no end, no beginning

      Деканы факультетов ещё в начале декабря стали составлять списки учеников, пожелавших остаться на рождественских каникулах в школе. Перси проследил, чтобы староста Гриффиндора донёс до студентов эту возможность, и отправился на вечерний обход школы: сегодня была его очередь.       Он зябко ёжился от холода и сквозняков, гуляющих по коридорам. Больше всего сейчас хотелось вернуться в тёплую гостиную, а ещё лучше — прижаться к горячему и податливому телу Дафны. Мысли о ней всегда вызывали на его лице глупую, неподобающую старосте школы улыбку. Где она сейчас, думал он, вспоминая, что почти не видел ее сегодня из-за разницы расписаний.       В очередной раз завернув за угол, он остолбенел, увидев у окна Дафну. Она куталась в тёплую мантию и согревала дыханием озябшие пальцы.       — Дафна? — Перси сдвинул брови. — Все в порядке?       Девушка улыбнулась и прильнула к нему. Резковатый запах ее духов ударил ему в нос, и он с удовольствием заключил ее в объятия.       — Я тебя поджидаю, — тихо ответила она. — Ты всегда ходишь одним и тем же маршрутом.       Перси просиял, ощущая, как тепло из груди рассеивается по всему телу.       — Я как раз думал о тебе.       — Да? — Ее глаза загорелись. — И что ты думал?       — Что почти не видел тебя сегодня.       — Скучал по мне? — кокетливо спросила она.       — Разумеется, — с готовностью ответил он. — Мне совершенно точно не хватает времени, которое мы проводим вместе.       Дафна мягко поцеловала его в губы и ухмыльнулась.       — Не хочешь остаться на каникулах в Хогвартсе? — Девушка скользнула холодной рукой под его рубашку. Перси вздрогнул, когда ее пальцы нежно коснулись тёплой кожи на животе. — Только ты и я.       Перси нервно сглотнул, с благоговением представляя себе эти дни только вдвоём. Пустующий замок, никаких уроков и длинные морозные часы, которые они могли провести только вдвоем. Возможно, он смог бы показать ей гостиную Гриффиндора…       — Но я пойму, если ты решишь встретить Рождество с родными, это ведь семейный праздник…       Дафна взглянула на него из-под опущенных ресниц, и Перси стало по-настоящему жарко.       — Нет. Я хочу остаться здесь. С тобой, — отчеканил он, с лёгкостью приняв это решение. Дафна радостно улыбнулась и коснулась пальцами ремня на его брюках.       — Ты не пожалеешь, Перси Уизли. Это точно будет лучшее Рождество в твоей жизни.       — Вне всяких сомнений, — пробормотал он, скользнув ладонью на ее талию.       — Однако пообещай мне, что хотя бы первые дни ты не будешь упоминать о домашнем задании, — сурово предупредила девушка. — Я остаюсь в школе не ради того, чтобы дышать пылью в библиотеке.       — Учеба подождет, — торжественно заверил Перси. — Так или иначе, рядом с тобой я все равно не могу сосредоточиться.       — Неужели? — Дафна лукаво улыбнулась, накручивая на палец свой белокурый локон.       Коридоры в основном были уже пусты: лишь факелы на стенах отбрасывали причудливые тени. Эхо шагов медленно таяло в сумеречной тишине, еще долго преследуя их по пятам.       Дафна на мгновение замерла и коснулась рукой плеча Перси, хмуро сдвинув брови к переносице. Осмотревшись по сторонам, девушка озадаченно хмыкнула.       — Ты слышал? — прошептала она.       — Слышал что? — не понял Перси, напрягая слух до предела, но единственное, что он слышал, — треск огня и ночная вьюга, зловеще завывающая за окном.       — Я слышу какой-то шум. — Девушка указала взглядом на плотно закрытую дверь кабинета.       — Наверное, опять кто-то зажимается, — со вздохом произнёс Перси. — Я разберусь.       Юноша деловито направился к классу, а Дафна ухмыльнулась, следуя за ним и скрестив за спиной пальцы. Внутри никого не оказалось: лишь темнота надвигающейся ночи и давно потухший камин.       — Ты уверена, что это было здесь? — Перси обернулся, задумчиво почесав подбородок.       Дафна подошла ближе и ловко толкнула его вперёд, вынуждая сесть. Перси растерянно заморгал, с почти невинным непониманием наблюдая за ее по-кошачьи грациозными шагами.       — Определённо это было здесь, — с ехидной усмешкой произнесла она и ловко уселась на него сверху.       — Ты меня обманула, — догадался он. Внизу живота предательски заныло от неизведанной близости с ней.       — Всего лишь пошла на маленькую хитрость, — прошептала Дафна и коснулась кончиком языка его губ. — Ведь кто-то здесь все же будет зажиматься.       Перси, как джентльмен, выжидал подходящий момент столько дней, стоически борясь с собственными желаниями, но в то мгновение осознал, что, похоже, слишком с этим затянул.       — Мне нужно… — С его губ сорвался прерывистый вздох, когда Дафна плотно прижалась к нему и заерзала.       — Тебе нужно только это, — уверенно произнесла девушка. — И ничего больше.       Перси потянулся к ее губам и жадно поцеловал, чувствуя, как пульс яростно стучит в висках, а мозг окончательно покрывается плотным слоем туманной дымки желания.       — Со мной ты должен забыть про любое смущение, — проговорила ему в губы Дафна. — Ты можешь делать все, что хочешь, прикасаться ко мне, где хочешь…       — Я не хочу случайно причинить тебе боль.       Дафна ласково улыбнулась и провела пальцами по его щеке, спускаясь ими к губам.       — Боль — это разновидность удовольствия, если ее правильно преподнести. Я покажу.       Дафна изящно провела языком по его шее, чувствуя, что парень напрягся всем телом, а затем осторожно сомкнула зубы на его коже: сначала нежно, аккуратно, но вскоре настойчивее и сильнее. Она лишь на мгновение отстранилась, а затем осыпала место укуса нежными поцелуями.       Перси смотрел на неё таким изумлённым взглядом, что Дафна едва не засмеялась.       — А теперь твоя очередь, — промурлыкала она. — Сделай то, чего ты так давно хотел. Уверена, ты думал обо мне.       Думал… Так давно он мечтал о близости с ней, что ночи для него стали еще одной своеобразной пыткой. Перси мысленно признал, что она была чертовски права, но даже в самых смелых фантазиях он не мог представить, что однажды сможет к ней хотя бы прикоснуться…       Он, не задумываясь, расстегнул ее рубашку, избегая пытливого и ожидающего взгляда девушки, что вгонял его в стыдливую краску, скользнул рукой на спину и удивительно ловко дёрнул застежку белого кружевного бюстгальтера: та, на его счастье, поддалась с первого раза. Перси припал губами к ее груди и расслабился, услышав, как Дафна шумно выдохнула — негласное одобрение, в котором он так отчаянно тогда нуждался. Ладонью он скользнул по ее бедру и с удовольствием сжал упругую ягодицу. Дафна нетерпеливо заерзала, откинув голову назад. Ее глаза были прикрыты, а веки лишь слегка подрагивали: она больше не казалась такой уверенной и заносчивой, сдаваясь перед дурманящими ощущениями. Вспомнив ее слова, Перси несильно шлёпнул ее по той самой ягодице, которую то сжимал, то поглаживал уже несколько минут. Дафна приоткрыла глаза и улыбнулась.       — Ты быстро учишься.       Она прижалась к нему и коснулась пальцами ремня на брюках, ловко с ним расправляясь.       — Обычно я люблю более долгую прелюдию, — шепотом произнесла Дафна. — Но в этот раз я и так слишком долго ждала и больше не могу терпеть.       Лишь на пару мгновений она привстала, а затем снова опустилась и, издав тихий стон, прикусила губу. Когда она двигалась на нем — медленно и чувственно, — он был уверен, что, если бы Дафна прямо сейчас попросила его о чем-то, он бы сделал все, что угодно. Она тесно прижалась к нему, обхватив руками, но двигаться продолжала неторопливо, прерывисто выдыхая на ухо приглушённые стоны. Дрожащие женские пальцы зарылись в его волосы, прижимая к себе еще теснее. Девушка доверчиво подставила его мягким губам шею, и Перси с силой сжал ее ягодицы, вынуждая двигаться быстрее. Он мог поклясться, что даже сквозь пелену удовольствия Дафна улыбнулась, наращивая темп.       Горящая от желания кожа и тугой узел возбуждения, что затягивался все сильнее с каждым днем, начал медленно распутываться.       В одно мгновение Дафна сжала его плечи и, задрожав всем телом, вжалась в него изо всех сил. Перси обхватил ее руками, прижимая к себе ещё теснее. Издав протяжный стон, девушка начала медленно расслабляться, чтобы вскоре вновь продолжить двигаться. Кожа стала липкой от пота, дыхание сбилось, но Дафна до сих пор ощущала приятное тепло внизу живота, долгожданно разливающееся по всему телу.       