Год в Австралии

Он насчитывает четырнадцать часов, проведенных с Грейнджер в этом гостиничном номере. В течение нескольких недель воспоминания об их совместной жизни грубо захватили его сознание. Пока Драко идет на пляж с Пэнси и Блейзом, или натирает воском свою доску для серфинга, или пытается заказать напиток в баре. Нн замирает на полпути, неожиданно погружаясь в воспоминания о ее теле, обвившем его собственное, о ее горячих слезах, падающих на его кожу, когда она распадалась на части в его руках, о боли и гневе в ее глазах на следующее утро, прежде чем она начала манипулировать им, о том как снова трахал ее. Пэнси и Блейз замечают это, но ничего не говорят. Во всяком случае, не ему в лицо. Когда Драко встает посреди ночи, чтобы выпить стакан воды, он слышит, как они приглушенным голосом говорят о нем. — Я волнуюсь, Блейз. Это как… — Как будто снова шестой курс? — Ага. — Ты не думаешь… — Нет. Нет, он никогда больше не будет вовлечен в темные искусства. Я имею в виду, мы все еще не оправились от всего этого, и даже не позволяли ему жить в нашем чертовом доме. Были угрозы для жизни наших мамы и папы, если только мы не убьем директора. — Темный лорд. Дамблдор. Бла-бла. И что? Что же он тогда скрывает? — Может быть, это девушка? — Ты имеешь в виду… ты имеешь в виду, что думаешь, что ему кто-то нравится? — В последнее время он не трахает все, что движется. — Да, но зачем ему скрывать ее от нас? — Это я не знаю. Драко на цыпочках возвращается в постель, чувствуя себя так глупо из-за того, что прокрался к двум своим самым близким друзьям, как какой-нибудь первокурсник, скрывающийся от Филча. — Возможно, причиной правда является девушка, — сказала Пэнси. Она даже не представляла, насколько права.

***

Карта, отслеживающая Грейнджер, помялась из-за того, что лежала у Драко в кармане. Всякий раз, когда он остается один, у него возникает навязчивое желание разгладить кусок пергамента и проанализировать ее движения между маггловским и волшебным Сиднеем. За месяц, прошедший с момента их стычки, он изучил ее привычки. Большую часть времени карта пуста, поэтому Драко предполагает, что Грейнджер находится в неизвестном месте. Умная ведьма. Но каждый день, между полуднем и часом дня, чернила растекаются по чистому пергаменту и показывают, что она находится в небольшом парке недалеко от маггловского центра Сиднея. Затем ее либо снова невозможно найти, либо она попадает в волшебный Сидней и часто посещает множество книжных и магазинов зелий. Раз в неделю, обычно в среду после обеда, она проводит около сорока пяти минут в маггловском продуктовом магазине недалеко от парка. Обычно Грейнджер придерживается своего распорядка дня, ее движения четкие и целеустремленные. Трижды за последние четыре недели Малфой видел, как она останавливалась в пабе маггловского мира и проводила там меньше часа. Два дня назад карта, которую он зачаровал быть сосредоточенной на Грейнджер, сместилась на север, в национальный парк Курингай. Там ее имя исчезло. С тех пор карта пуста. Ни часа в маленьком парке. Никаких набегов в волшебный мир. Ничего. Драко обедает с Блейзом, Пэнси и Тревором на их террасе. Его друзья смеются над историей, которую рассказывает Пэнси о встрече с родителями Тревора. Драко не терпится пойти в свою комнату и еще раз проверить карту. — Ну, что думаешь? — сейчас Блейз разговаривает напрямую с Драко. — Думаю о чем? — Что с тобой? — огрызается Пэнси. — Где находится твой разум в эти дни? — Отвали, — отвечает он без особых усилий. Он ловит обеспокоенные взгляды. Тревор, избегая зрительного контакта, тщательно режет мясо на очень мелкие кусочки. Драко раздражает их беспокойство. Не говоря ни слова, он запихивает в рот остатки еды. — Спасибо за обед, Трев, — бормочет Малфой, прежде чем встать, чтобы уйти. — Драко, — тихо говорит Пэнси. — Подожди… — Ничего такого, — быстро говорит он, прежде чем она успевает спросить. — Несколько дней назад пришло письмо от моей матери. Мне нужно написать ей ответ. Кажется, это успокаивает его друзей, потому что они позволяют ему уйти, не сказав больше ни слова. Это не ложь. Ему нужно ответить матери. Он не ответил на ее последние три совы. Драко достает свежий кусок пергамента и свое любимое перо. Слова не приходят на ум. Что можно сказать человеку, который любит тебя больше всего на свете, а его собственные решения одновременно осудили и спасли тебя? Когда ты слишком зол на своих родителей, чтобы чувствовать вину за то, что бросил их. Когда вся любовь твоей матери к тебе тяжела и несчастна в твоем сердце, потому что ты не уверен, сможешь ли ты когда-нибудь простить это или забыть. Он откладывает перо и выуживает карту. Все еще пусто. Драко комкает его и бросает в мусорное ведро. — Не то чтобы меня действительно волновало, что задумала Грейнджер, — говорит он сам себе. Почему он должен волноваться? Ему нужно забыть об их встрече. Проглотить это и сделать вид, что ничего не произошло. Малфой переодевается в чистые плавки и убеждает Блейза и Тревора присоединиться к нему, чтобы заняться серфингом во второй половине дня. Приятно набирать скорость против течения. Ощущать силу бескрайнего океана, катящегося под доской, и холод соленого ветра в мокрых волосах. На несколько часов Драко свободен. Вернувшись в свою комнату один, он снова достает пергамент из мусорного ведра. Все еще пусто. Блять.

