каждую ночь вместе мы преследуем тьму

в лагере без бродяги тихо. бард делает глубокий вдох, ночной воздух пахнем тимьяном и влагой; потом медленно выдыхает, потом — открывает глаза, смотрит туда, где за вечерним туманом прячется купол. останавливает себя от молитвы — принципиально — по любому из оправданий. волчата — его постоянные спутники, чтобы не лгать «верными друзьями» — молчат, барда провожают внимательным и острым взглядом, он не реагирует. он гордый и сильный — славу заслужил годами подвигов и благоразумных решений, никто не может оспаривать. никто не может презирать. никто — кроме бродяги, собственного телегона. принципиально остаются на месте патрули, встревоженные взгляды, разряженный воздух. муза наливает ему травяной чай, не отворачивая лицо, но бард видит, как она искусала губы. коротко гладит её волосы — и она не дёргается, улыбается грустными глазами, его ладонь прижимает к щеке. рано уходит спать, но в её шатре ещё долго горит свет, и бард, делая очередную запись в истрёпанном временем дневнике, думает, как хорошо, что она тоже лань, а не волчица. рассвет наступает медленно. на его ожидание уходит две турки кофе, гуща на дне показывает барду леса и ножи, круги и зигзаги. когда он выходит под сизое небо выплеснуть остатки в землю, бродяга, дёрнувшись, выдаёт себя сам. просидел на промёрзшей земле возле входа в шатёр всю ночь, но так и не завыл. так и не зашёл. ни к себе, ни музе, ни к барду. им не о чем говорить, и бард ещё немного то ли обижен, то ли расстроен, то ли зол, поэтому не опускается рядом. бродяга то ли унижен, то ли ободран, то ли гол, поэтому не лает, только опускает голову обратно на сложенные на коленях локти, смотрит за горизонт. бард исследует его спину взглядом на предмет ран, пыль и земля на ней заметна так же, как кровь на снегу. слишком обречённо выдыхает, и бродяга, не выдержав, цедит сквозь зубы: — тебе вообще на меня всё равно, всегда. — нет, — голос после одинокой ночи саднит и не слушается, бард сам себя не слышит, — не говори так. — неприятно, а? — смеётся бродяга, он всегда смеётся, когда больно. оборачивается, ладонями опираясь на землю за спиной, будто расслаблен и смешлив, — что хочешь услышать: правду или ложь? ребёнком бродяга не отзывался на своё имя — уложил в могилу матери вместе с плюшевым зайцем, последним воспоминанием о полисе. не плакал и шёл, не отставая, до самых рек, по сырой вязнущей земле, по холодным режущим ветрам. все звали его «мальчик», потом, когда для облегчения осознания кто-то стал шутить о зверях, — «волчонок». никто не учил его разделывать мясо. никто не учил его бить в сонную артерию. бард приходил к нему после ужина, когда муза отправлялась на женскую половину, и рассказывал легенды о небесных светилах, о древних героях и добрых королях, и мальчик слушал. бард скучает по звёзочным искрам в его глазах. ему никогда не было всё равно. он выбирает: — ложь. и бродяга, очевидно, уже приготовивший ответ, кусает губы, точно так же, как муза, выглядит самым несчастным на свете. бард не помнит, кто первым назвал его «бродягой», но сейчас перекусил бы тому шею; даже если бы первым это сделал он сам. бродяга расправляет плечи, зная, что за телом идёт и ум. цедит сквозь зубы, забыв об их игре: — трус, — и бард виновато улыбается. лань, заяц. не волк. — ты просишь слишком многого, бродяга. я… — я тебя даже отцом, даже отчимом не считаю, чтобы ты понимал, я от тебя вообще ничего не требую, а… — тогда чего ты хочешь? — сука, для начала, чтобы меня не перебивали? он морщит нос, едва не скалясь, но сам не выдерживает своей осады, прячет голову в коленях, закрывается. барду бы уйти, оступить, как обычно, пока оба не остынут, не придумают новых претензий. вместо этого он, глубого вдохнув, опускается рядом, замирает с поднятой к чужим плечам рукой, не решаясь коснуться, и бродяга, почувствовав, сам на доли секунды облокачивается на его плечо. когда он поднимает лицо, солнце стальным отблеском царапает по его щекам. они сидят так считанные минуты, потом бродяга поднимается первым, подаёт руку барду и, не поднимая глаз, спускается в лагерь. барду жаль, что он всё-таки волк.