязываться к кому-то вновь, лучше быть одному. Война отнимет у него всех. С настырным альфой старше него на год Киён подрался, сломал парню руку и избил до неузнаваемости, Киён бил его, бил и бил без остановки, ему нравилось это чувство, нравилось, когда кто-то был беспомощен перед ним, альфа поистине наслаждался каждый раз, когда кулак ударял по лицу парня под ним. Другие дети не осмеливались подходить и разнимать их, это сделали надзиратели. За драку Киёна наказали, он получил пятнадцать ударов плетью, дети после этого больше не приближались к нему, а альфа был только рад, он даже пустил слух, что именно он убил всю свою семью, в подробностях описал, что сделал со всеми ними. От собственного вранья не испытал ничего, да и не врал он особо, ведь именно он не уберёг свою семью. Быть доминантным альфой — гордость и честь, но Киён, будучи таким, не смог сделать ничего, именно он виновен в том, что случилось. Жаль, что у Киёна не осталось никого, кто мог бы обнять и дать понять, что ребёнку не суждено справиться с взрослыми альфами, обученными убивать. Слухи быстро распространились по лагерю, кто-то стал утверждать, что Киён собственными руками зарезал семью, другие говорили, что он сжёг их, альфе на эти слухи было абсолютно плевать, пускай говорят, что хотят, пока он в очередной раз возьмёт в руки меч и нанесёт удар по тренировочной кукле. Сидя в углу пустой комнаты с разбитым лицом после очередного наказания, он не обратил внимание на парня, что был почти одного с ним возраста. В комнате была лишь батарея, обычно здесь сидели изолированные, это также являлось частью наказаний, иногда дети не выдерживали давления четырёх стен и буквально сходили с ума, скулили, кричали, умоляли. Стены сводили с ума. Киён здесь не впервые. — Что с рожей? — Спросил он у Киёна. Сам парень выглядел не очень: разбитый нос, из головы текла кровь, а пальцы правой руки были поломаны. — На свою посмотри. Парень хмыкнул, в тишине это было отчётливо слышно. — Ты Киён, верно? Я Хосок. — Я не спрашивал. Киён с Хосоком познакомились в довольно спокойной обстановке, если её можно было таковой назвать. Киён сам не понял, как с этим альфой у них завёлся разговор, ничего такого они друг другу не рассказывали, не забывали, что в комнате была камера видеонаблюдения. Хосок уже являлся одним из лидеров, сегодня он лишился своего отряда, второй отряд был полностью разбит террористами. Именно за это Хосока и наказали. Киёна это поразило, парень слышал, что второй лидер шакалов довольно молод, но не догадывался насколько, хотя, интересуйся он жизнью в лагере больше, может быть и знал бы. Второй лидер нравился Киёну, он не болтал по пустякам, несколько раз Киён вставал с ним в спарринг, узнавал достаточно много нового для себя. Хосок даже тренировал его для состязания лидеров, хоть Киён находился в лагере недолго, в нём видели потенциал, навыки и черты, подходящие для лидера. Альфе было плевать, просто дайте ему шанс выбраться отсюда и перерезать глотки террористам. — Зачем тебе это? — Спросил однажды Киён, стоя возле окна с сигаретой в руке, он отнял их у малолетнего омеги. Хосок подошёл к нему почти вплотную и прошептал: — Мне нужен человек, которому я могу доверять, а тебе нужна власть для своего триумфа. Тогда Киён не понял о чём шла речь, лишь пожал плечами, решив не забивать этим голову. До Рокси тоже доходили слухи, а ещё она знала, как именно Киён лишился семьи, это была отличная возможность для испытания на лидера. Несколько кандидатов привели на небольшую арену, обычно здесь тренировались шакалы, но сегодня это было полем боя. Всё было просто, надзиратели собрали слабых непригодных детей и объявили задание: кто убьёт больше, тот и достоин стать лидером. Киён возненавидел основательницу шакалов, сука знала слишком много, игралась, альфа видел, что перед ним стояли исключительно девочки в том же возрасте, в котором были его сестры перед своей смертью. Скрипя зубами, Киён вытащил меч из ножен. Стерва хотела зрелища? Киён  обеспечит его ей. Альфа убил не только всех девочек на площадке, но и кандидатов, он не позволил никому из них притронуться к детям, кровь окрасила собой всё. Киён слышал, как она капала с его меча: кап-кап-кап — услада для ушей, видел как очередная его жертва опускалась бездыханным телом на пол, он смотрел на это с восхищением, наслаждался собой, ведь смог. Альфа в одиночку смог побороть всех.