Она откинулась назад, открывая вид на стройное тело и красивую приподнятую грудь. Перси сжал пальцами ее бёдра, направляя движения и ускоряя их. Дафна вновь прильнула к нему, когда почувствовала, что темп становится все быстрее. Перси прерывисто выдохнул и прижался горячим лбом к ее плечу.       Оказалось, для того, чтобы попасть в рай, необязательно было умирать.       Дафна нежно провела по его шее, перебирая пальцами мягкие волосы и не двигаясь. Он тяжело дышал, щекоча рваным дыханием ее кожу, и невесомо касался пальцами влажной спины, выводя на ней незамысловатые рисунки.       Когда звенящий шум в ушах стих, Перси поднял на неё туманный взгляд и поцеловал, мягко касаясь приоткрытых чувственных и припухших губ.       — Ты потрясающая, — прошептал он.       Дафна самодовольно улыбнулась.       — Это лишь вершина айсберга, Перси. Самое интересное скрыто глубже.       — Я обязательно все исследую, — с ухмылкой произнёс он. — Но сейчас мне пора на патрулирование. Я провожу тебя до гостиной.       Дафна поправила юбку и медленно застегнула маленькие круглые пуговицы на рубашке, с каждым плавным движением все сильнее скрывая обнаженное тело. Перси с тоской провожал взглядом ее мерно вздымающуюся грудь и острые ключицы, которых еще недавно касался губами.       Всю дорогу до подземелий они молчали, прослушиваясь к своим ощущениям. Густая эйфория, похожая на тягучую нугу, растекалась по венам, забираясь в самые укромные уголки мозга — обволакивала и заполняла все пустоты, которые зияли до этих пор.       Все было правильно.       — Увидимся завтра, — произнесла Дафна, кокетливо улыбнувшись, и томительно-нежно коснулась его губ.       — До завтра, — тихо произнёс Перси, ласково коснувшись своим носом кончика ее носа.       Напоследок махнув парню рукой, она скрылась за дверью, оставляя его один на один с непонятными и незнакомыми нежными чувствами, разрастающимися из самых недр его сердца.       — Узнаю этот взгляд. — Тео ухмыльнулся, окинув вошедшую в гостиную девушку цепким взглядом. — У тебя был секс.       — Даже не стану отпираться, — засмеялась Дафна, аккуратно присев на подлокотник кресла, в котором манерно развалился парень. В его пальцах был зажат заметно опустевший стакан, на дне которого грустно плескались скромные остатки огневиски.       — Неужели Уизли что-то умеет, судя по твоему умиротворенному выражению лица?       — Он изучит меня, как изучил бы самую интересную книгу, — заносчиво ответила девушка, блаженно улыбнувшись. Кожа все еще помнила влажные поцелуи, заставлявшие глухо стонать. — Приложит все усилия, это я знаю точно.       — Ну, ради такой девушки можно и наизнанку вывернуться, — смешливо фыркнул Тео, собственнически обняв ее за талию. — Но пока он ещё не разобрался, как сделать тебе по-настоящему хорошо, я могу закончить начатое за него.       Его горячий шёпот обжег мочку уха. Дафна обернулась и, прохладно улыбнувшись, мягко оттолкнула от себя парня.       — Я уже говорила, Тео, больше никакого секса между нами.       — Ты хочешь моей смерти, — простонал он, откинувшись назад, чтобы утонуть в декоративных подушках.       — Нотт, вокруг тебя куча девчонок, готовых раздвигать ноги. Просто выбери и не действуй мне на нервы.       Парень притворно тяжело вздохнул, сканируя гостиную ленивым взглядом.       — Ладно, Даф, ты меня убедила. Схожу-ка я на разведку — вдруг в укромном углу сидит та самая девочка на одну ночь, потому что, клянусь Мерлином, если нет, беги, детка.       Дафна засмеялась и, взлохматив ему волосы, оставила короткий поцелуй на щеке.       — Удачи, герой.       Тео проводил девушку насмешливым взглядом и, покачав головой, не сдвинулся с места — лишь плеснул себе еще немного выпивки в стакан.       Перси же вернулся в башню Гриффиндора довольно поздно, но даже не отчитал близнецов, засидевшихся там в компании девчонок, с кучей еды и припрятанной под стол бутылкой чего-то горячительного.       — Что это с ним? — удивлённо произнёс Фред.       Джордж пожал плечами и поставил на стол огневиски, спрятанный от цепкого взгляда Перси. Анджелина, Алисия и Кэти проказливо переглянулись и захихикали.       Перси же еще довольно долго лежал в постели без движения, прокручивая в голове весь этот вечер и думая, насколько же, черт возьми, Дафна Гринграсс совершенна. И приближающееся уединенное Рождество только для них двоих в свете последних событий заиграло еще более интересными красками.

***

      Впервые, кажется, за целую вечность Перси проснулся отдохнувшим. Мышцы все ещё приятно покалывало, а кончики пальцев помнили нежный бархат пылающей под ними бледной девичьей кожи. Когда он надевал рубашку, с чутким трепетом почувствовал исходящий от ткани аромат цитруса и кипариса. Зажмурившись, Перси расплылся в абсолютно идиотской улыбке, вспоминая тепло и возбужденную дрожь тела Дафны.       — Ты в норме, Перси? — озабоченно поинтересовался Оливер Вуд, завязывая у зеркала галстук.       — Что за глупый вопрос? — удивлённо ответил тот, озадаченно соображая.       — Мне кажется, я не видел тебя таким довольным с тех пор, как… — Оливер задумался. — Черт, да вообще никогда.       Смутившись, Перси наспех схватил с вешалки мантию и постарался придать своему лицу привычно строгое выражение.       — Разумеется, я в норме. Ты бы лучше о себе подумал. — Он красноречиво махнул рукой на жёлто-чёрный цвет галстука, что развевался теперь на шее однокурсника, словно флаг. Вуд встрепенулся и выдавил неловкий смешок.       — Это не мой…       — Я об этом и сам догадался, — усмехнулся Перси. — Вряд ли шляпа посвятила тебя в пуффендуйцы на седьмом курсе.       — Я кое с кем встречаюсь, — пробормотал Оливер. — Наверное, мы перепутали… Ну, ты понимаешь.       Перси вскинул брови и поправил свой идеально завязанный гриффиндорский галстук.       — Нет, не понимаю, Оливер. Тебе следует быть более ответственным и внимательным.       Мысленно обругав однокурсника за задержку, Перси заторопился, чтобы успеть перед уроками увидеть Дафну. Одна только мысль — снова к ней прикоснуться — заставляла кровь в его жилах вскипать.       — Привет, Джинни, — важно произнёс он, столкнувшись с сестрой в гостиной. Девочка подняла на него воспалённые глаза и вместо ответа пронзительно чихнула.       — Доброе… — Джинни высморкалась в платок. — …утро.       Перси хмуро сдвинул брови и коснулся тыльной стороной ладони ее горячего лба.       — У тебя же жар! — возмутился он и покачал головой. — Идём, я отведу тебя к мадам Помфри.       — Это вовсе необязательно… — тихо проговорила девочка. — Я и сама дойду.       — Не глупи, Джинни.       Не в силах противиться, девочка вяло поплелась вслед за братом, чихая и сморкаясь через каждые десять шагов.       — Это все потому, что ты не носишь шапку, — хмуро заключил Перси. — Вот напишу об этом матери…       — Не начинай, — захныкала она. — И без твоих нравоучений голова гудит.       Перси раздраженно поджал губы, но все же выполнил просьбу сестры.       — Послезавтра у тебя контрольная работа по трансфигурации, поэтому соблюдай все предписания мадам Помфри, чтобы к этому моменту выздороветь.       — Откуда ты знаешь? — удивилась Джинни, едва поспевая за торопливыми шагами старшего брата.       Перси снисходительно улыбнулся.       — Я должен следить за твоими успехами, так что…       — Ты меня контролируешь! — вспыхнула она. Казалось, даже кончики ее волос воспламенились от негодования.       — Я всего лишь забочусь о тебе.       — С каких пор? — буркнула девочка.       Перси округлил глаза, не веря собственным ушам. Волна стыда залила его лицо, а затем схлынула, заставляя похолодеть.       — Я же твой брат, Джинни, и это моя обязанность.       — Ну да, — хмыкнула она. — Ты теперь встречаешься с Дафной Гринграсс?       Перси бегло взглянул на ее хитрое лицо и вздохнул, понимая, что ему не отвертеться, — Джинни очень хотела это обсудить.       — Да, мы с Дафной вместе.       — Круто! — радостно воскликнула девочка. — Вот мама тебе весь мозг проест, когда на каникулах узнает об этом.       — Я не поеду на Рождество домой.       Джинни удивлённо моргнула, на мгновение замерев, а затем вприпрыжку ринулась догонять брата.       — Почему?       — Я решил остаться в школе. — Уголки его рта дернулись в предвкушении. — Мы с Дафной так решили.       — Мама будет в бешенстве! — восторженно объявила Джинни.       