***

Ее имя снова появляется через неделю, как будто ничего и не произошло. Грейнджер возобновляет свою рутину. Центр города, парк. Книжные магазины и магазины зелий. Продуктовые. Малфою хочется поделиться с кем-нибудь своим чувством облегчения, но некому рассказать. Никто из тех, кто мог бы понять, почему он преследовал Грейнджер по карте, которую зачаровал с помощью ее трусиков, которые лежат на дне его ящика с нижним бельем. Все еще грязные и разорванные после того, что он сделал с ее телом. Он и сам этого не понимает.

***

Драко знает, что это признак безумия, но все равно делает это. Он превращает свое лицо в лицо, сильно отличающееся как от его собственного, так и от лица «Дрю», которое когда-то уже видела Грейнджер. Затем он выбирает повседневный маггловский наряд — шорты, футболку-поло и лоферы. Он проверяет свои часы. Одиннадцать сорок пять утра. Драко знает, что ему не следует идти, но не может остановиться. Малфой готовит палочку и трансгрессирует в небольшой парк. Он неоднократно говорит себе вернуться в квартиру, разорвать карту и забыть о ней. Вместо этого он тайком достает ее и ждет, пока появится ее имя. Драко садится на скамейку, откуда открывается хороший вид на остальную часть парка. Здесь не так уж много других людей. Молодой человек выгуливает собаку. Пожилая пара обедает на соседней скамейке. Группа людей, похожих на коллег, устраивает пикник на траве. Малфой находится в тени плакучей смоковницы, одной из многих, населяющих травянистый ландшафт. Упавшие фрукты разбросаны по мощеной дорожке, окружающей небольшой пруд. Он снова смотрит на часы. Одиннадцать сорок семь. Его сердце стучит в ушах. В двенадцать часов карта все еще пуста. Ему действительно пора убираться отсюда. Но Драко остается на скамейке и делает вид, что смотрит в телефон. В двенадцать ноль семь появляется ее имя. Он медленно поднимает голову и надевает солнцезащитные очки, чтобы лучше осмотреть парк и не показаться подозрительным. Видеть ее неприятно, потому что Драко чувствует себя сильно изменившимся после их встречи в отеле. Неделями он одержимо искал ее имя на этом чертовом куске пергамента. И на той неделе, когда Грейнджер исчезла на севере. Он… беспокоился о ней. «Твою мать», — думает Малфой. Потому что она… ну, она выглядит точно так же. Гермиона Грейнджер во плоти сидит примерно в тридцати футах от него, уткнувшись головой в чертову книгу. Он пытается сыграть в Candy Crush на своем телефоне, но у него это получается просто ужасно, потому что он поглядывает искоса на Грейнджер каждые тридцать секунд. Она часто отрывается от книги, но не на него. Скорее, ее внимание сосредоточено на пожилой паре, которая уже закончила с сэндвичами и кофе, которые были их обедом. Драко тоже с интересом наблюдает за ними. Раньше они казались довольно скучными, седыми и неряшливыми. Но затем женщина смеется и поворачивается так, что Драко видит ее лицо. Какого черта, думает он. Потому что уверен, что здесь нет никакой ошибки. Эта женщина точная копия Грейнджер, только старше. Это ее мать, понимает Драко. Но Грейнджер не делает попыток приблизиться к ним. Вместо этого она смотрит на свою книгу и переворачивает страницу. Разум Драко лихорадочно работает. Гермиона Грейнджер разлучена со своими родителями. Нет. Гермиона Грейнджер преследует своих родителей. В двенадцать пятьдесят пара встает и выбрасывает пластиковые контейнеры в мусорное ведро рядом со скамейкой, на которой сидит Грейнджер. Она поднимает глаза и улыбается им. Они вежливо кивают ей и уходят. Выражение лица Грейнджер немного разбивает ему сердце, потому что теперь ему ясно, что они не помнят, кто она. И сама Грейнджер выглядит удрученной. Она проходит через это каждый день? Как долго она это делает? Сидит рядом во время обеденного перерыва, надеясь, что они ее узнают. Однако у Драко не так уж и много времени, чтобы