Третий лидер родился из крови невинных.

********

Тэхён не понравился Киёну с первого взгляда. Альфу бесило отношение Хосока к нему, второй лидер слишком много бегал и прикрывал омегу, иногда получал наказания вместо него, заступался. Раздражает. Раз стал лидером омегой, значит докажи, что достоин, считал Киён, альфа был уверен, что Тэхён либо кому-то хорошенько отсосал, либо заслужил своё место вечным скулежом. Сколько Киён себя помнит, он старался задеть Тэхёна и омег в его отряде, оскорблял, домогался, даже дрался, не единожды они вместе с лидером четвёртого отряда отбывали наказание в одной комнате, были привязаны и в унисон тяжело дышали от ударов кнутом. Даже их отряды друг друга презирали, приходилось разнимать, когда у лидеров не было настроения на драку. Киён это воспринимал, как детские забавы, не более, но всё перешло черту, когда альфа встретил в отряде Тэхёна их. Лидер третьего отряда слышал, что Тэхён взял к себе в отряд двух слишком юных омег, он высмеял его поступок. Какое-то время Киён наблюдал девчонок в основном отряде, но никогда не видел, чтобы те его сопровождали. В один из дней, когда шакалы двух отрядов устроили очередную драку, с одной из омег стянули маску, опытный шакал такого не позволил бы, но что взять с ребёнка и члена четвёртого отряда? Когда Киён увидел открывшееся ему лицо, он узнал Мини Мэй, узнал ту, кого считал мёртвой, видя, как другая девочка прикрывает спину Мини Мэй, альфа сразу понял, что это Соён. Сначала Киён не мог поверить, спектр эмоций разрывал его на части, отрицание, радость, гнев, ненависть. Террористы отняли у него семью, а Тэхён превратил его сестёр в убийц, в настоящих монстров из страшилок, которые не рассказывали детям. Киёну захотелось подчинить и убить Тэхёна, опустить на колени, заставить страдать. Все его мысли занимал лишь лидер четвёртого отряда, альфа искал способ надавить сильнее, отомстить за сестёр, пока не понял очередную ужасную вещь: Мини Мэй никогда бы не пошла на подобное, столь хрупкое и доброе создание не взяло бы в руки оружие, не пошло на убийство. В Соён было больше стержня, в ней было упрямство, смелость, Киён понял, что Соён та, кто втянул их младшую сестру в это дерьмо. Именно Соён окрасила руки Мини Мэй кровью. — Ты должна была защищать её! — Закричал Киён, скидывая вещи со стола. — Ты должна была не дать ей стать такой! Как ты, блять, посмела?! — Киён рычал, никто не осмеливался даже приблизиться к кабинету альфы. Киён презирал Соён, она не имела права превращать Мини Мэй в такое чудовище. Сначала мужчина хотел убить её, но понял, что родную сестру не сможет, не поднимется на неё рука. Может быть, однажды война закончится, если они выживут Киён раскроет свою личность и даст подзатыльник Соён как в старые добрые времена, а пока он придумает, как забрать своих сестёр к себе в отряд.