Путь к лазарету, расположенному на втором этаже замка, лежал через кабинет Трансфигурации, где у Дафны должен был проходить первый урок. Перси не хотел признаваться самому себе, что порыв проводить Джинни к мадам Помфри был продиктован скорее корыстными мотивами увидеть свою девушку и продемонстрировать ей заботу о младшей сестре, чем на самом деле о ней позаботиться.       Дафна уже и вправду стояла неподалёку от класса, перебирая пальцами страницы учебника, пока Нотт возле неё о чем-то увлечённо трепался и замер на полуслове, как только увидел приближение Перси. Слизеринец наклонился к девушке и что-то прошептал ей на ухо, после чего она подняла голову и, наконец, позволила Перси поймать свой взгляд.       — Привет, — произнёс он, скользнув губами по бледной щеке слизеринки.       Дафна улыбнулась.       — Доброе утро. Что ты здесь делаешь?       Перси махнул рукой в сторону сестры. Джинни в этот момент тоненько чихнула и вымученно улыбнулась.       — Джинни заболела, и я решил проводить ее к мадам Помфри.       — Ох, милая, мне так жаль, — ласково проговорила Дафна, коснувшись пылающего лба гриффиндорки.       — Я буду в порядке, — с готовностью отозвалась Джинни. — Если Перси все же доведёт меня до места назначения.       — Увидимся позже? — спросил он, не обращая внимание на сестру. Его жадный взгляд нежно касался красивого лица Дафны, ловил томные улыбки и каждые тихие вздохи, срывающиеся с приоткрытых губ.       — Конечно.       Дафна провела пальчиками по его гладкой щеке, едва касаясь веснушчатой кожи. Перси зажмурился и невольно прильнул к женской ладони.       Когда он подошёл к лазарету, тень улыбки все ещё блуждала в его глазах.       — Так бы сразу и сказал, что я всего лишь предлог, чтобы потискаться с Дафной, — тихо произнесла Джинни.       — Что за глупости? — возмутился юноша, краснея до самых кончиков ушей. Девочка заливисто засмеялась и хитро сузила карие глаза.       — Ты совершенно не умеешь врать, братик.       Напоследок подмигнув ему, Джинни юркнула в помещение, плотно закрыв за собой дверь. Перси же вздохнул и едва подавил желание сделать огромный крюк, чтобы ещё раз пройти мимо кабинета Трансфигурации.       — После того секса он смотрит на тебя, как на богиню, — засмеялся Тео, стоило гриффиндорцу отойти на несколько шагов. — Что с ним будет дальше? Кажется, ты нашла себе раба.       Дафна фыркнула и пихнула другом локтем.       — Хватит над ним издеваться, Тео.       — Да, хватит, — ухмыльнулся Розье, нахально втиснувшись между ними. Дафна раздраженно отодвинулась, будто даже крошечное прикосновение к нему вселяло в нее отвращение. — В конце концов, ты, приятель, рядом с ней обычно выглядишь не лучше.       — Херню не неси! — разозлился Тео.       — Тот же раболепный взгляд и идиотская улыбка, словно ты под кайфом, — настаивал Эван. — Может, я чего-то не знаю, и у нашей принцессы волшебная промежность?       — Пошел ты! — выпалила Дафна.       — Это был комплимент! — притворно оскорбился он. — Если от траха с тобой дуреют, то я бы тоже был не прочь…       Сальная улыбка расползалась по губам слизеринца, обнажая ровные белые зубы. Щелкнув языком, Эван склонил голову вбок, осматривая девушку с ног до головы. Оценивающе. Будто прикидывал, сколько галеонов был готов за нее отвалить.       — Если и так, Розье, то ты никогда не узнаешь. — Дафна холодно улыбнулась, возвращая себе контроль над эмоциями. — Но я разрешаю тебе думать об этом.       — Очень щедрое предложение, — ухмыльнулся он и отвел взгляд, тем самым подведя черту под разговором.

***

      После обеда Перси остался в Большом зале, углубившись в подготовку к итоговой работе по Трансфигурации. Факультетские столы пустели, позволяя ему в приятной тишине погрузиться в зубрёжку. Перси склонился над увесистым учебником и отрывал от страниц взгляд лишь для того, чтобы записать тот или иной термин или метод, который, как ему казалось, должен был подвергнуться более тщательной подготовке.       Рядом кто-то грузно уселся и внушительно пнул скамью, когда перекидывал через нее ноги. Поджав губы, Перси поднял раздраженный взгляд на нарушителя своего уединения и от неожиданности перед увиденным осмотрелся по сторонам.       — Тебе места мало в пустом зале? — буркнул он, кидая на Теренса Хиггса настороженные взгляды. Тот пожал плечами, оставаясь на своем месте.       — Я хотел выразить свое почтение.       Брови Перси в изумлении поползли вверх.       — Если это очередная попытка докопаться до меня, то лучше сразу проваливай и не трать мое время.       — Какие у тебя прочные предубеждения о слизеринцах для человека, который встречается с яркой представительницей нашего факультета! — веселился парень, но, словив угрюмый молчаливый взгляд однокурсника, вздохнул. — Я ведь не поверил тебе, когда ты сказал, что Дафна — твоя девушка, поэтому и пришел выразить свое почтение, ведь раз у тебя до сих пор не сломан нос, это заслуживает оваций.       — И почему у меня должен быть сломан нос? — сердито спросил Перси, коря себя за то, что все еще зачем-то продолжает этот тупой разговор.       — Ну как же! — Теренс насмешливо фыркнул. — Ведь Нотт, подобно сторожевому церберу, охраняет свою даму с самого первого курса.       — Может, не стоит судить по себе? — огрызнулся Перси. — Если тебе Нотт и сломал нос, то, возможно, на то были причины. Подумай об этом и свали уже, ты мне мешаешь.       Теренс, казалось, совсем не обиделся и даже ни капли не оскорбился. Напротив — он добродушно рассмеялся и внушительно пихнул гриффиндорца под ребра.       — Уже давно подумал и путем нехитрых наблюдений пришел к выводу, что Нотт делает лишь то, что ему скажет Дафна. — Слизеринец ухмыльнулся. — Но ты не обольщайся: один прокол — и твоему носу конец.       Перси шумно выдохнул, стараясь унять раздражение, кипящее в груди. Нелепость этого разговора выходила за все возможные рамки и навеивала острое желание хорошенько встряхнуть надоедливого однокурсника.       — Пары минут в твоем обществе достаточно, чтобы обосновать и даже оправдать действия Нотта.       Теренс, казалось, развеселился пуще прежнего.       — Что, тоже хочешь сломать мне нос?       — Я не сторонник насилия, но ты меня уже порядком достал, Хиггс, — честно признался Перси. — Если ты пришел за пустой болтовней, то пора сводить ее к логическому завершению.       — Да брось, Уизли! Все сгорают от любопытства — чем же ты так зацепил Гринграсс.       От этого наглого утверждения Перси уже практически окончательно вышел из себя и открыл было рот, чтобы послать куда подальше болтливого слизеринца, но так не издал и звука, заметив за спиной Хиггса угрожающую фигуру Дафны. Хмурая морщинка, залегавшая все это время меж бровей гриффиндорца, привычно разгладилась.       — Теренс, ты снова достаешь окружающих? — холодно поинтересовалась девушка, скрестив руки на груди.       Теренс, еще недавно расслабленный, тут же подобрался и устремил на девушку удивленный взгляд.       — Ты все не так поняла, Дафна, — оправдывался тот. — Я всего лишь решил поболтать с Перси.       — Обо мне?       — Ну, это ведь наша с ним единственная общая тема, — усмехнулся он.       — Это уже не смешно, Теренс.       — Да дело не в тебе! — возмутился он. — У меня вообще-то есть потенциальная девушка.       Дафна закатила глаза, чем вызвала тень улыбки на губах Перси.       — Очень рада за тебя и твою потенциальную девушку.       — Если ты закончил это представление, то тебе пора, — сдержанно произнес гриффиндорец.       — Я же пришел поболтать не о Дафне, просто нужно же было как-то начать непринужденный разговор.       — У нас явно разные понятия о «непринужденном разговоре».       Парень щелкнул языком и учтиво двинулся в сторону, освобождая место рядом с Перси, но Дафна, церемонно задрав нос, сделала несколько шагов вперед и села по другую руку гриффиндорца.       — Я был на отработке у Снейпа, драил вручную эти жуткие грязные котлы, воняющие дерьмом и еще Салазар знает чем…       Перси вперил в однокурсника свирепый взгляд.       — Если ты сейчас же не скажешь, какого хрена тебе надо, я за себя не ручаюсь.       — Беда у тебя с нервишками, друг, — с искренним сочувствием произнес Теренс.       Дафна прыснула и с силой сжала колено Перси. Это подействовало отрезвляюще, и тот даже успел устыдиться собственной чрезмерной эмоциональности.       — Теренс, у нас с Перси есть дела поинтереснее, чем слушать про вонючие котлы, — с мягкой усмешкой сказала Дафна. — Ближе к сути.       — После долгой и нудной речи, наполненной ядом и вселенским презрением, он сказал, чтобы в новом семестре я перестал лажать или не получу аттестат.       — Сочувствую, — без тени сожаления ответил Перси, все еще чувствуя острые женские ногти на своем колене. — А я здесь при чем?       — Я решил, что ты можешь мне помочь.       Дафна, не сумев сдержать смешок, прикрыла губы рукой. Той самой, что еще пару мгновений назад покоилась на ноге парня. Перси разочарованно вздохнул, ощущая, как тепло ее прикосновения превращается в стылый холод.       — Снейп так и сказал?       — Не совсем… — Теренс виновато улыбнулся. — Понимаешь, у нас на курсе не так много умников, и со всеми я не в ладах: Нотт сломал мне нос, к Дафне меня никто не подпустит…       — Я и сама не останусь с тобой наедине, хренов маньяк! — зло бросила девушка.       — Я уже пять раз извинился за прошлый год! — оскорбился Хиггс и покачал головой.       — А Розье?       Мягкий и непривычно веселый взгляд слизеринца вмиг ожесточился при упоминании фамилии однокурсника. Перси же совершенно не удивился такой реакции, ведь Эван Розье легче заводил врагов, нежели друзей.       — Этот сукин сын выгнал меня из команды ради Малфоя, а все потому что Люциус купил для бездарного сыночка место новыми Нимбусами для всей команды.       — Очень драматично, — сухо заключил Перси, все больше теряя нить повествования, так как все мысли занимали сидящая рядом Дафна и этот ее запах…       — Это и правда было несправедливо, — сурово ответила она, мигом возвращая Перси в реальность. — Хотя, насколько я знаю, причина не была такой уж надуманной.       — Я всего лишь не был силен в резких торможениях! — оскорбленно фыркнул Теренс. — Можно подумать, Драко Малфой хоть раз одержал честную победу в погоне за снитчем.       — То, что Малфой — папочкина бездарь, знают все, — согласилась девушка и коротко кивнула.       — И нытик, — отозвался Перси.       Теренс просиял и от души хлопнул Перси по спине. Гриффиндорец перевел на парня удивленный взгляд.       — Я знал, что мы поладим. Так что, поможешь?       Перси поднял глаза вверх — к потолку Большого зала, где безоблачное зимнее небо медленно клонилось к закату, и устало выдохнул.       — Если я откажусь, ты ведь продолжишь меня доставать?       — С особым рвением, — закивал тот. — Испорчу вам с Дафни парочку свиданий…       — Ладно, — нехотя согласился Перси, оборвав очередной монолог слизеринца. — После Рождества обсудим детали.       — Супер! — Теренс радостно хлопнул в ладони и мельком словил испепеляющий взгляд зеленых глаз. — Ну, мне, кажется, пора?       — Уже давно пора, Теренс, — холодно проговорила Дафна. — Еще целую вечность назад. И чтобы до января я тебя рядом не видела!       Теренс ловко поднялся на ноги и напоследок подмигнул. Лишь когда его надоедливая фигура скрылась за массивными дверьми, Перси повернулся к Дафне.       — Теренс Хиггс — расплата за все твои грехи, — усмехнулась она.       — И где я успел так нагрешить?       — Дай-ка подумать… — Девушка задумчиво прикусила губу и стрельнула кокетливым взглядом. — Твой самый тяжкий грех — это возмутительная нерасторопность по отношению ко мне.       — Я надеялся, что мое искупление будет несколько иным.       — Что ж, одно не отменяет другого, — промурлыкала Дафна и потянулась к его губам. Когда Перси уже ощутил на них теплое дыхание, а женские ресницы задрожали, сдаваясь под тяжестью влечения…       — Эй, Гринграсс! — послышался голос одного из близнецов Уизли. Они вдвоём тут же уселись по обе стороны от Дафны и Перси, которые мгновенно отпрянули друг от друга. — Ты бы подарила Перси какую-нибудь свою колдографию с минимумом одежды, а то ему все рождественские каникулы придётся руководствоваться только фантазией.       Парни заржали, откинувшись назад и одобрительно ткнув друг друга кулаками. Перси беспощадно покраснел, бросив на Дафну затравленный, извиняющийся взгляд.       — Валите отсюда, — рявкнул он сквозь зубы.       — Да брось, ради твоего же блага стараемся! — заголосил тот же брат-близнец.       Дафна ухмыльнулась и демонстративно положила руку на плечо Перси.       — Вы, парни, лучше бы позаботились о своих проблемах, потому что дрочить в праздники вам придётся в одиночестве. — Девушка бросила на одного из них искрящийся взгляд. — У Перси, в отличие от вас, будут очень жаркие праздники.       Фред и Джордж заулюлюкали, с одобрением зааплодировав. Перси, казалось, покраснел ещё сильнее, но уже сумел улыбнуться.       — Что ж, тогда, может, ты нам свой снимок подаришь? Только не один на двоих, мы не дрочим друг при друге.       Перси догадался, что теперь Фред решил смутить Дафну, и испытал почти детский восторг, представляя, какой брата ждёт провал. Дафна лёгким движением руки откинула волосы за спину, будто нарочно демонстрируя пятикурсникам ярко-фиолетовый засос, и вздохнула.       — Если бы я дарила свои колдографии всем, кто хоть раз в жизни фантазировал обо мне, то, боюсь, ими бы уже торговали по всей школе, как контрафактной тентакулой.       Перси прыснул, но через мгновение нахмурился.       — У нас в школе продают тентакулу?       Дафна засмеялась и провела рукой по его щеке.       — Ну конечно же нет. Это просто метафора.       Но по подозрительным ухмылкам близнецов Перси догадался, что сказанное далеко не так метафорично, как кажется на первый взгляд.       — Ладно, Гринграсс. — Фред со вздохом поднялся со скамьи. — Ты уж тогда хорошенько постарайся его объездить. Глядишь, он наконец подобреет и перестанет быть таким невыносимым и раздражающим.       — Все дело точно в недотрахе. — Джордж подмигнул смеющейся слизеринке.       — Я сейчас сниму с факультета баллы, если вы немедленно не уберетесь отсюда! — возмущённо произнёс Перси и ослабил гриффиндорский галстук. Дафна, не скрывая тень улыбки, сжала его колено.       — Но ведь он прав — попробовать точно стоит, — прошептала она ему на ухо.       Перси резко повернулся, сверкая рассерженным взглядом.       — Я и с тебя сниму баллы, если продолжишь издеваться.       — Лучше сними с меня одежду, — промурлыкала девушка и поднялась с места.       Перси тупо пялился ей вслед и, как только она скрылась за дверьми Большого зала, шумно выдохнул и оттолкнул от себя давно позабытый учебник. Он понятия не имел, как теперь перестать это представлять.

***

Isak Danielson — Power

      Сочельник Перси ждал сильнее всего, ведь это был первый день, с которого каникулы для него и Дафны начинались по-настоящему. Предвкушение было настолько велико, что настроение не испортил даже факт того, что Рон и его друзья тоже предпочли остаться на Рождество в Хогвартсе: они с младшим братом негласно решили делать вид, что их друг для друга не существует. Также Перси с удивительной для него легкостью оставил без внимания письмо от матери, полное излишнего, по его мнению, трагизма и непонимания, почему ему так захотелось остаться в школе на все праздники. Родители никогда его не понимали и даже не стремились это исправить — он уже привык.       Все это не имело никакого значения, когда он шагнул в Большой зал и увидел лицо Дафны, на котором расцвела яркая улыбка. Сердце каждый раз бешено ускоряло ритм, подскакивая куда-то к горлу, пока он шел к ней, ведомый странным, незнакомым прежде, но очень приятным чувством, пламенем, растекающимся по венам.       — Привет. — Перси сел рядом с ней и оставил мимолетный поцелуй на заранее подставленной для его губ румяной щеке.       — Не знала, что твой брат тоже решил остаться в школе на каникулы, — прохладно проговорила Дафна, скосив взгляд в сторону Рона, с восторгом рассуждающего о квиддиче и «Пушках Педдл».       Перси вздохнул и сверкнул на младшего брата угрюмым взглядом.       — Это все из-за Поттера.       — А, несчастный избранный сиротка! — с притворной жалостью произнесла девушка. Перси удивленно вскинул брови, но тут же расслабился, стоило девушке мягко улыбнуться. — Не напрягайся так, я не имею ничего против обожаемого всеми Поттера.       — У тебя сегодня особенно ядовитое настроение? — с ухмылкой поинтересовался юноша.       Дафна улыбнулась не сразу и слишком фальшиво — настолько, что Перси озадаченно нахмурился.       — Отец прислал письмо, полное ярости, за то, что посмела игнорировать семейные традиции, оставшись в Хогвартсе. — Девушка фыркнула. — Будто «семейность» этого праздника имеет для него хоть какое-то значение.       