c1nema

Сережа часто разбивал колени в детстве, часто оступался или путался в ногах. Ему сложно было передвигаться без помощи, сложно было не биться об углы, сложно было ориентироваться в пространстве — и все это от того, что мальчишка был слепым. Сереже не нравилось, что люди жалели его, ведь у него были преимущества: развитый слух и вкусовые рецепторы. Со временем он начал хорошо ориентироваться в своем доме и в местной больнице, где он часто проходил всевозможные обследования и лежал последний месяц. Надоело слушать разговоры медсестер и перешептывания врачей за его спиной, если бы он только мог видеть, чтобы не врезаться в прохожих, когда слушает музыку в наушниках. Но и здесь были плюсы: ему нравилось вслушиваться в голоса, именно так он и влюбился впервые. Влюбился в обладателя хрипловато-низкого голоса, иногда в нём проскальзывали высокие нотки, особенно в моменты увлечённого пересказа излюбленных анекдотов, сопровождающегося его звонким смехом со странным звуком, похожим на кваканье. Сережа не видел, но знал, что парень неподалеку определенно красивый и, по-видимому, ужасно невоспитанный, поскольку, врезавшись в мальчишку, пихнул локтем и крикнул: — широкий чтоль? — явно не оборачиваясь, потому что шаги растворились в мгновение, прежде чем зеленоглазый успел придумать ответ. Только Кир всегда смотрел вслед удаляющемуся парню, сердце щемило от осознания своей беспомощности и обиды. Он знал о чем щебечут медсестры и врачи, пока мальчуган в своей палате мирно посапывает и видит не первый сон. Перед сном мальчишка мечтал, воображал, как выглядит парень, обладающий волшебным голосом. Воображал, каково это видеть, каково смотреть на закаты и рассветы. Мама часто рассказывала об окружающих их предметах, декоре и природе, позволяя сыну окунуться в собственный мир, не закрывая глаз. Сколько бы негатива не было в жизни, Сережа справлялся. День проходил благоприятно, особенно с расчетом того, что темноволосый узнал имя парня с завораживающим голосом. На языке так и крутилось — Кир, кисло-сладкое послевкусие, замершее сердце и такой нужный резкий вдох через нос. Однако жизнь, увы, не всегда преподносит хорошее. Врачом поставлен диагноз — лейкоз. Чувства слились в комок гнева и только. Почему жизнь настолько несправедлива? Темноволосый никогда не жаловался на жизнь, хотя было много проблем, взять ту же слепоту, уход отца из семьи, а теперь еще и смертельный диагноз. Сережа щиплет себя, дабы проснуться, потому что не может быть это правдой. Он не верит, не бывает такого, ложь. Только вот от щипка формируется синяк, а по щекам предательски текут слезы и все это оказывается правдой, а не глупым кошмаром, нарисованным воображением. Сережа весь день сидит в палате, ни ест и ни пьет, ожидая гостей, в виде мамы. Заговорить об этом страшно, снова придется осознавать, что слова врача — не глупый сон. Парень на иголках, внутри бушующее море, словно вокруг лишь декорации, и он единственная реальная вещь. Хотелось как в детстве укутаться в одеяло, словно в кокон и остаться наедине, но скрип двери нарушает личное пространство. Темноволосый уже собирался открыть рот, но голос врача заставил сердце покрыться ледяной корочкой, почти разбиться. — Сергей, здравствуй еще раз, нам.. — мужчина запнулся, обдумывая каждое слово. — точнее мне необходимо освободить палату, поэтому к тебе в скором времени прибудет сосед. Вы еще подружитесь, я уверен. Кир приятный собеседник — легкие наполнились водой, иначе как объяснить эту тяжесть в грудной клетке, колени вдруг подогнулись, а руки мелко затряслись. Он мог поклясться, что этот день должен запомниться ему надолго. Уж слишком много разных впечатлений он перенес сегодня.