*********

Пронзающие до самого нутра крики боли были слышны по всей лаборатории. Мужчина на столе корчился от боли, тяжело дышал, глаза покраснели, а полуголое тело было покрыто испариной и потом, руки мужчины периодически сжимались в кулаки и разжимались, через чип пробовали контролировать его, но пока всё, что они делали, это доставляли боль. Хосок с безучастным видом наблюдал за скривившимся лицом Киёна. Лидер второго отряда проверял очередной неудавшийся чип на Киёне, идеальный чип в понятии Хосока подразумевал собой нечто мощное, то, что даст ему полный контроль над разумом человека, а также передаст ему все необходимые для шакалов навыки, каждые несколько месяцев Киён становился добровольцем, он шёл по собственной воле. Хосок лишь однажды заикнулся, а Киён жаждал развлечений. Доминантный альфа может выдержать гораздо больше, чем любой другой, Киёну хотелось узнать, сколько он может выдержать, чтобы стать лучше, сильнее, дабы осуществить всё задуманное. — Стоп, хватит! — Крикнул один из учёных. Завидя, что состояние Киёна больше не стабильно. — Можно вас на секунду? — Обратился мужчина к Хосоку, и они вышли за дверь. — В чём дело? — Найдите другого подопытного, — резко выдал учёный, — ещё немного и мозг этого альфы серьезно пострадает, мы не сможем никак ему помочь после. Послушайте, столько опытов не выдержит ни один человек, как бы силён он ни был. После этого издевательства над Киёном прекратились, однако одну из удавшихся версий чипа Хосок оставил в шее Киёна. Каждый чип подлежал уничтожению, стоило нажать на кнопку. Хосок прекрасно видел, каким был Киён до всех экспериментов, он уже был не в себе, а после того, что с ним сделали в лаборатории, Хосок решил не рисковать. Киён был зол тем, что его отстранили, он отыгрался на кучке военных, мешавшихся в этот день под ногами, от злости перебил всех. Учёный был прав в том, что мозг мужчины повреждён, если до этого Киёна можно было остановить, то сейчас лидер шавок был слишком опасен и непредсказуем. С безумной улыбкой на лице Киён стал не просто безжалостным убийцей, он стал кем-то более ужасным — настоящим психопатом.

Третий лидер психом никогда не был, его таким сделали.

********

Киён переделывал монстров под себя, делал их опаснее, злее, сильнее. Каждый в его отряде прошёл определённый путь, каждого сломали, чтобы они даже не смели скулить, чтобы вычеркнуть понятие о жалости из их сердец. Киён ломал им кости, подвергал пыткам похлеще надзирателей, каждый крик отпечатывался у него в сознании, мужчина не только строил шакалов, он их подчинял, хоть в лагере их и пичкали таблетками, уничтожающими личности, для доминантного альфы это не являлось проблемой, Рокси своими таблетками смогла подавить лишь жалкую часть его силы. Первым, кого Киён принял в свой основной отряд, был Ксавьер, мужчина является бывшим военным, после частичной потери зрения шакалы завербовали его себе, сделав надзирателем. Мужчина симпатизировал Киёну, ведь его даже не пришлось обучать, он сам был способен научить всех и даже больше. Морриган Киён забрал из жалости, но главную роль сыграло то, что девочка напоминала ему Мини Мэй, такая же маленькая и хрупкая, беззащитная, отличие лишь в том, что его сестра никогда не получала удовольствия от убийств, Киён и не позволял Морриган пачкать руки, нашёл ей подходящее оружие, которым можно убивать, не окунувшись в кровь с головой. Лесли запала Киёну в душу своей придурковатостью, дерзостью, однако с ней он намучился больше всего, сколько бы костей альфа ей не ломал, приказам Лесли не подчинялась, даже с возрастом девушка всё ещё оставалась слишком упрямой, чтобы заставить её подчиниться приходилось идти на крайние меры. Единственное, чего боялась Лесли — это собак, ведь именно собак Морриган Киён натравлял на неё дабы воспитать. Мису и Мунбина Киён подобрал с улицы, от них отказались, отдали в детский дом, а они сбежали. В детях была искра, жажда жизни, Киён, видя всё это, не мог пройти мимо. От стратега, подосланного Рокси, Киён избавился в первый же день, ему не нужна была обуза, которая не сможет пригодиться ему на войне, никто так и не узнал, что стратег третьего отряда давно мертв и его пост занимает Киён.