Перси растерянно моргнул, буравя слизеринку настойчивым взглядом и ненавидя себя за то, что молчит уже больше дозволенного.       — Ну, моя мать тоже не была в восторге от моего решения, но действовала, как и всегда, через призму жалости. Отвратительно, — тихо добавил он.       — Давай забудем о них? — предложила Дафна, сжав пальцами его предплечье. — Мы же остались здесь ради другого, верно?       Перси расслабленно улыбнулся и кивнул.       Каждый год в канун Рождества замок преображался. В коридорах висели гирлянды остролиста, а в Большом зале величаво возвышались роскошно украшенные светящимися гирляндами двенадцать пушистых елей, верхушки которых царственно венчали сияющие золотые звезды. Факультетские столы были сдвинуты к стенам, а посреди зала простирался один длинный стол, накрытый на четырнадцать человек.       К моменту, когда Перси сел рядом с Дафной, за столом уже сидели Дамблдор, Макгонагалл, Снейп, Стебль, Флитвик и Филч — все были разодеты в парадные мантии, и даже завхоз нарядился в старомодный поношенный фрак. Из учеников остались лишь единицы: двое первокурсников, робко поглядывающих на своих преподавателей, разделивших с ним праздничный ужин, пятикурсник-слизеринец, угрюмо разглядывающий пустую тарелку перед собой, Рон, Гарри и Гермиона, вошедшие в зал самыми последними. Перси скривил губы, заметив у брата развязанные шнурки.       — Счастливого Рождества! — поздравил всех Дамблдор и поспешил объясниться: — Нас мало, поэтому я решил, что будет глупо садиться за разные столы.       Рон несмело улыбнулся и кивнул старшему брату, усевшись рядом с друзьями на дальнем конце стола.       — Северус, возьмите же хлопушку! — весело произнес директор, насилу впихивая ту декану Слизерина — большую и серебряную. Снейп с явной неохотой протянул за ней руку и, одолеваемый любопытными взглядами, потянул за шнурок. Хлопушка в мгновение взорвалась, рассыпаясь мерцающими блёстками на его неизменно траурную мантию. Снейп вымученно изобразил подобие улыбки и потом еще полвечера вытряхивал из волос серебряные конфетти.       — Замечательно! — Дамблдор сияюще улыбнулся. — Да начнется пир! Угощайтесь!       Как только прозвучал его голос, на столах тут же материализовалась еда: тарелки буквально ломились от количества праздничных угощений. Здесь была и запеченная в клюквенном соусе индейка, и печеные ломтики ароматного картофеля, и тушеные овощи, и свиные сардельки; кувшины же были доверху наполнены ледяными тыквенным и яблочным соками. Когда подошло время десерта, блюда сменились, и на столе возник традиционный пудинг, без которого не обходилось ни одно Рождество для любого уважающего себя жителя Англии.       Преподаватели вели непринужденную беседу, словно ученики им совершенно не мешали, а те, в свою очередь, этим пользовались и тихонько переговаривались о своем. Пятикурсник-слизеринец же, обнаглев окончательно, тайком влил в свой тыквенный сок что-то из серебряной фляги с витиеватой гравировкой.       — Да что он о себе думает? — мрачно прошипел Перси и уже собрался было встать, чтобы отчитать его перед всеми, но Дафна, мягко сжав его руку, жестко потянула назад.       — Ты забыл, что на каникулах твои полномочия важного старосты сгорают?       — Я помню, — сквозь зубы процедил он. — И считаю это крайне опрометчивым поступком, однако я мог бы указать на это вопиющее нарушение профессорам…       — И испортить всем этот вечер? — Девушка насмешливо изогнула бровь. — Брось, милый, лучше сосредоточь свое внимание на мне.       Дафна ласково улыбнулась, а ее голос стал слаще мёда, обволакивая сознание невидимой тягучей сферой. В такие минуты Перси казалось, что у нее в роду точно есть вейлы, иначе не объяснить, почему он был готов делать все, что она скажет, словно попал под чары Империуса.       — Ладно, Дафна, но знай, что я этого не одобряю.       Она вновь обезоруживающе улыбнулась и взглянула на него из-под пушистых ресниц. Перси вздохнул, снова и снова мирясь с полной капитуляцией перед этой девушкой.       Они ушли под самый конец ужина, но до его официального завершения, чтобы беспрепятственно и без лишних глаз пробраться в башню Гриффиндора. Перси заметно нервничал, потому что знал, что этим решением нарушает кучу школьных правил, но впервые в жизни ему было совершенно плевать на последствия. На подходе к башне Дафна, словно почувствовав исходящую от Перси нервозность, посильнее сжала его ладонь, напоминая, что они делают это вместе.       На портрете у входа в гриффиндорскую гостиную рыцарь сэр Кэдоган, временно заменяющий Полную Даму, вовсю праздновал Рождество с парочкой монахов, своим пони и несколькими предшественниками Дамблдора. Он поднял забрало шлема и приветственно вскинул вверх кружку.       — Веселого Рождества! — крикнул он и звучно икнул. — Пароль?       Перси лишь на мгновение замялся, неуверенный, может ли озвучивать его при Дафне, но девушка демонстративно шагнула в сторону и сделала вид, что рассматривает картины на стенах, тем самым теряя возможность подслушать пароль.       — Подлый трус, — произнес Перси, не понижая интонацию. Он не хотел, чтобы Дафна считала, будто он не доверяет ей или в чем-то подозревает.       Внутри было непривычно пусто: удобные красные кресла и диваны не ломились от дружеских компаний; лишь только огонь в камине уютно хрустел, любовно облизывая догорающие поленья. Дафна прошла в центр круглой гостиной и с восторгом покрутилась вокруг своей оси, рассматривая каждую деталь. Она подошла к большому окну и с интересом взглянула на виднеющиеся верхушки деревьев Запретного леса и молочную дорожку луны, отражающуюся в заледеневшем Черном озере.       — Из вашей башни просто невероятный вид! — восторженно проговорила Дафна, обернувшись к Перси. Тот сунул руки в карманы брюк и мягко улыбнулся.       — За семь лет к этому привыкаешь и не воспринимаешь как нечто особенное.       — Возможно, ты попросту не такой уж ценитель прекрасного, — с усмешкой ответила она, а затем прикусила губу. — Хотя, если бы ты им не был, то вряд ли бы оценил меня по достоинству.       Перси засмеялся и качнул головой, ощущая, как приятное тепло вновь бежит, струится и переливается по его артериям.       — Полагаю, это означает, что не все потеряно?       Дафна прильнула к нему, обвивая руками шею и заглядывая в горящие глаза.       — Просто ты не жил все семь лет в подземельях, где из окон крайне удручающий вид, — ухмыльнулась она. — Но один плюс все же есть: можно выучить язык русалок.       — Что ж, в личной характеристике при устройстве на работу это несомненно выделит тебя среди прочих кандидатов, — с улыбкой ответил Перси.       Дафна издала звонкий смешок и отступила обратно к окну. Без ее горячего податливого тела стало так неуютно, словно из груди вырвали что-то очень важное. Перси тяжело вздохнул, рассматривая ее тонкие плечи, ровную осанку и идеальный профиль; бледный диск луны отбрасывал тень на девичье лицо, подсвечивая холодным блеском ее нефритовые глаза.       — Если бы я умела смущаться, то сейчас бы точно залилась краской от твоего пристального взгляда, — отчеканила Дафна, искривив губы в улыбке.       — Я бы многое отдал, чтобы хоть раз в жизни вызвать у тебя смущение.       Дафна стрельнула веселым взглядом и склонила голову вбок, изучая его веснушчатое лицо.       — Если бы год назад мне сказали, что я буду чувствовать себя настолько совершенной под лихорадочно горящим взглядом Перси Уизли, я бы ни за что не поверила.       Его бледные щеки привычно вспыхнули, покрываясь легким румянцем от осознания, что Дафна с такой поразительной легкостью считывает каждую эмоцию в его взгляде.       — Это так очевидно? — слабо улыбнувшись, спросил он.       — Да, и мне это нравится.       Дафна привстала на цыпочки и прикрыла глаза, касаясь его губ своими. Ощутив его руки, крепко сжимающие ее в объятиях, слизеринка прижалась к нему всем телом и углубила поцелуй. От него все также дурманяще пахло лавандой и шалфеем, а на губах едва ощущался шоколадный вкус пудинга, и вся эта сладко-пряная смесь кружила голову, заставляя теряться в собственных ощущениях и поддаваться инстинктам. И единственным ее инстинктом в ту минуту было немыслимое желание раствориться в Перси, стать с ним единым целом, пропасть, нырнуть в омут с головой и остаться там навсегда.       