размышлять над этим, потому что Грейнджер поднялась со скамейки и идет прямо к нему. Она не выглядит даже отдаленно удивленной, когда Драко сбрасывает чары с лица. Он легко улыбается ей. — Привет, Грейнджер, — холодно протягивает он, когда она останавливается перед ним, нетерпеливо положив руки на бедра. На ней белое платье-комбинация, подчеркивающее загар ее кожи. Ее щеки слегка розовые от сидения на солнце. — Мне было интересно, увижу ли я тебя снова, — говорит Гермиона. — Скучала по мне? — Только по твоим галеонам. — Ты наименее очаровательная шлюха на свете. — Заткнись, Малфой. Очевидно, что тебе больше нечего делать, кроме как выслеживать меня по маггловскому миру… — Что? Я просто сидел в парке, Грейнджер. Наслаждался прекрасным днем… — О, не ври мне. Давай сходим выпить кофе. У меня к тебе предложение. — И что это мне даст? Гермиона садится рядом с ним. Драко оглядывается вокруг. Никто на них не обращает внимания, но если бы и обращали, то Малфою было бы интересно узнать, как они выглядят вместе. Как незнакомцы? Как враги? Как друзья? — Малфой, — тихо произносит она его имя. — Теперь я знаю, что ты все знаешь. Я имею в виду моих родителей. И я… я не знаю, как ты меня здесь нашел, но я рада, что ты это сделал. У меня заканчивается время… — Срок действия проклятия памяти составляет три года, — обрывает он ее. — Когда ты это сделала? — Чуть больше двух с половиной года назад. — Я погляжу, ты не боишься возиться с темной магией. — Я думала, что ты, как никто другой, поймешь, что нужно использовать именно темную магию, чтобы защитить свою семью. Драко кривится. Он ненавидит, когда ему напоминают о том, что его заставили сделать. — Я не знаю, чем, по-твоему, я могу помочь… — Мне нужно гинкго билоба. Очень много. Это ключевой ингредиент зелья, которое я разрабатываю, но я еще не совсем поняла его. Я близка… Я знаю, что… — Эта штука очень опасная, Грейнджер. И незаконная. И редкая. И дорогая. Черт, ты поэтому… — Да. Ладно? Частично. Еще мне нужна была книга, которая тоже была редкой и дорогой. В ту ночь ты меня видел… это был самый быстрый способ получить деньги, если не считать ограбления на шоссе. И я была… у меня почти закончились деньги. И время. Гермиона краснеет. Все ее лицо горячее, она тяжело дышит, избегая его взгляда. Было время, когда Драко упивался бы ее позором. Но сейчас ему в основном просто жаль ее, хотя и не настолько, чтобы помочь без чего-то взамен. — Какая здесь выгода для меня? — продолжает гнуть свое Малфой. — Я думала… я думала, что ты захочешь… снова. — Мерлин, Грейнджер. Можно подумать, после всего, что мы сделали в том номере отеля, ты стесняешься сказать мне слово «трахаться». — Я… — И нет. Я имею в виду, да, ты позволишь мне трахать тебя, когда и как я захочу… — В твоих мечта… — Но ты также снимешь и то чертово заклинание, которое ты наложила на меня. — Точно нет. — Тебе нужны мои галеоны или нет? Гермиона резко встает, как будто готова броситься прочь. Она пристально смотрит на него, но через несколько мгновений ее взгляд смягчается. — Я не могу снять заклинание. Я не знаю, как именно это сделать, и у меня нет времени над этим работать, по крайней мере, пока у моих родителей еще есть надежда. Но да, мне нужны твои галеоны. И твоя помощь с варкой зелья. Ты был лучшим на нашем курсе… — Лесть — главная помощница. — За исключением, ну, знаешь… меня… и Гарри с книгой Снейпа… — Ты ужасна. — Малфой, — она протягивает ему руку. — Давай поговорим где-нибудь более приватно. То, как она смотрит на него, и ее глаза темнеют, как тогда, когда Драко был внутри нее, заставляет его член в шортах быстро затвердеть. Малфой замечает, что ее рука на удивление прохладна по отношению к его собственной, после чего ощущение вращения портключа уносит их прочь из парка, где Гермиона Грейнджер каждый день проводит час, наблюдая за своими родителями.