Киён никогда не был безумцем, он был лишь ребёнком, который хотел защитить сестёр от опасности этого мира.

Шавки были лишь детьми, над которыми поиздевались и выкинули.

Однажды шавки сожгут этот мир, за всё, что он принёс им на блюдечке.

End Of Flashback

— Как ты посмела предать меня?! — Кричала женщина, удерживаемая двумя шавками за руки и опущенная на колени. Наблюдать за таким положением Рокси было райским наслаждением. — Предать тебя?! Я служила тебе долгие годы, — Тинг обвела рукой шакалов первого основного отряда у себя за спиной, — мы выполняли твои прихоти, защищали, поддерживали, пока не поняли, что ты лишь трусиха, которая сидит на своём троне и ждёт, когда мы все передохнем! — Высказала Тинг на одном дыхании. — Это всё ты! Гадкая шавка, — смотря в сторону, где предположительно был Киён, крикнула Рокси, — ты их науськал. — О, дорогая моя, я ничего не сделал, — Киён встал со стула и подошёл ближе. — Я лишь натолкнул твоих людей на правильные мысли. — Нужно было застрелить тебя в детстве, сразу после твоего испытания, когда я увидела, какой ты на самом деле! Лидер опускался ниже, когда понимал, что крах его близок. Киён резко подошёл к Рокси и схватил её за чёрные распущенные волосы, вынуждая задрать голову вверх. — Так и надо было поступить, — прошипел ей Киён на ухо, — но в твоём положении я не виновен, ты сама загнала себя в угол. Ты сделала меня таким, ты создала нас, испортила нам детство, сломала нас, помяни моё слово, в аду у тебя будет отдельный котёл, каждый день, год за годом ты будешь купаться в нём, испытывать на себе то, что испытали мы, а затем я займу своё законное место в аду и найду тебя, подарю пытки, которые тебе и не снились, — напоследок Киён поцеловал её в лоб. — Убить её, — отдала приказ Тинг. Рокси повисла в руках шавок, словно красивая фарфоровая кукла в своей шелковой ночнушке любимого белого цвета. Выйдя на улицу, Киён облегченно выдохнул, ночное небо казалось ему действительно красивым. Киён планировал свою месть несколько лет, с того момента, как Рокси воспользовалась его историей и устроила то испытание. Пойти один против Рокси он не мог, другие отряды расценили бы это как внутреннее восстание, для начала Киёну нужно было заручиться поддержкой членов основного отряда Рокси. Мужчина пришёл к Тинг, как к самой рассудительной из них, естественно, Тинг не поверила его словам, омега привыкла делать выводы на своих основаниях. Киёну и не нужно было её полное доверие, достаточно было посадить в Тинг зерно сомнений до тех пор, пока Рокси сама себе не выроет могилу. Та не заставила себя долго ждать, после её трусливого побега Тинг с отвращением начала действовать, убедила других членов отряда в том, что Рокси недостойна быть лидером и вуаля, крышка гроба закрывается. — Разве ты не хотел сам стать лидером? — Недоуменно спросил подошедший к нему Миса. Своих людей Киён посвещал лишь в ту часть информации, которую считал нужной. — До чего же вы, омеги, глупые, — усмехнулся Киён. — Я никогда не желал власти, как Рокси или Хосок, мне достаточно и вас. Я лишь хотел избавиться от первой, а Тинг любезно мне в этом помогла, в обмен на возможность стать лидером первого отряда. — Тинг же будет против союза с военными? — Спросил Мунбин. — Нет, Тинг согласна на союз с военными, но нам от этого ни горячо, ни холодно, мы покинем Корею через несколько месяцев, когда закончим со всеми делами.