Потому что еще никто не смотрел на нее так, как Перси Уизли. Так, будто она действительно само совершенство. Так, будто готов был сделать ради нее все что угодно — не раболепно и заискивающе, будто ожидая одобрения, похвалы и благодарности, а так красиво, как это бывает в самых настоящих шедеврах литературного мира.       Перси еще никогда не терял голову, а вместе с тем способность к холодному мышлению, но сейчас, рядом с Дафной, такой податливой и ласковой, как кошка, он ни о чем не жалел. И внимающий глас разума, сорвав связки, попросту охрип и затих, также сдаваясь перед сумасшедшими девичьими чарами.       У Дафны не было возможности даже мельком осмотреть спальню Перси, так как она физически не могла разорвать с ним поцелуй. Лишь удивительным образом они в таком хитросплетении тел поднялись по лестнице и едва не снесли дверь с петель, которая с жалобным стуком глухо ударилась о стену. Перси, почти не глядя, махнул волшебной палочкой, закрывая ее как раз перед тем, как дрожащие от желания женские пальцы стянули с него рубашку. Дафна лишь на мгновение разорвала поцелуй, сверкнув туманным и абсолютно неосознанным взглядом, а затем с прежним рвением прильнула к его губам. Она потянула его вслед за собой на постель, но Перси ловко ухватил ее за талию, прижимая к себе.       — Не та постель, — прошептал он, едва сдерживая смех.       — Ну и к черту.       Перси мысленно попросил прощения у Оливера Вуда за то, что сейчас случится в его постели, но сопротивляться больше не представлялось возможным. Он спешно расстегнул молнию на платье Дафны и помог ей поскорее избавиться от него, а затем и от мешающего белья. Недавняя спешка сменилась резонирующим промедлением: восхищенный взгляд Перси заскользил по обнаженным женским изгибам, жадно и настойчиво цепляясь за красивую приподнятую грудь с розовыми ареолами вокруг твердых сосков, впалый живот с россыпью родинок, похожих на одно из созвездий, и округлые бедра, к которым так хотелось прикоснуться.       — Нравится? — с ухмылкой спросила Дафна. Она медленно привстала, и ее тонкие пальцы плавно заскользили по его шее, груди и животу, замерев лишь у металлической пряжки ремня.       Перси не ответил. Он смерил ее потемневшим взглядом, отчего некогда небесно-голубые глаза приобрели кобальтовый оттенок. Перси навис над ней, вынуждая покорно опуститься на лопатки, и неспешно, смакуя удовольствие, коснулся губами тонкой шеи. Он и сам не знал, откуда в нем взялось столько уверенности, но одно знал точно: Дафне это нравилось. Вена на ее шее учащенно пульсировала, и когда Перси касался ее языком и губами, Дафна закатывала глаза, ее грудь вздымалась, чувственно касаясь горячего тела юноши, и предвкушение большего заставляло ее нетерпеливо кусать губы.       Перси неторопливо спускался ниже, лаская острую ключицу и обводя влажным языком чувствительные соски — так, как не раз представлял в своих фантазиях, сжимая член в руке. Сейчас же его ладонь сжимала девичьи бедра и наслаждалась мягкостью ее бархатной кожи. Дафна заерзала на подушках и, выдавив жалобный стон, подалась вперед. Желание неистово разливалось по телу горячей патокой, сосредотачиваясь между ног — в центре наслаждения.       Когда его лицо вновь оказалось на уровне ее глаз, Дафна обхватила его ладонями и яростно притянула к себе, отчаянно впиваясь в губы, кусая их и изнывая от желания почувствовать его в себе. Руки дрожали и пальцы ее не слушались, когда она рваными движениями расстегивала ремень на его брюках. Дафна чувствовала себя странно, непривычно и незнакомо, абсолютно теряя контроль над собой и ситуацией. Перси осторожно взял ее за запястья и убрал руки выше. Он был спокоен, поэтому сам с легкостью расправился c остатками одежды, и только лишь темные глаза, похожие на небо перед сильнейшей бурей, выдавали его острое желание быть ближе.       Дафна издала тихий, приглушенный стон, когда почувствовала его член внутри. Он двигался медленно, и она была уверена, что это ему давалось с трудом: рваное, сбитое дыхание обжигало ее ухо и вызывало горячие мурашки по всему телу. Она настойчиво подавалась бедрами вперед, терлась о него и кусала губы в кровь от каждой пронзающей волны удовольствия. Дафна впивалась острыми ногтями в его спину, заставляя сводить лопатки от непривычных, но болезненно-приятных ощущений.       Медленные толчки сменялись быстрыми — и так по кругу — бесконечному и изнуряющему кругу, болезненной, но такой сладкой истомой сковавшей девичье тело. Перси сжимал ее ягодицы, кусал мочку уха и прочно потерял контроль, когда с припухших губ слизеринки без перерыва срывались стоны, а разгоряченная кожа еще сильнее генерировала запах апельсина и кипариса вперемешку с настоящим запахом Дафны: едва уловимым, нежным и таким сладким, что эта сладость буквально ощущалась на кончике языка.       Волна возбуждения росла в геометрической прогрессии, сжимая измученные тела в свои тиски. Дафна сдалась первой: мощный взрыв оргазма разливался, пульсировал, сводил с ума и вынуждал заходиться в дрожи. Она прижималась к гриффиндорцу всем телом, задерживала дыхание и рвано, почти хныкая, выдыхала.       Внутри нее все сжалось вокруг члена, делая ее еще более узкой, и каждое движение все сильнее приближало волну экстаза. Когда пик удовольствия наступил, Перси прислонился горячим лбом к ее лбу и стиснул зубы, порывистым дыханием обжигая красивое лицо слизеринки.       Когда удовольствие превратилось лишь в призрачный отголосок, оставшийся приятной ломотой в мышцах, Перси открыл глаза и встретился взглядом с Дафной. Она устало улыбнулась и привстала на локтях, мягко поцеловав его в губы.       — Спать я все же предпочту в своей постели, — хрипло произнес Перси, выдавив смешок.       Дафна вздохнула и, выбравшись из-под него, поднялась на ноги, педантично поправляя руками смятое гриффиндорское покрывало алого цвета. Не стесняясь своей наготы, она подошла к окну, и белый лунный свет настойчиво укрыл ее своими холодными объятиями, изящно оттеняя аристократическую бледность юного тела.       Перси уже перебрался на свою кровать и украдкой любовался Дафной, словно стараясь отпечатать ее образ на сетчатке глаз. Еще немного постояв, девушка с удовольствием нырнула в его объятия, поудобнее устраивая голову на груди. Перси аккуратно обхватил ее руками, чувствуя неловкость, ведь никогда прежде ему еще не приходилось ночевать с девушкой. И это новое для него ощущение однозначно ему нравилось. Нравилось и то, как Дафна водила пальцами по его груди, щекотала своим ровным дыханием кожу и закидывала на него свою ножку.       Был ли он когда-то счастливее, чем сейчас? Перси был уверен, что нет.       — Я хотел у тебя кое-что спросить… — осторожно начал Перси. — Мы же вроде как…м-м-м… не предохранялись?       Дафна отчего-то заливисто рассмеялась и подняла голову, чтобы окончательно воспламенить его пунцовое лицо своим насмешливым взглядом.       — Ты, может, и не предохранялся, а вот я точно не планирую в семнадцать лет разбираться с нежелательными последствиями кратковременного оргазма.       Перси сердито засопел и отвел взгляд — смотреть куда угодно, лишь бы не в ее смеющиеся глаза.       — То есть ты позаботился о том, чтобы это уточнить именно сейчас? — Она приподняла бровь, очевидно желая забить финальный гвоздь в его гроб. — Как это умно, Перси!       — Прекрати надо мной издеваться, — буркнул он. — Я должен был спросить.       — Да, хотя бы после нашего первого секса. — Она задумчиво провела пальцем по губам. — Ну, того, который был спонтанным только для тебя.       — Ты невыносима, Дафна. Я ложусь спать.       Она была уверена, что Перси сейчас обиженно повернется к ней спиной и будет еще половину ночи сердито сопеть, но он не пошевелился, продолжая лежать на спине и сжимать ее плечо. Дафна вновь положила голову ему на грудь, пряча от него свою довольную улыбку.       Ей не спалось, и даже спокойный стук сердца Перси под ее ухом совершенно не убаюкивал. Дафна перевела взгляд на часы и хихикнула. Гриффиндорец пошевелился и вскинул брови, уверенный, что ему одному до сих пор не спалось.       — С Рождеством, — пробормотала девушка.       Перси удивленно моргнул, потерявшись во времени, а затем усмехнулся.       — С Рождеством, Дафна.       За окном пошел снег, крупными ажурными хлопьями опускаясь на замок той безветренной рождественской ночью.

***

      Рождественское утро плавно перетекло в день, и яркие солнечные лучи остервенело пробивались в окно, желая угодить прямо в глаз спящим допоздна. Перси поморщился и инстинктивно закрыл лицо рукой, надеясь таким образом спастись от навязчивого пробуждения. Однако спустя несколько минут он понял, что сон окончательно его покинул.       Перси повернул голову, и вся его злость на чертово солнце испарилась, стоило заметить спящую на соседней половине кровати Дафну. Ее светлые волосы небрежно разметались по подушке, а тонкие обнаженные плечи мерно вздымались с каждым ее тихим вдохом. Не сумев отказать себе в этом странном порыве, Перси придвинулся ближе и вытянул шею вперед, рассматривая красивое лицо слизеринки: спокойное и умиротворенное.       Рождественское утро для Перси даже в детстве не было настолько волшебным, как в декабре тысяча девятьсот девяносто третьего.       Ему страшно захотелось воспользоваться своими правами и возможностями, чтобы украдкой оставить мимолетный поцелуй на девичьем плече, и когда Перси уже потянулся вперед, дверь в спальню с невероятным грохотом распахнулась. Рон бесцеремонно влетел внутрь, разодетый в новый вязаный свитер бордового цвета с буквой «Р» на груди. Мальчишка зажал в руке сверток, завернутый в подарочную упаковку, и тряс его перед собой, неистово шурша яркой оберткой.       — С Рождеством, Перси! — заголосил Рон и швырнул сверток прямиком в старшего брата. Перси в последнюю секунду неловко схватил его перед тем, как тот едва не угодил в светлую макушку Дафны. — Сова, видимо, совсем обленилась и принесла твой подарок от мамы тоже мне.       — Чудесно, а теперь проваливай отсюда, — процедил он, чувствуя, что девушка рядом зашевелилась.       И только теперь Рон заметил, что брат был не один. Лицо третьекурсника сначала побледнело, а когда девушка повернулась к нему, сонно хмуря брови и прикрывая наготу одеялом, слилось по цвету с новым традиционным свитером. Рон удивленно раскрыл рот, выпучил глаза, а затем, встретившись взглядом с внимательными зелеными глазами старшекурсницы, подпрыгнул на месте и смущенно попятился назад, натыкаясь спиной то на шкаф, то на дверь.       — Привет, Рон, — произнесла Дафна, растягивая губы в лукавой улыбке. — Как дела?       Рон промычал в ответ что-то нечленораздельное и пулей вылетел в коридор. Перси закатил глаза и, нащупав на тумбе свою волшебную палочку, взмахнул ей: дверь за братом резко закрылась.       — И это всего лишь один брат, — со вздохом протянул он. — А у меня таких еще четыре, двое из которых, к счастью, больше не живут с нами.       — И, похоже, это самый безобидный брат, верно? — со смехом поинтересовалась девушка и ловко подцепила пальцами подарочный сверток. — Как мило, что он решил подарить тебе подарок.       — Наша глупая старая сова притащила все подарки ему, и он всего лишь взял на себя роль посыльного.       — Откроешь?       Перси отрицательно качнул головой и небрежно бросил сверток в кресло возле окна.       — Не вижу смысла спешить, если и так знаю, что внутри.       — А ты любишь сюрпризы? — Дафна кокетливо улыбнулась и прижалась к нему своим горячим обнаженным телом.       — Вообще-то терпеть не могу, — честно признался он, стараясь игнорировать жар ее кожи, воспламеняющий все его внутренности.       — А что насчет приятных сюрпризов?       — Благодаря Фреду и Джорджу сюрпризы в моей жизни бывают только неприятные.       — Тогда это необходимо исправить! — торжественно заключила девушка, после чего ловко перелезла через Перси.       Юноша с тоской проводил взглядом ее обнаженную задницу перед тем, как Дафна наспех накинула на себя его рубашку, всю ночь пролежавшую на полу. Некоторое время порывшись в ворохе своей одежды, слизеринка извлекла небольшой подарочный сверток, обернутый в алую блестящую бумагу и перевязанный золотой лентой.       — С Рождеством. Еще раз, — с ухмылкой сказала Дафна и протянула ему подарок.       Опешив, Перси несколько мгновений тупо пялился на красиво упакованный предмет, а затем все же принялся аккуратно расправляться с упаковкой. Внутри оказались новые очки в красивой оправе, лежащие в элегантном бархатном футляре черного цвета.       — Я позволила себе некоторую вольность с выбором, ведь это такая вещь… — Дафна задумчиво провела пальцем по подбородку. — Интимная, что ли.       Перси поспешил надеть очки и уставился в зеркало, признавая, что они подошли ему просто идеально. В них он не ощущал себя типичным четырёхглазым задротом, как его однажды в порыве злости за стукачество обозвал Фред.       — Почему все, что бы ты ни сделала, делает мою жизнь лучше?       Дафна удивленно моргнула, и Перси на одну долю секунды показалось, что ее эти слова смутили, но наваждение спало, и девушка привычно улыбнулась.       — Наслаждайся моментом, Перси Уизли.       Она ловко уселась на него сверху и, обвив шею руками, прикусила губу. Перси с удовольствием обнял ее за талию и уже почти поддался манящим чарам ее очарования, как вдруг встрепенулся.       — У меня тоже для тебя кое-что есть.       — Правда? — Слизеринка задорно сузила глаза и выжидающе следила за тем, как Перси вытаскивает из ящика маленькую подарочную коробку изумрудного цвета.       — Ну, в общем, это, конечно, мелочь…       — Позволь мне об этом судить, — строго оборвала его Дафна и выхватила из рук свой подарок.       Те томительные мгновения в ожидании Перси нервно кусал губы, мечтая провалиться сквозь землю. За этот подарок ему пришлось вывалить большую часть заработанных летом денег, но в контексте привычной жизни Дафны Гринграсс вещь была не более, чем безделушкой.       Слизеринка раскрыла коробочку и несколько секунд рассматривала содержимое. За те секунды Перси уже почти провалился сквозь землю. Затем девушка улыбнулась и подняла на него теплый взгляд.       — Поможешь мне это надеть?       Она осторожно передала ему в руки украшение и повернулась спиной, откидывая волосы набок. Перси, с трудом подавив волнение, осторожно и не с первого раза защелкнул замок на ее шее и стал ждать. Дафна медленно коснулась пальчиками кулона в виде змеи, хвост из бесцветных цирконов которой обвивался вокруг серебряной цепочки, а затем придвинулась ближе к парню и мягко поцеловала его в губы.       — Спасибо. Эта змея станет моим талисманом.       — Не думал, что ты веришь в такую чепуху, — с усмешкой произнес Перси, чувствуя невероятное облегчение.       — Что ж, а ты хорош в обесценивании, Перси Уизли.       — Я… не то имел в виду!       Перси с ужасом подумал, что все испортил, — весь этот чертов красивый момент, когда он не облажался. Но холодное выражение лица девушки мгновенно переменилось, уступая место лукавой полуулыбке.       — Не хмурься ты так, я просто издеваюсь.       Перси заметно расслабился и даже улыбнулся, вновь чувствуя спасительное облегчение, словно увесистый камень все это время тянул его ко дну, а потом внезапно рассыпался на мириады частиц и освободил его.       После завтрака, прошедшего в обеденное время, они вместе вышли из замка. Дафна с удовольствием подставила лицо яркому солнцу и вдохнула чистый морозный воздух. Снег искрился под холодными лучами, напоминая тысячи крошечных кристаллов, рассыпанных на белоснежном ковре.       — Ты когда-нибудь катался на коньках? — вдруг спросила Дафна, потуже затягивая на шее пушистый шарф. В тот день она была идеальным олицетворением Рождества: светлая теплая мантия и на пару тонов светлее — молочного цвета шапка, шарф и варежки; на чуть подкрашенных ресницах осел морозный иней, а щеки нарумянил декабрьский мороз.       — Ты имеешь в виду по льду? — недоверчиво уточнил Перси.       — Разумеется! Разве на коньках можно кататься где-то еще?       — Маглы хитры на выдумки. — Юноша пожал плечами. — Раньше каждую зиму в Оттери-Сент-Кэчпоул маглы заливали большой каток в центре деревни, куда постоянно съезжались торговцы на ярмарки, и Билл, мой старший брат, водил нас на каникулах туда.       Перси крепко держал девушку за руку и сам не заметил, как ноги привели его к Черному озеру, воды которого плотно скованы толстым слоем льда. Утренний ветер порывисто разметал снежное покрывало к берегу, открывая вид на зеркальную твердь — ледяную колыбель озерного народа.       — У меня получалось не очень хорошо, — продолжил он, остановившись у берега. — Но я был не самым худшим, что давало мне возможность отдохнуть от подколов близнецов, которые без устали подтрунивали над беднягой Роном, пока тот не запустил в Джорджа снежок с такой силой, что разбил ему нос.       Дафна заметила, что губы Перси дрогнули в улыбке — не той злорадной и мстительной, на которую он имел право, а доброй, светлой, словно это были хорошие дни, ставшие теперь приятными воспоминаниями.       — Джинни каталась лучше всех, она же впоследствии и таскала нас на каток в каждое Рождество. Когда Билл был за границей, присмотром за нами занялся Чарли. У него тоже не заладилось с коньками, поэтому он обычно клеился к приезжающим на ярмарку девчонкам.       — Чарли расставил приоритеты.       — А потом девчонок сменили драконы и румынский заповедник. — Перси усмехнулся. — Хотя, полагаю, это все еще остается отличным способом клеить девчонок.       Дафна засмеялась, и звук ее смеха эхом разлетелся по пустующей округе. Где-то неподалеку с дерева взметнулась птица, с характерным шорохом разрезая крыльями безветренный воздух.       — Тогда, может, ты составишь мне компанию? — Хитрый прищур зеленых глаз не сулил ничего хорошего для Перси. Девушка выудила из кармана мантии палочку и, взмахнув ею, трансфигурировала свои изящные сапожки в не менее изящные коньки.       Брови Перси в изумлении поползли вверх.       — Не знал, что ты умеешь кататься.       — Ты многого обо мне еще не знаешь, — с усмешкой ответила девушка и резко взмахнула рукой. Перси едва не рухнул в снег, когда его ботинки превратились в коньки.       — Но я же… не согласился, — пробубнил себе под нос юноша, наблюдая, как Дафна плавно рассекла ледяную поверхность. От острого лезвия ее коньков в разные стороны разлетелась снежная стружка.       Перси неловко ступил на лед, пытаясь усилием мысли заставить ноги не разъезжаться. Он слышал, как Дафна настойчиво подзывала его, но не мог поднять взгляд, опасаясь, что тут же потеряет контроль, а вместе с ним и равновесие.       Заметив его растерянность, слизеринка грациозно подъехала к нему и крепко взяла за руки, вынуждая, наконец, поднять взгляд. И тогда он понял, что точно не хочет выглядеть перед ней неумелым идиотом, которого надо всюду водить за ручку. Но Дафна одну его руку так и не отпустила, с силой утянув за собой, — в самую сердцевину Черного озера.       Солнце то и дело варьировало оттенки льда от нежно-голубого до глубокого синего, похожего на сапфир, а в тени лед становился почти черным и пугающим, будто скрывал за своей безмятежной гладью опасную бездну. Кое-где ледяная поверхность покрыта сетью трещин, напоминающих хитросплетение паутин, включая в себя застывшие пузырьки.       Дафна безмятежно разрезала ледяной воздух, неторопливо скользя по скользкой поверхности застывшего озера. Перси изо всех сил старался за ней поспевать и в скором времени осознал, что движется уже более уверенно, чем прежде. Слизеринка тем временем заскользила с правой ноги назад, затем переступила на другую ногу, разворачиваясь лицом вперед. Ловко присев, она выпрыгнула, притормаживая коньком, и сделала выброс правой ноги вперед, на которую, несколько раз прокрутившись вокруг своей оси, приземлилась. Лезвие оставило след на гладкой поверхности льда, а сама Дафна, описав небольшой круг, резко затормозила рядом с Перси. Тот все это время таращился на нее, едва только не разинув рот.       — Это было… потрясающе, — честно признался он.       — Спасибо! — Девушка просияла, и с ее губ сорвалось облачко горячего пара. — Этот элемент в фигурном катании называется «аксель».       — Есть ли в этой жизни хоть что-то, чего ты не умеешь? — восхищенно спросил Перси. Дафна усмехнулась и, встав на одну ногу, сделала несколько оборотов и едва не потеряла равновесие, но гриффиндорец ловко придержал ее за плечи.       — Думаю, есть множество более важных в жизни вещей, к которым у меня отсутствует предрасположенность, — туманно ответила она и, взяв его за руку, потянула за собой.       К счастью Перси, Дафна не заставляла его выделывать невероятные элементы; они молча катались вокруг озера, доезжая до самых удаленных островков, которые раньше были им доступны только для лицезрения с противоположного берега. Оглушающую тишину зимнего пейзажа нарушал лишь тихий шелест скользящих острых лезвий о гладкую ледяную поверхность.       Так, держась за руки, они добрались до берега, когда солнце уже неистово клонилось к закату, последними лучами освещая замок с запада. Дафна с той же легкостью трансфигурировала их обувь обратно и прислонилась бедром к припорошенному снегом стволу ясеня.       — Где ты научилась так кататься на коньках? — с восхищением спросил Перси, когда смог отдышаться. — Я думал, все, что связано с маглами, у чистокровных не в почёте.       — Сказал мне чистокровный волшебник, — ехидно поддела Дафна.       — Ты понимаешь, о чем я.       Девушка вздохнула.       — В нашей семье все женщины умеют кататься на коньках, потому что считается, что этот вид спорта развивает грациозность и раскрывает женственность. — Глядя на иронично приподнятую бровь юноши, Дафна пихнула его в плечо. — Я серьезно! Многие чистокровные волшебники специально обучаются фигурному катанию, привнося в это чуточку магии.       Перси опустил голову, ковыряя носом ботинка снег, чтобы скрыть дрогнувшие в улыбке губы.       — Значит, тебя научила этому твоя мама?       — Разумеется, нет. — Дафна фыркнула. — Она наняла лучшего тренера. Между прочим, из Франции.       Она сказала это с такой интонацией, что Перси почувствовал себя идиотом, не имеющим никакого представления об очевидных вещах. Он окинул ее профиль осторожным взглядом и заметил кривую ухмылку, исказившую красивые губы.       — Так она говорила всем вокруг — хвастливо, уверенно. Так она говорила и мне, когда я не оправдывала ее возложенных на меня надежд так быстро, как ей того хотелось.       Бледное лицо с румяными от мороза щеками не выражало никаких эмоций, но Перси кожей ощутил горечь и печаль, сквозившую между ее отзвучавших слов.       — Я рос с пониманием, что внимание важнее денег, но всегда считал, что это просто глупая байка, чтобы оправдать нищету, — честно признался Перси.       — Ты просто избалованный вниманием мальчишка! — хлёстко засмеялась Дафна и мягко положила голову ему на плечо.       — Не сказал бы, что получал столько внимания, сколько хотел. — Его рука крепко обвила девушку за талию, прижимая ближе. — И не то, которое хотел. В большой семье с этим трудно.       — Мои родители считают, что деньги и то, что они могут дать, лучше всего проявляет внимание к человеку. — Девушка немного отстранилась и пожала плечами. — Всю жизнь это страшно огорчало меня, но однажды утром я открою глаза и пойму, что думаю точно так же.       — Это вовсе необязательно, — запротестовал Перси, хмуро сдвинув брови. — Ты же на самом деле не такая.       — А какая? — Слизеринка насмешливо фыркнула. — Ты думаешь, что знаешь меня, но это не так.       — Возможно, но ошибки твоих родителей не определяют тебя и твое будущее. — Перси осторожно рассматривал ее напряженный профиль и крепко сомкнутые губы. — Я вижу тебя другой, и если бы ты могла посмотреть на себя моими глазами, то поняла, о чем я говорю.       Дафна шагнула вперед и резко обернулась — непривычно серьезная. Ее глаза вмиг похолодели, покрываясь коркой льда, подобно озерной глади, которую еще недавно она так виртуозно рассекала, а на лице застыла непроницаемая маска.       — А с чего ты взял, что я не притворяюсь? — Дафна выдавила сардоническую улыбку. — Почему ты считаешь, что я, искусная лгунья и манипулятор, вдруг оказалась честна именно с тобой?       Это и правда было для Перси загадкой и задачкой не из легких. Он с детства отличался пытливым умом и на редкость невероятным упрямством, поэтому без труда разгадывал даже самые трудные задачи, однако изощренный, извращенный и запутанный мозг Дафны Гринграсс никак ему не поддавался, а уж без подготовки нырять вглубь ее души было попросту опасно и совершенно точно не разумно.       Перси из раза в раз приходилось парировать наугад, словно в сражении с невидимым противником, который в любой момент мог как пронзить насквозь, так и милостиво опустить оружие точно в разгар ожесточенной схватки.       — Потому что даже самый отъявленный лжец однажды устает от своей лжи.       — Никогда не думал послать к черту карьеру в министерстве и стать философом? — лукаво улыбнувшись, спросила девушка. — Мне кажется, мы только что в ходе дискуссии нашли твое истинное предназначение.       — Поразительно глубокое наблюдение. Пять очков Слизерину, — ехидно ответил Перси, скрывая раздражение.       Дафна Гринграсс была лучшей не только в лжи и манипуляциях, но и в увиливании от щекотливых тем, которые заходили слишком далеко, прокладывая утоптанную тропинку к ее истинным чувствам и мыслям.       Амбициозность, хитрость, находчивость, изворотливость.       Слизеринка была безупречно изворотлива, подобно змее: она знала, когда могла обнажить ядовитые клыки, готовясь к смертельному броску, а когда стоило перебраться на другую сторону дороги — в тень. В безопасность.       — Тебя это задело? — спокойно поинтересовалась Дафна, склонив голову вбок.       — Если бы я знал, что ты говорила все это ради веселья, то не подходил бы к разговору со всей серьезностью, — мрачно ответил Перси и стряхнул с рукава мантии снежную насыпь, упавшую с ветки дерева. — Не люблю пустую болтовню.       Не признаваться же ей в том, что она и вправду страшно его задела! Перси уже не знал, где именно скрывается ложь: в точечном обнажении чувств или в напускном веселье, приправленном щепоткой ехидного пренебрежения. Наверное, именно поэтому Дафна всецело завладела его разумом, ведь Перси всегда любил задачки не из легких. И слизеринка была самой сложной и, на первый взгляд, нелогичной из них.       — Не будь таким серьезным и скучным, — протянула Дафна, прижавшись к нему всем телом, вновь становясь привычно кокетливой и мягкой. Знакомой. Понятной.       — Я всегда серьезный и скучный, — со вздохом ответил он. — Зануда, помнишь?       — Вынуждена не согласиться. — Лукавая озорная улыбка искривила ее губы. — Для зануды ты слишком хорошо целуешься, а еще…       Она встала на носочки и зашептала ему на ухо, что еще, по ее мнению, он делает совсем не как зануда, припоминая самые яркие и волнующие моменты прошлой ночи. Слушая ее сладкий голос, наполненный цветочным мёдом, Перси уже совершенно не мог злиться. Уголки его губ дрогнули в попытке сдержать улыбку, но та провалилась с треском, когда Дафна в своем рассказе добралась до самого интересного.       — Ладно, я понял, — поспешно ответил он, ощущая прилив жара везде. Возбуждение раскаленной лавой пробиралось ему под кожу, медленно заполняя артерии, скользя все ниже. — Ты меня убедила.       — Вот так просто? — Дафна хмыкнула. — Я думала, что один из лучших студентов на курсе предпочитает перепроверять информацию. Как минимум дважды.       — Лучший студент на курсе, — поправил он. Девушка вскинула брови, с вызовом взглянув в его веселые глаза.       — Один из лучших, — настаивала она. — Переводишь тему?       — Почему же? — Перси улыбнулся. — Я готов все детально проверить еще раз.       — Тогда не будем терять времени.       Прикусив губу, Дафна взяла его за руку и потянула вслед за собой к замку. В тот сумеречный, морозный вечер Перси было уже все равно на поиски правды в этом извилистом лабиринте лжи, когда мягкие и чувственные девичьи поцелуи не успевали остывать на его губах.